Текст книги "Принцесса по случаю"

Глава 9

Ханна провела добрую часть дня, обследуя дамский салон и прогулочную палубу со своей служанкой Эстель. Она встретила других дам, путешествующих первым классом, и большинство, казалось, были настроены вполне дружелюбно. Одна из дам настоятельно посоветовала ей тщательнее осмотреть корабль, и Ханна была довольна тем, что обнаружила. Она ожидала, что морская поездка будет отвратительной, но оказалось, этот корабль великолепен, даже роскошно устроен.

Ханна отметила портьеры из малинового бархата в дверных проемах и прекрасные ковры. В салоне диваны были покрыты утрехтским мебельным бархатом, а верх буфетов орехового дерева отделан зеленым мрамором. Большие люстры висели в салонах, придавая им вид бальных залов. В одном углу репетировал струнный квартет.

Лейтенант Торп стоял к ней спиной.

Ханна хотела было уйти. Лейтенант не видел ее, поэтому не было необходимости его приветствовать. Девушка залюбовалась им. Майкл был чрезвычайно красив. Новая одежда подчеркивала его стройную фигуру.

Внезапно он повернулся и увидел ее. В его взгляде она увидела желание увести ее с собой.

При мысли об этом Ханну охватила слабость.

Жестом приказав Эстель оставаться поблизости, Ханна вежливо улыбнулась. Лучше всего поздороваться и уйти как можно быстрее. Но как только она подошла к нему, Майкл отвернулся.

– Вы изучаете обои? – поинтересовалась Ханна. – Они милы, но слегка скучны, я полагаю.

– Слушаю музыку, – поправил он.

– Вы не совсем удобно здесь себя чувствуете, верно? Среди всего этого. – Она указала на пышное убранство.

– Я предпочел бы быть на поле битвы. Стрелять во врага.

Опасный огонек загорелся в его глазах. Майкл взглянул на группу дам, беседующих в уголке.

– Практикуетесь в наведении цели? – предположила Ханна.

– Вы меня искушаете.

Майкл бросил взгляд на двух джентльменов, которые, как она только что заметила, пристально рассматривали их.

– Не думаю, что вам следует здесь стоять, разговаривая со мной наедине.

– Здесь моя служанка. – Ханна посмотрела на Эстель. – И мы с вами уже знакомы.

Майкл послал ей ленивую усмешку.

– Хорошо. То, что было между нами, осталось в прошлом. В данный момент мы попутчики, и ничего больше.

– Неужели?

Опасный блеск его глаз вызвал румянец на ее щеках.

– Конечно.

Она сделала еще один шаг назад, делая вид, что все отлично.

В этот момент два господина, наблюдавшие за ними, выступили вперед. Они явно намеревались попросить разрешения представиться, но Майкл смерил их таким суровым взглядом, что они поспешно приподняли шляпы и продолжили свой путь.

– Итак, в чем дело? – спросила Ханна. – У вас был такой вид, словно вы увидели неприятеля и готовитесь к бою.

– Я поступил так, как на моем месте поступил бы ваш брат. – Взгляд Майкла был прикован к двери, словно он ожидал, что эти два джентльмена вернутся. – Обеспечивал вам безопасность, как вы и просили.

– Если какой-нибудь джентльмен пригласит меня на танец сегодня вечером после ужина, мне ничего не останется, как принять его предложение, – заявила Ханна. – Вам вряд ли удастся этому помешать.

– Неужели?

Она пропустила мимо ушей его замечание, продолжив:

– Я думаю, вы не танцуете?

– Разве я похож на тех, кто получает удовольствие от танцев? – бросил сквозь зубы Майкл.

– Нет, вы похожи на тех, кто получает удовольствие оттого, что сердито смотрит на других. – Она гордо подняла голову. – Держу пари, вы не умеете танцевать.

Майкл обвел взглядом салон. Кроме ее служанки Эстель, никого видно не было. Даже болтливые матроны уже удалились.

Музыканты все еще репетировали. Без предупреждения Майкл заключил ее в объятия. Он не пригласил ее, а просто закружил в танце, обняв за талию.

Удивлению Ханны не было предела. Когда этот солдат научился так хорошо танцевать?

Майкл без единой ошибки проделал все па вальса.

