Текст книги "Мой бывший враг"

– Нет, не нужно! Я уже в порядке! Скажите, есть хотя бы малейшая надежда на то, что Виктор выживет? – спросила она, надеясь услышать утвердительный ответ.

– Простите, Алеся, но я должен быть откровенен, вероятность любого исхода равна пятидесяти процентам. Сейчас он пришел в себя, но до тех пор, пока его сердце не восстановится хотя бы частично, говорить о чем-то сложно. Врачи сделали невозможное, и теперь все зависит только от него самого. Именно поэтому я и привел вас сюда. Он вас увидел, узнал, и, если теперь он решит, что должен жить, организм сделает в свою очередь чудо.

– Это жестоко! – прошептала Алеся.

– По отношению к вам? Да! Но я посчитал, что мы не должны решать за него! – твердо сказал Павел. – Идемте, нам пора уходить. Сами понимаете, мы проникли в госпиталь нелегально, не стоит нарываться на неприятности.

– Я хотела бы остаться с ним! – с мольбой в голосе сказала Алеся.

– Увы, это просто невозможно. За Виктором наблюдают. Ему обеспечен круглосуточный уход. Как только представится возможность бывать у него, вам не откажут. Я надеюсь, что мои старые друзья пойдут на уступки.

По дороге она попросила Павла остановиться возле церкви. Маленькая, деревянная, она стояла на невысоком холме. Выложенная бетонными плитами дорожка вела прямо к входу.

– Вы решили зайти в храм? – спросил Павел, явно намереваясь последовать за ней.

– Не нужно идти со мной. Я хочу побыть одна. Там.

Полумрак. Тишина. Сухонькая старушка слева, в церковной лавке. Алеся остановилась, не зная, что делать дальше.

– Ты что-то хотела, дочка? – спросила старушка. – Вижу, горе у тебя. Тяжкое горе. Пойди помолись, отпустит тебя.

– Да я, честно говоря, не умею, – пожала плечами Алеся.

– А ты как сумеешь. Бог все видит, Он поймет и поможет! Вот свечу поставь. Тебе как, за упокой али за здравие?

– Муж у меня в больнице. Сердце.

– Тогда, коли любишь, за здравие ставь. Затепли ее от горящей и поставь, помолиться не забудь. Вон икона Николы Чудотворца. К нему и обращайся, а еще к Матери Божьей – о помощи в молитве слово скажи. Ты, дочка, только верь, и выживет муж твой.

Вернувшись домой, Алеся заперлась в комнате и, буквально рухнув в кресло, закрыла ладонями глаза. Ведь еще несколько месяцев назад Виктор признался в этой комнате ей в любви. А какая это была ночь! Настоящая, незабываемая, что с того, что она так до сих пор и не может вспомнить, что именно происходило тогда. Какая разница! Главное, это было, это случилось, и она опять почувствовала себя женщиной. Впервые за долгие годы одиночества, когда она не позволяла себе даже помышлять ни о чем подобном, это свершилось! Боже, сколько счастья обрушилось на нее в ту ночь! И вот жестокая расплата! Нужно что-то делать. Если уж она не смогла защитить своих мужчин, остается только месть! Для осуществления плана нужно совсем немногое. Найти заказчика, выследить и убить! Разумеется, без помощи не обойтись. Придется обращаться к Андрею. Конечно, он не всемогущ, но с его связями и возможностями обнаружить врага удастся быстрее.

Приняв решение, Алеся, несмотря на поздний час, набрала номер друга. Как ни странно, он поднял трубку почти сразу.

– Слушаю тебя! Что опять стряслось? Павел говорил, что особых причин для тревоги пока нет. Или у тебя другие сведения? – спросил Андрей.

– У меня к тебе просьба, не мог бы ты помочь найти одного человека? – стараясь оставаться спокойной, спросила Алеся.

– Интересно, кого? Если я правильно понял, ты собралась разбираться сама?

