Текст книги "За гранью эксперимента. Роман"

– Разве есть такая статья?

– Суд разберётся, к какой статье относится ваше преступление.

Но Клейто решила сопротивляться, понимая, что это пустой номер.

– А как же давность лет? И где заявление самих пострадавших?

– Суд во всём разберётся, а пока мы выполняем приказ.

Двое помощников ловко сцепили её руки и вытолкнули из палаты.

***

За пять лет однозначно, утекло много воды. За это время тюрьмы Апек были заменены вольными поселениями, где заключённые трудились на благо общества. По сравнению с прошлым, предварительная камера Клейто выглядела, чуть ли не гостиничным номером, с той лишь разницей, что окна в ней отсутствовали. И всё же. Клейто была приятно удивлена, когда ей разрешили смотреть инфоскоп. С жадностью, она листала программы, в надежде увидеть там родных и знакомых. Наконец, наткнувшись на голограмму сына, она с умилением прослезилась. Конечно же, он был совсем юн, но его внешность, как ни странно, напоминающая отца, говорила об его хватке и умении. Клейто была удивлена, ведь в детстве он был очень нежен. Она наполнилась гордостью за сына, хотя, о нём говорили скупо и уже вообще не говорили об Ариое. Что же произошло? Почему он так рано ушёл с поста Архивата? И что же ей теперь делать?

Объявить обществу, о том, что она это Клейто, она не могла, ясно, что её посчитают сумасшедшей. Раскрывать воздействие миссид, равносильно и однозначно – подписать себе суровый приговор. Утешало лишь одно – адвокат, назначенный для Клейто, пообещал найти пострадавших и свидетелей того давнего «преступления». Клейто с замиранием сердца ждала, занимая себя единственным развлечением – просмотр инфо, где частенько стала упоминаться персона Марка, нет сомнения, о его возвращении из ниоткуда стало известно журналистам. Оказывается, о нём на Марсе помнили.

По утрам, Клейто не забывала накачивать своё тело. Её это забавляло. В мужском теле она чувствовала себя легко и свободно, а силовые упражнения, которые ей раньше вообще не удавались, сейчас не стоили особых трудов. Клейто обратила внимание на то, что Марк любил своё тело, на нём не было ни капли жира и складок. Мышцы налиты и Клейто может свободно отжаться на перекладине до тридцати раз, когда в её бытность она не могла подтянуться и разу. Приняв душ, она долго изучала себя в зеркале и откровенно любовалась. Единственное, что её раздражало, это бритьё. Опять же, состояние её женской души… «Интересно, – думала она, а какого было Марку в её теле»? Вероятно, Марк не опускался до того, чтобы обращать внимание на думы об этих вещах. В этой ситуации его интересовали более высокие материи. Во всяком случае, ничего такого она за ним не замечала. Он вёл себя, как мужчина. Так и она может надеть платье, но почему-то не хотелось, да и все вокруг уже думают, что она Марк.

Эти мысли прервал звук открываемой двери. На пороге стоял Арио. Они долго изучали друг друга. От этого неожиданного видения в памяти что-то зашевелилось, горло перехватило, от чего она не могла проронить и слова. Лишь лёгкое удивление выражали его глаза и ничего более.

– Да, это он, – вымолвил, наконец, Арио.

И только сейчас Клейто обратила внимание на стоявшего у Арио за спиной своего адвоката. Дверь медленно стала закрываться

– Постой, Арио! – крикнула Клейто, но дверь лишь плотнее придвинулась к косяку, и замок выдал серию щелчков.

На следующий день перед Клейто предстала она сама, то есть её тело. С удивлением она заметила, что Марк одет именно по-женски. Более того, её тело вновь налилось, а изящная причёска подчёркивала её странную привлекательность, а ещё удивительнее было видеть себя слишком молодой. Это была привлекательная, интересная, элегантно одетая женщина. Взгляд её был строгим, немного отрешённым, и ни грамма удивления. Хотя, казалось бы.… Но, Клейто уже привыкла видеть Марка в своём теле, поэтому она, боясь, что дверь перед ней вновь закроется, выкрикнула:

– Марк!

адвокат, пришедший вместе с ним, выразил удивление.

