Текст книги "Фимбулвинтер. Пленники бирюзы"

Глава пятнадцатая. Сон – это жизнь, жизнь – это сон

Крейсер шёл на снижение.

Уставший экипаж ещё этого не ощущал, но ждал – что же? когда же?

А там, за пределами корабля, глубоко в Ойкумене происходило нечто… Яркие толстые щупальца тянулись друг к другу, пульсировали, перемигивались. Тонкие светящиеся отростки, сотканные, казалось, из звёздной пыли, пронизывали пространство, расползались паутиной. Отростки склеивались, сливались, пожирали сами себя, чтобы тут же раздвоиться, утроиться, поползти дальше. Странная космическая сеть жила дивной жизнью, дышала, развивалась и непрерывно росла.

А крейсер уже шёл на снижение.

И измученный экипаж готовился ступить на твёрдую почву. И наконец увидеть… Что? Кого? Зачем?

* * *

Марси вздрогнула и проснулась.

Надо же! Заснуть посреди репетиции! Оно-то и неудивительно. Рабочий день давно закончился. Неугомонная Айна захотела довести до блеска одну особо эмоциональную сцену и отпустила из студии всех, кроме Марси. Её это не сильно обрадовало, однако виду она не подала. Старалась не подавать… Наверняка её сон про дурацкий крейсер прямо к Айне в стрим и отправился. А сюжет-то совсем о другом. Марси испуганно оглянулась, готовясь получить нагоняй, но, похоже, её проступка не заметили. В стриме была тишина. Не заглушка, заменяющая рекламную паузу, не еле слышное потрескивание, не странное облегчение, приходящее сразу после отработанного эпизода, а именно тишина – глухая, абсолютная.

Айна сидела в кресле и задумчиво крутила в руках диадему. Картинка оборвалась на полуобразе, и ведущая не могла понять: почему?

– Айна? – Марси выбралась из кресла, подошла к начальнице и покровительнице. – Что-то случилось?

– Не знаю, – она была похожа на миниатюрную белую кошку, сжавшуюся перед прыжком. – Что-то происходит? Ты чувствуешь?

Марси вспомнила отростки из «звёздной пыли» – такие красивые и величественные, и её затошнило.

– Чувствую, – пролепетала Марси, подавив подступивший к горлу комок.

– Что именно? – Айна подалась к ней, словно интровертная подопечная стала последней её надеждой.

– Не знаю… не могу объяснить.

– Вот и я не могу, – пробормотала Лири.

Открылась дверь, и в студию вошёл немолодой мужчина в сером свитере. Без оранжевой куртки Айна его узнала не сразу. А может, не узнала из-за того, что в серых глазах не привычный лёд, а талая вода усталости.

– Вы? – Айна вдруг поняла, что до сих пор не знает имени седого техника. – А где ваша куртка?

– Её нет, Айна. И техников больше нет. Похоже, что лифты тоже больше никому не понадобятся.

– Что… Что вы говорите?

– Что случилось?! – Марси стала возле Айны.

– Беда. И вот-вот произойдёт ещё одна. Я пришёл за тобой, Айна. Пора уходить в безопасное место, Мегаполис скоро таковым быть перестанет. Подопечную можешь с собой взять, она у тебя хорошая.

– Куда взять? – недоверчиво спросила Айна.

– Потом расскажу. Нет времени, – техник попытался схватить женщин за руки, но Марси отшатнулась с неожиданной прытью.

– Нет уж! Говорите сейчас! Иначе я с места не сдвинусь. И Айне не позволю! Однажды меня уже заманили подобной фразой на… на…

– Марси, успокойся, – Айна осторожно обняла её за плечи. – А вы, пожалуйста, объясните, что происходит и куда нас забрать хотите?

Техник вздохнул.

– Симбионт-система больна. Она распадается. Всё это время мы – техники – латали дыры, стараясь хоть немного отодвинуть её разрушение. Но позавчера произошёл, гм… несчастный случай. Мои коллеги, они все погибли. Остался только я и один мой… помощник. Спасать симбионт-систему уже нет смысла. Успеть бы людей вытащить. Некоторых. А уведу я вас на «Ковчег-2» – главную станцию техников. И вернусь за остальными. Пока ещё лифты функционируют. Идёмте!

– Я должна забрать сестру!

