Текст книги "Имперская мозаика"

– Сэр! – агент обернулся на окрик, узнав голос сержанта-командира группы. Пехотинец сделал рукой приглашающий жест, подзывая к склонившимся над чем-то двоим бойцам. Чувствуя, как ужасное предчувствие кандалами повисло на ногах, Майкл с трудом проделал несколько шагов к сидящим. Там, весь залитый кровью, лежал, хрипло дыша, Рой. Слабая виноватая улыбка коснулась его мертвенно бледных губ.

– Вот так.… Так неудачно, – он крупно трясся, и это было больше похоже на начинающиеся конвульсии. Один из пехотинцев прижимал стерильную медицинскую активную накладку к огромной ране, идущей от низа живота к ребрам. Но рана была слишком велика для любых средств входящих в полевые аптечки.

– Ничего нельзя сделать, – сержант тихо шептал, стоя за спиной Стингрея, – Такое и на корабле не каждый док заштопает. Мы ему обезболивание сделали. Больше ничего не сможем.

– Я вижу. Спасибо, – Майкл шагнул к другу и опустился возле него на колени, – Как же тебя угораздило, братишка? Ну, ничего. Ты еще поправишься. Я вытащу тебя отсюда.

Он взял руку, которую Гаррет пытался протянуть ему. Было очевидно, что раненому становится хуже. Хриплое дыхание стало прерываться. Изо рта и носа потекли струйки крови.

– Тут нашел.… Хотел когда вернемся.… Хотел отдать, – каждое слово давалось с огромным трудом, но Майкл не останавливал его, понимая, что это уже ничего не даст, – Передай.… Как жаль.…

Голова вдруг откинулась. Гаррет всхлипнул и затих. Стингрей почувствовал подступающий к горлу ком. Он аккуратно разжал пальцы Роя, сжимающие его руку и обнаружил на ладони сменный микрочип для электронной книги. Не задумываясь, агент сунул крошечный прямоугольник в карман пиджака и освободившейся рукой закрыл другу глаза.

– Сэр! Четыре малые цели с востока. Им до нас минут пятнадцать, – его заторможенное состояние прервало появление сержанта, – Второго такого боя нам не выдержать.

– Уходим! Собрать все что можно унести. Раненых берем с собой. Убитых оставляем здесь. Мы вернемся за ними, – проводив взглядом убежавшего собирать людей сержанта, Стингрей повернулся к телу Гаррета, – Я вернусь за тобой, Рой. Я обязательно вернусь.

* * *

Шахта лифта или чего-то на него похожего, оказалась совершенно цела. Получивший разрешение на разведывательную вылазку сержант, несмотря на воинствующую речь, не пустил вниз всех, а отрядил для спуска десять бойцов из отделения. Как ни хотелось Лакаскаду и Чагги посмотреть на ненавистных гранисян, им не повезло. Сержант лишь скользнул по ним взглядом, оставив в охранении. Вниз пошли одни гуряне. Чагги злился, считая, что сержант сам бывший гурянином, просто проявляет откровенную дискриминацию по расовому признаку. Томас же, усмехаясь про себя, был почти согласен с сержантом, считая, что именно гуряне как нельзя лучше подходят на эту работу. Однако, видя раздражение товарища, он не стал ничего говорить на этот счет. Выбранные для спуска собрались у расчищенного края шахты, тихо совещаясь и осматривая темную глубину через приборы ночного видения. Спускаться было решено с помощью единого армейского комплекта «Нить-6». Он выглядел как крупнокалиберный револьвер или, скорее, как компактный гранатомет с массивным магазином барабанного типа. Торчащие из барабана на добрых пару сантиметров гильзы являлись одновременно одноразовыми стволами. Выстрелом из комплекта пристреливался к любому покрытию миниатюрный якорь с прикрепленной к нему стальной леской, способной выдержать до трехсот килограммов веса. Гильза автоматически отщелкивалась, превращаясь в Т-образную рукоятку, оснащенную курком и трехпозиционным тумблером. Сбоку на гильзе были намертво закреплены катушка с двадцатью метрами лески и мощным, но компактным электродвигателем. Благодаря «таблетке» аккумулятора, один выстрел обеспечивал возможность спуска и подъема пехотинца с экипировкой на глубину до двадцати метров. Боезапас комплекта позволял одному пехотинцу спуститься, а потом подняться уже до ста двадцати метров. В данном же случае глубина не превышала пятидесяти метров.

