Текст книги "Дыхание истории"

Если на ранних этапах существования Хань учение Конфуция служило интересам сильных, энергичных личностей, то в конце захватившая власть элита знанием этого учения стала оправдывать свое господство. Ведь они закончили школу по изучению великого учения. А другие нет. И это было основанием для передачи власти, тем кому она предназначалась.

Распространение буддизма в Китае стало выражения протеста контрэлиты. С потерей эффективной элиты, с падением качества государственных служащих было потеряно и целесообразное экономическое управление страной.

Ханьская династия (206 до н.э. – 220 н.э.), правившая более 400 лет, сыграла, пожалуй, самую значимую роль в истории Китая. Это был период сильной власти, подъема торговли, расцвета литературного творчества и активных изысканий в области медицины. В эпоху Хань был введен буддизм, на прежние позиции вернулось конфуцианство. Не случайно сами китайцы называют себя Народом Хань, а Китай – Страной Хань. И один из основных выводов, вытекающий из правления династии, связан с основной опорой на внутренние факторы, источники развития. Внешние завоевания дают кратковременный эффект. Но преимущества, которые вытекают из завоеваний соседних народов меркнут перед падением качества населения, элита, которые привыкает жить за счет завоеваний. Внутренние источники роста перестают соответствовать потребностям развивающейся империи. Стратегически это связано с гибелью страны, империи. Только срок прихода империи в упадок может быть разным. Но все империи с экстенсивным развитием потерпели крах.

Китайская империя Хань просуществовала дольше любой иной империи в китайской истории. Правление династии, которую обосновал простой крестьянин Лю Бан, продолжалось до 9 года нашей эры. Затем это правление было прервано до 25 года нашей эры. В это время существовала государство Синь. Затем вновь история привела к власти наследников Лю Бана. И с 25 по 220 годы нашей эры империя Хань (поздний Хань) определяла основные исторические процессы на территории современного Китая.

После падения династии Хань (220) империя распалась экономически, это повлекло резкий упадок во всех сферах жизнедеятельности страны. Многие древние города были разрушены, земледелие деградировало. Понятно почему. Привыкли получать дань, доход с других народов. Разучились трудиться сами. Это причина по которой Рим перестал быть мощной империей, развратившись дешевыми поставками из окраин империи и из вновь завоеванных стран, территорий. Это примерно такой же эффект, который пережила Европа в XVI веке после поступления в нее золота из Америки. Он аналогичен падению эффективности американской экономики в силу переноса производства в менее развитые страны мира. Где стало качество населения расти, а в США – падать. Внутренние факторы развития Китая после опоры на прирост империи за счет внешних завоеваний объективно ослабли. Качество населения, а затем и армии упали. Отсюда все чаще китайские земли захватывали соседние народы.

Но китайская культура и в этих условиях постепенно «переваривала» эти народы. Так династия Северная Вэй, с монгольскими корнями, привнесла в Китай монгольскую культуру, образ жизни. Она смогла объединить Северный Китай в 439 году. Представители этой династии понимали важность влияния на духовную жизнь китайцев. Способствовали распространению буддизма. Они финансировали развитие искусства, строительство пещер под нужды буддистов. Но в целом с каждым десятилетием, столетием обнажались внутренние проблемы в самом Китае. Это касалось даже завоеваний, даже успехов армии. А она состояла в своем большинстве из воинов степных народов, не коренных китайцев. Так, в VI-VII веках тибетцы захватили Великий караванный путь из Китая в Среднюю Азию. В Тибете в то время проживало около 3 млн человек, а в Китае 50 млн.!!! Это показатель падения государственности, экономической, военной мощи Китая. Китай всегда был более успешен, когда опирался на свои традиции и обычаи, а не на внешнее правление, не на армию.

И по мере падения качества населения, которое захватило китайские земли, по мере неравномерного роста в разных регионах качества населения самого Китая, после его падения в эпоху позднего Хань, шли сложные процессы государственного строительства, развития страны. Силы государства по мере его ослабления уже на хватало, чтобы контролировать все его земли.