– Сестру? – Техник остановился. – Ах да. Натэна Блум. Вероятность приспособления к новой жизни пятьдесят пять процентов. Для сравнения у вас с Айной – восемьдесят шесть. Не уверен, что стоит…

– Я. Хочу. Забрать. Сестру! И плевала я на ваши проценты.

– Послушайте, – Айна взяла техника за руку. Да как же его зовут? – Как вас зовут?

– Мой помощник называет меня Бальдром. Можете звать так же.

– Бальдр, кузина Марси живёт в двух коммутациях отсюда.

– Хорошо, я вернусь за ней, после того как вы окажетесь в безопасности.

– Нет, сейчас! – прошипела Марси. – Или я не сдвинусь с места.

Айна хмыкнула. Бальдр с лёгкостью забросит Марси на плечо и доставит куда надо. И с такой же лёгкостью он может оставить помощницу Айны Лири здесь погибать. А саму Айну?

– Хорошо, – вздохнул техник. – Будет вам две коммутации.

* * *

Долл тошнило. Её тошнило и тошнило все четырнадцать дней полёта. Даже когда остальные члены экипажа свыклись с невесомостью и перегрузками, Долл продолжало тошнить.

Команда «Неоспоримого» быстро поняла, что техник сыграл с ними злую шутку. Егор запоздало вспомнил, что раньше на подготовку к межзвёздным перелётам уходило не меньше девяти месяцев – всё это время желающий погостить на другой планете проводил в спортзале, укреплял здоровье, привыкал к смене гравитации. Они же оказались неподготовленными. И очень скоро восторженно-романтический настрой сменился головокружениями, синяками от перегрузок, рвотой и желанием продать душу телерейтингу за возвращение домой. Увы. Это было невозможно. Крейсер чётко запрограммирован, и отклонить его от курса не смогла бы и сотня Диких Охотников. Возможно, это удалось бы одному технику, но таковых на корабле не водилось.

К счастью, обнаружился на борту запас еды и лекарств, которые помогли всем, кроме Долл. Бедняжка даже монетку свою заветную забросила.

Товарищи всерьёз опасались за её здоровье и вообще – жизнь.

Лишь бы продержалась…

Лишь бы долететь…

Лишь бы…

А лишь бы – что? Что их ждёт на неизвестной планете? Смогут ли они там помочь Долл? А самим себе? И будет ли вообще планета? Им рассказали про Строителей, но мало ли что они там… настроили.

Впрочем, планета была. И её серебристый диск стремительно приближался к иллюминатору.

Крейсер шёл на посадку.

* * *

Марси вырвало.

Прямо на симпатичный малиновый коврик в коридоре Натэны. Секунду назад она отлично себя чувствовала, и вдруг – помутилось в глазах, уплыла куда-то комната, а вместо неё возник странный крейсер из сна. И затошнило. Айна смотрела на неё настороженно, Бальдр – так, будто всё время только и ждал, когда же Марсилуну Фокс вырвет. А Натэны дома не оказалось. И на вызовы она не отвечала – Марсилуна понадеялась, что кузина спит, но та, видимо, как всегда, где-то тусила. Отдышавшись и выпив воды, Марси всё же дозвонилась до сестры по видеофону. Так и есть. Развлекается в любимом «Синем манго». И сияет не менее синей причёской. И судя по всему, чувствует себя превосходно и искренне не понимает, зачем ей сейчас возвращаться домой?

– Нет, пусть остаётся там! – оборвал Бальдр Марси. – Только… Отключись на минутку.

– Натэ, я перезвоню, – она повернулась к технику. – Что ещё?

– В «Синем манго» сильно повреждена система обслуживания. Боты регулярно латали её, но хватало этого ненадолго. Недавно начались серьёзные сбои. Пять дней назад пострадал старший повар, хотя об этом мало кто знает. Вчера мы должны были закрыть кафе, но, как понимаете, не успели. Свяжись с Натэной, пусть уходит сама и уводит оттуда кого сможет. Но не на лифте. Ногами. Пусть выйдут из кафе, пройдут через парк фонтанов и ждут нас на перекрёстке синего и фиолетового квартала.

Марси кивнула. Вызвала Натэну. Та появилась на экране с ослепительной улыбкой и стаканом коктейля в руках.

– Марсяня! Давай к нам! Подождёт твоё дело!

– Натэ, послушай. Тебе нужно прямо сейчас пойти на перекрёсток… – договорить она не успела.