– Ты там особо не лезь. Не забывай, что это только разведывательная миссия, – напутствовал сержант идущего старшим капрала, – Главное вернись со всеми людьми.

Тихие хлопки, шуршание разматывающейся лески, шаркание ботинок по стене, вновь хлопки крепящихся якорей, и вот уже десять пехотинцев опустились на заваленное обломками дно шахты. Здесь стало ясно, что кабина, не выдержав веса упавших обломков, просто сложилась, словно карточный домик. Быстро осмотревшись, бойцы обнаружили подобие створов, наполовину засыпанных кусками стен. Стараясь не шуметь, разведчики изучали плотно сдвинутые створки. Капрал жестами отдавал команды. Открыть проход естественным путем не представлялось возможным. Десантники достали лазерный резак и осторожно пробили аккуратное отверстие. Через него пропустили суставчатую спицу оптоволоконного уса прибора скрытого наблюдения. Большой плюс этого прибора был в том, что он не использовал никакой электроники, являясь устройством опто-механическим. А значит, была меньше опасность, что на него среагируют автоматические «сторожа». Медленно вращая спицу в отверстии, капрал тщательно осматривал пространство за створами. Все напряженно ждали. И вот, наконец, оторвавшись от глазка видоискателя, он, словно глухонемой вновь заговорил жестами. Все выглядело словно какая-то нереальная пантомима. Они действовали так, словно работали вместе уже давно, а не были присланы в это отделение с разных мест для доукомплектации. Тем же резаком они аккуратно вырезали достаточный для прохода квадрат. Дорезая последнюю сторону, подсоединили держатели на мощных магнитных присосках. За эти держатели вырезанный квадрат, а вернее куб, втащили в шахту, что бы не допустить грохота падающего железа. Пробравшимся внутрь открылись расходящиеся из лифтовой комнаты в три стороны коридоры. Эти коридоры, местами полуразвалившиеся, были скупо освещены чудом выжившими в этих разрушениях светильниками. Никого не было видно или слышно. Жестами капрал созвал всех к себе.

– Возможно, дальше все еще больше разрушено. Думаю, можно активировать переговорные устройства и сканер-картограф, – зашептал он едва слышно, – Так мы хотя бы сможем получить максимум информации.

– Но тогда и о нашем присутствии смогут получить информацию, – возразил немолодой гурянин с обезображенным огромным шрамом лицом.

– Да, если только тут есть кому нас обнаруживать. Но не забывайте, что нас десять, а коридоры достаточно узки для того, что бы мы могли легко организовать оборону даже при многократном преимуществе противника, – было видно, что капрал для себя уже все решил и в советах особо не нуждается. Подчиняясь команде, пехотинцы активировали свои ларингофоны и привели в рабочее состояние небольшой прибор, висящий за спиной одного из них. Прибор состоял из простейшего сканера пространства малого радиуса действия и компьютера. Все, что проходил носитель и даже соседние помещения, при условии не слишком толстых стен и перекрытий, складывалось компьютером в единую трехмерную карту.

Группа двинулась по левому от створов коридору лишь потому, что визуально он сохранился лучше двух других. Все встречающиеся им по дороге помещения выглядели как хозяйственные или бытовые, не балуя излишком оборудования или подобием информационных хранилищ. Коридор петлял, проходя сквозь залы, разветвления и двери. Нигде не было трупов, что свидетельствовало о том, что помещения не были брошены в спешке из-за разрушений. Либо в момент обстрела тут никого уже не было, либо погибших успели убрать позже. Коридор привел в другую комнату с лифтовыми створами, как две капли воды похожую на первую. Из нее точно так же расходились в три стороны коридоры. Но тут же было и отличие, бросившееся в глаза всем – пульт управления сбоку от створов был цел, и тускло мерцал двумя клавишами с символами.

– Может, тут мы сможем с комфортом подняться наверх? – капрал кивнул на клавиши управления, – Стоит попробовать.

