Текст книги "Пылкая ревнивица"

Глава восьмая

У Люсинды не оставалось времени для раздумий, правильно она поступает, выходя замуж, или нет. Вечером в понедельник пришел Томас и объявил, что они отправляются ужинать.

– Зачем? – спросила девушка.

Райс в прекрасно сшитом строгом костюме выглядел неотразимо.

– Чтобы поесть, разумеется, – сухо заметил он. – Зачем же еще ходят в ресторан? А заодно кое-что обсудим…

И вот они в уютном французском ресторанчике.

– Ты виделась с отцом? – спросил Томас, потягивая белое вино. Перед Люсиндой стоял осточертевший апельсиновый сок. Она кивнула.

– Да, мы много говорили о предстоящей свадьбе. – Она пристально рассматривала бокал. – Я провела у отца вчера целый вечер. Он, конечно, не в восторге от нашего плана с обычной регистрацией, но почти не возражал и вообще был очень мил.

– Он любит тебя, – с нежностью произнес Томас. – Ты довела себя до нервного срыва, пытаясь представить его реакцию. А ведь когда любят, многое прощают.

О любви, в широком смысле, говорить Синди не хотелось. Зачем напоминать о том, что не сбудется?

Она поспешно отвела глаза от пронизывающего взгляда Томаса и сказала:

– И все же я не уверена, что мы не совершаем ошибку.

Официант принес рыбные блюда с большим количеством соуса. Она задумчиво рассматривала овощи, красиво уложенные на тарелке, почти не думая о Томасе.

– Давай-ка поешь, – предложил Райс, наблюдая, как Люсинда без энтузиазма ковыряет вилкой. Она метнула на него сердитый взгляд. Райс тихонько рассмеялся.

– Надеюсь, ты не собираешься командовать мной, когда мы поженимся? – пробормотала Синди, и Томас снова засмеялся.

– Для этого нужно быть очень смелым человеком.

– Как тебя понимать?

– У тебя жало змеи, – усмехнулся Райс.

– Не уверена, что слова эти выглядят комплиментом, – нахмурилась Люсинда, но на Томаса не рассердилась, хотя и следовало бы. Может, потому, что он говорил ласково?

И неожиданно девушка почувствовала себя счастливой.

– Я закончил приготовления к свадьбе, – заметил Томас как бы между прочим, когда она отставила тарелку. – Бракосочетание состоится послезавтра.

– Послезавтра? – охнула Люсинда. Райс прищурился.

– Никаких возражений. Можешь пригласить друзей. По мне, чем меньше, тем лучше. Теперь поговорим о медовом месяце.

– Медовом месяце? – У нее от ужаса расширились глаза.

.Он предназначается для влюбленных, думала девушка с отчаянием, а не для тех, кто женится из-за неудачного стечения обстоятельств.

– Обойдемся, – поспешно проговорила Синди. – Разве нельзя закончить с формальностями побыстрее и продолжать жить нормально?

– Ты хочешь сказать, что не произошло ничего особенного? – Ее удивил гнев, который отчетливо слышался в голосе Райса. – Полагаю, мечтаешь забыть о небольшом приключении? Еще бы! Не очень приятно сознавать, что ты оказалась в постели с мужчиной по исключительно физиологическим причинам. И столь естественное обстоятельство привело к неожиданным событиям. И тем не менее свадебное путешествие состоится. А иначе, что подумает твой отец? Мистер Блэр придерживается традиций. Он, вероятно, и без того потрясен твоим поведением.

– Итак, во время медового месяца мы продолжим маскарад, изображая счастливую пару.

– Перестань спорить! – взорвался Томас. – Тебе не мешает немного отдохнуть.

– Я бы предпочла…

– Ты уже объясняла, – резко прервал он, не обращая внимания на официанта, застывшего на почтительном расстоянии. Когда тот отошел от столика, Райс наклонился к девушке: – Давай отправимся в Испанию или в Грецию. Что ты предпочитаешь?

– Канарские острова, наверное, – откликнулась Люсинда неохотно. Райс холодно посмотрел на нее.

– Думаю, ни одну из женщин не пришлось бы уговаривать отправиться в экзотическое путешествие.

