Текст книги "На помощь, Эми!"

Глава девятая

Хью с такой силой захлопнул дверь спальни, что от стен отдалось эхо. Эми нервно подскочила.

– Ты звонил в больницу? Есть новости?

– Сказали, положение Ричарда стабильное, – ответил Хью с натянутой улыбкой. – Часа через два Соня вернется домой.

– Ох! – Это было все, что смогла произнести Эми.

– Всех разместили по комнатам, так что до утра мы можем быть спокойны. – Он сел на край кровати и стал разуваться. – Давай спать.

Эми растерянно стояла посередине комнаты, теребя шелковую оборку платья.

– Как ты думаешь, в чем я буду спать?

Он поднял голову:

– Придется обойтись тем, что есть. В конце концов, всего на одну ночь. Даже если бы я вознамерился изнасиловать тебя, Эми, у меня бы сегодня сил не хватило, так что ложись и спи.

Эми чувствовала себя глупо. Ну что она делает? Ведет себя, как пугливая школьница. Хью повесил смокинг на спинку стула и расстегивал рубашку. Как интересно! Эми и вообразить себе не могла, что будет в спальне Хью смотреть, как он раздевается. Это показалось ей ужасно интимным. Она сто раз видела Хью в плавках, но теперь все выглядело иначе. Это было так сексуально!

Вполне возможно, что он в самом деле слишком устал для чего-то такого, но вот она, хотя глаза и слипаются от усталости, так себя не чувствует. И ей ничего не стоит представить себе, как она обнимает его за шею, потом проводит пальцами по его мускулистой груди, по коротким кучерявым волоскам. Эми закрыла глаза, прогоняя видение.

– Я устал как собака. Что за вечер выдался!

Эми открыла глаза как раз в тот момент, когда он снимал трусы. Она нервно облизала губы и отвела глаза. Они просто спят в одной комнате. И больше ничего. Кровать широкая. Хью наверняка заснет, как только коснется головой подушки.

А вот она нет…

Чувства просто разрывали ее. Чего она хочет? И чего не хочет? Чего хочет он? Эми бросила безнадежный взгляд в окно. Чего он не хочет?

Она села на другой край кровати и стала расстегивать босоножки. Зря она мучается. Они просто спят в одной комнате, и все. Он спит, и ей тоже пора спать.

А что, если она заговорит во сне? Что, если скажет про свою любовь? Что, если возьмет да и повернется во сне к нему, подсознательно стараясь быть поближе к любимому? Эми медленно сбросила босоножки.

А Хью даже не знает, что под платьем на ней почти ничего нет. Ее трусики – просто тоненькая полоска кружев, и ничего больше. Как она ляжет рядом с ним в таком виде?

Если только…

– У меня идея… – начала Эми.

– Если имеется в виду, что мне придется спать в ванне, – перебил Хью, – то говорю заранее – не пойду.

Несмотря на свое смятенное состояние, Эми не удержалась от улыбки.

– Да нет, не все так плохо. Посмотри. – Она показала на нижнюю простыню. – Я могу спать прямо на матрасе, а ты поверх нее. Тогда у каждого будет свое покрывало.

– Ты серьезно?

– Абсолютно. Просто у меня нет ночной рубашки.

– Это так важно?

– Для меня – да.

– Хорошо. – Хью дернул свой конец одеяла и лег, заложив руки за голову и глядя в потолок.

– Хью!

– Что еще?

Эми уставилась на него с возмущением.

– Как я, интересно, лягу, если ты смотришь?

– Я закрою глаза.

– Нет, отвернись.

– Отвернуться? – со смешком переспросил Хью.

– Что тут смешного?

– Я просто подумал, как сильно вы различаетесь с Соней. Для одной мысль о том, что придется спать в одной постели со мной, страшнее смерти, а другая… Ладно, проехали.

Эми подняла край накрывавшей матрас простыни.

– Повернись на другой бок.

Хью послушно повернулся лицом к окну. Вскоре он услышал шелест падающего на пол платья. Он лежал, устремив взгляд в окно и гадая по звукам, что Эми сейчас делает. Он услышал ее мягкие шаги по полу и тихий скрип, когда она легла.

– Теперь можешь повернуться.

