Текст книги "Время перемен"

– Может, нам с тобой детей надо завести? – улыбнулась Мельникова. – Может, наши мужики этого хотят?

Кира внимательно посмотрела на подругу.

– Знаешь, как появилась собака, так Григорьев ни разу мне не напомнил о своем предложении. Как будто бы забыл начисто. А то дня не проходило, чтобы не заговорил об этом.

Лиля посмотрела на Киру:

– Ты это серьезно сейчас?

– Серьезно, – неуверенно сказала Заболоцкая.

– А ты дурочка у нас, оказывается, – рассмеялась Мельникова, – он просто занят сейчас. Это же разные вещи. И он это понимает. Любит тебя. Просто внимание временно переключилось.

– Ага, я сама к этому стремилась. Специально собаку купила. А теперь…

– А теперь?

– А теперь думаю, надо было сразу соглашаться..

– Так в чем дело, подойди и сама заговори об этом.

– Не могу, – вздохнула Кира, – да еще тут надо дела кое-какие сделать.

Мельникова рассмеялась:

– Ты неисправима!

Она принесла чай, и подруги, усевшись вокруг стола, как в старые добрые времена, принялись сплетничать обо всем на свете. И никто из них не услышал, как повернулся ключ в замке и пришел Стас Перов.

Перов еще из прихожей услышал голоса. Он замер, прислушался. И с облегчением вздохнул. «Гости. Ну и хорошо. Иначе Лиля опять бы цеплялась и капризничала. Как же надоели эти мелкие скандалы. И чего не живется?! Все есть в этом доме. Спокойствия в нем нет!» – думал он, безуспешно разыскивая свои домашние тапочки. Пошарив под тумбочкой, он плюнул. Это история повторялась изо дня в день – любимая собачка Лили имела обыкновение прятать тапочки Перова.

Когда Стас вошел в комнату он увидел раскрасневшихся подруг, они с ногами сидели на диване и рассматривали альбом с фотографиями.

– О! У нас гости! – воскликнул он. – Кира, наконец-то ты к нам зашла!

– Она такая деловая, что даже позвонить не может! – сказала Лиля. Стас обратил внимание, что жена в прекрасном настроении.

– Можно к вам присоединиться? Не помешаю?

Кира осторожно промолчала, предоставляя Лиле возможность ответить. Она не хотела нарушить ту атмосферу, которая сейчас царила в доме Мельниковых.

– Да, садись, я тебе суп разогрею. Может, и Кира поест.

– Суп? – Заболоцкая подняла голову. – Суп я поем. Лилька, а случайно не тот знаменитый яичный суп?

– Он самый, – улыбнулась Мельникова, – мамин яичный суп.

– Вещь! – согласился Перов. – Этот суп мертвого на ноги поднимет.

– А я рецепт так и не знаю, – сказала Кира, – но очень хорошо помню, как его подавала Тамара Леонидовна. С зеленым луком.

– Там все очень просто, – Лиля задержалась в дверях, – варится овощной бульон. Теперь, когда у нас в магазинах лук-шалот, клубневый сельдерей и сортов пять зеленого лука, он может быть особенно вкусным.

– Погоди, ты рецепт-то расскажи!

– Овощной бульон, картошку не кладут, потом все блендером в суп-пюре. В завершении разбивают пару яиц и накрывают крышкой. Доводят до кипения. Соль, перец по вкусу.

– А я сыр туда добавляю, – вступил в разговор Перов.

– Знаешь, Кира, мой муж сыр добавляет всюду. По-моему, даже в манную кашу.

– Манную кашу я ем вприкуску с сыром.

Лиля умела показать класс, если хотела произвести впечатление. На подносе, который она принесла, была постелена красивая коричневая салфетка, стояли две глубокие керамические тарелки, в них был налит суп. Горка зеленого лука, островки расплавленного сыра, яркий желток – все выглядело аппетитно. Рядом стояла тарелка с гренками. Гренки были посыпаны красной паприкой.

