Текст книги "Актуальные проблемы политической экономии"

В соответствии с новой парадигмой чиновничеством от науки вкупе с «учеными приказчиками» власть предержащих в «лихие 90-е» негласно была принята установка на ликвидацию политической экономии как общетеоретической дисциплины. В итоге политическая экономия оказалась упраздненной из учебного процесса. Вместо этой науки в российских высших и средних учебных заведениях были введены нейтральные в социально-политическом отношении предметы рыночного толка – «экономическая теория», «экономика», «рыночная экономика» и т. п., в которых воспроизводятся основные концептуальные идеи англо-американских курсов экономикс.

Решительное внедрение данных курсов осуществлялось в ускоренном режиме, повсеместно и при молчаливом согласии ведущих вузов. Более того, оно приняло характер всеобъемлющей политико-идеологической кампании. Однако результаты этой кампании оказались совершенно иными, в значительной мере прямо противоположными тем, которых намеревались достигнуть ликвидаторы политической экономии. Хозяйственная практика последних лет не только наглядно показала ошибочность отказа от научных элементов политической экономии, но и развеяла «розовые иллюзии» об универсальности экономикс. Обнаружилось, что с точки зрения этой теории невозможно объяснить все многообразие трансформационных процессов, происходящих в российской экономике[27]27
  «Опыта нескольких лет оказалось достаточно, чтобы и на уровне обыденного мировосприятия стало очевидным то, что с научных позиций было ясно с самого начала: курс “экономикс” имеет весьма узкие границы применимости не только в аспекте изучения современного состояния отечественной экономики, но и в аспекте проблем и перспектив перехода к рынку…
  Некритическое, эпигонское восприятие концепций “экономикс” привело к тому, что степень схоластичности преподаваемых в России учебных курсов экономической теории, по-видимому, на порядок превысила схоластичность прежней “политической экономии социализма”, которая при апологетичности теоретических разделов содержала вместе с тем достаточно адекватное описание фактически существовавшего хозяйственного механизма» (Елецкий Н. Д. Основы политической экономии. Ростов-н/Д., 1997. С. 3–4).


[Закрыть].

Вследствие этого многие российские экономисты не скрывают своего негативного отношения к различного рода курсам экономикс. Подобно зарубежным экономистам они также подвергают эти курсы резкой критике, полагая, что последние упрощенно отражают реалии экономической действительности, в них игнорируются важнейшие свойства современной конкурентной борьбы между разнообразными фирмами в условиях неопределенной рыночной конъюнктуры и они представляют собой схоластические работы, не имеющие ничего общего с реальной экономикой[28]28
  «Удивительно, но очевидные многочисленные доказательства ограниченности неоклассической (новой неклассической. – Н.С.) теории, которая упрощенно отражает экономическую действительность, игнорирует ряд важнейших свойств реальной конкурентной борьбы разнообразных фирм в условиях неопределенной рыночной конъюнктуры, не были должным образом восприняты научным сообществом. В университетах и исследовательских центрах ведущих стран мира по-прежнему преобладает догматический подход апологетики механизма свободного рынка и отрицания ведущей роли государственных и общественных институтов в обеспечении долгосрочного развития экономики.
  Щедро финансировавшийся mainstream породил огромное количество схоластических работ, не имеющих ничего общего с реальной экономикой. В итоге в общественном сознании стали доминировать утопические представления о механизмах рыночной самоорганизации, что сыграло существенную роль в политической поддержке курса либеральной глобализации, настойчиво проводившейся руководством США, ЕС и международных финансовых организаций. По аналогии с религиозными доктринами, основанными на вере, эти представления стали характеризоваться как рыночный фундаментализм, основанный на догме «невидимой руки» рынка как универсального механизма оптимизации экономических и даже социальных процессов управления» (Глазьев С.Ю. Стратегия опережающего развития России в условиях глобального кризиса. М., 2010. С. 68).


[Закрыть]. Более того, в этих курсах экономический анализ подменяется математическим. В результате экономическая теория по существу заменяется чистой математикой[29]29
  «Отдавая должное экономиксу в аспекте методики расчетов, моделирования функциональных зависимостей, обнаружения возможных количественных тенденций, мы должны видеть и слабость экономикса в качественно-содержательной характеристике хозяйственной жизни, его единственное стремление подменить реальный мир воображаемым миром, а потому и содержательно сильно обедненным, если даже не искаженным» (Экономическая теория на пороге XXI. СПб., 1996. С. 11). «… Проникновение в область экономико-теоретического знания методов количественного анализа усиливает иллюзию его способности сформироваться в особый универсальный метод, использование которого может быть распространено не только на область экономического, но и неэкономического. Математика как действительно универсальная наука, подменяя экономическое знание, начинает выполнять данную функцию не в своей области. Поэтому не экономический, а математический анализ становится средством описания всеобщего в экономике. Такая подмена находит свое выражение, в частности, в стремлении представить продвинутые курсы по экономике за счет их перенасыщения математикой. Логическое завершение такого подхода ведет к тому, что чистая математика превращается в самую общую экономическую теорию. Но что в ней остается от экономики?» (Рязанов В. Т. Экономическое развитие России. Реформы и российское хозяйство в XIX–XX вв. СПб., 1998. С. 251–252).


[Закрыть].

Действительно, математический аппарат служит методологической основой построения современных курсов экономической теории. В силу этого ее структура довольно разнообразна. Она включает в себя вводный, промежуточный, продвинутый курсы, микро/макроэкономику – 1, 2. По-видимому, следует ожидать появления новых курсов, например микро/макроэкономики – 3, 4, поскольку возможности математической науки ничем не ограничены. Нетрудно видеть, что такое «развитие» экономической теории есть не что иное, как завуалированная форма, в рамках которой происходит не только подмена экономического анализа математическим, но и фактически осуществляется ликвидация этой теории.

