Текст книги "Фимбулвинтер. Пленники бирюзы"

Если вдуматься – их мечта осуществилась.

Минимальный уровень комфорта гарантируется каждому жителю просто по праву рождения. И это не двести граммов еды и кровать в уголке. Комплексное меню, подключение к медицинской сети района, простой терминал для социальной жизни. Остальное в твоих руках. Наработать карминовый или оливковый индекс популярности не так и сложно. Хочешь светиться – умей вертеться, не без того. Так ведь от каждого по способностям. Никакого напряжения. Вся жизнь – одно большое развлечение.

У Айны задрожали руки. Вспомнилась Хельви: «Не убейте шоу».

Последнее время она именно этим и занималась. Ломала привычный уклад. Несла новый мир. А, спрашивается, кто её просил об этом?

Красный конгломерат не даёт людям закиснуть, предлагая экстремальные развлечения. Они не посягают на существующую систему. Вот что пытается сделать она, Айна, рассказывая о страшных давних временах? Напугать? Ерунда, Красные делают это с большим изяществом. Предложить другую точку зрения? Сказать: ребята, вы все неправильно живёте! И что дальше?

Вот он, идеальный мир. Прямо там, за окном. О котором мечтали, соглашались ждать поколениями и убивали несогласных.

– У-би-ва-ли, – протянула Айна вслух.

Вернуться к старым временам, к праву сильного, праву приходить в дом и требовать? Как несколько дней назад приходил двоехвост. Замечательная перспектива. Просто шикарная.

На руке задёргался коммуникатор. Она, не глядя, приняла вызов.

– Айна! Ты всё-таки решила со мной поговорить!

Кони. Вот некстати.

– Ты хочешь что-то мне сказать?

– Конечно! Я…

– Тогда отправляйся в «Саркофаг». Я буду там через час. Если, конечно, тебя Гельва отпустит, – ухмыльнулась Айна и отключила связь.

Стоит немного прогуляться и проветрить голову. Слишком много вопросов для одного вечера.

Светлая майка, брюки, куртка вокруг пояса. Вся одежда с терморегуляцией. И ботинки с толстой подошвой – свежее приобретение. Мало ли, куда занесёт…

Поколебавшись, Айна сунула интеркаталог в сумку, украшенную металлическими колечками. На случай, если идея придёт в голову. И вообще.

Вышла в коридор. Из воздуха соткалась транспортная кабина.

– Произвольное место, одно перемещение.

Сказала – и зажмурилась. А ну, как вынесет сейчас к двоехвостам? Или в «Саркофаг», что не намного приятнее.

Шаг из кабины в неизвестность. Айна почувствовала тепло и лёгкий ветерок. Открыла глаза. В Томо-но-ура вечер ещё не наступил. Она стояла на холме, подножье которого опоясывала роща молодых деревьев. Главной аллеи не видно, вечноцветущего сада тоже.

При желании в Томо и заблудиться можно, но это не «Изумрудная Долина». Максимум, что ожидает незадачливого посетителя, – лёгкий ночной холодок.

Внимание Айны привлекла поляна с диковинными кустами. Она зашагала вниз, с трудом пробралась сквозь неожиданно густой лесок. Вывела карту на голоэкран. Судя по ней, здесь должен находиться «Бурелом». Ничего похожего не наблюдалось. Аккуратно подстриженные кусты, узенькие дорожки, тоненькие ручейки с каменными руслами. Присмотревшись, Айна поняла, что кусты выстрижены по определённой схеме. Звери, архитектура, геометрия… ещё что-то.

Немного попетляв, она вышла на круглую полянку, обсаженную треугольными растениями. Приметила небольшой пенёк, возле которого лежало бревно. Присела, поставила ноги на деревяшку. На удивление удобно. Айна могла поклясться, что пень и бревно-подножка принесены сюда намеренно.

Она вытащила интеркаталог. Пожалуй, в следующих передачах стоит рассказать о дальнейшем пути человечества. Нет, сначала выпустить анонсированные истории Сакаджавеи и Амелии Эрхарт. Материалы подобраны, надо лишь записать стрим. А вот после них стоит перейти к рывку в небеса.