– Мельникова! Вот что значит вкус и домашнее воспитание! – в искреннем восхищении воскликнула Кира. – Это же просто в ресторан надо.

– Стас, – обратилась она к Перову. – Ты купи ей маленькое помещение. Пусть она кафе откроет! Ты посмотри, какие способности у твоей жены.

Если Лиля еще и злилась на Киру, то после этой фразы она простила ей все. Лиля почувствовала поддержку, участие, заботу и интерес.

– Да ладно, – засмущалась она. Но было видно, что ей приятна такая оценка, приятно, что подруга серьезно подходит к оценке ее возможностей. Не снисходительно хвалит качества хозяюшки, а видит перспективу этих качеств.

– Я совершенно серьезно. Сейчас огромный спрос на приличную еду и креатив в области общепита. Надоела итальянская кухня, хочется чего-то нового. А ведь все пиццу пекут и макароны готовят.

– Лиля, а Кира дело говорит, – сказал Стас. До этого он молча, с аппетитом поглощал суп.

– Ну… – опять неуверенно проговорила Мельникова.

– Надо просто серьезно подойди к вопросу, – сказала Кира.

– И не откладывать его в долгий ящик, – сказал Стас.

– А рецепты можно у наших мам взять. Они толк в этом знают, – Лилия улыбнулась, – им приятно будет.

Вечер прошел быстро, Кира так отвлеклась от всех забот, что забыла, зачем вообще приходила к Перовым. Уже в прихожей она вдруг сказала:

– Ребята, вы же знаете, что в «старом доме» никого не осталось. Мезенцева с Волховитым уехали за город. И квартиру Римма Станиславовна оставила открытой. Все свое забрала и уехала навсегда.

– Давно пора, – промолвила Лиля, – придумала что-то такое нереальное. Жить в заброшенном доме, словно бомжи.

– Не начинай, – остановил ее Стас, – как показала жизнь, они поступили не так уж неразумно. Все эти годы они жили спокойно, никто их не трогал. У каждой был свой угол. Что было очень важно.

– Верно, – кивнула Кира, – и Бегловой, и Мезенцевой, и мне в тот момент нужны были эти стены. Выглядело это странно, но, с другой стороны, что выглядело нормально в те годы?

– Кира, спорить с тобой бесполезно. – Лиля обняла подругу.

– Ну, наверное, – согласилась та, – но дело в том, что я бы хотела выкупить свою квартиру.

– Выкупить? – Перов посмотрел на Киру.

– Да, есть у этого дома хозяин. По каким-то причинам он, поддерживая дом в нормальном состоянии, не продает квартиры. Не выставляет их на продажу. И ремонт тоже не делает.

– Но фасад отремонтировали. Дом, как игрушка, стал, – заметил Перов.

– Да, это тоже не может не удивлять, – пожала плечами Кира, – как бы то ни было, очень хочется квартиру свою сохранить.

– Зачем она тебе? – спросила Лиля.

– Я бы туда родителей переселила. Жили бы они там, где прожили всю свою жизнь. А то приезжают в центр и слезы роняют – тут мы тебя на каток водили, тут мы мороженое ели…

– Очень понятное желание, – серьезно сказал Перов, – давай я попробую узнать. У нас есть же департамент недвижимости. Может, ребята что-то смогут выяснить.

– А это удобно?! – У Киры даже екнуло сердце. Не пришлось одалживаться, просить. И Лиля отреагировала на это спокойно.

– Конечно, узнай! – сказала она, обращаясь к Стасу. – Действительно, вдруг получится!

Возвращалась домой Кира на крыльях. Так хорошо она провела этот вечер, такая милая и добрая была Лиля, таким понимающим и добрым оказался Стас. «Хоть бы получилось!» – подумала она и повернула к дому Григорьева. В этот момент кто-то со всей силы ударил ее под коленки и Кира еле устояла на ногах.

