Текст книги "Битва чудовищ"

– Да, сэр, так оно и было, но я сказал это лишь ради красного словца, я и не думал, что вы поймете это буквально…

– Пилоты моей эскадрильи не говорят ничего ради красного словца, Джерри. Они берут на себя возложенные обязательства!

– Но сэр, там же вся приборная панель управления на немецком!

– Тогда возьми с собой Фольнхейма.

Ребята направились к танку, готовясь отправиться обратно в Рим. Заключенный в наручники Фольнхейм подошел к девочкам.

– У меня есть к вам предложение, – прошептал он, улыбаясь своими белоснежными зубами.

– Отстань от нас.

– И все же, – продолжил Фольнхейм, – я бы мог поведать вам о карте сокровищ.

51

– Что? – переспросила Элеонора. – О какой карте сокровищ?

– Среди прочих военных трофеев, – начал Фольнхейм, – есть великие сокровища: картины, украшения, золото, – все награбленное за многие годы. Эта карта приведет вас в то место, где хранятся эти богатства.

– Нет, спасибо, – махнула рукой Элеонора. – Нам не нужно это ваше нацистское золото. Это отвратительно, мерзко…

– Замечательная идея, – перебила сестру Корделия. Тут она оглянулась по сторонам, чтобы убедиться, что остальные не слышат их разговор. Ребята стояли на некотором отдалении. Тогда она наклонилась поближе к Фольнхейму и прошептала: – Где находится карта?

– Что?! – закричала удивленная Элеонора. – Ты действительно хочешь с ним поговорить?

Корделия бросила взгляд, словно говоря: Дай мне минутку, мне нужно кое-что выяснить. Все еще не веря своим глазам, Элеонора отошла, а Фольнхейм зашептал:

– Карта спрятана в корпусе танка. Но если я тебе ее покажу, ты должна пообещать мне одну вещь.

– Какую?

– Ты заберешь меня в свой мир – реальный мир – когда все закончится.

– По рукам, – согласилась Корделия.

– Ты совсем спятила? – зашипела Элеонора, когда Джерри подошел забрать Фольнхейма.

– Успокойся, Нелл. – Корделия попыталась вразумить сестру. – Ты же знаешь, что в мире действительно не были найдены многие похищенные нацистами вещи? Если у него есть настоящая карта сокровищ, и мы сможем обнаружить даже часть реликвий, мы получим награду за возвращение ценностей их законным владельцам.

– Это звучит ужасно, Делия. Тебе так не кажется?

– Совсем нет, – стала убеждать ее сестра. – Это поможет нашей семье восстановить свое доброе имя. Что ждет нас, если мы спасем Брендана и вернемся домой? В какой дом мы вернемся? Папа проматывает деньги. Я не хочу возвращаться туда, где нас запросто выставят из Дома Кристоффов!

– А я хочу. Мне хочется, чтобы все было по-прежнему, как в старые добрые времена.

– Ты имеешь в виду те времена, когда отца уволили с работы и нам было негде жить?

– Ладно, может быть, не все так было хорошо. Но вот в чем еще одна загвоздка… Ты только что пообещала нацисту забрать его с собой!

– И это все, что я ему пообещала, – пояснила Корделия. – Но я не говорила, что он будет на свободе. Как только мы вернемся домой, я планирую сдать его властям за его преступления, совершенные на почве ненависти. Или я отдам его в музей, где его отключат и выставят в качестве экспоната. Немногие когда-либо видели нациста-киборга.

В этот момент Уилл позвал девочек:

– Корделия, Элеонора! Давайте уже к нам!

Девочки залезли в «тигр». Уилл сидел на месте водителя у орудия. Место водителя отличалось от такого же в машине, по крайней мере, тем, что в танке не было ветрового стекла. Окружающую местность можно было увидеть лишь через оптический прицел, расположенный прямо перед Уиллом. «И снова, – подумал он, – Брендану бы это понравился».

Танк чем-то походил на субмарину, монолитную снаружи и невероятно сложную в навигации. Фольнхейм занял место пулеметчика, а Джерри – командира позади него, чтобы приглядывать. Феликс разместился у миномета. Девочки вместе кое-как уместились на сидении радиста.