– Мне кажется, господин Соло, сейчас не тот случай, чтобы симулировать невменяемость. Если обнаружат обратное, мне будет трудно помочь вам. Вслед за адвокатом вошёл Марк в обличии Клейто и ещё один седовласый, худой человек с угрюмыми глазами и отвислыми щеками. Это был следователь. После того, как все уселись, он заговорил скучным и усталым голосом:

– Итак, госпожа Виндеконд, вы узнаёте этого человека?

«Виндеконд»?! – отдалось в голове Клейто.

Голубые глаза кукольной Клейто ласково взглянули на ту, которая находилась сейчас в теле Марка и, сощурившись в улыбке, ответила:

– Естественно, этот мужчина мой бывший муж – Марк Соло.

Похоже, что немые флюиды, посылаемые Клейто для Марка, не достигали цели.

– А вы, господин Соло, узнаёте свою бывшую жену?

– Почему же, бывшую? – смело проговорила Клейто

– По закону Апек, супруг, оставивший свою супругу без видимых на то причин, перестаёт им являться по истечении некоторого времени, а также теряет всё своё имущество в пользу пострадавшей. Так, вы узнаёте свою бывшую жену?

Клейто пролепетала осипшим голосом:

– Да, это Клейто Соло. А, если по земному – Ольга Владимировна Соло.

– Так, в чём вы его обвиняете, госпожа Виндеконд?

– Пять лет назад этот человек облучил меня и ещё одну девушку лучами неясного происхождения у себя в лаборатории.

«Он что, специально это делает? – лихорадочно думала Клейто, – хотя, всё может статься». Помнится, ещё на Земле он с успехом провернул ситуацию со смещением Ольги из её же собственной лаборатории.

– Минутку, – обрела дар речи Клейто, – здесь не хватает второй пострадавшей.

– К сожалению, это невозможно, – лаконично заявил следователь, – Айна Перкинс неизлечимо больна и сейчас находится на лечении в клинике для душевнобольных. Сами понимаете, она не может принять участие в данном расследовании.

Встретив недоумённый взгляд Клейто, следователь мягко пояснил:

– Юридического голоса она не имеет, зато сама является неоспоримым доказательством того вреда, который вы ей нанесли.

– Но, это не правда! – Клейто настойчиво искала поддержку у своего двойника, но Клейто – два имела непроницаемый вид.

Итак, Айна в психушке.… Та девушка, которая пропала в миссидном пространстве вместе с телом Марка, теперь в психушке. Интересно, кто сейчас в её теле? Может она сама?

– Имею ли я право просить очной ставки со свидетелями? – резким тоном спросила Клейто.

– Арио Виндеконд сейчас не сможет быть, он занят, тем более что он уже вас опознал, но с Игулом Виндекондом – его двоюродным братом мы можем устроить встречу, – проговорил адвокат, переглянувшись со следователем

– Да, конечно, – согласился тот.

Клейто – два заволновалась.

– Надеюсь, господин следователь, расследование не затянется на неопределённый срок? Дело в том, что скоро мне предстоит покинуть Марс. Билеты на Землю уже куплены. Так может, не стоит тащить сюда Игула Виндеконда, ведь, итак всё ясно.

«Это немыслимо! – возмущалась про себя Клейто, испепеляющее глядя на Марка».

– Не беспокойтесь, госпожа Виндеконд, следствие разберётся в кратчайший срок, и второй свидетель нам только поможет.

– Да, хотелось бы.

Клейто убивала такая разительная перемена, произошедшая с Марком.

***

Несмотря на кажущуюся поспешность, Игула привели лишь через неделю. Неживой, тусклый взгляд Игула удивил Клейто не меньше, чем убийственное поведение Марка. Так, что же тут произошло за эти пять лет? Клейто рисовала в своём воображении неутешительные картины и рисковала пребывать в неведении ещё лет несколько. Обрести свободу, для неё стало первейшей задачей, на грани отчаяния.

На вопрос о том, узнаёт ли Игул Марка, тот ответил утвердительно, и даже задал вопрос:

– Где ты был все эти годы?