Ближайший к лифту пехотинец толкнул пальцем верхнюю клавишу. Несколько десятков секунд стояла абсолютная тишина. Все даже начали думать, что лифт не работает. Ввдруг, раздался короткий приглушенный зуммер, и створки плавно откатились в стороны. Кабина была пуста, и бойцы опустили вскинутое на звук оружие.

– Ахгар! Он и впрямь работает! – нажавший клавишу осторожно заглянул в просторную кабину, – Прямо как в домах богатеньких столичных сынков. Скучновато тут все.

Лифт действительно был похож на самый обычный. Матовый метал облицовки и граненые ряды клавиш на стене. Уже спокойно, не ломая ни над чем голову, все загрузились в лифт.

– Какую нажать? – солдат рассматривал два ряда клавиш с незнакомыми символами.

– Жми все подряд, начиная с верхней. Этажи наверху как-то уцелели, раз лифт работает, – капрал пытался представить, где на поверхности может находиться высокое, почти целое здание. Судя по клавишам в нем должно быть не меньше двух десятков этажей.

– Понял. Поехали! – боец ткнул в верхнюю кнопку, но вместо ожидаемого подъема лифт рухнул вниз.

– Ахгар раздери! К бою! – капрал, поняв, что они спускаются, возможно, в самое логово врага, нажимал на всё подряд, пытаясь остановить лифт. Эта команда была лишней, потому, что все и без того заняли удобные для стрельбы из лифта позиции. Скоростной спуск сменился столь же быстрым торможением. Лифт замер. Створки скользнули в сторону.

– Огонь! – рявкнул капрал, не успев рассмотреть, кто стоит перед ним, а лишь осознав, что это живое существо. Сполохи дружного залпа разметали стоящих по другую сторону дверей. Но крики и приближающийся топот множества ног ясно говорил об опасности. Капралу, наконец, попалась нужная клавиша – створы закрылись, и лифт устремился вверх.

– Ахгар! Кто-нибудь успел их рассмотреть? – он осмотрел молчащих солдат.

– Лохматые, как медведи, – неуверенно пробормотал один.

Лифт остановился. Полуразрушенные коридоры встретили разведчиков отдаленным шумом погони. Шум этот быстро приближался из двух коридоров, в которых пехотинцы еще не были. Не имея никакого желания встречаться с неизвестным противником, они устремились проверенными коридорами к шахте ведущей на поверхность. Они пробегали один из небольших залов, когда из бокового прохода стеганули трещащие молнии. Крики боли слились с визгом скротчеров. Не прекращая вести ответный огонь, бойцы пытались вытащить погибших и раненых товарищей. Но в это время на них обрушился огонь тех, кто нагнал их со стороны лифта. Пытаясь отбиться, разведчики могли лишь стрелять без остановки по мечущимся в коридорах силуэтам. Однако гранисяне стреляли не хуже, и вскоре лишь трое имперцев сохраняли способность сопротивляться, хотя и были легко ранены.

– Уходим! Мы уже никому не поможем. Уходим! – прокричал капрал, бывший среди этих троих уцелевших. Оставив павших товарищей и надеясь на то, что они мертвы, уцелевшие метнулись из зала. Бежали изо всех сил, уже не глядя по сторонам. Попав в лифтовую комнату, они одновременно почувствовали в соседнем коридоре движение, но, уже не успели среагировать. Что-то смачно чавкнуло, зашуршало и в бегущих гурян ударил, раскидывая их словно кегли и растекаясь, огромный ком мутного желе. Капрал и еще один пехотинец страшно заорали, пытаясь стряхнуть с себя жидкость, но лишь еще больше размазывая ее по себе. Их тела, размягчаясь как воск у огня, быстро теряли форму. Третий, сбитый ударом края студенистой массы по нижней части ног, вскочил, чувствую жгучую боль. Такую, словно его ступни по щиколотки опустили в кипящее масло. Боль вгрызалась в ноги, заставив брызнуть слезам. Но, чувствуя хватку смерти, он все же прыгнул в вырезанную дыру, краем глаза заметив, что переставшие кричать товарищи еще шевелятся. Вернее еще шевелится то, что от них осталось – кровавые бесформенные сгустки. Рыча от боли, он дополз на руках до свисающих лесок и, ухватившись за рукоять, нажал клавишу подъема.

