Текст книги "Брачный сюрприз"

Глава 5

Потом она удивлялась, что потеряла сознание внезапно и резко. С ней такого никогда прежде не случалось, и она всегда думала, что в обморок падают медленно, словно уплывая в темноту. На деле все произошло совсем иначе. Миг – и она провалилась в бездну небытия.

И не почувствовала, как Джон успел подхватить ее на руки, не дав ей упасть на каменный пол террасы, не увидела, какой болью исказилось его лицо, когда он крепко прижал ее к себе и унес в дом.

Карен ничего не видела, не слышала и не ощущала – до того мгновения, когда пришла в себя на огромном мягком диване и увидела склонившегося над ней Джона.

– Тебе лучше? – взволнованно спросил он. Карен заглянула в его удивительные ярко-синие глаза и подумала – как хорошо, что он наконец снял эти треклятые очки! Всего лишь одно краткое, безрассудное мгновение она молча наслаждалась тревогой, исказившей черты лица Джона, заботой и нежностью, которые прозвучали в его голосе.

Потом реальность вступила в свои права, и все встало на места. Карен сдвинула брови, вспоминая, что случилось.

– Я упала в обморок. – пробормотала она, не веря собственным словам.

Джон, сидевший на краю дивана, выпрямился и едва заметно сухо усмехнулся.

– Удивительно, правда? – вполголоса проронил он. – Ты, оказывается, все-таки живой человек.

Прежний язвительный тон привел Карен в чувство не хуже нашатырного спирта. Подумать только, до чего она дошла – свалилась в обморок точно нервная барышня! Как же это глупо… и бессмысленно.

Злясь на себя, Карен резко села и сбросила ноги с дивана, едва не задев Джона. Тот успел отшатнуться и вскочил.

– Ты что это творишь?! – воскликнул он, сердито сверкнув глазами. – Тебе надо полежать, слышишь? Матушка сейчас звонит своему врачу.

– Мне не нужен врач! – горячо возразила Карен и, чтобы доказать это, встала.

И тут же поняла, что совершила ошибку: у нее подкосились ноги, в ушах тоненько зазвенело. Джон крепко взял ее за плечи и заставил сесть.

– Ради Бога, Карен, уймись и хотя бы посиди! – Он уселся в ближайшее к дивану кресло и укоризненно покачал головой, словно упрекал не в меру расшалившегося ребенка. – Ты ведь потеряла сознание у нас на глазах. По-твоему, это пустяки? Мы просто обязаны показать тебя врачу.

– Говорю же, мне не нужен врач! – упорствовала Карен. – Подумаешь, самый обыкновенный обморок!

– Ты сама только что намекнула, что прежде этого с тобой не случалось.

– Ну… просто прежде я никогда не выходила из дому, не позавтракав.

– Ха! – только и ответил Джон. – Судя по тому, сколько ты весишь, тебе частенько доводилось пропускать и завтраки, и обеды.

Карен одарила его уничтожающим взглядом.

– Хочешь сказать, что я чересчур худая? Он пожал плечами.

– Я не намерен спорить о том, сколько должна весить женщина. Просто тебе, с моей точки зрения, не помешало бы прибавить пару фунтов.

– Да неужели? Должно быть, я тебе больше нравилась, когда была толстушкой!

– Ты никогда не была толстушкой. Кругленькой – может быть, но уж вовсе не толстой.

– Значит, ты – единственный во всем семействе Каррадин, кто так думал! – огрызнулась Карен.

Джон открыл было рот… но промолчал, потому что в комнату со стаканом воды вошла Луиза. Вид у нее был не на шутку обеспокоенный.

– Врача нет дома, – сообщила она и, вручив Карен стакан с водой, присела на край дивана и озабоченно вгляделась в лицо гостьи. – Вы все еще очень бледны. Может быть, Джон отвезет вас в клинику?

– Нет, не стоит. – Карен покачала головой и сделала глоток воды. – Со мной уже все в порядке. Я только что созналась Джону, что сделала глупость – забыла позавтракать. Если бы я могла что-нибудь съесть…

Луиза всплеснула руками.