Он повернулся. Она лежала, закутавшись в одеяло до самого подбородка. Глаза на лице, несшем следы не до конца стертого макияжа, пугливо смотрели на него. Хью улыбнулся, стараясь подбодрить и ее, и себя.

– Надо выключить свет, тут над кроватью нет выключателя.

Хью осмотрелся. Действительно, нет. Со вздохом он встал и пошел к двери. Щелчок – и комната погрузилась в темноту. Идя обратно, он на что-то наткнулся и вскрикнул он боли.

– Что случилось?

– Ничего. Просто ударился обо что-то твердое.

Эми задвигалась, Хью в отчаянии запустил пальцы в волосы. «Нет, это просто невозможно».

Постепенно глаза привыкли к темноте. Ложась рядом с Эми, он чувствовал ее напряжение. Она неподвижно лежала на спине, теребя пальцами разделявшую их простыню.

– Смешно, правда? – спросила она с улыбкой.

– Не очень… – Еще никогда Хью не оказывался в таком положении. Никогда не лежал рядом с полураздетой женщиной, будучи не в состоянии протянуть руку и дотронуться до нее в любой момент, как только захочется. И никогда прежде он не лежал рядом с женщиной, к которой ему так сильно хотелось прикоснуться.

Они так долго лежали в молчании, что Хью подумалось: уж не уснула ли она?

– Эми!

– Ммм?

– Ничего. Просто хотел знать, спишь или нет.

– Нет.

В сумраке спальни ему было видно ее лицо. С широко расставленными глазами и чувственными губами, оно казалось таким прекрасным, таким беззащитным. Он лежал в одной постели с Амелией Митчел, сестрой Сэба. Под тонкой простыней и одеялом она была почти голая, и это возбуждало его необычайно.

– Интересно, что напридумывает Сэб, когда узнает, что мы спали в одной комнате?

– Это все ты. Я прекрасно могла вызвать такси.

Хью протянул руку и медленно отвел волосы с ее лица.

– Ночью это не так просто. – Он как бы нечаянно провел пальцами по ее лбу. Медленно. Легко. – Что заставляет женщину вести себя подобно Соне, как ты думаешь?

Эми не сразу нашла ответ, ей было трудно о чем-то думать, кроме того, что они рядом и от этого все ее тело охвачено истомой. Она тихо лежала, окутанная темнотой.

– Что заставляет человека, – продолжал он, – прятаться от правды, как это делает Ричард? – В его голосе звучала горечь.

– Я не знаю. Почему мой отец так обращался с мамой? А твой отец… почему он был зол на тебя? Люди делают неправильный выбор, наверное, все из-за этого. Если бы они больше думали, такого не происходило бы.

Рука Хью покоилась на лбу Эми.

– Я знаю, почему отец ненавидел меня.

– Правда? – Эми приподнялась на локте, и блестящие волосы упали ей на лицо. – И почему же?

Хью никому об этом не говорил с тех самых пор, как мать открыла ему тайну. Может быть, он тогда уже и сам догадывался, поэтому для него это не стало тем потрясением, каким могло бы стать, будь все иначе. Возможно, он даже был рад.

– Потому что я не его сын.

– Не его?..

– Да, не его сын. – Он заметил маленькую морщинку у нее на лбу и разгладил ее пальцем.

– И ты… ты точно это знаешь? Тебе мама сказала?

– Когда он умер. Я всегда чувствовал, что он ненавидит меня.

– Но тогда кто?.. И как вышло, что?..

Хью улыбнулся:

– Думаю, обыкновенно.

– Да, но… – Эми снова опустилась на подушку. Мать Хью. Немыслимо! Об этой женщине никогда бы никто не подумал ничего сомнительного. Она была добропорядочной женой от природы, если можно так сказать. Ее ничто не интересовало, кроме собственного дома, сада и сына. – Тебе было десять, когда твой отец умер, да? Она тогда тебе сказала? И зачем?

– Я попросил ее.

Эми задвигала губами, пытаясь сформулировать вопрос, который вертелся на языке. Если бы с ней самой такое случилось, ей показалось бы, что весь мир обрушился.

– И что ты почувствовал?

– Облегчение. Так и должно было случиться. Я к нему ничего не испытывал, кроме неприязни, и он ко мне тоже. Только позже, когда я повзрослел и научился думать по-настоящему, стало тяжеловато.