В этой связи вполне правомерно был поставлен вопрос о необходимости восстановления научного статуса политической экономии как общетеоретической дисциплины. Вопреки государственным стандартам, установленным Министерством образования и науки РФ, с начала 1990-х гг. активизировалась выработка нового курса политической экономии. В результате появились многочисленные публикации (как учебного, так и монографического характера), в которых излагаются современные представления об этой науке[30]30
  См. Политическая экономия / под ред. В. В. Радаева. М., 1992; Политическая экономия современного капитализма. СПб., 1993; Афанасьев В. Н., Елецкий Н. Д., Ушанков В. А. Методологические проблемы политической экономии в «Капитале» К. Маркса. СПб., 1996; Елецкий Н. Д. Основы политической экономии. Ростов-н/Д., 1997; Он же. Политическая экономия современной цивилизации. Ростов-н/Д., 2000; Он же. Общая экономическая теория (политическая экономия). Ростов-н/Д., 2008; Мамедов О. Ю. Политическая экономия. Ростов-н/Д., 1999; Политическая экономия и история экономических учений / под ред. Б. А. Денисова. М., 1999 (2-е изд. – 2003, 3-е – 2008); Политэкономия (история экономических учений, экономическая теория, мировая экономика) / под ред. Д. В. Валового. М., 1999 (2-е изд. – 2002, 3-е – 2005); Сычев Н. В. Политическая экономия. Курс лекций. М., 2002; Он же. Философские основы политической экономии. Жук., 2004; Он же. Введение в политическую экономию. Жук., 2009; Новичков А. В. Политическая экономия. Курс лекций. М., 2002; Афанасьев В. С. Первые системы политической экономии (Метод экономической двойственности). М., 2005; Черковец В. Н. Политическая экономия. Принципы. Проблемы. Политика. Избранное последних лет. М., 2005; Иванов Ю. М. Вводный курс в политическую экономию как науку. М., 2008; Политическая экономия (экономическая теория) / под общ. ред. В. Д. Руднева. М., 2009; Политическая экономия как экономическая философия / отв. ред. С. А. Толкачев. М., 2009; Общая экономическая теория. Вводный курс / под ред. А. А. Пороховского. М., 2010; Олейников А. А. Политическая экономия национального хозяйства. М., 2010; Чуньков Ю. И. Экономическая теория. В 3 ч. М., 2013. Надо отметить также, что подобные публикации вышли в свет и в странах ближнего зарубежья. См. напр.: Мазур В. В. Политическая экономия: идеологизация или реидеологизация? Мн., 1991; Современная политическая экономия / под общ. ред. П. С. Лемещенко. Мн., 2005.


[Закрыть].

Предлагаемый вниманию читателя труд охватывает общетеоретические проблемы политической экономии. В соответствии с концептуальным замыслом он состоит из двух разделов. В первом раскрывается природа политической экономии как науки. Во втором разделе анализируются теоретические основы экономики.

Раздел первый. Политическая экономия как наука

Глава I. Предмет политической экономии

Политическая экономия – одна из общественных наук, т. е. она призвана изучать общественную жизнь людей; объектом ее изучения является общество. Известно, однако, что изучением общества занимается не только политическая экономия, но и многие другие науки (например, история, социология, политология, правоведение, демография, этика, эстетика и др.), каждая из которых исследует определенную область общественных отношений[31]31
  Политическая экономия «принадлежит к числу общественных или социальных наук, т. е. наук, изучающих человеческое общество. Этим она отличается от наук естественных и технических» (Кулишер И. М. Политическая экономия. СПб., 1914. С. 6).
  «Политическая экономия принадлежит к отделу наук, изучающих человеческое общество и именуемых поэтому общественными или социальными. Общество может подлежать изучению с разных сторон, из которых каждая составляет предмет особой науки или нескольких наук» (Чупров А. И. Курс политической экономии. 2-е изд. М., 1917. С. 5).


[Закрыть]. Следовательно, для того чтобы установить место политической экономии в системе общественных наук, необходимо прежде всего четко определить предмет ее исследования, который специфичен и формируется в соответствии с объектом познания[32]32
  Различие между науками (в данном случае общественными) устанавливается на основе выделения объекта и предмета исследования. Под объектом познания понимается совокупность объективных процессов, закономерностей и связей, существующих независимо от предмета исследования. Объект, рассматриваемый в процессе научного познания в определенном аспекте, с какой-либо его стороны, выступает как предмет исследования. Один и тот же объект может изучаться различными науками, что определяется как его многосторонностью, так и спецификой целей, задачами и методами научного исследования.


[Закрыть]. Это означает, что следует указать на такие аспекты общественных отношений, анализ которых, с одной стороны, есть необходимое условие полноценного исследования общества, а с другой – прерогатива именно политической экономии, вооруженной не только общими, но и особыми методами социального познания, отличными от методов других общественных наук.

Политическая экономия как наука является продуктом длительного исторического развития экономической мысли. Истоки последней своими корнями уходят в глубокую древность. Уже в первобытную эпоху зародились зачатки экономических знаний, явившиеся результатом особой повседневной деятельности людей – познавательной. Она осуществлялась непосредственно на основе обобщения практического опыта как средства ориентации в жизненно необходимых процессах: изготовлении орудий труда, обустройстве жилья, собирании плодов, организации охоты, рыбной ловли и т. п. По мере развития общества знания об этих процессах усложнялись, накапливались, сохранялись и передавались из поколения в поколение в виде навыков, обычаев, правил, заповедей.

