Текст книги "Германская Новая Медицина. Принципы здоровья"

Для того чтобы человека избавить от стресса, например, связанного с болезнью, необходимо показать, что любая болезнь – это один из биологических процессов адаптации. Просто нужно понять, из чего этот процесс состоит, осознать это и довести его до результата, к которому он должен прийти с точки зрения адаптации. Позитивного результата. В этом и состоит идея. Если я, например, знаю из моих материалов или из опыта, что определенные диагнозы связаны с определенными эмоциональными конфликтами и, соответственно, болезнь является попыткой адаптироваться под этот конфликт, то мне нужно лишь сформулировать для человека определенные вопросы, дабы он понял, что за процесс у него происходит, и взял над ним осознанный контроль.

В принципе, с точки зрения решения конфликта, тело не обязано реагировать – просто так мы устроены, мы составные существа. У нас есть ум, эмоции, тело и клеточный уровень. Обычно, когда мы попадаем в какую-то ситуацию, голова реагирует быстрее всего, эмоции не так быстро изменяются, тело еще медленнее, а клеточные ткани – в последнюю очередь.

Тем не менее, когда мы попадаем в какие-то обстоятельства, происходит процесс адаптации, если конфликт длится долго, то сначала это просто что-то в голове, какие-то мысли, потом начинаются эмоции, а после расстройства что-то там не переваривается и так далее. Если всего этого тебе недостаточно, то рано или поздно вылезет что-то на клеточном и тканевом уровнях. Точно так же можно это вернуть обратно, если уже проявилось что-то на тканевом уровне. Нужно восстановить всю цепочку случившегося и донести до целого существа, в котором тело тоже является частью. Это просто процесс адаптации, ничего особенного.

Аллергия

У вас может возникнуть аллергия на что-то. Аллергия – это эмоциональный конфликт, связанный с сепарацией, с расставанием в присутствии этого аллергена. У людей весной аллергия часто возникает, потому что поколениями по весне обычно завязывались отношения. Весна – такое дело, отношения, разрывы, ссоры. Бывает, что накопительный эффект срабатывает на то, что в это время цвела сирень, и когда она зацветает, у человека возникает симптом, очень похожий на то, что он плачет. Возможно, он отрабатывает даже не свой сюжет, а прописанный поколениями.

Идея заключается в том, чтобы показать, что это и правда работает так. Иногда бывает, что человеку поставили диагноз недавно – с таким легче всего работать. Иногда нужно проследить какой-то повторяющийся сюжет по жизни – обычно это что-то накопленное. Но чаще всего нити тянутся из глубокого детства. Приходится с человеком брать это ощущение, переживание, отслеживать его до самых истоков – и тогда приходит осознание, что конфликта этого уже нет, он пережит.

Саморегуляция

Саморегуляция означает, что у меня что-то происходит, но я к этому адаптируюсь автоматически, не думая об этом, не заморачиваясь. Например, когда в помещении теплее, чем на улице, и телу комфортно, оно не испытывает неудобств и автоматически адаптируется под температуру.

Периодически у человека возникают ситуации, которые он не может обработать автоматически. А бывает так, что то, что имеется, не совпадает с тем, что человек ожидал или хотел. Если это достаточно болезненный разрыв, связанный с какими-то глубинными потребностями, он может ощущать эмоциональную боль, а иногда даже физическую. Это ситуация. Теоретически она может привести к конфликту. Конфликт – это когда человек смотрит на боль, замечает ее, но не понимает, что с ней делать, ему даже не с кем поделиться. Тогда у него возникает именно конфликт.

С конфликтом дальше могут произойти несколько вещей. Например, человек с этим конфликтом справится – сможет его принять, прожить и отпустить. Останется только некое событие, которое было в прошлом.

Для такого требуется боль как-то вместить, перепрожить, воспроизвести. Это весьма неприятно, поэтому часто происходит вытеснение. Человек говорит: «Я не хочу это воспринимать, видеть, не хочу быть в контакте с этим», – и он его убирает из сознания куда-то, задвигает. Фрейд бы сказал, что происходит вытеснение в бессознательное. Однако вся фишка в том, что никакого бессознательного нет. Все уходит в тело – по определенным законам.

Одна из интересных вещей, которая описана в психосоматике, – уходит все не абы куда, а в совершенно определенные места. В истории имеется очень много попыток описать, что злость «сидит» в печени, печаль – в легких, и т. д. Люди испокон веков замечали, что определенные эмоции уходят в определенные места в теле. Иногда это замечают люди, которые занимаются массажем или чем-то подобным. Они трогают и понимают: вот оно где в теле.

Если терапевт выяснил конфликт, а болезнь никуда не делась, это значит, что тогда у человека травма. Каждый раз, когда снаружи возникает нечто, хотя бы немного напоминающее то, что имело место в его ситуации, человек реагирует: «Не хочу это переживать», – и тогда тело начинает напоминать само.

Принять, осознанно перепрожить потенциально запускающий болезнь эпизод и отпустить его. Это не всегда легко сделать самому. Есть несколько вещей, которые бы я порекомендовал постараться осознать в своей жизни.

Никогда ни на кого ни с того ни с сего кирпич не падает. Все болезни возникают по определенным причинам. И одной из этих причин является эмоциональный стресс.

Эмоциональный стресс можно технически очень просто описать. Это не «я попереживал, потому что каблук отвалился». Нет, это не стресс, из-за этого не заболевают. Нужно, чтобы очень много каблуков много раз отвалилось в очень неприятных условиях. Нужно понимать, что если имеют место конфликты, требуется самостоятельно или с чьей-то помощью научиться принимать, проживать, отпускать. Собственно, то, чему я обучаю людей, именно с этим связано. Есть сложные случаи, где нужно профессионально работать, а есть довольно простые.

Посмотрите, разберитесь, не переживайте. Пропустили какой-то момент, тело как-то среагировало – ничего страшного нет, если сразу отследить, осознать и увидеть причину. Довольно быстро все проходит. Должна быть умственная подготовленность. С другой стороны – понимание, что у любой болезни есть в основании конфликт, что его можно найти, обнаружить, убрать эмоциональный психосоматический компонент, что как минимум будет способствовать выздоровлению.

Это не означает, что все – медицинской помощью пользоваться не надо. В медицине есть довольно много хороших и правильных протоколов, которые помогают человеку выздороветь, вылечиться от какой-то болезни. Очень часто просто игнорируется эмоциональный компонент, эмоциональный фактор.

Есть ли тут конфликт с медициной?

Один знакомый врач как-то мне сказал: это вообще разные уровни. Медицина работает с телом, с тканями, с физикой. Мы работаем с эмоциями. Это взаимодополняющие виды помощи, они никак не противоречат друг другу.

Другое дело, что у людей часто возникает стресс, когда они слышат диагноз. Они пугаются до такой степени, что это само по себе ужасный стресс, поскольку у них в голове нет системы координат, которая помогает выяснить причину.

О прощении

Для мозга нет никакого абстрактного бессознательного, есть просто тело. Для мозга нет других людей. Людей нужно прощать не потому, что «пускай они, негодяи, ходят и радуются», а потому, что когда кого-то обвиняешь и злишься на него, это ощущение транслируется в мозг. И мозг не может транслировать это на другого человека. Поэтому ты прощаешь кого-то для себя, чтобы тебе было легче жить. Это никоим образом не делает жизнь негодяя прекраснее.

Если ты более осознан, более логичен, более спокоен, то в этом состоянии сможешь намного эффективнее противодействовать негодяям, если для тебя это важно, чем если будешь дерганым и больным. Просто надо уметь это по полочкам раскладывать. Есть много хороших практик, которые помогают наладить контакт с телом.

Особенности мозга. Причина-реакция

Есть такая подборка: несколько вещей про мозг, которые стоит знать тем, кто собирается практиковать что угодно.

Одна из них – что у мозга нет времени, у него есть причина и реакция. У него нет прошлого, настоящего и будущего. Именно из-за этого люди переживают.

Мозг не отличает реальное событие от воображаемого, метафорического. Человек в голове себе может такого навертеть. Мозг не понимает разницу, он видит картинку: там гроб, все, кошмар, потеря близкого существа.

Мозг не различает себя и других. Все, что в нем происходит, он транслирует в это тело, а не в какое-то другое. Если кого-то ненавидишь, у тебя внутри ненависть, у тебя там желчный проток будет страдать. У тебя, а не у него, потому что на него это не сработает. Он, возможно, вообще даже не в курсе, он шел мимо, пнул кого-то ногой и пошел дальше – не потому, что он злой человек, а просто не заметил.

Нужно понимать, что ты находишься в телесном скафандре, который определенным образом на все реагирует. Поэтому, например, видишь ты несправедливость: можешь помочь – сделай, если не можешь – не заморачивайся.

Эмоция – это когда ты хочешь что-то сделать, еще не сделал, а энергия уже пошла. Эта энергия должна во что-то реализоваться, потому что если ее не истратить, не выпустить, то она себя «запакует» в тело.

Есть такое свойство – уметь оценивать границы своего влияния. В любой психологической книжке написано про локус контроля. Если что-то тебе неподконтрольно, нет смысла по этому поводу переживать. На этом строится огромное количество конфликтов. Например, родители пытаются влиять на детей, дети пытаются отгонять палками родителей. У них происходит конфликт, потому что они не понимают, где заканчивается личная территория. Ты не можешь изменить другого человека, если он сам не захочет этого сделать. Будет просто конфликт. Если ты даже изменишь его против его воли, у него все равно будет конфликт, и он станет болеть потом из-за этого, потому что будет знать, что он делает не то, чего на самом деле хочет.

Не бывает эмоций негативных, позитивных – бывают эмоции неадекватные. Эмоция всегда связана с каким-то действием, и если она в гармонии с тем, как ты себя ведешь и к чему это приводит, то все нормально. Эмоция бывает любая. Иногда и поплакать хорошо.

Когда человек плачет – это хорошо, потому что он сбрасывает накопившееся напряжение. У него был эмоциональный заряд, он рыдает – и это его способ сбросить напряжение. Это хорошая, правильная, позитивная эмоция в данном контексте.

Наоборот же, когда на похоронах начинают хихикать, мы понимаем, что это не очень адекватная эмоция.

Важна гармоничность. Когда эмоция находится в гармонии с тем, что человек чувствует, делает, с тем, кем является в данный момент, с тем, что происходит вокруг – тогда эмоция себя ведет правильно.

Если эмоция неадекватна, возникает вопрос: откуда она пришла? Возможно, у человека имеется некий блок, из-за которого эмоция проявляется не совсем нормальным образом.

Раздел 1
Основы

Глава 1
Точки опоры для практикующего Германскую Новую Медицину

Моя идея заключалась в том, чтобы написать книгу, которая будет максимально информативной и практичной, чтобы можно было взять ее и применить. Книга построена не по принципу справочника, где перечисляются конфликты, симптомы и органы с диагнозами, а по принципу «помоги себе сам».

Почему в названии книги фигурирует термин «Германская Новая Медицина»

Вынужден констатировать: у нас в стране большинство людей, рассуждающих о германской медицине, имеют понятие о ней весьма опосредованно и из третьих рук. Я не стану вам с чужих слов, из книг пересказывать теории Хамера. Я буду рассказывать о своем опыте. Наша задача – сделать германскую новую медицину с человеческим лицом, привязать ее к нашему опыту. Потому что одни лишь неподтвержденные теории не стоят ничего.

Сам Хамер тоже был не очень понятен общей публике, потому как ранее 50 лет работал врачом – терапевтом и хирургом, насколько я знаю. И когда выпускал свои работы, он виртуально дискутировал с общественностью. Его работы имели цель донести информацию до медицинской общественности, а не до общей публики. И для большинства людей его книги оказываются неинтересны. Схема, которая волнует обычного человека, очень проста. Он говорит: смотрите – у меня есть диагноз, у меня есть какая-то болезнь и происходит какой-то процесс в организме. Мне нужно понять, что конкретно надо сделать в реальной жизни, чтобы этот процесс развернуть.

А мы открываем книжку и видим там описания, как и что происходит на уровне клеток, но не бытовом. Мы никак не можем проверить данные. И тем самым это нарушает одну из базовых установок моей практики: рассказывать человеку важно о том, что для него реально, о том, что он может увидеть, и самое главное – с чем он может что-то сделать конкретно, следуя инструкциям.

Хамер сформулировал плодотворную и интересную, прозрачную гипотезу о том, каким образом работают психосоматические механизмы в человеческом теле. Эта гипотеза применима для того, чтобы работать с живыми людьми, исправляя их состояния, однако спорить о тонких технических деталях довольно бессмысленно.

Что касается отношения к официальной и Новой Германской Медицине, стоит проговорить важный момент. Начнем с названия – Германская Новая Медицина. Каждое слово тут вызывает сомнения.

Во-первых, медицина. Понятно, что создатель этого направления претендовал на то, что это именно медицина, что она занимается лечением. То есть подразумевает прописывание неких медицинских протоколов, которые потом используются в лечении. Для вас это важно. Потому что я психотерапевт, я не врач. Я не занимаюсь лечением. Те люди, у которых я учился, и та практика, которую я веду, – принципиально разделяют две важные детали [20]. Мы не занимаемся лечением – тем, что происходит на уровне физики. Этим занимаются врачи. Мы не касаемся данного уровня. Мы не говорим человеку, что и как ему делать, решаться ли на операцию и так далее. Если вам попадается специалист по ГНМ, который начинает давать медицинские рекомендации, бегите от него, как от черта. Это не специалист в этой области.

Но Хамер был именно врачом, поэтому то, что создал, назвал медициной. И его творение – это не психология, не медицина, не способ работать с переживаниями (такого способа нет в ГНМ, она не об этом). Поэтому нам приходится выходить за рамки направления. Несмотря на то, что в названии, может, и вынесено слово «медицина», нам нужно проговорить отказ от притязаний, от юридической ответственности. Мы те, кто занимается исследованием психологических и эмоциональных проблем заболеваний, процессов, происходящих на уровне тела. В этом плане, отдаленно, мы занимаемся медициной, однако на самом деле нет. Здесь вспомним, что говорил Жильбер Рено: «Мы работаем с эмоциональными причинами телесных заболеваний».

Поскольку Хамер назвал свое детище «медициной», у него возник конфликт с медициной официальной. И в какой-то момент ГНМ стала восприниматься как антимедицина. Но это неправда. Идея, которую я хочу до вас донести: врачи все делают по технической необходимости не потому, что они враги человечества. Просто мой жизненный опыт показывает, что люди, прошедшие все круги «медицинского ада», понимают: спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Никто вам не поможет, пока вы сами не включите голову.

Когда Хамер назвал созданную им область «медициной», он имел в виду, что создал открытие и хочет переписать в него медицинские протоколы.

Мы не занимаемся переписыванием медицинских протоколов. Хамер являлся врачом, и когда он начал составлять свои новые протоколы и по ним лечить, очень быстро медицинская общественность возбудилась: кто-то хотел рьяно внедрять эти протоколы в жизнь и проверять, работают они или нет, а кто-то пошел в отказ и сказал, что какой-то сумасшедший доктор придумал какую-то германскую новую медицину, старая его уже не устраивает. Все это замяли. Дальше, когда Хамер стал настаивать (а он был товарищ боевой), пошел на конфликт, его быстро лишили всех медицинских лицензий и начали уголовное преследование за незаконную медицинскую практику. Так работает мафия в любой стране. Сначала тебя лишают сертификатов, которые разрешают тебе практиковать как врачу, а потом начинают преследовать за то, что лишили этих сертификатов. За что лишили сертификатов? За применение нестандартных протоколов. Где выход? А его нет. Всех лечат по стандартным протоколам, кстати, с учетом того, что стандартные протоколы никто не пересматривает, как правило. Может, сейчас врачи возмутятся, но у меня есть живой опыт.

В одном из своих видео я рассказывал историю о девушке, которая болела туберкулезом в финальной стадии (эта история упомянута выше). И под этим видео возникла замечательная вакханалия комментариев. Люди довольно жестко делятся на два лагеря. Одни пишут: «Олег, это ваша любовь ее исцелила». А другие: «Ты че, больной, придурок? Ведь люди же тебе поверят! Откажутся от лечения, умрут, и ты будешь в этом виноват!»

Мы не антимедицина, но и не медицина!

Сухой остаток – мы не занимаемся медициной, мы не занимаемся антимедициной. Мы работаем со стандартными причинами телесных заболеваний – это другой уровень. С телом работают врачи.

Но мы не антимедицина. Мы всячески выступаем за то, чтобы у врачей была возможности изучить ГНМ и проникнуться. Однако я, конечно, понимаю, что это системный момент. Количество болеющих людей и количество врачей у нас настолько не соответствует, что вряд ли в ближайшее время подобная идиллия возможна.

Потому вывод такой – придется делать все самим. Если вы заболели или планируете заболеть, или у вас кто-то может заболеть – придется все делать самостоятельно.

Почему германская медицина – новая? Ну, более-менее понятно: потому что есть традиционная, ортодоксальная медицина или еще какая-то. Хамер решил свою область назвать «новой». Это что-то, чего раньше не существовало. Он очень любит ссылаться на то, что действительно существовали разные люди, у которых можно найти некоторые пункты, совпадающие с тем, что Хамер сформулировал. Нельзя сказать, что ГНМ возникла на пустом месте. Нет, понятие «психосоматика» есть и в стандартной медицине – но там это воспринимается иначе и отсутствует какая-либо схема.

Есть еще один принципиальный момент. Германская Новая Медицина – именно германская. Не немецкая. Она не deutsche, она germanische. Потому что те первоисточники, на которые ссылался Хамер, были не только немцами, но и французами, австрийцами и еще много кем.

Любое заболевание – это образ жизни

Вернусь к идее, про которую я уже начал говорить. Любое заболевание, в которое вы попадаете, – это последствия образа жизни. И чем дольше длится определенный стиль жизни, тем длительнее потом потребуется работа для устранения последствий.

Когда я работал переводчиком и специализировался на психологии, я практиковал в Москве с некоторым количеством довольно известных людей. Пересказ их историй займет весьма продолжительное время, однако совершенно все случаи иллюстрируют тезисы, приведенные выше.

Финальный момент, наверное, самый важный – это самонаблюдение.

Была одна история, которую я слышал от другого врача. Пришла к нему дама с раком груди. Она сказала: «Я умираю, мне все врачи подтвердили, я получила альтернативное мнение и знаю, что выхода нет. Что мне делать?» Врач ей ответил: «Напиши книгу о том, как ты выздоровела после рака груди». Она возмутилась: «Ты что, сумасшедший? Кто выздоровел? Я болею, я не выздоровею». Ответ был таков: «Ну, тогда напиши книгу о том, как ты умерла от рака груди». Женщина эту книгу написала. Ее можно найти и прочитать – она называется «Как я умерла от рака груди». Как вы понимаете, автор жива до сих пор. Онкология у нее потом постепенно ушла в ремиссию, она живет и здравствует. Однако книга написана.

А потому, первое, что можно взять на заметку, главная практика – это самонаблюдение. Напишите книгу о том, как я заболел, как болею. Начните ее писать сегодня. Может, со временем, через год-другой, вы, пересматривая эту книгу, посмеетесь над ней, потому что увидите сюжет.