Потолок кафе вдруг прогнулся, словно под сильной тяжестью, с него свесилась огромная белая капля, подхватила девушку, стоящую за спиной у Натэны, и за полминуты всосала в себя, из белой превратившись в алую.

Марси не верила глазам.

– Примерно так кухонная система готовит коктейль, – сказал за её спиной техник. – Она окончательно вышла из-под контроля.

– Натэна! – заверещала Марси, перекрикивая шум в кафе. – Вон оттуда! Беги на перекрёсток синего и фиолетового квартала. Немедленно! Беги!

Натэна встрепенулась и начала пробираться к выходу.

Бальдр схватил женщин за плечи:

– В кабину!

Три с половиной минуты – и они на нужном перекрёстке.

– Её нет, – Марси растерянно оглядывалась по сторонам. – Уже должна быть здесь.

Снова вспомнился сон, но не про крейсер, а другой – давний, почти позабытый.

– Я пойду в «Манго»! – сказала Марси.

– Стой! – Бальдр попытался схватить её за руку, но не успел.

Марси бросилась в парк фонтанов. Разноцветные струи воды вырастали у самых ног, игриво рассыпались каплями, летели прямо в лицо – Марси ничего не замечала. Промокшая до нитки, она мчалась к кафе. Там, за парком, метались тени. Одна, вторая, третья… Некоторые замерли, прижались друг к другу и рассматривали что-то на асфальте. Что-то бесформенное. И яркое, как Тусины волосы.

Марси закричала.

И упала на руки подоспевшему Бальдру.

* * *

Крейсер приземлился… Припланетился… Сел, в общем.

Команда замерла в нерешительности.

Приборы показывали, что атмосфера, температура и притяжение планеты аналогичны земным. Но за иллюминатором – темно, то ли ночь, то ли всегда так.

Нэрвин неуверенно топтался, баюкая Реми-Виаля. Во взгляде читалось: точно ли моему сыну там ничего не угрожает?

– Долл нужна помощь, – сказал Ро Фарид.

Он всю дорогу не отходил от девушки. Кормил её, обессиленную, с ложечки. Держал её волосы во время приступов тошноты. Просил у мироздания скорейшего выздоровления для Воули, а когда в очередной раз не получал, вздыхал: «Тысяча проклятий», – и показывал кому-то наверху кулак. Товарищи по-доброму переглядывались. И держали кулаки. За неё. За них.

– А ты уверен, что там она её получит? – всхлипнул Нэрвин.

– Была бы Долл здорова, подбросила бы монетку, – грустно пошутила Рабби.

Егор подошёл к Воули, дотронулся до лба девушки и сказал:

– Надо выходить.

– А мы там не погибнем? – беспокоился Нэрвин.

– Не для того летели! – отрезал Егор.

Первым вышел молчавший всё это время Сакс Ю. За ним – Ро Фарид с Долл Воули на руках.

– Кто я? – прошептала девушка.

– Скоро узнаем, – буркнул Егор, ведущий Рабби за руку.

Последним вышел Нэрвин с сыном.

Воздух был чистым и свежим. Сияли звёзды – похоже, и впрямь была ночь. И вдруг вспыхнул свет, яркий, словно включились десятки невидимых прожекторов. Взору путешественников явилась просторная орбитальная станция, а навстречу им выкатилось несколько цилиндрических ботов, замигали синими, зелёными и красными лампочками. Затем замерли, словно выжидая, и принялись перепискиваться.

– По-моему, они от нас что-то хотят, – сказал Сакс Ю, и к нему тут же, радостно пища, подкатилось три бота.

– Что? Что вам нужно?

– Пи. Пи-пи-пи. Пи-и-ип! – Боты подкатились к Фариду с Воули.

Он отпрянул. Боты пискнули примирительно и где-то даже просительно.

– Мне кажется, они предлагают помощь, – удивлённо произнесла Рабби.

Боты дружно замигали зелёным.

– Хорошо, – осторожно сказал Егор. – И чем же вы сможете помочь?

Боты хором запищали. И через полминуты к ним выкатилась ещё парочка железных собратьев с носилками.

– Тысяча проклятий! Я не доверю её этим! – закричал Фарид.

– Доверь, – еле слышно прошептала Воули.

Он посмотрел на товарищей. Измучены были все, просто Долл досталось больше. Он подошёл к носилкам и положил туда любимую женщину. Словно на алтарь положил. А может, это и был алтарь новой жизни. Боты окружили Долл, что-то ей вкололи, чем-то побрызгали… Долл глубоко вздохнула.