Произошел раскол империи на Западную Вэй (535-556 гг.) и Восточную Вэй (553-550 гг.). Но со временем народ, элита осознали, что экономические связи, общественное разделение труда дают большие преимущества, чем существование отдельных территорий. Это осознание совпадало с процессом культурного «переваривания» китайским народом пришлых. А этот процесс связан с возрастанием роли предметников, интровертов, работяг в стране. В 581 году Ян Цзянь (Вэнь-ди) был провозглашен императором новой династии Сунь. Вновь власть императора (впервые за 300 лет) распространилась на весь Китай. В период правления данной династии был построен Великий канал между реками Хуанхэ и Янцзы. Это дало возможность транспортировать рис с юга в столицу. Продолжилось строительство Великой китайской стены, которая к тому времени пришла в упадок. Китайцы терпеливый народ. И протест против чрезмерных налогов и тяжелейшего труда созревал постепенно, но неуклонно. Трудовой народ устал от повинностей. Знать протестует. Подданные восстают. Императора убивают. На смену династии Суй пришла династия Тан.

В Китае как бы повторяется одна и та же модель развития.

Приходит к власти новая династия. Начинаются быстрые прогрессивные изменения. Народ трудится. Но у интровертов, у шизоидов постепенно накапливается протест. И чувства поддержки нового императора, новой элиты, новой политики заменяются на противоположные чувства. Они требуют своего выхода. И если у экстравертов простое изменение внешних условий приводит в «выходу излишнего пара», к спаду социального давления, то у интровертов несогласие, протест будет сохраняться в значительной степени независимо от изменения внешних факторов. До тех пор, пока психика не успокоится сама. А для этого надо спустить давление через активность. К такой активности китайцев подталкивают и древние традиции. И ее остановить сложнее, чем активность экстравертов в период революционной ситуации. И не случайно профессор Дж. Ледже назвал Китай самой революционной страной в мире.

«Китай – самая революционная страна на свете, так как по воззрениям китайцев, подкрепленным и освященным древними китайскими мудрецами, народ обязан оказывать открытое сопротивление своему властителю, как только небо выкажет свое неудовольствие сыном, ниспосылая на страну различные народные бедствия, как например, голод, наводнение и тому подобное; ибо на такие несчастья смотрят обыкновенно, как на последствия испорченности государя. Пока государь живет добродетельно и точно исполняет повеления неба, страна никогда не может быть посещаема подобными бедствиями. Что же касается физического и духовного блага народа, то за него государь отвечал только себе самому. Зная, какую серьезную опасность представляли народные бедствия для династии, государи старались путем всенародного покаяния и публичных молений неба о прощении успокоить гнев народа насчет их действительной или мнимой испорченности» [14].

И если накопились в стране проблемы – китайцы встают на революционное прерывание этого процесса. Протестуют, восстают народ и контрэлита. А контрэлита циклически накапливается со сменой психотипов, с изменением качества элиты.

В период господства в Китае династии Тан были улажены проблемы с протестами знати. Происходит разделение страны на 10 провинций, была восстановлена «надельная система», усовершенствовано административное законодательство, укреплена вертикаль власти, оживились торговля и городская жизнь. Значительно увеличились размеры многих городов, росла численность городского населения. Возросшая экономическая мощь потребовала развития торговли. Территория расширилась. Вновь начал функционировать Великий шёлковый путь. Развивается морская торговля с Индией и Ираном, Арабским Халифатом, с корейским государством Силла и с Японией.