Солдаты, держа скротчеры наизготовку, лежали по краям шахты, всматриваясь в темноту. Они давно слышали звуки отчаянного боя, но сержант не пустил вниз больше никого. Только что все стихло и с каждой секундой этой тишины надежда таяла. Вдруг, снизу послышались неясные звуки, а потом зазвенела, приняв нагрузку одна из лесок. Скротчеры уставились стволами в шахту, но тут же опустились. В полутьме появился один из разведчиков. Он даже не сумел сам перебраться через край и только рычал, когда его вытаскивали. Бледность заливала его лицо, а ноги от колен мотались и тянулись, словно разогретый на солнце пластилин. Сержант и один из солдат склонились над ним, взрезая ножами штанины. Вдруг солдат вскрикнул, с ужасом глядя на свои пальцы. Он вляпался в сгусток желе на ноге вернувшегося, и теперь его собственные пальцы вдруг смялись, размягчаясь и неся боль. Сержант среагировал молниеносно, доверившись своей интуиции. Прижав руку солдата к земле, он коротким ударом ножа обрубил ему пальцы у самой ладони.

– Займитесь им, – крикнул он окружающим и вернулся к лежащему гурянину, – Сейчас будет очень больно, сынок.

Было видно, что студень, в который превращаются ноги солдата, поднялся уже выше колен. Торопливо отыскав в одном из ранцев лазерный резак, сержант, не раздумывая и не готовясь, полоснул по ногам лежащего чуть выше середины бедра. Раненый вскрикнул и потерял сознание, а сержант пинком отбросил отрубленные ноги в сторону. Окружающие засуетились, заливая перетянутые, но все еще кровоточащие обрубки ног активным «Спасателем» и делая инъекции. Но солдату было сейчас абсолютно все равно. Для него война уже кончилась.

* * *

– Это свидание? – глаза Мии искрились улыбкой, и Амос опять не мог понять что это – насмешка или задорное веселье.

– Нет. Я просто.… Да, – Мердок только что, оторвавшись от изучения корабля чужаков, пригласил рыжеволосую девушку посидеть в баре, – В общем.… Да.

– Как романтично. Меня давно уже никто не приглашал на свидание, – она, наконец, улыбнулась веселой дружелюбной улыбкой.

– Да? А я еще ни разу не приглашал на свидание бойца спецназа, – осмелев, пилот даже решился на шутку, – Так ты можешь уделить мне немного своего времени?

– Фил, когда оставлял нас троих тут в помощь тебе, сказал, что это приказ Дика, и что любое содействие должно быть оказано тебе незамедлительно, – в зеленых глазах вновь заплясали искорки, – Приказы командора не обсуждаются.

– Можно я еще кое о чем тебя попрошу? – Амос чувствовал, что совершенно не понимает, как Мия к нему относится. То ему казались расположение и заинтересованность в ее глазах, то ирония и насмешка, граничащие с безразличием.

– Надеюсь, ты не начнешь немедленно требовать от меня любого содействия? Не хотелось бы тебе ничего ломать.

– Ну вот, так всегда. А я только настроился, – Мердок изобразил разочарование.

– Ничего, ничего. Пара хороших ударов отлично успокаивают желание, – девушка похлопала его по плечу, – Проверено в армейских условиях.

– Вообще-то я хотел только попросить тебя не брать с собой остальных, – пилот посерьезнел.

– Ладно. Скажу Мичу, что он тебе не нравится.

– Я же не это хотел сказать.

– Нравится?

– Черт! Мия! Тебе доставляет удовольствие издеваться надо мной? – обиделся Мердок.

– Извини. Я не знаю, почему это происходит. Я постараюсь исправиться. И, конечно, я не возьму с собой ребят. Не обижайся, ладно?

– Да я не обижаюсь. Мы идем? – Амос вдруг почувствовал, что если получит сейчас мотивированный отказ, возможно, больше не решится повторить приглашение в другой раз.

– Идем. Мне переодеться в вечернее платье? – вдруг превратившись в кокетливую девчонку, она повернулась вокруг своей оси, позволяя рассмотреть затянутую в полевую форму прекрасную фигуру, – Я же совсем забыла. Мое лучшее платье в чистке, а мой личный портной еще не успел сшить следующее.

– Ничего, – пилот с трудом заставил себя перевести взгляд на ее лицо, – Этот элегантный костюм для активного отдыха тебе очень идет.

– Ну что ж. Тогда вперед. У нас тут есть один неплохой повар. Не знаю, что его привело к нам. Ему самое место в каком-нибудь хорошем ресторане. Но, раз уж он среди нас, грех не познакомить тебя с ним. Давай переберемся на Аваттар и предадимся чревоугодию, – девушка увлекла Мердока к переходу из чужого корабля на прикрепленный к нему абордажник, – Иногда надо делать в работе легкомысленные паузы.

Не прошло и часа, как они входили в столовую Аваттара. Сейчас здесь было совсем пусто. Подойдя к длинной стойке раздачи пищи, Мия постучала ладошкой по ее стальной поверхности. На звук из кухни высунулся старый грузный гурянин, облаченный в белые поварские одежды.

– Привет, Гард, – поприветствовала повара девушка и увидела, как расплылось в улыбке лицо старика, – Ты не мог бы соорудить нам что-нибудь вкусненькое?

– Здравствуй, моя девочка. Давненько ты не захаживала. Вся в работе. А это кто с тобой? Не похож на твоих друзей.

– Это пилот Мердок, – Мия вдруг смутилась, – Мы сейчас работаем вместе.

– Мир вашему дому. Смотри, пилот Мердок, – гурянин спокойным серьезным взглядом, скрывающимся за улыбкой, осмотрел Амоса, – Обидишь мою девочку, я тебе в суп мора для паразитов подсыплю.

– Гард, – Мия укоризненно покачала головой, – Так ты нас покормишь?

– Присаживайтесь, – старик скрылся в кухне.

– Не обращай на его слова внимания. Мы с ним хорошие друзья, вот он за меня и волнуется, – расположившись за столиком, девушка, нажатием настольной кнопки вызвала робота-официанта, – Выпьем что-нибудь?

– Может, стаканчик текилы? – пилот пожал плечами.

– Ага, вижу влияние командора, – Мия выставила на столик шесть пластиковых закрытых стаканчиков с текилой и пластиковый же лоточек с кубиками искусственного лайма, полученные от робота, – Не будем затягивать. Первый тост за тех, кто с нами. А, кто нас не ждет, тот нам не нужен.

Они синхронно опрокинули выпивку, забросив вслед по кубику лайма.

– Ты хорошо знаешь командора? – Мердок вдруг почувствовал укол ревности, на которую он не имел никаких прав, при мысли о том, насколько хорошо девушка из избранной боевой группы Дикаева могла знать своего хозяина.

– Хорошо? Мы много чего прошли вместе. Надеюсь, что мы друзья. И он один из немногих, кому я верю. Ты, судя по всему, ему понравился. Он мало кому позволяет к себе приближаться.

– Чем только, непонятно. Мы ничего вместе не проходили. С детства не дружим. Жизнь я ему не спасал. Скорее напротив, – пилот говорил о том, о чем сам думал уже не раз.

– Так тоже бывает. Я вообще считаю, что дружба бывает совершенно незаслуженной и неоправданной. Как влюбленность. Она не за что-то, как и любовь. Она просто так.

– А кто та девушка, которая живет в его доме? – Амос вдруг вспомнил, как Дикаев не захотел говорить об этом.

– Ты ее видел? – Мия с любопытством посмотрела на Мердока, – Ну, тут разные есть версии. В этом деле нельзя сказать – я знаю наверняка. Но, мне кажется, что одна из версий наиболее верна. У командора была раньше любимая. Почти жена. А так как у него больше никого из кровников нет, она была для него всем. Но что-то произошло, какой-то несчастный случай или вовсе не случай. В общем, она погибла. Он был в это время далеко, и потом винил себя, что не смог помочь. Искал виновных, но так и не нашел. Сильно пил и искал смерти. Но потом, вроде, успокоился.

Девушка, замолчав, задумалась. В это время к столику подошел старый повар с тележкой-подносом.

