Текст книги "Битва чудовищ"

57

На следующий день Брендан едва смог пошевелиться…

– Вставай, соня! Хорошо спал? – спросил его Юнджил.

Брендан поднял голову (он все еще висел вверх тормашками) и еле слышно выругался. Всю ночь он не мог заснуть – то его мучила боль, то надсмотрщики переворачивали его, чтобы не застаивалась кровь. От него воняло сыром, вокруг валялись мертвые крысы. Он сжимал рукоять меча, как единственный шанс на спасение.

– Ты все-таки убил нескольких! – воскликнул Юнджил. – Признаюсь, я удивлен, – Он вошел в камеру вместе со своими помощниками и снял кандалы с Брендана, который тут же мешком свалился на пол.

– Посмотрите на него, – пробормотал один из рабов. – Он же еще совсем ребенок. Кожа да кости. Да он вообще выдержит?

– Разумеется, – ответил Юнджил. – Я тренировал и более юных. Поднимите его!

Брендана вынесли из подземелья и подняли по лестнице наверх. В каждой клеточке его тела пульсировала боль. Мальчика усадили за стол и сунули в руку вилку. Он огляделся и не на шутку перепугался, обнаружив, что сидит в окружении зловонных, голых по пояс учеников гладиаторов.

Мальчики были примерно одного возраста с Бренданом, но уже накачанные, с горой мышц. Они напомнили ему школьных «качков» вроде Скотта, которые только и ждали, как бы после занятий отдубасить друг друга. С одной только разницей – в школе никто не погибал на арене.

Юнджил и его помощники отошли в сторону. Брендан робко взял кусок хлеба и внезапно понял, как он голоден. Чувство голода заглушило страх. Еда была далеко не такой роскошной, как накануне, но на столе стояли блюда с жареной индейкой, курицей и говядиной, и Брендан набросился на еду. Остальные гладиаторы тоже начали есть. Никто не обращал внимания на Брендана, и мальчик подумал, что, возможно, их не стоит бояться. Может быть, если он будет заниматься своими делами, они его не тронут. «Если я когда-нибудь вернусь домой, этот принцип может сработать и со Скоттом».

Брендан усмехнулся: «А может, никто не хочет со мной связываться, потому что я воняю сыром». И тут же сник – ему хотелось бы, чтобы сестры были рядом и оценили его шутку.

Когда завтрак был окончен, Юнджил отвел Брендана в купальню – зал с бассейнами. Мальчик зашел в ледяную воду и отмыл кожу и волосы от сыра. Вода приятно холодила, зуд от бесчисленных царапин и порезов на его теле прошел. После ванны Брендана вместе с остальными отвели в узкий коридор. В потолке были прорублены широкие щели, сквозь которые проникал свет, и Брендан понял, что находится под Колизеем, а эта подземная сеть ходов позволяет гладиаторам внезапно появляться на арене ради зрелищности представления. Он испугался, что сегодня будет бой и его кинут на растерзание львам, но шума толпы не было слышно. «Это хорошо, – подумал Брендан. – Думаю, нас привели сюда для тренировки».

Юнджил подтолкнул Брендана к одной из лестниц и вручил ему меч. Брендан вышел наружу, и тут же ослеп от яркого солнца. Через некоторое время глаза привыкли к яркому свету, и он увидел, что трибуны пусты. Арена была разделена на шесть площадок для тренировок. В каждом ринге на мечах и копьях бились по двое гладиаторов.

– Император Оципус рад видеть Генерала Брендана! – раздался голос с трибун.

Брендан взглянул наверх и увидел Родикуса. Рядом с ним стоял зевающий император Оципус. Брендан сердито посмотрел на него. Еще вчера Оципус казался ему сильным человеком, которому можно было только завидовать, но теперь вид императора, возлежавшего на боку с кистью винограда в руке, пока рабыня обмахивала его потное жирное тело, вызывал у него лишь отвращение.

– Оципус! – крикнул Брендан. – Зачем ты так со мной поступил?