– Дорогая моя, что же вы не сказали об этом раньше?! Я не стала бы ждать ланча, а принесла вам с кофе что-нибудь перекусить. Сейчас же пойду и приготовлю вам сандвич. Тереса купила превосходный салат и ветчину. Посидите пока здесь, дорогая моя, и ради всего святого даже не думайте вставать!

С этими словами Луиза поспешно удалилась. Карен стала даже раздражать ее чрезмерная заботливость. К новой Луизе, дружелюбной и внимательной, нужно было еще привыкнуть!

– И вовсе незачем так кривиться, – резко бросил Джон. – Она просто хочет тебе помочь. Карен тяжело вздохнула.

– Да, я знаю, только…

– Только ты никогда не думала, что она на такое способна?

Она молча кивнула, и Джон помрачнел.

– Это правда, когда-то матушка была махровой эгоисткой. И к тому же ужасно высокомерной особой. Дедушка сильно ее избаловал, а потом его примеру последовал мой папа. Знаешь, он ведь обожал ее, был готов выполнить любую ее прихоть… Впрочем, с последней вашей встречи матушка очень изменилась. Ей за эти годы слишком много довелось пережить. Ты, наверное, уже знаешь, что папа умер? Об этом писали во всех газетах.

– Знаю.

– Все было совсем не так, как описывалось в статьях. Его борьба с болезнью была долгой… и очень мучительной.

Сердце Карен болезненно сжалось. Отец Джона был честным и достойным человеком. Он просто не заслужил медленной и страшной смерти. В отличие от Луизы он никогда не осуждал беспородную простушку Кэрри, никогда не давал ей понять, что она – не более чем грязь под ногами Каррадинов. Не зря, наверное, Джон величал мать слегка иронически «матушкой», а отца неизменно звал почти по-детски «папой».

На минуту Джон умолк, видимо, как и Карен, погрузившись в воспоминания.

– Наверное, смерть любимого человека всегда приносит перемены, – наконец отрывисто проговорил он. – Впрочем, кое в чем матушка не изменилась. Она все так же обожает безупречный внешний вид и хорошие манеры.

– Полагаю, Лори получила у нее по этим предметам высшие оценки, – чуть язвительно отозвалась Карен.

Джон встрепенулся.

– О черт! Лори! Я совсем о ней забыл. Надо позвонить ей и предупредить, что я приеду позже.

– Не стоит, – торопливо сказала Карен. – Почему бы тебе просто не поехать к ней? Здесь тебе сейчас больше делать нечего.

Джон колебался, и его красивое лицо исказила странная, напряженная гримаса.

С чего бы это? – удивилась Карен. Я могла бы побиться об заклад, что Джон только и мечтает поскорее избавиться от моего общества.

– Если тебя все еще беспокоит мой обморок, – продолжала она, – право слово, не стоит. Состояние моего здоровья тебя совершенно не касается. Во всяком случае, до тех пор, пока я не подписала контракт на организацию твоей свадьбы. Вот потом, если пожелаешь, сможешь уложить меня в постель хоть на неделю.

Джон едва заметно изогнул бровь – и лишь тогда Карен сообразила, что сказала двусмысленность. Тем не менее она не отвела взгляд, и, хотя сердце ее бешено застучало, лицо даже не дрогнуло. Ни за что на свете она больше не даст себя смутить!

– Что ж, – сухо проронил Джон, – если ты так настаиваешь… Я скажу Лори, чтобы она позвонила тебе сегодня вечером, не позднее половины девятого. А завтра загляну к тебе в офис… около полудня, идет?

– Это обязательно? – Карен поморщилась. – Я знаю, что ты не надуешь меня с деньгами, ты знаешь, что я исполню все, что отмени потребуется, так к чему лишняя волокита? Все деловые вопросы мы могли бы обговорить и как-нибудь позже.

– Почему ты не хочешь, чтобы я заехал к тебе в офис? Просто так или есть какая-нибудь причина?

В голосе Джона прозвучал такой цинично-откровенный намек, что Карен едва не застонала. Значит, он не поверил, что Винсент не мой любовник. Он считает, должно быть, что я сделала карьеру, торгуя своим телом, и до сих пор расплачиваюсь с Винсентом натурой.