В VIII—X веках в Китае получают распространение новые сельскохозяйственные культуры – чай, хлопок. Но уже в VIII веке империю Тан ослабляют типичные для неравномерно экономически растущей империи конфликты между центральной и местной властью. В империи Тан это приняло форму конфликта центральной власти с военными наместниками на периферии. Закономерность однотипна в различных культурах, империях, государствах. При центральной власти возрастает роль общественников, экстравертов, растет тяга к символам власти, к почестям, к богатству. Растет неравенство в стране. В это время на окраинах постепенно формируется контрэлита. Отсюда здесь более высокими темпами развивается и экономика. И в определенный момент меняется соотношение силы центра и силы окраин. Окраины начинают раскачивать центр. Они видят недостатки правления изменившейся элиты и акцентируют на это внимание народа, подталкивают его к выступлениям против центральной власти. Эта схема включает в себя и возрастание роли военачальников, которые командуют войсками на границе империи. С одной стороны, они ставленники центральной власти. А с другой, – на уровне повседневной жизни, на уровне экономических отношений они все в большей и большей степени попадают под зависимость более сильных и способных. Они просто отражают настроения, ценности народа. А основная масса населения Китая постепенно переходила в оппозицию к власти, к Тан. Власть уступала. Уступки были медленными, но постоянными. Именно они привели к противоречиям между армией и придворной элитой. Императрица У (665 – 705 годы), ввела обязательный экзамен на китайский чин. Порядок сохранился до Гоминьдана. Писали сочинение, оценивали устный ответ претендента. Но нельзя сказать, что это уничтожило блат. Он остался. Хотя в целом система благоволила коренным китайцам. Китайцы усидчивы. Они могли добыть знания, выучить необходимое для экзаменов легче, чем представители других народов. А тюрки, согдийцы, тибетцы на госслужбу попасть массово не могли. Но для них была открыта армия. А дальше все как в других империях – гражданская власть оказалась у китайцев, а военная все в большей степени не у китайцев. Начались распри между гражданской и военной властью. Китайцы, близкие к придворным кругам, оговаривали способных полководцев. В армию засылались шпионы. Их убивали. Засылали новых.

В ответ власть расширяет сферу применения казней. Казни стали массовыми не только среди обычного населения, но и среди элиты. Устрашение оставалось одним из единственных рычагов борьбы за власть, когда экономические, культурные методы были малоэффективными. Императрица У казнила многих. Казнили почти всех принцев. Даже сына загнала в ссылку. Императрицу У после 40 лет правления убили. Сына вызвали из ссылки. Но власть была не устойчива. Там, где власть неустойчива – растет влияние силового блока и женщин. Жена вызволенного из ссылки наследника убитой императрицы смогла устроить дворцовый переворот. Все почти под копирку повторяет события, которые происходили до этого в Римской империи. Это рост влияния периферийных армий, их полководцев. Это рост влияния в армиях представителей не римской империи. Рост влияния женщин и др. Что в этих ситуациях делать китайское население, элита знала. Надо для защиты своих интересов обратиться к мудрости предков. Учение Конфуция стало актуальным вновь. А это надежный признак скорого падения империи Тан.

Реальной силой в империи Тан была наемная армия. В период загнивания династии, империи она закономерно становится наемной. И не только в Китае. У военачальников и их сторонников при росте реальной власти всегда находилось обоснование необходимости иметь мощную армию.

Так, в 682 год был восстановлен Тюрский каганат. Он стал опасен для Китая. Китайская армия начала с ним вести боевые действия. Армия Китая повела наступление на тюрок и на другие пограничные народы.

Вот как это описывает Л. Гумилев. «В это время танская агрессия достигла своей кульминации. Китайские войска вошли в Таласскую долину и столкнулись с арабскими войсками в 751 г. Здесь произошла битва при Таласе, где три дня сражались регулярные китайские войска, которыми командовал кореец Гао Сян Чжи, храбрый человек, огромного роста, широкоплечий, а против него арабские войска, пополненные персидскими добровольцами из Хорасана, то есть ставшие тоже регулярным войском; ими командовал Зияд ибн Салих. Они три дня сражались, не имея возможности одержать победу. Решило дело алтайское племя карлуков, которое ударило по китайцам. Они решили, что китайцы хуже, чем арабы. Они не говорили, что арабы лучше, чем китайцы, нет. Был вопрос не о том, кто лучше, а кто хуже. Китайцы все-таки хуже. После этого китайская армия побежала и уже не пыталась больше проникнуть в Среднюю Азию» [3, с. 154-157].

Наступление на тюрок захлебнулась, как и ханьское 600 лет назад. А амбиции у военачальников не малые. Но если армия терпит поражения и не воюет, то она при амбициозных военачальниках думает о заговорах. Если успехов нет на внешних фронтах, высшее командование армии думает, как ввязаться во внутреннюю борьбу кланов. Если, естественно, это истинные военные, для которых слава, статус, почести ценятся выше жизни. Тем более, каждый клан борется за армию. Дают гарантии поддержки, только соглашайся свергнуть власть.

