Текст книги "В жарких объятиях"

Креван попятился.

– Еще я хотел поговорить о том, что произошло… между нами… во дворе. – Он откашлялся и попытался упорядочить свои мысли. – Я не могу объяснить, почему я так себя повел. Могу только сказать, что это показалось мне совершенно естественным… И ты, и я в подобных обстоятельствах, наверное, были бы готовы обнять кого угодно. Но ради сохранения нашей дружбы, я думаю, нам лучше согласиться с тем, что это не должно больше повториться.

Рейлинд застыла от изумления. Креван сделал все, чтобы избежать даже слова «поцелуй». Но то, что между ними произошло, было поцелуем. И теперь Креван пытался сказать, что это невероятное событие, от которого у них обоих перехватило дыхание, совершенно ничего не значило. До этого момента Рейлинд могла бы с ним согласиться, потому что пыталась убедить себя в том же. Теперь она сомневалась.

Девушка преодолела разделявшее их расстояние, намереваясь испытать решимость Кревана и увидеть, останется ли он равнодушным, если она заключит его в объятия, подобные тем, которые соединили их у двери нижнего зала. Но не успела она привести свой план в действие, как раздался стук в дверь.

– Рейлинд, это я, Мериел.

Креван подбежал к стене у камина. Он отвел в сторону гобелен, и Рейлинд увидела небольшую дверь. Не произнося больше ни слова, Креван приотворил эту дверь и скрылся в потайном коридоре. Гобелен опустился на место, закрыв стену и то, что в ней таилось. Мгновение спустя в комнату вошла Мериел, не пожелавшая дожидаться приглашения сестры.

– Я думала, здесь Креван, – пробормотала она, осматривая комнату.

– Он был здесь, и мы побеседовали. Думаю, в будущем мы оба попытаемся вести себя более дружелюбно, – ответила Рейлинд, бочком продвигаясь к одной из бойниц.

Ее сестра что-то говорила, но Рейлинд ее не слушала. Вместо этого она смотрела вниз, пока у крепостной стены не появился и тут же не скрылся в ночи Креван.

Этот человек приводил Рейлинд в отчаяние. Он был просто невыносим, но Рейлинд знала, что ее чувства к Кревану за последние дни заметно усилились. Временами она думала о нем одновременно как о друге и о враге, но он уже значил для нее гораздо больше, чем и то и другое. Рейлинд не сомневалась в том, что если бы она поцеловала Кревана, пока он находился у нее в комнате, он уступил бы своим физическим желаниям и ответил бы на ее поцелуй. Тем не менее он вряд ли отказался бы от намерения видеться с ней как можно реже. Креван хотел ограничить их отношения. Самое большее, на что он был согласен, – это дружба, подобная той, которая соединила Крейга и Мериел.

Рейлинд знала, что должна испытать облегчение. Меньше всего на свете она хотела попасть в зависимость от кого бы то ни было. Особенно нежеланной была эмоциональная зависимость. И все же чувство, переполнявшее ее сейчас, не было облегчением. Это была какая-то гораздо более сложная эмоция. Это чувство было ей незнакомо, и Рейлинд не решалась найти ему название.

Тем временем Креван вернулся к своему пледу, оставленному на берегу озера. Он убеждал себя в том, что встреча с Рейлинд прошла успешно. Он встретился с ней… и на ней не было ничего, кроме сорочки… Она была прекрасна, но ничего не произошло. Наконец-то ему что-то удалось.

Но в глубине души Креван понимал, что надолго его решимости не хватит.

– Aireamh na h-Aoine ort, Сирик, – вслух выругался Креван.

«Все это происходит из-за него. Чем скорее этот человек покинет Высокогорья, тем лучше», – думал Креван.

Глава 11

– Tog as a’rathad! – раздалось громкое восклицание.

Рейлинд пронзительно взвизгнула. Это был не совсем крик, но этого оказалось достаточно, чтобы маленький мальчик сложился пополам от смеха.

– Это всего лишь Гидеон, – пояснила Бренна, недовольно наморщив нос при виде этого чрезвычайно довольного собой нахала. Еще один малыш подбежал к первому и столкнулся с ним. Мальчуганы, хохоча во все горло, упали на землю. – Он почти такой же baoth, как и Брэден.