– Что-то у вас не слишком счастливый вид для романтичного свидания, – гурянин, качая головой, выставлял на стол тарелки, – Вы, случайно, нервы друг другу не треплете?

– Нет, Гард, не волнуйся. Мы просто вспоминаем нашего общего знакомого, которому не очень-то везет в жизни, – успокоила старика Мия.

– Тогда хорошо. Печаль и слезы сострадания полезны для души и угодны светлым богам. Сочувствуйте ему от своих чистых сердец и боги попросят милостивую Архтангу подарить улыбку и ему и вам самим.

– Ох, Гард, – Мия улыбнулась повару, – Когда был помоложе ты, наверное, от девушек отбоя не знал. Что ты нам приготовил?

От выставленных тарелок шли аппетитные ароматы мяса и пряностей, щекочущие обоняние и вызывающие обильное слюноотделение.

– Это – мясо, запеченное по старому гурянскому рецепту вместе с рублеными листьями лакута. Это – острый соус для макания кусочков мяса. Немного грубого хлеба. Чуть-чуть маринованной зелени. и кувшинчик молока смешенного с мясным бульоном и свежей шинкованной зеленью, – Гард был доволен и словами девушки, и тем, как очевидно захлебывались слюной от вида и запаха его блюд гости.

– Потрясающе, – Мердок вдруг почувствовал, что безумно голоден, – Я думал, что на кораблях нет запасов свежего мяса.

– А их и нет, – повар широко улыбнулся, – Только не расспрашивай меня, парень, из чего я все это сделал. Не волнуйся, мора я в еду еще не намешал. Да, молоко пейте сначала, пока горячее. Пища моя пусть даст вам благо.

Старик сделал жест, означающий у гурян благодарность богу плодородия и достатка Сингдарру за подаренную пищу и оставил их. Некоторое время молчали, разбираясь и пробуя угощение.

– Ну, а эта-то девушка причем? – Амос, не дождавшись продолжения, решил напомнить о себе.

– Девушка? Ах, да. Ну, это не девушка. Вернее это не настоящая девушка. Это один из клонов Бергштайна. Точная копия любимой командора. Профессор якобы сделал ее по пряди волос. Только это ведь не она. Это только клон-слуга. Все ее предназначение служить и любить хозяина.

– Да. Понятно теперь почему он не стал о ней разговаривать, – пилот потянулся за стаканчиком с текилой, – Надеюсь, командору все же улыбнется удача.

– Твои слова, да Господу в уши, – Мия подняла свой стаканчик, – Пусть ему повезет.

* * *

– Вот и славненько, – пилот спрятал пачку империалов в нагрудный карман грязного комбинезона, – Вот и славненько.

– Спасибо что помог, – Хайес осматривал небольшое кафе-бар в точно таком же припортовом городишке, как и на Атресе. Только общего в них было лишь наличие грузового порта, да размеры. Имперский городок был несравнимо чище, современнее, и словно бы даже светлее.

– Тебе спасибо, что расплатился, – пилот довольно хрюкнул, – Ты человек непростой. Мог бы и того, как ты про тех, кто тебя ищет, рассказывал.

– Я всегда держу свое слово. А потом, это только деньги. Сколько их было, сколько будет. Все в этом мире по воле Всевышнего, и деньги, и удача, и сама жизнь. Видать ангел-хранитель за моим плечом еще свой пост не сдал, – Стивен улыбнулся этому примитивному человеку, который оказался совсем ненавязчивым и не любопытным во все время их недельного путешествия, – А скажи мне, мил человек, может у тебя и по документам какой спец найдется?

– А что, деньги у тебя еще есть? – глаза пилота вновь блеснули, как тогда, когда он проглотил наживку в виде пятнадцати тысяч, – А говорил все.

– А тебе что, мало кажется того, что ты получил? Или пахать пришлось за них всерьез? – Хайес нахмурился.

– Ладно, ладно. Не серчай. По документам у меня тут никого нет. Но вот сутенер один знакомый есть. Могу с ним перетереть. Может он чем поможет, – грязный комбинезон облизнулся, видимо представив, какие «проценты» за посредничество в случае успешной сделки возьмет с этого сутенера, – Так что?