– Как тебе сказать, я не вижу другого выхода. Милиция мне не поможет.

– Боюсь, дорогая, ты торопишься с выводами. Насколько мне известно, машина уже закрутилась, и не женское дело заниматься разборками.

– Это мое, и только мое дело, Андрей. Я должна… – начала настаивать Алеся, но Андрей оборвал ее:

– Стоп! Я сейчас буду у тебя, и ты постараешься мне все объяснить. Жди, я скоро!

Он появился буквально через пятнадцать минут, чуть взъерошенный, слегка раздраженный, но, как обычно, уверенный в себе. Опустившись в кресло, Андрей снял очки, потер усталые покрасневшие глаза и некоторое время сидел, не говоря ни слова.

– Ну и ладно, – вдруг произнес он в пространство.

Алеся, до этого не проронившая ни звука, удивленно подняла глаза.

– Что означает твое «Ну и ладно»? – спросила она.

– Да так, ничего существенного, просто она мне не слишком нужна, – загадочно выразился Андрей и, напялив на нос неизменные очки, приготовился слушать.

– Прости, я все же не поняла твоего выражения, что значит «Ну и ладно» и кто тебе не очень нужен? – уточнила Алеся.

– Да так, женщина, которую я выпроводил только что. Рассказывай, что ты задумала? Я тебя слушаю!

– Извини, Андрей, я не знала, что отвлекаю тебя! – неожиданно смутилась Алеся.

– Уже извинил, простил, благословил и все такое прочее. Говори, что ты решила.

Алеся задумалась. А действительно, что она решила? Уговорить Андрея, чтобы он собрал информацию о том бандите, который пришел из прошлого? Помочь убить его? Но не далее как три дня назад она уже заглянула в лицо смерти! Что тогда ее остановило? Мысль о детях? Ответственность? Да! Но еще и нежелание убивать! Она тогда сказала себе: хватит! Приняла решение. Так что же случилось сегодня? Виктор и его боль? Скорее всего. Но ему для того, чтобы выжить, необходима она! Никто другой не сможет ему помочь! Она должна быть разумной и трезвой. Ее женский долг – помогать, спасать, растить детей, любить, наконец! Смерть – не женское дело!

– Прости меня, Андрюша, что я тебе сломала вечер. Я сама не понимаю, что на меня нашло! – сказала Алеся. – Я запаниковала и растерялась.

– Я понимаю, но не за этим ты меня позвала. Послушай, сестренка, я хоть и мужчина, но не совсем лишен чувств. Хочу тебя успокоить. Глеб уже взял в разработку нашего клиента. Не скажу, сколько это займет времени, но его ребята уже землю роют. Компру на клиента соберут и передадут кому следует. А тебе нужно думать о том, как детей уберечь от травмы. Старший сын Виктора, насколько мне известно, уже парень взрослый, а вот младшего нужно поберечь. Кроме тебя, этого сделать некому.

– Я знаю, – опустив голову, сказала Алеся. – Считай, что это я тебя попросила помочь собрать информацию о том бандите. Денег у меня сейчас нет, но, если нужно, я продам квартиру. Она хоть и невыплаченная, но надеюсь, найду покупателя.

– Не дури! Этого еще не хватало! На первое время я уже проавансировал расследование. А когда Виктор поправится, с него я и получу все сполна. Он мужчинка небедный, да и расценки у Глеба божеские. Так что мы оба заинтересованы в том, чтобы твой муж выжил.

– Он мне пока не муж! – вспыхнула Алеся.

– Ничто не вечно под луной. Пока не муж, а скоро им станет.

– Он даже ни разу не заикался об этом! – смутилась Алеся.

– Подумай, почему он этого не сделал? Может, ты его чем-то тормозила? Или у него были причины не спешить?