– Чей он? – спросила Рейлинд, даже не пытаясь скрыть раздражение и старательно обходя извивающиеся на земле тела.

Она провела в замке всего два дня, но стоило ей покинуть башню, как тут же у нее под ногами начинал путаться брат Бренны. То, что у него, оказывается, имеется приятель, готовый поощрять его навязчивость и вознаграждать любой его успех, обещало сделать предстоящий месяц еще длиннее.

Бренна показала на расположенный неподалеку большой дом.

– Он сын лучшей маминой подруги. Миссис Эйлин очень хорошая, но о ее сыне я бы этого не сказала, – с презрительной усмешкой произнесла она и оглянулась на Гидеона, чтобы бросить на него еще один испепеляющий взгляд. – Я с нетерпением жду, когда Бонни подрастет и поможет мне с ними рассчитаться. Это нечестно, что их двое, а я одна.

Бренна возмущенно фыркнула.

Затем, увидев женщину, которая вышла из другого дома, Бренна мгновенно забыла о своем праведном гневе и подбежала к пухленькой леди, чтобы с разгона ее обнять. Рейлинд казалось совершенно невероятным то, как много людей знала эта малышка, дочь Лорел. Когда девушка приняла предложение Бренны и согласилась быть представленной некоторым членам клана, она была уверена, что познакомится с горсткой людей. И вот они останавливаются буквально на каждом шагу. Рейлинд спрашивала себя, следует ли ей удивляться тому, что малышка Бренна знает так много людей, включая то, где они живут, чем занимаются и что сейчас происходит в их жизни, заставляя их страдать или радоваться. Ее мучило нехорошее предчувствие, что странной является именно она, дочь лэрда Шеллдена, так мало знающая о жизни членов своего клана, живущих за стенами замка.

– Ceud mile failte! – прозвучал мелодичный голос от домика, на который только что показала Бренна.

Женщина с янтарными волосами появилась в дверях и поспешила им навстречу. Она была высокой и широкоплечей, с резкими, но в то же время тонкими чертами лица, делавшими ее невероятно привлекательной.

– Ты, должно быть, Линди или Мериел Шеллден. Я Эйлин, мать Гидеона.

Рейлинд даже моргнула, услышав имя Линди. Каким-то образом в устах этой женщины это прозвище звучало глуповато и по-детски.

– Вы можете называть меня Рейлинд.

Карие глаза Эйлин смягчились.

– Рейлинд так Рейлинд. Мой супруг командует армией Мак-Тирни, а…

Детская ручонка теребила подол платья Рейлинд.

– …а миссис Эйлин – лучшая мамина подруга.

Женщина улыбнулась.

– Верно, так оно и есть, – кивнула она Бренне. – И я надеюсь, что с тобой мы тоже подружимся. А где твоя сестренка? – снова обратилась она к Бренне. – Я думала, что сегодня ты должна играть с Бонни.

Бренна улыбнулась.

– Ее уложили спать. А я уже большая и днем не сплю. Линди сказала, что я могу поиграть с ней.

Эйлин покачала головой и перевела взгляд на Рейлинд.

– Ну, если у вас все в порядке, мне пора. Но я с нетерпением буду ждать вечера, когда мы с вами встретимся в более официальной обстановке.

Рейлинд удивленно сдвинула брови.

– Сегодня вечером?.. – тихо и медленно повторила она.

– Tha mi duilich, – прошептала Бренна и закусила нижнюю губу. – Сегодня утром мама попросила меня сказать тебе и Мериел о предстоящем пире, – еле слышно добавила она. – А я забыла.

У Рейлинд оборвалось сердце. Еще один пир?

– Когда? – только и смогла спросить она.

В разговор, к немалому облегчению Бренны, вмешалась Эйлин.

– Сегодня на заходе солнца в большом зале. Лорел заверила меня, что список приглашенных совсем небольшой.