Коль военачальники думают о заговорах, то элита начинает принимать меры по противодействию их замыслам. За полководцами наемной армии элита организовывала слежку, ставила на командные посты в первую очередь не за военные заслуги, а по принципу личной преданности. Естественно, без учета согласия высшего командования и самого войска. Один из генералов Ань Лушань, сын согидийца и тюрской княжны, в 756 году возглавил восстание трех регулярных корпусов против империи. Воины выступали под разными лозунгами и с разными требованиями. Но как и в Римской армии они выступали против стукачества и за усиление роли и значимости своих военачальников в делах империи. Три корпуса в то время насчитывали около 150 тысяч человек. Элита и контрэлита вступили в открытый конфликт. Началась гражданская война. Она шла 6 лет и была жестокой. От 53 млн населения Китая осталось только 17.

Крестьяне воевать не умели. В гвардии были сынки элиты. Но в отличие, допустим, от гвардии Чингисхана они не принимали активного участия в боевых действиях. К началу восстания их психотип отражал более психотип придворной знати, а не успешного воина. Они были мало обучены военному делу. Среди них более ценилась удаль на светских приемах, чем боевые заслуги. И хотя армия сторонников императора была хорошо вооружена и одета – воевать против боевых подразделений она успешно не могла. Пришлось нанимать для борьбы со своей армией тибетцев и уйгурцев, своих врагов.

Деньги пока были. И восставшая армия империи Тан была перебита нанятыми войсками. Естественно роль и вес этих народов в управлении Китаем возрос. Империя после таких конфликтов, после гражданской войны, после массовой гибели населения перестала существовать. Хотя осталось государство – Китайское царство.

Опора при борьбе за власть на иностранцев имела разные последствия. Так, правление династии Тан было временем неслыханной до и после в Китае по степени открытости новым людям и учениям, иностранцам. А что делать, если эти внешние силы спасли элиту. Своей пассионарности не хватало. Но хватило ума пригласить пассионариев из за рубежа. Приходилось делиться властью. Иначе власть была бы потеряна полностью. Должности при дворе и в войске давали не глядя на этническое происхождение претендента, в столице – Чанъань – были не только буддийские, но и мусульманские, и христианские храмы. Это привлекало в Хань пассионарные силы, но давало повод свергнутой элите забрасывать в народ идею, что власть в Китае захвачена иностранцами.

Разные группы элит имели разные экономические интересы, но в борьбе за народ они проповедовали то, что должно было бы быть воспринято населением. Сторонники Суй ненавидели сторонников Тан. Они их не считали за китайцев. Они выступили против влияния буддийских монахов на население Китая, выступали за усиление роли коренных китайцев в политической жизни страны. Но реально иностранцы усиливали свое влияние на Китай. Это влияние получило и религиозную поддержку. Танские монахи продолжали свое дело. Влияние индийского буддизма было вплетено в контекст культурного влияния Индии. Так в Китае стал моден индийский балет с обнаженными танцовщицами. Проповедовалось учение Мани. С одной стороны, развивалась торговля, росло благосостояние людей. Но, с другой стороны, росло и расслоение между бедными и богатыми. Это непростое колебание, то в сторону усиления элиты сторонников Тан и в сторону усиления контрэлиты – сторонников Суй, окончилось в силу закона возврата победой сторонников развития с опорой на национальную специфику Китая, на внутреннюю силу.

Окончательно господство династии подрывает война Хуан Чао за престол в 874 – 901 годах.

Танская династия, устояв после восстания Ань Лушаня (проредившего население на 2/3), пала через полтораста лет в силу внутренних распрей. Снова был период неразберихи, падения нравов, нарастания противоречий. Негативные тенденции в развитии империи продолжались до воцарения династии Сун (960).