Новая роль для Алеси оказалась нелегкой. Договорившись на работе, она взяла отпуск за свой счет и принялась выхаживать Виктора. Пожалуй, даже с дочкой она столько не занималась со всеми ее детскими болезнями, как с дорогим сердцу мужчиной. Он не был капризен, но уход за ним стал непростым испытанием. Едва Виктора перевели из реанимации в палату для выздоравливающих, Алеся, не без помощи Павла, практически переселилась в больницу. Стас оставил ей свою «астру», а сам пересел на отцовский джип. Так что транспортом Алеся была обеспечена, но что-то заставляло ее даже на ночь оставаться в госпитале. Виктор шел на поправку быстро, но сил явно не хватало. Он все еще не мог самостоятельно сидеть и тем более вставать. Каждое движение давалось ему невероятно трудно. Даже от простого шевеления рукой на лбу выступал холодный пот.

Алеся не отходила от него ни на шаг, оставаясь ночевать на узеньком топчанчике, который попросила поставить в палате. Вскакивая от каждого звука, она не замечала, как осунулась, как запали глаза, как ввалились щеки. От постоянного недосыпания болела голова. Врачи старались поддержать измученную женщину, но она только отмахивалась. Навещая Алесю и Виктора, Павел старался хоть чем-то помочь ей, насильно заставлял глотать витамины и есть фрукты. Но все равно Алеся слабела прямо на глазах.

– Алеся, вы решили поменяться с Виктором местами? – однажды напрямую спросил ее Павел.

– Что вы хотите сказать?

– Если он через недельку поднимется, то вы ляжете на его место, и тогда спасать придется уже вас!

– Выдержу! – сквозь зубы ответила Алеся.

– Не сомневаюсь, только ваша жертва никому не нужна. Нашему пациенту просто нужно время, чтобы окрепнуть. Динамика у него не просто положительная, а потрясающая. После таких ранений выживает не более пяти процентов. Да и то – впоследствии большинство остаются инвалидами. Виктор на удивление быстро приходит в норму. Ему сейчас просто нужны покой и… время. Поверьте мне, как бывшему военному хирургу. Вся ваша суета не даст ничего. Уход за ранеными в этом госпитале великолепный. А вот вам уже просто необходимо поберечься. Отправляйтесь-ка вы домой, отоспитесь, отдохните, а где-то послезавтра подъедете, проведаете, не то загоните себя на больничную койку, и никому от этого не будет проку.

– Нет! – резко, будто отрезала, сказала Але-ся. – Я останусь здесь!

– В таком случае начинайте принимать снотворное. Иначе я не могу поручиться за ваше здоровье.

– Я подумаю! А теперь оставьте нас. Мне нужно перестелить постель Виктору.

Поздно вечером она стояла у окна. По стеклу ползли дождевые капли, оставляя за собой извилистые дорожки. Завывал ветер. Сосновые лапы скреблись о рамы, словно просились в тепло. Плотные тучи, заслонив все небо, неслись куда-то на восток, сея непрерывный, навевающий тоску дождь. Тупая, тягучая, как смола, головная боль выматывала больше, чем бессонница. Прижавшись лбом к холодному оконному стеклу, Алеся пыталась собраться с мыслями, но ничего не получалось. Откуда-то издалека приходили смутные воспоминания о чем-то важном, но сконцентрироваться, понять, что она должна сделать, Алеся никак не могла.

Рассвет застал ее на узком топчанчике. Рядом с ней сидел и нежно держал за руку… Виктор. Бледный, осунувшийся, он все же нашел в себе силы подняться и укрыть измученную женщину, вот только добраться назад, до своей постели, сил не хватило. Глядя на его болезненное, с нездоровой желтизной лицо, Алеся вспомнила то, что не давало ей покоя вечером. Вот так же когда-то давно, истерзанный болезнью, выглядел и ее Дима. Так же, как и теперь, они вдвоем боролись за жизнь и победили. Невольные слезы облегчения сами потекли из ее усталых воспаленных глаз. Виктор с натугой наклонился и поцеловал ее мокрые щеки. Алеся не смогла ничего сказать, только вздохнула, тихо и умиротворенно.