– Поехали! – крикнул Джерри и захлопнул крышку люка. Уилл нажал на кнопку, и танк ожил, послышался гулкий шум заводимого мотора. Казалось, они все еще находились на поле, где нацистская армия понесла потери, но уже через несколько минут ехали по дороге.

– Прощай, Дом Кристоффов, – вздохнул Уилл.

– Можно посмотреть? – Элеонора уже взбиралась на сидение Уилла, пытаясь разглядеть что-нибудь в оптический прицел.

– Прости, милая, это все-таки танк, а не экскурсионный автобус.

«Тигр» неторопливо ехал по сельской местности Италии, Фольнхейм проводил для Уилла инструктаж, как управлять танком.

Вскоре наступил вечер. Путешественники почувствовали сильный голод.

– Здесь есть какая-нибудь еда? – спросил Уилл.

– В этом отсеке, – показал ему Фольнхейм. Уилл открыл маленькую дверцу и обнаружил за ней несколько банок моторного масла.

– Моторное масло? – удивился Уилл. – И ты называешь это едой?

– Это единственная необходимая нам еда, – пояснил Фольнхейм.

– Чертовы киборги, – процедил Уилл и с силой захлопнул дверцу. – И кстати, ребята, становится темно, ничего не видно.

– Просто продолжай следить по приборной панели, и все дела, – объяснил ему немец.

– Но что будет, если на дорогу выйдет человек… или беззащитное домашнее животное? – спросила Элеонора.

– Мы почувствуем легкий толчок, – ответил Фольнхейм, противно усмехнувшись. Больше никто не улыбался.

Путешественники продолжали путь, а между тем внутри становилось холодней. Элеонора и Корделия радовались тому, что могли прижаться друг к другу, чтобы не замерзнуть. Феликс заметил, что он выдыхает пар изо рта.

– Что происходит? – спросил Уилл. – Приборная панель показывает, что температура приближается к нулю.

– Нулю? – воскликнула Элеонора. – Мы же замерзнем насмерть!

Корделия пояснила сестре:

– По Цельсию, а не Фаренгейту, так что это только тридцать два градуса…

– Все равно холодно!

– Такого не должно быть, – растерянно заметил Фольнхейм. Он посмотрел на приборную доску, расположенную перед сидением пулеметчика, и заметил нечто странное: стрелка указывала на юго-восток. Но вдруг она повернулась, подползая ближе к северу.

– Кто-то развернул штурвал? – спросил Фольнхейм остальных.

– Нет! – воскликнул Уилл. – Я еду вперед!

Но стрелка компаса продолжала двигаться… а затем и вовсе завертелась, словно кто-то крутил ее изнутри. Стрелка сделала полный круг и показала на север…

– Что это? Что происходит? – закричал немец.

– Ты лучше сам скажи! – заорал Джерри в ответ. – Это что, очередной немецкий фокус?

– Нет! Остановите танк…

– Уже остановил! Я ничего не трогаю, – рявкнул Уилл. – Взгляните на альтиметр!

– На что? – переспросила Корделия.

Уилл пустился в объяснения:

– Этот датчик показывает в метрах, на какой высоте находится машина…

– Да знаю я! Но разве это не странно, что в танке есть такой датчик? Он же стоит на земле, верно?

– Техника Третьего Рейха создавалась, учитывая все возможные ситуации! – горделиво пояснил Фольнхейм.

Тут Джерри позвал ребят:

– Взгляните!

Стрелка альтиметра перевалила за двадцать.

– Двадцать метров над уровнем земли? – изумился Уилл. – Как такое возможно?

Но стрелка двигалась дальше, показывая двадцать пять, тридцать…

– Мы летим! – закричала Элеонора. – Что там видно, Уилл?

Уилл посмотрел в оптический прицел, но ничего не мог разглядеть в кромешной тьме кроме каких-то белых вспышек, похожих на проносящиеся мимо статические разряды.