– Гладиатор посмел заговорить? – усмехнулся Родикус. Затем повернулся к Оципусу и продолжил: – Император хочет напомнить Генералу Брендану, что ему оказана величайшая честь – возможность сражаться в Колизее!

– Сейчас мне это не кажется великой честью, – ответил Брендан, указывая на дыру, которую пробил танк.

– На брешь смотреть запрещено! – прокатился по арене голос Родикуса. – А теперь начинай!

Оципус захлопал в ладоши, и Брендан начал свой тренировочный бой.

«Кажется, все не так уж плохо», – подумал он. Его противником оказался очень худой и слабый мальчик, который был чем-то похож на Тутанхамона. У него не было оружия, и он смотрел на Брендана пустыми, ничего не выражающими глазами. Брендану стало жаль его. Ему не хотелось сражаться с этим мальчиком, который, скорее всего, был беженцем из Египта.

Страж, стоявший позади, ударил в маленький колокол. Брендан с трудом сделал несколько шагов к своему противнику и только тогда заметил: у противника не было никакого оружия.

– Что я должен делать? – спросил Брендан у стражника. – Нападать на него? Но я могу его серьезно ранить. Это же только тренировка? Мы же не должны на самом деле…

– Сражайся, как перед зрителями, – произнес стражник, и не успел Брендан опомниться, как вдруг почувствовал боль. Он уронил меч и посмотрел на соперника. Мальчик ухмылялся. И тогда Брендан осознал, что… получил удар ногой с разворота.

Брендан не мог поверить своим глазам. Его соперник стоял в боксерской стойке, ожидая, когда Брендан подойдет поближе.

– Отличный прием. – Брендан наклонился за мечом…

И мальчик ударил снова.

Действовал он быстро как молния: приземлился на левую ногу, развернулся и правой пяткой ударил Брендана в висок. Брендан упал на арену, теряя сознание.

– Да что с тобой? – пробормотал Брендан. – Ты хоть можешь дать мне…

– Сражайся, как перед зрителями, – повторил щуплый мальчишка и, быстро развернувшись, ударил лежащего Брендана ногой по ребрам. Брендану казалось, что он слышит звук ломающихся ребер. Тут он поднял руки и закричал:

– Сдаюсь! Только отстань от меня!

– Император Оципус желает знать, что случилось с генералом Бренданом! – кричал Родикус с балкона. – Почему он не использует свою магию?

Император сурово смотрел на Брендана, пока тот пытался подняться на ноги. Оципус вышел на арену, чтобы поговорить с Бренданом. Воцарилась тишина.

– Что происходит? – зашипел император. – Почему этот мальчишка из Фив так быстро тебя отделал? Я думал, ты станешь величайшим гладиатором из всех, кто когда-либо выступал на этой арене!

Остальные гладиаторы смотрели на Брендана, потрясенные тем, что он удостоился личной беседы с императором. Огромный верзила по имени Гай недовольно захрустел суставами.

– Император, я должен признаться, – пробормотал Брендан. – Сила, о которой вы говорите… магия… была заключена в книге. А теперь книги… больше нет.

Оципус дал ему пощечину.

– Ай! – Брендан схватился за щеку. Гладиаторы засмеялись.

– Не оправдывайся, – яростно шептал Оципус. – И не ставь меня в неловкое положение. Я оказывал тебе особые почести, верил в тебя… а теперь ты стоишь здесь и трясешься, как маленький ребенок, и говоришь, что не можешь ничего сделать? Два дня назад ты всем демонстрировал свои способности и сегодня сделаешь это снова!

– Я понимаю. – Брендан решил прибегнуть к единственной вещи, которая всегда срабатывала в Риме – к вранью. – Я оговорился, Император. Я имел в виду то, что мне нужно беречь свои магические силы для выступления. Если я использую их сейчас, то уже не смогу в полной мере развлекать зрителей.

– Ну что ж, – рассудил Оципус, – звучит разумно…

Бамс!

– Ай! За что?