Поддерживая друг друга, они добрались до кровати Виктора и через минуту уже тихо спали, обнявшись. Никто из них не слышал, как вошла и, тихонько затворив дверь, выскользнула из палаты медсестра, как заглянули к ним Андрей и Павел, как приходил лечащий врач. В тот день их никто не побеспокоил. Они оба так и проспали до самого вечера, тихо и спокойно, словно все несчастья уже остались далеко позади.

Виктора выписали через неделю, Алеся так и оставалась рядом с ним до самого последнего дня в госпитале. Счастливая улыбка уже не покидала ее лица. Встречать их приехали Стас, вернувшийся со сборов Саша и Андрей с Павлом. Вечером в городской квартире Виктора они остались вчетвером – хозяин, его сыновья и Алеся. Это был странный вечер. Сыновья Виктора были безмерно счастливы. Хотя и по-разному. Стас знал, что произошло и почему отец оказался в госпитале, а Саше сказали, что у папы плохо с сердцем, но он уже вполне поправился.

Алеся сидела в сторонке и чувствовала себя потерянной. Виктор, обрадованный выпиской из госпиталя, все внимание уделял сыновьям и, казалось, совершенно не обращал на нее внимания. Только когда она попыталась уйти домой, он мягко, но решительно остановил ее:

– Погоди, родная. Нам нужно серьезно поговорить. Пришло время расставить все точки над «i». Я непростительно долго не начинал этого разговора, но теперь я не вправе больше откладывать его. Прошу тебя остаться и выслушать меня. Пусть я буду говорить несколько путано, постарайся меня понять.

Алеся удивленно посмотрела на него, но немного успокоилась и снова опустилась в кресло. Никогда раньше в голосе Виктора она не слышала столько решимости. Вообще, после ранения он очень изменился. Словно избавился от какого-то гнета. Она смотрела на него и не узнавала. Он стал другим, каким-то твердым, бескомпромиссным. Всегда мягкий и нежный, зачастую робкий с нею, Виктор неожиданно показал себя совершенно с другой стороны. Происшедшая с ним метаморфоза была неожиданна, но в то же время приятна. Теперь Алеся поняла, как такой человек может управлять солидным банком, быть членом совета директоров иностранного холдинга и оставаться при этом чутким и заботливым.

Отправив Сашу спать, Виктор только взглянул на Стаса.

– Спокойной ночи! – сказал парень и тут же оставил отца с Алесей наедине.

– Никогда не думала, что у тебя в семье царит такая строгая дисциплина! – невольно отметила Алеся.

– У нас в семье! – поправил ее Виктор. – Ты тоже член семьи. А что касается дисциплины, то она либо есть, либо ее нет.

– Не поняла! Что означают твои слова о семье? – попробовала пошутить Алеся.

– Только то, что я сказал. Хватит нам играть в непонятные игры. Просто выходи за меня замуж. Мы любим друг друга уже давно, и ни к чему притворяться, что этого нет. В госпитале я многое понял. Если раньше я опасался за тебя, боялся подставить тебя под удар или причинить боль, то сегодня говорю тебе – мы должны быть вместе, и пусть случится что случится. Если меня в конце концов все же убьют, то это произойдет не сегодня. Пусть то, что нам отпущено судьбой, будет нашим. Сколько бы времени мы ни прожили вместе, оно будет принадлежать только нам. Прости, я не готов сегодня к любовным подвигам, но, если тебя устроит вариант просто разделить со мной постель сегодня и на всю оставшуюся жизнь, я прошу тебя остаться в этом доме.

– Но погоди! Ты хорошо обдумал последствия такого шага? Я ведь прочла твое послание! И хорошо помню, что ты писал мне.

– Именно поэтому я и предлагаю тебе жить со мной, стать моей женой, наконец! – вдруг непривычно громко сказал Виктор.

– Я согласна! Не поверишь, я так долго ждала, когда же ты мне это скажешь, что уже потеряла надежду.