Упоминание о размерах списка гостей было крайне слабым утешением для Рейлинд. Ее сердце продолжало бешено колотиться. После скандального пира они с сестрой ели у себя в комнатах. Только маленькой Бренне удалось вытянуть Рейлинд на прогулку. Из-за малышки сестры Шеллден чуть было не повторили свою ошибку. Они опять могли не успеть одеться к ужину. И хотя теперь в этом не было бы их вины, Рейлинд сомневалась, что Лорел отнеслась бы к ним с пониманием. Скорее всего, она не стала бы разбираться в причинах их очередного промаха.

Схватив Бренну за руку, Рейлинд улыбнулась Эйлин.

– Я буду с нетерпением ждать возможности побеседовать с вами сегодня вечером, но сейчас нам пора. Я должна предупредить сестру и позаботиться о том, чтобы мы успели привести себя в порядок.

Брови Эйлин взлетели вверх, а глаза заблестели. Она понимающе улыбнулась, и Рейлинд стало ясно, что ее новой знакомой отлично известно обо всем, что произошло накануне вечером. Девушке показалось, что Эйлин присматривается к ней, пытаясь составить собственное мнение. Но понять, к какому выводу она пришла, было трудно. К тому же в данный момент это не имело значения.

На обратном пути в замок Бренне пришлось почти бежать рядом с Рейлинд, чтобы поспеть за ее широкими торопливыми шагами.

– Линди, что случилось?

– Ничего, – коротко ответила Рейлинд. – Просто сегодня вечером я не хочу опоздать к ужину.

Бренна резко остановилась, дернув Рейлинд за руку и заставив ее замереть на месте.

– Давай вернемся в деревню! У нас много времени, и я хотела показать тебе учебные поля. До ужина еще далеко.

– Нет, – серьезно ответила Рейлинд.

«Я больше никогда в жизни не допущу такого унижения», – чуть было не добавила она, но вовремя осеклась.

– Мне очень важно сказать о предстоящем пире сестре. Мы не имеем права опаздывать. Посмотрим на поля в другой раз. Кроме того, мне еще нужно попросить твою маму, чтобы она обязательно пригласила на пир твоего дядю Конана.

Серебристые глаза Бренны расширились и стали размером с блюдца.

– Дядю Конана? Никто никогда не хочет, чтобы его приглашали на пир. Во всяком случае, девочки этого точно не хотят.

Рейлинд едва не улыбнулась. Бренна была еще совсем маленькой, но необычайно наблюдательной.

– Уверяю тебя, я не такая, как все. Я действительно очень хочу, чтобы твой дядя пришел сегодня к ужину. Нам есть что с ним обсудить. Так что мне пора возвращаться в замок.

Белокурые кудряшки подпрыгнули. Бренна демонстративно ссутулилась и закатила дымчатые глаза.

– Но ты можешь остаться и поиграть с братом, – сжалилась над девчушкой Рейлинд. – То, что мне необходимо возвращаться, вовсе не означает, что ты должна делать то же самое.

Малышка наморщила лобик, обдумывая это предложение. Секунду спустя она протяжно вздохнула.

– Ну что ж, кто-то должен за ним присмотреть. Скорей бы приехала Меган!

Бренна повернулась и вприпрыжку помчалась обратно в деревню. Рейлинд проводила ее взглядом. Она не была знакома с Меган, и вероятность того, что это знакомство состоится, была чрезвычайно мала, поскольку Меган уехала в гости к брату Кревана Коулу и его жене Элленор, ожидавшим второго ребенка. Но кем бы она ни была, Бренна и Брэден ее обожали. Они только и делали, что говорили о ней. Рейлинд даже поймала себя на том, что ей хочется, чтобы в ее отсутствие кто-нибудь отзывался о ней так же восхищенно и уважительно.

Больше ни на что не отвлекаясь, Рейлинд отправилась прямиком туда, где работали ткачи. Она заглянула в дверь мастерской и помахала Мериел, давая ей знак оставить работу и выйти к ней. Бо́льшую часть дня Рейлинд маялась от скуки, не зная, чем заняться, зато Мериел была вполне довольна жизнью. Она обнаружила небольшую группу ткачей, которые изготавливали ткани не только для нужд замка, но и для многих членов клана, как мужчин, так и женщин. Ткачи тепло приняли девушку, но Мериел не интересовали ни пледы, ни одеяла, ни коврики. Она предпочитала создавать замысловатые гобелены, и по всеобщему признанию, ее творения были одними из самых красивых на Высокогорьях.

