Текст книги "Эпидемия смерти"

– Иринушка, дай мне номер телефона Малышева.

– Евдокия Тимофеевна, случилось что-нибудь? – встревоженно просила девушка.

Бабуся не хотела ее пугать и не стала вдаваться в подробности:

– Да нет, это я так, на всякий случай.

Ирина продиктовала телефон и Бабуся принялась названивать Малышеву, номер все время был занят.

– Дежурный Почитайло слушает, – ответил в рубку чей-то бравый голос.

– Сынок, мне бы Малышева Олега, – сказала Бабуся.

– Представьтесь, пожалуйста, я передам ему что нужно.

– Да нет, мне он сам нужен, – ответила Бабуся.

– Неположено, – сухо ответили в трубке.

– Как неположено, кем неположено? Его родная бабка сто верст ехала-ехала, а ты «неположено». Зови быстро к телефону, не то я внучку пожалуюсь… – все больше и больше распаляясь крикнула Бабуся в трубку.

Вероятно ее слова подействовали, минуты через три Бабуся услышала голос Малышева, объясняющегося с дежурным:

– Какая бабка? У меня отродясь никаких бабок не было. Не знаю, может пошутил кто. Ладно, сейчас сам разберусь.

Затем уже в трубке раздался голос Малышева::

– Малышев у телефона, чьи это дурацкие шутки?

– Олежка, – вкрадчивым голосом сказала Бабуся. – Это я, Баба Дуся, у меня для тебя очень срочное сообщение.

Голос Олега приобрел металлическое звучание:

– Евдокия Тимофеевна, мне в игрушки играть некогда, я здесь на работе нахожусь. Пусть ваши загадки ваш Игорек разгадывает. А мы здесь делом занимаемся, серьезным делом.

– Погодь, погодь, – торопливо проговорила Бабуся. – Ты хотел поймать того, кто машину большого начальника украл? – баба Дуся выдержала паузу. – Так вот, мой Игоряша сейчас за ним следит. Я боюсь как бы чего не вышло. А ты, мужик сурьезный, можешь ему помочь, – немного польстила Бабуся Малышеву.

Малышев переваривал полученную информацию, сдобренную для лучшей усвояемости лестью и ответил:

– А где ж я вашего Костикова найду? Искать его в городе, что иголку в стоге сена.

– А я тебе подскажу, милок. Игоряша только что от меня ушел, и на своей машине за этим бандитом поехал. Вот ты через гаишников и узнай, куда его машина едет. А там уж сам знаешь.

Евдокия Тимофеевна попрощалась с Олегом и отправилась к Ирине с Антониной, надеясь на то, что Малышев на этот раз сделает все как надо.

* * *

Размышления Игоря были прерваны воем милицейской сирены. Через пару минут раздался смутно знакомый голос, усиленный в несколько раз мегафоном:

– Жабасеев, вы окружены, сдавайтесь, выходите. Жабасеев, без глупостей, выходите…

Сирена и мегафон смолкли одновременно. Игорь, еще неверя в свою удачу, заорал, что было сил:

– Помогите! Я здесь! Кто-нибудь!

Вряд ли его услышат. Игорь еще раз попытался освободить руки или ноги, не удалось. Тогда он пополз к окну. Через каждые три-четыре минуты Игорь продолжал кричать, взывая о помощи. Кое-как, добравшись до окна, Костиков снова попытался освободить руки или ноги. Веревка на руках н поддавалась. а вот путы, стягивающие щиколотки – ослабли. С трудом он поднялся на колени, потом встал вор весь рост и повернулся кокну спиной. Колени от ползанья ссаднило, руки от врезавшихся веревок отекли. Костиков отступил на шаг и направил ножки стула в окно, он попытался подпрыгнуть и выбить ими стекло. То ли оно было хлипким, то ли повезло… Стекло со звоном рассыпалось на мелкие осколки.

Уже через пару минут Костикова отвязывали от стула работники милиции, возглавляемые Малышевым.

– Где Жабасеев? – спросил он разглядывая побитую физиономию приятеля.

– Незнаю, я очнулся – его нет. Ты извини, у меня сейчас совсем сил нет говорить… Голова кружиться, и… Спасибо тебе Олег, ты мне жизнь спас.