Звонок Андрея оказался совершенно неожиданным, Алеся как раз собиралась домой. Взяв трубку, она некоторое время раздумывала, с чего вдруг Андрей решил ей позвонить.

– Алло! Я тебя не отрываю от важных дел? – спросил он, как только она ответила.

– Нет, в общем. Рабочий день у меня закончился. Ты что-то хотел?

– Нам нужно встретиться. Разумеется, если я не помешаю твоему личному счастью! – с усмешкой в голосе сказал Андрей.

– Не поняла! Что ты имеешь в виду?

– Только то, что мне сообщила Лера.

– Ты звонил ей? – удивилась Алеся.

– Нет. Я пытался связаться с тобой вчера вечером, но Валерия сказала, что ты уже неделю живешь у Виктора. Я решил вас не беспокоить в столь поздний час и по этой причине звоню сейчас.

– Это надолго? Дело в том, что у меня времени меньше часа. Скоро Витя приедет домой, и я хотела бы успеть к его возвращению.

– Смотри сама, но я думаю, ему будет интересно послушать то, о чем я хочу рассказать.

– Это касается его? – не скрывая волнения, спросила Алеся.

– И его, и тебя. Вчера Глеб передал мне копии документов по нашему заказу.

– Что? Ты хочешь сказать, что он все выяснил?

– Я только бегло пролистал, мне показалось, что материал убойный. Нужно, чтобы Виктор сам принял решение. Возможно, у него найдутся иные методы воздействия. Впрочем, там есть некоторые нюансы, которые касаются его лично.

– Я уже выхожу, ты дома? – приняв решение, спросила Алеся.

– Вообще-то я жду тебя в машине, если не поленишься, можешь помахать мне ручкой.

Алеся, выглянув в окно, действительно увидела серебристую аудюшку Андрея. Она замерла на том самом месте, где стреляли в Виктора. Накинув новенькую легчайшую шубку, подарок Виктора, она сбежала по широкой мраморной лестнице вниз и, замерев на секунду на гранитном крыльце, осторожно оглянулась по сторонам. Андрей, выйдя из машины, только усмехнулся этому подсознательному движению. Что ж, действительно, обжегшись на молоке, начинаешь дуть на воду. Он уверенно перешел дорогу и, подав Алесе руку, повел ее к машине. Усадив подругу, Андрей скользнул на свое место и, положив левую руку на руль, внимательно, словно изучая, посмотрел на Алесю.

– Ты знаешь, насколько ты похорошела за прошедшую неделю? – с улыбкой спросил он, продолжая разглядывать ее лицо.

– Оставь! Просто отоспалась после больницы, вот и все! – смущенно ответила Алеся.

– После госпиталя, – механически поправил ее Андрей. – Нет, дорогая, меня не проведешь! Это любовь! Та самая, о которой ты столько мечтала! Как видишь, все сбывается в жизни. Ты наконец нашла своего мужчину.

– Тебе тоже пора найти свою женщину! – в тон ему сказала Алеся, густо краснея.

– Второй такой, как ты, нет! А просто так мне уже давно неинтересно. Я понемногу становлюсь заядлым холостяком, совсем как Павел. Он даже слышать не хочет о женитьбе. Кстати, у него уже вышла четвертая книга! Не поверишь, его, похоже, начинают читать! Я посмотрел отзывы на его произведения. Самое странное, наш общий друг пользуется определенной популярностью у женщин. Хотя это и неудивительно, грамотных мужчин почти не осталось. Мы должны привыкнуть к тому, что жить нам предстоит в женском обществе, лишь по ошибке управляемом мужчинами, впрочем, думаю, это ненадолго.

– Что ненадолго? Женское общество?