Мериел быстро собрала свои вещи, но когда она догнала сестру, та уже была в своей комнате на третьем этаже Северной башни. Не успела Мериел войти, как вдруг откуда-то донеслись грохочущие и скребущие звуки.

– Что это? – насторожилась она.

– Лучше спроси, кто это, – ответила Рейлинд. – Но это тема отдельного разговора. Самое главное – это то, что мне только что стало известно о пире, назначенном на сегодняшний вечер. Он состоится в большом зале, и леди Мак-Тирни считает, что наше присутствие обязательно.

– Когда? – побледнев, выдавила из себя Мериел.

– Ты забыла, когда в замке Мак-Тирни происходит все самое важное? На заходе солнца, конечно.

Мериел опустилась на стул, а Рейлинд принялась рыться в своих вещах в поисках черного бархатного платья, которое она собиралась надеть сегодня вечером.

– Чем Мак-Тирни так полюбился заход солнца?

– Понятия не имею, – пробормотала Рейлинд, с довольным видом извлекая наряд.

Она уже успела поздравить себя с тем, что решила привезти с собой это несколько вычурное платье. Оно идельно сидело на ее фигуре. Изысканная золотая вышивка по краю подола и рукавов оттенялась прозрачной кремовой сорочкой, которую Рейлинд обычно под него надевала, что делало этот наряд одновременно простым и элегантным.

Вечер едва начался, а Креван уже чувствовал, что по его коже бегают мурашки. Рейлинд вела себя чересчур самоуверенно, ничуть не сомневаясь в безжалостном намерении Конана снова ее опозорить. Но его неприятный братец, похоже, не замечал расставленной для него ловушки. Трудно было заранее предсказать, кто выиграет это сражение, но Кревану было очень сложно слушать их неискренний обмен комплиментами и ничего не предпринимать. Все участники этого небольшого семейного ужина понимали, что взрыв неминуем, и все же все, кроме Кревана, включая Крейга и Мериел, безмятежно болтали.

– Я слышал, что ты очень хотела меня здесь видеть, – насмешливо и подчеркнуто любезно протянул Конан.

Рейлинд искоса посмотрела на него, сопровождая взгляд хитрой полуулыбкой.

– Верно. В прошлый раз я задела твои чувства. А мужчины любят, когда женщины служат украшением стола, а не портят впечатление.

– Могу сказать, что сегодня, леди Линди, вы могли бы украсить даже мрачные ночные небеса, которые так обожает Креван.

Креван заскрежетал зубами при этом намеке на его любовь к звездам. «Помнит ли Рейлинд о нашей первой встрече на башне?» – спрашивал он себя. Судя по отсутствию реакции на слова Конана, она обо всем забыла. Это вызвало у Кревана досаду, и внезапно ему захотелось привлечь к себе внимание девушки.

– Рейлинд, – начал он. Он намеренно назвал ее настоящим именем, а не дурацкой кличкой, которую она себе придумала. – Я должен предупредить тебя по поводу слишком б-близкой дружбы с м-м-моим братом.

– Почему? Он что, не умеет дружить с женщинами? – спросила Рейлинд, с деланной наивностью распахивая глаза.

Креван хорошо знал этот взгляд – он был далеко не безобидным.

Он уже хотел было ей ответить, но Конан воспользовался короткой паузой.

– Да, мой брат уверен, что я не умею дружить с женщинами. Он хорошо меня знает. Я действительно считаю, что женщины существуют только для… – Он на мгновение замолчал и оглянулся на Лорел, сидевшую в противоположном конце стола. Убедившись, что она увлечена беседой, Конан понизил голос и продолжил: – …того, чтобы рожать детей и вести хозяйство.

Креван покосился на Мериел, ожидая, что она тоже вмешается в разговор, но она так увлеченно болтала с Крейгом, что не замечала ничего вокруг себя, впрочем, как и ее собеседник.

Тем временем Рейлинд, ничуть не смутившись, улыбнулась и поставила локти на стол, чтобы опереться подбородком на сплетенные пальцы.

– А как же удовольствие? Разве для этого женщины не нужны? Даже тебе? – достаточно громко поинтересовалась она, стремясь привлечь внимание остальных участников ужина.