– Ты что делаешь?! Ты же можешь нашу Киру уронить! – закричал весело Олег Борисович, а у ног Заболоцкой вертелся Барбос.

– Счастье ты наше рыжее, – сказала она и потрепала пса по голове.

2000 год

И опять погода нарушила планы, не оправдала ожиданий. На этот раз весна вьюжила, снег долго не сходил с газонов, мороз под вечер становился таким сильным, что приходилось надевать шапки и варежки. И это в апреле месяце. Впрочем, Кира не замечала этих неприятностей. Она была занята квартирой в старом доме. Еще немного, еще небольшое усилие и вопрос будет решен. Во всяком случае, так казалось ей. Последние месяцы ее постоянным собеседником был Стас Перов. Они обменялись мобильными телефонами, он ей дал свою визитную карточку и сказал:

– Звони, если понадобится. Даже не стесняйся.

Несколько раз она была в его офисе – в огромном голубом здании в районе Ленинского проспекта. Кабинет у Стаса был огромен, в приемной сидело три секретаря.

– Зачем столько? – спросила как-то Кира.

– Сначала сам задавал себе этот вопрос, а сейчас даже не представляю, как без них бы обходился. Действительно, много всего происходит, надо успевать реагировать.

Заболоцкая поняла, что рисовки в этом нет. Вообще, за время общения с Перовым она открыла в нем множество положительных качеств. Нет, святым он не казался, но чувствовалась сила, прямодушие, ум, нежелание юлить или уклонятся от вопросов прямых либо неприятных. Кира оказалась невольной свидетельницей его разговоров с подчиненными и начальством. И к удивлению обнаружила, что разницы в поведении почти нет. Заболоцкая была внимательна к Перову, ей хотелось перенять какие-то черты. Но по здравом размышлении решила, что не станет этого делать. «Удивительно, но гендерный фактор играет роль. Что выглядит очень симпатично и действенно в случае с мужчиной-руководителем, у женщины будет выглядеть слишком уж прямолинейно», – подумала она.

Кира теперь часто бывала у Лили, но разговоры со Стасом там не вела, она общалась с подругой. Пытаясь ее вытащить из домашней атмосферы и заставить заняться делом. Лиля превратилась в прежнюю милую особу, не говорила неприятных вещей, не дерзила, а главное, не злилась на Стаса. В доме воцарилась та самая атмосфера, которая так хорошо была знакома Кире. Впрочем, Лиля поддавалась уговорам и влиянию плохо – на все предложения заняться делом, бизнесом, чему-то поучиться, она отвечала уклончиво.

– Оставь ее, – как-то Кире сказал Стас, – пусть живет, как ей нравится. Может, она создана именно для такого образа жизни. А мы давим на нее.

– Ты тоже давишь? – спросила Кира.

– Да, было. Сейчас…

– Что сейчас?

– Ну. – Стас не стал продолжать, но Заболоцкой почему-то показалось, что этот ответ каким-то образом связан с ней, с Кирой.

Заболоцкая не относилась к тем женщинам, которые заносят знаки мужского внимания в молескин. Она вообще порой не замечала, что с ней заигрывают. В голове Киры были бизнес, деньги, проблемы. Она жила с Григорьевым, который по-прежнему был внимателен к ней, окружал заботой и был тем самым персонажем, который утром приносит таблетку «Зельтцера» после запоздалого возвращения жены. Григорьев редко задавал вопросы, но, самое главное, всегда верил Кире. И Кира его старалась не обманывать. Сокрытие фактов Заболоцкая обманом не считала.

Стас Перов был другим. Он был эмоционален, и за воспитанием и деликатностью скрывалась натура пылкая. Кира, наблюдая за взаимоотношениями Лили и Стаса, вдруг поняла, что инициатором, двигателем этой семьи был именно Стас.

