Текст книги "Эпидемия смерти"

Ужин прошел в непринужденной теплой дружественной обстановке. Спасибо Ирине, которая задавала вопросы и отвечала на них и за себя и за Костикова с Антониной. В конце концов Игорь расслабился и начал получать удовольствие от поглощаемой пищи. Тоня тоже освоилась, осмелела и даже начала улыбаться на шутки. Девушки проводили Игоря, в два голоса просили быть осторожным и пожелали удачи.

Когда Игорь подъехал к особнячку, уже стемнело. Во всем здании свет горел только на первом этаже, в одном окне. Там, вероятно, сидели охранники. «Интересно, – подумал Игорь, – сколько в здании охранников. Два, четыре…?»

Как забраться внутрь Костиков решил еще днем. С другой стороны здания примыкала парочка деревянных сараев или гаражей. Их крыши находились примерно на одном уровне с окнами второго этажа. Одна проблема – стены сараев-гаражей были гладкими. Залезть наверх было не просто. Но эту проблему можно было решить. Нужно было только забраться на огромный тополь с толстыми ветками, росший у гаражей. Часть веток свисала как раз на крыши этих самых гаражей.

Место здесь было глухое, случайных прохожих не наблюдалось. Игорь вспомнил свое детство, поплевал на ладони, подпрыгнул и зацепился руками за подходящий сук. Теперь нужно было подтянуться. Это удалось сделать с третьей попытки. С ветки на ветку, с ветки на ветку как белка он поднялся по стволу. В ушах шумело, в глазах прыгали красные точечки, сердце бешено колотилось. Костиков отдыхал и беседовал сам с собой. «Да, товарищ Костиков, больше спортом надо заниматься. Бегать, прыгать, пресс качать… Завтра же надо пойти в тренажерный зал. Бросить курить… Нет завтра дела, послезавтра…»

Минут через пять силы восстановились, дыхание выровнялось. Предстояло совершить героический прыжок со ствола на крыши. Игорь мысленно посчитал до трех и отпустил руки. Холодная скользкая поверхность предательски загудела. Схватиться за что-нибудь руками он не успел и покатился вниз. Вот черт! Такого расклада он не учел, воображение уже нарисовало страшную картину: он внизу с переломанными конечностями, беспомощный, умирающий. И все же удача не отвернулась от него, уже у самого края крыши Игорь успел затормозить. Вернее не он, а его брюки. Крепкая ткань джинсов зацепилась за какой-то штырь, на ней Игорь и повис.

Костиков прислушался, вот сейчас на улицу выскочат охранники, услышавшие шум, и начнут стрельбу. Он прижался к поверхности так близко, будто прирос к ней. Все обошлось. Передвижения Игоря остались незамеченными. А может в здании никого не было?

Ловко перебираясь от одного окна к другому по крышам гаражей Игорь нашел нужное окно. Молодец Иринка, все сделала как нужно. Игорь просунул руку в форточку и открыл верхний шпингалет. Затем слегка дернул и окно бесшумно отворилось. Игорь спрыгнул с подоконника, прикрыл окно. И прислушался – ничего. Он осторожно выглянул из туалета. В коридоре темно, присутствия охранников не наблюдается.

Так, теперь выбрать правильное направление. Игорь прошел немого вперед и оказался у лестницы. Понятно, значит надо повернуть направо. Там, кажется, была приемная и офис «Пенат». Коридор освещала луна, все это немножко напоминало декорацию из фильма ужасов. Игорь толкнул дверь приемный, закрыто. Не беда, пара умелых рук и отмычка, почти тоже самое, что и волшебное слово «сим-сим». Из приемной Игорь точно также проник в сам офис. Лунного света хватало, чтобы оглядеться. Офис как офис со стандартным набором мебели: пара столов, пар компьютеров. Два сейфа, шкаф с выдвигающимися ящичками, холодильник, корзина для мусора, телефон.

Игорь решил начать со столов сотрудников. В ящиках оказалось много всякой ненужной ерунды: от жевательной резинки до презервативов и лапши «Анаком». Расчески, конверты, чистая бумага. Ничего важного.

Спокойно, спокойно, – приказал сам себе Игорь, – не паникуй. Ты живешь в век компьютерных технологий. Где сейчас хранят информацию – в компьютере. Пусть засекреченные сведения запрятаны, но общая информация может дать ключ к разгадке.