– Во время учебы, – ответил он на непроизнесенный вопрос. – Мы все учились танцевать. Я ненавидел это каждую минуту.

– Но вы танцуете отлично, – прошептала Ханна. – Лучше, чем я думала.

Майкл закружил ее, подведя к одному из зеркал. Ее спина прижалась к прохладному стеклу, и он остановился на месте.

– Я много чего делаю неплохо.

В его голосе звучал подтекст запретной связи. Заключив ее в объятия, он не убирал рук с ее талии, глядя ей в глаза.

– А есть что-то, что вы делаете плохо? – тихо спросила она.

– Отказываюсь от того, чего очень сильно хочу.

Не попрощавшись, он вышел из салона. Ханна прислонилась спиной к зеркальной панели.

Я тоже.

Ханна разглядывала серовато-зеленое платье с высоким воротом и длинными рукавами. Она была рада новой дорожной одежде, неожиданных в ее гардеробе цветов, ей давно надоели розовые и желтые платья. Это платье полностью скрывало ее тело, зато цвет оттенял светло-каштановые волосы.

– Леди Ханна, это не то платье, которое выбрала ваша мама для сегодняшнего ужина, – запротестовала Эстель.

– Да, не то.

Платье полуночного синего цвета, которое рекомендовала Кристин Честерфилд, напоминало Ханне траурный наряд.

– Я предпочитаю это, – заявила она Эстель.

Как только Ханна приедет в Германию, она посетит портного, чтобы заказать новые платья, которые пойдут ей больше, чем прежние. Возможно, она даже короче подстрижет волосы. Ханна улыбнулась при этой мысли, касаясь пальцами длинных прядей.

Пока Эстель заканчивала причесывать Ханну, ее мысли вернулись к лейтенанту Торпу.

Я вовсе не в безопасности.

Она должна держаться от него подальше. Беречь свое целомудрие всеми силами. И она сбережет, вне всякого сомнения. Но ей так хотелось узнать его получше. Он заинтриговал ее, задев в ней бунтарскую струнку.

В дверь постучали, и Эстель пошла открывать.

Ханна мельком увидела миссис Тернер, пожилую женщину, за которой Майкл попросил ее присматривать.

Женщина нервно вертела в руках красную шляпку:

– Лейтенант Торп послал меня сюда помогать вам, леди Ханна. Я – Абигейл Тернер.

– Входите. Не хотите ли присесть? – Ханна жестом указала на стул.

– Нет, благодарю вас, миледи.

Женщина стояла у двери, словно старалась слиться с обоями. В каюте было три спальных места. У дальней стены расположились два стула и приставной столик. Был еще большой комод.

Помогая Ханне облачиться в зеленое платье, Эстель подала знак миссис Тернер:

– Найдите шелковый веер леди Ханны в этом сундуке, – и стала застегивать жемчужное ожерелье на шее Ханны.

– Изумруды сюда больше подойдут, – заметила миссис Тернер.

Эстель одарила вдову натянутой улыбкой.

– Не думаю, что вы отвечаете за гардероб леди Ханны. Ее мать приложила много усилий, чтобы каждому из ее платьев соответствовали подходящий веер, драгоценности, чулки и перчатки, она составила списки, какой наряд следует надевать и по какому случаю. Ваша помощь здесь не требуется.

С торжествующим видом Эстель предъявила небольшую пачку листков.

– Эстель, миссис Тернер здесь по моей просьбе, – сделала ей замечание Ханна.

Эстель положила списки на столик. Указания, что надеть, чего не есть, бесконечные напоминания. Ее мать все еще пытается руководить ею, несмотря на то что между ними мили и мили.

Хватит!

Скомкав листки, Ханна бросила их в корзину для мусора. Ее служанка испуганно вскрикнула.

– Ты упаковывала изумруды, Эстель?

– Да, миледи, но указание вашей матери…

– Прощу прощения. – Миссис Тернер откашлялась и строго посмотрела на Эстель. – Вы спорите со своей хозяйкой?

– Да как вы смеете делать мне замечания! – Служанка чуть не лопнула от злости. – Леди Ротбурн – величайшая леди во всем Лондоне. Я горда тем, что точно следую ее указаниям.