Ее расчет оправдался – ее слова действительно всех заинтересовали.

Креван поперхнулся, но Конан только сощурился. Их небольшая игра приняла неожиданный оборот, и его братец наслаждался всеобщим вниманием.

– Ну конечно, женщины нужны и для этого тоже. А еще они должны следить за собой. Я рад отметить, что ты и твоя сестра можете выглядеть вполне прилично, хотя для этого вам приходится прилагать очень много усилий.

Креван почувствовал, что кровь закипает у него в жилах, но одного взгляда на Рейлинд ему хватило, чтобы понять: хотя вчера его вмешательство было принято с благодарностью, сегодня оно может привести к серьезным проблемам.

Рейлинд подняла брови и протяжно вздохнула. Креван заметил, что Конан внезапно осознал то, что ему самому было известно уже довольно давно, – а именно то, что Рейлинд весьма умна и на удивление коварна. Да, кое в чем она все еще была ребенком, но таких областей осталось совсем мало, и их количество стремительно сокращалось. Только наивный человек мог считать, будто ее неумение эффективно вести замковое хозяйство означает, что она так же беспомощна в искусстве общения.

– Я хотела спросить тебя, Конан, о тех вещах, которые ты хранишь в Северной башне, но, возможно, будет лучше, если я просто сообщу леди Мак-Тирни о том, что с тех пор, как ты освободил свою комнату, четвертый этаж заселили вредители. Возможно, стоит даже все оттуда вынести и вычистить башню. Может быть, я даже предложу свою помощь, – самодовольно закончила Рейлинд и сунула в рот кусок сыра.

Последнее заявление она сделала достаточно тихо, чтобы ее услышали только те, кто сидел рядом с ней. Впрочем, выражение ее глаз не оставляло сомнений в том, что она без малейших колебаний повторит свои слова, чтобы о тайных визитах Конана в свою комнату узнали и все остальные.

– Se peasan a th’annad.

– Se bleigeard a th’annad, – парировала Рейлинд, радостно отметив, что, назвав его избалованным ребенком, она досадила ему гораздо больше, чем он ей, обозвав ее крысой.

Рейлинд не надеялась на то, что ей удастся заставить Конана ее уважать. Она сомневалась даже в том, что способна ему нравиться. Но, во всяком случае, он больше никогда не будет ее недооценивать.

– Ceard ata uait? – проворчал Конан.

– Извинения, – просто произнесла Рейлинд.

Разгневанные синие глаза Конана пронзили разделяющее их пространство, но он молчал. Рейлинд не назвала ему срок, но они оба знали, что никто не выйдет из зала, пока Конан не произнесет необходимые слова.

Креван насторожился. Он знал своего брата и сомневался, что Конан так легко признает поражение и принесет извинения, как того требовала Рейлинд. Девушка была уверена в том, что в случае необходимости сможет пустить в ход свой главный козырь, но скорее всего, козырь имелся и у Конана. Видимо, Лорел тоже обратила внимание на потемневшее лицо Конана и решила: ей необходимо вмешаться в то, что происходит на другом конце стола.

– Линди, Мериел, – окликнула сестер Лорел, – чем вы планируете заниматься до конца этого месяца?

Девушки переглянулись, а затем посмотрели на Крейга и Кревана, не зная, что ответить хозяйке замка. Но братья были озадачены этим вопросом не меньше своих «невест».

Лорел откинулась на спинку стула и кивнула Эйлин, что не укрылось от внимания близнецов.

– Я понимаю, что вы намерены проводить как можно больше времени со своими будущими супругами… – произнесла она, забавляясь тем, как принялись ерзать и ежиться все четверо.

– Ты права, – перебил ее Крейг, – но, к сожалению, мы очень долго отсутствовали и у нас накопилось много дел. Так что, хоть мы и будем навещать Рейлинд и Мериел…

– п-п-при каждой возможности, – вставил Креван.

– …работа не позволит нам проводить много времени в замке, и иногда мы будем отсутствовать по нескольку дней подряд…

Креван подавил желание вставить слово «недель», но, слушая брата, на ходу сочиняющего отговорки, понимал, что Крейг полностью разделяет его мнение по данному вопросу.