– А что. За спрос денег не берут. Что мне делать надо?

– Ничего. Посиди в этом кабаке. Я мигом обернусь. А там уж как с ним договоритесь, – сказав, торопливо зашагал прочь.

Хайес вошел в светлый проветренный зал кабачка. Было еще слишком рано для посетителей, поэтому он оказался тут один. На звук подвешенного над дверью колокольчика появилась дородная гурянка, не молодая, но еще крепкая, как выносливая рабочая лошадка.

– Господин желает чего-нибудь? – она едва заметно поморщилась, почувствовав идущий от него несвежий запах.

– Простите, – Стивен почувствовал себя неудобно, – Я только что из очень некомфортной поездки. Мне какое-нибудь дежурное блюдо.

– Есть мясной бульон с клёцками и картофельный рулет с зеленью и грибами.

– Отлично. Давайте, – Хайес несколько секунд размышлял над выбором напитка, – И еще, пожалуйста, бокал белого сухого на ваш выбор, разбавленного пополам водой со льдом.

Он бы взял холодного пива, тем более, что у этой хозяйки наверняка нашлось бы что-нибудь из терпких сортов розового гурянского. Но он боялся, что отяжелеет от пива, тогда как ему предстояло еще многое сделать. А разбавленное водой вино отлично утоляло жажду, не неся опьянения. Не прошло и минуты, как гурянка вернулась, лихо покачивая бедрами и неся заказанный обед.

– Пусть пища будет вам во благо, – она аккуратно поставила все на стол и удалилась.

Восхитившись дразнящими ароматами и размерами порций, Стивен, смакуя, принялся за еду. Он приканчивал рулет, запивая вином, когда в дверях появился новый посетитель. Огромный черный гурянин в свободных светлых балахонах одежд. Он даже не осматриваясь подошел к столику Хайеса.

– Ты позволишь присесть за твой столик, друг? – дождавшись кивка, гурянин опустился на соседний стул, – Какие проблемы?

– А ты еще не в курсе? – Стивен отставил тарелку с недоеденным рулетом, – Угостить тебя чем-нибудь?

– Нет. Спасибо. Я не люблю, угощаться за чужой счет, гурянин внимательно осматривал человека, – Имя свое ты, конечно, не скажешь?

– Что в имени тебе моем? – усмехнулся Хайес, глядя собеседнику в глаза, – Я мог бы его сказать, но не хочу приносить в твой дом беду. Тут, поверь, права пословица – меньше знаешь, лучше спишь.

– Я так и думал, – гурянин улыбнулся в ответ, – Ты мне нравишься. И, если ты платежеспособен, я тебе помогу. Есть у меня один хороший спец. А что потом делать будешь?

– Пока строить новую жизнь. А там посмотрим. Сколько времени это займет?

– Строительство новой жизни? – улыбка гурянина стала еще шире, – Ладно, я что-то расшутился. Не расплакаться бы. Весь пакет дня на три потянет. Если что особое захочешь, то дольше. Совершенству нет предела.

– Альтернативы все равно нет. Тогда дай совет, где можно на это время зависнуть? Да и помыться бы мне.

– Да. Воняет от тебя, как от дворового пса после дождя. Ну что тебе посоветовать. Можно в гостиницу. Только без документов это всегда большой риск. Лучше ко мне. Выделим номер по финансовым возможностям. Заодно девочки тебе нервы успокоят. Да и в магазин сходят, если за одежкой или едой пошлешь. У меня такие цыпочки есть, слазить не захочешь.

– Ладно, разберемся. По рукам.

– Отлично. Чувствую, что в твоем лице я нашел лучшего своего клиента. Надеюсь документы, которые ты закажешь, потребуют побольше времени. Или ты решишь остаться у нас жить. А то, глядишь, и бизнесом каким вместе займемся. Раз уж ты жизнь заново строить собрался. Но к этому разговору мы еще вернемся попозже, – гурянин поднялся, – А сейчас, если ты не будешь доедать этот чудесный рулет, пойдем. А то ты своим ароматом всех клиентов тут распугаешь.

* * *

– Командор, мы на месте, – едва слышно проговорил старшина штурмовой группы, заглядывая в каюту Дикаева. Командор сидел в кресле, подавшись вперед, упершись локтями в колени и обхватив руками голову.