Миссис Тернер нахмурилась, приподняла диванную подушку и заглянула под нее:

– Ну, я не вижу здесь никакой леди Ротбурн, а вы?

Ханна с трудом сдерживала улыбку.

– Если ваша хозяйка желает надеть изумруды вместо жемчуга, какое вам до этого дело?

– Молодым леди неприлично носить изумруды. – Служанка пожирала взглядом миссис Тернер. – А вам следует знать свое место, если хотите остаться служить у леди Ротбурн. Я напишу ей о вас, так и знайте!

Ханне не понравилось заявление ее служанки. Она уже подумывала избавиться от этой женщины, ей надоело терпеть ее невоспитанность.

– Эстель, если ты желаешь остаться, то будешь следовать моим указаниям.

Миссис Тернер подошла поближе.

– Могу я помочь вам с застежкой, леди Ханна?

Ханна повернулась, и миссис Тернер расстегнула жемчужное ожерелье, заменив его на изумрудный кулон, который Эстель неохотно подала ей.

– Пойди и принеси какого-нибудь прохладительного напитка для леди Ханны, – предложила вдова Эстель. – Бокал лимонада и возможно немного пирога.

– Шоколадного пирога, – выдохнула Ханна как молитву.

– Но леди Ротбурн строго запрещает…

Миссис Тернер захлопнула дверь каюты перед носом служанки и широко улыбнулась:

– Я хотела поблагодарить вас за то, что вы предоставили мне спальное место.

– Это пустяки. – Ханна натянула чулки, и миссис Тернер помогла ей их пристегнуть.

Вдова добавила:

– Если не возражаете, то скажу вам то, что я думаю: вам следует взять служанку, которая будет больше предана вам, а не вашей матери.

– Возможно, вы правы.

Миссис Тернер помогла Ханне закончить одевание. Когда Ханна была готова, вдова улыбнулась:

– Вы действительно ему нравитесь. Моему Майклу. Он рассказывал, что познакомился с вами на балу в тот вечер. Вы произвели на него впечатление.

Ханна не могла понять, почему слова малознакомой женщины так ее обрадовали. Она с трудом устояла против желания спросить, что же Майкл говорил о ней.

Послышался стук в дверь, и на пороге возник граф фон Рейшор, он намеревался сопроводить ее на ужин. Граф пробормотал комплимент на своем родном языке. Прежде чем Ханна успела ответить благодарностями, миссис Тернер, следовавшая позади них, откликнулась:

– Она действительно прекрасно выглядит, не так ли?

Граф резко обернулся и уставился на вдову:

– Вы говорите по-лохенбергски, миссис Тернер?

– Нет, конечно же нет. – У нее на губах появилась странная улыбка. – С чего вы это взяли?

* * *

Столовая была изысканной и могла вместить около четырехсот пассажиров первого класса. На белых льняных скатертях блестели столовое серебро и чудесный фарфор.

Некоторые гости уже расселись, и джентльмены встали при появлении Ханны, в том числе и Майкл. На нем был черный вечерний костюм и белый галстук. Его темные волосы были зачесаны назад. В своем изысканном наряде он выглядел так, словно чувствовал себя не в своей тарелке.

Граф представил Ханну сидящим за столом леди и джентльменам.

– Маркиз Ротбурн мой близкий друг, – объяснил граф. – Он попросил меня сопроводить его дочь леди Ханну к ее кузенам в Германию. Она получила так много предложений руки и сердца, что ее отец подумал, что ей следует побыть некоторое время вдали от Лондона, чтобы принять решение.

Ханна не ожидала от графа ничего подобного. Один из джентльменов одарил ее теплой улыбкой и кивнул графу:

– Надеюсь, она еще не приняла решения, граф фон Рейшор.

– Не приняла, – раздался резкий голос.

Лейтенант послал потенциальному ухажеру предупреждающий взгляд, и пальцы Ханны непроизвольно сомкнулись вокруг ножки бокала с вином.

Что дает ему право на подобную грубость? Он ведет себя так, словно имеет на меня какое-то право.

Подали первое блюдо – черепаховый суп. Ханна заметила, что лейтенант тайком наблюдает за ней и другими джентльменами.

Определенно он, должно быть, бывал на званых обедах прежде.

