Текст книги "Повести"

Лето постепенно переходило в осень.

Бабье лето, как последнее напоминание о весёлом, жарком сезоне, закончилось. Зарядили нудные моросящие дожди. Олеся не любила такую погоду, она грустила, всё чаще и чаще вспоминая Глеба. От такого унылого настроения спасали дети, радующиеся жизни в любое время года, наполняющие своей радостью всё вокруг, а также работа, приносящая удовлетворение и возможность в эти рабочие часы не думать о Глебе.

Осенью время тянется долго. Весной и летом дни проносятся, как резвые молодые кони. Осенью же из-за бесконечных одинаковых серых дней, пропитанных промозглой сыростью и вездесущим холодом, кажется, что время замедляет свой ход, находясь в дремлющем состоянии.

Серое небо давило на крыши домов. Мокрый асфальт на дороге блестел от света фар. Олеся ехала на аэродром проверить бумаги и подготовить их для проверки налоговой инспекцией, но, приехав, не удержалась и села за штурвал спортивного самолёта с одним желанием – отдохнуть душой в небе.

Личная жизнь Юлии наконец-то стала налаживаться. Служа в одном отделе с Олегом, часто выполняя общую работу, молодые люди полюбили друг друга. Их серьёзные отношения явно вели к свадьбе. Они назначили бракосочетание на конец сентября. Юля крутилась, как белка в колесе, между работой и подготовкой к свадьбе.

Она находилась в свадебном салоне для того, чтобы выбрать платье, когда раздался звонок мобильного телефона. Взволнованный Олег сказал, что случилось несчастье: Юлин брат, Марк попал в автомобильную аварию и в состоянии комы доставлен в реанимационное отделение ближайшей больницы.

Юля была очень привязана к брату. Они рано остались без родителей и Марк, чтобы не отдавать сестру в детский дом, оформил опекунство над ней. Юля под его покровительством окончила юридический институт и стала работать в «убойном» отделе, где уже двенадцать лет служил Марк, дослужившись до звания майора МВД. За доблестную службу брат был награждён медалями и стремительным карьерным ростом. Он не жалел себя на работе, бросался, не раздумывая, под пули. Вот только личная жизнь у него не складывалась. Женщинам он не доверял, а если и встречался непродолжительное время, то расставался без сожаления.

Свадьбу пришлось отложить. Юля поехала в больницу к брату. Лечащий врач не обещал благоприятного исхода. Повреждения у Марка были серьёзными. В лучшем случае, по мнению врача, Марк, если выживет, то будет всю жизнь прикован к инвалидному креслу. Кроме черепно-мозговой травмы и перелома ноги, у него был повреждён грудной отдел позвоночника.

– Олеся, милая, умоляю, спаси моего брата, – рыдая, просила Юля, – он – самый дорогой человек в моей жизни!

Олеся уважала и любила Марка ещё со школьного времени, к тому же он и Юлия были кузенами Глеба. Часто, учась с Юлей в школе, приходила к ним домой, да и Дни рожденья они по-прежнему, став взрослыми, справляли вместе, теперь уже вчетвером, с Глебом. Узнав о случившемся несчастье, она сказала, что авария подстроена, скорее всего, были заблокированы тормоза в машине. Покушение на жизнь Марка было хорошо спланировано, вероятно, преступником, вышедшим на свободу после того, как его выследил и арестовал Марк.

Потянулись дни борьбы врачей и Олеси за его жизнь. Из комы он вышел на седьмые сутки и как только узнал о своей перспективе, стал думать о том, каким образом покончить с собой. Быть инвалидом он не мог и не хотел.

Когда Марка перевели из реанимации в общую палату, к нему пришла Олеся. Увидев его, похудевшего, осунувшегося, она подумала: «Как он похож на Глеба, почему я раньше не замечала этого? Наверное, то, что он был полноват и ниже мужа ростом, а Глеб оставался сухим и высоким, скрывало явное родство двух мужчин».

Но сейчас эти различия настолько сгладились, что Олеся боялась случайно назвать Марка Глебом.

Она уверила, что приложит все силы и способности, чтобы поставить его на ноги. Зная способности Олеси и полностью доверяя ей, мужчина поверил словам любимой женщины. Его настроение значительно улучшилось – ведь теперь он мог видеть Олесю каждый день! Она приходила к Марку в больницу, чтобы сделать массаж и другие оздоровительные процедуры, включая психотерапию, поддерживала его морально.

К концу второго месяца, Марк смог уже сидеть и даже стоять при поддержке Олеси тридцать секунд. Врачи удивлялись такому стремительному выздоровлению «безнадёжного» пациента.