В них фиксировались и отображались представления людей о хозяйственной деятельности, способах повышения ее результативности. Однако эти представления не выходили за рамки обыденного знания, еще не выделялись в самостоятельную область научного знания и существовали в виде нерасчлененного, целостного первобытного мышления, ведущей стороной которого был «здравый смысл» в рамках религиозного миросозерцания.

Впервые элементы научных знаний об экономике появились в странах Древнего Востока, в которых утвердился так называемый азиатский способ производства. Он был особой формой социально-экономического устройства – восточной деспотии, строившейся по сословно-кастовому принципу. В результате классовой дифференциации и имущественного неравенства в древневосточном обществе умственный труд отделился от физического. Это создало предпосылки для зарождения письменности и научных исследований в качестве самостоятельной отрасли человеческой деятельности. Данные исследования охватывали разнообразные процессы окружающего мира. Так возникла философская, в том числе и обществоведческая, мысль. Последняя включала в себя и экономические знания. В центре внимания древневосточных мыслителей находились проблемы социальной организации, рабства, богатства, управления государственным хозяйством, особенности различных видов хозяйственной деятельности (земледелие, ремесло, торговля) и т. п. Однако это была первая попытка эмпирического обобщения накопленных знаний[33]33
  В философской литературе принято различать эмпирический и теоретический уровни научного познания. На эмпирическом уровне «объект отражен со стороны его внешних связей и проявлений, доступных живому созерцанию. Логической формой эмпирического знания является отдельно взятое суждение, констатирующее факт, или их некоторая система, описывающая явление. Практическое применение эмпирического знания ограничено, а в научном отношении оно является некоторым исходным пунктом в построении теории. На эмпирическом уровне основное содержание знания получают непосредственно из опыта. Рациональны прежде всего форма знания и понятия, содержащиеся в языке, в котором выражены результаты эмпирического знания… Эмпирическим путем постигается явление, а не сущность, поэтому практическое применение эмпирического знания часто ведет к ошибкам и неудачам. Не зная всеобщности подмеченной связи, люди начинают применять закономерность там, где она уже не действует». На теоретическом уровне объект отражен «со стороны его внутренних связей и закономерностей движения, постигаемых путем рациональной обработки эмпирического знания. Его логической формой является система абстракций, объясняющая объект. Практическое применение теоретического знания расширяется по сравнению с эмпирическим. Построение теории выступает как некоторый конечный результат, завершение процесса познания… на теоретическом уровне знание приобретает действительно общий характер и стремится дать истину во всей конкретности и объективности ее содержания» (Копнин П. В. Гносеологические и логические основы науки. М., 1974. С. 195, 196). Заметим, однако, что выделение этих уровней в строго логическом аспекте стало возможным только в период Нового времени, для древневосточной и античной науки оно может быть использовано лишь в качестве методологической предпосылки, характеризующей развитие научного познания, степень зрелости его форм.


[Закрыть]. Они отражались не только в философских трактатах, но и в различного рода нормативно-правовых актах, сводах законодательств, о чем говорят дошедшие до нас «Беседа разочарованного со своим духом» (Египет), «Кодекс царя Хаммурапи» (Вавилон), «Законы Ману» и трактат «Артхашастра» (Индия), «Книга перемен» и трактат «Гуань-цзы» (Китай) и др. Эти письменные памятники древней культуры, содержащие весьма ценные сведения о хозяйственном быте и социально-политической организации первых очагов цивилизации, стали отправным пунктом дальнейшего осмысления экономических процессов, зародышем будущей экономической науки[34]34
  «Экономическая, как и в целом обществоведческая, мысль в данную эпоху представляла собой преднаучную форму общественного сознания, переходную от мифологического мышления, ориентированного на обычай, – к собственно научному, предполагающему выявление закономерностей не в результате простого восприятия архаической традиции, а посредством исследовательской деятельности познающего субъекта» (Елецкий Е. Д. Основы политической экономии. С. 67).


[Закрыть].

Исторически первые формы теоретических знаний об экономике сформировались в античную эпоху. Эти знания развивались в лоне единой, нерасчлененной по существу, философской науки. Она включала в себя как собственно философские знания, касающиеся наиболее общих вопросов бытия и познания, так и конкретного знания отдельных сторон природных и общественных явлений. Поэтому нет ничего удивительного в том, что философы Древней Греции были одновременно и первыми представителями зарождающейся экономической науки[35]35
  В античной Греции «впервые сформировалась научная мысль, и научное творчество даровитого греческого народа коснулось всех отраслей знания, обнимающих явления внешней природы и человеческой общественности. В области обществоведения гениальными греческими мыслителями положены были основания философии, истории и политическим наукам. Хотя то, что было сделано греческими мыслителями в отношении изучения хозяйственных явлений, много уступает по своему значению их исследованиям в области философии и политических наук, тем не менее экономические учения древних греков имеют свою научную цену, как сами по себе, так и по тому влиянию, которое они оказали на направление экономической мысли в Средние века и в особенности в эпоху Возрождения наук и искусств» (Левитский В. Ф. История политической экономии в связи с историей хозяйственного быта. Харьков, 1914. С. 12–13). «…По нашему глубокому убеждению, мнения греческих мыслителей по экономическим вопросам не утратили интереса даже в свете современных теоретических изысканий. Рассеянные в разнообразных источниках, часто вкрапленные в сочинения, главной задачей которых было выяснение не специально-экономических, а политических, моральных, философских, эстетических проблем, эти – на первый взгляд – отрывочные мысли на самом деле объединены крепкой логической связью. Сопоставляя их друг с другом, мы можем воссоздать из них чрезвычайно целостную систему, вполне определенное экономическое мировоззрение, в известных отношениях более последовательное и законченное, чем теоретические построения новейших экономических школ» (История экономической мысли. Т. 1 / под ред. В. Я. Железнова и А. А. Мануилова. М., 1916. С. 2).


[Закрыть].

Античные философы по своим экономическим воззрениям были ревностными защитниками натурального производства, при котором создаваемые продукты предназначались для внутрихозяйственного потребления. В этой связи они считали главной отраслью экономики земледелие – единственное занятие в сфере хозяйственной деятельности, достойное свободного человека. Последний должен выполнять функции надзора и управления, в то время как простой физический труд – это удел рабов, которых философы называли говорящими орудиями. Менее почетным, по их мнению, является ремесло, заслуживающее порицания. Уделяя пристальное внимание проблеме роли рынка и меновых отношений в жизни общества, они осуждали вместе с тем крупную торговлю и ростовщичество.

Стремительный взлет экономической мысли в Древней Греции был обусловлен, прежде всего, особенностями становления нового типа цивилизации. Господствующей системой организации античного общества становится не коллективное (как в странах Древнего Востока), а индивидуальное рабовладение. Данная система объективно требовала и породила более рациональные формы хозяйственной деятельности, развитие которых предопределялось рядом факторов: техническими нововведениями, углублением общественного разделения труда, возросшей ролью частнохозяйственной инициативы, купеческого и ростовщического капитала. В результате возникла потребность в теоретическом осмыслении хозяйственных процессов, а потому в необходимости появления экономии (от греч. «ойкос» – дом, хозяйство и «номос» – правило, учение, закон. – Н.С.) как самостоятельной науки.

Впервые данный вопрос был поставлен Ксенофонтом – автором знаменитого трактата «Домострой». По мнению Ксенофонта, экономия должна занять свое достойное место в качестве особой отрасли научного знания среди других, известных к тому времени наук. В этой связи он писал: «Домоводство есть… название науки… при помощи которой люди могут обогащать хозяйство, а хозяйство, согласно нашему определению, есть все без исключения имущество, а имуществом каждого мы называем то, что полезно ему в жизни, а полезное… – это все, чем человек умеет пользоваться»[36]36
  Ксенофонт Афинский. Домострой. М., 1935. С. 270–271.


[Закрыть].

Таким образом, Ксенофонт определял экономию как науку о способах и правилах рационального управления домашним хозяйством. В этой связи он рассматривал довольно широкий круг вопросов: о внутрихозяйственных отношениях, о роли разделения труда в обществе, о ценности и способах обмена хозяйственных благ, о функциях денег, о месте и роли земледелия, ремесла и торговли в обогащении хозяйства. Однако экономические взгляды Ксенофонта базировались в целом не на глубоких философских рассуждениях, а, главным образом, на непосредственном обобщении накопленного практического опыта повседневной жизни, что позволяло ему давать деловые советы своим соотечественникам[37]37
  Ксенофонт «здраво судит о многих экономических явлениях, исходя из своего житейского опыта, и в этом отношении его мысли близки к современным понятиям, чем, по-видимому, и объясняются симпатии к нему некоторых новейших экономистов, предпочитающих его идеи идеям Платона и даже Аристотеля. Но эта большая трезвость мысли и большое внимание к фактам живой хозяйственной действительности не искупают у Ксенофонта недостатка способности к отвлеченному мышлению. В его рассуждениях нет той творческой силы и той логической последовательности и цельности, какие мы встречаем в учениях Платона и Аристотеля, и поэтому, как бы мы высоко ни ценили некоторые его замечания по экономическим вопросам, его труды не могут идти ни в какое сравнение с творениями названных мыслителей, которые создали из рассуждений о хозяйственных явлениях если не готовую науку политической экономии, то по крайней мере то, что можно с полным правом назвать целостным, глубоко продуманным и последовательным экономическим мировоззрением» (История экономической мысли. Т. 1. С. 72–73).


[Закрыть].

В противоположность Ксенофонту Платон рассматривал хозяйственные явления в более широком аспекте, в соответствии со своей социально-философской концепцией, изложенной в трактатах «Государство» и «Законы». Согласно этой концепции, хозяйство представляет собой необходимый элемент человеческого общежития, формой существования которого является государство. По мнению Платона, государство возникло вследствие необходимости обеспечить каждому отдельному человеку материальные условия его существования: самосохранение, удовлетворение разнообразных потребностей в условиях борьбы против природы и враждебных народов.

Современное государство Платон характеризовал как отрицательный тип человеческого общежития, которому свойственны неизлечимые пороки (корыстолюбие, зависть, тщеславие и т. п.). Этому типу он противопоставлял проект идеального государственного устройства. Основу данного устройства образует разделение труда, поскольку каждый человек рождается отличным по своей природе: либо управлять, либо заниматься земледелием и ремеслом. В идеальном государстве Платона свободное население делилось на три сословия: 1) правителей-философов, осуществляющих мудрое и справедливое управление государством; 2) воинов, охраняющих общественный порядок; 3) земледельцев и ремесленников, производящих все необходимое для поддержания жизни граждан. К третьему сословию примыкали и мелкие торговцы, причастные к хозяйственной деятельности. Рабы не включались ни в одно из этих сословий и рассматривались в качестве вещи, принадлежащей свободным гражданам. Такое устройство государства должно «предоставить всем сословиям иметь свою долю в общем процветании соответственно их природным данным»[38]38
  Платон. Государство. Законы. Политик. М., 1998. С. 169.


[Закрыть].

Однако этим предположениям не суждено было сбыться. При всей своей «радикальности» данный проект по сути своей отражал реалии тех общественных отношений, которые существовали в античном обществе. По словам К. Маркса, идеальное государство Платона «представляет собой лишь афинскую идеализацию египетского кастового строя»[39]39
  Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 379.


[Закрыть]. Не случайно критики Платона всегда обращали внимание на утопичность выдвинутых им положений[40]40
  «Тщательно всматриваясь в идеальное государство Платона, нельзя не заметить, что оно, несмотря на старания Платона уйти мысленно от современных ему устройств афинского государства, которое многими своими сторонами ему так не нравилось, на самом деле очень близко стоит как к его недостаткам, так и к его здоровым сторонам. Утопия Платона в некоторых частях, а именно в тех, в которых он дал простор своему воображению, заключает в себе гораздо более крупные недостатки, сравнительно с тем, что представляла собою афинская жизнь» (Левитский В. Ф. Указ. соч. С. 55).


[Закрыть]. Впрочем, и сам Платон в последние годы жизни не верил в возможность практической реализации своего идеального проекта переустройства общества и государства, о чем свидетельствует трансформация его взглядов, представленных в более поздней работе «Законы».

Наивысший вклад в развитие экономической мысли античной эпохи внес гениальный мыслитель древности Аристотель[41]41
  «Платон подходил к исследованию экономических проблем как моралист и социальный реформатор, считаясь с хозяйством лишь как с необходимым условием индивидуальной и общественной жизни и пытаясь найти ему место, приличествующее его значению в постепенно поднимающейся лестнице человеческих стремлений. У Аристотеля рядом с этими точками зрения, мы встречаем уже попытку объяснить экономические явления как таковые. Он ставит экономические проблемы как экономист, желая вникнуть в сущность хозяйственных явлений и понять отношения, складывающиеся между людьми в их хозяйственной деятельности. И хотя он излагает свои экономические учения в сочинениях, посвящаемых по преимуществу иным вопросам, мы находим у него довольно развитую систему теоретической экономии» (История экономической мысли. Т. 1. С. 153).


[Закрыть]. Он изложил свои взгляды главным образом в произведениях «Политика» и «Никомахова этика», в которых дано развернутое учение о государстве. Аристотель исходил из предпосылки, что государство представляет собой продукт политического общения, цель которого состоит в достижении какого-либо блага. Поэтому человек по своей природе существо политическое. Природное влечение людей к общению приводит к образованию составных частей государства: семьи и селений. Но государство является первичным по отношению к ним, поскольку всякое целое предшествует части[42]42
  «Итак, очевидно, государство существует по природе и по природе предшествует каждому человеку; поскольку последний, оказавшись в изолированном состоянии, не является существом самодовлеющим, то его отношение к государству такое же, как отношение любой части к своему целому. А тот, кто не способен вступить в общение или, считая себя существом самодовлеющим, не чувствует потребности ни в чем, уже не составляет элемента государства, становясь либо животным, либо божеством» (Аристотель. Политика. Афинская политика. М., 1997. С. 38).


[Закрыть]. В противоположность Платону Аристотель разработал свой проект наилучшего государственного устройства. Согласно этому проекту, все население такого государства должно состоять из земледельцев, ремесленников, скотоводов, торговцев, наемных работников и воинов. Рабы выделялись в особую группу, так как они не включались ни в одно из этих сословий и приравнивались к обычным вещам, включенным в имущество их господина.

К числу важнейших условий существования и развития государства Аристотель относил богатство, под которым он понимал накопление хозяйственных благ, необходимых для жизни и полезных для домашнего и государственного общения. В этой связи он выделял два типа хозяйственной деятельности: экономику и хрематистику. Экономика – это естественный, правильный тип хозяйственной деятельности. Ее цель – производство потребительских благ для удовлетворения разнообразных потребностей всех членов семьи. Эта деятельность имеет свои границы, которые обусловлены естественными причинами. В противоположность ей хрематистика (от греч. «хрема» – имущество, владение) – это противоестественный, отрицательный тип хозяйственной деятельности. Цель хрематистики – неограниченная нажива, беспредельное накопление денег. По словам Аристотеля, экономика «заслуживает похвалы», а хрематистика «по справедливости вызывает порицание»[43]43
  Аристотель. Указ. соч. С. 51.


[Закрыть].

В такой своеобразной форме Аристотель выразил суть своей натурально-хозяйственной концепции, являвшейся (как и у Платона) составной частью его социальной философии. В центре внимания Аристотеля находилась проблема взаимосвязи между отдельными «ойкосами» (хозяйствами) античного полиса. В этой связи он исследовал ряд важнейших экономических категорий (разделение труда, товар, деньги, торговую прибыль, процент) и тем самым заложил теоретические основы экономической науки. Характеризуя отличительные особенности античной философии, К. Маркс писал: «Поскольку греки делают иногда случайные экскурсы в эту область (экономической науки. – Н.С), они обнаруживают такую же гениальность и оригинальность, как и во всех других областях. Исторически их воззрения образуют поэтому теоретические исходные пункты современной науки»[44]44
  Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 238.


[Закрыть].

Экономические взгляды мыслителей Древнего Рима (Катона Старшего, Варрона, Колумеллы, Цицерона, Сенеки и др.) развивались в общем русле античной традиции. Вместе с тем в теоретическом отношении их работы были не столь глубокими и разносторонними, как у древних греков. По мнению В. Ф. Левитского, это объясняется, главным образом, существенным влиянием римского права на все стороны общественной жизни. Оно пред определяло специфику классовых отношений, характер социального устройства, моральные принципы и, как следствие, экономические воззрения. Согласно этим воззрениям, решающую роль в хозяйственной сфере играет не человеческий труд, а собственность. Причем сама собственность истолковывалась как чисто правовой феномен. В качестве ее источника рассматривались не экономические, а иные, преимущественно насильственные, факторы, что вполне соответствовало завоевательской политике могущественного Рима[45]45
  «Римское право, несмотря на его детальную разработку, не создало почвы для развития правильных понятий в области народного хозяйства, потому что оно носило классовый характер: право одной части римского населения и санкционировало рабство; в римском правосознании не находил признания человеческий труд как творческая сила в создании народного богатства. В основе экономических воззрений римлян лежало представление не о труде, а о собственности, происхождение которой римские юристы выводили не из трудового начала, а из захвата, рассматривая ее как добычу, приобретенную силою и завоеванием. Такое объяснение происхождения собственности близко стояло к действительности, так как в римском государстве, следовавшем завоевательской политике, захват и завоевания играли видную роль в обогащении государства и частных лиц» (Левитский В. Ф. Указ. соч. С. 112–113).


[Закрыть].

В этих условиях древнеримские ученые сфокусировали свое внимание на исследовании проблем сельскохозяйственной экономии. В целях сохранения и укрепления существующего общественного строя они предложили ряд мер по реорганизации сельского хозяйства, касающиеся, в частности, улучшения технологии обработки земли, организации рабского труда, внедрения интенсивных методов хозяйствования, развития арендных отношений, повышения общей культуры земледелия и т. п. Их экономические взгляды отражали особенности завершающей ступени эволюции античного общества, кризисное состояние рабовладельческой системы в период упадка и заката Римской империи.

Идеи античной экономии получили свое дальнейшее развитие в эпоху Средневековья, в течение которой утвердился и господствовал феодализм. Наиболее характерная черта феодальной экономики – господство натурального хозяйства. Вместе с тем в ней развивались и товарно-денежные (рыночные) отношения. По мере роста производительности труда, особенно городских ремесленников, увеличивалось количество продуктов, поступающих на рынок. Постепенно набирал свою силу и мощь купеческий и ростовщический капитал.

Важнейшая отличительная черта духовной жизни феодального общества – господство церковной идеологии, которая в странах Западной Европы была представлена католицизмом. «Церковь с ее феодальным землевладением, – писал Ф. Энгельс, – являлась реальной связью между различными странами; своей феодальной организацией церковь давала религиозное освящение светскому государственному строю, основанному на феодальных началах. Духовенство было к тому же единственно образованным классом. Отсюда само собой вытекало, что церковная догма являлась исходным пунктом и основой всякого мышления. Юриспруденция, естествознание, философия – все содержание этих наук приводилось в соответствие с учением церкви»[46]46
  Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 21. С. 495.


[Закрыть]. В этих целях средневековые теологи (богословы) использовали выдвинутое еще древними философами учение о естественном праве, т. е. об идеальном, независимом от государства праве, вытекающем будто бы из разума и природы человека. При этом само естественное право преподносилось в религиозно-этической форме как выражение воли бога, разновидность божественного закона.

Сказанное в полной мере относится и к средневековой экономии, которая, по аналогии с античной, включала в себя всю совокупность экономических знаний о способах и правилах рационального управления домашним хозяйством[47]47
  «Известно, что вся умственная жизнь Средних веков приурочивается к церкви. Ученость, литература, поэзия того времени связаны с религиозными интересами; философия и экономия Средних веков неразрывно переплетены с богословием. Естественно поэтому, что экономические учения должны были носить в себе черты воззрений, господствовавших в тогдашней церкви» (Чупров А. И. История политической экономии. М., 1892. С. 31).


[Закрыть]. Она развивалась под влиянием, с одной стороны, главного направления средневековой философии – схоластики, опиравшейся на религиозно-догматические постулаты, установленные церковными соборами (каноническое право)[48]48
  Схоластика (от греч. «схоластикос» – школьный) – это философия, преподававшаяся в школах, а с середины XII в. – в университетах. Представители средневековой философии – схоласты (преподаватели университетов) – стремились дать теоретическое обоснование религиозному мировоззрению. Впоследствии слово «схоластика» стало синонимом науки, оторванной от жизни, практически бесплодной, далекой от наблюдения и опыта, основывающейся на догматическом восприятии и неуклонном следовании религиозным авторитетам.


[Закрыть], с другой – античной философии, прежде всего учений Платона и особенно Аристотеля. Наиболее видными представителями средневековой схоластики являлись Иоанн Скот Эриугена, Пьер Абеляр, Сигер Брабантский, Иоанн Дунс Скот, Фома Аквинский.

Схоласты исследовали ряд экономических проблем, наиболее актуальных для феодального общества. В соответствии с христианской доктриной они рассматривали труд в качестве решающего фактора хозяйственной деятельности[49]49
  «В противоположность античному миросозерцанию, которое презирало простой хозяйственный труд как занятие низкое и рабское, христианство признает труд непреложною обязанностью каждого человека. Труд является единственным нравственно допускаемым источником дохода. «Достоин делатель своей награды»: то, что трудящийся человек добывает на своем поле или в своей мастерской, то, что он получает, нанимаясь на работу к другому, – есть его естественное и справедливое вознаграждение. Всякий иной способ обогащения, кроме личного труда, всякий доход, происходящий от обмена или ссуды капитала, непременно влечет за собою эксплуатацию ближнего, создает неравенство и разжигает греховную страсть к богатству» (Чупров А. И. История политической экономии. С. 31–32).


[Закрыть]. Исходя из сословных различий, схоласты утверждали, что каждый человек должен трудиться сообразно своему положению и званию. Важное место в их исследованиях занимала проблематика развития рыночных отношений, касающаяся особенностей ценообразования (концепция «справедливой цены»), источников торговой прибыли и процента, справедливого распределения доходов и т. п. Однако религиозная оболочка, в которую облекалась экономическо-философская мысль, схоластический характер используемой аргументации, постоянная апелляция к религиозному авторитету (главным образом, к догмам «Священного писания») в качестве основной формы доказательства истинности или ложности теоретических положений существенно ограничивали возможности дальнейшего плодотворного развития экономической мысли.

Прогресс в этом направлении исторически связан с эпохой Нового времени, когда произошел переход от феодализма к капитализму. По своей сути и своему содержанию данный переход был обусловлен глубокими качественными изменениями, которые осуществлялись во всех сферах общественной жизни. Преодоление феодальной раздробленности, укрепление централизованных государств, разложение натурального хозяйства, развитие промышленности, образование национальных рынков, рост внешнеторговых связей, формирование рыночной экономики, появление новых общественных классов, становление гражданского общества и правового государства – эти коренные экономические, социальные и политические изменения имели своим следствием радикальные сдвиги в области духовной жизни европейских народов. Эти сдвиги проявлялись в трех наиболее характерных формах: в Возрождении с его новой гуманистической идеологией и культурой, в Реформации и в бурном развитии естественных наук.

В культуре Возрождения, зародившейся еще в XIV в. в городах Италии, а в XV и XVI вв. распространившейся в разных формах по всей Европе, нашли свое выражение интересы различных классов, выступавших на исторической арене. Однако наиболее активную роль в формировании идеологии Возрождения играла нарождавшаяся буржуазия, являвшаяся в то время восходящим, прогрессивным общественным классом.

Гуманистическая культура открыто еще не порывала с господствовавшей тогда церковной идеологией и католической религией, но она ставила на первый план светские науки и образованность, подчеркивая тем самым свое отрицательное отношение к богословско-схоластической учености. Особенность этой ранней буржуазной культуры заключалась в том, что она широко использовала культурное наследие античного мира. В этом смысле данная эпоха и называлась эпохой Возрождения, или Ренессанса[50]50
  «В спасенных при падении Византии рукописях, в вырытых из развалин Рима античных статуях перед изумленным Западом предстал новый мир – греческая древность; перед ее светлыми образами исчезли призраки средневековья; в Италии наступил невиданный расцвет искусства, который явился как бы отблеском классической древности и которого никогда уже больше не удалось достигнуть. В Италии, Франции, Германии возникла новая, первая современная литература. Англия и Испания пережили вскоре вслед за этим классическую эпоху своей литературы» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 345).


[Закрыть].

Наиболее характерная черта этой культуры и идеологии состояла в признании интересов и прав личности, которые подавлялись феодальной реакцией и совершенно отрицались религиозно-католической моралью, в требовании всестороннего и гармонического развития личности, которое было абсолютно чуждо Средневековью.

Другим ярким выражением нового мировоззрения и радикальных сдвигов в идейной жизни общества было реформационное движение, нанесшее мощный удар по средневековому католицизму и папству. Идеология реформизма XVI в., представлявшая собой по форме протест против церковной организации и идеологии средневекового католицизма, была по своему содержанию протестом против существовавших социальных и политических порядков феодализма. Она отражала, прежде всего, стремление крепнувшей буржуазии освободиться от опеки католицизма как орудия феодального строя и учредить собственную буржуазную церковную организацию. В ходе классовой борьбы реформационное движение раскололось на ряд течений, отражавших социально-политические требования разных общественных слоев: оппозиционных групп внутри класса феодалов, разных слоев народных масс и формирующегося класса буржуазии.

Общественно-политическое значение реформации выражалось в том, что она содействовала укреплению независимости ряда молодых европейских государств. Укрепление же сильных централизованных государств в Европе в виде национальных абсолютистских монархий в Испании, Франции, Англии и некоторых других странах привело к значительному ослаблению экономического могущества и политического влияния римско-католической церкви, которая на протяжении всего Средневековья была определяющей идеологической силой и высшим оплотом феодализма в Европе. В результате «духовная диктатура церкви была сломлена; германские народы в своем большинстве прямо сбросили ее и приняли протестантизм, между тем как у романских народов стало все более и более укореняться перешедшее от арабов и питавшееся новооткрытой греческой философией жизнерадостное свободомыслие, подготовившее материализм XVIII века»[51]51
  Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 346.


[Закрыть].

Следует, однако, отметить, что эпоха зарождения и становления капитализма, насыщенная массовыми революционными движениями народных масс, весьма напряженной и острой борьбой идей самых разнообразных направлений, столкновениями различных философских и гносеологических течений и школ, являлась мощным катализатором раскрепощения умов, освобождения человеческой мысли от средневекового застоя и раболепия. По словам Ф. Энгельса, «это был величайший прогрессивный переворот из всех пережитых до того времени человечеством, эпоха, которая нуждалась в титанах и которая породила титанов по силе мысли, страсти и характеру, по многосторонности и учености. Люди, основавшие современное господство буржуазии, были всем чем угодно, но только не людьми буржуазно ограниченными»[52]52
  Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 346.


[Закрыть].

И, наконец, третьей и, пожалуй, самой плодотворной и действенной формой борьбы против старой богословско-схоластической идеологии в эту эпоху явилось то движение мысли, которое развертывалось в области естественных наук и вело к подлинному освобождению человеческого мышления от власти теологии, служило могучим источником новых философских и теоретико-познавательных идей, а также необходимой основой для выработки научных методов исследования. Это движение было связано с коренными изменениями в области общественных отношений и общественной идеологии, обусловленными, в конечном счете, существенными сдвигами в сфере материального производства. В связи с разложением феодальных отношений и утверждением капитализма в Европе складывалось новое мировоззрение, появился новый тип человека с новыми духовными запросами и идеалами.