Первый сунский император, Тайцзу, возобновил увядшую систему госэкзаменов для государственных служащих (во времена пяти Династий процветало открытое взяточничество и кумовство). Было возрождено конфуцианство. Право занять государственную должность получал каждый, кто был способен сдать экзамен, независимо от происхождения. Численность населения при ранней Сун возросло вдвое. Больше требовалось и управленческих кадров. Ведь только в одной столице, Ханьчжоу, проживало свыше миллиона человек! Популярность чтения, философской литературы выросла. Во многом это способствовало изобретению наборной печати. К учению Конфуция, к чтению трудов предков получили доступ широкие слои населения. С падением возможностей династии Сун в Китай было привнесено монгольское влияние через династию Юань. Она была обоснована внуком Чингисхана – Хубилаем.

Юань – государство привнесенное в Китай монголами. Внук Чингисхана Хубилай завершил завоевание Китая в 1279 году. Новой власти нужна была новая религия. И сам Хубилай принял буддизм. Династия пала, как и все государства привнесенные в Китай из вне, в результате восстания. В данном случае это восстание Красных повязок. Началом восстания принято считать 1351 год. Как всегда протест, несогласие, новое движение связало с опорой на свое религиозное учение. Это религиозные представления общества Белого лотоса. Учение смешанного буддийско-даосского толка. Общество Белого лотоса обратилось к низам и опиралось на их активность. Не случайно после прихода к власти самих китайцев, знать это общество запретило. И запретил его основатель династии Мин, простолюдин Чжу Юаньчжан. Сам же стал опираться на более приемлемое для знати учение конфуцианцев.

Империя была основана бывшим монахом и разбойником в одном лице Чжу Юаньчжаном.

В 1360-е годы Чжу Юаньчжан пригласил к себе на должности советников и гражданских администраторов недовольных монгольским правлением учёных-конфуцианцев Сун Ляня, Лю Цзи, Чжан И. и Е. Чэня. От них он воспринял идеи цивилизованного конфуцианского государства, которые повлияли на его решения в дальнейшем. Его отец отличался дерзким нравом. Из Нанкина он бежал в провинцию, спасаясь от непомерных налогов. Непростой характер был и у его деда, которые добывал пропитание добычей золота. А это тоже дерзкие, характерные люди. Иные там просто не смогут работать. Дед по матери был шаманом. После смерти своих братьев во время эпидемии он вынужден был в 16 лет уйти в буддийский монастырь. Иначе его ждала голодная смерть. В монастыре он получил начальное образование. Но писал с ошибками. Отсюда недолюбливал интеллектуалов. Монастырь через некоторое время закрылся из-за нехватки средств. Чтобы не умереть с голода, приходилось попрошайничать. Позже за это к нему прикрепилась от недругов кличка «император – попрошайка». Гены брали свое. Через некоторое время будущий император примкнул к разбойникам. Был талантлив. Стал главарем шайки.

Отсюда его методы борьбы с оппонентами были радикальными. Есть основания считать, что он топил своих соперников, забивал до смерти недругов. Но он и чувствовал реакции людей. И со временем возглавил повстанческое государство. В 1368 году объявил себя императором. Сила, храбрость, ум были. Чжу Юаньчжану и его войскам удалось освободиться от влияния монгольской империи. Каракорум, столица монгольской империи Северная Юань, был взят и сожжен.

Под влиянием советников начались системные преобразования. Вокруг столицы империи Нанкин была построена 48-километровая оборонительная полоса. Составлен новый конфуцианский свод законов. Государственное устройство копировало систему управления, которая сложились в империях Тан и Сун. Но вскоре он перестроил систему управления под свою личность. Вводилось жесткое централизованное управление. Общественники были, как бы отделены от государственной власти. Начались интриги. Они жестко пресекались. В 1380 году по подозрению в заговоре был казнен первый министр Ху Вэйюн. Весь аппарат, который был ему подчинен (Дворцовый секретариат) был упразднен. Но те, кто строил свою систему власти, параллельную власти императора, остались. Они стали действовать осторожнее. Была учреждена тайная полиция. И около 30 лет она усердно работала. Чистки были постоянными. В результате этой интенсивной работы погибло около 100 тысяч человек. Борьба между общественниками и императором была коварной, а порой и жестокой. Чиновников за провинности подвергали телесным наказаниям. Они в ответ выстраивали свою систему власти. Экзамены сдавали нужные люди, свои, а не самые способные и не самые талантливые. И что делать? Чжу Юаньчжан был решителен. Он отменил конфуцианские экзамены на соискателей чиновничьего звания. Причины для этого были. 120 человек, успешно сдавших эти экзамены, оказались бездарными министрами. Но чиновники хитры и изворотливы, могут своего добиваться годами. Через 7 лет добились введения экзаменов вновь. И вновь стали использовать их в своих интересах. Главный экзаменатор допустил к экзаменам только соискателям из южного Китая. И что делать? Вновь принято радикальное решение. Главного экзаменатора постигла казнь.