Эми неотрывно смотрела в его голубые глаза, светившиеся в темноте.

– А как все это произошло, ты знаешь?

– Знаю только то, что она мне рассказала. Она встретила отца – будем называть его так, – когда ей было семнадцать, а в восемнадцать стала его женой. Он был старше ее на одиннадцать лет. – Хью вздохнул и перевернулся на спину. – Он обожал ее. Впрочем, мы оба знаем, как это бывает.

Хью помолчал. Эми лежала, затаив дыхание.

– Продолжай, – попросила она.

– Он хотели ребенка, но прошло семь лет, и они примирились с тем, что детей у них, очевидно, не будет. – Хью повернулся к ней. – Ничего, если я прижму тебя к себе? Ты не против?

Против ли она? Да каждый нерв в ее теле рвался к нему.

– Не против, – сказала Эми, ощущая, как он прижимает ее к себе и она чувствует биение его сердца под своими пальцами. Это было чудесно. То, что надо.

– Папе предложили полугодовой контракт в Гонконге. Это случилось, когда мама уже встретила моего настоящего отца.

– Кем он был?

Хью немного помедлил, прежде чем ответить.

– Она мне не сказала. Они оба почему-то решили, что я не должен этого знать.

Быть ненавидимым человеком, которого он считал своим отцом. Как это несправедливо!

– Но Балфур знал о твоем настоящем отце?

– О, да. – Хью легко перебирал пальцами волосы Эми. – Все было прекрасным образом продумано. Мама уехала к родителям и пробыла там до моего рождения. Самым главным для всех было, чтобы не пошли сплетни. Никто ничего не подозревал. Когда отец вернулся из Гонконга, мы приехали домой и стали изображать счастливую семью.

– Но почему она и сейчас тебе ничего не говорит?

– Она и вспоминать об этом не желает. Считает, что это был несчастный период ее жизни, и предпочитает думать, что ничего подобного вообще не было. Мне кажется, она даже в это сама поверила.

– Значит, ты не знаешь? – Хью молчал, и Эми повернулась, чтобы взглянуть ему в лицо. – Или знаешь?

– Мне кажется, знаю, – ответил он.

Эми села, прижав простыню к груди.

– И кто?

По выражению его лица она видела – он колеблется, сказать или нет.

– Я думаю, Ричард, – наконец сказал он.

– Да ты что!

Хью пожал плечами:

– Может, я ошибаюсь. Никто мне не говорил. Это только предположение.

– Но…

– Но похоже на правду. Нет, я просто уверен в этом. И еще мне кажется, что Соня это знает или по крайней мере подозревает.

Незначительные мелочи стали складываться в голове Эми в нечто единое. Это походило на правду. Это было более чем правдоподобно.

Но Ричард – отец Хью? Возможно ли такое?

Эми нервно закусила губу. А Соня? Зачем она так стремится переспать с сыном своего мужа?

– Если я не ошибаюсь, Соня хочет использовать меня как самое страшное оружие против Ричарда, – произнес Хью, отвечая на ее невысказанный вопрос. – В завещании Лейтвейта я фигурирую как его сын. Соня вышла за него ради денег и не хочет отдавать мне такой жирный куш.

– Ты никогда не спрашивал его об этом?

Эми почувствовала, как он качнул головой.

Она хорошо понимала Хью даже без слов. Потому что они близки друг другу. Если Ричард скончается сегодня, у Хью даже не будет случая поговорить со своим отцом обо всем, что было. Если Ричард его отец.

– Ты должен спросить его, – сказала она тихо. – Или свою мать. Того или другого. Ты должен спросить.

Хью крепко прижал ее к себе и ласково поцеловал в макушку.

– Давай спать, Эми.

Эми проснулась первая. Теплая, тяжелая рука лежала поперек ее тела.

Во сне она повернулась бы и разбудила его поцелуем. Сжала бы его лицо ладонями и прижалась губами к его губам. Посмотрела бы в его широко открывшиеся глаза, потемневшие от страсти. Он прижал бы ее к себе и сказал, что любит ее.

Но это во сне.

А наяву такого никогда не будет. Реальность совсем иная. Хью не любит ее, да и вообще, похоже, не способен любить. Он словно бы закрыл себя для любви. Логически она понимала, как он пришел к такому решению.