Игорь загрузил компьютер, в очередной раз поблагодарив Ирину, настоявшую на том, чтобы он закончил компютерные курсы. Игорь помнил как он долго упирался и отнекивался, мотивируя тем, что он гуманитарий. После завершения курсов Костиков дал себе слово, что после первого же крупного гонорара обзаведется машиной. Оно и для клиентов солидней и для работы полезно.

Игорь начал поиски открывая файл за файлом. Итак. «Пенаты» действительно занимались куплей-продажей. Больше всего было «продажных» сделок. Последние произведены совсем недавно три-четыре дня. Особенно много сделок заключено в последний месяц. Если раньше продажи оформлялись три-четыре раза в месяц, то за последние три недели заключалось до десяти сделок. Интересно почему? Риэлторы стали лучше работать? Им подняли процент за сделки или что-то еще?

Это конечно интересно, но никакого криминала в этом нет. Почему же тогда охранник чуть не спустил его с лестницы. Что-то здесь не так. Игорь переключил свое внимание на шкаф, заполненный папками. На папках стояли даты. Игорь решил особенно внимательно просмотреть папку за последний месяц. Фамилии и адреса, описание жилищных условий. Паспортные данные проживающих.

От размышлений Игоря отвлек тонкий луч света, пробивающийся из коридора. Сердце похолодело – охрана? Он осторожно выглянул в коридор. Так и есть. Два здоровых амбала с фонариками в руках делали обход второго этажа, они шли навстречу друг друг. Игорь тихонько прикрыл за собой дверь. Если охранник толкнут дверь в приемную – конец, его обнаружат и церемониться не станут. Щелчок замка в пустом коридоре раздастся громче оружейного залпа. Что делать? Решение возникло быстро. Надо придавить дверь чем-то тяжелым. Чем? Собой? Нет этот вариант не подходит. Держать дверь и одновременно пытаться убежать нельзя. Путь через окно в туалете был отрезан. Придется выбираться через окна офиса.

Решение пришло моментально. Кресла. Они достаточно массивны. Если поставить два кресла, будет достаточно. Игорь приставил оба кресла к двери, а сам рванул к окнам. Хорошо, что офис выходил на те же самые гаражи. Можно попытаться улизнуть через них. Игорь рванул шпингалеты на себя, дернул окно. Во всем задании заверещала сирена, отраженная многократным эхом. Костиков встал на подоконник оглянулся и увидел папку, лежащую на столе. Возвращаться плохая примета, но… Игорь засунул папку под ремень, взмахнул руками словно крыльями, оттолкнулся от подоконника и прыгнул. В эти пять секунд полета он успел помолиться, дать обещание Господу, что обязательно жениться на Ирине, перестанет раздражаться по поводу Бабуси и никогда…

Этот список был завершен уже на крыше гаража. Игорь проделал обратный путь к дереву, затем с ветки на ветку и спрыгнул на землю. Ему было хорошо видно как в офисах зажегся свет, слышны были крики охранников. Любоваться на переполох было некогда. Костиков добежал до машины со скоростью приближенной к олимпийской. Игорь перевел дух только тогда, когда отъехал на довольно приличное расстояние. Он остановился, достал свою любимую трубку и закурил. Никак не верилось, что все обошлось и его не сцапали.

Ночной город был особенно красив, разноцветные вывески сияющие неоном, фонари, музыка, доносящаяся из баров и казино. Могучие деревья украшенные гирляндами лампочек. Игорь остановила машину, открыл дверь и молча вдыхал прохладный воздух ночи. Он казался себе в эту минуту крутым спецагентом, выполнившим правительственное задание. Костиков взглянул на часы, третий час… Дома агента ждала верная подруга, красивейшая женщина. Игорь завел машину и двинулся к дому.

