Текст книги "Имперская мозаика"

* * *

Массированный обстрел артиллерией все тех же четырех линкоров класса «Орка» превратил города-крепости не просто в руины, а в подобие расколотых и раскрошеных метеоритным дождем нагромождений камней. Когда обстрел прекратился Ульи вновь выпустили своих смертоносных стальных пчел. Штурмовики, словно невиданные смерчи, кружили над развалинами, обрушивая на них всю свою боевую мощь. Раз за разом звенья боевых летательных аппаратов заходили на кажущиеся уже мертвыми цели. И только после того, как пилоты и автоматика перестали что-либо различать в хаосе каменных нагромождений, адмирал Баук дал команду для повторной высадки десанта. Корабли класса «Волна», словно древние неповоротливые бомбардировщики, нырнули к планете.

– Шевелись! Шевелись, сучье отродье! – сержанты не замолкали, стараясь завести солдат и заставить их двигаться еще быстрее. Но пехотинцы и без того старались изо всех сил. Слишком свежи были в памяти неожиданные и трагичные события неудачной осады вражеских цитаделей. Десант, словно морской прилив, накатил на развалины, захлестнув, затопив их собой. Но теперь они больше не встречали сопротивления. Проведенная перед вторым десантом массированная артподготовка принесла свои плоды.

– Мрачноватое зрелище, – Чагги внимательно осматривал дымящиеся развалины, не опуская стоящего на боевом взводе скротчера.

– Да уж, невеселое, – новичок, назвавшийся Лакаскадом, старался держаться поближе к новому знакомому, – А ты их живьем видел?

– Нет. Ребята говорят, что на ящеров похожи. Ну, это те, кто был на флагмане, когда их какой-то генерал с нашим адмиралом разговаривал, – тьяйерец пнул ботинком что-то похожее на кусок толи руки, толи ноги, – Но это, сам понимаешь, непроверенная информация. Может, не видели, да насочиняли. А в прошлый раз, когда мы в этой бойне участвовали, там, похоже, одни только машины были. Я, по крайней мере, никого похожего на рожденных не видел.

– Здесь-то еще увидим, – Томас осторожно заглянул за короткий остаток стены, – По всему видно, что основные помещения под землей у них. А тут еще нигде никаких серьезных провалов. Думаю перекрытия, как ни странно, выдержали.

– Да, это видно невооруженным взглядом. Но, главное мы от повторения прошлой контратаки застраховались. А когда начнут наши инженерные службы вниз пробиваться, так и увидим, – Чагги кивнул в ответ на жест пробирающегося неподалеку сержанта и перебрался через останки этой стены. В глаза ему бросилась слишком глубокая темнота в щелях одного из нагромождений с обратной стороны стены.

– Сержант! Похоже, здесь провал вниз! – завопил тьяйерец, осторожно подходя ближе. В узких щелях ничего нельзя было разглядеть, кроме того, что там было глубоко.

– Чего ты орешь? – зашептал Лакаскад, скатываясь со стены и приседая на корточки с направленным на возможный провал скротчером, – А если там стрелок?

Чагги сразу присел рядом, выругав себя мысленно за столь глупое поведение, тем более перед новобранцем. Через минуту к ним спустился сержант и еще несколько пехотинцев из их отделения. Быстро подобрав и подчистив несколько удобных позиций вокруг, десантники залегли, заняв оборону. Сержант, подозвав связиста, коротко доложил командованию о находке, а затем по короткой связи дал отделению координаты срочного сбора.

– Так, ребятки, – он заговорил тихим, но твердым голосом, когда отделение собралось в полном составе, – Нам доверили проверить эту крысиную нору, если, конечно это не воронка от взрыва присыпанная камнями. Будем надеяться, что это действительно крысиная нора, потому, что нам разрешили спуститься и выкурить их оттуда. Сегодня все вы можете стать героями, заработать славу и имя, продвинуться по карьерной лестнице и доказать себе, что вы действительно крутые парни. А теперь вперед – убейте или умрите!