А Рабби пошатнулась. Только сейчас она поняла, как устала. Боты отреагировали мгновенно – секунда, и рядом с путешественниками оказались ещё одни носилки. А потом ещё и ещё, пока не уложили всех членов экипажа.

Укол.

И сон.

Открыв глаза, Долл поняла, что ей намного лучше. А ещё – почувствовала, как что-то холодное ползёт по шее. Лёгкий щипок заставил вздрогнуть, рука взметнулась к шее, желая смахнуть обидчика, и замерла… Браслет «индекса популярности» стал цвета морских волн. Она провела в полубессознательном состоянии весь полёт, не помнила, что делала, кто и что ей говорил, но в одном уверена точно – в первый день путешествия ипо каждого из них стал бесцветным. А сейчас…

– Ай! – рядом вскрикнула Рабби.

Долл повернулась к ней и увидела: нанопаучок полз по щеке девушки на соседней койке. Такие когда-то давно встречались в клубах Мегаполиса – определяли индекс забывчивых посетителей. Впрочем, забывчивых с годами становилось всё меньше. Даже они – команда корабля – распрощавшись с ипо, не сняли браслеты, кулоны, клипсы.

– Рабби, – прошептала Воули, – твоя клипса.

– И твой браслет. Я думала, ипо остались в Мегаполисе. И эти букашки мерзкие, – она смахнула паучка со щеки. – Что это всё значит?

Егор Грэй открыл глаза. Возле него топтался бот-цилиндр.

– Утро. Утро тебе и добро, – сказал бот.

– Что? – Грэй попытался сесть и скривился – закружилась голова.

– Ты понимать меня или нет?

– Кажется, да.

– Мы адаптировать ваш язык.

– Адаптировали наш язык? Может, сами к нему адаптировались?

– Мы дарить вам новый ипо.

– Таки адаптировались, – пробормотал Грэй и в ужасе подпрыгнул на кровати. – Что это такое?! Я же выбросил свой браслет в открытый космос! И он был стального цвета, не такого!

– Мы сделать вам новый браслет. И новый коммуникатор. И много одежды. Вы спать. Мы делать.

– Зачем??? – Грэй вскочил на ноги. – Мы летели к новой жизни.

– Мы дарить вам новой жизни. Дарить вам ипо. Дарить всё.

– Всё? – Егору захотелось ударить по боту с ноги, вместо этого он поднёс браслет к глазам, пристально рассмотрел. – Как его снять? Я не вижу застёжки.

– Снять? Снять… – в скрипуче-писклявом голосе бота прорезались нотки растерянности. – Снять. Такой команды нет. Не нужда.

– Сейчас врежу тебе, и узнаешь – нужда или не нужда, – огрызнулся Егор, впрочем, без особой злости. – И что за цвет у браслета? Это же почти…

– Бирюза. Полшага и бирюза. Это пока. Ваш дом будет, и бирюза будет, – сообщил бот и пронзительно запищал.

– Какой дом? Да прекрати ты вопить! Можешь меня свести со своим хозяином?

– Хо-зя-и-ном. Термин непонятен.

– С тем, кто тебя создал. С кем можно нормально поговорить!

– Один – невыполнимо. Два – задача непонятна.

– Люди! На этой планете есть люди? Или одни роботы?

– Вы. Первый. Людь. На. Высшей.

– На высшей?

– Терра Высшая. Лучше-лучше для людь. Людь. Любит. Всё. Высшее.

Грэй обречённо сел на кровать.

* * *

Марси очнулась от воплей Айны. Никогда, никогда, даже во время самых жестоких дедлайнов она так не кричала.

– Я не останусь с ним в одном помещении. Что он здесь делает? Ты хоть знаешь, кто он такой?

– Айна, поверь, я всё знаю, – мягкий голос Бальдра, и снова крик Лири.

– Ты не видел! Не видел, что он творил на Четвёртой Лакайле. Он выжег колонию разумных… существ. А как он с техником обращался…

– Айна, Хёд уже понял, что был неправ. Он на нашей стороне.

– Я ему не верю! Такие не меняются!

– К тому же Хёд – можно сказать, овдовевший отец. Ты же не выбросишь со станции младенца.

– Младенец пусть остаётся. Тем более что это даже не его дочь! Эсдар…

Эсдар. Имя спасительницы, ставшей подругой, окончательно вывело из оцепения.