Клейто безнадёжно опустила голову. Ей самой хотелось бы об этом знать. Но вдруг, она подумала: наверняка Игул думает, что перед ним сейчас сидит Айна. Ведь это её сознание вместе с телом Марка исчезло тогда – десятого августа. А теперь оно вдруг появилось. Понятно, что в данный момент он не собирается афишировать этот факт и по обыкновению играет на публику. Но, если тело Айны сейчас в клинике для душевнобольных, то Игул запросто может подумать, что видит настоящего Марка, а в клинике находится настоящая Айна. Тогда, кто была Клейто – два? Из стопора мыслей её вывел ещё один вопрос Игула:

– Как ты себя чувствуешь?

Это была подсказка. Нет сомнения, он думает, что перед ним Айна.

– Он будет лжесвидетельствовать, – вместо ответа выпалила Клейто.

Брови Игула чуть приподнялись.

– У него есть для этого основания? – спросил заинтересованно адвокат.

– Конечно. Помнится, я ударил его.

Глаза Игула поползли вверх. Но адвокат вдруг заговорил:

– Я думаю, это не поможет нашему следствию.

– Нет, постойте, – перебил его следователь, – это так, господин Виндеконд?

– Да, было дело однажды, – ответил Игул, сверля Клейто глазами, – и что с того?

«Теперь он точно думает, что она это Марк», – подумала Клейто и вцепилась:

– Я понимаю, это слабая причина, для того, чтобы говорить неправду, но спросите его, где это происходило.

Игул со злорадством, взглянул на неё, позабыв, что за его реакцией внимательно наблюдают и адвокат, и следователь.

– Вам нет смысла лгать, господин Виндеконд, – поддержал Клейто адвокат.

Словно взъерошенный петух Игул произнёс:

– Ну, хорошо, я скажу, но только за это я уже отсидел. Мы проводили испытания в одной из наших лабораторий, и господину Соло не понравилось моё высказывание в адрес его внешности. Он вёл себя словно подросток, которого уязвили.

– О какой лаборатории идёт речь? – заинтересованно произнёс следователь.

– Можете его не спрашивать, господин следователь, он снова продолжает лжесвидетельствовать, – вставила опять Клейто.

Брови Игула вновь медленно поползли вверх.

– Но, я напомню ему, где это происходило.

Клейто поймала взгляд Игула и старалась держать его в мысленном потоке.

– Это происходило во дворце «Прогресс» в три тысячи сто восемнадцатом году. Мы с ним повстречались у дверей мини лаборатории Арио Виндеконда, во дворце «Прогресс». В остальном, господин Виндеконд не врал, когда говорил, что обозвал меня парнокопытным рогатым животным, за что и получил по заслугам.

Наконец, Игул приобрёл осмысленный взгляд, а его щёки, как и в давние времена, заполыхали огнём.

– Так было, Игул? – поспешила спросить Клейто, не доверяя следователю.

– Игул медленно ответил:

– А кое-кто попытался окрасить меня в голубой цвет?

Они не сводили друг с друга заворожённых глаз, и Клейто с облегчением откинулась на спинку кресла. На всякий случай она добавила:

– Я имел в виду вашу тесную дружбу с Архиватом Апек.

– Теперь, когда вас, господин Виндеконд уличили в лжесвидетельстве, надеюсь, вы станете говорить правду и только правду?

– Да, конечно, господин следователь. Я всё скажу, как есть.

Теперь Игул был бодрым и оживлённым и глаза его были не столь тусклыми, как в самом начале. Минуту он напряжённо соображал, а после выдал подробнейший рассказ.

– Пять лет назад, ясным утром десятого августа в моей лаборатории раздался сигнал видеофона. Звонил Архиват и просил срочно собираться в Эймос. Он беспокоился о своей бывшей жене Клейто. Когда мы приехали в Эймос, то обнаружили вопиющие нарушения техники безопасности при использовании электроприборов. Марк Соло, как известно, занимался испытаниями шаровых молний, для применения их на практике.