* * *

– Итак, я постараюсь не задерживать всех вас надолго, – командор Дикаев окинул взглядом внимательно слушающих его разумян. Здесь собрались капитаны всех его кораблей, старшина специальной команды, руководитель технической группы и пилот Мердок. Дик только вчера вновь заперся ото всех в своей каюте. Но теперь Амос уже не удивлялся, узнав причину этих исчезновений, во время которых все старались не беспокоить своего командора. Те события, о которых Дикаев не хотел рассказывать, и которые покалечили его тело, оставили и иной след. Периодически посттравматическая жесточайшая мигрень накатывала на его мозг, превращая уравновешенного и спокойного человека в готового взорваться яростью психопата. Без серьезного вмешательства медиков или генетиков избавиться от многодневных приступов было невозможно, а всерьез лечиться Дикаев почему-то не хотел. Вот и прятался он в своей шикарной каюте, прекрасно понимая, какое неприглядное зрелище из себя представляет. И сейчас он должен был отсиживаться в своей берлоге, но вместо этого собрал всех в зале совещаний «Аваттара».

– У меня появились неотложные дела. Поэтому я вынужден вас оставить. Я ухожу на Бризе. Со мной только его экипаж и команда Фила, – командор даже не смотрел ни на кого, остановившись перед электронным иллюминатором, – Ты, Фил, оставь пару-тройку человек тут, в помощь Мердоку.

Пятнистобородый, чуть заметно улыбнувшись одними уголками губ, молча кивнул, словно Дик мог его видеть. И командор, словно действительно увидев этот жест, продолжил.

– Во время моего отсутствия командование всеми кораблями переходит капитану Престосу. Основная ваша задача быстро закончить ремонт повреждений и продолжить боевое охранение чужого корабля. Что бы ни случилось, и кто бы ни появился в радиусе вашей досягаемости, действия одни – требование убраться и, в случае отказа, уничтожение. Никто кроме меня, запомните хорошенько, никто. И никакой передачи информации по дальней связи. За нарушение смерть без разбирательств.

Стэн Престос даже бровью не повел, сидя за столом словно статуя. Остальные капитаны лишь кивали, выражая согласие.

– Техническая группа пусть не выходит с изучаемых отсеков. Еду им туда доставляйте и лежаки организуйте. Пусть и спят там. К моему возвращению не должно быть ничего непонятного. Но главное даже не это. Главное в работе Мердока и тех пилотов, которых он выберет.

– Да я вроде уже …. – Амос осекся, встретившись взглядом с ничего не выражающей полоской искусственных глаз на сером от боли лице. И на лице этом застыло что-то, дающее понять – еще слово и ты труп. Он прикусил язык, не желая испытывать судьбу.

– Пилоты должны научится управлять чужаком во что бы то ни стало. И любая помощь, от кого угодно должна быть им оказана незамедлительно. Без этого вся наша затея не имеет никакого смысла. Свободны.

Не слишком спеша, но и не задерживаясь, все покинули зал совещаний. Мердок выходил последним, но Дикаев, повернувшись, сделал останавливающий жест. Пилот повиновался, не решаясь уже заговорить.

– Прости. Я не очень хорошо контролирую сейчас себя. У меня это иногда бывает, – командор через силу усмехнулся, – Я бы не вылез из своей кельи, если бы не проблемы.

– Проблемы? – Амос пытался придумать, что же для этого пирата, с его отношением к жизни, закону и миру вокруг, может представлять проблему.

– Да. Сегодня утром от наших людей на Атресе должен был быть получен дальний сигнал. Так, просто писк кодера. Но его не было. А значит Хайес, о котором я тебе рассказывал, не связался с этими людьми. И, поверь, нужна очень веская причина, что бы Стивен не вышел на такую связь. Но это еще не все. Меня ищет Бергштайн. О нем я тоже говорил. Ищет срочно, пренебрегая даже мерами безопасности. А это само по себе нонсенс. Я вообще чувствую, что что-то идет не так. Мне интуиция подсказывает, что кто-то нас обкладывает. Я не вижу кто. Но со стороны виднее. Надеюсь, Бергштайн мне многое расскажет. Быть может, для этого он меня и ищет. И, Амос, я очень надеюсь на тебя. Нам нужно научиться им управлять.

Видимо боль нахлынула с новой силой, потому, что Дик, побледнев еще больше, прижал ладонь к виску.