Марси села. В уютной синеватой комнате стояли трое. Айна – ощетинившаяся маленькая блондинка. Маленькая и отважная, куда там большинству мужчин. Высокий бородач облокотился на косяк двери и, казалось, вообще не интересовался воплями Айны. И Бальдр между ними. Спокойный и невозмутимый, на лице у него читалось: ругайтесь, ребятки, сколько влезет, спорьте хоть до посинения, всё равно будет, как я сказал.

Марси закрыла глаза. Захотелось заснуть, вернуться в красивый мир на далёких звёздах. И пусть там снова будет ипо, зато в этом мире нет погибшей Туси. Да и самой Марси там тоже нет… Туся.

– Туся!

– О, юная леди, вы очнулись, – Бальдр шагнул к ней.

– Послушайте, Айна, – сказал бородач, – я сожалею о том, что случилось тогда. Я многого не знал и не понимал. Но кто угодно на моём месте…

– Держитесь от меня подальше, Хёд! – отрезала Лири и тоже подошла к Марси.

– Туся, – повторила та.

Бальдр взял её за руку.

– Если хочешь попрощаться с сестрой… Мы принесли тело сюда. Его кремируют по всем правилам, а пока оно в шестом отсеке. Только, – он вздохнул, – не советую опускать простыню ниже груди.

Марси заплакала.

Бальдр молча обнял её.

– Может, успокоительного? – неуверенно спросила Айна.

– Нет. И так уже много вкололи. Пусть выплачется, станет легче.

– Не с-спасла, – всхлипнула Марси. – Ни её, ни Вася, никого-о-о.

– Девочка моя, – Бальдр гладил её по голове. – Ты столько пережила. Но ты не должна сдаваться теперь. Ты нужна новому миру.

– Чушь какая. Я ни на что не способна. И жить я не хочу.

Седой техник взял её лицо в свои широкие ладони. И заговорил. Упрекал в малодушии. Говорил, что она способна гораздо на большее, чем основная масса живущих ныне людей. О том, что, не раз попав в переделку, она сделала главное – выжила! И при этом не разучилась любить, переживать за близких людей. О том, что их с Васем идея сбежать от опостылевшего мира была не такой уж плохой. Но Вась с Марси были одни-одинёшеньки на незнакомой планете, а теперь их будет много, и планета своя, родная. Да и от мира сбегать не надо, он сам вот-вот от них удерёт. Бальдр говорил и говорил, она почти не слушала, пока вдруг не прозвучал неожиданный вопрос:

– И вообще, расскажи-ка мне, что тебе снится?

– Э… Какое это имеет значение?

– Большое, – Бальдр отпустил её и отстранился. – Рассказывай.

И она рассказала. О далёких звёздах. О странном мире Терры Высшей. О щупальцах, сотканных из звёздной пыли и расползающихся по Вселенной. И о команде боевого крейсера, прилетевшей к неизвестности. Бальдр слушал молча, время от времени кивая. Лишь один раз перебил её – попросил назвать имена команды.

– Да, – сказал он, когда Марси замолчала. – Один мой коллега, как и наш друг, – жест в сторону бородача, – построил свою теорию сбоев лифтов. И решил её проверить. Не скажу, что я был в восторге от его идеи со Строителями и экспедицией в неизвестность. Но благодаря ему и нашей Марси мы, возможно, во всём разберёмся.

– Откуда ты узнал о снах Марси? – Айна пристально посмотрела на седого техника.

– Мы отслеживали твои стримы, Лири, – невозмутимо ответил тот. – А первый свой сон она отправила прямиком туда.

– В тот вечер мы работали на внутрикорпоративном стриме!

– Знаю.

Айна глубоко вздохнула, готовясь ответить, но Марси заговорила первая:

– Объясните лучше, почему я вижу эти сны? Почему я?

– Возможно, это как-то связано с твоими приключениями на бирюзовой планете. У тебя ведь были после возвращения оттуда странные… гм… видения?

– Да, но… Почему вы уверены, что я вижу реальные события?

– Я не уверен, но имена людей совпадают. А описываемая картина совпадает с моими подозрениями.

– И в таком случае наших путешественников нужно срочно возвращать назад. Когда рухнут лифты, кораблик нам понадобится, – подал голос Хёд.

Айна холодно сверкнула глазами.

– Может, объясните оба и нам, что происходит?