Постепенно их отношения стали более доверительными и глубокими. Олеся разглядела за внешностью сурового, неразговорчивого мужчины нежную и ранимую душу, так нуждающуюся в тепле и поддержке. Они часами могли разговаривать ни о чём и, одновременно, обо всём. Его зародившееся глубокое, захватившее всё его существо чувство к этой самоотверженной, необыкновенной женщине, росло с каждой их встречей.

Видя, как стремительно поправляется брат, Юлия с Олегом решили устроить свадьбу в конце декабря, чтобы Марк смог присутствовать на ней. Торжество состоялось в ресторане. Молодые были счастливы ещё и тем, что ждали наследника.

Олеся пришла в бледно-голубом длинном платье. Её распущенные, волнистые светлые волосы струились, словно водопад, по плечам, до осиной талии.

На танец её пригласил мужчина, с которым Марк познакомил их десять минут назад. Это был его школьный друг – Игорь Сандалький, стройный и в то же время накаченный молодой человек с тёмными волосами и змеиными, невероятно жёлтыми глазами. Он мог бы показаться красивым и привлекательным, если не выражение его лица, в котором запечатлелось презрение ко всему и насмешка.

Игорь стал крупным бизнесменом, имел трёхэтажный особняк в ближайшем пригороде Москвы, три квартиры в центре и, конечно же, «навороченный» джип фирмы «Лексус» с личным шофёром и двумя телохранителями. Понятно, что чем больше денег, добытых, как правило, нечестным способом, тем больше угрозы для жизни имеет владелец миллионов.

Игорь влюбился в Олесю с первого взгляда. Олеся, почувствовав это и, увидев в его глазах море агрессии, её невозможно было скрыть, решила срочно уйти домой, предварительно извинившись перед молодыми. Сердце молодой женщины бешено стучало в предчувствии беды. Чтобы подстраховаться, Олеся написала письмо Олегу и Юле, что, если она вдруг исчезнет, это будет не по её воле. Но главная её просьба касалась детей. Олеся просила их взять под опеку.

Она понимала, что бежать с детьми, чтобы спрятаться от Игоря бесполезно. При его деньгах ему было легко купить полицию. Да и лучшим другом Сандальского был губернатор области, который мог всегда прикрыть и прикрывал своего подельника – огромные деньги из государственной казны «добывались» губернатором, а «отмывались» Игорем.

Прошло несколько дней после банкета в честь бракосочетания. Олеся стала расслабляться, но, однажды, когда шла с работы домой, рядом с ней остановился джип, двое молодчиков втащили её в машину, завязали глаза и увезли в неизвестном направлении. Через три часа езды машина остановились, с Олеси сняли повязку, и она увидела хищно улыбающегося Игоря с огромным букетом алых роз. Он подал ей руку, чтобы помочь выйти из машины и провёл в небольшой, хорошо укреплённый коттедж, окружённый двухметровым забором с колючей проволокой и многочисленными камерами наблюдения. Ни один кусочек земли вокруг него не оставался незамеченным для камер, впрочем, как и сам коттедж внутри. В туалете, ванной комнате, бассейне, занимающим два этажа под землёй, были размещены видеокамеры. Игорь, удовлетворённый удачным приобретением жертвы, произнёс с омерзительной улыбкой, что теперь она будет жить здесь, как королева, а он, видимо, станет её королём. Олеся понимала, что её мольбы и призвание к здравому смыслу бесполезны, поэтому молчала и не сопротивлялась.

Началась её новая жизнь – затворницы, рабыни.

Возможно, полюбив Олесю, Сандальский хотел быть хорошим мужем, не повышал голоса, не поднимал руку на свою пленницу, даже старался быть галантным и нежным. Олеся стала его игрушкой, а у игрушки чувств быть не может. Её существование в коттедже, великолепно и со вкусом отделанном, вдали от детей стало бесконечной пыткой. Одной в доме под присмотром двух охранников и вездесущих камер, записывающих каждое её движение, ей было мучительно плохо, но ещё хуже становилось, когда она слышала шаги Игоря по гостиной, вернувшегося с «работы». Игорь, наверняка понимал, что чувствует Олеся в его присутствии. Как бы она ни старалась скрыть, но страх выплёскивался из её глаз. Она непроизвольно вздрагивала при каждом движении мужчины, особенно, когда встречалась с ним взглядом. И это доставляло ему ни с чем несравнимое удовольствие.