– Нет, то, что мужчины у власти. Пройдет немного времени, и наступит эра матриархата. Уже сейчас вы сами принимаете решения, сами выполняете, даже пытаетесь защищать любимых вами мужчин. По крайней мере, такие женщины, как ты, способны на многое. Главное, что вы уже научились созидать, а не только становиться причиной войн. Поехали, я хочу тебе кое-что показать, а после ты устроишь мне встречу с мужем. Я не ошибаюсь? Ты уже считаешь его своим мужем?

– Да! – потупив глаза, сказала Алеся.

«Ауди» сорвалась с места и, взвизгнув колесами, вписалась в крутой поворот. Короткий крутой спуск, снова поворот и только нарастающий рев двигателя.

– Андрей, ты когда-нибудь научишься ездить как все люди? – спросила Алеся.

– Сестренка! В жизни так мало удовольствий, что отказать себе в невинном развлечении я не могу.

– Ты решил меня вывести в парк?

– Нет, на кладбище! – коротко бросил Андрей, действительно сворачивая к старому кладбищу.

– Это еще зачем?

– Увидишь.

Посигналив у ворот, Андрей дождался, пока кованые створки разойдутся на достаточное для того, чтобы протиснуться машине, расстояние, и тронулся дальше. Проехав по центральной аллее, остановился и, повернувшись к Алесе, сказал:

– Пойдем немного прогуляемся. Хочу, чтобы ты посмотрела кое на что.

Стылый ветер неприятно холодил лицо. Алеся послушно шла следом по слегка припорошенной снегом аллее. Отойдя довольно далеко от машины, Андрей вдруг остановился возле двух свежих могильных холмиков. Огромные груды вычурных венков прикрывали их со всех сторон.

– Разве здесь еще хоронят? – удивилась Алеся.

– Только определенную категорию покойных, – ответил Андрей, раздвигая венки.

– Что ты делаешь?! – возмутилась женщина.

– Ничего, потом поправлю. Ты лучше на фото взгляни, – совершенно спокойно ответил Андрей. – Погоди, я сейчас второго откопаю.

Алеся, не понимая, зачем ей нужно рассматривать фотографии похороненных здесь людей, все же посмотрела на изображение и невольно ойкнула. Она хорошо запомнила это лицо. Именно этот парень стрелял в Виктора.

– Узнала? Посмотри второго, – раздался рядом голос Андрея.

– Я его не знаю, – понуро сказала Алеся.

– Это водитель, а тот, первый, – стрелок. Тебе все понятно? Их устранили свои же, по приказу Столбовского. Зачистили концы, так сказать.

– Но как ты об этом узнал? – удивилась Алеся.

– Это не моя заслуга. Люди Глеба все сделали. Нашли, расследовали. Хочу тебе сказать, что это не единственное преступление, в котором замешан Столбовский.

– Кто такой этот Столбовский?

– Твой крестник. Тот, которого ты в свое время ранила. Помнишь небольшой городок? Гибель твоего первого мужа. Это, кстати, тоже выяснили ребята Глеба. Невзирая, как говорится, на давность событий. Они работают на совесть, в отличие от милиции.

– Что мне теперь делать? – упавшим голосом спросила Алеся.

– Понятия не имею! Папку только забери у меня в машине. Но на твоем месте я бы ее не хранил. Сожги. Ты не замерзла? Нам пора ехать.

Элитный дом с затихшим до весны садом, огороженный причудливой кованой решеткой, высился на высоком берегу водохранилища. Алесе пришлось договариваться с охраной, чтобы машину Андрея пропустили на стоянку. Воспользовавшись короткой заминкой, он рассортировал документы в папке и, отложив файлик с бумагами, посвященными Алесе, терпеливо дожидался, когда охранник, преграждавший ему путь, отойдет в сторону.

Когда они поднялись в квартиру, Виктора еще не было. Алеся, оказавшись на своей территории, сразу преобразилась, превратилась в радушную хозяйку. Саша, выйдя из своей комнаты, с интересом разглядывал Андрея.

– Здравствуйте! Вы по делу? – спросил он, выдержав определенную паузу.