На экране развернулись медиафайлы. Начало двадцать второго века. Корпоративный передел. Два энтузиаста, стоящих во главе разных компаний, коллекционеры старых космических игрушек, сделали то, что не могли сотворить два могущественных государства двадцатого века. Выход на орбиту за энергией, затем ресурсное противостояние, завершившееся открытием технологии пространственного прокола. Начало Космоконкисты.

Те годы удивительно походили на старое противостояние двух держав, только вместо них были сверхкорпорации. Разные по духу и устройству, но одинаково стремящиеся развиваться, дабы избежать поглощения…

Вечернюю тишину нарушил тихий звук. Айна прислушалась. Где-то в стороне похрустывал мелкий гравий на дорожках. Кто-то шёл к её полянке. Шёл не спеша, часто останавливаясь. Когда затихал шорох, раздавался хруст с металлической ноткой. И всё это сопровождалось каким-то тягучим речитативом.

Айна спрятала интеркаталог и метнулась к кустам. Осторожно выглянула над живой изгородью.

По дорожке брёл старик. Седые волосы обрамляли лицо с узкими глазами. Одет он в нечто вроде чёрного халата с красными узорами. Речитатив похож на песню, но слова не разобрать. Кажется, будто и язык совсем другой.

Сирадзу сирадзу аруитэкита

Старик остановился возле очередного куста. В руке мелькнули садовые ножницы, на землю упала торчавшая веточка.

Хосокунагаи кономити

Ещё несколько быстрых движений. Лохматый куст под руками парикмахера обрёл утраченную сферическую форму.

Дэко боко мити я

Садовник сложил руки перед грудью, поклонился кусту и побрёл дальше.

Тидзусаэнаи сорэмоматадзинсэи

Как во сне. Или как в стриме. Айна даже ущипнула себя. Невероятно. Никто же этой красоты не увидит. Человек поёт не на публику, не снимает видео, приводит кусты в порядок не ради ипо!

А-йя, каванонагарэноёони юруякани

Ей хотелось тут же позвонить в студию, вызвать в Томо-но-ура группу с камерами, задержать садовника, сделать с ним интервью… Ну да, вполне естественно для ведущей бриз-шоу.

Но она спрятала сумку под куртку, чтобы не звякали колечки, и попятилась, стараясь не шуметь. Лишь бы не спугнуть удивительного старика. Пусть ему спокойно работается.

Кружным путём она вернулась на холм с транспортной площадкой. Лифт как будто ждал её, соткался из серебряных шариков. Айна ступила в сияющую белизну кабины, села на пол и закрыла глаза.

– Старт.

Айна вышла в огромном помещении. Металлические стены уходили на высоту нескольких метров и терялись во мраке. Свет шёл от полос, вмонтированных в стены. Кабина растаяла, на её месте обнаружился жёлтый круг, нарисованный на полу.

– Эй? Здесь есть кто-нибудь?

Ответом было негромкое гудение. Коммуникатор отказался сообщить местоположение, выводя на экран загадочное GP-13. Айна шагнула вперёд и чуть не упала – шаг получился неожиданно широким.

– Эй? Пошутили – и хватит!

Ни смеха, ни напева. Ничего.

– Ладно. Тогда я пошла гулять, – сообщила она пустоте.

Упорно казалось, что за ней с интересом наблюдает седой техник. Тоже, наверное, хочет сейчас «посмотреть», как подопытная Лири выберется из лабиринта.

– И выберусь, – буркнула она.

Зал, который Айна окрестила ангаром, тянулся на добрую сотню метров. В стенах виднелись контуры плотно сомкнутых двустворчатых дверей. Перед некоторыми стояли какие-то чёрные кубы. Айна стукнула по одному – металлический и, кажется, полый.

На другом конце зала нашлась лестница. Ступеньки сделаны из сетки, под ногами хорошо просматривается интерьер. Поднявшись на один пролёт, она огляделась. На втором этаже полоски не сияли, а мерцали приглушённым красноватым светом. Здесь тоже обнаружились ряды дверей, вдоль которых шла платформа из такой же сетки.

«Пассаж» – всплыло давнее определение. Запрокинув голову, Айна увидела ещё три платформы.