* * *

Всю ночь Евдокию Тимофеевну беспокоили кошмары, чем-то напоминающие фильм «Вий». Этот фильм баба Дуся, тогда еще Дуся, посмотрела лет тридцать назад в сельском клубе. С тех пор она была твердо уверена – это самый страшный фильм. Возможно, он был первым фильмом ужасов, увиденным ею, и потому произвел такое впечатление. С тех пор прошло много времени, а этот фильм Евдокия Тимофеевна считала все таким же страшным. Куда этим американским поделкам типа «Ночь живых мертвецов», «Вампирам», «Интервью с вампирами» и прочей ерунде. Баба Дуся, в свободное от расследований и сериалов время, иногда поглядывала ужастики. Правда удовольствия от них не получала. Ну чего интересного в том, что какие-то уроды ловят, кусают друг друга и честных людей. Умирают, оживают, снова кусают и так далее.

Хотя утром Бабуся не могла точно вспомнить содержание сна, ощущения были как после просмотра «Вия», не из приятных. «Нужно скорее распутывать это дело, а то и с ума сойти не долго», – раздумывала женщина, без аппетита поглощая завтрак.

Первым делом, нужно расспросить Домбровскую о фирме «Забота». Посетителей в больницу пускали с десяти до двенадцати. Времени предостаточно, чтобы приготовить что-нибудь вкусненькое. Понятное дело, что в этих самых больницах кормят отвратительно. Какое уж там здоровье. Как бы от голода ноги не протянуть. Бабуся быстренько навела порядок, нажарила фирменных пирожков и отправилась в больницу.

Сегодня Варвара Афанасьевна выглядела получше. Она даже пыталась улыбаться.

– Как здоровье? – спросила Евдокия Тимофеевна, – Вы уже улыбаетесь, это хорошо.

– Спасибо, уже лучше, – ответила Домбровская. Она помедлила пару секунд и спросила, – Ну как там…?

Евдокия Тимофеевна, выкладывавшая на тумбочку яблоки. пирожки, сок остановилась и сказала:

– Звонил, звонил мне ваш «покойничек».

Заметив как побледнела Варвара Афанасьевна, Бабуся быстро добавила:

– Успокойтесь, он такой же покойник как вы, прости Господи, – баба Дуся быстро перекрестилась, – или я. Он меня не смог отличить от вас, называл меня Варварушкой и звал с собой.

Бабуся подробно рассказал о вчерашнем происшествии. Ее сообщение немного успокоило Домбровскую.

– Вы мне скажите, на кой шут вам эта – «Забота» сдалась? Может, эти звонки как-то с ней связаны? – поинтересовалась Бабуся.

– Да нет, что вы. Это очень милые люди, – живо перебила ее Домбровская. – Я очень рада, что узнала о ней. Во-первых, у меня появились лишние деньги. А во-вторых, Леночка, она такая помощница замечательная. Мы с ней и поговорим обо всем и…

Эти слова были прямым подтверждением подозрений Бабуси. Вот как мошенники могли узнать про ласковое имя. Варвара Афанасьевна сама им все рассказала.

– А деньги? – поинтересовала Бабуся. – При чем тут деньги? Телега вперед лошади не бежит. Это вы должны платить, а не вам. Странно как-то.

– Это непростая фирма. Несколько месяцев назад мне в почтовый ящик засунули листовку-рекламу центра «Забота». Там предлагалось пенсионерам, одиноким и нуждающимся улучшить свое материальное состояние. Для этого необходимо было оформить завещание на квартиру в пользу центра.

Ну я и позвонила, сначала просто узнать условия, гарантии. А потом решилась. Я все равно одинокая. Тонечка гордая, она ни за чтобы от меня наследство не приняла. А после смерти есть квартира или нет – это уже не важно. А у меня здоровье неважное, деньги нужны. Опять же и пожить на старости лет красиво хочется.

Я заключила договор, мне сразу сумму приличную выплатили, и каждый месяц к пенсии доплачивают. Даже подарок получила – телевизор. За мной девушку закрепили. Сначала Машенька была, потом вот Леночка. Хорошие девушки.

Евдокия Тимофеевна решила кое-что уточнить:

– А может кто-нибудь узнал про деньги и поэтому пугает вас? Вы в больницу попали, а они в квартиру залезут и деньги найдут.

– Нет, – покачала головой Домбровская. – Деньги я на книжке храню, да про них никто не знает. Мы когда договор подписывали там пункт был: о конфиденциальности.

– О чем о чем? – переспросила Бабуся. – Слово уж больно мудреное.

– О сохранении этой операции в тайне.