– Нет никакой причины, – ледяным тоном ответила Карен. – Я просто не хотела, чтобы ты себя утруждал. Преуспевающий адвокат наверняка должен быть очень занятым.

– Но не настолько, чтобы не позаботиться об успехе собственной свадьбы. Я хотел бы взглянуть на рекомендательные письма, о которых ты упоминала, а заодно и просмотреть фотографии. Потом, если все будет так, как ты сказала, мы могли бы вместе пообедать… и поговорить.

У Карен перехватило дыхание, но она всеми силами постаралась сохранить спокойствие.

– Благодарю, – все так же холодно отозвалась она, – но так вести дела не в моих правилах.

– Что, Винсенту не понравится, если я приглашу тебя на ланч?

– Винсенту это безразлично, зато Лори и впрямь может не понравиться.

Джон рассмеялся.

– Сомневаюсь! У нас с Лори не те отношения.

– Не те – это какие же?

– Не собственнические.

– Да неужели? И какие же у вас отношения?

– Прочные. Те, что основаны не на мимолетной страсти, а на общности интересов.

– По-моему, это довольно скучно.

– Вовсе нет. Мы с Лори с удовольствием проводим время вместе, но отнюдь не спешим при каждой встрече срывать друг с друга одежду.

Карен передернуло при этом намеке на то, какой страстью дышали когда-то ее отношения с Джоном. Стоило им тогда остаться наедине – и тела их сами собой сплетались в неистовых объятиях. Порой они и раздеться-то не успевали.

– Это вовсе не значит, что нам с Лори плохо в постели, – продолжил Джон, и в его синих глазах появился злой, опасный блеск. – Вовсе нет. Так что можешь без опаски принимать мое приглашение на ланч. Обещаю, что не стану совращать тебя прямо на ресторанном столике!

При этих словах Карен наконец вспыхнула, живо вспомнив, как нечто подобное и вправду произошло между ними – правда, не в ресторане, а в городских апартаментах Персивала Каррадина. Ни прежде, ни после того она никогда не испытывала такой жгучей, всепоглощающей страсти.

Она смотрела на Джона и чувствовала, как к щекам все интенсивнее приливает предательский румянец.

– Завтра в полдень, – бросил он, сверля ее гневным взглядом прищуренных глаз. – Смотри, не забудь!

И, круто развернувшись, вышел вон из комнаты.

Минуту спустя хлопнула входная дверь, почти сразу же взревел мотор «крайслера».

Ошеломленная Карен все еще сидела на краю дивана, когда в комнату вернулась Луиза.

– Неужели Джон уехал, даже не попрощавшись?! – с обидой воскликнула она.

Карен почему-то вдруг захотелось загладить грубый поступок Джона.

– Он… он просил, чтобы я попрощалась с вами за него, – неловко солгала она. – Он вспомнил о Лори и сказал, что должен спешить.

Луизу, судя по всему, успокоило это наспех придуманное оправдание.

– Да, конечно… впрочем, ему и так нечего было здесь делать. В устройстве свадеб мужчины совершенно бесполезны. Все, что можно с ними сделать, – сказать, что нужно надеть, и подтолкнуть в направлении церкви. А впрочем, что бы мы делали без них, верно? – добавила она с мягкой улыбкой.

– Э-э-э… да, пожалуй… Спасибо, – поблагодарила Карен, когда Луиза протянула ей тарелку, на которой красовались аппетитные треугольнички сандвичей.

Карен выбрала сандвич, откусила – и лишь тогда сообразила, что, объясняя свой обморок, отчасти говорила правду. Сегодня она и вправду забыла позавтракать – слишком увлеклась, доводя до совершенства свой внешний вид.

Луиза между тем уселась в то самое кресло, с которого недавно вскочил Джон.

– Дорогая моя, – неуверенно начала она, – касательно вашего обморока… Не подумайте, что это праздное любопытство, но… э-э-э… вы случайно не ждете прибавления семейства?

Карен от неожиданности едва не подавилась сандвичем. Наконец ей удалось откашляться и успокоиться – по крайней мере, внешне.

– Что вы, Луиза, – выдавила она, – что вы! Вовсе нет!

И ни за что, могла бы добавить Карен. Она неизменно заботилась о том, чтобы такое с ней больше не случилось. Никогда.