Лорел пожала плечами, как бы неохотно соглашаясь с доводами братьев.

– Так чем же вы собираетесь заниматься, пока ваши женихи будут выполнять свои обязанности? – снова обратилась она к сестрам.

Эйлин, лучшая подруга Лорел, подалась вперед и уточнила.

– Вы ведь через месяц выходите замуж, верно? – Дождавшись еле заметного кивка, она продолжила: – В таком случае почему бы вам не заняться свадебными платьями?

Лорел кивнула.

– Я даже дам вам ткань.

Услышав это, Конор плотно сжал губы, с трудом скрывая раздражение. Он купил эти изумительные ткани для жены, а не для того, чтобы из них сшили два платья, которые никто не будет носить в ближайшем будущем, для женщин, не связанных с ним какими-либо родственными узами.

Ощутив напряжение мужа, Лорел взяла его за руку и сжала его пальцы, продолжая разглядывать лица тех, кто сидел напротив.

– Возможно, вы не откажетесь помогать мне присматривать за Бренной, – продолжала она. – У меня есть кое-какие дела, и в ближайшие несколько дней я буду часто покидать замок. Брэден бо́льшую часть времени будет проводить со своим другом Гидеоном или с отцом. Глинис, наша экономка, согласилась помочь с Бонни, но было бы нечестно свалить на нее еще и заботу о Бренне.

Мериел кивнула. Рейлинд закивала еще более охотно. Забота о Бренне была удовольствием, а не работой. Мериел будет счастлива заняться платьем, но для Рейлинд шитье было сущим наказанием. Кроме того, присматривать за девочкой не составляло никакого труда, потому что Бренна была очень самостоятельной.

Конан открыл рот, чтобы отпустить резкое замечание, но Рейлинд быстро перевела на него взгляд и пальцем указала на воображаемый верхний этаж у них над головами.

– Мы с Мериел ждем извинений, – напомнила она. – Радуйся уже тому, что мы не требуем, чтобы ты принес их в присутствии всего клана.

Конан медленно и демонстративно поднялся на ноги и несколько раз кашлянул в кулак. Изобразив неискреннюю улыбку, он обратился ко всем участникам ужина:

– Я желал бы смиренно попросить прощения за свое вчерашнее поведение. Мне хотелось подразнить братьев, которых я не видел несколько месяцев, а не обидеть леди Рейлинд или ее сестру.

– Ух ты, я тебе почти поверила! – насмешливо прошептала Рейлинд.

Конан улыбнулся еще шире. Указав подбородком в сторону группы на другом конце стола, он ответил:

– Если бы я знал, какое впечатление это заявление произведет на Хэмиша, Финна и Эйлин, я бы сделал его еще раньше. Спасибо.

Ресницы Рейлинд затрепетали.

– Ах, Конан, – жеманно вздохнула она, – я всегда рада помочь тебе стать хорошим человеком и братом.

– Похоже, мне повезло.

Креван снова едва не поперхнулся. Пародия на флирт между Рейлинд и его братом внезапно изменила свой характер. То, что происходило между ними сейчас, было гораздо хуже. Ехидные замечания сменились дружелюбными, и оба обменялись заинтересованными взглядами. Креван слишком часто становился свидетелем того, как соблазняет женщин Конан. Против его обаяния не могли устоять даже те, кто знал, насколько мимолетны его привязанности. К несчастью, в настоящий момент его харизматичный брат был сосредоточен на Рейлинд, и, похоже, его усилия были не напрасными.

– Прекрати! – услышал Креван собственное шипение.

Этот гневный возглас привлек внимание Рейлинд.

– Что?

– Прекрати поощрять моего брата, – еле слышным шепотом повторил Креван.

Выпрямившись на стуле, Рейлинд пристально посмотрела Кревану в глаза.

– По крайней мере, твой брат добивается того, чего хочет, а не скрывает своих чувств, называя их дружбой.

Конан, выбрав самый неудачный момент для того, чтобы вторгнуться в их пространство, наклонился и придвинул голову вплотную к их склоненным головам.

– Можно мне послушать? Ты испугался, братишка, что я могу ее у тебя увести?