– Я пока не уверен ни в чём, – сказал Бальдр. – Марси, ты можешь телепатически связаться с кем-то из путешественников?

– Не знаю… Не пробовала. А это разве возможно? Хотя… Постойте, я кое-что вспомнила. Мне… мне надо подумать. Простите, мне надо побыть одной.

Натэна улыбалась ей одними губами. Неугомонная жизнерадостная кузина даже умерла с улыбкой. Хотя… Вряд ли она выглядела умиротворённо, когда её разрывало пополам. Улыбка – дело рук бота-гримёра.

Марси уже не плакала. Просто стояла и смотрела картинки прошлого, а те сами собой всплывали перед глазами.

Маленькая Туся рыдает из-за того, что её платье оказалось не самым красивым на детском празднике, а Марси неуклюже её утешает.

Туся при всех обзывает её Марсианским колобком и смеётся.

Натэна голыми руками стирает с двери кровавую надпись.

Барби-долл презрительно оценивает устаревший наряд Марси.

Перепуганная Туся парит над морем на липком шаре и удивлённо смотрит на кузину, которой каким-то образом удалось вылепить шару крыло.

Натэна в её палате, пришла, невзирая на «неэстетический вид пациентки».

Натэна и Марси летят на шаре. Марси общается с аквариусами, а Туся не понимает, что происходит.

Шар.

Туся.

Аквариусы.

Дело не в бирюзовой планете. Или – не только в ней. Способность к телепатии проснулась в ней раньше.

Бальдр сидел перед огромной электронной схемой и объяснял что-то Айне и Хёду. Марси подошла к технику.

– Расскажите, что нам угрожает? Я помню, вы ещё сами ни в чём не уверены, но всё же. Чего, по-вашему, нужно опасаться в первую очередь?

– Того, что уже началось, – отказа лифтов и технологической оболочки в целом.

Марси наморщила лоб, задумалась.

– Сколько времени до полного отказа лифтов?

– Не знаю. Может, день. Может, месяц. Может, несколько часов. Именно потому мы должны торопиться. Переместить сюда как можно больше людей, способных выжить в новом мире. Вчера Хёд привёл пятерых. Сегодня отправимся ещё за двумя. Но надо понимать, что каждый раз, садясь в лифт, мы рискуем – назад можем не вернуться. Поэтому выходить со станции без острой надобности строго запрещено.

– Мне нужно отлучиться. Коммутнуться кое-куда.

– Ты слышала, что я только что сказал?!

– Это ненадолго. Пока лифты ещё работают. Я успею.

– Куда?! – хором спросили Бальдр, Хёд и Айна.

– Туда, где я научилась слышать без слов.

На этот раз её не выбросили в солёную воду, а осторожно высадили на небольшой морской островок. Бальдр долго прицеливался, прежде чем открыть кабину. Айна хмурилась, Хёд ворчал, что, в случае чего, не полезет спасать «эту сумасбродную девчонку», а спасать придётся, вот увидите! Знает он нас, искателей приключений.

Если Айну с Бальдром со скрипом, но удалось уговорить отпустить её к аквариусам, то Хёд так и не понял, зачем Марси рисковать собой, в то время как у них каждый человек на счету?

«Айна, ты ведь всё время от меня чего-то ждала, помнишь? Хотела, чтобы я что-то почувствовала и как-то тебе помогла. Так вот – сейчас я действительно чувствую, и могу помочь не только тебе, но и всем нам», – сказала она Лири.

«Бальдр, вы ведь верите в мои сны. Более того, я сама в них поверила, благодаря вам. И поверила, что мне есть, для чего жить. Мне лишь нужно найти ответ, недостающий пазл в картине. И я чувствую, что он – там!» – сказала она седому технику.

Только для Хёда слов не нашлось. К счастью, на станции главный Бальдр, а не Хёд.

Стало темнеть. Марси продрогла и закуталась в тёплую бальдровскую курточку. Да, в этот раз она пришла к аквариусам подготовленной. Кроме курточки, на неё надели сенсорный купальный костюм, водонепроницаемые перчатки и вручили самоподогревающийся термос с горячим чаем и бутерброды. А также экстренный коммуникатор. Договорились, что Бальдр заберёт её на рассвете, но на всякий случай оставили средство для срочной связи, позаимствованное у Хёда.

«Ещё и комм мне потопите плюс ко всему!» – «Не переживай. Скоро все коммы станут бесполезной игрушкой».