Эми тихонько потрогала волоски у него на руке. Но он не прав. Это означает, что он обрекает себя на пожизненное одиночество.

Люди будут появляться в его жизни и исчезать. Какое-то время он не будет замечать, что одинок. Он постоянно будет окружен друзьями, приятелями, уверенными, что хорошо знают его. И еще будут женщины, которые почтут за счастье спать с ним. Красивые женщины, чьими телами он будет наслаждаться. Но постепенно все это исчезнет, и в конце концов Хью останется один.

Может быть, это вовсе и не беспокоит его? Ведь фактически он был одиноким всю жизнь. Понадобится по-настоящему сильная любовь, чтобы он отважился доверить кому-то все свои чувства и переживания. Доверился женщине.

Но не похоже, что такое произойдет.

Ночью она могла отдаться ему просто потому, что у нее не было сил сопротивляться. Теперь, в холодном свете дня, она поняла, какую огромную ошибку совершила бы. Если бы они ночью занялись любовью, это был бы просто секс, и больше ничего, и сейчас, утром, он пожалел бы об этом. В конце концов, она сестра его друга и ему не хочется обижать ее. Может быть, он уже жалеет и о том, что так много рассказал ей, приоткрыв душу.

Не отрывая взгляда он спящего лица Хью, Эми сняла с себя его руку и осторожно отодвинулась к краю кровати. Он слегка пошевелился. На мгновение она остановилась и погладила щетину у него на подбородке.

Хью пробормотал что-то во сне, и Эми быстро отдернула руку. Что она делает?! От холодного утреннего воздуха Эми вся покрылась гусиной кожей. Обхватив себя руками, она подняла валявшееся на полу вечернее платье и юркнула в ванную.

Эми повернула кран и пустила воду в ванну, морщась от шума. Пора что-то решать. Она опустилась в горячую воду, и стало легче думать. Прежде всего, надо устроиться на работу. На любую работу. Потом что-то решить с жильем. Придется вернуться в коттедж. А что? Вполне разумная мысль.

Самое же главное – надо порвать с Хью.

– Эми! – послышалось из-за закрытой двери. – Ты давно встала?

– Сейчас выйду, – ответила она.

– Я пойду в ванную дальше по коридору.

– Хорошо.

Эми погрузилась поглубже в воду. Как странно. В этом доме можно жить вместе и не встречаться.

Она быстро кончила мыться и вытерлась пушистым белым полотенцем. Волей-неволей пришлось снова надеть вечернее платье. Вчера оно выглядело элегантно, сегодня – нелепо.

Все действительно выходило нескладно. Все не так, все плохо. Эми открыла дверь, приподняв подол, прошла к кровати и, присев, стала надевать босоножки.

– Ты готова к завтраку? – спросил Хью, входя в спальню.

Он был уже одет. Нет, это нечестно – так потрясающе выглядеть утром. Ворот рубашки на груди был распахнут, и Эми видела темные волоски. Эми отвернулась, заставив себя думать о другом. Она застегнула последнюю пряжку.

– Ты утром звонил в больницу?

– Звонил, только что. – Эми смотрела, как Хью проводит рукой по небритому подбородку, который она сама недавно трогала. – Ночь прошла спокойно.

– Это хорошо.

– Да.

Разговор не складывался. Может, он жалел, что так много рассказал ей о себе? Для человека, который избегает душевной близости, он сообщил слишком много. Эми ужасно хотелось сказать ему, чтобы не жалел – ей можно доверять, она никогда не выдает чужие тайны. Слова крутились у нее на языке, но вместо этого она встала и поправила свое шелковое платье.

– Соня встала?

– Нет еще, – ответил Хью, придерживая открытую дверь. – Как только она уедет в больницу, я посажу тебя на такси.

Эти слова резанули ее, точно ножом. Он мечтает от нее избавиться. Впрочем, удивляться тут нечему.

– А ты? Ты скоро уедешь?

– После того, как разъедутся все гости.

– Я могла бы остаться…

– В этом нет необходимости.

– Ну да, конечно. – Эми взяла себя в руки. Она больше не нужна. Она ведь и сама решила порвать с ним. – Не терпится переодеться во что-нибудь подходящее. А то это платье совсем не подходит для… обычного дня.

Она направилась к двери, но он задержал ее.

– Эми.

– Да?