– Теперь иди. Я надеюсь, это пройдет до моей встречи с Бергштайном.

Пилот ушел, но у него осталось странное чувство, словно ожидание беды, живущее в душе командора, передалось ему, принеся непонятную тоску и предчувствие приближения неведомой опасности.

* * *

Его обложили, как волка-одиночку загонщики. Куда бы он ни устремился, всюду его ждали флажки в виде засад и погонь. В короткие минуты передышки между бесконечным бегом от преследователей Хайес сам удивлялся, что до сих пор жив. Враг ждал везде, у самых секретных тайников и квартир. Словно не было этой тщательно продуманной, выверенной и хранимой, как самая важная тайна, сети экстремальной конспирации. Стивен даже не стал пытаться выйти на связь с хозяином в условленное время. Он стремился теперь только к одному – выжить, выбраться из этой передряги. А там уж можно будет поглядеть что к чему. И найти тех, кто ведет сейчас охоту. И того, кого-то близкого к хозяину, кто сдал всю информацию о системе безопасности командора Дикаева. Хайес избавился от опустевших ПСФов и теперь отсиживался в дешевом портовом кабаке, не решаясь больше никуда сунуться. Он пытался найти хоть какой-то выход из этой ситуации, но не видел никакого просвета.

– Сегодня ночью отчаливаю. Загрузили под завязку. Не приведи господи с пограничниками какая нескладуха выйдет, сидеть не пересидеть за такой груз, – услышал он обрывок фразы долетевшей от соседнего стола.

– А ты иначе к этому подойди. Когда б не такой риск, кто тебе столько бобла отвалил бы? – не привлекая внимания Хайес присмотрелся к говорящим. Помятые грязные комбинезоны, тяжелые лица – обычный дешевый портовый сброд. Но разговор свидетельствовал о том, что, по крайней мере, один из них пилот. И этой ночью он летит с контрабандным грузом в пределы Империи. Стивен обратился в слух, стараясь разобраться кто из них кто, и не вешает ли он своему собеседнику лапшу бахвальства на уши. Мысли сразу закрутились со скоростью огненного колеса из рождественского фейерверка. Не забывая слушать, Хайес уже вспоминал каналы, которые можно было бы задействовать в Империи. Но по всему выходило, что, даже выбравшись с Атреса, он не сможет быстро найти поддержку, не привлекая внимание того самого близкого кого-то. А значит и охота за его Хайеса головой просто перекинется в другую географическую точку. Просидев еще около часа и прилично за это время, набравшись, грязные комбинезоны расстались. Болтливый пилот покинул кабак, оставив собеседника догоняться дешевым пойлом. Стивен немедленно поднялся и двинулся следом. На улице уже заметно стемнело. Поэтому, не дожидаясь, когда они окажутся в охраняемой зоне порта, Хайес нагнал подвыпившего пилота.

– Извини, браток. Слышал, что ты летишь в Империю, – начал он по-свойски.

– Кто тебе это сказал? – казалось, пилот даже слегка протрезвел, оборачиваясь на голос, но, вместе с тем, прибавляя шаг.

– Птичка на хвостике принесла. Ты не бойся меня, браток, я сам всего боюсь.

– Так и что тебе тогда надо? Поговорить не с кем? – ответ совсем не успокоил человека в грязном комбинезоне.

– Мне сдернуть отсюда надо. Хорошие бабки заплачу.

– Тебе дорогу к пассажирскому терминалу показать? – пилот еще нервничал, но шаг сбавил.

– Не прикидывайся тормозом, браток. Ты же все понимаешь. Ты ведь черным ходом идешь. А мне тоже на свет нельзя. Как-нибудь покумекаем, так вообще можешь сказать, что никого не заметил. Только очень надеюсь никто спрашивать не станет, потому, что не заметит.

– Я и без тебя рискую. У меня груз стремный. За задницу возьмут, не отбрехаться. На кой ты мне еще сдался?

– А ты что, миротворец? Бабки тебе не нужны? Я ведь не просто так покатать прошу. Пятнадцать тысяч империалов дам. Это большие деньги, – Хайес увидел, как сразу заблестели от огромной суммы глаза у собеседника, и добавил, что бы исключить торг, – Было бы больше, еще бы дал. Но это все, что есть. А сдернуть очень надо, браток.