– А я не из их числа! – отрезала Синди.

– Определенно, нет, – ответил Томас. Не скрывается ли в замечании очередная колкость? – подумала она, но решила не выяснять. Нужно научиться вести себя с Райсом прилично и не искать в каждом слове и жесте скрытый смысл.

Однако она знала, почему так получается. Хотя Люсинда не жалела о том, что, не воспротивившись влечению к мужчине и его обаянию, провела с ним ночь, она не могла простить себе того, что влюбилась в Райса. У него же ситуация проще: женщина, которую он любил и на которой собирался жениться, предпочла другого, а тут подвернулась Синди. В жизни многое меняется, думала она с сожалением, единственное, что остается постоянным, – наше прошлое. Она старалась привыкнуть к будущему – свадьбе, путешествию, ребенку, который появится на свет. Реальная действительность перечеркнула надежды юности, показав ей, как наивен розовый флер…

Свадьба оказалась довольно заурядным мероприятием: в одну минуту из Люсинды Блэр она превратилась в миссис Райс, о чем свидетельствовало обручальное кольцо.

Молодожены пригласили нескольких друзей, зато отец созвал весьма обширный круг знакомых. Они бы страшно обиделись, уверял он дочь, если бы свадьба его единственной дочери обошлась без их участия. После короткой церемонии регистрации все отправились в дом мистера Блэра, где он, отчаявшись уговорить Люсинду закатить пышную свадьбу, устроил званый обед.

Среди гостей находились Брюс и Реджина. Новобрачная старалась не смотреть на нее, представляя, что творилось в душе Томаса, – он терял эту женщину навсегда.

Синди пыталась выглядеть оживленной и радостной. Но напряжение сказывалось.

– Держись, – вполголоса скомандовал Томас, обнимая жену.

– Улыбаюсь изо всех сил, – не поднимая глаз, ответила она.

Никто ничего не замечал. Свадьба шла своим чередом.

За столом возникла оживленная беседа, поминутно прерываемая смехом.

Отец гордо расхаживал по комнатам, радуясь, как ребенок. К концу вечера, когда гости стали расходиться, Люсинда столкнулась с Реджиной.

– Я никак не могла поговорить с вами, – сказала та, усаживая миссис Райс на диван рядом с собой. Люсинда попыталась улыбнуться в ответ на мягкое сердечное приветствие, но чувствовала себя смертельно усталой. Ей хотелось спать.

– Я совершенно сбилась с ног. – Новобрачная не стала вдаваться в подробности, – кроме отца, о беременности никто не знал. Она по-прежнему казалась стройной, свободные платья понадобятся еще не скоро.

– Да, все случилось очень быстро, – улыбнулась Реджина, – как у нас с Брюсом, Мы тоже собираемся вскоре пожениться. Видимо, расстанусь с работой, чтобы помочь Брюсу управляться с имением. Я уже предупредила его, чтобы привыкал сидеть дома.

Мисс Таббс засмеялась, и, глядя на нее, Люсинда тоже заулыбалась, но от зависти у нее сжалось сердце: она представила, какая счастливая семейная жизнь ожидает Ре джину.

– За Томаса я тоже очень рада, – тихо заговорила она, вновь становясь серьезной. – Мы очень сблизились.

– А сами вы не чувствуете некоторую?.. – Синди пыталась найти подходящее слово.

– Обиду? – пришла на помощь Реджина, – Нет, не особенно. Я как бы предчувствовала, что, выйдя замуж за Томаса, совершу ошибку, но никак не могла понять, в чем тут дело. Только влюбившись в Брюса, поняла, чего мне не хватает. Вообще ситуация очень похожа на мою карьеру. Я всегда хорошо училась, мне везло, я сразу получила хорошую работу, быстро продвигалась по службе, добилась определенного успеха. – Она пожала плечами. – И тем не менее, я без сожаления откажусь от дел.

Люсинда задумчиво смотрела на мисс Таббс, затем спросила:

– Как вы думаете, если бы вы с Райсом поженились, у вас были бы дети?

– О, да. – И тут дамы увидели, как Брюс кивает из другого конца комнаты, постукивая пальцем по циферблату часов.