– Командор, – позвал он вновь, видя, что хозяин не отзывается.

– Я не могу, Фил, – Дик поднял мертвенно бледное лицо с обострившимися от страдания чертами, – Я не в состоянии даже говорить.

– Да. Выглядишь неважно. В гроб краше кладут, – штурмовик старался говорить тихо, понимая, что во время таких обострений, каждый звук доставляет боль, – Но ведь Бергштайн ждет. И ему наверняка уже доложили о нашем прилете.

– Ладно, пошли, – Дикаев поднялся, морщась от забившейся с новой силой при этом в голове боли. Он шел, стараясь не делать резких движений, словно нес полный сосуд с водой. На палубе ботов Фил кивнул ожидающей их команде, и штурмовики быстро погрузились. Старшина подошел к настенному интеркому.

– Мостик? Это Фил. Мы отходим. Сообщите на Феникс что бы нас с командором встречали.

– Принято, Фил. Удачи вам.

Вернувшись к командору, штурмовик застал его согнутым у стены. Дика рвало. Вернее это была уже не рвота, а лишь спазмы пустого желудка. Спазмы, вызванные болью и в свою очередь ее усиливающие. Дик с трудом разогнулся, и Филу показалось, что командор сейчас упадет без сознания. Таким мертвенно зеленым было его лицо. Дикаев сжал голову руками.

– Не смогу. Но не пойти совсем нельзя. Ты лети. Выкажешь почтение. принесешь извинения. В общем, скажи ему, что я очень плох в этот раз, – его голос был хриплым и тусклым, словно что-то надорвалось в нем, – Скажи, что я прошу прощения и сутки отсрочки.

– Понял, – старшина, и сам прекрасно видел, что напрасно вытащил командора из его каюты. Он кивнул, и ничего больше не говоря, ушел в бот. Дик был благодарен ему за это, но говорить что-либо просто уже не мог. Пройдя в свою каюту, он рухнул на широкую кровать. И тут, ему показалось, что голова его взорвалась, словно ручная граната. На «Бризе» ревела сирена боевой тревоги. Зажав ладонями уши, Дик, практически ничего не соображая, бросился в командную рубку. И даже не заметил, что все находившиеся на мостике посмотрели на него словно на привидение.

– Что, черт вас всех побери, здесь происходит? – командор взял себя в руки и даже его голос вновь наполнился силой.

– Наш бот только что уничтожен без всякого предупреждения. Нас атакуют. Вернее, собираются взять на абордаж.

– Что за бред? Кто может атаковать нас у Феникса? – Дик всматривался в голограмму, но зрение его подводило, и он никак не мог сфокусироваться на объектах.

– Несколько кораблей с метками командора Тингдта. До контакта с пиявкой десять секунд!

– Какого дьявола нужно Тингдту? Какая готовность к прыжку? – Дикаев рухнул в капитанское кресло, – Координаты – квадрат наших кораблей.

– Можем немедленно!

– Вперед! Прыгаем! – командор вцепился в подлокотники, понимая, как плохо ему сейчас будет.

– Есть контакт с пиявкой. До прыжка три.… Два.… Один!

Дик не сумел удержать крика страдания, вновь сжимая руками голову и, словно пытаясь ее раздавить.

– Связь с Аваттаром, быстро! – но он не успел закончить даже этой фразы, потому, что «Бриз» провалился в следующий прыжок. Только на этот раз не по своей воле, влекомый вцепившейся в него пиявкой.

* * *

Группа шла быстрым шагом, почти бегом. Следы покинувших бот с монитора и скрывающихся от погони, были отлично видны. Поэтому идти по следу не составляло никакого труда. Все молчали, размышляя о том, что за ними самими уже наверняка идет погоня. А чувствовать себя загоняемым и обложенным зверем не слишком приятно.

– Сэр, разрешите активировать сканер-картограф, – сержант, поравнявшись со Стингреем, топал рядом, – Конечно, нас будет лучше видно, но про наше расположение и так знают, судя по всему. А нам легче ориентироваться будет. Да и тех, кого ищем, сможем засечь быстрее.