«Что же будет, когда он устанет от ее аморфности? Что будет, когда ему надоест ее вялое восприятие жизни?» – размышляла Кира. Хотя, по правде говоря, долго она этим мыслям не предавалась – ей надо было деньги зарабатывать.

В то апрельское утро Кира стояла у окна и наблюдала, как Григорьев сажает в машину Барбоса. Олег Борисович взял за правило гулять с псом далеко от дома, в лесу или в каком-нибудь из городских парков. В парках, впрочем, гоняли собачников, а вот в лесу – в Сокольниках, Тимирязевском – было вольготно. Григорьев с псом уезжали на часа два и возвращались усталыми. Кира сначала ворчала – мол, собака должна гулять нормально, минут тридцать утром и столько же вечером. Но Григорьев даже прикрикнул на нее:

– Собака, тем более большая, как наша, должна уставать. Она должна охотиться на мышек, выслеживать птичек. А не быть «паркетным джипом». Завели собаку – давай о ней по-настоящему заботиться.

– Хорошо, – согласилась Кира сразу же. «Пусть делает, что хочет, только пусть ко мне не пристает с такими прогулками. Иначе у меня времени вообще хватать не будет!» – подумала она. Вот и теперь пес, довольный, ласкаясь к хозяину, гордо забрался в машину. Григорьев, не менее довольный и гордый, сел за руль и они выкатили со двора. Кира поставила чашку с кофе на стол и прошла в гардеробную.

– Вот что сегодня надеть? – спросила она себя вслух. – Юбку? Брюки? Рубашку белую?

Заболоцкая прошлась по вешалкам, постояла в раздумьях, а потом вытащила из ящичка с бельем черные чулки, сняла расклешенную черную юбку и достала черную водолазку.

«Отлично, а на ноги я надену сапожки на каблуке!» – подумала. Апрельский мороз, который так не вовремя задержался в Москве, ей показался сущим пустяком. Давно она не собиралась с таким тщанием. Кира даже накрасила глаза. Посмотрев на себя в зеркало, она добавила румян на щеки. «Вот цветущий вид. Кровь с молоком», – усмехнулась она. То, как она выглядела, ей понравилось.

Она была рада, что Олега Борисовича не было дома, иначе у него сразу же возникли бы вопросы. А Кира должна была сохранять спокойствие, быть сосредоточенной. Сегодня решался вопрос с ее квартирой в «старом доме». Стас Перов сдержал слово – связался со знакомыми, а те вышли на владельца дома. После этого уже сам Стас встретился с ним.

– Вы что так хлопочете? – усмехнулся владелец.

– А у меня трефовый интерес, – улыбнулся Перов.

– Деловой, значит?

– Да.

– Ясно. Но покупатель – дама.

– Покупатель – дама, – серьезно подтвердил Стас.

– Тогда интерес – бубновый, – рассмеялся владелец.

Перов покрутил головой:

– Не могу выдавать секреты. Предлагаю встретиться с ней и обсудить. Конечно, если вы готовы продавать квартиры в этом доме.

– Готов, – подтвердил владелец, – я этот дом купил в хорошие времена. За недорого. Как мог, содержал, думал, ремонт сделаю. Но пока только фасад смог.

– Времена изменились? Не такие хорошие? – с еле заметной иронией спросил Перов.

– Не язвите, молодой человек. Не жили вы, как я жил.

– Простите, – Стас сменил тон, – я просто хотел сказать, что все надо продавать вовремя и покупать вовремя.

– Точно, это еще Форсайт говорил, – улыбнулся владелец.

«Ого, он Голсуорси читал!» – удивился про себя Перов.

Кира сейчас собиралась как раз на эту встречу. Ей хотелось и произвести впечатление на владельца, и Перову понравиться. Уже перед выходом из дома Кира задержалась перед зеркалом:

– Нормально! Всех победим!

Она сама себе подмигнула и вышла из квартиры.