– Да, у меня небольшое дело к Виктору Всеволодовичу. Меня зовут Андрей Витольдович Макушинский. Я старый друг Алеси. Есть еще вопросы?

– Да! Вы не похожи на друзей моего отца.

– Я и не говорил, что дружен с Виктором Всеволодовичем. То, что у меня к нему есть небольшое дело, совсем не свидетельствует о дружбе или о знакомстве. Тебя что-то смущает?

– Просто вы одеты странно. Так одеваются только молодые люди. И почему вы сбрили волосы?

– Так удобнее. А одеваюсь так по привычке.

Звук открывающейся двери прервал необычную беседу Андрея с младшим Стерховым. На пороге стояли Алеся и Виктор.

– Папа, это Андрей Макушинский! – представил Саша собеседника.

– Спасибо, сынок, мы уже знакомы. Оставь нас ненадолго, нам нужно поговорить.

Как только за мальчиком закрылась дверь, Стерхов шагнул навстречу Андрею и обменялся рукопожатием.

– Итак, я вас слушаю. Алеся уже сказала мне, что вы ей показали. Это довольно интересно.

– В таком случае дальнейшее окажется для вас не менее увлекательным. Позвольте, я вкратце введу вас в курс дела, а после отвечу на вопросы, которые могут возникнуть. Только заранее предупреждаю: имеющиеся у меня сведения несколько отрывочны.

– Я понимаю. Давайте присядем, и я готов слушать.

Андрей положил на стол папку и начал рассказывать:

– Столбовский Владимир Николаевич. Родом из небольшого сибирского городка. После окончания школы призван в армию. Служил в нашей воздушно-десантной дивизии, в разведроте. Прошел Афганистан. Контужен, награжден медалью «За боевые заслуги». После демобилизации остался у нас в городе. Познакомился с женщиной. Однажды, в порыве ревности, жестоко избил ее бывшего мужа. А дальше начинается самое интересное. Организовал секцию рукопашного боя, а спустя полгода вместе со своими учениками начал заниматься примитивным рэкетом. Он не останавливался ни перед чем, на его счету несколько убийств, несколько предпринимателей остались инвалидами. Имея серьезные связи в райотделе милиции, он не боялся ничего. Все сходило с рук. Так продолжалось до тех пор, пока Столбовский и его банда не получили серьезный отпор. Двое его приближенных были убиты, а сам он оказался ранен в руку и едва избежал ампутации. Доведенные до отчаяния частники, видя, что не найдут защиты со стороны властей, объявили банде настоящую войну. Исчезли еще несколько подручных Столбовского, а сам он бежал в Польшу. Через два года он вернулся уже вполне преуспевающим бизнесменом. Пока не удалось выяснить, каким образом он скопил такую внушительную сумму, но факт остается фактом. Первым делом он приватизировал один из рынков города. Причем сам же его и крышевал. Не лично, разумеется, у него в банде уже было достаточно отморозков. Самое гнусное, что он в качестве ударной силы использовал подростков. Сопротивляется предприниматель, отказывается платить долю, на его палатку налетает толпа осатанелых пацанов, крушат и уничтожают все, что попадает под руку. Избивают хозяина, а то и добираются до его жены или дочери. Кстати, заявления о «подвигах» Столбовского приложены к следственным материалам. Пусть и прошло достаточно много времени, им вполне можно дать ход. Сколотив солидный капитал, Столбовский скупает в одном из райцентров винзавод. Производит дешевые суррогаты. Даже при высоких налогах предприятие приносит колоссальные прибыли. Заручившись поддержкой властей, он баллотируется в депутаты. С этого момента, прикрываясь мандатом и личной неприкосновенностью, Столбовский начинает головокружительную карьеру на политической арене. Через подставных лиц приобретает акции нефтеперерабатывающих предприятий. Организует частный банк. Незадолго до окончания депутатского срока вновь баллотируется, теперь уже на республиканском уровне. Очередная победа и, соответственно, огромные барыши. До последнего времени Столбовский не прекращает контактов с криминалом, крышует и наркотрафик, и торговлю людьми. Кстати, через одну из принадлежащих ему турфирм достаточно регулярно отправляются на заработки в Эмираты наши проститутки. Какова его личная доля с этого бизнеса, пока установить не удалось, но, думаю, это дело времени. В целом на счету Столбовского уже столько преступлений, что остается только удивляться, как он все это успел. Здесь, в этих папках, все собранные по делу документы. Я передаю вам их для ознакомления. Вам, Виктор Всеволодович, решать, передавать их в прокуратуру или действовать иными методами.