– И куда же ты собрался? – пилот больше не отказывался, о чем-то размышляя.

– А мне все равно, лишь бы в Империю свалить.

– А если я тебя сдам? – пилот остановился совсем, повернувшись к Стивену, – Продам тем, кого ты так достал.

– Ну, браток, это глупо. Во-первых, быстро ты их не найдешь. А тебе улетать вот-вот. Во-вторых, они тебе столько за мою башку не предложат, – Хайес врал, так как за его голову дали бы значительно большую сумму и искать особо никого не пришлось бы, враги кишмя кишели вокруг, – Это ведь мне она так нужна, что я тебе столько бобла отдать готов. А в-последних, они не отдадут тебе и того, что предложат. Да и твою башку в нагрузку к моей возьмут. А меня отвез, бабки в карман, заботы из головы прочь. И тебе хорошо, и мне с головой ходить приятно.

– Пятнадцать косарей, говоришь, – грязный комбинезон почмокал губами, словно ощущая привкус этих денег, – И плевать куда, лишь бы в Империю.

– Да, браток. Видишь сам, какая халява подвалила. Летишь, как и должен был лететь. Занимаешься своим грузом. А получаешь на пятнашку косых больше. Тебе, небось, за полет этот меньше дадут.

– Да, пять только…, – пилот спохватился и нахмурился, – А деньги-то есть у тебя?

– Об этом не волнуйся, – Хайес достал бумажник, – Вот. Пять косых наличными и еще десять записанных. Хочешь, пошли к банкомату, проверим.

– Проверять не будем. Лады, – пилот решился, – Почему-то я тебе верю. Пошли. А то задерживаться мне нельзя. Кабина у сухогруза маленькая. Но я ведь спьяну мог и не заметить, что в углу кто-то притаился. А деньги мне не помешают.

Пилот торопливо зашагал дальше, постоянно оборачиваясь, словно боялся, что пассажир сам передумает. Быстро добрались до крайней площадки, такой же замусоренной и грязной, как и комбинезон ее владельца. Тесная кабина одноместной посадочной капсулы с трудом вместила их двоих. Едва не задыхаясь от запаха перегара и давно немытого тела, Стивен никак не мог дождаться прибытия на борт сухогруза. Но переход в чуть большую кабину тягача особого облегчения не принес. Все жилое пространство состояло из десятиметровой комнаты, выполняющей роли и командного мостика, и спальни, и кухни. К счастью ванная комната и туалет были вынесены, и попасть в них можно было через короткий коридор ведущий в генераторную. Все помещения были навряд ли в лучшем состоянии чем взлетная площадка. А в ванной, ко всему прочему, работал только кран умывальника. Душ же, недействующий видимо уже давно, использовался как хранилище различного ненужного мусора.

– Знаешь. Я тут подумал, и хочу тебе предложить спать на койке. А я буду спать в генераторной, – предложил пилот, – У меня там куча всякого тряпья, из которой получится отличная лежанка. Все таки ты платишь приличные деньги и достоин лететь с комфортом.

– Спасибо. А сколько мы лететь будем? – больше всего Хайеса раздражал затхлый гниловатый запах, обосновавшийся во всех уголках маленького помещения.

– Да, это. Нескоро долетим, – пилот громко высморкался в похожий на использованную ветошь платок, – Мы ведь сейчас идем в дальний стартовый квадрат для товарных некоммерческих эшелонов. Так что считай только до него трое суток без малого. Да там выйдем примерно так же далеко. Да и подольше может выйти. На неделю настраивайся, не прогадаешь.

* * *

– Рагон, мой господин, – слуга сделал шаг в сторону и в кабинете появился старый гурянин, еще могучий и прямой, но с какой-то усталостью на морщинистом лице.

– Мир твоему дому, хозяин, – вошедший сдержанно, но без тени неуважения поклонился.

– И тебе того же, славный воин, – Бергштайн кивком указал на кресло напротив себя, куда гость незамедлительно уселся, – Пришло время тебе подтвердить это вновь.