Майкл сидел напротив нее, и юная леди чувствовала его взгляд, словно запретную ласку.

Ханна протянула руку к своему бокалу и сделала первый глоток вина. Она взглянула на Майкла, тот поднял свой бокал, и она поймала себя на том, что смотрит на его рот, вспоминая их поцелуй.

Майкл смотрел на нее так, словно они были одни. А ей пришло в голову, что на корабле, таком как этот, есть сотни разных мест, чтобы тайно встречаться.

Майкл не сводил с Ханны глаз. Она вспоминала тепло его губ и испытывала знакомое уже томление.

– Леди Ханна? – переспросил ее граф.

Она сделала еще один глоток и выдавила улыбку.

– Простите. Что вы сказали?

– Я представлял лейтенанта нашим сотрапезникам, – ответил он. – Это лейтенант Майкл Торп, офицер Британской армии, – объяснил граф.

Какая-то женщина выронила ложку. Ханна с любопытством обернулась и увидела темноволосую женщину в ожерелье из больших рубинов и с рубиновыми кольцами на пальцах.

– Вы говорите, что направляетесь в Лохенберг? – осведомился высокий англичанин. – Моя жена родом из этой страны.

Он кивнул женщине, которая уронила ложку, затем вставил в глаз монокль.

– Ваше лицо мне кажется знакомым. Мы никогда не встречались прежде?

– Он похож на короля Лохенберга, – сказала его жена. На лице ее замерла улыбка, тон был холодным.

Лейтенант Торп сжал ложку так сильно, что побелели костяшки пальцев, но промолчал.

В чем тут дело?

Ханна пыталась привлечь внимание Майкла, но тот намеренно избегал ее взгляда.

– Ну да, ты права, моя дорогая.

Высокий статный мужчина просиял улыбкой и подцепил кусочек спаржи. Он сообщил:

– Я имел честь встретить его величество короля Свейна, когда он был с визитом в Баварии прошлым летом. Там такие замечательные горы, должен вам сказать.

Граф познакомил их:

– Леди Ханна и лейтенант Торп, могу я представить вам виконта Брентфорда?

Лорд Брентфорд сердечно их поприветствовал и представил свою жену Эрнестину и дочь, мисс Офелию Нельсон.

– Рада с вами познакомиться, леди Брентфорд, – приветливо улыбнулась Ханна. – И с вами, мисс Нельсон.

– И она очень рада, – ответила за девушку ее мать, не глядя на Ханну. Ее широкая улыбка подчеркнула ее двойной подбородок, и она добавила: – Офелия недавно была представлена королеве, она получит удовольствие от своего первого сезона после нашего возвращения в Лондон.

Майкл не ответил, а Ханна подтолкнула его ногой под столом, чтобы он посмотрел на юную даму. Тот кивнул ей в знак того, что все понял, но мгновение спустя Ханна почувствовала, как его сапог касается ее ноги. Это было не больше чем случайное прикосновение, но запретная ласка отвлекла ее от беседы за столом.

Майкл касался ее, словно тайный любовник.

Ханна крепко сжала колени вместе, задвинув ноги как можно дальше под стул. Казалось, лейтенант догадался, какой эффект производит на нее его шалость, и его губы изогнулись в улыбке.

Виконт кивнул своей дочери, послав лейтенанту гордый взгляд:

– Офелия талантлива, и у нее ангельский голос.

Ханна полагала, что виконт выжидал, когда кто-нибудь предложит, чтобы мисс Нельсон спела для гостей позже вечером.

Но ни граф, ни лейтенант не ответили, и лорд Брентфорд продолжал:

– Возможно, она могла бы спеть для короля Лохенберга, если представится такая возможность во время нашего путешествия. Если кто-нибудь… предложил бы… – Виконт выразительно посмотрел на посла.

Мисс Нельсон повернулась к графу и одарила его застенчивой улыбкой.

– Я не сомневаюсь, что Офелия в один прекрасный день получит такую возможность, – вмешалась леди Брентфорд.

Она погладила руку юной девушки и осмотрительно отодвинула бокал с вином подальше от мисс Нельсон.

– В конце концов, это моя страна.

Безо всякого приглашения виконтесса пустилась в заумные рассуждения, описывая княжество.