– Не знаю. Похоже, мы и впрямь в воздухе…

– Танки не летают, – упрямо заявил Джерри. – Фольнхейм, открой люк и посмотри, что там происходит.

Джерри снял с него наручники. Стрелка альтиметра неуклонно ползла вперед. Уилл объявлял вслух показания: сорок пять, пятьдесят… а затем стрелка и вовсе начала болтаться из стороны в сторону…

Вдруг танк тряхнуло.

Машина полностью остановилась. Путешественники упали со своих сидений. Стрелка компаса перестала вращаться, термометр показывал два градуса ниже нуля. И только альтиметр продолжал странно себя вести, его стрелка металась от нуля до пятидесяти, словно танк размеренно поднимался и опускался.

Как только Уилл взглянул на прибор, он осознал, что танк действительно двигался вверх и вниз, словно висел на веревочке «йо-йо».

– Из-за чего это происходит?

Джерри приставил свой водяной пистолет к спине немца.

– Сейчас узнаем. Открывай люк.

– Я, конечно, извиняюсь, сержант, – не выдержал Уилл. – Но… ваш пистолет… разве это не…

– Да, это водный пистолет! Со стороны это смотрится очень глупо, но это единственная вещь, которая может мгновенно вывести из строя этих боргов! – крикнул Джерри.

Фольнхейм покорно открыл крышку люка.

Страшной мощи поток воздуха ворвался в танк.

Ребята от удивления открыли рты. Каким-то неведомым образом они оказались в центре снежной бури. Холод был настолько пронизывающим, что еще чуть-чуть – и они бы упали замертво от сильнейшего переохлаждения.

– Закрой люк! – кричал Джерри. – Закрой люк!

– Только взгляните! – Фольнхейм уставился на что-то впереди танка. Джерри тоже взглянул и тут в ужасе понял, почему стрелка альтиметра раскачивалась из стороны в сторону.

Танк стоял на высоком утесе где-то в горах.

Передняя часть танка нависла над пропастью.

Словно на детских качелях, раскачиваясь назад и вперед.

52

– Как такое получилось?! – закричал Джерри. – Где мы находимся?!

– Должно быть, мы снова оказались на стыке двух миров, – предположила Корделия, – и попали в еще одну книгу Кристоффа.

– Что это значит? Как нам выбраться отсюда? – Джерри взглянул вниз на Корделию, на секунду оторвав взгляд от Фольнхейма. Немец тут же выбил пистолет у него из рук и выкарабкался через люк наружу.

– Эй, вернись! – Джерри полез его догонять. На крыше танка ему удалось схватить немца за лодыжку, тот стал отбиваться ногой. Двое начали борьбу между собой, хватая друг друга за конечности и катаясь по крыше танка.

– Ох, – вздохнул Уилл. Его тут же занесло снегом. – Ребята, нам пора. И лучше укутаться… тут чертовски холодно!

Феликс схватил шерстяные одеяла, и ребята выбрались из люка, в изумлении взирая на вьюгу.

Вокруг танка виднелись одни горы. Толкаясь и пинаясь, Джерри и Фольнхейм скатились к передней части крыши, все это время танк все больше сползал в сторону обрыва!

Корделия мгновенно промерзла до костей, словно Ведьма Ветра снова вселилась в ее тело.

– Идем! – завопила Элеонора. – Нужно убираться отсюда!

– Мы не можем оставить Джерри! – закричал Феликс.

– Точно! – кивнул Уилл. – Это был бы трусливый поступок с нашей стороны.

Скриииип – танк еще больше накренился над пропастью. Джерри и Фольнхейм теперь изо всех сил держались за ствол пушки 88-миллиметрового калибра и пинали друг друга. Пальцы Джерри уже совсем отмерзли, Фольнхейм не чувствовал холода. Джерри крикнул ребятам:

– Убирайтесь отсюда! Забудьте про нас!

Фольнхейм пнул ботинком Джерри прямо в живот, так, что тот чуть не упал. Затем киборг закинул ноги и обхватил ими ствол пушки. Теперь он повис на ней вниз головой.