Луиза понимающе кивнула.

– Что ж, хорошо. Вы уж не обижайтесь на меня, дорогая. В наши дни незамужние женщины частенько обзаводятся детьми – это считается в порядке вещей. Вы сказали, что у вас есть друг, вот я и подумала, что… – Она виновато улыбнулась. – Впрочем, он, наверное, зрелый мужчина и знает, как уберечь партнершу от нежелательной беременности.

– Да, наверное, – пробормотала Карен, подумав, что в этом вопросе Эдвард беспечен, как подросток. Если бы не ее бдительность…

– Я спросила об этом потому, – продолжала Луиза, – что сама частенько падала в обморок в начале каждой своей беременности.

– Каждой? – Карен озадаченно сдвинула брови. – Но я думала, что…

– Да, – Луиза кивнула, – Джон – мой единственный ребенок. До его появления на свет у меня было несколько выкидышей. После рождения Джона врачи запретили мне иметь еще детей – что поделать, пришлось послушаться. И очень жаль, – мягко добавила она, – потому что ребенок не должен быть единственным в семье.

– Потому что вырастет испорченным?

– Нет, что вы! Джон вовсе не испорчен! горячо возразила Луиза. – Его никогда не баловали. Персивал растил его в строгости. К несчастью, мой муж всегда слишком многого требовал от бедного мальчика. Джон должен был быть первым во всем – в учебе, в спорте, даже в играх с товарищами. Если прибавить к этому, что у Джона такой же сильный характер, как у отца, – совсем неудивительно, что стряслось такое несчастье.

– Несчастье? – слабым голосом повторила Карен.

Луиза медленно и грустно покачала головой.

– Я не люблю вспоминать то время. Слишком уж это тяжело. Достаточно сказать, что, когда Джон уехал из дому и поселился в университетском кампусе, он взбунтовался. Помимо всего прочего он завел себе совершенно неподходящую подружку, а когда та забеременела – решил, что бросит университет и женится на ней.

– И… и что же случилось потом? – пробормотала Карен.

– У нее случился выкидыш. Как раз в день свадьбы. Позже Персивал позаботился, чтобы этот брак признали недействительным. Ох, не стоило мне все это вам рассказывать, но отчего-то мне кажется, что я могу быть с вами откровенной. Вы ведь не возражаете, правда?

Не находя слов, Карен лишь молча кивнула.

Луиза тяжело вздохнула.

– Я твержу себе, что все обернулось к лучшему, особенно теперь, когда Джон и Лори собираются пожениться, но порой… порой я с тревогой вспоминаю о той бедной девочке. Я плохо с ней обращалась и теперь сожалею об этом. От души надеюсь, что и для нее все обернулось к лучшему.

В комнате воцарилась неловкая тишина. Карен молчала, раздираемая бурей противоречивых чувств. Ей отчаянно хотелось сказать Луизе правду, сказать, что она и есть та самая «бедная девочка», – но такое признание не привело бы ни к чему хорошему. Луиза смутилась бы и огорчилась, а Джон… Джон пришел бы в ярость. И Винсент тоже.

А сама Карен? Что ощутила бы она?

Облегчение?

Смехотворная мысль! Ничто не в силах облегчить тяжесть того, что произошло с ней в тот день. Тогда не просто погиб ее не рожденный ребенок – погибла часть ее души.

И все же Карен приятно было слышать, что Луиза сожалеет о том, как обращалась с ней. Джон оказался прав – его мать и в самом деле сильно изменилась.

– Впрочем, меня тревожила не только участь той девушки, – продолжила Луиза, и Карен насторожилась. – Меня беспокоил Джон. После этой истории он стал сам не свой. Он потерял интерес к учебе и едва нашел в себе силы сдать экзамены. По правде говоря, я уж боялась, что он никогда больше не полюбит и не женится. Наконец он снова стал встречаться с девушками, но все это были случайные, а главное недолговечные увлечения… И вот он познакомился с Лори. – Луиза радостно улыбнулась. – Она подходит Джону как нельзя лучше. Они чудесно поладили. Между ними до сих пор не случалось ни одной ссоры. Впрочем, это и неудивительно – ведь Лори очень, очень славная. На нее просто невозможно сердиться. И самое главное – ей нужно то же, что и Джону. Семья. Вот почему они решили поскорее пожениться. Лори не нужна блестящая карьера – она просто хочет быть женой Джона и матерью его детей. Лори просто обожает детей.

Карен заставила себя доесть сандвич, хотя он показался ей безвкусным как бумага.

– Извините, дорогая моя, – огорченно сказала Луиза. – Мне не следовало забивать вам голову нашими семейными делами.

С немалым трудом Карен все же взяла себя в руки и вежливо улыбнулась.

– Нет-нет, все в порядке. Я предпочитаю побольше знать о людях, для которых организую свадьбу. Полагаю, вам хочется устроить большое торжество?

– О да! Я слишком долго ждала той минуты, когда увижу своего сына счастливым. Джон и Лори заслужили, чтобы их свадьба стала настоящим праздником.

– Они будут венчаться в церкви? Спрашивая, Карен невольно припомнила захудалую церквушку, где венчалась с Джоном. Она тогда надела белое платье – вопреки ядовитым намекам Луизы на то, что беременная невеста и символ невинности плохо сочетаются. С тех пор Карен никогда больше не носила одежду белого цвета.

– Нет, – сказала Луиза, – Джон настоял на гражданской церемонии, и Лори с ним согласилась. Она сказала, что поддержит любой его выбор. Лори вообще девочка покладистая. Думаю, что наш сад будет превосходным местом для свадьбы – тем более в мае.

– Значит, свадьба назначена на май?

– Да, на последнее воскресенье месяца. За два дня до того Лори как раз вернется из Венесуэлы.

– Она уверена, что успеет отдохнуть с дороги?

– Говорит, что да. Словом, как видите, времени у нас остается совсем немного.

– Вы правы. Что ж, поговорим вначале о самых неотложных делах. О приглашениях, например. – Карен расправила плечи, приготовившись с головой погрузиться в работу. – У вас уже готов список гостей?

– Да. В минувшие выходные мне наконец-то удалось усадить Лори за это дело. Боюсь, список довольно большой – свыше двухсот человек.

– Об этом не волнуйтесь, придут не все. Лори сказала вам, чего ей хочется?

– Нет, она предоставила мне право принимать все решения. Лори сказала, что целиком и полностью доверяет моему вкусу.

Карен никак не могла понять, что за человек эта Лори – то ли она хитра, то ли ленива, то ли ей вовсе наплевать на собственную свадьбу. Карен еще не встречала подобной невесты. Впрочем, может быть, нареченная Джона принадлежит к редкой разновидности светских девиц, которые не избалованы, не эгоистичны и не тщеславны.

– Разумеется, подвенечное платье Лори выберет сама, – продолжала Луиза. – Хотя она сказала, что специально шить его незачем – она согласна на готовое. Я вас прошу, Карен, займитесь этим. До отъезда Лори осталась неделя с небольшим, а выбор платья – дело нелегкое и долгое.

– Я займусь этим завтра же, Луиза. Ни о чем не волнуйтесь. В этом и состоит моя работа: сделать так, чтобы родные жениха и невесты наслаждались праздником, а не доводили себя до нервного истощения. Считается почему-то, что свадьба – это очень весело, но, поверьте мне, тем, кто ее готовит, не до веселья. Просто поразительно, от каких мелочей зависит порой успех церемонии.

– Да, я слышала о всяких досадных случайностях. И все же я уверена, Карен, что в ваших руках свадьба моего сына превратится в самое чудесное событие года. О, я так рада, что мне посоветовали обратиться именно к вам! Я убеждена, что вас послали мне небеса и что о свадьбе Джона и Лори будет еще долго говорить весь Лос-Анджелес!

Глава 6

Карен захлопнула дверь своей квартиры и устало поплелась в спальню. Там она тяжело опустилась на край кровати, сбросила туфли и, рухнув навзничь на подушки, закинула ноги на спинку кровати и прикрыла глаза.

Никогда еще она так не уставала. Сейчас только шесть вечера, а Карен казалось, будто она трудилась не покладая рук целую неделю. И причина этой усталости отнюдь не физическая. Карен не в силах была пошевелить и пальцем. Просто лежала без движения, перебирая в памяти сегодняшние события.

Ничто, буквально ничто не пошло сегодня так, как она замышляла. Разве только Луиза и впрямь не узнала ее, но этого-то Карен как раз и ожидала! Зато сама Луиза повернулась к ней совершенно неожиданной стороной. Карен вдруг поняла, что помимо ее воли дружелюбие Луизы вызывает в ней ответные чувства.

По правде говоря, после того как уехал Джон, остаток дня прошел просто замечательно. Если бы Карен только сегодня познакомилась с Луизой, она пришла бы в восторг от этой женщины. Разменяв седьмой десяток, мать Джона стала на удивление милой особой – общительной, здравомыслящей, внимательной к чужому мнению.

Если бы не Джон, Карен без труда и с блеском исполнила бы этот заказ.

К несчастью, Джон существует, и не только в ее воспоминаниях, но и наяву. Хуже того – Карен по-прежнему влечет к нему. Время и обстоятельства сумели убить в душе Карен любовь к этому мужчине, но ее тело по-прежнему помнило его и не поддавалось никаким доводам разума.

Благодарение небесам, что Джона к ней ничуть не влечет!

Вначале, правда, Карен заподозрила, что он разделяет ее непрошеные чувства, но, поразмыслив, заключила, что это не так. Джон ясно дал понять, что теперь она не в его вкусе. Ему не понравилось, что Карен стала брюнеткой и похудела, и он уж точно не пришел в восторг оттого, что она сделала успешную карьеру. Да еще вдобавок стала слишком самостоятельной.

Наверное, именно это и раздражало Джона в Карен больше всего: то, что она не похожа на прежнюю Кэрри.

Карен вспомнила, какой была десять лет назад. Абсолютно другой!

Та, давняя Кэрри была пухленькой и мягкой, с пышными светлыми кудрями. Она носила мини-юбки и облегающие блузки, стремясь выставить напоказ то, что считала «потрясающей фигурой».

При воспоминании о собственной вульгарности Карен содрогнулась.

Впрочем, Джона привлекали не только ее телесные прелести. Теперь Карен понимала, что ему нравилась сама Кэрри. Наивная, глупенькая, впечатлительная Кэрри, для которой ее богатый и умный дружок был почти что богом. Кэрри обожала Джона и ради него готова была на что угодно.

Так оно, в сущности, и вышло, с горечью подумала Карен.

Теперь-то она отличается от Кэрри по всем статьям. Стройная, элегантная, с гладкими черными волосами и обладающая трезвым, лишенным иллюзий умом. Она больше не одевается так, словно стремится соблазнить всю мужскую половину человечества. Все ее наряды в точности соответствуют образу, который она стремится создать: деловая женщина, интересующаяся карьерой, а не мужчинами.

Карен готова была поставить последний доллар на то, что Лори – женственная куколка, во всем уступающая Джону. Рядом с ней он, верно, снова чувствует себя богом. У нее длинные светлые волосы и пышная фигура; она пользуется розовой помадой и духами со сладким цветочным запахом, а шикарные наряды неизменно подчеркивают все ее женские прелести…

Телефонный звонок отвлек Карен от ядовитых размышлений. Нахмурившись, она потянулась к трубке и мимоходом взглянула на часы. Двадцать минут седьмого. Неужели это уже звонит Лори? Ох, да только бы не Эдвард… или. Боже упаси, Джон!..

– Карен Нокс слушает, – произнесла она самым деловым тоном, на какой была способна.

– Ну наконец-то ты дома! Карен облегченно вздохнула.

– Да, Винсент, я уже дома.

– Я звонил тебе полчаса назад.

– Я только что вошла.

– Ну как все прошло? Я просто умираю от любопытства. Не смог дождаться завтрашнего утра.

– Все в порядке, Винсент. Я получила заказ.

– Ты?! То есть… ты хочешь сказать, что миссис Каррадин не против?

– Да, она не против, потому что не узнала меня и не подозревает, кто я такая.

Винсент испустил душераздирающий стон.

– Успокойся, Винс. Вскоре после того, как я приехала в дом Каррадинов, совершенно неожиданно появился мой бывший муж, и он-то меня узнал. Только своей матери об этом не сказал ни слова. В разговоре с глазу на глаз он велел мне не беспокоиться и принять заказ. Мы оба притворимся, что познакомились только сегодня.

– Правда? Как мило с его стороны! Впрочем, ты ведь сама говорила, что он славный парень.

– Говорила. Правда, теперь Джон не такой уж и славный парень. Он стал адвокатом по уголовным делам, а потому относится к жизни с изрядной долей цинизма. На то, чтобы я организовала его свадьбу, он согласился не из добрых чувств, а целесообразности ради. Во-первых, его дорогая мамочка в восторге от меня, а он не хочет ее огорчать. Во-вторых, до свадьбы осталось всего два с половиной месяца, так что у них просто нет времени проявлять разборчивость. Кстати, миссис Каррадин предложила удвоить мой обычный гонорар.

– Господи, а это-то как тебе удалось?!

– Уверяю тебя, чистая случайность. В начале разговора я пыталась отвертеться от заказа и сослалась на то, что сейчас у меня слишком много работы. Миссис Каррадин немедля предложила мне удвоенный гонорар. Ты же знаешь этих богачей. Они искренне считают, что за свои деньги могут купить все.

– И они правы, ей-богу правы! – восторженно завопил Винсент. – Удвоить наш обычный гонорар!.. Карен, да ведь это же просто здорово!

– Не спеши радоваться, Винс. Джон завтра около полудня заедет к нам в офис. Прежде чем подписать контракт, он хочет увидеть наши рекомендации и фотографии со свадеб.

– А, это же простая формальность! У тебя самые лучшие в мире рекомендации.

– Да, я тоже так подумала. И, кстати, потом он пригласил меня на ланч.

– 0-го-го!

– Ничего подобного, Винс. Никаких «о-го-го!», уж поверь мне. Обычное старое как мир мужское любопытство, слегка прикрытое вежливостью.

– Надеюсь, солнышко мое, что это так. Неприятности нам ни к чему, верно? Так что уж постарайся завтра выглядеть не слишком соблазнительно.

– Винс, не говори чепухи. Кого я могу соблазнить в деловом костюме?

Винсент обреченно возвел глаза к потолку. Неужели эта женщина – слепая? Неужели она не понимает, почему мужчины гоняются за ней?

– И все же я предлагаю, чтобы завтра ты не надевала свой новенький черный костюм, вкрадчиво посоветовал он. – Вообще не надевай черного – лучше серое или даже коричневое. Если и существует цвет, который убивает страсть, так это коричневый.

Карен невесело рассмеялась.

– Можешь не беспокоиться, Винс. Джону все равно, во что я одета. Я теперь не в его вкусе.

– Но он-то по-прежнему в твоем вкусе, верно?

– Да – по крайней мере, внешне.

– Это-то меня и пугает.

– Да ради Бога! – взорвалась Карен. – Хочешь ты, чтобы «Розе Афродиты» достался этот заказ, или нет? Ну же, решайся!

– Свадьба Каррадина, да еще за двойную плату? Ты, верно, шутишь! Да ради такого заказа я готов зарезать собственную бабушку!

– Тогда заткнись, Винс, и повесь наконец трубку. Ты занимаешь линию бессмысленной болтовней, а мне вот-вот должна позвонить невеста.

Винсент послушно отключился.

Карен раздраженно вздохнула и швырнула трубку на рычаг. Потом она снова откинулась на подушки и уставилась в потолок.

– Черт бы тебя побрал, Джон, – пробормотала она. – И тебя тоже, Винсент. Захочу надеть черное – и надену!

Спрыгнув с кровати, Карен бережно подобрала бежевые туфли и поставила их на полочку для обуви в гардеробной. Затем она принялась раздеваться, аккуратно развешивая части костюма на вешалках. Оставшись в одном белье, Карен вернулась в спальню и прошла в примыкавшую к ней ванную комнату. Там она разделась донага, бросила белье и чулки в раковину и включила горячую воду.

Привычка стирать белье вручную сохранилась у Карен еще с тех давних времен, когда она жила в комнатке дешевого мотеля, где не было даже прачечной. Карен не изменила этой привычке и сейчас, хотя в ее благоустроенной квартире имелась комната для стирки с превосходной стиральной машиной и сушкой.