– За ложь! – закричал император. – Ты меня за дурака принимаешь? Я наслушался твоих оправданий. Будешь сражаться прямо сейчас! – Тут он повернулся к выстроившимся в шеренгу гладиаторам: – Кто тут самый сильный?

– Я, Император, – пророкотал Гай и вышел вперед.

– Замечательно, – улыбнулся Оципус. – Начинайте бой.

С оглушительным свистом Гай рассек воздух мечом прямо перед лицом Брендана. Только скрежет меча, которым Брендан ухитрился отразить удар, убедил его в том, что его голова пока еще на месте. Остальные гладиаторы и стражники стояли вокруг, наблюдая за схваткой.

Брендан стиснул зубы и стал искать слабое место Гая, которого он узнал по книге «Король Гладиус». Через левую часть лица у того тянулся большой шрам, и веко было повреждено. Брендан понял, что, если будет держаться левой стороны, ему, возможно, удастся нанести удар. Но он никак не мог сосредоточиться. «Как я дошел до этого? – пронеслось в него в голове. Я должен был остаться с Делией и Нелл. Вспоминают ли они обо мне? Скучают ли? Скорее всего, нет, ведь я так ужасно вел себя…»

Гай снова взмахнул мечом и едва не попал Брендану в живот. «Еще пара сантиметров, и мои кишки вываливались бы на землю, – подумал Брендан, и вдруг понял: В этот раз все будет не так, как с Ведьмой Ветра. И я уже не оживу. В этот раз все действительно закончится».

Эта мысль словно снизошла на него откуда-то сверху, в глазах у него потемнело.

– Простите, – пробормотал мальчик, обращаясь ни к кому конкретно и в то же время ко всем: к сестрам, Уиллу, Феликсу, родителям. «Прости меня, мама. Прости, Делия, я стал ужасным человеком. Стал думать только о себе. Я бросил вас, и теперь мне очень вас не хватает…»

– Брендан! Давай, отбивайся! – вопил Оципус, но Брендан опустил руки. Гай был сильнее, больше и быстрее.

Мальчик упал на колени и отбросил меч. Он закрыл глаза. Гай подошел к нему и приставил меч к его шее.

58

В монастыре Батан Чекрат Элеонора посреди ночи вскочила со своего соломенного матраса. Еще вечером она объяснила сестре, Уиллу и Феликсу, которые сейчас мирно спали рядом, что вовсе не собирается уходить уйти из монастыря на следующий день. Но если им придется сразиться с ледяными чудовищами, нужно для начала кое в чем убедиться. И она собиралась сделать это прямо сейчас. Она кралась к выходу из комнаты, как вдруг сестра шепотом окликнула ее:

– Куда ты собралась?

Корделия тоже не могла заснуть и сидела, держа на коленях книгу.

– Я… ну… – промямлила Элеонора. – А это что такое?

Корделия замешкалась, но все же решила показать Элеоноре дневник Элайзы Мэй Кристофф.

– Никак не могу его открыть.

Элеонора внимательно рассмотрела книгу:

– Это дневник матери Ведьмы Ветра? Ты просто обязана его открыть!

– Я знаю, только вот ключ, скорее всего, остался где-то в Доме Кристоффов…

– Почему ты ничего о нем не рассказывала? Делия! Это же ключ ко многим тайнам!

– Да, но мне казалось, что это может быть подделкой. Не хотела никому рассказывать, пока не открою и не прочитаю. Я пыталась открыть вот этим. – Корделия показала изогнутую шпильку для волос. – Видимо, взломщик из меня никудышный. Но сейчас важнее то, что ты задумала. Каков твой тайный план?

– Библиотека, – сказала Элеонора. – Я собираюсь попробовать разузнать что-нибудь про Дверь Измерений.

– Хочешь пробраться в библиотеку, чтобы почитать? – улыбнулась Корделия. – Вся в меня!

Но вдруг Корделия посерьезнела:

– Я пойду с тобой.

– Не надо, Делия.

– А вдруг тебя поймают?

– Двоих заметят быстрее, чем меня одну. К тому же, я маленькая. Мне будет легче спрятаться.