Под водой зажглись огоньки, и в воздух взлетели первые шары. Сначала – штук десять, без наездников. Марси даже начала беспокоиться – вдруг именно в этой части моря аквариусы не водятся? Но вот появился первый «парусник» с рулевым в удобной вмятине. А потом ещё и ещё. Они выныривали из воды и взмывали вверх, готовясь к феерическим гонкам и… не обратили на Марси никакого внимания. Она заволновалась: может, зря убрали кабинку? Побоялись, что её свет спугнёт аквариусов, а вдруг бы наоборот – привлёк?

Марси махала рукой наездникам, кричала, пыталась мысленно к ним обратиться. А ведь улетят сейчас ввысь, и вообще тогда не дозовёшься. Из воды мягко выплыл ещё один шар. Пустой. Марси, не долго думая, сбросила курточку и прыгнула. Перчатки тут же приклеились к скользкой поверхности, а в ушах пронзительно запищало. И только тогда она заметила, что наездник на шаре всё же был! Совсем маленький, а потому не сразу заметный. Аквариус поспешно отклеивался, пятился и верещал.

«Постой. Пожалуйста. Я тебя не обижу. Мне нужна ваша помощь. Я уже была здесь. Не убегай, прошу!»

Аквариус замер, и Марси, наконец, его разглядела. Сиреневатая кожа, длинный нос-хоботок, осторожно к ней принюхивающийся, большие гибкие уши, глаза навыкате и некое подобие чешуи на узком теле.

«Мама!» – пискнул наездник, и шар взмыл вверх.

«Да это же ребёнок! – догадалась Марси. – Вот уж повезло так повезло». В голове возникла картина, как стая аквариусов обвиняет её в посягательстве на детёныша и дружно топит в море.

«Топить не будем, – раздался новый голос. – Отправим туда, откуда явилась».

Она подняла глаза – над ней парила ещё пара аквариусов. У одного на спине пышный чешуйчатый гребень, плавно перетекающий в не менее пышный хвост. «Отец, наверное», – подумала Марси. А наездник только хмыкнул.

«Послушайте, я вовсе не хотела обидеть вашего (сына? дочь?) ребёнка. Я с мирным визитом. Моей, э-э-э, расе, моему миру угрожает гибель».

«И что же до этого нам?»

«Однажды вы научили меня слышать без слов. Я не знаю, почему пришла к вам сейчас. Просто… что-то происходит в пространстве. Мне кажется, вы умеете его слышать».

«Умеем».

«Научите меня. Это всё, что мне нужно. Услышать и понять. Мне нечего предложить вам взамен. Но моему миру угрожает опасность. Скоро погибнет много людей… И вы… Неужели вам всё равно?»

«Люди… Люди… Давным-давно дружить мы с ними попытались. На планете нашей кабины ваши открылись. Не дыра, из которой ты нынче возникла, но порт официальный и многоканальный. Около года сосуществовали мы. Но грязь лишь от вас и суша, и боль, закрылись поэтому мы».

Пока они говорили, аквариусный детёныш переполз на шар к родителям, а вокруг них стали собираться другие наездники.

«Если рухнет наш мир, вашему тоже достанется, – привела она последний и, пожалуй, главный аргумент. – Знаете ли, щепки от срубленного дерева летят далеко».

Аквариусы переглянулись. Марси запоздало поняла, что в их мире нет деревьев. Тем не менее они всё поняли.

«Хорошо, дочь человеков, вижу, отважна ты и даже чиста местами, – вперёд выплыл новый наездник, грузный, крупный и, судя по всему, немолодой. – С пространством тебя научу говорить я. А ты уж постарайся, дабы жалеть не пришлось мне об этом».

И они полетели, выше и выше. Летели молча, пока Марси не осмелилась спросить: «Наверху лучше слышно пространство?»

«Нет. Всё остальное слышно хуже наверху. Ложись на шар. На спину ляг».

«Но… – Марси попробовала хотя бы сесть. – Не могу. Перчатки прилипли».

«Ребёнок ты глупый. Руку дай и расслабься».

«Она прилипла».

«Дай!»

Марси глубоко вздохнула и дёрнулась. Безуспешно.

«Даже шара не чувствуешь ты. Как же хочешь услышать пространство?»

Марси зажмурилась и попыталась расслабиться. А старый аквариус – интересно, сколько ему лет? пятьдесят? сто? двести? – склеив их шары, уже протягивал чешуйчатую лапку.