– Я всегда готов….

– Я знаю, – Халил Амат жестом остановил речь гурянина, – Я знаю. Во благо ли пришлись средства, что ты получил недавно?

По большому счету, генетик знал о том, как были потрачены субсидированные им деньги не хуже самого Рагона. Несколько часов назад он получил от своих сотрудников подробную информацию, по которой можно было судить о движении каждого империала из немалой суммы дотации. И он, даже с некоторым удивлением, обнаружил, что старый гурянин не только не истратил напрасно ни единой монеты Бергштайна, но и мобилизовал все свои финансовые и кадровые ресурсы для достижения максимального результата. Рагон лепил свою армию. Лепил умело и неистово, претворяя в реальность все свои мечты и несбыточные когда-то планы о могущественном флоте. Он построил или закупил несколько разномастных боевых кораблей, переоснастил все свои старые суда и, к двум имеющимся докам, добавил еще два современных и больших. Он набрал экипажи, рекрутируя вольнонаемных и скупая товар у торговцев рабами. Он нанял команду лучших в Вольном Мире инструкторов, которые денно и нощно превращали его пестрые, разрозненные экипажи в единое целое. Конечно, его флот, состоящий теперь из без малого двух десятков боевых кораблей и еще большего количества кораблей обеспечения, еще не мог сравниться ни с одним имперским флотом. Но он уже сейчас стал, несомненно, одним из сильнейших флотов Вольного Мира. Только два-три командора Вольного Мира обладали большей мощью. А об отдельных, независимых базах пиратов и говорить не приходилось.

– Во благо, хозяин, – Рагон был как всегда немногословен, – Теперь мы готовы к настоящей войне.

– Готовы? – настроение у Бергштайна внезапно улучшилось, словно среди его злых и мрачных мыслей приоткрылось окошко на залитую солнцем улицу, – Пойдем, друг. Я хочу показать тебе кое-что.

Торопливым шагом, словно боясь не застать кого-то, генетик устремился через боковую дверь кабинета в тускло освещенный коридор. Не оборачиваясь, и не говоря ничего идущему следом гурянину, он прошел к единственному в конце коридора лифту, который спустил их глубоко вниз, в недра планеты. Когда спуск закончился, они оказались в небольшой полукруглой комнате, больше похожей на рубку какого-то древнего корабля. Это сходство усиливали огромные окна-иллюминаторы, занимающие всю выгнутую стенку комнаты, идущие от пола до потолка и закрытые внешними сдвижными ставнями.

– Подойди поближе. Ты сумеешь оценить, гурянин, – профессор подошел к небольшому низкому пульту в центре комнаты, а его спутник, подчиняясь, приблизился вплотную к огромному окну. Дрогнув, ставни поползли вниз, открывая взорам полную темноту за толстыми стеклами. Бергштайн довольно ухмылялся, выжидая, когда окна откроются полностью. На секунду Рагону показалось, что он стоит у края черной пропасти, отделенный от бездонной тьмы лишь стеклом. Халил Амат толкнул тумблер. По ту сторону стекол вспыхнули прожектора, и у гурянина перехватило дыхание от увиденного. Зал внизу был огромным, хотя и не таким бездонным, как скрывающая его ранее тьма. И на полу зала, заполняя его весь, ровными плотными рядами стояли воины. А то, что это воины, гурянин не секунды не сомневался. Чем-то, отдаленно напоминая гурян, они были, скорее всего, чуть ниже, но массивнее. У них почти не было голов, или те просто глубоко тонули в массивных, словно бока танков плечах. Они излучали мощь и пугающую агрессию. Функциональность призванная нести смерть и разрушение. Покрытые подобием блестящего хитинового панциря, они казались машинами, хотя наверняка таковыми не являлись. Строение и форма сочленений, почти неуловимые отличия в формах и одинаковых позах говорили о том, что это живые существа. Опутанные паутиной шлангов и кабелей они полусидели, опершись на диковинные подставки-держатели. Они казались спящими сказочным сном древними воинами, служащими богам из легенд Гура. Но в то же время походили на полчище замерших в странной единой позе огромных муравьев-солдат.