– Зачем? – удивилась баба Дуся. – Чего тут секретного, квартира-то ваша. То же мне, тайны маринадского двора.

Видя, что Домбровская ее не понимает, баб Дуся пояснила:

– Это я по телевизиру слышала в «Совершенно секретно». Там один журналист про секреты ЦРУ рассказывал. А еще кино такое было, там Жан Марэ играл. Молоденький…

– Поняла, – ответила Варвара Афанасьевна, – только правильно говорить: «тайны мадридского двора». Нет, здесь все проще. В фирме сказали, это нужно чтобы родственники свары не затеяли, судебный процесс, скандал. Люди всякие бывают, а фирме лишние неприятности не нужны. Да мне собственно и говорить об этом было не кому. Соседей я почти не знаю, старые съехали кто-куда, а новые – из этих самых «новых русских» – мне неприятны, а я им не интересна. Что с меня взять?

– Ну ладно, а адрес этой самой фирмы вы знаете?

– Там был на листовке адрес, но я по телефону звонила. Они ко мне домой приезжали с юристом, нотариусом. Все как положено. Да вы в бумажках моих, в серванте посмотрите. Там обязательно должен быть адрес.

– Хорошо, посмотрю. Ну ладно, до завтра, выздоравливайте и не о чем не беспокойтесь. Все наладиться.

Женщины распрощались и баба Дуся поехала к Антонине. Она хотела было сказать об этом Домбровской, но решила повременить. Вдруг Тоня откажется навестить бабушку, зачем давать женщине необоснованную надежду.

Девушки дома не оказалось, он и понятно – дело молодое. Надо было конечно позвонить, но… Евдокия Тимофеевна решила заскочить домой. Проверить, как там ее молодежь, небось, на сосисках и яичнице сидят. Бабуся вспомнила, что ключи от квартиры оставила дома у Домбровской. Со слабой надеждой, что хоть Игорь окажется дома, Бабуся позвонила в дверь. Услышав шаги, баба Дуся вздохнула с облегчением: «Фу, слава Богу, не придется под дверями стоять». К удивлению Бабуси на пороге стояла Антонина.

– Здравствуйте, – сказала девушка.

– Здравствуй, здравствуй, – проходя в прихожую проговорила старушка. – Надо же, а я только от тебя. Заезжала, хотела поговорить, на а ловца и зверь бежит.

– Да я у вас ночевала, меня Игорь с Ириной привезли.

– Случилось что? – встревоженно спросила баба Дся. – Где Игорь?

– Все нормально, не нервничайте. Игорь отсыпается, он ночью где-то в засаде был, приехал только под утро. Ирина на работе.

– ну хорошо, значит нам никто не помешает, – сказала Бабуся. – Пойдем на кухню, поговорим.

Пока Тоня ставила чайник, Бабуся привела себя в порядок, вымыла руки, заглянула в кабинет. Игорь спал в своей любимой позе, положив руку под щеку. Бабуся улыбнулась и поплотнее закрыла за собой дверь.

Бабуся строго взглянула на Антонину, помешивающую ложечкой сахар и откашлившись, твердо сказала:

– Вот что, девонька. Я нашла твою родную бабушку. Звать ее Варвара Афанасьевна Домбровская и ей очень плохо.

Антонина вскинула голову и удивленно посмотрела на пожилую женщину. Он молча слушала Бабусю.

– Сейчас твоя бабушка в больнице, – продолжила тем же тоном Евдокия Тимофеевна, – И вообще у нее неприятности, ее кто-то запугивает. Я хочу, чтобы вы встретились и поговорили по душам.

Бабуся рассказала историю любви гимназистки Вареньки и двух мальчиков, поведанную самой Варварой Афанасьевной. Антонина за все это время не проронила ни слова.

– Мне кажется, что ты очень ей нужна. Сама она к тебе не обратиться, потому что считает себя виноватой перед всеми вами. Перед твоим дедом, отцом и даже тобой, – Бабуся замолчала подыскивая убедительные слова, – Ты добрая, умная девушка, ты должна попытаться…

Антонина взглянула на бабусю глазами, полными слез и тихо сказала:

– Я попробую, говорите адрес больницы.