Именно Перов настоял, чтобы встречались в самом доме.

– Понимаешь, в доме полно всяких косяков. Хотя бы потому, что он без ремонта столько лет стоит. Поэтому разговаривать и торговаться надо там. Чтобы можно было указать продавцу на эти проблемы. Тем самым скинуть цену.

– Я согласна, – сказала Кира и уже недели три не ездила в квартиру, не убирала там, не вытирала пыль. Так она приводила продаваемый предмет в нужное состояние.

Кира пешком пошла к дому – показывать новый «Порше Кайен» продавцу не хотелось. Машину подарил ей Григорьев. Подарил просто, без дешевых эффектов. Он вообще этого не любил. Олег Борисович как-то ей позвонил и попросил подъехать в салон. Кира подъехала и уже через двадцать минут машина была оформлена на нее. «Пожалуйста, пусть она не стоит в гараже. На машинах надо ездить!» – сказал он оторопевшей Кире. Девушки в салоне провожали их завистливыми взглядами.

Сейчас, торопясь на встречу с Перовым и владельцем дома, Кира старалась не думать о Григорьеве. Причин было две: первая – она зачем-то держала в тайне свои деловые отношения с Перовым, вторая – денег выкупить полностью квартиру у нее не было. А Григорьев всегда любил повторять:

– Не имеешь средств – не имей желаний.

И, хотя Кира пыталась спорить с ним, в глубине души она признавала, что приобретать надо то, что по карману. Кира просто не ожидала, что вопрос о квартире решится быстро.

«Не тормозить же процесс теперь! – говорила она себе. – Если что, напрягусь и заработаю», – успокаивала она себя.

Перов ждал ее уже у подъезда дома.

– Кира, ты сегодня ослепительно выглядишь! – воскликнул он, когда она подошла.

– Спасибо. – Заболоцкой была приятна похвала. Сам Перов тоже смотрелся прекрасно. Кира давно изучила его лицо – в нем и мужественность, и воля, и характер. Но при этом был вечный загар, румянец, ресницы длинные, как у девушки. А улыбка была такой, что казалось, все можно отдать этому мужчине.

– Знаешь, я помню, когда ты Лиле предложение сделал. Так вот с тех пор ты стал еще красивее. Понятно, почему подруга замуж выскочила за тебя.

Сказав эту фразу, Кира прикусила язык. Уже давно при упоминании Лили Перов становился несколько скованным. «Словно ему неудобно, что мы ее обсуждаем!» – подумала она.

К счастью, в этот момент подъехал владелец дома.

– Прекрасная покупательница, – мужчина сразу окинул Киру заинтересованным взглядом, – какую же квартиру вы бы хотели купить?

– Свою, старую. Для родителей. Они тут в коммуналке прожили всю свою жизнь. Давайте я вам ее покажу.

– Давайте, – согласился владелец. Перов молчал, но Кира знала, что Стас вступит в беседу в нужный момент.

Они поднялись по лестнице, Кира подвела их к своим дверям.

– А это же вы жили здесь? Когда всех выселили?

Заболоцкая запнулась, она так и не решила, надо ли об этом упоминать.

– Она. И еще две дамы. Поддерживали порядок, убирали, следили, чтобы здесь не безобразничали и не лазали по квартирам. Не они, тут бы ни окон, ни дверей бы не осталось, – ответил за нее Стас.

– Согласен. Я со своей стороны отапливал и не оставил без света.

– Жильцы вставили новый сложный замок в дверь подъезда, а потом еще сделали засов. На случай взлома. Убирали сами. Или приглашали уборщицу, – продолжил Стас.

– Не агитируйте меня, сам знаю, что, если бы дом стоял без жильцов, все было бы печально.

– Вот, – Кира распахнула дверь, – вот эта квартира. Мы занимали одну из комнат. Понятно, я бы хотела купить полностью квартиру. Нелепо же продавать комнату.