Она уже отжимала белье, когда мимоходом увидела в зеркале ванной отражение своего нагого тела. И тут же вспомнила язвительное замечание Джона насчет того, что ей не мешало бы прибавить пару фунтов.

Вот уж глупости! Конечно же за эти десять лет она изрядно похудела, но грудь у нее все такая же высокая и полная, бедра женственные, округлые, да и ноги стройные, а вовсе не тощие. Лицо у нее, верно, уже не такое круглое, как прежде, но это и к лучшему – глаза кажутся больше, а губы сочнее.

Впрочем, может быть, Джону нравятся толстушки. Как Винсенту, например. Может быть, Лори – тоже толстушка. Или, по крайней мере, пухленькая. Нет, это вряд ли. Луиза ведь сказала, что Лори будет просто очаровательной невестой, а Луиза определенно принадлежит к тем женщинам, которые считают лишний вес наихудшим врагом прекрасной половины человечества.

Нет, Лори вовсе не толстушка. Скорее всего у нее просто женственная фигура. А еще она хорошенькая. Очень хорошенькая.

В эту минуту снова зазвонил телефон. Карен торопливо вытерла мокрые руки и, как была нагая, побежала в спальню и схватила трубку.

– Карен Нокс слушает! – выпалила она.

– Это Джон, мисс Нокс. Джон Каррадин. Карен оцепенела, ошеломленная сочетанием вкрадчивого, почти интимного тона и официального обращения. Не иначе как «дорогая Лори» находится где-то поблизости от Джона.

Карен тотчас представила, что эти двое лежат, обнаженные, в постели и тела их влажно блестят от пота после жаркой любовной схватки.

– Слушаю вас, мистер Каррадин, – отозвалась она деловито.

– Лори попросила меня позвонить вам – она стесняется звонить первой. Сейчас я передам ей трубку…

Карен почти явственно увидела, как он протягивает нареченной трубку и телефонный шнур касается его широкой мускулистой груди…

– Карен? Здравствуйте, это Лори.

Приятный голосок. Нежный, мелодичный, звонкий.

– Здравствуйте, Лори! – бодро отозвалась Карен. – Луиза говорила мне о вас много хорошего.

– Правда? Как мило с ее стороны. Но ведь она и сама очень милая, верно?

– Безусловно. А теперь, Лори, поскольку время не терпит, перейдем к делу. Нам необходимо встретиться, и как можно скорее. Я не могу составить план свадебной церемонии и последующего праздника, пока не буду знать, какое вы наденете платье, не говоря уж о том, какого цвета будут платья у подружек невесты.

– Вот как! Что ж, по правде говоря, я еще не решила, какое у меня будет платье. Феликс обещал помочь мне выбрать. Он лучше меня знает, что мне подходит. Феликс – мой кузен и лучший друг. Мы все, буквально все делаем вместе. Зато я могу вам сразу сказать, что никаких подружек невесты не будет. Феликс согласился стать моим посаженым отцом. Так что он будет в черном.

– Не будет подружек невесты? – растерянно повторила Карен. Нет, все-таки Лори чересчур оригинальна.

– Да, верно. У меня нет подруг, и сестер тоже нет ни у меня, ни у Джона. Феликс будет посаженым отцом, потому что папа слишком занят важными государственными делами и не знает, успеет ли к началу церемонии. Так что Феликс – моя палочка-выручалочка, выручит меня и на этот раз.

– Понимаю. Что ж, Лори, вы невеста, вам и решать, а моя обязанность – воплощать в жизнь ваши желания. Только… Луиза говорила, что свадьба будет грандиозной.

– О да, конечно – очень много гостей. Папочка пригласил всех своих дружков-политиков, да и семейство Каррадин явится в полном составе, а это немало! Да ладно, Джон, перестань! – Лори хихикнула. – Ты же знаешь, что я права. У твоих двоюродных братцев и сестричек каждый день прибавление семейства… Извините, Карен, просто Джон сделал страшное лицо.

– В самом деле? – Карен скрипнула зубами. – Что ж, ладно! Так когда на этой неделе вы с Феликсом сможете заняться поисками платья?