В таких условиях представители новой идеологии и культуры повели решительную борьбу против схоластики, подчинившей разум и науку религии[53]53
  «Ум человека начал освобождаться от подавляющего его мертвого груза религиозных предрассудков, от воспитываемой со школьной скамьи привычки полагаться не на собственные наблюдения, а на признанные в схоластической “науке” авторитеты. Возникают условия, благоприятствующие созданию естествознания, свободного от недостатков средневековой схоластики и основанного на опыте» (Всемирная история. Т. IV. М., 1958. С. 733–734). Сказанное в полной мере относится и к обществоведению (в том числе и к экономической мысли).


[Закрыть]. Освобождение науки от религиозной оболочки, неуклонный рост общественных потребностей в процессе становления капиталистического способа производства обусловили необходимость дифференциации научного знания. В результате положение в сфере научного познания стало коренным образом меняться, ибо теперь наряду с философией появляются и начинают самостоятельное движение конкретные науки о природе и обществе (из так называемой натуральной философии выделились известные до настоящего времени естественные науки, из нравственной (социальной) философии – общественные). В числе общественных наук в самостоятельную отрасль знания обособляется и экономическая наука.

Исторически процесс ее возникновения совпал с периодом первоначального накопления капитала, который образует предысторию капитализма. Экономическое учение, теоретически отразившее потребности этого периода, – меркантилизм[54]54
  От лат. «мерканте» – торговец, купец.


[Закрыть] – является, соответственно, предысторией западной экономической науки. С меркантилизмом связана первая попытка теоретического осмысления способов и правил «ведения уже не отдельного, а общенационального, государственного хозяйства. В связи с этим давно известное понятие «экономия» приобретает новое значение – оно превращается в политическую экономию»[55]55
  Пешехонов В. А. Введение в политическую экономию. Л., 1975. С. 6.
  Термин «политическая» происходит от греч. «политейя» – город, государство, общественное устройство.


[Закрыть]. В научный оборот этот термин впервые ввел француз А. Монкретьен. В 1615 году вышел в свет его «Трактат политической экономии». В этой работе под политической экономией понималась наука о государственном хозяйстве, предусматривающая активную роль государства в приобретении, сохранении и приумножении богатства.

Вместе с тем следует отметить, что новая наука, обретя свое название, еще далеко не обрела своего точно определенного предмета, ибо понятие «политическая экономия» в этот период носит собирательный, обобщающий характер. Дело в том, что данная наука включала в себя и собственно экономическую теорию (исследование важнейших экономических категорий: богатства, товара, денег, капитала, торговли, прибыли и т. п.), и экономическую политику (денежную, налоговую, торговую), связанную с деятельностью государства. «Поэтому политическую экономию этого периода, в отличие от прежнего «домоведения», можно охарактеризовать как свод правил о ведении государственного хозяйства, своего рода «государствоведение»[56]56
  Пешехонов В. А. Указ. соч. С. 6.


[Закрыть].

Выражая интересы нарождающейся торгово-промышленной буржуазии, меркантилисты (У. Стаффорд, Г. Скаруффи, Т. Мен, А. Серра, Ж. Б. Кольбер и др.) видели главную задачу политической экономии в теоретическом обосновании такой экономической политики, которая способствовала бы приращению богатства. Последнее отождествлялось с деньгами, а сами деньги – с благородными металлами, золотом и серебром, на которые все можно купить. Но их может принести только торговля. Поэтому нет ничего удивительного в том, что меркантилисты исследовали преимущественно сферу обращения, природу торгового капитала, занимавшего господствующее положение в эпоху становления капиталистической экономики. Соответственно, источниками богатства они считали внешнюю торговлю, приносящую торговую прибыль, а также отрасли производства по добыче благородных металлов и экспортные отрасли, обеспечивающие активный торговый баланс[57]57
  «Обычным средством для увеличения нашего богатства и наших денег, – писал виднейший представитель меркантилизма Т. Мен, – является внешняя торговля. При этом мы должны постоянно соблюдать следующее правило: продавать иностранцам ежегодно на большую сумму, чем покупаем у них» (Меркантилизм: сб. ст. / под ред. И. С. Плотникова. М., 1935. С. 155).


[Закрыть].

В своем развитии меркантилизм прошел два этапа. Ранний меркантилизм связан с утверждением монетарной системы, или системы денежного баланса. В качестве основной цели экономической политики провозглашалось накопление золота и серебра как абсолютной формы национального богатства, запрещение вывоза благородных металлов за пределы данного государства, строгое регламентирование деятельности иностранных купцов, ограничение ввоза зарубежных товаров, установление высоких пошлин, квот и т. д. Поздний, или развитой, меркантилизм характеризуется как мануфактурная система или система торгового баланса. Вместо административных методов накопления богатства, значение которых резко упало, поздние меркантилисты выдвинули на первый план методы экономические. Они отказались от запрещения вывоза золота за пределы страны, от жесткой регламентации денежного обращения, выступали за активный торговый баланс, который должен был обеспечить постоянный приток золота в страну. Для достижения этой цели поздние меркантилисты выдвинули целую систему мероприятий, практической реализацией которых призвано заниматься государство: поощрение развития мануфактурной промышленности; активный протекционизм; поддержку экспансионистской политики торгового капитала (в частности, создание монопольных торговых компаний); развитие судостроения и мореплавания, захват колоний; резкое повышение налогового обложения для покрытия государственных расходов и т. п.