Немец улыбнулся и заскользил ногами по стволу пушки к люку. Танк еще больше наклонился над обрывом.

– Ты что творишь?! – закричал Уилл киборгу.

– То, что я должен был сделать еще давно – убить всех вас!

Киборг взобрался на основание ствола пушки и начал неистово раскачивать ствол вверх-вниз, словно тоненькое деревце, все быстрее и быстрее. Казалось, будто Корделия снова нажала кнопку перемотки на пульте. От таких раскачиваний тяжелый корпус танка еще больше накренился и пододвинулся к краю обрыва.

Уилл решил воспользоваться ситуацией.

Он залез обратно в танк и сел на место пулеметчика. Он знал, что пушка была заряжена и что для выстрела нужен был только один человек в кабине. Тогда Уилл нашел кнопку Feuer[31]31
  Огонь (нем.).


[Закрыть] и нажал на нее.

Пушка выстрелила.

Стоявшие в тот момент на крыше танка ребята были отброшены оглушающим выстрелом назад. Но это не могло сравниться с тем, что произошло с Фольнхеймом. Поскольку все это время он держался за конец ствола пушки, весь снаряд попал точно в него, и киборг сорвался и полетел в черную пропасть вместе с кружащимися хлопьями снега. Джерри все еще висел, обхватив ствол руками, и хорошо видел, как киборг взорвался на тысячу металлических фрагментов, проводов и шестеренок с брызгами черного моторного масла, а за ним взорвался и снаряд у соседней горы.

Со стороны зрелище походило на большую аварию автомобильных гонок NASCAR[32]32
  Национальная Ассоциация гонок серийных автомобилей, Inc – частное предприятие, занимающееся организацией автомобильных гонок и сопутствующей деятельностью. – Примеч. пер.


[Закрыть] где-то в Швейцарских Альпах. На мгновение склон горы озарился вспышкой взрыва, и Джерри мог разглядеть, как маленькие фрагменты тела Фольнхейма, кружась, падают вниз на сугробы снега.

По перевалу покатилось долгое эхо: бууууум.

Корделия, Элеонора и Феликс лежали в снегу. Но Джерри все никак не мог слезть с пушки. Теперь танк, который отбросило назад силой выстрела, снова катился вниз к обрыву. Уилл выбрался из кабины и подполз к стволу пушки, протягивая руку Джерри.

– Подберись поближе! Я вытащу тебя!

Джерри сделал усилие, но его пальцы окончательно примерзли к металлу. Джерри взглянул на свои руки, как на предателей, и сорвался с «тигра».

Уилл закричал.

Теперь танк тоже медленно ехал вниз, со скрипом скользя гусеницами по склону горы. Уилл покачнулся, пытаясь спрыгнуть назад…

Но не успел.

– Уилл! – завопили девочки.

Казалось, у него не было ни единого шанса спастись. Как вдруг… Феликс бросился к краю обрыва, упав в снег, и одной рукой швырнул вперед немецкое шерстяное одеяло.

Скрипя своим дном по скалистому склону горы и искрясь, танк свалился вниз и с глухим шумом взорвался где-то внизу.

И тут Корделия заметила, что одеяло Феликса натянулось, как струна.

Девочка мгновенно подбежала к нему и стала тащить его за ноги. Элеонора, в свою очередь, схватила ее за талию. С хрипами и стонами они тащили друг друга, стараясь не сорваться в обрыв, пока наконец не вытащили Уилла на заснеженный и пустынный склон утеса.

Затем ребята завернулись в одеяла и прижались друг к другу.

– Где мы?.. – Слабый голосок Элеоноры тонул в порывистом ветре.

– В третьей книге Кристоффа, – ответила Корделия. – Какой бы она ни была.

– Похоже на горнолыжный курорт, – предположила Элеонора. – Помнишь, когда все было хорошо, папа брал нас с собой кататься на лыжах у озера Тахо? Эй, а может быть, мы вернулись домой… Тахо находится всего в нескольких часах пути от Сан-Франциско…

– Это место совсем не похоже на Тахо, – заметила Корделия. – Больше похоже на замерзший ад.