Реджина поднялась и, улыбаясь, сказала:

– Томас всегда хотел иметь семью. Полагаю, он сделал бы все возможное, чтобы ребенок появился сразу. Его родители рано умерли. Он мечтает вырастить детей, дать им образование и… дождаться внуков.

Люсинда провожала гостей в хорошем настроении, обдумывая услышанное: понятно, почему Томас так торопил со свадьбой. Подошел муж и обнял ее. Счастливая пара, наверное, думают окружающие, пронеслось у нее в голове. И никто не догадается, ради чего устроен спектакль…

В машине, направляющейся в аэропорт, Синди сидела с закрытыми глазами, откинувшись на спинку сиденья, и размышляла.

Томас пришел к ней в тот вечер, потому что хотел ее, желал почувствовать тепло женского тела. И что бы ни говорил он сам, Люсинда знала: если бы не появился Брюс, на ее месте оказалась бы сейчас Реджина.

Их с Томасом взгляды во многом совпадали. Во всяком случае, раньше. Вряд ли теперь положение изменилось. Влечение Райса чисто случайное, оно исчезло бы очень быстро, потому что не Люсинда нужна ему, а просто привлекательная женщина, которая помогла бы пережить трудный период. Неожиданная беременность изменила ситуацию и превратила злополучную ночь в пожизненное обязательство.

Открыв глаза, Синди посмотрела на четкий профиль мужа. Если бы не разговор с Реджиной, она бы не догадалась, как он хочет иметь детей.

Томас разбудил жену, когда машина подъехала к зданию аэропорта. Она широко зевнула и вытянулась, насколько позволял салон.

– Проснулась? – с улыбкой спросил Райс. – Может, отвезти тебя на тележке, чтобы ты продолжала дремать?

– Я не виновата, – сердито ответила Люсинда и опять зевнула. – Это все гормоны.

Томас расхохотался.

– И как долго гормоны будут нести ответственность за твои поступки?

– Месяцы, – ответила она, открывая дверцу, – а то и годы.

Синди искоса бросила взгляд на мужа. Раскованный, удивительно привлекательный – в желтой рубашке и темно-зеленых джинсах.

В зале аэровокзала толпился народ, однако час пик закончился. Уверенно, как потенциальный пассажир международных рейсов, Райс подал билеты и удостоился повышенного внимания, поскольку места находились в салоне первого класса.

Синди безучастно стояла в стороне, наблюдая за суетой. Единственная из всех она не радовалась возможности совершить увлекательное путешествие.

Длительный перелет, вызывавший у нее ужас, Люсинда благополучно проспала, а очнувшись, с неудовольствием обнаружила, что начинает получать радость от предстоящего отдыха.

Едва молодожены сошли с трапа, как на них обрушилось сумасшедшее солнце. Последний раз Люсинда ездила с отцом в Испанию лет десять назад и успела забыть, какие здесь яркие краски: деревья пронзительно зеленые, цветы вызывающе красные, небо – безупречно голубое. Природа навевала покой и ленивую истому.

И хотя Люсинда надела легкое платье, она изнемогала от жары, мечтая скорее добраться до душа.

Но, войдя в номер, она вдруг с тревогой вспомнила, что наступил медовый месяц, а значит, им нужно спать в одной кровати. Вот странно: вышла замуж и не задумалась о последствиях.

На пороге Синди с опаской оглядела двуспальную кровать. Муж, снимая рубашку, сухо произнес:

– Ну, что ты замерла? У тебя такой вид, будто тебя сейчас съедят. – И ушел в ванную, оставив дверь открытой. Стараясь не смотреть на супружеское ложе, Люсинда стала торопливо распаковывать чемоданы.

Когда Томас вышел, единственной одеждой служило ему полотенце, небрежно повязанное вокруг бедер. Смутившись, она резко спросила:

– Ты что, не мог одеться?

Райс остановился, посмотрев на жену долгим взглядом. Затем очень медленно подошел к ней.

– Ты забыла, что мы законные супруги? – В голосе звучала ледяная вежливость. От недавней непринужденности и обаяния не осталось и следа.