«Пойду сначала вверх, потом буду спускаться – если понадобится».

На пятом уровне изменений не обнаружилось, лишь приблизилась крыша ангара. Под потолком виднелась сложная конструкция из балок, ферм и ещё чего-то, чему она не могла подобрать названия. Тихое гудение давило на уши.

– Это что, и есть «Дом с зеркалами»?

В ответ послышался свист. В противоположной стене раскрылась дверь, оттуда лился неяркий желтоватый свет.

– Гады, – прокомментировала Айна и побежала в обход.

Мельком глянув вниз, она обнаружила в жёлтом круге транспорт-кабину. Та постояла секунды полторы – и растаяла.

«Лишь бы дверь так же не закрылась, – подумалось на бегу, – хорошо, хоть каблуки не надела».

Проход вёл в металлический коридор унылого серого цвета. Единственным украшением служила цифра «210» напротив двери. Та, пропустив Айну, тут же захлопнулась.

– Налево или направо? И где мой белый кролик?

Хмыкнув, она повернула направо и вновь чуть не упала – идти получалось лишь странной припрыжкой. Такой же эффект она встречала в нескольких развлекательных парках и на полигоне для скалолазов-новичков.

Через несколько прыжков она увидела цифру «200» на стене, ещё через несколько – «190».

– Интересно, хорошо это или плохо? Вот дойду я до единицы – и что тогда?

Айна раньше не замечала за собой привычки комментировать происходящее, но в металлической кишке было слишком неуютно. В любимой комнате всегда есть панорама Мегаполиса, где бурлит жизнь, здесь же – уныние и тишина.

На отметке «150» коридор повернул вправо. Сюда же выходил брат-близнец, тянувшийся, видимо, с другой стороны ангара. Посередине соединительного перехода виднелась дверь с непонятной надписью. Ни пульта, ни замка. Можно было, конечно, прогуляться по другому коридору. Она заглянула в него и убедилась, что ничего нового не увидит. Вернулась к двери, помахала руками. Хоть бы что.

– Ладно, посижу здесь.

Она уселась напротив двери, вытащила интеркаталог. Тот не смог подключиться к сети и мерцал значком автономной работы. Что такое GP-13 – во внутреннем поиске не нашлось.

Дверь открылась.

Айна подскочила и длинным кувырком вкатилась в новое помещение, чуть не врезавшись в металлические решётчатые перила. С двух сторон спускались лестницы, они вели к большому пульту управления.

Огромные экраны, длинная сенсорная панель, мерцающая жёлтыми, оранжевыми и голубоватыми огоньками, несколько кресел. В одном расположился человек. Отблески с экранов сверкали на его лысине. Человек крутнулся вместе с креслом и махнул, мол, спускайся.

– Есть хочешь? – спросил он. – Шоколад могу предложить и там в уголке автомат с горячими напитками. Сделай себе и располагайся. Чего под дверью сидела?

– Эм… – растерялась Айна. – Вас что, не удивляет моё появление?

Лысый усмехнулся.

– Если ты сюда коммутнулась – значит, доступ санкционировали. Иначе бы просто не попала. Это же и ясеню ясно, – хохотнул он. – Давай, располагайся. Меня Варден зовут.

– Айна Лири.

Имя не произвело впечатления на собеседника. Даже банального «О, слышал-слышал» не сказал. Слегка обидно как-то. И немножко смешно от этой обиды.

Сделав какао, Айна уселась в кресло. Варден колдовал над пультом, группируя значки. Она присмотрелась к экранам – на них видны части Мегаполиса. Вот небоскрёб Красного конгломерата, ночной клуб «Тини-табби», белый пляж Аль-Десира… Остальные места были ей незнакомы. Зачем Варден следит за всем этим?

Она присмотрелась к лысому. Так и есть – чёрный ипо.

Техник.

– Варден, стесняюсь спросить, но… где мы?

– Ну ты, Айна Лири, чудачка. Каким ветром тебя занесло? Новенькая, что ли? Ипо ещё синий, но это поправимо.

– Ты не ответил, – улыбнулась Айна, чуть склонив голову и взглянув на собеседника из-под полуопущенных век. Сколько недель тренировок перед зеркалом…

– Это, сестрёнка, джи-пи-тринадцать, самое крутое место в системе.