– И конечно же зимы просто очаровательные.

– Нет, зимой там довольно холодно, – прервал ее лейтенант.

Взгляд его был устремлен вдаль, как будто эти слова вырвались у него непроизвольно.

Виконтесса остановилась на полуслове, ожидая, что он вступит в разговор.

Но лейтенант молчал, и она продолжала, словно ее не прерывали.

Ханна поймала проницательный взгляд графа, казалось, он понимал больше, чем здесь было сказано.

– Простите, граф фон Рейшор, – вмешался виконт Брентфорд, – но до меня дошли слухи, что фюрст Карл будет коронован через несколько недель?

Граф отложил вилку и посмотрел на лорда Брентфорда:

– Король Свейн был болен, наверняка нам неизвестно, будет ли объявлен новый король.

– Как волнительно, – выдохнула мисс Нельсон. – Полагаю, на этот трон целая очередь претендентов.

– Есть только один наследный принц, – возразил граф.

Он перевел взгляд на Майкла, и Ханна почувствовала, как ее охватывает дрожь от ледяного холода.

– И только один настоящий наследник.

Глава 10

Майкл с трудом вытерпел последний час ужина. Он наблюдал за другими гостями, чтобы правильно себя вести и не совершить оплошности.

Его особенно огорчало отношение к еде. Дамы деликатно ковыряли в своих тарелках, пробуя кусочек рыбы или ложечку супа, прежде чем блюдо унесут. Словно есть с аппетитом неприлично.

После того как ужин закончился, господа разошлись выпить бренди и выкурить сигары, а дамы удалились в свой салон.

Майкл воспользовался моментом, чтобы сбежать, хотя граф приказал ему вернуться для игр в гостиной.

Но лейтенант не был намерен позволять послу Лохенберга диктовать ему, что делать, а чего не делать. Он не дрессированный зверь, чтобы водить его на поводке.

С каждой секундой негодование Майкла росло. Все внимательно рассматривали его за ужином, а когда леди Брентфорд упомянула о его сходстве с королем, несомненно, присутствующие заподозрили, что он его незаконнорожденный сын.

Небо было черным, белые паруса наполнились ветром, а гребное колесо вспенивало воду. На море собиралась буря.

Майкл схватился за один из канатов, ведущих к фок-мачте. Он не желал верить, что его детство было ложью и что люди, вырастившие его, не были его родителями.

Он хотел убедить себя в том, что странные, мимолетные воспоминания, которые время от времени посещали его, были всего лишь сном. Должны были быть.

Майкл заметил миссис Тернер, прогуливающуюся по палубе, и сделал шаг по направлению к ней. Ей нельзя быть одной. Но не успел он к ней подойти, как появилась леди Ханна в сопровождении служанки. На ней не было ни плаща, ни шали, лишь серо-зеленое платье. На холоде она потирала плечи, чтобы согреться.

– Лейтенант Торп, – невозмутимо произнесла она, – я хочу знать, что происходит.

– А в чем дело?

– В вашем сходстве с королем Лохенберга. Я видела, как граф наблюдает за вами.

– Это пустяки. Простое совпадение.

Ханна преградила ему путь, чтобы не дать уйти.

– Он думает, что это правда, не так ли? Граф полагает, что вы связаны с королевским домом Лохенберга.

– Не важно, что он думает. Я никогда не был в этой стране. – Он обошел ее, но Ханна не отставала от него.

– Вы сказали, что там холодно зимой.

Майкл и представления не имел, о чем это она.

– Я уже сказал, что никогда не бывал в этой стране прежде.

– Вы лжете мне? Или себе? – Ханна слегка коснулась его плеча.

– Я солдат, только и всего.

– Вы уверены?

Нет, он ни в чем не уверен. Ни в чем, за исключением того, какие чувства она в нем вызывает. Майкл вдыхал легкий цитрусовый запах, исходящий от нее. Смесь лимона и жасмина, соблазнительный и сладкий аромат.

– Возвращайтесь в свою каюту, Ханна, – приказал он.

Это было все, что он мог сделать, чтобы не поцеловать ее снова. На этот раз если он ее коснется, то попытается соблазнить.