Костикову вовсе не хотелось объяснять с Малым как он очутился здесь, не хотелось раскрывать сведения о «Пенатах». Чувство профессионализма взяло верх над чувством благодарности за счастливое спасение.

Малой с недоверием взглянул на Костикова, ему очень хотелось получить информацию, но бледный вид Игоря подтверждал правдивость его слов. Понятно, попасть в такую передрягу, приятного мало.

– Ладно, – махнув рукой, сказал Малышев. – Поговорим завтра, а благодарить надо не меня, а бабку твою. Шустрая старушенция, с ее способностями в ФСБ работать надо.

Игорь не помнил, как его довезли до дома, как он поднимался по лестнице и как хлопотали вокруг него три женщины. Сейчас самым главным желанием было забыться и уснуть…

* * *

«Господи, как хорошо просыпаться по утрам и знать, что ты живой» – эта мысль своей нелогичность рассмешила Игоря. Он посмотрел на Ирину, дремавшую рядом с ним. Ей снилось что-то приятное, на губах играла легкая улыбка. Игорь наклонился к любимой и поцеловал ее.

Ирина открыла глаза и спросила:

– Как ты себя чувствуешь после вчерашнего?

Игорь, ощущавший боль во всем теле, немного поморщился:

– Нормально, ощущение боли есть признак жизни, – процитировал он кого-то из великих. – Бабуся дома?

Ирина кивнула головой:

– Да, она в своей комнате, Антонина в кабинете. Ты нас вчера напугал порядком. Дверь открываем, а там Малышев, тебя на руках держит. Ты в его машине отключился. Он нам все рассказал и про Жабу и про то… – Ирина пальцем дотронулась до распухшей губы Игоря – Больно? Если бы не баба Дуся, не знаю, чтобы мы делали. Она тебя какими-то своими народными средствами лечила. Мазала, примочки делал, даже шептала что-то, заговор какой-то.

В дверь спальни кто-то осторожно постучал и за дверью раздался голос Бабуси:

– Вставайте, сони, надо дела делать. Пора обсудить всю имеющуюся у нас информацию. Даю вам десять минут и накрываю на стол. Я сегодня блинчиков напекла.

Игорь покачал головой, вот ведь заводная. Когда все успевает? После завтрака все собрались в кабинете Игоря. Бабуся потребовала полный отчет о расследовании Костикова. Пришлось выкладывать все о чем так долго Игорь умалчивал. Про связь Жабасеева с фирмой «Пенаты», про ночную вылазку в офис фирмы. Евдокия Тимофеевна в свою очередь рассказала про бабушку Антонины и голос «мертвеца».

Пока было не ясно, что является причиной, а что следствием. Игорь выдвинул версию, что Жабасеев и его заказчики охотятся за книгами Антонины. Вероятно, не найдя их в доме у внучки, они решили поискать у бабушки, в квартире Домбровской. Расчет прост – довести старушку до больницы и спокойненько хозяйничать в пустой квартире. Оставалось выяснить каким образом эти мерзавцы узнали что у Тони есть бабушка и где она живет? Возможно, бандитов навел кто-нибудь из знакомых с Домбровскими. На ближайшие дни Костиков решил вплотную заняться друзьями, коллегами, сослуживцами как самой Тони, та и Варвары Афанасьевны.

– Как хочешь, – сказал Ирина, – а сегодня я тебя никуда не выпущу. Ты на себя в зеркало смотрел? Типичный уголовник, с таким ни один приличный человек разговаривать не станет. Понял?

Костиков согласился, тем более, что Ирина пообещала сего провести с ним весь день. Она позвонила на работу и, сославшись на легкое недомогание, отпросилась.

Все время, пока длился этот «Совет в Филях» Бабуся сидела молча, обдумывая что-то очень важное. Она не то чтобы была не согласна с версией Игоря, но… После того, как ее попытка доказать Игорю наличие связи между тремя старушками, преследуемыми мертвецам провалилась, она не стал настаивать. Ее внимание привлекла черная папка, лежащая на столе у Игоря. Очевидно та самая, которую он прихватил с собой при посещении фирмы «Пенаты».

Бабуся взяла ее со стола и задумчиво рассматривала списки адресов, фамилий. Интуиция подсказывала, что разгадка всех событий таиться в этой самой папке. Евдокия Тимофеевна забрала документы в свою комнату. Только она расположилась на своем диванчике, как в дверь заглянула Антонина:

– Евдокия Тимофеевна, вы со мной к бабушке не съездите? – девушка умоляюще посмотрела на женщину. – Понимаете, с вами как-то проще.