Клейто искоса взглянула на следователя и отдалась воле Господа. Тем временем, Игул продолжал:

– Я поясню, – добавил Игул в сторону заинтересовавшегося следователя, – Асинхронные токи, проходящие по жидкому проводнику на минимально короткое время, вызывали индукционные колебания, подобно сверхнизким токам. Их излучение давно изучено, но воздействие на мозг несёт несколько негативный характер. Как известно, шаровая молния, имеется в виду искусственная…

Мечтательно подняв к верху глаза, Игул настроился на долгий рассказ, но следователь, деликатно кашлянув, перебил его:

– Значит, вы, как специалист, утверждаете, что Марк Соло нарушил технику безопасности при использовании электроприборов, что и привело к телесному и умственному повреждению людей.

– Что касается телесных, то я лично видел этих женщин, находящихся без чувств некоторое время, потом они пришли в себя, и тому есть куча свидетелей. Теперь на счёт Айны Перкинс. Своё заключение, уже после того, как она родила, дал доктор Мысский, а до этого она вела себя вполне адекватно. Впрочем, об этом вам может поведать сам доктор.

«Похоже, Игул сделал всё возможное. Да, воздаст ему Бог, – думала Клейто, вот только что скажет судья»?

Суд состоялся через два дня. По сути, на нём присутствовал тот же состав, что и накануне, добавились лишь присяжные заседатели и адвокат от заявителя. Сам заявитель, а им, оказывается, был Арио Виндеконд, на заседании отсутствовал. Заседание шло ровно час. После судья зачитал обвинительный приговор, где Марку Соло вменялось заплатить штраф размером стоимости одной лаборатории, которая уже давно перешла в руки его бывшей жены Клейто Виндеконд.

Оказывается, за дверями суда их поджидала армия журналистов, ищущих сенсаций. Их инфо пчёлы назойливо кружили прямо над головой Клейто, которую сопровождали Игул и адвокат. Что могла сказать им Клейто, кроме слов: «Кажется, всё закончилось». Большего из неё выжать не удалось. А репортёры жаждали сенсаций на тему участившихся скандалов вокруг миссидологии.

***

Из отрывочных кусочков передач по инфо, она составила неполную картину событий, произошедших, за последние пять лет. Теперь международный комитет по надзору за безопасной наукой в полном объёме хозяйничает и на Земле, и на Марсе. Мир не без добрых людей, то есть, благодаря честным гражданам, все лаборатории, в том числе и те, которые находились под покровительством Архивата Апек, были рассекречены и тщательно проверены. В результате проверки почти пятьдесят процентов лабораторий, в основном в Апек были ликвидированы. Игул Виндеконд, как непосредственный руководитель многих из них, отсидел небольшой срок и откупился почти всем своим имуществом. Арио же был отправлен в отставку, что уже являлось наказанием за бездумно использованные деньги казны Апек. Можно сказать, что Арио отделался лёгким испугом, в отличие от Игула. Неизвестно, что бы присудили им, если бы стало известно о чудовищных ошибках в ходе экспериментов. О них молчали. А лаборатории Флокии, принадлежащие Клейто, как бы ни было это странным, избежали печальной участи.

Олег же не был причастен к наукам, и в свои восемнадцать лет он занял пост Архивата Апек. Несмотря на то, что хватка Виндекондов чётко прослеживалась в его работе, его хобби было искусство и музыка. Не удивительно, что повсеместно стали строиться различные театры и грандиозные концертные залы. Участились международные конкурсы и фестивали. Народ Апек и Флокии ударился в искусство. Наука же в области миссидологии стала приобретать форму табу, хотя, всего-то некоторые её разделы были запрещены для дальнейшего изучения, разработок и опытов.

Естественно, больше всего Клейто хотелось узнать о себе, ведь на Земле её семья, какого им сейчас с двойником Клейто? Но о ней, видимо за давностью лет вообще ничего не говорили, кроме того, что она является женой Арио, да и о самом Ариое, тоже предпочитали молчать, потому, как он полностью переселился на Землю, где жил с Клейто, Южди и маленьким ребёнком Айны. Дочь Майя успела выйти замуж и со своим мужем жила во дворце «Прогресс», а во дворце «Славы» поселился Олег.

О чём же сегодня говорила Марсианская Информационная Система (МИС)? Как выяснилось, каждый, хоть немного уважающий себя канал, старательно пережёвывал биографию Марка Соло, внезапно объявившегося из ниоткуда. Вспомнили его прошлые грехи ещё по Земле, вспомнили Юм и т. д. И сейчас, их волновало всё. Где он собирается жить, ведь Клейто теперь ушла к другому? Чем он собирается заниматься? Один из каналов задал Клейто такой вопрос:

– Собираетесь ли вы, господин Соло, забрать из клиники свою любовницу Айну Перкинс?