– Не поняла.

– Джи-пи-тринадцать! Это…

– Маршрутизатор, – новый голос вклинился в разговор.

Хриплый властный баритон седого техника. Айна чуть не сверзилась с кресла.

Седой техник стоял на балкончике у двери.

– Тринадцатая глобальная платформа. Маршрутизатор сети лифтов.

– Спасибо, что объяснили. Сама бы никогда не догадалась. Конечно, джи-пи-тринадцать. Маршрутизатор. Всё просто.

– Не горячитесь. Пойдёмте, пройдёмся.

– Какао допью.

Варден примолк. То ли заработался, то ли при посторонних решил помалкивать. Айна поблагодарила лысого за угощение, неторопливо поднялась по лестнице. Седой ждал и производил впечатление человека, который будет выжидать ровно столько, сколько нужно. Минуту, час или год.

– И зачем вы меня забросили на этот самый маршрутизатор?

– Кое-что показать, – седой вёл по стальному коридору. Они миновали двери в ангар и пошли дальше. – Вы, Айна, сейчас находитесь в полупозиции. Проще говоря, не знаете, что делать. Возможно, этот опыт подтолкнёт вас… к чему-нибудь.

– Например?

Они дошли до конца коридора. Вновь коридоры сошлись перед дверью с не менее непонятной надписью. Та вела в небольшой тамбур с двумя лестницами. Техник свернул налево и затопал по ступенькам. Короткий подъём вывел в небольшую кабину с потолком-полусферой. Седой нажал кнопку – и на Айну обрушился космос.

Живая чернота дышала, смотрела звёздами, улыбалась туманностями. Внизу – внизу? – бирюзовела планета.

– Мы на орбитальной платформе. Все крупные маршрутизаторы расположены на орбитах. Опыт построения виртуальной сети начала двадцать первого века пригодился при разработке сети коммутационных лифтов. От клиентов к узлам, маршрутизаторам и последующей переброске на сверхдальние расстояния. Хотя всё равно получилось по-другому. Теперь это – не более чем костыли, на которых мы пытаемся угнаться за… Вы будете готовить «Историю» про Космоконкисту?

– А… как вы?..

– Несложно, – техник впервые улыбнулся. Морщины собрались в уголках его глаз, и Айна поняла, что он на самом деле не так уж и стар. – После ваших-то стримов о двадцатом веке. Запоминайте ощущения, уважаемая ведущая. И смотрите вон туда.

Он ухватил её за плечи, немного повернул и указал рукой на тёмное пятно. Приглядевшись, Айна увидела ещё одну платформу, украшенную башней, из которой выходили две длинные решётчатые балки. Сквозь них просматривались звёзды.

– Вот это – орудие Космоконкисты. Разгонная пушка для ковчегов. Слишком большие возмущения возникали при работе гипердвигателя, потому корабли с поселенцами отправляли к границам Солнечной системы. Оттуда, с безопасного для обитаемого мира расстояния, ковчег прыгал в другую систему, где поселенцы строили маршрутизатор для приёма лифтов. Это если вкратце.

– И у вас есть материалы?

– Есть.

– А…

– Всему своё время, Айна.

Она прижалась спиной к технику. Тот не убирал рук с её плеч.

– Недавно я подумала, что человечество воплотило свою мечту. Все живут долго и счастливо. И я ломаю столь прекрасный мир. Но ваш коллега тогда, у моря, поддержал меня, сказал, чтобы я принесла нечто новое. Не могу решить…

– Когда все живут долго и счастливо – умирают в один день. И вероятность подобного исхода повышается с каждым днём.

Айна дёрнулась.

– Из-за моих действий?

– Нет. Любая мечта имеет запас прочности.

– И что же мне делать?

– Айна, – седой техник мягко повернул её к себе, – это тебе решать. Можешь рассказывать людям о других временах, можешь сидеть дома и ничего не делать, но любая позиция меняет мир. Рано или поздно ты поймёшь, как надо поступить.

Часть вторая. Марси

Глава пятая. Тиви-шоу

(Описываемые события происходят за год до того, как Айна Лири запустила свои первые «Истории», и за полгода до того, как она попала в Изумрудную Долину.)