– Мы прекрасно знаем, что единственная причина, по которой мы здесь оказались, – будущий ребенок, – сказала она. – На нас сейчас никто не смотрит, зачем же притворяться?

У Люсинды горели щеки, больше от того, что Томас стоял слишком близко. Стоило ей протянуть руку, и она бы коснулась его сильного тела. С трудом совладав с собой, Синди подняла на мужа глаза.

– И что нам следует делать? – мягко спросил Райс, но его интонация не обманула Люсинду, она внутренне вздрогнула.

– Каждый будет вести свой образ жизни, – неуверенно предложила она, нервничая.

– И время от времени случайно встречаться в ресторане? – с иронией проговорил Томас.

Синди ничего не ответила. Тогда он крепко сжал пальцами ее руку и ровным голосом произнес:

– А теперь послушай меня. Мы женаты. Ищи не ищи причины того, что произошло, ничего не изменится. И я не собираюсь избегать близости, когда мы останемся наедине.

– Ч-что, что? – заикаясь, пробормотала Люсинда.

– Я считаю наш брак настоящим, а не фиктивным, понятно? – Томас помолчал, давая жене время на размышление. Она смотрела испуганно.

– Ты сам не веришь в то, что говоришь.

– Я утверждаю абсолютно серьезно. Я не намерен, живя с тобой под одной крышей, проводить время с другими женщинами.

– То есть ты не будешь мне изменять, да? Женщине, которую не любишь? И надеешься, что я тебе поверю?

Нахмурясь, Томас с недоумением посмотрел на Люсинду.

– Что за вздор?

– А Мэри? – Люсинда с трудом произнесла это имя, но постаралась не выдать своего негодования. – Ты же взял ее на мое место, не поставив меня в известность. Видимо, имелись веские причины?

Сжав губы, Томас смотрел на жену.

– Ну и дурочка! Да Мэри у меня не работает! Ну почему ты веришь всему, что тебе говорят? Люси, мне иногда хочется задушить тебя! Хватит об этом! – приказал Томас. – А теперь посмотри на меня.

Люсинда подняла глаза, и у нее застучало сердце.

– Ну же, – хрипло проговорил Райс, – обними меня.

– Нет. Не могу.

– Не криви душой. – Томас ехидно усмехнулся. – Или ты специально избегаешь меня? Разве ты не хочешь меня? Признайся, Люси!

От насмешливой интонации у Люсинды зарделись щеки.

– Нет, – солгала она, со страхом глядя в холодные глаза мужа. – Ненавижу себя за то, что произошло. Я поддалась эмоциям и искалечила свою жизнь. И хотя мы женаты, ситуация не меняется.

– А что произойдет, если ты уступишь мне еще раз? – мягко сказал Томас и нежно коснулся пальцами ее подбородка. – Или небеса рухнут на землю?

– Я не хочу обсуждать эту тему, – прошептала Люсинда. – Разговор бесполезный.

– Нравится тебе или нет, но тебе придется меня выслушать, – жестко сказал муж. – Ты же никогда не сталкивалась с неприятностями, да? И тебе трудно смотреть в глаза?

– А Реджина лучше бы вела себя в подобной ситуации? – спросила Люсинда с нескрываемой горечью. – Ты всегда стараешься подчеркнуть, что я безнадежная неудачница. У тебя одинаковый подход ко всем женщинам? Увы, я никогда не стану такой, как твоя бывшая подруга.

– Разве я заявлял, что ты неудачница? – удивленно спросил Томас, и Люсинда поняла, что едва не выдала себя.

– Однако всегда подразумевал, – пробормотала она. – Понимаю, у меня слишком благополучная жизнь. Но разве я виновата?

– Ты ревнуешь меня к Реджине? – спросил Райс. – Так же, как к Мэри Саймон? Знаешь, как это называется?

Люсинда резко отодвинулась от мужа и подошла к окну. Видимо, не следовало вспоминать о Реджине, как, впрочем, и о Мэри. Она не сдержалась. Ее ослепила ревность. Мэри, конечно, – обыкновенная интриганка, но мисс Таббс угрожает ее благополучию.

– Ну? – повторил Томас, подходя к жене. – Отвечай!

– Ты ревнуешь меня к Брюсу? – избегая ответа, спросила она в свою очередь.

– Ты не была с ним помолвлена, – напомнил Райс, – и не состояла в любовной связи.

Люсинда порадовалась, что муж не видит ее лица, поскольку она смотрела на полоску травы во дворе отеля.

– Ну, а если бы?..

– Вопрос гипотетический.

– А если бы случилось на самом деле? – допытывалась супруга.

– Ну, хорошо. – Томас помолчал. Люсинда многое бы отдала, чтобы узнать, о чем он думает. – Зачем ревновать тебя к человеку, который тебе не подходит. Рано или поздно ты сама бы разобралась в своих чувствах. – Он отвернулся. – Прими душ и постарайся уснуть.

– Да, ты прав. – Синди подошла к кровати и, взяв купальные принадлежности, направилась в ванную. Силы покидали ее.

С наслаждением простояв полчаса под душем, Люсинда вышла из ванной и обнаружила, что Томас исчез.

Он убрал с кровати вещи. Открыв шкаф, девушка увидела неаккуратные стопки и невольно улыбнулась. Вытащив белье, она сложила его как следует и подошла к кровати. Едва голова коснулась подушки, как Люсинда провалилась в сон…

Открыв глаза, она увидела Томаса, который стоял над ней в шортах и майке и насмешливо улыбался.

– И давно ты так стоишь? – спросила Синди, садясь в постели и зевая. – Это неприлично.

Она чувствовала себя гораздо лучше. Посмотрев на часы, вдруг сообразила, что проспала часов двенадцать. Она даже не представляла, что так сильно устала.

– Ты уложила вещи по-своему, – сказал муж с легкой иронией, присаживаясь на кровати. – Что тебе не понравилось?

– В следующий раз постарайся складывать аккуратнее. – Люсинда окончательно не проснулась, и ей нравилось, что муж находится рядом.

– Ага. – Он согласно кивнул. – Спасибо, что разъяснила.

Она засмеялась, потом недоверчиво спросила:

– А почему ты такой любезный?

– А лучше быть злым?

Люсинда опять улыбнулась, но на сей раз осторожно.

– Давай-ка вставай, – сказал Томас, словно торопил маленького ребенка. – У твоих ног весь мир – бассейны, экзотические растения, теплое голубое море, белый песок, завтрак, наконец.

– Завтрак? – Девушка вскочила и бросилась в ванную. – Да я умираю с голоду!

Закрыв дверь, она стала натягивать шорты, на что потребовались некоторые усилия – они становились тесноватыми. Затем с трудом застегнула молнию и с сожалением отметила, что о тугих поясах придется забыть.

– Может, позавтракаем на берегу? – предложил Томас, когда они вышли из номера. Люсинда искоса взглянула на мужа, почувствовав знакомое сердцебиение.

Да, Томас прав, решила Синди, противостояние бессмысленно. Поддерживать нормальные отношения гораздо приятнее и проще.

– Замечательно, – вежливо согласилась она.

Молодожены прошли через парк, мимо бирюзовых бассейнов, возле которых вытянулись на шезлонгах любители загара, мимо изумрудно-зеленых изгородей с ярко-красными цветами, затем миновали несколько неровных ступенек. Томас повернулся, протянув жене руку.

– Ну вот и добрели. Что скажешь?

– Великолепно, правда? – Люсинда оглядела берег. Море было спокойное, почти без ряби, изумрудного цвета, каким его изображают на рекламных проспектах. Пляж почти пустынный, виднелось лишь несколько шезлонгов.

Супруги направились к маленькому уютному столику, расположенному под ярким зонтом. Справа находился бар.

Люсинда подтянула шезлонг и уютно расположилась на нем, положив под голову полотенце, и сказала мужу, чтобы он заказывал все, что пожелает.

– Я съела бы целую лошадь, – заявила она, сожалея, что не захватила с собой соломенную шляпу.

– Ну, что ж, пойду посмотрю, каких лошадей тут готовят, – серьезно заметил Томас. В ответ она улыбнулась. – Прикрой лицо, иначе будешь похожа на омара. – Он бросил ей газету. Люсинда вскрикнула от неожиданности, но послушно закрылась от ярких лучей.