«Двести восемьдесят», – сказал наездник, и Марси, не открывая глаз, вложила свою ладонь в его.

«А теперь – ложись да расслабляйся. И слушай».

Вселенная. Безупречная, чёткая, ясная.

Рукав Ориона, звёздная отмель.

Мегаполис, порождение биотехнологической оболочки. БТО – математическая точность, система, не терпящая алогичности. Участок пустоты в рукаве Вселенной – не логичен. БТО разрастается, стремится собою заполнить неправильную – с её точки зрения – пустоту, создаёт новые звёзды, планеты, новый мир.

А вместе с тем она стареет. Ошибки системы. Одна влечёт другую. Новые накапливаются, старые никуда не деваются.

БТО растёт и заполняет пустоту. БТО умирает и убивает тех, ради кого старается.

А что же Вселенная? Она видит. Она бдит. Она чувствует и принимает решения.

…самопроизвольный рост структур и возникновение фальшивой концепции суть Вселенной…

…сброс породит ещё одну мёртвую зону.

…самопроизвольный рост и трансформация ведут к неопределённости.

…в чём проблема Человеческого Разума?

…смущает соседние регионы и угрожает состоянию всей Системы.

…антикризисные методы должны быть жёсткими.

…полный сброс разрушит не только оболочку, но и сам разум…

…полный сброс решит все проблемы и устранит опасность.

…выбор.

…процесс выбора не завершён.

…пока ещё не завершён.

Марси открыла глаза.

– Я уже слышала это. Про полный сброс, – она сказала вслух, но аквариус её понял. И кивнул.

«Вы знали? Давно?» – спросила Марси.

«Говорили мы с пространством. И приютить даже мыслили лучших из вас. Но суша с вами, и боль».

«Что же мне делать?»

«Домой возвращайся. За вас пока ещё пространство, хотя и странно это. И уж не подведите его, коли выпадет шанс вам».

* * *

К вечеру экипаж «Неоспоримого» решил осмотреться на местности. Друзья спустились в холл приютившего их госпиталя, остановились в нерешительности.

– И куда подадимся? – спросил Сакс Ю.

– Карту бы, – пробормотал Егор и окликнул катящегося мимо бота: – Эй, уважаемый! У вас карты местности не найдётся?

– Навигатор имеется на каждой т-платформе.

– А если без платформы? – спросила Рабби.

Бот пискнул.

– Ногами мы хотим прогуляться, – уточнила девушка.

– Задача непонятна. Т-платформа есть холл.

– И куда подадимся? – снова спросил Сакс Ю, вызывая навигатор.

Перед ними возник голографический список клубов, ресторанов, аттракционов экстремальных и не очень, различных игровых площадок.

– Тысяча проклятий! Тут всё так же, как и дома.

– А, собственно, чего мы ждали? – хмыкнул Егор.

– Ты-ы-ысяча… Не знаю, чего ждали. Но не копии Мегаполиса.

– Может, в горы пойдём? – Нэрвин неуверенно ткнул в голографические пирамидки с белоснежными шапками. – Это ведь горы, да?

– Похоже, что да, – Егор всмотрелся в навигатор. – Но я бы начал с чего-то попроще. Например, с развлекательного комплекса. Там и перекусить можно.

Нэрвин грустно вздохнул.

– Я тоже за горы, – сказала Долл, и все удивлённо на неё посмотрели. Обычно в таких случаях она подкидывала монетку.

– Я потеряла её, – словно прочитав их мысли, добавила Долл. – И да, я за горы.

– Постойте! – воскликнула Рабби. – Нам ещё надо решить, где мы жить будем. Не в госпитале же.

Возле неё тут же образовался бот.

– Ваш ипо – ваше право на высшая квартира в Терре Высшей. Каждому.

– Постой, дружок, давай разберёмся, – Егор присел перед ботом. – За что вообще нам такой высокий индекс? За какие заслуги?

– Я говорить. Первый людь на Высшей.

– Ладно. Коммутни-ка нас в эти высшие квартиры. Милый, – это уже Егору, – давай обустроимся, а потом разберёмся, что к чему.

– Как бы поздно не стало…

– Сначала в горы!

– Да! – поддакнул Нэрвин.

А спавший всё это время Реми-Виаль агукнул.

– Итак, что мы имеем? – спросил Сакс Ю, когда они все расположились у подножия горы.