– Что скажешь, друг? – Халил Амат даже не смотрел в огромное окно. Он, тихонько зайдя сбоку, наблюдал за чередой чувств, сменяющихся на лице старого гурянина.

– Они.… Они…, – Рагон, не в силах оторваться от фантастической картины, пытался подобрать слова, – Если бы у нас были такие солдаты раньше, мы никогда не проиграли бы войну.

– Странные вы существа, – генетик ткнул тумблер, и за окном разлилась былая мгла, – Сейчас вы не хотите возврата к той жизни. Мы отлично понимаем и принимаем друг друга. Значительно лучше, чем других. Но нет ни одного гурянина, у которого не живет в сердце боль поражения и мечта вернуть и изменить хотя бы последнюю битву.

– Прости, хозяин, – гурянин вернулся из дум в реальность и теперь сожалел о проявлении своих эмоций, – Ты мне расскажешь о них?

– Конечно, друг. Иначе, зачем я стал приводить тебя сюда? Я не только расскажу тебе о них. Вернее это ты мне будешь о них рассказывать. А я тебе их просто отдам. Этих и еще тысячи их братьев, которые растут сейчас в подземных инкубаторах. Я сделал идеальных солдат. Они быстро растут, а потому всегда легко восполнить практически любые потери. Они отлично принимают программное обеспечение уровня киборгов-солдат. Они самообучаемы, как любые разумяне, но у них, как у простейших специализированных клонов отсутствует линия свободы принятия решений вопреки команде. Они имеют великолепные тактико-технические характеристики.

– Что значит линия принятия решений, или как там правильно? Это что, солдат будет только следовать программе или выполнять команды оператора?

– Отсутствие линии свободы принятия решений вопреки команде – это не то же, что отсутствие разума, – Бергштайн усмехнулся, поняв тревогу старого воина, – Они будут вполне самостоятельны в рамках, как поставленных отдельных задач, так и в следовании общим целям и линии командования. Суть в том, что они не смогут заразиться идейным протестом или чувством неправоты выбранных командиром методов и целей. Это как клоны девушек для удовольствия. Они могут действовать разнообразно и изощренно, могут быть покорны как куклы, но они, в конечном счете, не могут поступать иначе и служить и жить для чего-то кроме удовольствия своего хозяина. Тут методика та же, с той лишь разницей, что это воины, для которых их хозяин не просто командир и вожак – он бог, вольный не объяснять своих решений, но ждать их бесспорного воплощения.

– Ясно, хозяин. Это, должно быть, самая преданная армия.

– Да. Для них хозяин и выполнение его желаний – сама жизнь. И это идеальный десант. Так что ты теперь должен достать для них десантные корабли. Но об этом мы еще успеем. А теперь, поговорим о тех проблемах, из-за которых я позвал тебя. Ты должен будешь нанести несколько быстрых ударов. Иначе и весь Вольный Мир будет против нас.

– Да, хозяин, я готов, – заходя вслед за генетиком в лифт, гурянин обернулся, словно мог взглядом проникнуть сквозь мглу и задвинутые ставни, – Только перечисли их и забудь.

– Забыть не получится. У меня уже уничтожено много бойцов. Хотя один сейчас летит сюда практически без охраны. С него, как с самого потенциально опасного и надо начать.

– Кто это?

– Тебе будет приятно. Думаю ты давно этого хотел, – Бергштайн улыбнулся, но в этой улыбке теперь было столько же доброты, как в оскале волка, – Это один из ненавистных тебе командоров. Это Ник Дикаев.

* * *

– Не задерживаться! Быстро всем наружу! – Фь Илъюк чуть ли не пинками выгонял оставшихся при падении в живых технарей, – Вы пока еще выжили, но это ненадолго, если будете так ковыряться.

Попутно он молотил куском сорванного при падении и попавшегося под руку поручня по всем встречающимся на пути приборам. Но это не было, как могло показаться неконтролируемым припадком ярости. Просто часть из этих приборов обладали стационарными энергоносителями, позволяющими работать при отключении основных схем бота. Они продолжали и в выключенном состоянии отслеживать, к примеру, время или положение, или просто сберегать память установленных настроек. И по этому, почти невидимому фону впавшей в летаргический сон, но живой аппаратуры, при наличии нехитрого оборудования можно было быстро найти потерянный на поверхности планеты объект. Если, конечно, он не прятался в тени энергетического шума городов, промышленных объектов или других устройств обеспечивающих жизнедеятельность планетян.