– Спасибо за вчерашний вечер.

Эми обернулась, вымучив улыбку.

– Ну конечно, теперь все всё видели…

В его глазах как будто вновь появились озорные искорки.

– Твоей репутации конец. Одна из девиц Хью… Я ни одной живой душе не говорил то, что сказал тебе. Спасибо, что выслушала. Я рад, что ты была здесь.

От подступивших слез пекло глаза. Не удержавшись, Эми протянула руку и погладила лицо Хью. Щетинки царапнули ладонь.

– Пожалуйста.

Сообразив внезапно, что она делает, она резко отдернула руку.

– Спасибо, что поговорила со мной.

Эми смущенно отвернулась.

– Все, небось, еще спят, – будничным тоном сказал Хью.

– Пусть спят.

Эми закусила губу. Ну что за глупости она несет? Надо вести себя как прежде – до того, как она поняла, что ведет битву, в которой обречена на поражение. До того как поняла, что любит его.

– О, моя сумочка! – Эми отвернулась, чтобы взять со стула у кровати свою маленькую вечернюю сумочку. – Может, пойдем вниз? Лучше, если мы будем там, когда все начнут спускаться.

– Хорошо, – согласился Хью.

Столовая располагалась слева от кухни и выходила окнами на широкую террасу. Это была приятная комната, несмотря на несколько портившие ее вычурные портьеры. Сонин след, насмешливо подумала Эми.

– Лаура накроет здесь, – сказал Хью, открывая окно. – Наверное, уже достаточно тепло, чтобы позавтракать на свежем воздухе. Как ты думаешь?

Эми посмотрела на кованый стол и стулья, над которыми нависали ветви векового дуба, но ничего не успела сказать. Прямо на ее глазах выражение лица Хью изменилось. Что-то случилось? – хотела она спросить, но не успела и этого.

– Вы на удивление рано. – Хью повернулся к стоявшей в дверях Соне. – Как странно, я и понятия не имел, что к завтраку надо одеваться особо.

Прекрасное лицо Сони, обрамленное мягкими локонами, было искусно подкрашено. Вежливость требовала от Эми заметить, что она прекрасно выглядит, но слова застряли в горле. Ее занимало совсем иное – прав ли Хью, считая, что он сын Ричарда.

Ее передернуло при воспоминании о тряпках Сони на рабочем столе Хью. Неужели она так жестока?

– Я звонил в больницу, – сказал Хью.

Соня дернула обнаженным плечиком и взяла фруктовый салат с бокового стола.

– В случае чего они бы сами позвонили.

– Ночь он провел спокойно, – холодно продолжал Хью. – Я им сказал, что ты сейчас же приедешь.

Глаза Сони вспыхнули. Эми была потрясена – столько читалось в них злобы.

– А как же! – Соня обогнула Хью и спокойно села.

В открытые окна врывался запах роз, но здесь, на террасе, воздух был пронизан враждебностью.

Эми подошла к столу и взяла стакан апельсинового сока.

– Вы, наверное, очень беспокоитесь, – сказала она тихо, проходя мимо Сони.

– Переживу.

Эми обернулась как раз в тот момент, когда Соня ела ложкой ананас. Ее поведение было непонятным. Хью с угрюмой миной сел напротив Сони.

– Он болен и стар. Если вы что-то выкинете…

– То что? – с вызовом спросила она, кладя ложку. – Он тебе ни за что не поверит, Хью. Говори ему, что хочешь.

Хью наклонился вперед, глаза его светились бешенством, но голос прозвучал спокойно и размеренно:

– Ты, наверное, удивишься…

– Хью, – вмешалась Эми. Кто-то шел, надо было заставить его замолчать.

Хью понял ее взгляд. В дверях появились полковник Льюис и его супруга.

– Доброе утро.

Взгляд полковника, скользнув мимо Хью, остановился на Соне.

– Соня, моя дорогая, как он?

Глаза на только что румяном лице Сони каким-то чудом вдруг наполнились слезами.

– У него все хорошо, но я должна поехать в больницу. Уверена, вы меня поймете.

Эми не верила своим глазам. Зрелище было достойно «Оскара». Она посмотрела на Хью. Тот сидел не шелохнувшись, с каменным лицом. Впрочем, иного он, наверное, и не ожидал.