– Это только мне кажется, – вдруг спросил Феликс, – или действительно становится еще холоднее?

– Не только тебе, – пробормотала Корделия. – Посмотри на губы Уилла!

Все повернулись к Уиллу. Его губы посинели, а лицо стало бледным, как простыня. Брови покрылись инеем.

– Нам н-н-нужно уб-б-ир-р-р-аться от-т-т-сюда, – залепетал Уилл. – Иначе мы все умрем от гипотермии.

– Что такое г-г-ипотермия? – Феликс тоже начал дрожать.

– Все начинается с озноба, – начал объяснять Уилл. – На коже п-п-появляются отеки, она н-н-начинает синеть… Ты слабо понимаешь, что происходит, чувствуешь сильную слабость, з-з-засыпаешь и у-у-у…

– Звучит ж-жутко, – слабо ответил Феликс.

– Мне говорили, что лучше всего, когда мгновенно наступает об-б-бморожение тела. Тогда ты б-б-быстро п-погибаешь. А самое приятное то, что после остается прекрасно сохранившийся т-т-труп.

– Ребята, – прикрикнула на них Элеонора. – Может, перестанете говорить о т-трупах?

Так они провели в молчании несколько минут. К сожалению, в голову не приходило ничего, кроме трупов.

– Нам нужно прижаться п-п-поближе, – заметил Уилл, – чтобы сохранять т-т-тепло…

– Какая раз-разница? – спросила Корделия. – Отсюда нет выхода. Никто не может нас спасти. Зачем оттягивать неизбежное? Не хочется это говорить, но…

– Вот и не говори, – перебила ее Элеонора. – Мы проделали слишком большой путь, чтобы сейчас так просто сдаться. Кажется, мне придется посетить психотерапевта после всего пережитого!

Никто не засмеялся.

– Я ж-же пошутила, – протянула Элеонора. – Вспомните, как Брен всегда отшучивался в подобных ситуациях?

Ребята прижались поближе друг к другу. Вскоре они все начали чувствовать сильную слабость. Один за другим они теряли сознание. Сначала на плечо Корделии упала голова Феликса, затем Уилла, вскоре и она сама устало закрыла глаза. Дольше всех продержалась маленькая Элеонора.

В тот самый момент она заметила темную фигуру, лишь силуэт бредущего в снегах человека. Казалось, человек был очень невысокого роста. Когда он приблизился к ребятам, Элеонора смогла разглядеть на нем огромную шубу с капюшоном. Человек подошел к девочке, встал на колени и наклонился к ней. Элеонора не видела его лица – оно было скрыто под капюшоном… девочка совсем ослабла и не могла говорить.

Человек открыл рот и выдохнул.

Облако красного дыма вылетело у него изо рта. Дым окутал лицо Элеоноры. Она почувствовала запах корицы и вдруг ощутила тепло. По ее телу растекалось приятное ощущение тепла, отогревая окоченевшие конечности.

И тут она потеряла сознание.

53

Когда Корделия пришла в себя, первым делом она почувствовала приятный запах ванили, гвоздики и сливочного масла. Этот чудесный аромат пробудил ее от глубокого сна, в котором она и ребята пребывали долгое время. Тут она открыла глаза и увидела перед собой чашку чая. У чашки отсутствовала ручка, зато посудина была обернута в коричневый мех, так что Корделия могла не опасаться, что обожжет свои пальцы. Как заботливо, подумала девочка.

Поднимающийся над чаем пар пах так вкусно, что у Корделии закружилась голова. Но напиток казался слишком горячим. Девочка грела свои руки и осматривалась по сторонам. Вокруг были стены из красного камня, в углу пылал огромный камин. На стенах висели шкуры животных и оленьи рога, а на полу лежала шкура, которая могла принадлежать буйволу. На ней сидела сама девочка, крепко укутанная в шерстяное одеяло, рядом с ней устроились остальные тоже с чашами горячего чая в руках.