Разъяренный его наглостью, Креван отстранился, и в его глазах вспыхнула ледяная гордость.

– У меня? – фыркнул он. – Снова т-ты попал впросак. К счастью, Рейлинд не моя невеста. Пусть о ней беспокоится Крейг.

С этими словами он встал и, коротко кивнув Лорел и старшему брату, покинул большой зал.

Вечером, сидя в кресле в комнате Рейлинд, Мериел откинулась назад и подняла руки над головой, потягиваясь и протяжно зевая.

– Ты обратила внимание на то, что сегодня за ужином Креван почти не участвовал в разговоре? Как ты думаешь, может, это из-за его заикания?

Это замечание поразило Рейлинд. Да, Креван был не так разговорчив, как его брат Крейг, но она не заметила, чтобы он молчал. И хотя Креван действительно говорил меньше обычного, предположение, что это объясняется особенностями его речи, граничило с абсурдом.

– Я сомневаюсь, что Креван нуждается в чьем-либо одобрении.

Мериел пожала плечами и снова зевнула.

– Наверное, ты права. Но мне казалось, что его речь тебя раздражает.

– Меня? Нисколько. С чего бы это вдруг?

– Не знаю. Просто ты всегда и от всех требуешь совершенства, независимо от того, кто перед тобой и какими недостатками этот человек обладает.

Рейлинд обернулась к сестре, чтобы возразить, но медленно закрыла рот, так и не проронив ни слова. На нее нахлынули воспоминания о жизни в замке Кайреох. Слишком многие из них были связаны с ее критичным отношением ко всему, что ее окружало.

– Я устала, – солгала девушка, – а ты все время зеваешь.

Мериел закатила глаза, но затем рывком поднялась с кресла и направилась к двери.

– Я понимаю, когда меня не хотят видеть, – на прощанье произнесла она.

Дверь закрылась. Рейлинд подошла к креслу, на котором только что сидела сестра, и в задумчивости опустилась в него. Снова послышался тихий стук.

Протяжно вздохнув, Рейлинд устало произнесла:

– Что ты забыла?

Рейлинд надеялась, что сестра быстро заглянет в комнату, заберет то, что она тут оставила, и тут же вернется к себе на второй этаж. Но в комнате по-прежнему царила тишина, а затем послышался еще один стук. Мериел явно никуда не собиралась уходить. Рейлинд поднялась с кресла и побрела к двери, рассчитывая на то, что ее неторопливость разозлит сестру так же сильно, как разозлила ее саму необходимость вставать и идти к двери.

Схватив конец веревки, Рейлинд сильно дернула ее на себя. За дверью никого не было. Девушка сощурилась и выглянула в коридор как раз вовремя, чтобы заметить Конана, пробирающегося по лестнице наверх.

– Это ты стучал в мою дверь?

Исчезающая из ее поля зрения нога зависла в воздухе, а затем опустилась обратно на ступеньку, с которой только что поднялась. Секунду спустя Конан уже приближался к Рейлинд небрежной походкой.

– Во-первых, это не твоя комната, а во-вторых, твой вопрос звучит так, как будто я отчаянно колотил в дверь, пытаясь привлечь твое внимание.

Рейлинд скрестила руки на груди и прислонилась к дверному косяку, не желая, чтобы он хоть на мгновение подумал, будто его манеры, его близость или его слова способны ее испугать.

– В обычных условиях я бы, пожалуй, согласилась, что два удара вряд ли свидетельствуют об отчаянии, владеющем душой того, кто их произвел… Разве что эти удары были произведены тобой в мою дверь. – Она помолчала и снова обвела взглядом пустой коридор. – Как ты сюда попал? Леди Мак-Тирни приказала охранять эту дверь как минимум двум солдатам, чтобы предотвратить проникновение в башню тех, кому находиться здесь не положено, – закончила она, ткнув Конана пальцем в грудь.

Конан улыбнулся, и на его щеках появились глубокие ямочки. Большинству мужчин они придали бы несколько женственный вид, но только не Конану. Как ни странно, но его щеки и подбородок стали еще более угловатыми и грубыми. Этот мужчина был умопомрачительно хорош собой. Возможно, он был самым красивым из братьев Мак-Тирни, но ему недоставало качеств, которыми обладал Креван, и поэтому Конан был всего лишь симпатичным парнем, на которого было бы приятно смотреть… если бы он не был таким burraidh.