– Хью и Эми позаботятся о вас. А я должна быть со своим мужем, – добавила Соня и быстрым шагом вышла из комнаты.

– Бедная девочка, – сказала миссис Льюис, провожая ее взглядом. – Такое горе. Но Ричард поправится, как вы думаете?

– Так нам сказали.

– Он ваш крестный? – повернулась гостья к Эми.

– Он друг моих родителей. Пожалуйста, угощайтесь, – перевела Эми разговор на другое, делая приглашающий жест рукой.

Следующие полчаса были заняты хлопотами с гостями Ричарда. У Эми не было ни минуты, чтобы подумать. Все очень беспокоились за Лейтвейта и, поев, не задерживались.

Эми как-то не обратила внимания на то, что Хью куда-то уходил, пока он не подошел к ней и не прошептал на ухо:

– Я заказал для тебя такси. Будет через полчаса.

– А Соня…

– Она уже уехала в своей спортивной машине. Поедет ли она прямо в больницу или еще куда, не знаю.

Эми обвела взглядом последних гостей.

– Я могу остаться, если нужно.

Он начал качать головой еще до того, как она договорила.

– Поезжай домой. Как только будет что-то новое, я сразу тебе позвоню.

– Я подожду машину у входа.

Хью мельком кивнул и переключил свое внимание на Рэдвел-Петерсонов, которые о чем-то его спрашивали. Эми взяла с бокового стола свою сумочку, автоматически проверила ключ и, повернувшись, попрощалась. Хью не обернулся. Он продолжал разговор об ирригации.

Идти было физически больно. Ее так волновало все, что произошло здесь, а для Хью она была всего лишь еще одной гостьей, которую надо спровадить.

Просторный холл был совершенно пуст. Эми стояла у входной двери, высматривая такси. Вот машина показалась в конце подъездной дороги, и она пошла ей навстречу, оглядываясь, не выйдет ли Хью. Никого. Он занят, а они уже распрощались. Ничего не остается, как уехать.

День тянулся и тянулся. Каждые несколько минут Эми смотрела на часы. Свой ланч она съела в полном одиночестве. Новостей не было. Телефон молчал.

Эми рассеянно взяла из вазы яблоко и съела почти половину, когда вдруг поняла, что совершенно не голодна, и сердито швырнула огрызок в мусорную корзину.

Еще раз она бросила взгляд на часы, когда варила кофе. Минутная стрелка словно застыла на месте и не двигалась. Ну хоть позвонил бы!

Но стоявший на столе серебряный аппарат молчал, насмешливо подмигивая ей. Эми принесла кофе в библиотеку и стала листать газеты в поисках кроссворда. Желание позвонить Хью было почти непреодолимым, но она держалась. Если ему захочется поговорить с ней, он позвонит, все очень просто. Может, ему нечего ей сказать?

Она вернулась к кроссворду, но скоро обнаружила, что подчеркивает слова, не пытаясь их разгадать. Отшвырнув газету, Эми закрыла глаза и позволила владевшим ею чувствам свободно вылиться слезами. Она плакала, сама не зная из-за чего. Все было хуже некуда.

Прошел обед. Голова у Эми разболелась, в висках стучало, глаза словно кололо иголками. А от Хью ни весточки. Эми подтянула к себе диванную подушку, положила на нее голову и закрыла глаза, стараясь утишить боль.

Проснулась она оттого, что кто-то ходил по кухне. Эми вскочила.

– Хью?

– Нет, дорогая, – послышался голос его матери. – Ты так хорошо спала, что я решила тебя не будить. Хочешь чаю? – Вопрос прозвучал так неожиданно, что Эми засмеялась. Она села, опершись локтем о подушку.

– С удовольствием, – сказала она. – От Хью что-нибудь было?

– С самого утра ничего, – ответила Мойра, неторопливо наливая кипяток в заварной чайник.

У Эми упало сердце. Значит, утром он матери позвонил. Из больницы? И что он ей сказал?

– Хью до сих пор не разжился приличными чашками, – сказала Мойра, доставая из сумки чайное ситечко. – Будем пить из кружек.

– Я не знала, что у него такой хороший чай.

– Чай я всегда привожу с собой. Его отец терпеть не мог заварку в пакетиках.