Марси четыре дня корпела над тестами, решив на этот раз довести дело до конца: сдать вступительный экзамен в Университет менеджмента. Пора было определиться с профессией, но её ничто не привлекало по-настоящему. Главные критерии она для себя обозначила: чтобы не приходилось рано вставать и чтобы отпуск был долгим. Под эту категорию подходила профессия учителя, но Марси терпеть не могла заставлять людей делать то, чего они не хотят. Больше всего ей нравилось путешествовать, но это, к сожалению, относилось к отдыху и развлечениям, совсем не к работе. Очень привлекательной казалась профессия тур-оператора или гида, но это верное средство умереть от зависти к своим же клиентам или загнуться от скуки, талдыча в миллион первый раз то же самое. На пси-декорирование был безумный конкурс; занятие интересное, но звёзд с неба Марси в этом деле не хватала. Может быть, рискнуть и попробовать режиссуру на гипно-тиви? А почему нет? Она же не замахивается на съёмки сериалов и ток-шоу, хотя… Но это в будущем, а начать можно и с рекламы. Вряд ли эта работа удовлетворяла первоначальным запросам, но она была интересной, творческой, а главное – социально значимой на все сто процентов. Итак, выбор сделан.

«Получи образование – охлади ипо!» – вспыхнула надпись на главной страничке Университета менеджмента. Марси кликнула на «Экзамен» и выбрала три предмета: теорию сетературы, спонтанный дизайн и психологию потребителя. В карточку абитуриента пришлось вписать полное имя: Марсилу́на Фокс, которое не очень-то ей нравилось. Да, нежное, красивое, но, увы, отражающее отцовское увлечение астроисторией. Страшно подумать, что за имечко ей могло достаться, избери он предметом страсти зоологию или ещё нечто похуже. Зато какой у отца был ипо! Морская волна – яркая и холоднючая. А индекс цитирования! Между прочим, первую жёлто-зелёную палитру ей обеспечила именно астроистория: в одном из докладов отец упомянул о рождении Марсилуны. Помнится, он долго извинялся за то, что нарушил историческую последовательность: вначале человек ступил не на Марс, а на Луну. За благозвучность имени благодарить нужно было маму – вступилась. Хоть и она долгое время не могла понять всей глубины антипатии дочери к небесным телам и настаивала на продолжении семейной традиции. Но Марси не планировала вслед за братом подниматься на отцовский Олимп: хотела взобраться на собственный пригорок.

Получив доступ к экзаменационной сессии, она запросила билеты по трём дисциплинам сразу. Ей достались «Методы создания сетературы», можно сказать, повезло: как раз накануне повторяла синтез и анализ. Второй билет «Голография потоков сознания. Типы и структура. Тема «Гроза»» тоже не сильно её озадачил, хоть гроза на сегодняшнее настроение не очень-то ложилась. А третий – «Виды потребительских перверсий» – прямо-таки привёл в восторг. С него она и начала, вернее, собиралась начать, когда в нижнем правом углу скрин-проекции замигал ярко-оранжевый маячок вызова. Марси недовольно поморщилась: «Ведь вывесила предупреждающее: «Не беспокоить! Экзамен»». Пришлось нажать на паузу и свернуть билет. Вдруг что-то важное.

– Марсянь! – Лицо Натэны горело румянцем. – Я выиграла поездку на тропический остров!

Только известия о том, что кузина едет развлекаться, недоставало. Везёт же некоторым. Натэна на три года младше, но давно обогнала Марси по индексу популярности, что было неудивительно. Не родись красивым – родись экстравертом.

Натэне досталось и то, и другое.

– Поздравляю, Тусь, – буркнула Марси. – Если ты не заметила, я занята.

– Занята? Чушь какая! Бонус на двоих, а мне поехать не с кем. – Натэна капризно надула губы.

– А куда подевался Ким?.. Кир?.. Тьфу ты! Они у тебя так быстро меняются, что я запомнить не успеваю.

– Мы расстались, а новый пока не завёлся. Хочешь со мной?