– Я сомневаюсь, что Лорел поставила содат для того, чтобы они охраняли тебя от меня, – парировал Конан.

Рейлинд моргнула.

– Наконец-то мы в чем-то сходимся. И тем не менее, как ты вошел?

Она задавала этот вопрос не из праздного любопытства. Если Конан смог сюда проникнуть, значит, она с такой же легкостью могла отсюда ускользнуть.

– У меня есть свои секреты.

Рейлинд закатила глаза. Она была не в настроении участвовать в его играх. Сделав шаг назад, девушка хотела закрыть дверь. Но не успела она этого сделать, как Конан выбросил руку вперед, остановив ее. Рейлинд пронзила его, как ей показалось, испепеляющим взглядом.

– Извини, Конан. Если ты хочешь, чтобы тебя поцеловали на ночь, тебе придется обратиться к кому-нибудь другому.

– Рейлинд, тебе незачем…

Девушка подняла руку и перебила его:

– Я Мериел.

Конан открыл рот, и Рейлинд приготовилась к очередному ядовитому замечанию. Но вместо этого его обычно высокомерное, заносчивое выражение лица сменилось усталостью, и он тихо произнес:

– Давай заключим перемирие. Как ты на это смотришь? Я знаю, что ты не Мериел, и совершенно очевидно, что, как бы тихо я ни передвигался, ты все равно услышишь, когда я буду находиться у себя в кабинете. Давай договоримся: я не скажу Лорел о вашем с сестрой небольшом спектакле – и можешь мне поверить, это не маленькая услуга, – а ты не скажешь ей, что я все еще обитаю наверху.

Рейлинд покачала головой, удивляясь тому, что готова принять предложение Конана. Пожав плечами и кивнув в знак согласия, она поинтересовалась:

– Скажи мне, как, изучая карты, ты умудряешься производить столько шума?

Не успела она затронуть его любимую тему, как Конан снова преобразился. На этот раз перед ней стоял восторженный юноша.

– Когда я пытаюсь решить какую-то задачу, я хожу туда-сюда. Это помогает мне думать, и никто не делает этого лучше, чем я, – подмигнув девушке, закончил он и развернулся, чтобы вернуться к себе в комнату.

Рейлинд, качая головой, смотрела, как Конан не спеша направляется к лестнице.

– Спокойной ночи, a bragadair na mblat is na mbreth.

Конан резко остановился и обернулся, услышав этот насмешливый комплимент. Но вместо того чтобы ответить ей оскорблением, он просто задумчиво на нее посмотрел.

– Кажется, я недооценил вас, леди Шеллден.

– О, я уверена, что если вы меня и недооценили, то лишь самую малость.

Конан облизнул губы в тщетной попытке скрыть улыбку, вызванную остроумной репликой.

– Я призна́ю, что ты далеко не то вялое, тупое создание, за которое я поначалу тебя принял. Но это не означает, что ты мне нравишься.

Это заявление насмешило Рейлинд.

– А я сомневаюсь, что ты способен когда-нибудь по-настоящему понравиться мне. И для подобного к тебе отношения у меня имеются веские основания, – рассмеялась она.

– Как и у меня, – чрезвычайно серьезно ответил Конан. – Ты не подходишь Крейгу. У тебя нет к нему настоящих чувств.

– Не переживай за Крейга. Он отдает себе отчет в том, что я его не люблю, точно так же, как мне известно, что он не любит меня.

– И все же предполагается, что вы поженитесь.

Рейлинд стиснула зубы и, не отводя глаз в сторону, ответила:

– Да.

Конан стремительно вернулся туда, где продолжала стоять Рейлинд. Подойдя очень близко, он прошептал:

– Но почему? Зачем жениться? Кого вы, все четверо, защищаете? Твоего отца?

Конан только что задал ей вопрос, ответ на который Рейлинд самой очень хотелось бы получить. Но поскольку она не знала его, она лишь пожала плечами, пытаясь напустить на себя вид умудренной опытом женщины.