Эми захотелось сказать, что муж Мойры вовсе не был отцом Хью, разбить маску благопристойности, которую носила не снимая миссис Балфур. Но у нее нет такого права. Что бы сказал на это Хью?

Мойра разлила чай по кружкам.

– Печенье?

– Нет, спасибо.

– Ты выглядишь изможденной, – заметила Мойра, протягивая Эми чай.

Девушка приняла кружку, пробормотав слова благодарности. За все то время, пока она сидела в уютной кухне и слушала Мойру, она не поняла ни слова.

– Я действительно устала. Все было так ужасно. Хью рассказал вам о Ричарде? – спросила она, внимательно глядя на Мойру.

– Когда я в последний раз видела Лейтвейта, мне показалось, он не очень хорошо выглядел.

Если Хью и в самом деле сын Ричарда, по тому, как хладнокровно держится Мойра, это и в голову не придет.

– Его, по-моему, давно ангина мучает. – Эми отхлебнула чай, не сводя глаз с миссис Балфур.

– Уже несколько лет, – подтвердила Мойра. – Лучше расскажи мне, как с тобой обращался Хью.

Эми без возражений позволила разговору уйти от Ричарда Лейтвейта. По правде говоря, она была рада компании. Они обсудили, как Эми оказалась в «Харпер-Лейтвейт», о том, чем она собирается заняться после того, как Барбара вернется в офис, понравилось ли Эми работать с Хью и как она думает – женится ли Хью на Каланте.

Они поели и стали играть в скрэббл, которую Эми закончила победой почти в полночь. Мойра откинулась на стуле, держа на коленях мешочек с буквами.

– Вряд ли ты победила бы так легко, если бы не вставила в третий ряд слово «актер».

– Да, – согласилась Эми с легкой улыбкой. Она побеждала Мойру в этой игре, когда ей было еще восемнадцать лет. Первое лето маминой болезни было очень тяжелым, и Мойра была все время рядом, поддерживала, подставляла плечо, когда хотелось поплакать, пекла настоящие домашние пироги. Позже, когда маме стало совсем плохо, именно Мойра сидела с ней, отпуская Эми на часок-другой.

Такого нельзя забывать. Эми почувствовала, как ее заливает волна нежности.

– Я пойду спать. Если что-то станет известно, разбудите?

– Думаю, Хью пора бы уже позвонить, – сказала Мойра. – Он должен знать… – Ее оборвал скрежет ключа во входной двери. – Наконец!

Эми смотрела на входящего Хью. Лицо у него было серое. В один миг она вскочила с кресла.

– Что? Скажи мне!

– С Ричардом все хорошо. По крайней мере… – он прочесал пальцами волосы, – непосредственная опасность миновала. Понадобится шунтирование. Он, конечно, был против, но больше ему не удастся отвертеться. – Хью сел и вытянул ноги. – Какой длинный день.

Эми промолчала. Ей самой день показался бесконечным. Хью не стал объяснять, почему не звонил, и не удивился, застав у себя мать. Эми смотрела то на мать, то на сына и не знала, что делать.

– Может, принести выпить?

– Бренди, и побольше.

– А вам, Мойра?

– У тебя найдется сладкое шерри, Хью?

Он покачал головой.

– Сомневаюсь.

– Тогда рюмочку вина.

Эми вышла в кухню и остановилась на мгновение, прислонившись головой к шкафчику. Потом глубоко вдохнула и выдохнула, выпрямилась и открыла шкаф, в котором держали напитки. Бренди нашлось сразу, она вытащила бутылку и обнаружила за ней бутылку шерри, бог знает, как долго стоявшую там. Наполнив стаканы, она пошла в гостиную.

Хью не пошевелился. Сидит ли он с закрытыми глазами, потому что устал, или просто не хочет видеть мать? Мойра паковала скрэббл, собирая буквы и складывая их в черные мешочки.

– С вашего позволения, я пойду спать. Теперь, когда я знаю, что Ричарду лучше…

Мойра приняла стакан с шерри.

– Все-таки нашла. Вот хорошо.

Эми протянула Хью бренди. Ей хотелось о стольком расспросить его, но нет, не сейчас.

– Спокойной ночи, – сказала она.

Хью открыл глаза.

– Спокойной ночи.

И больше ни слова. Эми развернулась и пошла к двери, чувствуя спиной его взгляд.