Корделия внезапно заволновалась и проверила свой задний карман. Да, там он и остался, намокший от снега дневник Элайзы Мэй Кристофф. Девочка чувствовала, что ей нужно открыть его как можно скорее.

– Гм, – послышался голос над ее головой.

Позади Корделии стоял сгорбленный мужчина с обветренным и загорелым лицом. На нем были шерстяная рубаха и штаны, украшенные красными перьями. Мужчина был абсолютно лысым, щеку покрывали бородавки. Из бородавок торчали белые длинные волоски, которые напоминали кошачьи усы.

– Хорошо… – вздохнул мужчина, – чай все-таки подействовал. Впрочем, как и всегда!

– Кто вы такой? – обратился к нему Уилл.

– Меня зовут Вангчук, – представился мужчина, – но для начала, дорогие гости, я очень вам советую расслабиться и выпить чай. Представляю, какое у вас было утомительное путешествие.

Ребята переглянулись. Корделия и Элеонора посмотрели на горячую жидкость с недоверием. В прошлый раз, отведав мяса с картошкой, они умудрились оживить скелеты. Тем не менее Уилл уже пил чай.

– М-м-м, – смаковал он напиток, как вдруг поймал на себе взволнованные взгляды девочек. – Что?

Остальные тоже решились попробовать чай. Напиток согрел их от макушки до кончиков пальцев. Чай был не похож ни на один из тех, что они когда-либо пробовали: с медом и жирными сливками, пряный и густой, словно шеф-повар мирового класса придумал рецепт удивительного молочного коктейля со вкусом чая.

– Что в нем? – поинтересовалась Элеонора.

Вангчук горделиво расправил плечи и ответил:

– Бычьи потрошки.

– Что-что?

– Из бычьего желудка вычищается жир…

Пффффф – Элеонора тут же выплюнула чай обратно в кружку.

– В чем дело? – спросил Вангчук.

– Бычьи потрошки? – возмутилась Элеонора. – Жуть какая! А что, если бык тоже питался чем-то жутким?

– Чай с бычьими потрошками у нас подается только самым дорогим гостям, – заметил Вангчук. – Я даже добавил еще два ингредиента для полноты вкуса.

– Какие?

– Заячий пот…

Теперь уже и Корделия выплюнула чай.

– И ослиную слюну.

Уилл уронил чашку на пол. Только Феликс продолжал пить чай как ни в чем не бывало.

– Теперь ясно, – заявил Вангчук. – Никто из вас не знаком с нашей… достаточно экзотической кухней. Но мы всего лишь хотели порадовать вас. Мы так долго вас ждали. Именно поэтому мы с братьями, рискуя жизнью, спасли вас.

– Что за братья? – спросил Феликс.

– Как же, монахи Батана Чекрата, – удивился Вангчук. – Кто же еще?

– Простите нас за невежество, – пояснила Корделия. – Мы не знакомы с этой книгой, то есть, с этими местами.

– А зачем вы нас ждали? – с любопытством спросила Элеонора. – Как вы вообще узнали о нас?

– Из пророчества.

– Что за пророчество? – спросил Уилл.

– Легенда гласит, – пустился в рассказ Вангчук, – что однажды явится группа воинов и поможет нам побороть ледяных чудовищ.

– Ледяных чудовищ? – изумилась Корделия.

Вангчук пять раз особым образом хлопнул в ладоши и крикнул:

– Братья!

За его спиной распахнулась дверь. Дюжина монахов, одетых так же, как Вангчук, только с белыми перьями вместо красных, вошли в дом и разместились у очага. Но любопытным было то, что они не были похожи на Вангчука. Все они были разных рас: европейской, азиатской, африканской, – создавалось впечатление, что люди собрались со всех уголков мира или были подобраны для передачи о разных народах мира. Они даже различались возрастом – среди них были и старики, и совсем юные мальчики. Но в их внешнем виде были две общие черты: выбритые головы и штаны, которые пахли так, словно их никогда не снимали.

– Прошу всех посмотреть на противоположную стену, – обратился к ребятам Вангчук.