– Вот и славно, – сказала Бабуся всплеснув руками. – Давай завтра и пойдем, я только подготовлю ее. А сейчас у меня еще кое-какие дела. Игоряше передай, что я еще денек у подружки поживу. Она в деревню уехала, нужно за квартирой присмотреть, – сказал Бабуся и попрощалась с девушкой.

Евдокия Тимофеевна без приключений добралась до квартиры Домбровской. У нее была одна замечательная идея. Превратить завтрашнюю встречу бабушки и внучки в праздник. А какой праздник без хорошего пирога. Баба Дуся была твердо уверена: хорошая еда делает человека добрее и сговорчивее.

* * *

Игорь проснулся от того, что почувствовала себе чей-то взгляд. Чужой, не Ирининин и даже не бабы Дуси. Он открыл глаза и увидел Антонину.

– Ой, – испуганно пискнула девушка, – я вас разбудила?

– Да нет, все равно вставать пора, у нас сегодня дел невпроворот. Ирина уже ушла? – спросил у девушки Игорь.

– Да, давно. Да и время уже третий час, обед.

– Ну обед, так обед. Совместим приятное с полезным. Завтрак и обед в одном флаконе, – пошутил Костиков.

– Да, да, я сейчас пойду разогрею, – сказал Антонина.

Пока Игорь принимал душ, раздумывая – бриться или еще подождать, Тоня уже накрыла на стол. Разговор за столом не клеился. Игорь, проголодавшись, с аппетитом ел, Антонина стеснительно ковыряла лось ложкой в тарелке. Обедали молча. Пока Антонина убирала со стола, мыла посуду Костиков курил трубку.

– Игорь, мне бы домой съездить, кое-какие вещи взять, посмотреть, что с квартирой. Можно?

– Конечно, Тоня, только я с тобой поеду. Договорились? Не то чтобы Костиков боялся за Антонину, но поберечься все же стоит. Тем более, что Жаба разгуливал где-то рядом.

Игорь подвез девушку почти к самому дому, внимательно огляделся – вроде никого. Вылезать из машины не стал. Если за девушкой следят, не стоит светится. Эта мысль пришлась кстати. Как только за Тоней закрылась дверь подъезда, во дворе появился Жабасеев, собственной персоной. Вероятно, он был где-то тут неподалеку. Поскольку в это время двор был заполнен людьми Тоне ничего не угрожало. Для того, чтобы напасть на девушку при свидетелях, нужно быть отчаянным идиотом. Судя по характеристике, хранящейся в милиции, Жаба мог быть кем угодно, только не отчаянным идиотом. Это успокаивало.

Так. Надо предупредить девушку о нежелательном визитере и проследить за Жабасеевым. Игорь достал с заднего сиденья куртку, кепку. Пристроил на нос солнечные очки и вышел из машины. Все время стараясь держать Жабу в поле зрения. Бандит стоял спиной к Косикову, наблюдая за входящими и выходящими из подъезда Антонины.

Игорь ссутулил плечи, надвинул кепку на самые глаза и прошел мимо бандита. Поднялся и позвонил в дверь:

– Кто там? – раздался взволнованный голос девушки.

– Это я, Игорь, – тихо, но внятно ответил Костиков.

Антонина впустила его в квартиру.

– Там Жабасеев появился, за тобой следит. Собирайся, когда выйдешь из подъезда, иди вперед вдоль дороги. Я, будто случайный водила, остановлюсь и подхвачу тебя и подброшу до остановки. Там пересядешь на автобус и поедешь на работу. Ничего не бойся, я за вами поеду. С Ириной попытайтесь ускользнуть, через служебный вход. И сразу же езжайте к нам домой. А я за этим субчиком прослежу. Понятно?

– Да, – ответила Тоня. – А может в милицию…

– Нет, они уже один раз его упустили, упустят и во второй. Ну я пошел, запри дверь, и спускайся на лифте.

Игорь вышел во двор, сел в машину и отъехал. Слава Богу, Жаба не обратил на него никакого внимания. Через десять минут Тоня вышла из подъезда, она постоянно оглядывалась, заметно нервничала. Жабасеев бросил сигарету и двинулся за ней. Тоня вышла на дорогу. Через пару секунд возле нее лихо затормозил Костиков.

– Вам куда девушка? – громко спросил он.

– До остановки, – так же громко, чтобы Жаба был в курсе, ответила Антонина.