– Конечно, деточка. О чем разговор. Сейчас только мигом переоденусь и поедем.

Бабуся переоделась. Упаковал всевозможные вкусности, отварила пельмени, закутала в толстое махровое полотенце кастрюлю, чтобы та надолго сохранила тепло. Всю дорогу до больницы Тоня молчала, то бледнела, тог краснела, переживая предстоящую встречу.

– Да, не ойся. – успокаивала ее баба Дуся, – Твоя бабушка сама очень хочет этой встречи. Только я ее сначала подготовлю, а потом ты войдешь. Ладно? А то ее от радости Кондратий схватит, нам только этого не хватала.

Бабуся и Тоня облачились в халаты и тапочки и поднялись в палату к Варваре Афанасьевне.

В палате никого, кроме Домбровской не было. Женщина одиноко лежала на своей кровати, укрывшись серым казенным одеялом.

– Доброго здоровья, – поприветствовала ее Бабуся, – Чего-то вы одна, лежите тут, киснете?

Варвара Тимофеевна обрадовалась визитерше:

– Здравствуйте, здравствуйте. Да вот, к моим товаркам дети, внуки пришли, они сейчас во дворике гуляют.

– Вы только не волнуйтесь, я к вам Антонину привела, – сказала как бы между прочим Бабуся.

– Как?! Тонечку, – обрадованно воскликнула Варвара Тимофеевна, – а где ж она? Зовите ее сюда.

Баба дуся выглянула из палаты и поманила Тоню:

– Вот ваша красавица, – сказала баба Дуся, подталкивая к Домбровской внучку.

Варвара Тимофеевна, обливаясь слезами, кинулась обнимать девушку. Тоня тоже…

– Ну, я пойду, пожалуй. – смахивая слезинку сказала баб Дуся, – Не буду вам мешать. Разговор у вас долгий, серьезный…

Она закрыла за собой дверь палаты. Во дворе Бабуся разыскала соседок по палате Домбровской и попросила не мешать хотя бы полчаса.

От того, что примирения прошло так легко, без сучка и задоринки, Евдокия Тимофеевна чувствовала себя счастливой. Вот еще бы распутать дело до конца и можно жить спокойно… Бабуся поспешила домой, изучать «пенатовские» документы.

Ирина с Игорем даже не заметили отсутствия и возвращения Бабуси. Голубки ворковали в кабинете Костикова, дело молодое, как говориться. Так что, никто не отвлекал женщину от изучения этого списка. Первые пять-шесть листов ничего интересного не дали. У Бабуси уже ломило в глазах от этих черных маленьких букв, когда на одном из них она заметила фамилию Домбровской. Бабуся отложила листок, походила по комнате, снова вернулась к бумагам. Ошибки не было. Фамилия имя отчество, год рождения, адрес – все совпадало. Значит надо искать. Баба Дуся еще внимательнее стал рассматривать списки и была вознаграждена. На следующих страницах ей попались фамилии старушке, проживающих в ее дворе и покончивших жизнь самоубийством. Все три квартиры числились как проданные. Но ведь Варвара Тимофеевна, пока свою квартиру никому не продавала? Возможно, те пустующие квартиры уже проданы, причем здесь квартира Домбровской?

Баба Дуся решила еще раз пройтись по квартирам погибших старушек. В бывшей квартире Катерины Ивановны уже появились новые жильцы. Это подтверждала новехонькая железная дверь, с парочкой замков и здоровым глазком. Евдокия Тимофеевна позвонила в дверь. Через пару секунд дверь отворилась. На пороге стоял мужчина средних лет весьма упитанной наружности, в дорогом спортивном костюме. Он ленива жевал огромное красное яблоко. Мужчина без интереса взглянул на Бабусю и сказал:

– Старых вещей у нас нет, а милостыню мы не подаем.

Баба Дуся слегка оторопела от такого неожиданного приема, затем взяла себя в руки и сказала:

– Простите, я слышала, что квартира продается, хотела бы посмотреть.

Мужчина перестал жевать:

– Продана, уже продана. Я новый хозяин.

– Как продана? – искусно сыграв растерянность, спросила баба Дуся. – У меня с фирмой договор, на просмотр…

– У меня то же с фирмой, – ответил мужик, откусив яблоко.

– А как ваша фирма называется? – поинтересовалась бабуся.

– «Пенаты», – односложно ответил мужик и захлопнул дверь.

Один-ноль в пользу версии о связи между «Пенатами» и голосами. Для окончательного решения следовало убедиться, что вторая квартира продана. Так оно и оказалась. Квартира была продана все через ту же фирму «Пенаты».

Евдокия Тимофеевна вернулась домой и наугад выбрала еще парочку адресов. По ним она и отправилась. Несколько квартир уже были куплены все через ту же фирму. Ноги Бабуси гудели, спину ломило. Доказательств, что фирма «Забота» и «Пенаты» – связаны еще не было. А ведь для того, чтобы убедить Игоря нужны были веские доказательства. И тут Бабусе повезло, последний адрес привел ее к шикарному старинному особнячку в тихом центре. Дверь ей открыла милая, приветливая старушка, ровесница. Баба Дуся сумела разговорить ее. Старушка жила одна, дети и внуки позабыли про женщину. Однажды она встретила свою старинную приятельницу, которая заключила договор с фирмой «Забота». С тех пор ее жизнь круто изменилась. Про фирму «Пенаты» женщина никогда не слышала.

– Вы не могли бы мне дать адрес вашей приятельницы, которая порекомендовала вам эту фирму, – поросила Бабуся.

– Адрес то могу, только приятельница моя умерла две недели назад. Да такой нехорошей смертью… – печально вздохнула женщина, – У нее что-то с головой случилось, видения какие-то… Ну не доглядели за ней, она таблеток напилась и… Не откачали.

– Вот ужас-то, чего в жизни не бывает. А как звали вашу приятельницу?

Женщина назвала имя и фамилию, Бабуся постаралась хорошенько их запомнить. Она чуть ли не бегом выскочила из подъезда, присела на одной из лавочек у подъезда и раскрыла папку, Есть! Женщина с такой фамилией фигурировала в списке по улице Электронная. И хотя путь туда был не близкий, Бабуся поехала. Естественно, что квартира была продана через фирму «Пенаты». Связь была на лицо. Теперь можно было ехать к Игоряшке и просить помощи.

Игорь с Ириной все еще ворковали. Бабуся постучала в дверь кабинета и громким голосом поинтересовалась:

– Все еще милуетесь, голубки. Игоряша, я знаю почему хотят убить Антонину.

За дверью раздалось недовольное бормотание Игоря и легкий смех Ирины.

– Не ворчи, не ворчи, Игоряша, – снова громка сказала Бабуся, – Ты меня еще потом благодарить будешь. Я это дело раскрыла.

Игорь открыл дверь и ехидно спросил:

– Евдокия Тимофеевна Марпл, а доказательства у вас есть?

– А доказательства, внучек, – ничуть не обидевшись ответила женщина, – ты сам своими белыми рученьками мне принес.

Бабуся потрясла перед носом Игоря черной папкой с документами «Пенат».

– А кто это вам позволил по моим столам лазить? – напоследок попытался куснуть ее внучок.

– Милый, если бы я не лазила по твоим столам, как ты выражаешься, так бы это дело и не закончили. Мы конечно же институтов не кончали, – Бабуся многозначительно хмыкнула, – но то же кое-что могем.

Крыть Игорю было не чем, с одной стороны ему ужасно не хотелось, чтобы Бабуся оказалась права. С другой стороны, его версия завела следствие в тупик. Выглядеть перед Антониной полным придурком не хотелось. Он пригласил Бабусю в кабинет. Евдокия Тимофеевна села в свое любимое, Костиков тоже любил в нем посидеть, раскуривая трубку, достала кисет с табачком, нарочито медленно сделала понюшку и нюхнула. Хорошенько прочихавшись он так же медленно убрала кисет в карман и насладившись затянувшейся паузой, торжественно сказал:

– Все это – «заботливые мертвецы» вышли!

Игорь принялся хохотать как сумасшедший, он-то и вправду подумал, что Бабуся нарыла чего-то важное. А она… какая-то чушь!

Ирина сидела с открытым ртом и ничего не понимала. Она не понимала почему хохочет Игорь и почему так спокойна баб Дуся.

– Ну, что отсмеялся, родной? – поинтересовалась Евдокия Тимофеевна. – Я тебя правду говорю. Послушай меня внимательно.

Игорь остановился и, утирая слезы, сказал:

– Бабуся, ты извини. Я ничего дурного не имел…

– Ладно, внучок, поглядим как ты дальше смеяться будешь.

Слова Бабуси оказались пророческими, дальше Игорь слушал молча, все больше и больше понимая, что дело близко к завершению благодаря расследованию бабуси.

Версия Евдокии Тимофеевны была стройна и логична:

– В нашем городе есть такая фирма – фирма «Забота», она находит одиноких пенсионеров. Начинает о них «заботиться», с условием наследования жилплощади. В один прекрасный момент одинокая старушка или старик умирает. Кто у ж как помирал сам или с помощью все той же «Заботы» я сейчас сказать не могу, не знаю.

Эти мошенники так все выстраивали, что «несчастные случаи» не вызывали ни у кого подозрения. – Бабуся хитро посмотрел на внука.

Игорь покраснел, вспоминая, как он считал подозрения бабы Дуси нелепой выдумкой, старческим маразмом.

Бабуся продолжала:

– Соседи, знакомые не заметили в этих смертях ничего странного. Оно и понятно, пожилые люди незадолго до гибели сходили с ума. Кому голоса слышались, кому видения были. Ну а с сумасшедшего чего взять? Каждый раз через несколько дней после смерти появлялась фирма «Пенаты», которая тут же находила желающих купить квартиру.

Ирина слушала с таким же внимание как и Игорь: – А причем тут этот тип, который за Тоней следил? – спросила девушка.

Евдокия Тимофеевна ответила:

– Нас, старую гвардию, так просто умирать не заставишь. Это фирма «Забота"-"Пенаты» делала с помощью таких уголовников как Жабасеев.

– Точно, – сказал Игорь и продолжил объяснение за Бабусю, – Понимаешь, Ир, та же схема была применена к Варваре Афанасьевне Домбровской. Они посчитали ее одинокой. Квартирка – лакомый кусочком, центральный район, престижный дом. Там одна кухня стоит, как однокомнатная квартира на окраине. А потом они как-то узнали, что у Домбровской есть ближайшая родственница – внучка. Ну и решили избавиться от девушки.

– Молодец, Игоряша, правильно соображаешь, – похвалила внучка Бабуся.

– А как узнали-то? – поинтересовалась Ирина, -

У них все ловко было придумано. За старичками «присматривали» и «прислушивали», – ответила Бабуся, – Вот у Варвары Афанасьевны какая-то Леночка была. Так Домбровская ей всю свою жизнь рассказал и про мужа покойного и про внучку.

Игорь чувствовал себя отвратительно. С одной стороны, надо бы радоваться, что дело закончено. С другой – обидно, что он оказался не на высоте.

– Все это убедительно у вас выходит, я даже поверил. Только настоящих доказательства, как я понимаю у вас нет, – обратился Костиков в Евдокии Тимофеевны, – А раз так, значит в суде доказать ничего нельзя.

– Вот, вот, поэтому мне нужна ваша помощь.

Бабуся посмотрела на Ирину и Игоря.

– Нам с вами нужно их сп… – Бабуся на минуту задумалась, вспоминая слово, – Спровоцировать. Что б они напали на Тоню и Варвару Афанасьевну.

Игорь едва сдержался, чтобы не покрутить пальцем у виска.

– Евдокия Тимофеевна, вы себя хорошо чувствуете? – спросил он.

– Я?! Да ты послушай. Вечно ты вперед батьки в пекло лезешь. Нам надо сделать так, чтобы в фирме узнали о том, что бабушка с внучкой решили примириться.

– Ага, телепатировать, – пошутил Костиков.

Терпение Евдокии Тимофеевны лопнуло:

– Да угомонись, ты, наконец! – прикрикнула она на Костикова, как на расшалившегося мальца. – Надо попросить, чтобы Домбровская позвонила той самой Леночки. Пригласить ее в гости и поделиться радостной вестью. А уж фирме она обязательно передаст.

– Ну, Бабуся, с вашими мозгами не тут надо сидеть, а правительством руководить. Снимаю шляпу.

* * *

Вечером баба Дуся отправилась навестить Домбровскую и узнать как прошла встреча.

Варвару Афанасьевну было не узнать: с лица не сходила улыбка, глаза сияли. Она первой заметила Бабусю и кинулась к ней с объятиями:

– Евдокия Тимофеевна, душенька, большое вам спасибо. Я вам так обязана… Я так рада… Это… – Домбровскую душили слезы она с рудом говорила.

– Тише, тише, а то вам опять плохо станет, – пыталась успокоить ее Бабуся. – Вас когда выпишут?

– Да через пару дней обещали, – радостно проговорила больная.

Соседки Домбровской по палате поспешили незаметно выскользнуть, чтобы не мешать двум женщинам разговаривать.

Домбровская слегка успокоилась, села на кровать и стала рассказывать:

– Она такая умница, такая славная. Я ей все-все рассказала. Она меня простила и поняла. Мы решили, что Тонечка переезжает ко мне. С книгами, вещами. Будем вместе. Вдвоем оно веселее.

Домбровская все никак не могла остановиться, она то благодарила Бабусю, то плакала, то восторгалась своей внучкой. Евдокия Тимофеевна ждала удобного момента, чтобы посвятить Варвару Афанасьевну в свой план. Наконец она дождалась такого момента.

– У меня к вам очень деликатный вопрос, – сказала Бабуся. – Как вы теперь думаете с фирмой своей поступить, вы же им квартиру завещали?

– Очень просто, – махнув рукой, ответила женщина. – Верну деньги, телевизор, оплачу услуги Леночки и…

– Хм, – кашлянула баба Дуся, – А где вы денег возьмете?

– Не знаю, придумаем что-нибудь, – беспечно ответила женщина. – Как-нибудь выкрутимся. Может быть кое-что из библиотеки мужа продам. Теперь мне нужны деньги для Тонечки. – Домбровская счастливо засмеялась.

Бабуся не решилась сейчас рассказать всю правду Варваре Афанасьевне, грех омрачать такую радость. Она решила поговорить с Антониной и только сказала:

– Вы бы Леночке позвонили, сказали, что собираетесь с внучкой мириться. Может она вам чего-нибудь присоветовала. Она ведь в этой самой фирме работает. Наверняка такие случаи бывали.

– Конечно, конечно. Я так и сделаю.

– У меня к вам только одна просьба. Пожалуйста, не говорите Лене или кому-нибудь еще в фирме, что вы сейчас в больнице. Хорошо?

– Для вас – все что угодно, – ответила Домбровская.

Бабуся поспешила из палаты, пока больная не спросила как дела с голосами. Домбровская все еще находилась под впечатлением от встречи с внучкой, все остальное казалось ей уже не таким значительным.

Баба Дуся из больницы направилась прямо к Антонине домой. Еще утром, на семейно-рабочем совете было решено: ввести девушку в курс дела. Эту ответственную миссию взяла на себя Бабуся. По счастью Антонина была дома. Евдокии Тимофеевне пришлось выслушать вторую часть благодарственного концерта.

На пятой минуте Бабуся попросила пощады:

– Хватит, хватит. Я и так знаю, что я – замечательная, добрая, чуткая, отзывчивая, умная, тонкая… – со смехом сказала она. – В качестве благодарности приму чашку крепкого чая с печеньем. А то у меня во рту с самого утра крошки во рту не было. Все по делам, все некогда.

Антонина бегом кинулась на кухню ставить чайник, накрывать на стол. Через пять минут Тоня и Бабуся пили чай.

– Я с тобой хочу поговорить, но боюсь, что услышишь ты мало приятные вещи.

– Мало приятные? – удивилась девушка. – С бабушкой все нормально? – с опаской спросила она.

Бабуся поспешила упокоить девушку:

– Я у не была только что, все нормально. Мы выяснили, кто преследует тебя и пугает твою бабушку.

По реакции Антонины баба Дуся поняла, что девушка ничего не знает о голосах. Пришлось ей все рассказать о фирмах «Забота"-"Пенаты», об «оживших» мертвецах и Жабасееве.

Антонина выслушала Бабусю то бледнея, то краснея. Затем она подошла к телефону и стал набирать какой-то номер:

– Надо срочно звонить в милицию, – ответила она на молчаливый вопрос бабы Дуси.

– Нет, – кинулась к ней женщина. – Погоди. Игорь говорить, что сейчас мы ничего не можем доказать. Но у нас есть план.