– Вечер еще не закончился, – сказала она. – Скоро начнутся развлечения, и не важно, боитесь вы присоединиться к нам или нет, я намерена поучаствовать в них.

– Надеетесь найти себе мужа, верно?

Ханна одарила его мрачным взглядом:

– Но ведь вам это безразлично, не так ли?

– Не так.

Его ладонь коснулась ее щеки, и волна желания накрыла ее всю с головой. Ей хотелось, чтобы он поцеловал ее. Он соблазнял ее всеми недозволенными способами. Или, возможно, всеми дозволенными.

Ханне потребовалась вся ее сила воли, чтобы не раскиснуть от его мимолетной ласки.

– Убегайте, если боитесь, – усмехнулась она. – Или присоединяйтесь к нам. Выбор за вами.

Группа из двадцати джентльменов и дам собралась в большом салоне. Корабельные стюарды расставили несколько стульев в круг, а перед ними поставили небольшой столик. Ханна заметила на столе карманные часы и комнатную туфлю, остальные игроки еще не выложили личные предметы. Она поняла, что они играют в фанты.

Стюарды принесли большую ширму – скрыть содержимое столика, позволяя гостям заходить за нее по одному, чтобы оставить свой предмет для фантов. Ханна достала из ридикюля вышитый носовой платок и зажала его в руке, чтобы не было видно. Зайдя за ширму, она добавила его к собранию перчаток, туфель, ювелирных украшений и галстуков.

Ханна заняла место среди других дам. Ей передали бокал шерри, и она глотнула немного. Он был сладким, и Ханна почувствовала, что начинает расслабляться. Она поставила бокал на столик рядом с собой, чувствуя, как загорелась ее кожа.

Два джентльмена отодвинули ширму, открыв взглядом множество различных предметов.

– Мои друзья, я знаю, многим из вас знакома игра в фанты, – начал виконт Брентфорд. – Однако сегодня я предлагаю заняться этой игрой, чтобы собрать деньги на благотворительность, а не просто для развлечения.

Он посмотрел на жену и дочь.

– Дамы могут предлагать цену, чтобы приобрести фант от джентльменов, а господа могут предлагать цену, чтобы приобрести предметы дам. Предложивший самую большую цену отправит обещанную сумму беднякам и детям-сиротам в Лондоне. Владелец предмета должен исполнить номер по выбору того, кто его купил.

Это была скандальная игра – игра, в которой не исключены некоторые вольности, возможно даже поцелуи. Судя по тому, как часто подавались шерри, вино и бренди, Ханна подозревала, что ход игры может стать непредсказуемым.

– Победитель аукциона вернет предмет владельцу после того, как тот заплатит за фант. – Виконт Брентфорд протянул руку за ширму и выбрал черный галстук, при этом бросив плутовской взгляд на дам. – Не начать ли нам торги?

Беднягу Генри Вандеркайнда, владельца галстука, заставили ползать на четвереньках и одновременно петь песню «Дровосек, пощади это дерево».

Леди Говард, вдова, возраст которой приближался к шестидесяти, покатываясь со смеха, пообещала послать пятьдесят фунтов в сиротский фонд.

В отместку Генри Вандеркайнд предложил тридцать фунтов за монокль леди Говард и заставил ее блеять козой, чтобы получить его назад.

Каждый предмет, выставленный на аукцион, сопровождала сценка, из-за которой Ханна, помимо своей воли, утирала слезы от смеха. Она потеряла счет тому, сколько выпила шерри, – стюард следил за тем, чтобы бокалы были полными.

Ханне казалось, что гостиная накренилась, голоса гудели, словно в тумане. Она отодвинула бокал в сторону, надеясь, что у нее не будет приступа головной боли. Мимо нее проносили блюдо с сырами, и она с удовольствием взяла кусочек, чтобы успокоить желудок.

В этот момент Ханна заметила лейтенанта. Судя по его виду, такое шумное веселье его совсем не развлекало.

Он заметил, что Ханна смотрит на него, и прищурил свои зелено-карие глаза. На мгновение Ханна почувствовала себя единственной женщиной в гостиной. Это определенно было неприлично, но Ханна не могла удержаться, чтобы не одарить его пристальным взглядом. Ей стало жарко, сердце часто забилось. Наконец она отвернулась.