Расчет был сделан на то, что Жаба побежит к остановке, в надежде успеть за Антониной на автобус. Игорь подъехал к остановке, преследователя нигде не видно. Значит идет пешком. На счастье подошел автобус и девушка уехала. Костиков чуть отъехал и стал ждать. Через пару минут появился Жабасеев, он огляделся. Увидел хвост автобуса, смачно выругался и присел на скамейке, достав сигарету. Игорь терпеливо ждал. Жаба докурил, и пошел к ближайшему телефону-автомату. Судя по его виду, он получал втык от хозяина за то, что упустил Тоню. После чего, вероятно, он получил новое задание, так как вернулся на остановку.

Вскоре подошел автобус на котором Жаба и поехал выполнять новое задание. Затем в цен ре города бандит пересел на автобус другого маршрута, Игорь неотрывно следовал за ним. Доехав до места Жаба вышел из автобуса и двинулся по небольшой улице. Ее название показалось Игорю знакомым, вроде недавно его Бабуся называла. Игорь только не помнил по какому случаю. В этих местах Костикову приходить не доводилось, дома становились все меньше и меньше, а палисадники все больше и больше.

Жаба остановился возле симпатичного двухэтажного особнячка. Огляделся по сторонам, взглянул на часы и примостился на скамейке у детской песочницы во дворике. «Интересно, – подумал Игорь, – какого черта он сюда приперся? В песочек решил поиграть, детство золоте вспомнить?»

Жаба перекурил, снова посмотрел на часы и переместился к соседнему дому. Просидел он там минут тридцать, на улице уже начало темнеть. Игоря чуть не загрызли до смерти дичайшие комары, а Жаба все сидел и сидел. Наконец он резко поднялся и направился к подъезду особняка. Игорь осторожно за ним. Подъезд этого странного особнячка был замечательным местом.

Под большой лестницей, с огромными перилами располагалась ниша. Костиков забрался туда. Теперь он, скрытый от жильцов дома, мог наблюдать за происходящим. Отсюда был хорошо виден выход, стена с почтовыми ящиками – сиди в засаде и наблюдай. Жаба поднялся на второй или третий этаж, Костиков услышал какой-то металлический звук и вдруг в подъезде стало темно. «Ага, свет вырубил, – догадался Игорь, – Вот только зачем? Неужели будет кого-нибудь убивать?». Такой вариант ему был не по нутру.

Костиков колебался: остаться под лестницей или кинуться на второй этаж, сомнения разрешились сами собой, т через пару минут в подъезде снова загорелся свет. Жаба быстро спустился и вышел на улицу. Игорь решил подняться и посмотреть, что же делал там бандит. В это время где-то на верху хлопнула чья-то дверь. Кто-то спускался вниз, Игорь вышел из укрытия и начал подниматься по лестнице, навстречу спускающемуся. Он слегка затормозил на площадке второго этажа, так как вовремя заметил страрушку, копающуюся у щитка. Женщина услышала шаги за своей спиной и обернулась. Костиков чуть не свалился с лестницы:

– Бабуся!!! Вы что тут делаете? – спросил он.

Евдокия Тимофеевна, а это была именно она с удивлением уставилась на Костикова:

– Игоряша?! А ты как узнал где я…

Игорь не ответив подошел к окну в коридоре и выглянул во двор. Жабасеев удалялся в сторону автобусной остановки.

– Баба Дуся, мне сейчас некогда, я за Жабасеевым слежу. Давайте вечером дома поговорим, а то уйдет.

Бабуся взглянула на часы и сказала:

– Ну сейчас уже вечер, все-таки девятый час… Ладно, я к десяти домой подъеду. Ждите.

Последнюю фразу Бабуси Костиков услышал уже у самой двери, он бегом добежал до машины, нажал на газ и рванул следом за Жабасеевым. Надеясь, что тот пойдет именно к автобусной остановке. Костикову повезло. Жабасеев ждал автобус. Примерно через двадцать минут Костиков оказался в одном из отдаленных районов Тарасова. Где в основном были расположены заводы, фабрики и старые-старые дома, бараки и сараи. Этот был самый опасный, криминальный район, на улицах которого появляться в вечернее время суток простым обывателям не рекомендовалось. Игорь нащупал в бардачке пистолет – лицензию он уже давно достал – но вот применять не случалось ни разу. Может и в этот раз обойдется.