Она чувствовала, что совсем расслабилась, наверняка от солнца. Тепло действовало на нее, как бокал доброго вина: Синди становилась доброжелательной и податливой. Лежа в шезлонге, она вдруг представила, что так, наверное, выглядит ломоть хлеба, который поджаривают в тостере.

– Только не уверяй меня, что из-за гормонов ты опять засыпаешь, – услышала Люсинда насмешливый голос. Она подняла глаза. – Встань-ка, – мягко проговорил Томас и потащил шезлонг в тень кокосовой пальмы. – Здесь полегче, – объяснил он и перенес сюда сумочку жены с лосьоном и темными очками. – Завтрак подадут через пятнадцать минут, – объявил Томас, стягивая майку. – Два лошадиных гамбургера и чипсы.

– Калорийное питание, – засмеялась Люсинда. Она вдруг почувствовала робость. – Ребенок должен получать полноценную пищу, правда? – Их глаза на мгновение встретились, наступило молчание. И в полной тишине, не произнеся ни слова, супруги сумели многое понять.

Будущая мать неожиданно испытала новое ощущение, подумав о потомстве не как о причине своих проблем, а как о настоящем чуде природы.

– Приляг на живот, – приказал муж, – тебе пока еще можно.

– А что ты собираешься делать? – спросила Синди.

Он не ответил. Выдавив немного крема, он стал втирать его сначала в ее плечи, а затем в спину и наконец в бедра и ноги. Руки двигались медленно и ритмично, но в движениях не было ничего чувственного, и блаженное тепло разлилось по телу Люсинды.

– Хорошо, – сказал Томас. – Теперь повернись.

Вытянувшись, она смотрела на живот, он чуть-чуть увеличился, совсем незаметно для других. Когда муж начал массировать бедра, Люсинда почувствовала, как участилось ее дыхание, и быстро сжала ноги. Но руки Райса уже продвигались вверх к животу.

– Ты начинаешь поправляться, – проговорил Томас удивленно.

– Сейчас заметно, потому что я в купальнике, – застенчиво прошептала Люсинда, бросив настороженный взгляд в сторону бара, но там никого не заметила. Внизу, у самой кромки воды, гуляли редкие пары, однако они вряд ли могли видеть Синди. В укрытом от посторонних глаз уголке молодожены находились одни.

– А тебе даже идет, – залюбовался Райс, нежно гладя чуть выступавший живот. – Ты соблазнительно округляешься.

Солнце, проникавшее сквозь верхушки деревьев, образовало на фигуре Томаса причудливый узор, который постоянно менялся, словно в калейдоскопе. Люсинда зачарованно смотрела на игру света и тени.

– Да и грудь пополнела, – заметил он слегка удивленно.

Их взгляды встретились, и Синди услышала собственное дыхание, быстрое и неровное.

– Интересно, а куда запропастился наш завтрак?! – нетерпеливо воскликнула она, пытаясь разрушить околдовавшее ее очарование, но не смогла отвести глаз от лица мужа. И тут его руки легли на сладко ноющие груди и сжали их. Нежные соски набухли и напряглись под горячими настойчивыми пальцами. Тонкий материал бикини совсем не мешал его движениям.

– Том, – воскликнула Люсинда протестующе.

– Том, а дальше? – спросил он ласково. – Продолжай. Скажи: «Том, я хочу тебя!»

Он коснулся рукой ложбинки между грудями и, не торопясь, обвел пальцем затвердевшие соски.

– Том, подожди, – едва слышно проговорила Люсинда, поднимаясь, – несут завтрак.

Увидев приближающегося официанта, Райс засмеялся.

– Чудом спаслась, – сказал он, но жена не обратила внимания на слова, жадно глядя на огромные бифштексы, булочки, чипсы и высокие стаканы с соком, в котором плавали кусочки ананаса. Ее тело еще не остыло от возбуждения, оно жаждало страстных прикосновений мужчины.

И, бросив на него взгляд, Люсинда подумала, как трудно отказывать в близости человеку, который стал ее мужем.