– М-м-м…

Ох, как же хотелось поехать! Но надо знать Тусю: непременно позабудет сказать нечто важное. Парадокс при её-то болтливости.

– Отправление сегодня! – Кузина захлёбывалась от восторга. – Всё, как ты любишь: купол с защитой от ультрафиолета, чистый воздух, кристальная водичка.

– Видишь ли, солнышко, у меня тут судьба решается, – выдвинула Марси последний аргумент, – я вступительные экзамены сдаю.

– Мне кровь из носа пара нужна! Это же тиви-шоу!

– Какое шоу? – Вот он, подводный камень! – Речь шла об отдыхе на тропическом острове.

– Ну да, мы будем жить на тропическом острове и соревноваться. Главный приз: переход на следующую цветовую ступень. Только представь: не усиление яркости твоего собственного ипо, а новая цветовая гамма! И ты вроде бы интересовалась работой на телевидении, вот и посмотришь на неё изнутри.

Марси на секунду представила себя обладательницей не тускло-жёлтого, а салатового ипо. «Нет ничего невозможного – хороший лозунг. Сказочно хороший», – с усмешкой подумала она. Но поучаствовать в тиви-шоу – это всё равно что подготовительные курсы пройти, большой плюс при поступлении.

– Решайся! – торопила кузина. – Через час отправляемся.

– Час?! Что за шоу-то?!

– Ты либо соглашайся уже, либо я кого-то другого позову!

Как же бесила Туськина манера ставить перед фактом, да ещё не пойми фактом чего! Но тропический остров даже без повышения рейтинга выглядел привлекательным, ведь лимит пребывания на курортах Марси в этом году уже истратила. Какая возможность! Да плюс участие в тиви-шоу! Смотря в каком, конечно. Вдруг Туська умышленно помалкивает. Вовсе не хочется становиться посмешищем в жутко глупой передаче, которых хоть пруд пруди на развлекательных гипно-каналах. Нет, красотка Натэна Блум – будущая звезда, пока ещё не решившая, на каком сегменте небосклона ей засиять, – не стала бы участвовать в чём-то унизительном.

– Ладно. Идёт!

– Через полчаса на площадке «Лунной башни»! – Кузина улыбнулась, довольная, что всё так удачно устроилось, и пропала.

Её миссия по разрушению чужих планов прошла, как всегда, успешно, благодаря удивительному свойству натуры: преумножать всеобщий хаос. Туськиным легкомыслием можно было восхищаться, как и широтой диапазона её противоречивости. Это выбивало из колеи кого угодно, вступая в непримиримое противоречие с любой логикой: человеческой и нечеловеческой, если таковая существовала.

«Не сегодня», – подумала Марси, одним кликом обратив перспективу приступить в этом году к учёбе в ноль. Она перевела конексус в режим ожидания, сняла его, погрызла перламутровую дужку, вновь нацепила на нос. «Туся, чтоб тебя! – злилась Марси, от досады пощёлкивая напёрстками-манипуляторами, как кастаньетами. – Вечно не вовремя!»

Пальцы проворно затанцевали в воздухе, набивая на проекции клавиатуры запрос: «Бикини скидки». Полчаса на сборы – это издевательство! По одной вещи выбирать можно до самой смерти. Лучше так: «Экспресс-комплект для тропического туризма». О! Марси кликнула на понравившийся набор. Спустя пять минут в боксе приёмника зашуршало, замерцал индикатор «Заполнено». Марси первым делом нацелилась окунуться, а не ждать, пока Натэна выбирает наряды, поэтому тут же переоделась. Когда-нибудь она выберется из тёплой палитры и установит индивидуального клоуз-модельера, и больше никогда не станет довольствоваться вчерашними и – о ужас! – позавчерашними коллекциями.

Времени в запасе оказалось достаточно, чтобы коммутнуться в кафе, перекусить. Можно было и на дом заказать, но вводный курс по психокинетике подсознательной логики предостерегал: именно с таких мелочей и начинается социофобия, а там – хоп! – и ты уже хики [2]2
  Хики – добровольный затворник.


[Закрыть].