Клейто лишь вопросительно взглянула в сторону говорившего.

Почти по земному, светило летнее солнце, и лёгкий ветерок лениво перегонял кучевые облака. «Надо как-то к этому привыкнуть, – думала Клейто, ступая на светлую дорожку». У обочины посадочной площадки стоял автолёт Игула и тот любезно предложил Клейто подбросить её до гостиницы. Он просто обязан был обращаться к ней, как к Марку, искоса наблюдая за зудящими инфо пчёлами. Не успев, как следует подняться над оголтелой толпой, Игул проговорил:

– Нужно срочно вызволять Марка.

– А он где?

Не обращая внимания на её вопрос, Игул продолжил:

– Они думают, что он сумасшедший, а он очень даже нормальный, просто кому-то очень надо, чтобы о нём забыли навсегда.

– Я не поняла, кто думает, что он сумасшедший?

– Вся страна думает, понимаешь, Клейто.

– Нет, не понимаю. Вся страна только что чествовала его, как героя скандального экрана.

И он опять не обратил внимания на её слова.

– Слушай, Клейто, ты не подозреваешь, как я рад, что ты объявилась!

– С этого и надо было начинать, Игул, я, кстати, тоже рада видеть тебя.

– Я не об этом. Я рад, что ты объявилась только что, а не была все эти годы рядом с Арио. Произошло что-то непонятное, и только с твоим появлением, всё становится на свои места.

– Игул, я теряю терпение, объясни!

– Тогда слушай, в клинике сейчас отдыхает Марк в обличии Айны. А ты, по логике вещей должна быть в своём теле и сейчас нежиться под палящим солнцем Земли.

– Всё по порядку, Игул.

– Да, после аварии нашего продинохода в тело Айны вселился разум Марка. Это мы почти сразу поняли, потому, что Марка трудно не узнать по его выходкам, разговору и прочее. Ты же его знаешь, он никогда не смирится с положением вещей, его не устраивающих. Твоё тело очухалось, как всегда позже всех и мы, конечно, поняли, что ты – это ты. Это было логично, вы просто поменялись местами. Но твоё поведение уже тогда начало меня смущать.

– Так значит в моём теле не Марк, – задумчиво проговорила Клейто.

– И не ты, – вставил Игул.

Да, есть причина для размышления.

– Что тут долго думать, – проговорил Игул, – это Айна. Ведь ты же вернулась из потустороннего мира – значит, вернулась и Айна.

– Странно, – проронила Клейто, – значит детская влюблённость в Арио не прошла даром.

– Именно поэтому, её очень даже устроило создавшееся положение. А чтобы Марк ей не мешал, она упекла его в клинику для душевнобольных. Теперь становится ясным, зачем она отняла у него ребёнка.

Клейто искренне посочувствовала Марку, перенёсшему роды, и она сделала своё заключение:

– Теперь понятно, почему ум Марка съехал.

– Ошибаешься, Марк в здравом уме, просто ему не следовало бы трезвонить о том, что он и есть тот самый Марк Соло. Сомнение в его вменяемость добавило и то, что после родов он пытался покончить с собой.

– То, что он и хотел с самого начала – уйти в мир иной, к Айне.

– Да, но теперь появилась ты, и мы можем обрадовать Марка. Его тело сохранено.

– И всё-таки Игул, твои рвения помочь Марку, меня удивляют.

Немного подумав, Игул ответил:

– Подумай, Клейто, а почему я и тебе помогаю?

Клейто замялась и, изучая его внешность, медленно произнесла:

– Ты Арио? – выпалила она, не сводя с него изумлённых глаз.

– Нет, Клейто, нет! К сожалению, – добавил он.

Улыбнувшись, он тут же доказал это.

– Если бы я был Арио, я бы не смог вызволить тебя из тюрьмы. Вспомни, тогда во дворце «Прогресс» у лаборатории были только мы с тобой, и ты правильно догадалась вспомнить об этом, но Арио не понял бы тебя.