Жабасеев вышел на одной из остановок и двинулся вдоль грязной, темной улочки. Игорю пришлось оставить машину, так как человек на автомобиле в этом месте сразу же привлек бы внимание. Костиков пробирался вслед за Жабой почти на ощупь. Фонарей здесь фактически не было, а свет, пробивающийся из окошек домов, был недостаточным. Игорь старался не упустить Жабасеева, но ему не повезло. Он едва не наступил на кошку, которая издала предостерегающий вопль. Порка Костиков разбирался с животиной, Жабасеев пропал, как сквозь землю провалился. Игорь выскочил вперед, кинулся направо, налево – нет. Костиков выругался с досады и вдруг услышал сзади шорох, хотел обернуться, но не успел. На голову обрушилось что-то тяжелое и холодное, блеск этого тяжелого в свете луны – был последним, что он увидел. Сознание заволокло черной, густой пеленой.

Очнулся Игорь от того, что в лицо ему плеснули холодной водой. Голова гудела, а затылок казался сплошной раной. Игорь с трудом разлепил глаза и огляделся. Он сидел посреди почти пустой комнаты, крепко прикрученный к стулу. Пошевелить руками или ногами не представлялось никакой возможности. Комната освещалась маленькой настольной лампой, стоявшей почему-то на полу. Света от нее было не очень много.

У противоположной стены стоял грубый деревянный топчан, накрытый зеленым байковым одеялом. Рядом – пара табуреток. Одна стала импровизированным столом. Бутылка водки, полупустой граненый стакан, тарелка с недоеденным соленым огурцом и куском хлеба. Большое окно, находившееся на уровне Игоря, было заклеено старыми газетами. Игорь покрутил головой, пытаясь найти того, кто плеснул ему в лицо воды. От таких манипуляций в затылке заломило с новой силой, в глазах заплясали огненные черточки. Игорь на секунду прикрыл глаза, вздохнул.

– Что козлина, очухался? – послышался чей-то голос.

Костиков нехотя открыл глаза, перед ним стоял ухмыляющийся Жабасеев.

– Ты чего за мной топал, урод? – спросил все с той же ухмылкой бандит. – Из ментовки что ли? Дай-ка рожу твою рассмотрю поближе, – глумливо продолжил Жаба, поднося к лицу Игоря лампочку. – Не-е, на мента ты не похож. Таких бакланов там не держат.

У Игоря даже не было сил придумать что-нибудь правдоподобное. Он прекрасно понимал, что Жабасеев калач тертый и на мякине его не проведешь.

Жаба тем временем продолжал разговаривать сам с собой:

– Так, дятел, если ты не из ментовки, откуда у тебя ствол? Может ты киллер? На киллера ты похож, как я на педика. Ну что, молчать будешь или пасть откроешь? – спросил наконец Жаба, поигрывая перед носом Костикова его собственным пистолетом.

Игорь поднял на него глаза и, пытаясь скрыть страх, ответил:

– Ты все равно их не знаешь.

Это он сказал просто так, первое, что пришло на ум. Сказал для того, чтобы потянуть время. Хотя понимал, что вряд ли выпутаться из этой истории целым и невредимым.

Жабасеев молча резко ударил Костикова кулаком по зубам. В голове снова зазвенело. Игорь едва не опрокинулся вместе со стулом.

– Дерзишь, сучонок! – рявкнул бандит, взводя курок пистолета. – Ну ладно, пеняй на себя, гаденыш. Сперва я отстрелю тебе пальцы на ноге, потом на руке, а потом…

Жаба красноречиво ткнул дулом пушки ниже пупка…

– Ладно, – сказал Игорь, едва ворочая распухшим языком, – я тебе скажу. Только ты все равно не поверишь.

– Давай, давай, колись, я сам решу.

Игорь вдруг усмехнулся, от некстати пришедшего на ум каламбура: «решу – порешу». Это уж точно, правду ли он скажет или соврет – Жабасеев все равно пристрелит его.

Быть пристреленным из собственного пистолета, это в двойне обидно. Игорь попытался пошевелить связанными руками. Безрезультатно. Жаба наверное специально учился, на собачках. Веревки еще сильнее врезались в кожу. Во рту пересохло, казалось, язык ворочает раскаленные камешки. Игорь облизнул губы и сказал:

– Я все скажу, дай воды глотнуть. В горле пересохло.