Была проведена военная реформа. Солдаты получали земельные наделы и обеспечивали себя сами. Но, увы. Личностные особенности солдата иные, чем у крестьян. Только бывшие успешные крестьяне могли со временем стать солдатами, а затем вернуться вновь к крестьянскому труду. И в целом реформа потерпела провал. В приграничных частях, где была реальной угроза вторжения врага и где было налажено материальное снабжение, воинская дисциплина была приемлемой. А там, где солдаты сидели на самообеспечении, дисциплина в войсках упала, возросло дезертирство. Боеспособность армии снизилась. Все силы были направлены на возрождение экономической мощи страны.

В экономической жизни было принято радикальное решение. Захваченные крестьянами земли во время восстания перешли в их владение. За землю, за императора, который эту землю им дал, они готовы были положить свои жизни. Это были пассионарии, а не безвольные исполнители. Это были люди, готовые на реальные дела. Они были готовы и обрабатывать земли. На 3 года хозяйства на захваченных землях были освобождены от налогов. Отсюда целинные земли в близлежащих к городам местностях были быстро освоены. Переселение на целинные земли привлекало сильных и трудолюбивых крестьян. Им предоставлялись самые разнообразные льготы. Рабов к тому времени было много. Земли тоже. Освобождение рабов, крепостных крестьян и ремесленников внесло свой вклад в развитие экономики. Но в то же время аристократия сохранила свои многие привилегии. В частности право иметь рабов они имели, а простолюдины -нет. Рабский труд в крупных хозяйствах вел к росту товарности сельхозпроизводства. Рабский труд в мелких хозяйствах был менее производителен. Поэтому такое решение было не только политической уступкой знати. Оно имело и положительные экономические последствия.

Введен строгий учет земель и людей. Проведена первая перепись населения. Для борьбы с приписками и искажениями была введена система, когда основной экземпляр анкеты отсылался в центральное ведомство, а копия оставалась в домохозяйстве и у местной администрации. Все можно было перепроверить. «Мертвых душ» так не завести. Налог был продуман. Его величина зависела от а) количества земли, б) количества работников в отдельном хозяйстве и в) от размера имущества. Это принуждало эффективно использовать труд, средства производства, землю. На языке современной экономике эти факторы связаны с факторной производительностью труда, что является важным показателем степени эффективности экономики. Тогда таких умных слов не знали, но все делали продуманно. Такие системы мотивации могли ввести только люди, которые сами трудились на земле и чувствовали эффективность тех или иных стимулов.

Дворы, домохозяйства сводились в группы. Они были связаны круговой порукой при выплате налогов и выполнении различных повинностей. Это был весьма эффективный способ влияния на общественное мнение на управление людьми. Экономические эксперименты в Белгородской области по внедрению аналогичной системы на молочных фермах (Кустов В.Н. и др.) дал неожиданно высокий результат прироста надоев. Но это происходит только при наличии определенного типа людей. Под каждый психотип более эффективны те или иные системы управления. Для сильных личностей с выраженными чертами индивидуалистов более эффективными оказываются иные системы управления, менее связанные с зависимостью от системы межличностных отношений окружающих. Но так как психотипы людей меняются от поколения к поколению, в зависимости от космических факторов, от влияния внешней среды и др., то постепенно системы управления становятся менее эффективными. Эффективные системы управления сильными личностями, резонаторами, предметниками иные, чем управление личностями с чертами истероидности, маниакальности, чем управление общественниками. И если со столетиями меняются психотипы людей, а системы управления – нет, то это ведет к снижению эффективности хозяйственной деятельности. Даже если вначале системы управления домохозяйствами, экономикой были достаточно разумными.

На руках у человека 10 пальцев. Считать удобно. Поэтому объединение дворов было по принципу 10 дворов = цзя, 10 цзя = ли. Управлять легче, сравнивать сбор налогов с тех или иных территорий удобней. Все понятней. Чиновники так же стали платить налоги. Это заставляло и их вести хозяйство рачительно. А это уже иные особенности и чиновничества. При ведении хозяйства и экономической ответственности за использование собственности, земли они все в большей степени становились предметниками. Это один из эффективных способов влиять на формирование психотипов в стране. Экономика росла. Численность населения росло. Оно превысило 60 млн. человек. Нужно было больше продуктов питания. Была восстановлена ирригационная система. Этим занималось созданное министерство общественных работ. Оно даже начало массовую подготовку специалистов в этой области. Масштабы были внушительные. Все внимание было уделено работам на той местности, на которой жило население. Принимались меры для закрепления населения за территориями проживания. Так поездки разрешались жителям на расстояния не далее 12 км от места проживания. Исключение было для правительственных курьеров и мелких торговцев (со временем это вызвало рост их числа). Внешнюю торговлю вело только государство. Закреплялись и социальные статусы жителей Поднебесной. Так, сын военного должен был быть военным. Сын ремесленника должен был стать ремесленником и т.д. Таким образом, император пытался закрепить социальную структуру общества, сделать ее менее шаткой. Жесткая регламентация вводилась для разных групп подданных.

Это удивительные попытки в истории сделать социальную, экономическую структуру общества стабильной и эффективной одновременно. Но на короткий исторический срок! На какой-то период это можно достигнуть, но затем постепенно люди начинают меняться и принятые жесткие правила их поведения, их иерархии начинают не соответствовать их новому эмоциональному, социально-психологическому состоянию. Это равносильно тому, чтобы людям с разными IQ сделать разные, но устойчивые условия существования. Для одного поколения это может быть эффективно. Самые умные будут заниматься самыми сложными проблемами и получать за это более высокое вознаграждение. Но уже в следующих поколениях вознаграждение их детей не в полной мере будет соответствовать их реальному вкладу в развитие в экономики. А через некоторое время наступит вообще несоответствие. Все дело не в жесткости норм, законов, традиций, социальных структуру, а в соответствии их психотипам людей, которые постоянно меняются и не передается жестко по наследству. Частично да, черты акцентуации, психических отклонений, как и позитивные черты личности, передаются и генетически. Но лишь частично.

Тем не менее, социальная, экономическая стабильность в обществе была достигнута. Везде насаждались иерархические отношения. Даже китайским чиновникам было предписано ходить в военных халатах с нагрудными нашивками, которые определяли статус чиновника. На чиновников вводились достаточно высокие налоги – работай. Некоторые наиболее зажиточные семьи, которые оказывали сильное влияние на жителей, были переселены со своих мест (способ борьбы с коррупцией, общественниками) без права в дальнейшем выбирать свое место жительства. Но чиновники ухитрялись и в этой ситуации отстаивать свои интересы. Массовые переселения имели разные эффекты. Если переселяются сильные, характерные личности по своей воле, то, как правило, это способствует подъему экономики. Если в массовом масштабе начинают переселять и слабых, то на новом месте они уже не могут себя обеспечить так, как это делали на старом. Появлялись обездоленные. Но так как переселение было массовым, то увеличилось число торговцев, разносчиков, батраков и других лиц, которые кочевали с места на место в поисках работы, выгодной аренды. Что расшатывало порядок в Поднебесной. Это вынудило со временем отказаться от переселения больших масс населения. Переселение сильных личностей на целинные земли вел к их освоению, к росту экономики. Переселение с этой же целью слабых личностей вел к падению эффективности экономики, к росту числа безработных, бродяг. Казалось бы, одни и те же действия – переселение. Но в зависимости от качества населения это дает различный, а порой и противоположный результат. Слабые личности «упускали» свой кусок земли. Земля от них постепенно переходила к крупным землевладельцев. С ростом их экономической мощи, росли и их политические амбиции.