Лейтенант прошел на противоположную сторону гостиной. Ханна заметила, что на столике осталось только два предмета: ее носовой платок и мужские карманные часы.

Виконт молча кивнул своей дочери и взял часы. По напряжению, исходившему от лейтенанта, Ханна решила, что часы принадлежат ему.

– Предпоследний предмет – эти карманные часы. Часы довольно тяжелые, несомненно, они из чистого золота. Не начать ли аукцион с пяти фунтов?

Шквал женских рук взметнулся в воздух, и Ханна увидела, что смятение Майкла растет. Лейтенант ослабил галстук, его черный суконный камзол был расстегнут, в карманчике светло-голубого жилета не было часов.

Цены поднимались все выше, женщины возбужденно смеялись, предвкушая фант, который они потребуют от владельца часов.

– У такого красавчика я бы попросила поцелуй, – заметила одна из женщин.

Другая захихикала:

– А я бы сама его поцеловала без всякого аукциона, разумеется, если бы он меня об этом попросил.

Ханна не участвовала в аукционе, волновалась за Майкла, она не хотела, чтобы ему пришлось платить за фант, который приведет его в смущение. Казалось, его мало заботило, вернутся ли к нему его часы.

Мисс Нельсон предложила восемьдесят фунтов, виконтесса резко покачала головой, шепча что-то на ухо своей дочери. Ханне все это не понравилось. Она была уверена, что они строят какие-то козни против Майкла. Это ее разозлило, она не хотела, чтобы лейтенант стал объектом чьих-то шуток.

– Сто фунтов, – услышала она свой голос.

Она не допустит, чтобы лейтенант попал в глупое положение.

По толпе дам пробежала волна вздохов.

– Сто десять фунтов, – не сдавалась мисс Нельсон.

– Двести фунтов.

Ханна твердо знала одно: она не желает проиграть эту аукционную войну.

Ты его не получишь! – хотелось ей сказать мисс Нельсон.

Но, видимо, сумма двести фунтов заставила юную даму замолчать. Виконт Брентфорд спросил, нет ли желающих еще поднять цену, но предложений не последовало. Ханна встала со своего места и решительно направилась за часами.

– Какой фант вы попросите у лейтенанта Торпа? – поинтересовался виконт.

Ханна посмотрела на Майкла. Выражение его зелено-карих глаз было суровым. Майкл не понимал, зачем она участвовала в аукционе.

– Никакого фанта вообще, – прошептала Ханна.

Когда она протянула ему часы, ей показалось, что в его взгляде она прочла благодарность.

– Ну-ну, леди Ханна, это не по правилам, – запротестовала еще одна дама. – Лейтенант должен заплатить фант, чтобы получить часы назад. Вам следует заставить его спеть или продемонстрировать свои бойцовские качества. – Взгляд женщины скользнул по мускулистому телу Майкла.

– Я сохраняю право назвать свой фант позднее, – объявила она.

Дамы выразили одобрение, и Ханна мгновенно поняла, что совершила оплошность. Их внимание переместилось на последний предмет – ее носовой платок.

Виконт Брентфорд поднял носовой платок, послав ей озорную улыбку.

– Джентльмены, не начать ли нам торги за этот прелестный носовой платок?

Майкл встал со своего места.

– Тысяча фунтов, – тихо произнес он.

Последовало взволнованное обсуждение непомерной суммы.

– За что, лейтенант? – спросил виконт Брентфорд.

– За носовой платок леди Ханны. – Майкл не сводил с нее глаз, когда добавил: – Такова моя цена.

В гостиной установилась тревожная тишина, и Ханне захотелось спрятаться под столиком.

Боже правый! Понимает ли он, что наделал? Теперь все подумают, что у нас любовная интрижка.

При мысли об этом она помертвела.

Других предложений не было. Майкл взял носовой платок, положил его в карман и вышел из гостиной. Он не попросил никакого фанта, и Ханна поняла, что лейтенант ждет, что она последует за ним.

Граф молчал, неодобрительно покачав головой. Ханна не знала, что делать. Игра еще не окончена, не говоря уже о том, что у Майкла не было тысячи фунтов.

Ее смущение усилилось, когда она услышала, как две дамы высказывали предположения насчет их взаимоотношений и пытались угадать, сделает ли ей Майкл предложение или нет. Она прекрасно знала, что этого никогда не будет.