Клейто опустила глаза. Отчего ей вдруг стало немного грустно?

– Так, ты так и не поняла, почему я хочу вам помочь? После того, что мы все пережили, и что произошло с нами, нас связала всех вместе неведомая нить – негласная, никем не оговорённая, обыкновенная дружба. Я вдруг понял, что привязался к вам и теперь, банально скучаю без вас, без всех, по нашему прошлому, которое уже не вернуть. И даже те детские обиды кажутся смешными и нелепыми. И поверь, я рад, что это не ты сейчас рядом с Арио, не ты заставляешь его делать то, чего раньше он не сделал бы, и не ты увезла его на Землю и так далее.

Слушая его, Клейто была изумлена его перемене, но может, он просто повзрослел, и можно ли верить Игулу – марсианину?

– Раньше я был увлечён работой, сейчас я лишён этой заботы, зато я открыл глаза на остальной мир и понял, что в жизни есть и другие ценности. Теперь я регулярно посещаю клинику, где находится Марк. И кому, как ни мне понятно, что Марк в полном здравии. Хотя, он не воспринимает меня, как друга. Я его понимаю.

Наконец, они миновали то место, где раньше была граница защитного купола. Клейто всё ещё не могла к этому привыкнуть и с интересом оглядывала окрестности, в новом, атмосферном свете. Солнце, по-прежнему, было далёким, но небосвод с редкими стайками облаков был чистым и светлым. Эти противоречия не умещались в её голове. Здесь в районе новостроек Архинона, у небольшого домика и приземлился их автолёт

– Ты говорил, довезёшь до гостиницы.

– Тебе понравилось общаться с репортёрами или у тебя есть деньги на гостиницу?

– Ты прав… но…

– Никаких «но». Поживёшь у меня. Апартаментов с телепортическими дорожками и лифтами не обещаю, но тепло и уют гарантирую.

Игул держал домработницу и упорно не женился.

– Чем же ты живёшь? – спросила Клейто, сидя на диванчике в уютной гостиной.

– Есть некоторые сбережения отца. Сама понимаешь, на работу меня никуда не берут. Тяжёлые времена пошли. Арио звал на Землю, но я не хочу, по натуре я оседлый. А самое главное, душа не на месте, чего-то не хватает. Как будто связали тебе руки, и есть не дают. Как-то всё недоделано. Чья-то властная рука распорядилась не так, как мы хотели. Каждый остался там, где он не должен быть. Я теряю Арио, как друга. А он предался какому-то вожделению покоя и лени. И во всём виновата она, теперь уже ясно, что Айна. Он живёт только для неё, потворствуя каждой её прихоти. Он не играл словами, когда говорил, что ты ему не безразлична.

Слушая его, Клейто почувствовала томное шевеление в области солнечного сплетения.

***

Клиника для душевнобольных располагалась в живописной, горной местности. Во дворе клиники царила вполне земная атмосфера. Аллеи с молодыми деревцами, парки и фонтаны вселяли в души больных спокойствие и равновесие.

Уже не молодая няня – санитарка, с мощными плечами встретила их приветливой улыбкой.

– Вы найдёте её в скверике «Алёнушкин ключ». Она любит это место. Вы пока побудьте с ней, а я тем временем, подготовлю документы.

Немного помолчав, она добавила:

– Представляю, как она обрадуется. Уж больно она тосковала.

Клейто вдруг стало жаль Марка. Она не представляла себе его в угнетённом состоянии. В её памяти он был слишком самоуверенным и даже немного нагловатым.

«Алёнушкин ключ», собственно и есть ключик. После установки искусственной атмосферы, оказалось, что на Марсе их великое множество. Вокруг журчащего ручья располагались низенькие скамейки. Над ручьём нависли молодые ивы и черёмуха. Клейто оглянулась на звук щёлкнувшего сучка. Прислонясь спиной к берёзке, и широко раскрыв глаза, на них смотрела Айна, Скорее всего, увидев Клейто с Игулом, она испуганно отпрянула назад, наткнувшись на берёзу. До Клейто доносилось её тяжёлое дыхание, щёки горели, а над верхней губой выступила испарина. Клейто пристально вглядывалась в образ Айны – даже в депрессивном состоянии Марк следил за своей внешностью. Волосы были аккуратно подстрижены, бежевый, больничный костюм, оттенял мраморный цвет кожи лица

– Марк, – тихо позвала его Клейто.