– Хорошо, – вздохнула Корделия. – Только прошу тебя… будь осторожна.

Элеонора слегка стукнула ее кулачком в плечо:

– Разумеется!

Элеонора вышла из спальни и тенью заскользила по коридорам и залам монастыря. Она пробиралась как мышь, стараясь держаться стен. Если она выйдет на открытое пространство, думала девочка, ее тут же схватят монахи и скормят ледяным чудовищам.

Она чуть не вскрикнула, когда мимо прошел монах с огромной головой, и только потом поняла, что это была всего лишь тень статуи в лунном свете.

Когда она добралась до зала, от которого расходились два коридора, то долго не могла вспомнить, в какой стороне библиотека. Потом все-таки решила пойти налево. Она проходила мимо огромных дверей, которые, судя по запаху, вели к загону с яками, как вдруг услышала рычание.

Рычали собаки. Так громко, что Элеонора перепугалась. Раздался глухой звук, будто кто-то большой кинулся на двери.

Элеонора побежала прочь. Это было что-то огромное, крупнее, чем собака. Возможно, яки умеют лаять… Но я слышала, как это существо, лая, давится слюной, как питбуль. Это – собаки! Огромные бойцовские собаки! Так, нужно взять себя в руки! Нужно идти дальше!

Элеонора добралась до крытого дворика и вошла внутрь. Она стала искать полку с книгами о Двери Измерений, которую показывал Вангчук, но не могла ничего разобрать в темноте. Тогда она решила читать названия: «Курс боевых искусств для монахов», «Традиционные танцы монахов», «Готовим вкусно и быстро для монахов», – но ни в одной из них ничего не говорилось о Двери Измерений. Вдруг она замерла.

За стеллажами стоял кто-то еще.

– Элеонора?

Это был Вангчук. Элеонора перепугалась, но не подала виду. Она не могла так просто сдаться.

– Да, – кивнула она и отошла от полок. – Это я…

– Что ты здесь делаешь? – спросил Вангчук. – Ты же знаешь, что тебе запрещено находиться в библиотеке ночью?

– Я хочу узнать больше про Дверь Измерений, – ответила девочка.

– Прости, – закачал головой Вангчук, – но слова этой книги не предназначены для непосвященных.

– Правда? – спросила Элеонора. – Как и то, что я сегодня слышала?

– А что ты слышала?

– Ваш разговор с одним из монахов. С тем, у кого бамбуковая палка. Я знаю, что вы выдумали всю эту историю про воинов-путешественников. Вы нам соврали.

– Ты не совсем права, – ответил Вангчук. – Пророчество действительно существует: в нем говорится, что однажды придут те, кто сможет сразиться с чудовищами…

– И всех их ждет неминуемая смерть, – перебила его Элеонора.

– В этом-то и загвоздка. Что только доказывает: ваши предшественники не были достойными противниками чудовищ. Но я верю, что вы сможете их победить.

– Вы так самоуверенны…

Вангчук поднял руку и сжал большой и указательный пальцы.

У Элеоноры слова застряли в горле. Она потеряла голос!

– Что вы со мной сделали? – попыталась сказать она.

– Монахи Батана Чекрата не только обладают удивительной проницательностью, – пояснил Вангчук. – Мне не хотелось использовать магию против вас, но я не терплю оскорблений. А теперь жди здесь.

Вангчук отошел в дальний угол библиотеки, залез по лестнице к верхней полке и достал огромную книгу в переплете из шкуры яка. Осторожно держа книгу перед собой, он открыл ее.

– Наш священный текст, древние пророчества, – пояснил он. – Здесь содержится предсказание о воинах-путешественниках.

Он рассказывал, а буквы поднимались со страниц книги и выстраивались в предложения прямо перед глазами Элеоноры.

– Давай, Элеонора, – кивнул Вангчук. – Читай. Может быть, это заставит тебя поверить моим словам.

Все это время Вангчук держал пальцы крепко сжатыми и только сейчас разжал их. Элеонора снова смогла говорить. Изумленная, она потрогала пальцем парящие перед ней буквы.

– «Придут воины-путешественники, – громко и медленно читала Элеонора. – И проявят необычайную отвагу».

Как только Элеонора прочитывала слово, составлявшие его буквы возвращались на страницу книги, а на их месте появлялись следующие. Элеонора посмотрела на Вангчука.

– Продолжай, – велел он.

– «Эти воины, – читала дальше Элеонора, – получат великую награду».

– Совершенно верно, – кивнул Вангчук. – И великой наградой для вас станет Дверь Измерений. Да, я действительно скрыл от вас некоторые факты. Через Дверь Измерений в наш мир попадают не только будущие монахи. Пройти через нее – величайшее достижение для любого воина. А когда вы с друзьями одолеете ледяных чудовищ, то беспрепятственно сможете в нее войти.

– Но как эта Дверь поможет нам?

– Она вернет вас домой.

– Вы уверены?

– В нашем мире ни в чем нельзя быть уверенным, – покачал головой Вангчук. – Дверь Измерений открывается не всем. В конце пути вас ждут серьезные испытания.

– Какие?

– К сожалению, об этом мне ничего не известно, – вздохнул Вангчук, закрывая книгу. – А теперь отправляйся спать. Завтра тебе понадобятся силы для сражения. Если, конечно, вы все-таки не собираетесь уйти.

– Нет, – ответила Элеонора. – Мы останемся и будем сражаться. Я ошибалась на ваш счет, Вангчук. Думаю, вы хороший человек, хоть и суровый, а временами даже странный.

– А чего ты ожидала? – удивился Вангчук. – Я же монах!

– И еще кое-что, – продолжала Элеонора. – Если мы победим ледяных чудовищ, вы и ваши монахи должны стать вегетарианцами. Мне так жаль бедных яков. К тому же я думала, что монахи не едят мясо!

– Мы подумаем над этим, – пообещал Вангчук.

– И еще кое-что, – вздохнула Элеонора. – Мы не будем сражаться с ледяными чудовищами в одиночку. Вы должны помочь нам.

– Я? Но это невозможно, – удивился Вангчук. – Я не могу сражаться, ведь это вы – воины-путешественники.

– Хватит уже повторять одно и то же! – не удержалась Элеонора. – Вы и ваши монахи должны помочь нам!

– Но…

– Не спорьте, – вдруг сказала Элеонора повелительным тоном. – У вас есть волшебная сила. Там, на горе, когда мы были почти мертвы, вы согрели меня волшебным дымом. И только что заставили меня замолчать, а этого никому раньше не удавалось. Мы не будем сражаться с ледяными чудовищами без вашей магии.

– Но древняя легенда…

– Плевать мне на древние легенды! – взорвалась Элеонора. – Мы – сами творцы своей судьбы! Воины должны воодушевлять и вести своих людей к победе, так что мы согласны помочь вам, но только если и вы поможете нам. Ясно?

Вангчук замешкался, но вскоре на его лице появилась улыбка:

– Хорошо.

– Что в этом смешного? Почему вы улыбаетесь?

– Легенда о воинах-путешественниках гласит, что среди них будет один великий воин, – пояснил Вангчук, – который проявит невероятную отвагу. И теперь я знаю, кто это.

Элеонора просияла от гордости.

– Эй, и вот еще что! – вдруг вспомнила она. – Вы можете открыть один замок с помощью вашей магии?

59

Корделия еще не спала, когда в комнату вошла Элеонора вместе с Вангчуком. Она не могла заснуть, волнуясь за сестру, и после рассказа Элеоноры о случившемся обрадовалась. Узнав, что монахи помогут им, Корделия почувствовала ту же уверенность, что и ее сестра: они все-таки одолеют чудовищ.

Она передала дневник Элайзы Мэй Кристофф Вангчуку. Тот внимательно изучил металлический замочек и положил на него ладонь. Затем пробормотал несколько слов на неизвестном языке, и вдруг замок разлетелся на несколько кусков. Книжка раскрылась.

– Мне кажется, у вас есть теле… телкин… – Элеонора запнулась.

– Телекинетические способности, – помогла ей Корделия.

Вангчук поклонился девочкам и удалился.

– Я собираюсь почитать дневник, а затем мы ляжем спать, – заявила Корделия и добавила: – Не могу поверить, что Уилл и Феликс все еще спят.

– Они похожи на зверьков. – Элеонора кивнула на Феликса, который шумно сопел.

Корделия начала листать страницы дневника. Через некоторое время на ее лице появилось такое выражение удивления, что Элеонора не удержалась и спросила:

– Что там? Что-нибудь важное?

– Ничего, – ответила Корделия. – Здесь описаны всякие скучные вещи. Просто невыносимо читать. – Ей не хотелось врать сестре, но она не знала, что еще сказать.

Но Элеонора тоже хорошо знала свою сестру. Если бы дневник Элайзы Мэй Кристофф был таким скучным, она не стала бы читать. И не смотрела бы на страницы с таким ужасом. Элеоноре стало обидно. Но если бы она могла прочитать мысли сестры, то узнала бы истинную причину ее молчания.

В голове Корделии проносилась одна и та же мысль: Нет, нет! Это не может быть правдой!

Корделия пообещала себе никогда никому не рассказывать ужасную тайну, которую только что узнала. Ее семья и так перенесла много несчастий. Этого никому из них знать не следовало.

60

На следующее утро за завтраком (бекон из яка), Уилл никак не хотел соглашаться с решением Элеоноры выступить против ледяных чудовищ.

– Это безумие, – говорил он. – Нас съедят еще до того, как мы успеем сказать «от винта!»

– Но если мы выживем, у нас появится возможность войти в Дверь Измерений и вернуться домой, – объясняла Элеонора.

– Ну нет, – возразил Уилл. – Такой двери не существует. Это все сказка! Выдумки чистой воды. Монахи скажут что угодно, лишь свалить на нас всю тяжелую работу. Не понимаю, почему ты им доверяешь. Есть что-то странное в том, что эти монахи живут так уединенно, на вершине горы…

– Они – всего лишь герои книги, – напомнила ему Элеонора, – как и ты. Перестань к ним цепляться!

Уилл оскорбился. Он все время старался забыть, что не был настоящим человеком. Элеонора заметила, как он сник.

– Прости меня, это было грубо с моей стороны. Для нас ты больше, чем персонаж книги. Ты настоящий человек, и мы тебя любим. Но тебе стоит проявить хоть капельку сочувствия по отношению к этим монахам. Они здесь в ловушке и желают лишь обрести свободу.

– Понимаю, – вздохнул Уилл.

– Я тоже, – заметил Феликс. – Всю свою жизнь я желал лишь свободы.

– Ты прав, – согласился Уилл. – Думаю, нас с тобой, как персонажей этих книг, объединяет именно это: ощущение, что ты в западне. Сражаешься ли ты на войне или на арене, тебя не отпускает чувство, что это будет длиться вечно. Словно проклятье. Все мы желаем чего-то большего, чем тот мир, в который нас вписал Кристофф.

– Послушай, Уилл. – Элеонора решила отвлечь его от грустных мыслей. – Вам с Корделией даже не придется сражаться с ледяными чудовищами.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Корделия.

– Я много думала, – ответила Элеонора, – и решила, что я могу справиться с ледяными чудовищами. Вместе с Феликсом.

– Что? – удивился Феликс. – Мы вдвоем?

– Кто-то должен вернуться в Рим и забрать Брендана, – пояснила Элеонора. – Так что нам придется разделиться на две группы. Феликс останется со мной. Ему уже не раз приходилось сражаться с монстрами…

– Нелл, ты с ума сошла! – воскликнула Корделия. – Вы не можете сражаться с чудовищами без нас!

– Хотелось бы заметить, – начал Феликс, – что я еще ни разу не сражался с пятьюдесятью огромными чудовищами. Я могу это сделать, но будет нелегко.

– Вы это серьезно? – удивилась Корделия.

– Со мной все будет в порядке. Я быстрая, – заверила сестру Элеонора. – Очень быстрая. И монахи нам помогут.

– Ты себя хорошо чувствуешь, Нелл? – пошутил Уилл. – А то ты внезапно стала маленьким Уинстоном Черчиллем.

– Впервые за долгое время я действительно отчетливо вижу наш путь домой! – уверенно произнесла Элеонора. – Я уверена, у нас все получится.

– Но сможешь ли ты убедить в этом свою сестру? – спросил Уилл.

– Ладно, – вздохнула Корделия, махнув рукой. Ей было сложно сосредоточиться. Ее мысли продолжали вертеться вокруг того, что она прочитала в дневнике. Вдруг дети услышали громкий лай. Элеонора вздрогнула.

– Не пугайся, моя храбрая воительница, – успокоил девочку Вангчук. – Я готов помочь твоей сестре добраться до Рима.

Он поднял деревянную перекладину и открыл двери. Дети ахнули: с подстилок им навстречу поднимались восемь огромных ездовых собак, похожих на хаски, только в два раза крупнее. Любой из псов с легкостью откусил бы детям головы. Тут же стояли миски, наполненные костями яков. Как только Вангчук зашел в сарай, собаки заворчали. Они были привязаны к металлическим столбам в глубине сарая.

– Познакомьтесь, ездовые собаки Батана, – с гордостью сказал Вангчук.

– Как это – ездовые собаки? – не понял Феликс.

– Их запрягают в сани.

– А что такое сани?

– Что-то вроде маленькой колесницы только с полозьями вместо колес, – объяснила Корделия.

– Вот они – сани. – Вангчук сбросил покрывало. Сани из красного дерева, украшенные древними символами, были высотой почти до потолка. На самом верху виднелись два огромных кресла, обитых мягкой кожей. Сани напоминали карету, в которой Золушка ехала на бал.

– Великие Сани Будды, – громко произнес Вангчук. – Они доставят вас куда пожелаете.

Элеонора крепко обняла Корделию, Феликс отошел в сторону. Он не хотел прощаться с Корделией и Уиллом, ведь теперь никто не знал, когда они встретятся снова.

– Удачи, Делия, – прошептала Элеонора, крепко обнимая сестру. – И без Брендана не возвращайся.

– Обязательно, – отозвалась сестра. – Люблю тебя.

– Я тебя тоже люблю.

Феликс подошел к Корделии, чтобы обнять ее. Но вместо этого девушка поцеловала его в щеку, и сердце в груди Феликса замерло.

– Мне казалось, что я тебе не нравлюсь, – удивился он.

– Феликс, я не хочу быть твоей женой, но это не значит, что я не могу поцеловать тебя на прощание.

Уилл вытаращил глаза и, перед тем как сесть в сани, тоже обнял Феликса. Корделия села рядом, и они затянули на поясе толстую веревку (примитивная версия ремня безопасности).

Все это время Вангчук держал руки вместе, чтобы собаки не лаяли. Монахи открыли огромные двери, за которыми лежала широкая дорога, ведущая в горы.

– И помните, – сказал Вангчук, – если местность станет труднопроходимой, у собак есть особые возможности.

– Что за возможности? – спросила Корделия.

Вангчук промолчал. Вместо ответа он бросил ребятам пестрые шубы. Корделия поймала одну и сказала:

– Я не ношу мех.

– Они из шкуры ледяных чудовищ!

– Простите, – повторила Корделия, – но я вообще против одежды из меха.

– Если ты не наденешь его, то замерзнешь насмерть! И в этот раз я не смогу прийти к вам на помощь.

Корделия натянула шубу, и Уилл улыбнулся, заметив, как ей стало уютно и тепло. Он привстал и крикнул собакам:

– Но!

Собаки не шелохнулись. Одна повернула огромную голову к Уиллу и вопросительно зарычала.

– Почему они не слушаются? – спросил Уилл у Вангчука.

– Ты должен сказать им, куда ехать!

– В Рим! – крикнул Уилл.

Собаки рванули с места так резко, что он упал обратно на сидение.