– Шевелитесь, и тащите с собой всю одежду и оружие. Не забудьте аптечку, – он сунул в руки ближайшему человеку поднятую с пола аварийную ботовскую аптечку. Выживших было только пятеро и они, преодолев, наконец, панику, с горем пополам вывалились из полуразваленного бота. Место падения оказалось довольно компактным. Этому, видимо, поспособствовала естественная, поросшая густым кустарником поляна. Бот начал на ней свой контакт с поверхностью, прополов кустарник, и, уже потеряв в скорости, вломился в заросли могучих старых деревьев. Хотя на этот счет гурянин не строил особых иллюзий. При первом этапе поисков обычно обследуют все изменения поверхностного покрова – будь то овраг, лощина или поляна. И только после облетов и визуального обследования таких мест переходят ко второму, более тщательному обследованию. А так как не заметить при визуальном осмотре бот невозможно, оставалось уповать только на то, что определить квадрат падения бота без наводок его оборудования удастся не сразу. Фь Илъюк спрыгнул на покрытую упругим опадом почву. Воздух был наполнен кислым, чуть едким запахом. Гурянин коснулся слома ближайшего дерева пальцами и поднес руку к носу. Острый, чем-то напоминающий горький лимонный запах защекотал небо, вызвав слюноотделение. Фь Илъюк, обтерев ладонь о штаны и поудобнее перехватив зажатый в трех руках ворох разномастного барахла зашагал в глубь леса.

– За мной, разумяне. Кто отстанет, тот покойник, – боковым зрением он заметил, как все торопливо потянулись за ним, и без окриков боясь остаться без сильного и знающего вожака, – Это не угроза. Это предупреждение.

* * *

– Не отбиться, – Гаррет молчал, стараясь не отвлекать ведущих бой офицеров, но очередное попадание сильно встряхнуло, и он не сдержался, – Похоже нам каюк.

– Не каркай, – Стингрей и сам видел, что шансы у их крейсера невелики, – Командир, дайте команду подготовить бот к вылету.

– Есть, сэр!

– И еще мне нужно пару десятков человек бойцов получше. Есть у вас кто-нибудь с опытом боевых действий?

– Найдем.

– Что это они так осатанели? – Рой был серьезен как никогда.

– Наверное, есть причины, – Майкл хрустнул костяшками пальцев.

– Сэр! Мы подобрали команду. Минут через пять будут у бота. Причал Дельта семнадцать.

– Хорошо. Мы сейчас спустимся на планету. А вы сразу уходите. Иначе, насколько я могу судить, крейсер обречен.

– У нас мало шансов, сэр, – конечно имперский офицер не мог сказать ничего иного.

– У нас нет шансов, командир. Уходите. И сразу передайте координаты этой планеты вот по этому номеру, – Стингрей протянул командиру крейсера пластиковую визитку с адресом коммуникатора координатора Аарайдгха.

– Принято, сэр, – офицер взял визитку и торопливо отошел к командирскому пульту.

– Ты уверен, что нам стоит туда лезть? – спросил Гаррет, когда они уже подходили к палубе ботов.

– Мы уничтожили монитор. Но на его борту было достаточно сотрудников с высоким уровнем секретности. Их захват опасен сам по себе. И, мне кажется, что эта безумная атака связана не только с досадой за уничтоженный монитор. Они не идиоты и вряд ли пойдут на необоснованные жертвы.

– И на основании этого ты решил, что экипаж спасся и сейчас на планете? Да. Ты такой же безумец, как эти пираты. Очень надеюсь что нас успеют найти пока мы еще будем живы.

Бот камнем падал в атмосферу планеты. В нижних слоях пилот прекратил падение и внес в компьютер координаты намеченной точки посадки. Она была выбрана на основе сканирования ближайшего к месту гибели монитора пятна поверхности планеты. Сканеры обнаружили несколько крупных очагов активности и несколько мелких. Именно самый мелкий, едва видимый очаг и выбрали как первую цель. Тем более, что почти сразу после обнаружения этот очаг совсем иссяк, словно медленно потух огонек свечи.