Вздрогнув, он отступил за дерево.

– Марк, это мы, – членораздельно произнесла Клейто.

– Айна!? – прошелестел голос Марка и Клейто, вдруг испугалась. Она понимала его чисто по-человечески, если он, и впрямь когда-то любил Айну, то для него будет трагедией, узнать о том, что Айна сейчас находится на Земле с Арио. Марк землянин, он не испытал ещё на себе тонкости Марсиан, умеющих сыграть на твоих чувствах. В данном случае, Айна оказалась истинной марсианкой. Что ж, они с Арио стоят друг друга.

– Марк, я Клейто, – честно призналась она и, сожалея, пожала плечами.

Лицо Айны вдруг исказилось в гримасу боли.

– Что вам здесь нужно? Вы, оба, что вы хотите от меня, бедной, больной женщины!

Клейто переглянулась с Игулом. Может, и впрямь он свихнулся? Но вслух спросила его:

– Может это Айна?

Тот, усмехнувшись, ответил:

– Представь себе картину: Марк и Арио.

– Ах, да! – хватилась Клейто

– Убирайтесь вон! – крикнул Марк, вмешавшись в их тихую беседу, – мне совершенно ясно, вы хотите оживить прошлое, но его нет! Нет! Прошлого больше нет! Вы слышите меня – нет!

Говоря это, он наступал на Игула, по всему видно, что этот трюк он проделывал не единожды. Наконец, Игул выкрикнул:

– Прекрати, Марк! – и пошёл в ответную атаку на беснующуюся женщину, – значит, нашёл себе тихое местечко! Кормят его, одевают! Места-то, какие, ну чем не рай?

Игул раскинул руками окрест. «Зачем он так, – взволновалась Клейто».

– Закрой рот, Игул, для тебя я даже пальцем не пошевелю!

– А, для неё? – показал Игул на Клейто, ничуть не обидевшись на выпад Марка.

И только сейчас Марк преобразился в разумного человека, и, упав на скамейку, уставился на Клейто. Немного погрустнев, он проговорил:

– Пусть она докажет, что она Клейто, а не Айна.

– Я Ольга Владимировна, – отозвалась Клейто.

– Это не доказательство. Айна могла знать об этом.

Клейто задумалась.

– Марк, ну зачем мне тебя обманывать?

– Я не верю! – крикнул он, вдруг, – я не верю в то, что Айна сейчас на Земле с Арио!

– Тебе придётся поверить в это, – угрюмо произнесла Клейто.

Пристально вглядываясь в его глаза, она проговорила:

– Марк, слушай меня внимательно: между нами никогда не было интимной близости, а, поцеловавшись один, единственный раз, мы с тобой поняли, что заниматься вместе этим сомнительным удовольствием нам не суждено.

Марк безнадёжно уткнулся головой в ладони, а Клейто с Игулом сокрушённо переглянулись.

– Марк, ты сможешь её вернуть, – неуверенно произнёс Игул, но Марк не шелохнулся.

– Марк, есть один способ вернуть Айну, – добавила тихо Клейто, присев рядом с ним на корточки.

Наконец, он оторвался от ладоней и, повернув к ней голову, проговорил:

– Хорошо, Клейто, я помогу тебе.

– Мы знали, Марк, что так и будет. Мы всё вернём на свои места.

– Мы сделаем больше, чем это, – уверенно добавил Марк, уже поднявшись со скамейки и подойдя к ручью, плеснул в лицо ледяной воды.

***

Свет вечернего солнца просачивался через прозрачную стену и разливался розовым маревом по всему холлу.

– Нужно что-то делать, Игул, – разнёсся по холлу чистый голос Марка, – мы не можем до бесконечности пользоваться твоей добротой.

Естественно, это говорила Клейто, прохаживаясь вдоль дивана, на котором сидели Игул с настоящим Марком в образе Айны.

– Ты хочешь устроиться на работу? – спросил Игул.