Марси надела на запястье комм-устройство, задала координаты маршрута: кафе «Синее манго», узел перекоммутации «Лунная башня» – и вышла из квартиры. Однажды она переедет в более комфортабельное жильё, где каждая квартира подключена к транспорт-сети, но не так скоро, как хотелось бы. Осознавать, что в эту минуту она отсрочила долгожданное событие, было неприятно, но время терпело. Время вообще удивительно терпеливо и убить его нельзя вопреки известному выражению. Марси даже польстило, что она так хорошо усвоила материал по теории сетературы из раздела «Синтез и анализ трактатов о времени и пространстве».

Она спустилась в холл первого этажа и шагнула в стерильную белизну транспорт-кабины. Неожиданно взгляд упёрся в тёмный отпечаток, оставленный чьей-то пятернёй на идеально гладкой стене. Марси резко отступила и стукнулась о затвердевшую дверь. Уродливое грязное пятно, растопырившее пальцы-ложноножки, словно тянулось к ней. Во рту мгновенно пересохло. Кто мог оставить этот омерзительный след? Почему боты-уборщики его не отмыли?

«Это глупо, просто глупо, – подумала Марси. – Возьми себя в руки».

Дверь за спиной неожиданно распалась на бусинки-брызги. Вывалиться из транспорт-кабины в популярное кафе «Синее манго» и отбить зад на глазах у десятков посетителей – и сразу окажешься в центре внимания! Помнится, на прошлой неделе группа защитников млекопитающих вползла в этот зал на четвереньках. Марси нужно было срочно придумать, чьи интересы она представляет столь необычным способом, но на ум как назло ничего не приходило.

Она вспомнила, что забыла снять конексус, и, поспешно сдёрнув его, убрала в карман, оставила только бусинку микронаушника. Ей было чем гордиться: бесконтактную стадию присутствия в общественном месте она давно преодолела.

– Я, кажется, догадался: краснозадые макаки, не так ли? – раздалось над головой. – Это было очень экспрессивно. Речь об увеличении площади вольеров?

Марси посмотрела на неожиданного помощника, так удачно разрешившего её затруднение, и улыбнулась. Молодой мужчина в сине-белой тунике с бледно-сиреневым нимбом ипо улыбнулся в ответ.

– А мне показалось, тут нечто иное, – задумчиво произнёс другой посетитель, – но вы, несомненно, правы – экспрессивно. Спиной вперёд – здесь какой-то намёк. Нет-нет, я сам разгадаю, не подсказывайте.

Марси понравилась версия с макакой, ею можно и ограничиться, но что если у кого-то получится обнаружить композиционную глубину и даже некую аллегоричность там, где их не было и в помине? Тогда она возьмёт обратно свои слова о том, что мода на древние примитивные игры – чушь.

– А я знаю, – вклинилась девушка, ипо которой светился насыщенным зелёным, а чёлка переливалась розово-голубым, – это как возврат в прошлое, правильно? К какой-то развилке во времени-пространстве, где возможно изменить ход истории. Но возвращение нереально, значит, это призыв задуматься над тем, что мы творим, ведь ничего нельзя будет исправить.

Марси от восторга даже в ладоши захлопала. Да, слова таки придётся забрать, а девушке купить коктейль, как победительнице в игре. Но сначала – вымыть руки.

– Что вы предпочитаете? – спросила она, ставя точку в состязании.

– Манго-джаз.

– Два Манго-джаз, пожалуйста, – выкрикнула Марси. – Я присоединюсь, – пообещала она и, поднявшись с пола, пошла в туалетную комнату.

Разумеется, куда охотнее она бы выпила за компанию с мужчиной в сине-белой тунике, но, видно, полоса такая пошла: проводить время с девушками.

Туалетная комната «Синего манго» Марси нравилась – идеальная чистота, много света и забавных растений, протискивающих корешки через гидропонику в шарах-аквариумах. Как сказал главный психоаналитик четвёртого сегмента: «Мы должны открыться друг другу, только так мы станем ближе. Подобно корням растений, что раньше прятались во тьме, а теперь доступны взглядам, мы проникнем в глубинное, чтобы у истоков осознать единство. Человек – существо социальное». Он ещё много чего говорил, но больше всего запомнилось про растения, и теперь их белёсые корешки будто бы служили оправданием неприглядного в человеке, такого, что хотелось бы спрятать.