Жабасеев усмехнулся, взял с табуретки стакан и плеснул в него из помятого чайника, стоящего на полу.

– Последнее желание приговоренного…

Да, досье на Жабасеева было точным, только Жаба оказался еще циничнее и опаснее, чем предполагалось. Игорь отпил пару глотков, мутноватой жидкости, языку стало немого легче.

– Ну, – спросил Жаба, усаживаясь на свободный табурет, – Будем говорить или как?

Игорь посмотрел на бандита и, вздохнув, ответил:

– Говорить. Я – частный детектив, следил за тобой по поручению моей клиентки.

Жаба удивленно взглянул на Костикова:

– Гонишь?! Я думал такие только в Америке есть. Значит все равно легавый… Ну значит, в моем списке ты будешь первый частный сыщик.

Игорю не хотелось уточнять в каком именно списке. И так было понятно, что список этот был вреден для его жизни.

– Что ей от меня нужно? – спросил Жаба.

Игорь напряженно думал, как бы соврать убедительнее. Для чего это ему в создавшейся безвыходной ситуации, он незнал. Но привычка – вторая натура…

– Я не знаю, мне было поручено выяснить… – Игорь замолчал на пару секунд, – не являешься ли ты любовником ее мужа!

«Чего это я несу? – пронеслось в голове у Костикова, – чушь какая-то!».

Жаба выпучил глаза и действительно стал похож на жабу, такого даже он не ожидал услышать:

– Ну ты… м… Кто педик?! Я педик?!. Да я… Я тебе башку сейчас руками оторву…

Жабасеев бросился на Костикова, повалил его вместе со стулом на пол и начал методично долбить его ногами. Через пару минут сознание Костикова помутилось и он уже ничего не видел и не слышал. Когда Игорь очнулся в очередной раз, Жабасеева в комнате не оказалось. Все тело болело, правый глаз, распухший от удара, не открывался. Игорь языком прошелся по зубам и не досчитался нескольких. «Ну, мертвецу зубы не к чему,» – неудачно попытался пошутить он сам с собой. Игорь с тоской подумал, что жить ему осталось всего ничего…

* * *

Баба Дуся хлопотала на кухне, в предвкушении завтрашнего дня Примирения. Она уже испекла яблочный пирог с румяной корочкой, налепила пельменей и отдыхала сидя перед телевизором. Все дела были переделаны, можно было позволить себе кратковременный отдых. Но не тут-то было. На самом интересном месте мылодрамы снова погас свет. Это не было такой уж большой неожиданностью. Сейчас должен был раздаться и телефонный звонок, так и произошло. Буквально через пять секунд после отключения света раздалась телефонная трель.

Бабуся молча подняла телефонную трубку и услышала примерно то, что ожидала:

– Варварушка, – замогильным голосом вещала трубка, – ты должна помочь мне. Я жду тебя, осталось совсем немного…

Бабуся кинула трубку и выскочила в коридор, однако она не успела. Свет включился как только она оказалась на лестничной площадки. Баба Дуся поднялась к щитку. Так и есть, свет вырубали здесь, сегодня даже не потрудились закрыть крышку. Снизу кто-то поднимался, вряд ли это те хулиганы, вернее бандиты. И вдруг шаги за спиной смолкли, Бабусе напряглась. Неужели это ловушка? Она резко обернулась и…

На лестнице стоял Игоряша, он был удивлен не меньше, чем она сама.

– Бабуся!!! Вы что тут делаете? – спросил он.

Бабуся не меньше его удивилась: как он узнал где живет Домбровская?

– Игоряша?! А ты как узнал где я…

Однако Игорь торопился куда-то, он все время выглядывал в окно, выходящее во двор. Бабуся поднялась на цыпочки и увидела только снизу здорового мужика, удаляющегося в сторону автобусной остановки. Игорь сказал, что это тот самый Жабасеев, который следит за Тонечкой. Игорь выскочил из подъезда и помчался за ним вдогонку. Сердце бабы Дуси сжалось от нехорошего предчувствия. Она быстро вернулась в квартиру и позвонила Ирине: