Текст книги "Звезды любви"

Глава 42

Ей очень этого хотелось, но она сдержалась.

Наверху, в гостевой комнате, Диана заставила себя ждать. Она сгорала от желания заглянуть в коробку, но тут же напомнила себе, что сегодня решила растягивать все удовольствия, наслаждаться предвкушениями последнего вечера. И потому она ждала. Она не позволила себе открыть коробку, пока не приняла ванну и не уложила волосы в изысканную прическу.

И лишь тогда она сняла белую папиросную бумагу, прикрывающую платье, и одним движением выхватила мерцающий наряд. Прекрасный туалет из шуршащей фиолетовой тафты – точно такого же цвета, что и ее глаза, – был сшит по последней европейской моде. Рукава, пышные до локтя, сужались к запястьям. Лиф был чрезвычайно узким, а декольте скандально глубоким. Платье обтягивало бедра и живот и падало вниз гофрированным колоколом.

Улыбаясь от восторга, Диана положила прелестный наряд на кровать и достала из коробки атласные бальные туфельки с золотыми пряжками, пару фиолетовых с золотом подвязок и тонкие шелковые чулки.

Ей пришлось потратить несколько минут, прежде чем она сумела застегнуть платье на спине. Она едва дышала, так туго оно обтягивало ее. Платье, создавая модный силуэт «песочные часы», очень сильно схватывало талию, было свободным в груди, подчеркивало бедра…

Диана задумчиво оглядела себя в большое зеркало. И нахмурилась. Да, и цвет, и фасон платья были безупречными, но возникла одна маленькая проблема. Отделанные кружевом штанишки Дианы морщили прекрасную тафту.

Диане оставалось только одно. Она быстро сняла белье и вернулась к зеркалу. Вот теперь все было прекрасно. Мерцающий туалет был изысканным. Усмехнувшись своему отражению, Диана почувствовала себя слегка порочной, но ей это нравилось. Под платьем на ней были теперь только тонкие шелковые чулки с атласными подвязками да бальные туфельки, и Диана гадала, догадается ли об этом Стар. Величественная как королева, Диана спустилась вниз в десять минут девятого, бесшумно прошла по коридору и остановилась в дверях столовой.

Стар стоял спиной к холодному камину, куря тонкую коричневую сигару. На его коротко подстриженных черных волосах играли синие блики, серебряные пряди на висках были зачесаны за уши. На Старе был безупречно сшитый смокинг с атласными черными отворотами. Белоснежная крахмальная рубашка была украшена на груди плиссировкой; французские тугие манжеты застегнуты сверкающими серебряными запонками. Черный широкий галстук под высоким воротником и шелковый фиолетовый платок, выглядывающий из нагрудного кармана, завершали его туалет.

Утратив дар речи, Диана смотрела на высокого, неотразимого Стара. Он был не просто невероятно хорош в вечернем костюме, нет; в нем ощущалась пугающая сила, от него веяло томной чувственностью и уверенностью в себе. Это был воспитанный, образованный, хорошо одетый джентльмен… однако под блестящей оболочкой таилось нечто дикое и необузданное. Темнокожий, стройный бог с достойной дьявола эротической силой.

И, глядя на Стара, Диана вдруг очень остро осознала, что под платьем на ней совсем ничего нет…

Стар, почувствовав присутствие Дианы, поднял голову. И испытал подлинное, глубокое потрясение при одном лишь взгляде на любимую, замершую в дверном проеме. Его колени ослабели, в горле у него пересохло; пальцы непроизвольно стиснули наполовину выкуренную сигару.

Она была так прекрасна, что казалась нереальной. Безусловно, это неземное существо просто растворится в воздухе, если Стар посмеет коснуться его…

Блестящие черные волосы Дианы были зачесаны наверх и уложены в затейливый шиньон, открывая нежные, чувственные изгибы бледной шеи. Фиолетовая тафта платья облегала стройное тело так, словно Диана родилась в этом наряде. Ее высокая пышная грудь соблазнительно выглядывала из глубокого выреза.

И так много этой бледной обнаженной плоти предстало взгляду Стара, что его охватило искушение немедленно подойти к Диане, наклонить голову и впиться поцелуем в ложбинку между милыми полушариями… Талия Дианы была затянута в рюмочку, и это слишком подчеркивало роскошные линии бедер, тем более что тафта туго обтягивала плоский живот…

Взгляд Стара медленно прошелся по стройному телу Дианы, затем вернулся к прекрасному лицу. На щеках девушки играл румянец, фиалковые глаза сверкали, в них уже нет-нет да и вспыхивал темный пурпур… Ее губы призывно полураскрылись…

Стар почувствовал, что теряет самообладание.

Это была запретная красота. Диана выглядела недостижимой богиней с лицом ангела и телом греховной нимфы. Соблазнительная, неотразимая смесь невинности и порочности. Она умудрялась выглядеть застенчивой и скромной в рискованном парижском туалете, но при этом излучала земную, всепоглощающую чувственность, которая явно ощущалась под мерцающей тканью платья.

Диана глубоко вздохнула, когда Стар положил сигару в хрустальную пепельницу и направился к ней. Улыбка, играющая на его чувственных губах, словно приковала Диану к месту, она не могла сделать и шагу… Стар медленно приблизился, демонстративно обошел вокруг Дианы, не касаясь ее, лишь обжигая темным, знойным взглядом. Он дерзко и страстно рассматривал ее, опаляя взглядом.

Он осторожно коснулся ее обнаженных плеч, наклонил голову и прижался губами к шее.

Диана задрожала.

Стар выпрямился. Его руки скользнули Диане под мышки и, пробравшись вперед, обхватили полные груди. Стар через тафту платья чуть сжал соски, погладил их и сказал:

– Если я в точности угадаю, что надето под твоим платьем, ты честно признаешь, что я прав?

Глаза Дианы полузакрылись, длинные ресницы нервно затрепетали, когда она пробормотала в ответ:

– Да… да, конечно… – И задержала дыхание.

– Ничего! – заявил Стар своим обычным ровным, невозмутимым тоном. – Уверен, ты просто голая.

– Откуда ты знаешь?

Он улыбнулся, взял ее за руку и ласково поцеловал в ладонь.

– Я это прочитал в твоих глазах, когда шел к тебе через комнату. – Он поцеловал ее запястье. – Можно мне потребовать доказательств своей правоты?

Чарующий девичий смех Дианы наполнил столовую.

– Разумеется, можно. – Стар вскинул голову и с интересом посмотрел на нее. – Только позже, – уточнила Диана. – Гораздо позже.

– О жестокая, бессердечная женщина! – выбранил он ее. – Да как ты можешь мучить такого замечательного мужчину?

Диана не ответила. Она снова рассмеялась, вспомнив, как вела себя днем самка кугуара. Вспомнила, как прекрасная дикая кошка довела самца до безумия, прежде чем приняла его. Внезапно преисполнившись пьянящим ощущением своей женской силы, Диана решила соблазнять Стара не спеша. Заставить его подождать, как горная львица заставила ждать своего взволнованного партнера. Заигрывать с ним и дразнить его, пока он не обезумеет от желания.

И лишь тогда позволить ему взять ее.

Ни секундой раньше.

Диана приняла предложенную Старом руку, чуть приподняла юбку элегантного платья и последовала за кавалером в столовую. Стар усадил Диану, потом быстро зажег белые свечи. Высокие окна были открыты навстречу прохладному вечернему воздуху. Легкий ветерок колебал крохотные огоньки свечей, бросая таинственные тени на стены и на лица сидящих за столом.

Это был долгий, великолепный ужин. Зернистая икра, омары, шампанское и многое, многое другое. Диана откусывала маленькие кусочки хрустящего хлеба, щедро намазанного икрой, запивала все большими глотками шампанского и смотрела на Стара, не отрывавшего от нее глаз. Неяркий свет смягчал резкость его черт…

Не отводя от него взгляда, Диана высунула кончик языка, облизнула блестящие губы и сказала:

– У меня невероятный аппетит сегодня. А у тебя?

– И у меня, – ответил он. – Но только не на еду. Я хочу тебя.

Соблазнительно улыбнувшись, Диана откинулась на спинку стула. Потом снова наклонилась к столу, видя, как глаза Стара впиваются в ложбинку между ее грудями.

Стар потянулся вперед и поймал руку Дианы.

– Милая, идем наверх… Мы закончим ужин позже. Диана, задохнувшись, рассмеялась:

– Напротив, любовь моя, мы сначала как следует поедим. – Она отобрала у него руку и положила ладонь на грудь, тем самым еще сильнее привлекая его внимание к соблазнительным полушариям, выступающим из глубокого декольте. – Разве тебе не понадобится сегодня много сил?

И они оставались за столом еще не меньше часа. Они попробовали все блюда, но ели очень мало. Зато они пили много отличного шампанского, и Диана вскоре почувствовала, что изрядно захмелела. А Стар, поощряя ее, снова и снова наполнял ее бокал.

– Спасибо, – сказала она, помешивая вино пальцем и задумчиво глядя на мчащиеся вверх пузырьки.

А потом она вдруг стала рассматривать руки Стара. Это были руки художника, скульптора, с длинными пальцами, суживающимися к концам.

– Твои руки прекрасны, – сказала она, глядя ему в глаза.

– Все твое тело прекрасно, – ответил он, протягивая к ней ладони. – И я хочу касаться твоего тела своими руками.

Диана радостно содрогнулась.

– Скоро, – пообещала она, осушая бокал.

Она снова откинулась на спинку стула и медленно, глубоко вздохнула. Тафта натянулась на ее груди, подчеркнув каждый изгиб…

– Не спеши, – сказал Стар, чувствуя, как на лбу у него выступает испарина. Он откупорил бутылку «Поммарда», налил в свой бокал и чуть пригубил.

– Дай мне попробовать твоего красного вина, – попросила Диана.

– Если ты не прочь пить со мной из одного бокала, – ответил Стар, отводя вино от ее протянутой руки.

– Так будет даже лучше, – заметила Диана, кокетливо улыбаясь.

Они выпили пополам бокал красного вина. Потом еще один. И еще.

И вскоре Диана уже не сидела напротив Стара. Он вкрадчиво поднял ее со стула, провел вокруг стола и усадил к себе на колени.

Сдавленным голосом Стар сказал:

– В библиотеке есть бренди, а в камине горит огонь… Диана приложила палец к его губам.

– Мне нравится это вино.

– Ты не любишь бренди? Диана покачала головой.

– Не помню, чтобы я хоть раз в жизни его пробовала.

– Тебе понравится.

– А после бренди мы будем танцевать?

– Если ты захочешь.

– Я захочу.

Диана изо всех сил цеплялась за руку Стара, когда они поднимались по лестнице наверх, в библиотеку. У нее кружилась голова, но она чувствовала себя счастливой и свободной. Просторная библиотека выглядела весьма привлекательной и уютной. В камине пылал яркий огонь; лишь он один и освещал комнату. Окна были широко открыты, и ветер колыхал тяжелые занавеси. Большой ковер из меха черного горностая лежал на полу, прямо перед камином.

Диана выпустила руку Стара и села, но Стар остался стоять. Он развязал свой широкий галстук, снял его и небрежно бросил на бронзовый телескоп, стоявший возле окна.

Затем наполнил «Наполеоном» два бокала, сел рядом с Дианой и протянул ей один. Диана чуть отпила бренди, задумчиво склонила голову набок, потом одобрительно кивнула. Стар тоже немного выпил. Поставил оба бокала на край стола, тут же обнял Диану и нежно поцеловал в губы. Умный и чуткий любовник, Стар знал, что для женщины настоящее возбуждение начинается с поцелуев.

И между неторопливыми глотками бренди он медленно целовал ее. Его губы, теплые и мягкие, имели привкус благородного напитка. Диана тихонько вздохнула и прижалась к нему, до глубины души наслаждаясь теплом огня, старым бренди и волнующими поцелуями.

И тем, что заставляла Стара ждать.

И Стар чувствовал, что он должен подождать. Но он так желал эту женщину, что ему казалось – он не сможет больше сдерживаться. Потому что Диана обрушила на него все свои чары.

Она была внимательной. Любезной. Нежной.

Бормоча в маленькое ушко ласковые глупости, Стар целовал ее снова и снова, и в его поцелуях все сильнее и сильнее прорывалась страсть. Внезапно его горячие губы оторвались от нее. Он стремительно отвернулся, встал и прошел через библиотеку к граммофону, заводившемуся вручную. Он запустил машину, и негромкая мелодия наполнила прохладную комнату, освещенную огнем камина. Стар вернулся к Диане.

Взволнованная чувственной силой, исходившей от него, Диана взяла протянутую ей руку и встала.

Чуть сжав ее пальцы, Стар спросил:

– Потанцуешь со мной?

– Да, – едва слышным шепотом ответила она.

Не успело это краткое слово слететь с губ Дианы, как Стар уже увлек ее на середину комнаты, крепко обнял и сказал тихо, ласково:

– А потом я буду любить тебя…

Глава 43

Не отпуская тонкой талии Дианы, Стар нагнулся и другой рукой взял бокал с бренди. Он предложил Диане немного выпить. Она покачала головой. Он улыбнулся, поднес бокал ко рту и отпил.

Стар легко, без усилий вел. Диана так же легко следовала за ним. Ее гибкое, податливое тело откликалось на каждое его движение даже прежде, чем Стар успевал его сделать. Диана трепетала, когда крепкие бедра Стара задевали ее, она слишком остро ощущала их, несмотря на одежду. Рука Стара лежала на ее спине легко, без нажима, но Диана чувствовала каждый его сильный палец… И думала при этом, что Стар танцует безупречно, что он – мечта каждой женщины, любящей танцевать…

Внезапно Диану охватил приступ ревности; она представила десятки прекрасных женщин, которых Стар, конечно же, не раз кружил в вальсе по полированным полам бальных залов в богатых особняках.

Ее рука крепче обняла шею Стара, пальцы сжали густые черные волосы. Диана прижалась к партнеру и закрыла глаза, продолжая кружиться вместе с ним.

Коснувшись губами ее виска, Стар мягко произнес:

– Когда я в последний раз слышал эту мелодию, я был один. В темноте, закованный в цепи. – Диана подняла голову, чтобы посмотреть на него. А он продолжал все тем же бесстрастным тоном: – Это было после первого представления шоу твоего дедушки в Денвере. У вас была вечеринка. Оркестр играл «После бала». Я помню, как я гадал, танцуешь ли ты. Обнимает ли тебя Малыш Чероки.

Диана хотела было ответить, но в это мгновение губы Стара впились в ее губы таким жадным и властным поцелуем, что ноги сами собой подогнулись и она, задохнувшись, вцепилась в Стара…

В его иссиня-черных глазах засветилась та смесь желания и ярости, что заставляла сердце Дианы замирать. И он твердо пообещал:

– Ты никогда не очутишься больше ни в чьих руках, кроме моих.

– Да, – едва дыша, заверила она его. – Никогда. Я принадлежу тебе, Стар.

Резкие черты его лица сразу смягчились, и он на мгновение сбился с ритма. Но нежная мелодия «После бала» продолжала звучать, и Стар снова закружил Диану по полутемной библиотеке, медленно расстегивая при этом пуговки платья на ее спине.

И когда музыка умолкла, роскошное фиолетовое платье уже полностью раскрылось сзади, и смуглые пальцы Стара ласкали обнаженную спину Дианы. Держа в другой руке бокал с бренди, Стар снова предложил Диане глоток. Она отпила немного, и ее тело словно запылало…

Стар крепче прижал девушку к себе и, склонив голову, слизнул каплю бренди с ее блестящих губ и поцеловал. Затем еще и еще…

Стар начал медленно, постепенно усиливать в Диане возбуждение. Давно в совершенстве овладевший искусством соблазнения, он безо всяких усилий спустил на Диане платье до талии, а она и не успела осознать, что происходит. И, проворно раздевая ее, Стар продолжал насыщать ее бренди и поцелуями. Он целовал ее на десятки ладов, он нежно ласкал каждый квадратный дюйм ее тела цвета слоновой кости…

Когда же Диана почувствовала, что хрустящая тафта соскальзывает с бедер, она сама крепко прижалась к Стару. И, задыхаясь, проговорила:

– Стар, идем наверх, в нашу комнату. В нашу кровать. Стар мягко отодвинул ее от себя.

– Позже, – сказал он. – Гораздо позже.

И, глядя ей прямо в глаза, он окончательно спустил фиолетовую юбку с пышного изгиба бедер.

– Нет… Стар… – бормотала она, смущенная и взволнованная.

– Да, Диана. – Он наклонился немного, помогая тафте соскользнуть по стройным ногам и упасть на пол мерцающей фиолетовой грудой.

– Что… что ты… делаешь?..

– Люблю тебя, – ответил он.

Выпрямившись, Стар вынул из волос Дианы удерживавшую их заколку. И восторженно смотрел, как угольно-черные локоны упали на обнаженные бледные плечи. На его щеке невольно дернулся мускул, он стиснул зубы, глаза потемнели от страсти.

Ее пышные волосы рассыпались блестящим облаком вокруг прелестного лица, и один длинный, шелковистый локон лег на округлую левую грудь. На Диане остались только тонкие чулки, атласные подвязки и бальные туфельки, и ее стройное тело казалось розовым в отсветах огня камина. Взгляд Стара неудержимо стремился к треугольнику вьющихся волос внизу живота Дианы.

– Я хочу, – сказал он, снова беря бокал с бренди, – еще немного потанцевать с тобой.

– Еще потанцевать?! Стар, но я же голая!

– Я знаю это, милая… ох, как хорошо я это знаю!

И он отошел от нее. Диана задрожала и, схватив второй бокал, отпила бренди. Холодный ветер коснулся ее обнаженной кожи. А Стар вновь завел граммофон, и сладкая мелодия «После бала» опять зазвучала в библиотеке.

Не говоря ни слова, Стар поднял Диану, все еще стоявшую посреди сброшенной юбки, поставил на середину комнаты, и они начали танцевать. Диана не стала ни о чем спрашивать. Она просто легко положила одну руку ему на шею и, держа в другой бокал с бренди, двигалась в такт музыке.

Ей казалось отчаянно бесстыдным и немного безумным танцевать обнаженной с полностью одетым мужчиной, но это возбуждало ее.

Диане нравилось, как Стар вел ее во время танца. И она даже не могла толком понять, что сильнее возбуждает ее… то ли это было ощущение атласных отворотов его смокинга, то и дело касавшихся ее напряженных сосков… то ли возбужденная мужская плоть, которую она чувствовала животом сквозь ткань его черных брюк… а может быть, это были его дерзкие, искусные руки, сжимавшие ее гибкое, податливое тело…

Ей нравилось, как его пальцы – смуглые, теплые – скользят по ее спине, плечам, бедрам… ягодицам…

И все это было так неожиданно весело и радостно, что Диана вскоре уже страстно прижималась к Стару, стараясь потереться о его крепкие, твердые бедра…

Не прошло и минуты, как Диана перестала чувствовать себя глупо или неловко из-за того, что была обнажена. Все казалось ей естественным, она была свободна. И счастлива оттого, что Стар предложил танцевать именно так. Она – обнаженная. Он – одетый.

То, что Стар не признавал никаких запретов, давало ему возможность проявлять в любви всю свою фантазию. И Диану это восхищало. Она хотела стать похожей на него. Открытой, и честной, и не страдающей ложной стыдливостью. Способной наслаждаться новыми, неизведанными гранями любви, физической близости…

Стар знал, что происходит в уме Дианы. Он мог с легкостью прочесть ее мысли по одному лишь прерывистому дыханию, по тому, как она прижималась к нему обнаженным жаждущим телом… он знал, что она уже в высшей степени возбуждена и готова к любовным приключениям. Она согласилась бы с любым, даже самым дерзким его предложением.

Нынешней ночью не следовало противиться природе.

Стар хотел обладать этой прекрасной женщиной всеми возможными способами, каких она еще не знала. И теперь время пришло. В их последний украденный у судьбы вечер здесь, в продуваемой ветром, но согретой огнем камина библиотеке, он и желанная для него женщина отдадутся друг другу с полной свободой и непринужденностью.

Он внезапно остановился, прекратив танец. И, не слыша уже продолжавшей звучать музыки, увлек Диану за собой и опустил на черный горностаевый ковер, расстеленный перед камином. Вздохнув, Диана со счастливым видом растянулась на нем, опершись на локоть. И сразу остро ощутила прикосновение мягких ворсинок к обнаженной, ожидающей коже. И замурлыкала, как возбужденная львица.

Стар улыбнулся, лег рядом с ней и сказал низким, мягким голосом:

– Знаешь, что я хочу сделать?

– Попробую угадать, – пробормотала Диана, глядя в его горящие глаза. – Все, что мы уже делали.

А Стар, накрыв темной ладонью ее белую пышную грудь, добавил:

– И многое такое, чего мы еще не делали.

– Да, – с трудом выговорила Диана, переводя дыхание, но совершенно не представляя, что же это может быть такое. – Стар, ты заставляешь меня испытывать… такие чувства… о которых я и не догадывалась…

– Это еще только начало.

Он набрал в рот немного бренди, наклонился и стал целовать белую грудь, оставляя на ней капли бренди, пока и твердый, как камешек, сосок, и темный круг возле него не заблестели от влаги. Стар поднял голову.

– Это еще только начало, – повторил он.

Диана, встретившись с ним взглядом, прерывисто вздохнула. Она встревоженно ожидала, понимая, что он хочет слизнуть бренди с ее напряженного соска. И страстно желала, чтобы он поскорее сделал это.

Напряженный сосок блестел от бренди. И трепетал, ожидая прикосновения губ Стара. Диане показалось, что весь мир, вся вселенная сосредоточились в этой жаждущей розовой точке.

– Стар, прошу тебя… – слабым голосом пробормотала она.

– Поцелуй меня, – приказал он, заставляя ее ждать. Его рот показался Диане живым огнем, и, когда долгий, медлительный поцелуй закончился, Диане страстно хотелось, чтобы этот огонь обжег ее грудь.

Она глубоко вздохнула, когда Стар прошептал ей в губы:

– Что, любимая?.. Чего ты хочешь?

– Я хочу… я хочу…

– Скажи, – мягко попросил он. – Скажи мне, милая.

Диана обхватила его загорелое лицо ладонями. Она лежала на черном горностаевом ковре, прижимая Стара к своей груди, путаясь пальцами в его густых, шелковистых иссиня-черных волосах, и вздрогнула от счастья и радости, когда он наконец слизнул бренди с ее соска… Она едва дышала от наслаждения, когда его горячий рот обхватил ее грудь…

Ее голова запрокинулась, блуждающий взгляд остановился на пламени камина. Язык Стара ласкал по очереди ее соски, его острые зубы нежно покусывали ее грудь… Не убирая ладоней с его темноволосой головы, Диана мечтательно смотрела в огонь, и ей казалось, что она растворяется в пламени…

Она обеспокоенно шевельнулась, когда Стар оторвался от ее порозовевшей груди. А он потянулся к ее ногам и одной рукой сбросил с нее туфельки. Целуя ее разгоряченное лицо, он при этом заставил ее согнуть в колене правую ногу и поставить ее на ковер. Одним пальцем он снял атласную подвязку, потом медленно стянул тонкий шелковый чулок. Диана мягко вздохнула, ожидая, что и второй чулок постигнет та же участь.

Но Стар не дотронулся до него.

И он не бросил в сторону снятый чулок. Он взял его в руку и провел нежным прозрачным шелком по обнаженному телу Дианы, дразня ее этим щекочущим прикосновением. Диана извивалась, и все сильнее возбуждалась от медленного движения шелка по горящему ожиданием телу.

Когда же Стар повел чулком по ее ноге, явно намереваясь закончить движение в некоей точке между ее бедер, Диана застонала и перевернулась на живот.

Стар улыбнулся и начал игру заново, опустив чулок на основание шеи Дианы. И не останавливался, пока шелк не очутился точно между трепещущими округлыми ягодицами.

Цепляясь пальцами за меховой ковер, прижавшись к нему щекой, Диана закрыла глаза, когда шелк чулка, дразняще задержавшись между ее ягодицами, скользнул прочь.

Стар отшвырнул чулок. Потом наклонился, прижался горячей щекой к плечу Дианы. Его напрягшееся от страсти лицо нависло над ней, его губы лишь дюйм отделял от ее губ. Темные глаза пылали от страстного желания, когда Стар хрипло произнес:

– Позволь мне любить тебя, Диана. Позволь мне это. Отдайся мне вся, до конца…