– Мне нужно ознакомиться и подумать. Холдинг по-прежнему под угрозой. Не исключено, что придется действовать на европейском правовом поле, – задумчиво сказал Виктор.

– В таком случае я на вашем месте обратил бы внимание на польский период деятельности Столбовского. Там он наверняка засветился, и не думаю, что польские власти начнут его покрывать. Да и в Европе он бывает достаточно часто. Предпочитает швейцарские курорты.

– Спасибо вам большое, Андрей. Что касается оплаты, то…

– Этот вопрос не ко мне, я только довел до вашего сведения полученную информацию. Вот визитка владельца сыскного агентства, которое занималось делом. С ним вы и решите финансовые вопросы.

Проводив Андрея, Виктор вернулся к столу, на котором лежали документы, и, пролистав их, закурил. Хоть врачи и запретили ему это занятие, ситуация оказалась уж больно щекотливой.

– Что ты собираешься предпринять? – спросила Алеся, обнимая его за плечи.

– Начинать войну. Между прочим, ты так и не рассказала, откуда знаешь Столбовского. Это как-то связано с документами?

– Да. Один из погибших был моим мужем.

– Понятно. Алеся, а что ты думаешь насчет свадьбы? Не пора ли собирать гостей?

– Вот так сразу? Не закончив войну? – улыбнулась она.

– А что тянуть! Благодаря твоему другу он уже у нас в руках. Остальное – дело службы безопасности. Сидеть Столбовскому, правда, придется в комфорте, но зато всю жизнь. Главное, в списке гостей Андрей должен стоять первым.

На следующий день Виктор связался с Глебом, договорился о встрече в банке. А вечером…

Алеся, заметив машину мужа, сбежала по лестнице и с радостной улыбкой, едва ли не бегом, бросилась навстречу. Виктор, как обычно, стоял возле автомобиля и широко улыбался, чего за ним не замечалось уже давненько.

– Привет! – сияя от счастья, воскликнула Алеся.

– Садись, у нас не так много времени, нужно заехать домой и в ресторан.

– Праздник? По какому случаю?

– Для кого праздник, для кого поминки. Кстати, ты почему не сожгла пакет с бумагами?

– Какими бумагами? – спросила Алеся, чувствуя, как холодеет спина. В памяти всплыл вчерашний разговор с Андреем и его слова: «Папку только забери у меня в машине. Но на твоем месте я бы ее не хранил. Сожги!»

– Ладно, успокойся, дело прошлое. Но то, что мне сегодня рассказал Глеб Жавнеровский, заслуживает того, чтобы это отметить. Твоего крестника, десантера, господина Столбовского, нет среди нас, и потеря эта, увы, безвозвратна.

– Что ты хочешь этим сказать? – непослушными губами спросила Алеся.

– Только то, что Столбовского уже два дня как нет в живых. В это трудно поверить, но он, выходя из своего особняка, поскользнулся и ударился затылком о ступеньку. Перелом шейных позвонков. Пока охрана суетилась, пока ждали «скорую помощь», кто-то очень умный предложил перенести его в дом. В общем, к приезду врачей он уже остыл.

– Значит, тебе больше ничто не угрожает? – изумленно воскликнула Алеся.

– Пока да. Ну, садись же ты скорее! Холодно! – рассмеялся Виктор.