Корделия и остальные повернулись. Пляшущее пламя отбрасывало размытые тени. Монахи вытянули свои руки перед пламенем особым образом… и вдруг тени обрели четкие очертания высокой горы с замком на его вершине.

– Вот это да, – восхитилась Элеонора.

– Это монастырь Святого Батана Чекрата, – пояснил Вангчук. Монахи взмахнули руками, и тень замка затряслась. Зрелище было поистине удивительным. – Самый высокогорный монастырь в мире, построенный Буддой Шакьямуни три тысячи лет назад.

Отбрасываемые от рук монахов тени приняли форму знакомых всем очертаний Будды, а затем снова сменились видом замка.

– Будда Шакьямуни за всю его долгую жизнь не основал больше ни одного монастыря. Это святое и уникальное в своем роде место. Но вскоре после окончания строительства на монастырь напали ледяные чудовища.

Пальцы на руках некоторых монахов искривились. Вид монастыря сменился силуэтами трех отвратительных монстров. Каждый из них был похож на что-то среднее между снежным человеком и оборотнем, у них были огромные руки, толстые ноги и гора мышц, покрытых шерстью. Корделия внимательно посмотрела на монахов. Шерсть чудовищ была лишь тенью волос на их руках. Это был один из немногих случаев, когда могут пригодиться волосатые руки.

– Ледяные чудовища появляются ночью, – продолжал свой рассказ Вангчук. – В жилах этих трехметровых свирепых чудовищ течет ледяная кровь. Если у них возникнет такое желание, они с легкостью могут снести стены монастыря и убить нас. И только ради постоянного источника питания они оставляют нас в живых.

Двое монахов скрутили свои пальцы в форме яков, которые походили на больших и мохнатых быков. Силуэты животных вышли за пределы монастыря, где их тут же схватили ледяные чудовища. Затем для полноты картины монахи завыли, как раненый як.

– Вы скармливаете им животных? – воскликнула Элеонора. – Это же ужасно! Бедные яки!

– К сожалению, даже этого им недостаточно, – пояснил Вангчук. – Каждый месяц нам приходится отдавать им в жертву двух членов нашего братства.

– О нет! – вскрикнула Элеонора. Теперь монахи изображали силуэты выставленных за двери монастыря двух монахов, которых тут же растерзали ледяные чудовища.

– Так и есть, – прошептал Вангчук. – Больше всего ледяные чудовища жалуют человеческое мясо. Но это очень примитивные создания, и кое-что они делать не умеют… например, они не умеют разжигать огонь. Поэтому они относят свою добычу в пещеру, – Силуэт монастыря сменился пещерой с высоким сводом, для чего монахи переплели свои руки, – где они ее медленно поедают. Живьем. Одну конечность за другой.

Монахи сели поближе к огню, из-за чего фигуры чудовищ стали огромными. На стене мелькали размытые силуэты и голодные пасти чудовищ с острыми как бритва зубами. Монахи имитировали звуки, похожие на те, что издает человек, когда тщательно обгладывает и обсасывает кости.

– Кажется, монахи немного увлеклись, – прошептал Вангчук.

– Это самая страшная история, которую я когда-либо слышала, – содрогнулась Корделия. – А вы просто стоите в стороне, и каждый месяц скармливаете им ваших братьев? Как вы можете жить с этим?

– У нас нет выбора, – вздохнул Вангчук.

– Вы могли бы сразиться с ними, – заметил Феликс.

– Нет. Кодекс поведения не позволяет нам сражаться. Мы мирные люди.

– Вы трусливые люди, – парировал Феликс.

– Я не жду от вас понимания, – ответил Вангчук. – Но вы должны принимать наши устои. Принять то, что мы не в силах изменить, и следовать правилам.

– Но должны же быть люди, которые могут сражаться с ними, – не унималась Элеонора. – Воины или солдаты, живущие за пределами монастыря…

– Мы живем одни в этих горах, – пояснил Вангчук. – В это место никак не попасть кроме как через Дверь Измерений.

– Что за Дверь Измерений? – спросила Элеонора.

– Он находится в пещере ледяных чудовищ, – ответил Вангчук, – которая спрятана глубоко в горах. Это волшебный портал во внешний мир.