– Не скажите, – возразил владелец, – у меня есть несколько комнат на Чистых прудах, я продаю их. Отлично разбирают. Люди из других городов могут себе позволить только комнату в таком месте. Но зато это центр Москвы.

– И что же они будут с этими комнатами делать?

– Купят комнаты у соседей. Переселят их. Или подождут, пока эта недвижимость вырастет в цене.

– Надо было недвижимостью заниматься, – пробормотала Кира.

Владелец услышал:

– А вы чем занимаетесь? – полюбопытствовал он.

Кира замешкалась лишь на мгновение.

– Ничем, – она вдруг бросила на Стаса томный взгляд, – я пока ничем не занимаюсь. Ну, там на курсы хожу. Может, салон маникюрный у меня когда-нибудь будет. Правда, Стасик?

Перов пробормотал:

– Ну да… Посмотрим…

Владелец дома хитро на них посмотрел, а когда Кира отошла, чтобы показать, как протек потолок, он шепнул Перову.

– Ну, сказали бы, что для женщины своей покупаете. Я же сразу понял.

– А… Э… – выдавил из себя Перов.

– Ладно, не тушуйтесь! Дело молодое. А жена за бюджетом следит. Чего непонятного!

Тем временем вернулась Кира. Она неуловимо изменилась – на лице была капризная улыбочка, ноги она ставила косолапо.

– Вот видите, пятнышко, – протянула она плаксиво, – вот залили соседи. Так и не сделали ремонт.

Владелец посмотрел на нее, а потом обратился к Перову.

– Ударим по рукам. Стоимость… – Он назвал сумму.

– Ух, – вырвалось у Киры.

– Меньше не могу, голубчики, у самого детишки кушать просят.

– Но хоть чуть-чуть! Сбавьте чуть-чуть! – взмолилась Кира.

Голос прозвучал искренне.

– Не сбавлю, но дам время на сбор денег. Через три месяца выйдем на сделку. За это время соберете сумму, – владелец окинул взглядом квартиру, – а пока – пользуйтесь.

Уходя, он плотоядно оглядел Киру и подмигнул Перову.

Они остались одни.

– Черт. Черт. Черт, – сказала Кира.

– Слушай, я бы тебе мог дать часть суммы… – начал было Перов.

– Забудь. А в данном случае ничего ни у кого не возьму. Понимаешь, это принципиальный вопрос.

Заболоцкая это так сказала, что Перов осекся.

– Тогда надо решить, потянешь ты это или нет. Мужик серьезный. Его не стоит подводить.

– И так понятно. – Кира прошла по квартире.

Несмотря на пыль, тут было уютно, и уходить не хотелось.

– Давай чаю выпьем. Не поверишь, тут все есть, даже холодильник работает.

– Поверю. У тебя все всегда работает, – усмехнулся Стас. Он сел на диван, огляделся:

– Да, тут хорошо.

– Очень. Моя нора. Мое логово. Мое место силы. Я так хочу, чтобы ты понял, что я здесь чувствую.

– Я понял, – улыбнулся Перов, – ты такая цельная и сильная натура, для тебя подобные вещи очень важны.

Кира оглянулась:

– Да, и делиться ни с кем не хочу. Я – индивидуалистка.

– Может, тебе это кажется? Может, ты просто себя убедила, что в одиночку проще. Может, ты не пробовала жить вместе по-настоящему?

Заболоцкая вспомнила Григорьева, его бесконечные предложения руки и сердца.

– Может, ты прав. Но сейчас не время что-либо менять.

– Менять всегда можно. – Перов вдруг резко встал и подошел к Кире.

– Знаешь, нам не стоит больше встречаться. Если будут проблемы с этим типом, просто позвони. Но…

– Позвоню, – сказала Кира и поставила на стол заварочный чайник, что держала в руках. Она обняла Перова и сказала: – Не поздно ли договариваться об этом? Не поздно договариваться не встречаться?

Заболоцкая поднялась на цыпочки и поцеловала Перова в губы. Он сначала не отвечал ей, но потом словно что-то сбросил с себя и, забыв обо всем, накинулся на Киру.

– Я хочу тебя, я очень хочу тебя…

– Ты порвешь чулки! Подожди, – говорила Кира, но даже не думала сопротивляться.

– Зачем ждать?! – на секунду ее отпустил Стас. – Зачем ждать?! Зачем?!

– Постой. – Кира выскользнула из его объятий и подошла к шкафу. Она деловито вытащила чистые простыни подушку. Подошла к дивану и стала расстилать белье.

– Что ты делаешь? – глупо спросил Стас.

«Еще есть время, еще можно все прекратить, еще можно… Лиля!» – думала она, но прекрасно понимала, что ничего не прекратит. Перов внимательно наблюдал за ней.

– Господи, ты когда прекратишь эту возню, – сказал он, повернув ее к себе.

– Уже прекратила, – тихо ответила Кира.

Старый дом давно не видел такой страсти. Он давно не слышал таких звуков, вскриков. Он забыл, что есть такая жизнь, когда все забываешь, когда крышу сносит, когда не отвлечет стук форточки, холод из открывшегося окна или свет яркого уличного фонаря. Старый дом забыл про все это, он собирался дряхлеть дальше, погружаясь больше в воспоминания и не мечтая о будущем.

– Как ты думаешь, – мы просто идиоты? Или мы глубоко непорядочные идиоты? – спросила Кира Перова. Тот вздохнул:

– А можно быть просто непорядочным? Идиотом быть не хочется, – ответил Перов и обнял Киру.

– Боюсь, все идет в комплекте, – ответила та, – но для самоуспокоения будем считать это просто сексом.

Перов повернулся к ней.

– Тебя устроит такой вариант?

– А ты не находишь, что мы слишком говорливы для влюбленных? – ехидно спросила Кира.

– Понятия не имею. – Перов вылез из-под простыни и прошел в сторону ванной комнаты.

– Вода есть, но не очень горячая.

Перов не ответил. Квартиру они покинули вместе.

– Я не хочу, чтобы это стало эпизодом, – сказал Перов, – поверь, не так все просто это.

– Верю. Но не хочу сейчас об этом думать. Мне надо купить квартиру.

– Ты – удивительная, – пробормотал Стас и быстро пошел в сторону своего дома.

«Ну вот. Еще один поступок, за который похвалить себя нельзя. С другой стороны… С другой стороны, он прекрасен. Во всех смыслах», – Кира вздохнула и пошла домой. Ее ждали Григорьев и Барбос.

В этот вечер Кира притворилась простуженной. Она улеглась на диване, долго и старательно сморкалась в платок, потом кашляла, потом попросила Олега Борисовича приготовить ей молоко с боржоми. «Мама всегда делала, мне помогало», – сказал она томно. Григорьев забегал, принес молоко, достал мед, собаке наказал вести себя тихо.

– Наша Кира простудилась, пусть поспит.

Кира наблюдала за всем этим из-под полуопущенных ресниц. И на какой-то момент ей показалось, что Григорьева тоже вполне устраивает эта их обособленность. Из гостиной раздавался его голос – это он делился с Барбосом впечатлениями о хоккейном матче.

Кира лежала под пледом, вспоминала произошедшее. Вспоминала с удовольствием. Она уже знала, что будет встречаться со Стасом. «Лиля сама виновата. Такого мужика надо держать обеими руками. Я ничего не сделала, чтобы его соблазнить. Он просто влюбился в меня», – размышляла Кира. Как только тут была внесена ясность, она перешла к вопросу более серьезному и важному. «Как же быстро заработать денег? Я должна купить эту квартиру!» – думала Заболоцкая, перебирая в уме все доступные ей варианты. Среди них не было только грабежа и убийства.