Мисс Нельсон незаметно подошла к Ханне:

– Разве вы не собираетесь возвратить лейтенанту Торпу его часы?

Ханне потребовалась минута, чтобы понять, что она все еще держит их в руке.

– О! Разумеется, я полагаю.

– Почему он поставил тысячу фунтов на ваш носовой платок? – спросила мисс Нельсон. – Вы помолвлены?

Ханна покачала головой:

– Я не знаю почему.

Казалось, ее объяснение не удовлетворило юную даму.

– Хотите, я верну ему его часы вместо вас?

Пальцы Ханны сомкнулись на часах. Она подняла глаза и увидела свет надежды во взгляде юной леди. Мисс Нельсон искренне полагала, что лейтенант Торп офицер из благородного семейства и хорошая партия.

– Нет, благодарю вас, – ответила Ханна. – Я сама об этом позабочусь.

Другие дамы уже начали новую игру в квест, заключающуюся в поисках спрятанного предмета. Через несколько минут мисс Нельсон присоединилась к ним, явно разочарованная тем, что Ханна не приняла ее предложения.

Ханна уже дошла до двери на лестницу, когда граф фон Рейшор схватил ее за руку и шепотом произнес:

– Не надо, леди Ханна. Вашей репутации это только повредит.

– То, что осталось от моей репутации, лейтенант Торп только что уничтожил своим участием в аукционе. И ему придется за это ответить. – Она сжала губы и шагнула вперед.

Оставалось менее двадцати четырех часов до того момента, когда ей будет разрешено самой принимать решения.

– Я собираюсь вернуть ему часы, – сказала она.

Граф открыл ей дверь, жестом велев служанке сопровождать Ханну. Понизив голос, он заявил:

– Независимо от того, что между вами однажды было, не компрометируйте себя. Он не может на вас жениться.

Ханна почувствовала разочарование, она крепко сжала свой веер.

– Вы видите то, чего нет.

– Кажется, я вижу гораздо лучше, чем вы. И ни ваша мать, ни ваш отец никогда бы не позволили вам разговаривать с мужчиной наедине.

Ханна сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.

– Я буду не одна. Вы оскорбляете меня подозрением, что я пытаюсь завязать с ним интрижку.

– Интрижка – это все, что вы можете иметь с ним.

– Почему? Потому что вы считаете, что он из лохенбергской королевской семьи?

Эта догадка была импульсивным предположением, но граф побледнел:

– Держите свои домыслы при себе, леди Ханна.

– Вы это серьезно?

– Любой лохенбержец, встретив лейтенанта Торпа, увидит, как он похож на короля Свейна.

– У вас нет доказательств его происхождения.

– Нет. Но я намерен узнать правду. – Граф положил руку на лестничные перила. – Вы должны знать, что любой контакт с ним рискован.

– Я верну ему часы, только и всего. Не вижу причин для опасений.

Но граф тихо сказал:

– У него есть враги, о которых вы и представления не имеете.

Майкл в этот момент размышлял, стоит ли ему подняться на верхнюю палубу.

Морские волны все еще были бурными, корабль качало.

Майклу хотелось свежего воздуха и ночной прохлады, он взошел на верхнюю палубу «Орфея». Ветер выл в парусах.

Игра в фанты обернулась неприятностью.

Лорд Брентфорд практически предложил ему руку своей дочери, а ведь Майкл с ней только что познакомился. Несомненно, если бы мисс Нельсон выиграла аукцион, она попросила бы его о поцелуе. Майкл ни за что бы ее не поцеловал. Он презирает людей, которые выжидающе смотрят на него, когда он не в состоянии оправдать их надежд.

Но вмешалась леди Ханна и предложила цену за то, чтобы его оставили в покое. Ей пришлось смело противостоять обществу, оградив его от необходимости изображать из себя идиота.

За обеденным столом не было ни одного мужчины, который не хотел бы, чтобы Ханна исполнила фант по его выбору. Эта мысль была невыносима для него.

Она не твоя. И никогда твоей не будет.

Он должен держаться подальше от нее. Она знатная дама, бриллиант, которому требуется изысканная оправа.