– То есть это выход? – поинтересовалась Корделия.

– Скорее вход, – пояснил Вангчук. – Каждый год монахи принимают всех желающих присоединиться к нашему братству, пришельцев из дальних земель. Но лишь немногие выбираются из пещеры ледяных чудовищ и добираются до нашего монастыря.

– Неужели еще остались желающие стать монахами в таком месте? – изумилась Корделия.

– Люди просвещаются здесь, – продолжал Вангчук. – Мы постигаем состояние нирваны путем длительных медитаций. И к тому же, теперь у нас есть вы. Наши воины. Именно вам суждено избавить нас от ледяных чудовищ.

Ребята переглянулись. Никто не решался ответить. Затем Феликс заговорил:

– Хорошо. И где же эти чудовища? Я покажу вам, трусы, что такое бой!

– Погоди-ка, постой, – попыталась умерить его пыл Корделия. – Нам неприятно это говорить вам, мистер Вангчук… но мы – не те, за кого вы нас принимаете.

– Ага, – кивнула Элеонора, – мы всего лишь дети, которые хотят вернуться домой.

– Такого не может быть! – воскликнул потрясенный Вангчук. – Прежде всего, вы пришли сюда не через Дверь Измерений, что никому не удавалось раньше. Во-вторых, вы пришли с боевой машиной. Я видел ее собственными глазами. Она теперь лежит на дне ущелья.

– Это танк, и он даже не наш, – пояснила Корделия. – Он принадлежал нацистам. И нам бы не хотелось с ними снова встретиться. Хотя… – И она задумалась.

– Но как же вы исполните пророчество без своей боевой машины? – изумился Вангчук.

– Дорогой мой, – решил осадить его Уилл, – не говори чепухи. Девочки все правильно говорят.

Тут Вангчук замолчал, словно обдумывая все сказанное, и, наконец, вздохнул.

– Тогда у нас не остается другого выхода, – заметил он.

– Вы о чем?

– Придется кормить вас, дать вам приют и теплые постели.

– Замечательная мысль, – заметил Уилл с облегчением, улыбаясь. – Как вы правильно заметили ранее, мы очень устали.

– Однако, – вдруг продолжил Вангчук, – наши правила гласят, что только воины могут найти приют в нашем монастыре. Остальные должны присоединиться к нашему братству.

– Отлично, – согласился Уилл. – Что для этого нужно сделать? Произнести молитвы? Выпить чай с козьей рвотой?

– Обрить головы, – пояснил Вангчук, повернулся и крикнул: – Братья!

Перед ними мгновенно появились монахи с ржавыми ножницами и острыми бритвами. Они тут же схватили ребят, намереваясь отрезать им волосы. Попытки вырваться ни к чему не привели. Один из монахов быстро окунул лезвие бритвы в фарфоровую миску с кремом для бритья из жирных сливок и занес над головой Корделии…

– Стойте! Нет! – завопила она.

Монахи замешкались, глядя на детей.

– Хорошо, хорошо, – замахала руками Корделия. – Может быть, вы правы. Может быть, мы действительно посланы помочь вам. Давайте пока не будем так спешить со стрижкой и лучше подумаем, как нам справиться с ледяными чудовищами!

Вангчук поднял руку, и монахи тут же отошли. Пока они убирали свои ножницы и бритвы, Элеонора прошептала Корделии:

– Ты действительно считаешь, что стоит рисковать своей жизнью, сражаясь с ужасными монстрами, ради спасения своей прически?

– Не знаю, как ты, – прошептала в ответ Корделия, – но я уже натерпелась насмешек в школе из-за этого выпавшего зуба. Не хочу возвращаться с прической в стиле Жанны д’Арк. Ты хоть представляешь, каково это будет – пройтись с такой головой по школе? Вот и я – нет. – Тут она понизила голос: – К тому же, у нас может появиться возможность снова оказаться в танке.

– Ты хочешь вернуться обратно в танк? – изумилась Элеонора. – Зачем?

– Чтобы найти карту сокровищ.