Бабуся подробненько рассказала о том, что они придумали. Конечно же Тоня согласилась помочь, при условии, что бабушка ничего не узнает.

На следующее утро Антонина снова навестила Варвару Тимофеевну:

– Бабуля, я хочу, чтобы отпраздновали наше примирение дома. Доктор сказал, что тебя можно выписывать, давай я заберу тебя сейчас?

– Господи, конечно. Мне уже эта больница хуже горькой редьки надоела.

– Ну вот и славно, пойду поговорю с врачом, а ты собирайся.

Лечащего врача Антонина нашла быстро. Им оказался симпатичный молодой бородатый брюнет в роговых очках. Он больше походил а полярника, чем на доктора. Сходство дополнялось тем, что он курил трубку.

– Здравствуйте, доктор, я хотела бы с вами поговорить, – сказала девушка.

– Добрый день. Вы у меня из какой палаты, больная? – стараясь припомнить кто она, с улыбкой сказал доктор-полярник.

– Я? Ой, я не больная, – густо покраснев, ответила Тоня, – я родственница. Домбровская из восьмой палаты – моя бабушка.

Доктор с интересом взглянул на «небольную»:

– Домбровская, Домбровская. А… старушка такая интересная. Но, по-моему, у нее никого не было, в смысле родственников?

Доктор снял очки и потер переносицу, на которой остался красный след от оправы.

– Верно, – ответила Тоня, – Раньше не было, а теперь вот я нашлась. Бабушка сказал, что можно забрать выписку.

– Можно, можно, – сказал доктор, доставая из ящика стола какую-то папку.

– Ага, вот она, – сказал доктор и протянул Тоне три исписанных листочка, скрепленных огромной скрепкой. – Покой, диета, никаких волнений. Сердце у нее слабое.

Тоня прижала листки к груди и, попрощавшись, вышла из кабинета. В палате ее уже ждала бабушка, собравшая вещи.

– Я тебя сейчас отвезу домой, а подъеду попозже. Там нас Евдокия Тимофеевна ждет, она хочет тебе кое-что рассказать о телефонных звонках. Ты только не волнуйся, все будет хорошо.

В квартире Домбровских пахло пирогами. Баба Дуся постаралась на славу.

– С возвращением. А я жду, жду, думал вас не выпишут сегодня. Вовремя успели – пирог еще теплый, а чайник я совсем недавно закипятила.

Домбровская с внучкой и Бабуся расселись вокруг стола, уставленного всякими яствами. Варвара Афанасьевна понимала, что ей хотят что-то сообщить и сама решила начать этот разговор:

– Давайте, не томите. Что случилось, – обратилась она к Бабусе.

Бабуся взглянула на нее, отхлебнула чайку и сказала:

– Мы догадываемся, кто преследует Тоню и звонит вам. Только без вас нам этих супостатов не одолеть.

– Уф, – шумно выдохнула Домбровская, – я уж думала что-то серьезно. Я вам внимательно слушаю и конечно сделаю все, что вы скажете.

Бабуся, опуская самые волнительные моменты, рассказала все Домбровской.

– Боже мой, какие мерзавцы! – воскликнула женщина. – Они не мошенник, они – настоящие убийцы. Ведь я думала, что схожу сума, столько страха натерпелась. Соседям признаться – стыдно – засмеют, доктору – боязно, вдруг в психушку отправят. А Леночка? Такая миленькая девочка, а оказалась… Я ведь действительно ей рассказала, что у меня внучка примерно ее лет. И про Николеньку и все-все…

– Вот-вот, мы должны вывести этих негодяев на чистую воду. Вы еще Лене этой не звонили? – поинтересовалась Бабуся?

– Да нет, не успела как-то, – извиняясь, ответила женщина.

– Ничего, звоните и пригласите ее в гости, познакомиться с внучкой.

– А если ее там нет? – спросила Домбровская.

– Ничего, передайте приглашение, например назавтра.

Варвара Афанасьевна накапала себе валерьянки и набрала номер:

– Добрый день, фирма «Забота»? Это Домбровская говорит, Вера Афанасьевна. Мне Леночка нужна. Как нет? Что нужно? Передайте ей, что моя внучка объявилась. Хочу их познакомить. Пусть заходит завтра вечером.

Домбровская положила трубку и повернувшись к Бабусе сказала:

– Ее сейчас там нет, она у кого-то из стариков. Обещали передать.