– А, что, хорошее дело, – с иронией произнёс настоящий Марк, – Клейто пойдёт грузчиком на местный завод, а я устроюсь гувернанткой к детишкам в ясли.

– Не зубоскаль, Марк, – отозвалась Клейто, – о нас уже сочиняют чёрте что.

– И вовсе не чёрте что. Просто нужно следовать логике народа, а значит, оформить по закону наши с тобой отношения. Тогда может быть социальная служба Апек и выделит нам комнатёнку. Ох, и заживём мы, душа в душу…

– Марк, ты неисправим! Мне бы твои нервы!

Она остановилась напротив него и не знала, что ещё добавить.

– Да, будет вам, не ссорьтесь, – прервал их беседу Игул, – самое важное сейчас, это найти средства на устройство новой лаборатории, подумайте лучше об этом.

– Я и говорю, – не унимался Марк, – подзаработаем деньжат лет эдак, через…

– Марк!

– Молчу!

Полемику прервал вызов профессора Мысского. Его голограмма проявилась, как раз в том месте, где розовело вечернее небо.

– Господа, вот уже месяц, я жду вашего звонка, но, как видно, вы забыли обо мне и в советах старого академика не нуждаетесь.

Сцена удивления длилась не долго. Если Глаза Клейто и Марка засветились неподдельной радостью, для них он был, что-то вроде Господа, сошедшего с небес, то прищуренные глаза Игула выражали обратное.

– Профессор, – проговорил он, – что-то слабо верится в вашу искренность. Не вы ли сами посодействовали кое-кому упечь Марка в свою клинику.

– Я, Игул. Более того, я был инициатором.

– Да!? Тогда это верх наглость, с вашей стороны, явиться сюда.

– Не спешите с выводами, молодой человек, остановил его Мысский, – К сожалению, меня не было в тот момент, когда вы забирали Марка. Я бы мог поговорить с вами ещё тогда.

– Чего вы от нас хотите? – не унимался Игул.

– Я подумал, мы нужны друг другу. И ваши друзья, Игул понимают это, как никогда.

– Что вы говорите!? Да, мои друзья сейчас пребывают в такой ситуации, что готовы броситься в объятия любого проходимца!

– Я думаю, Игул, не стоит говорить с профессором таким тоном, – одёрнула его Клейто.

– Молчи, Клейто, ты не знаешь того, что здесь творилось после того, как наш продиноход потерпел крушение. Профессор Мысский тогда самолично обследовал каждого, кто имел, хоть какое-то отношение к испытаниям. Это он объявил Айну, то есть нашего Марка «не в себе», как он тогда выразился, и лично помог двойнику Клейто забрать ребёнка Айны.

– Остановись, Игул, разве ты не помнишь тогдашнее состояние Марка. За ним и в самом деле нужен был уход. И кто, как ни я мог наблюдать за ним ежедневно в своей клинике, зная его истинное имя.

На фоне багровеющего неба, его голограмма становилась всё ярче.

– Моя задача состояла в том, чтобы оградить его от внешних потрясений и сохранить его разум ясным. Поэтому я периодически облучал его миссидным потоком слабой интенсивности.

– Но ради своих сомнительных экспериментов, вы отняли у него ребёнка, – выкрикнул Игул, не зная, чем ещё парировать.

– Погодите, – спокойно произнёс Марк, – я, конечно, польщён, Игул, что ты так печёшься о моей судьбе, но согласись, доводы Профессора кажутся убедительными. И потом, у нас просто нет выбора. Мы должны выслушать его и принять его помощь.

– Не верь ему, Марк, они с Айной заодно.

– Могу я доказать свою невиновность?

Мысский, скромно, как на уроке поднял руку.

– Профессор, это ваше право, – усмехнулся Марк.

– Нас с вами многое связывает, поэтому, я попытаюсь раскрыть свои карты, хотя, не знаю, поймёте ли вы. Итак, Игул, тебя всё ещё смущает тот факт, что я был участником во всех этих перипетиях.

– Инициатором, – поправил его Игул.

– Хорошо, но Игул, я знаю, ты понимаешь, что для меня значит моя клиника. Это моя жизнь, мой хлеб, моё детище. Так вот, моя клиника стала предметом шантажа для Клейто – два, которая откуда-то узнала все мои секреты.