Марси аккуратно сняла тончайшие перчатки, бросила в утилизатор. Они отлично защищали кожу, но руки всё равно хотелось вымыть, ладони зудели. На всякий случай Марси засекла время: нельзя увлекаться и заставлять себя ждать. Хорошо, что у неё были ещё три пары перчаток, иначе она бы чувствовала себя уязвимой.

Рива – так звали девушку с розово-голубой чёлкой – оказалась приятной собеседницей, жаль, времени было в обрез, но Марси решила, что непременно встретится с ней ещё раз. Приятно, что человек с куда более высоким ипо не важничает и так запросто и с удовольствием общается с ней. Коннектиться в реале Марси нравилось, и она чувствовала себя очень прогрессивной, можно сказать, на пике. Так же, как в школе, когда участвовала в акции «Хики – дисконнект. Молодёжь против разобщённости».

Марси попрощалась с новой знакомой, как только микронаушник напомнил, что пора перекоммутироваться дальше. Она прошла по залу «Синего манго», ощущая превосходство над сидевшими по углам посетителями в конексусах. Но это благостное чувство покинуло её у входа в транспорт-кабину. Марси потопталась в нерешительности – а вдруг грязное пятно всё ещё там? – но заставила себя шагнуть внутрь. Отпечатка и след простыл, даже дезинфекцией уже не пахло, можно расслабиться.

Найти Тусю в пёстрой толпе на площадке перекоммутации «Лунная башня» удалось не сразу, тем более что любимым занятием кузины всегда была смена имиджа. Следовало ориентироваться на что-то яркое с ипо зелёного цвета, поэтому Марси, окинув холл взглядом, выделила несколько фееричных пятен и пошла от одного к другому. Ну конечно же, девушка с копной радужных волос оказалась Тусей. Она кокетничала с высоким худощавым юношей – типаж, который чем-то её привлекал. Субтильные юнцы с печально-отрешёнными лицами Марси не нравились. Как будто они спят на ходу и видят кошмары, лунатики, одним словом. Не удивительно, что ипо у него оранжевый, хоть и весьма яркий.

– Привет, – сказала она и чуть громче повторила: – Привет, Натэна!

– Ой, привет! Это моя сестрица Марсяня, – представила её Туся малахольному дружку. – А это Нэрвин. Я его называю Нэрик, он не обижается.

– Какое странное имя, – промямлил тощий лунатик.

– Вообще-то её зовут Марсилуна, Марс и Луна. Марсянь, а ты точно хочешь со мной поехать?

– Да, представь себе, крошка, я твёрдо намерена это сделать! А с Нэриком ты поконнектишься после возвращения.

Это было невежливо, но Марси почти дошла до точки кипения. Ей хотелось откровенно высказать всё, что она думает о кузине, но удалось сдержаться.

– Ладно, – легко согласилась Туся и протянула карточку с координатами. – Нам туда. Надеюсь, ты сменишь одежду на более приличную.

Последнее Марси пропустила мимо ушей. В её памяти хранился образ восьмилетней, безутешно рыдающей кузины, и всё из-за того, что у подружки платье оказалось красивее. «Такая у неё слабость, – объяснила мама. – Поиграй с Тусей, позаботься, чтобы ей было комфортно». Так и появилась обязанность – присматривать за кузиной, которой как в детстве, так и теперь подходило прозвище Барби-долл. Неосмотрительно было так её дразнить, потому что в долгу эта куколка не осталась: на пару с соседским мальчиком придумала мстительное – «Марсианский колобок». Подростковая округлость давно исчезла, а вместе с ней и «колобок», но второе, не столь обидное прозвище – Марсяня – позиций не сдавало. Досадно, что дурацкое сокращение Туся Натэну ничуть не обижало, хоть и походило на кличку игрушечной собачонки.

Шла уже пятая минута их пребывания в транспорт-кабине, зависшей в режиме ожидания, видимо из-за перегруженности линии коммутации. На съёмки шоу в последнее время собиралось много зрителей – веяние новой моды.

«Хро-о-оно», – прохрипело вдруг откуда-то сверху.

Марси взглянула на потолок, затем на сестру.