– Замечательно, – сказал Бабуся. – Первое действие началось. Разрешите я от вас позвоню?

Бабуся набрала номер квартиры Костиковых: занято, занято, занято. Через пять минут телефон все еще был занят, женщина начала волноваться. Тут такое дело серьезное, а они болтают попусту. Дозвониться удалось только минут через пятнадцать, баба Дуся не сдержалась и немного покричала на Игоря. Затем сообщила главное: операция началась.

Бабуся положила трубку и сказала:

– Вам Варвара Афанасьевна придеться у нас немного пожить. Сейчас Игорь за вами заедет.

Видя, что Домбровская хочет возразить, Бабуся твердым голосом сказал:

– Никаких нет. Вы обещали меня слушаться, значит выполняйте.

* * *

Для того, чтобы операции «На живца» прошла успешно нужно было заручиться поддержкой милиции. Иногда очень полезно иметь друзей или хотя бы приятелей в органах. Не по 02 же звонить. Игорь набрал номер Малышева:

– Привет, Олег!

– Ну, привет, – раздался в трубке знакомый голос Малого. – Оклемался?

– Ага. Слушай у меня к тебе дело. Очень важное, давай я к тебе подъеду.

– У тебя Костиков, всегда все важное. – сказал Малышев. Что по телефону нельзя?

– Ну, если тебе не интересно, тогда пока, – Игорь хорошо знал Малого, на него такие штучки действовали, как банан на обезьяну.

– Ладно, ладно подъезжай, только скорее, не то до ночи же мне в кабинете сидеть.

– Я мигом, до встречи, – Игорь быстренько положил трубку и начал собираться.

– Ты куда? – поинтересовалась Ирина, – Я с тобой!

– Я к Малышеву, по делу. А ты сиди дома, жди звонка от Бабуси.

Игорь поцеловал ее в щеку и закрыл за собой дверь. Пробок на дорогах не было, погода была хорошая, так что уже через двадцать пять минут Игорь идеал в кабинете Малого. Малышев, изображая из себя грозного начальника, кого-то распекал по телефону. Он жестом указал Костикову на стул, с высокой спинкой, стоящий у стола. Сам хозяин кабинета сидел в удобном кожаном кресле. Правда из-за своего маленького роста Малышев едва виднелся из-за огромного стола.

Костиков с любопытством оглядывал новый кабинет приятеля. Последнее дело, расследоваемое Малышевым, не без помощи, кстати Бабуси и Игоря, закончилось повышением Малого по служебной лестнице. К новой должности прилагался и новый кабинет. На огромной стене висела здоровенная карта Тарасова и Тарасовской области. На другой стене, висел портрет нынешнего президента, под ним какая-то грамота, очевидно Малого. На огромной полированной плоскости стола стояло два телефона. Ни бумаг, ни пепельницы с окурками. Только прибор с письменными принадлежностями. Малой придал своему новому рабочему месту аскетичный, монументальный вид.

– Ладно, детектив, выкладывай, что у тебя, – насмешливо проговорил Малой, выдержав паузу. С тебя, между прочим, бутылка. За счастливое спасение из лап Жабасеева.

– Ну, у нас еще много поводов выпить найдется, если ты мне поможешь, – ответил Костиков. – С тебя тоже причитается, за повышение.

Малышев демонстративно взглянул на часы и, нахмурив брови, сказал:

– Так, если по делу пришел – говори. У меня работы непочатый край. Трепаться некогда.

Как будто в подтверждение его слов на столе зазвонил один из телефонов. Олег снял трубку, что выслушал и коротко ответил:

– Да, через двадцать минут.

Игорь дождался окончания разговора и сказал:

– Буду краток. Меня интересует некая фирма «Пенаты,» занимающаяся куплей-продаже квартир и фирма «Забота», обслуживающая пенсионеров. Может у тебя есть информация на них?

– А с каких делов, я должен тебе помогать? – ехидно поинтересовался Малышев, – Время тимуровцев давно прошло, а бойскаутов еще не наступило. Да и на старушку ты как-то не похож.

Игорь снисходительно улыбнулся и ответил:

– А это, дорогой Олег Малышев, в твоих же собственных интересах. Хочешь найти Жабу – дай мне информацию. Этот козел на них работает. Так что, помогая мне, ты помогаешь себе. Убедил?