– Сэр! Мы почти на месте. С востока появились две малые быстро приближающиеся цели.

– Значит мы на правильном пути. Всем приготовиться. Скоро будет жарко, – Майкл внимательно осматривал проносящийся под брюхом бота ландшафт.

– Мы в квадрате, – пилот максимально снизил скорость и активировал все внешние камеры, – Нужно быстрее решать. Мы слишком хорошая цель.

– Садись здесь, – Стингрей ткнул пальцем на приближающуюся по курсу поляну, – В спешке и на боте мы их не найдем. Значит надо сменить транспорт и получить отсрочку. Внимание всем! Сразу после посадки рассредоточиться по ближнему краю поляны. Соблюдать маскировку. Переговорные устройства не активировать. Держать визуальный контакт. Огонь только по команде. Погнали!

Едва опоры бота коснулись грунта, пехотинцы, словно горох из прохудившегося мешка, посыпались в стороны. И тут судьба сделала им неожиданный подарок. В двадцати шагах от них, закопавшись брюхом во вскопанный грунт и присыпанный опадом, лежал, упершись измятыми боками в поваленные стволы деревьев бот с ободранным гербом Империи на обшивке.

– Да ты и впрямь любимчик судьбы, – Рой даже присвистнул от удивления, – Мы могли бы его тут искать без сканеров крейсера до второго пришествия.

– Сэр! Гости будут над нами через минуту, – пилот, оставленный в боте, высунулся из люка, показывая для удобства направление, с которого приближался противник рукой. Кивнув, Майкл сделал жест «Внимание» и залег рядом с найденным ботом. Гаррет разместился в десятке метров от него. С тихим подвыванием из-за леса выплыли два тяжелых универсальных армейских гравитолета. Их кузова, накрытые примитивными мягкими тентами, были одинаково пригодны как для перевозки грузов, так и для живой силы. Теперь, едва достигнув границы поляны, гравитолеты снизились до самой поверхности, выпуская из-за своих откинутых пологов вооруженных бойцов. Они были одеты в самую различную одежду и несли столь же разномастное оружие. Не очень четко организовавшись, они, подобием рваной цепи, двинулись через поляну к виднеющемуся боту. Их было значительно больше, чем имперских пехотинцев, что делало ситуацию довольно щекотливой. Обнадеживало только одно – никто из идущих к боту даже не пригибался. Расстояние сокращалось. Майкл выжидал. Дав противнику приблизиться еще на несколько шагов, Стингрей, наконец дал отмашку. И прежде, чем пираты успели среагировать и залечь, отвечая огнем, залп команды агентов ЛСБИ прилично проредил их ряды. Не позволяя противнику прийти в себя, Майкл поднял имперцев в атаку. Пехотинцы, одним броском покрыв разделяющее их расстояние, перешли в ближний бой. То тут, то там захлопали выстрелы пулевых пистолетов. Кто-то уже работал десантными ножами. Все смешалось, превращая эту часть поляны в гейзер эмоций. Майкл с остервенением ломился сквозь сражающихся. Он выглядел совершенно безумно в строгом гражданском костюме, забрызганном кровью, среди трупов и сражающихся, с пистолетом «Голд Игл Кэп Марк» в одной руке и обоюдоострым боевым ножом в другой. Не вдаваясь особо в ход боя, агент пробился из общей свалки и устремился к стоящим на противоположном краю гравитолетам. Однако, видимо он исчерпал лимит удачливости на сегодня. Его почти сразу заметили оставшиеся в кабинах водители. Обе машины поднялись и, торопливо развернувшись, скрылись за границей леса. Выругавшись, Стингрей вернулся назад, где, впрочем и без него уже практически все было кончено. Оставшиеся в живых пехотинцы споро добивали последних врагов. Майкл успел только пальнуть пару раз, прежде чем со стороны противника не осталось никого. Теперь он пытался найти в послебоевой суете Гаррета. Вокруг все торопливо пытались помочь или облегчить страдания раненым. Но Рой все никак не находился.