Через несколько дней Олеся научилась исчезать мысленно из его мира. Она внушала себе, что здесь её нет, что её не касаются те махинации, которые, не стесняясь своей жертвы, Игорь проводил в её присутствии. Он, вероятно, это чувствовал, потому что в его змеиных глазах возникала животная агрессия и досада, которую безуспешно пытался скрыть.

Олеся лежала в гнетущей темноте. В ушах стояла вязкая тишина, сквозь которую слышался знакомый ненавистный голос, голос её смерти. Она понимала, что скоро может умереть, но не испытывала от этой мысли никаких эмоций, кроме поглощающей все её чувства тоски. Жизненные силы потихоньку покидали её, интерес к окружающему миру угасал, как угасает восковая свеча, лишённая доступа кислорода. Желания, заставляющие любить жизнь и сражаться за своё счастье, остывали, словно озеро поздней осенью, постепенно сковываемое льдом безразличия. Она находилась на тончайшей грани – не имела желания жить, но и не была готова умереть. Это было существование без надежды, без смысла. Слёзы сгорали внутри, не находя выхода, отравляя душу. В окно заглянула тёмная, холодная, ясная ночь. Яркий контур молодого месяца повис в ветвях деревьев, словно наблюдая из своего ненадёжного укрытия за жителями дома-тюрьмы.

О существовании коттеджа не знал никто – он был построен три года назад и оформлен на местного пенсионера, об этом не догадывалась Олеся, лишь ощущала отчаянную безнадёжность своего заключения.

Однажды, чувствуя, что силы на исходе, Олеся спросила своего мучителя: – «Что ты хочешь от меня? Ты же знаешь, что я никогда тебя не полюблю, к тому же у меня трое детей, нуждающихся во мне».

– Ты родишь мне девочку такую же красивую, как ты, и я, возможно, отпущу тебя, – ответил Сандальский. – Я всю жизнь мечтаю о дочке, своей принцессе с такими же глазами и волосами, как у тебя. Я буду ей гордиться, баловать её, ведь она станет моим продолжением, такой же целеустремлённой, волевой и красивой.

– А если родится мальчик, ты отпустишь меня?

– Конечно, нет. Пока у меня не появится моя девочка, ты будешь рожать, хоть пять, хоть десять раз. А мальчиков я буду отдавать в детский дом.

При каждой вынужденной, ненавистной для Олеси близости с Игорем, она видела, как целая армия подвижных, змеёнышей проникало в её чрево. Женщина прикладывала все свои способности, чтобы убить этих ненавистных рептилий. И у неё получалось. Правда, после такого труда она беспробудно спала пятнадцать часов и вставала совершенно разбитой, но удовлетворённой тем, что не будет матерью пресмыкающегося.

Погрузившись в тяжёлый сон-забытьё, Олеся оказалась на красивом побережье южного моря. Вокруг росли пальмы, экзотические яркие и крупные цветы. Воздух был настолько свежим и ароматным, что кружилась голова то ли от чарующего морского пейзажа и ощущения свободы, то ли от пленяющего аромата южных цветов.

Вот она на коленях у алтаря. Явно церковь не христианская, скорее всего, католическая. Помолившись за родных и получив душевное облегчение, Олеся видит, как выходит из церкви. Навстречу к ней через всю площадь, расположенную перед церковью, спешит здоровый, помолодевший Марк. Она так счастлива его видеть! Раздаются выстрелы. Марк успевает закрыть своим телом Олесю, повалив её на каменную мостовую. Она ощущает тепло старинных камней, пролежавших на этом месте века и видевших немало горя и радости людской. Почему-то камни становятся красными. Чья это кровь? Моя? Я умираю? У меня ничего не болит, только колени, видимо от неудачного падения разбила их об камни. Марк! Он ранен! Он закрыл своим телом меня от пули!

– Я всегда любил только тебя, Олеся, – хриплым голосом шепчет Марк Олесе на ухо. Я безумно рад, что нашёл тебя! Ты будешь счастлива с Глебом, а мне пришло время умереть.

– Нет, ты не умрёшь, – кричит Олеся во весь голос. Я ношу под сердцем твоего сына, ты будешь жить в нём!

Олеся резко просыпается, всё ещё не понимая, что это было: сон или явь?

В один из вечеров охранники притащили раненого Сандальского на руках – на него было совершено покушение. Уже третье. Личный врач с бригадой хирургов подъехал через тридцать минут. Пуля прошла через низ живота, пройдя через предстательную железу, разорвав её, и застряла в тазовой кости. Операция длилась более трёх часов. Сандальский стал бесплоден.

Знакомого губернатора заподозрили в крупных махинациях. Игорь быстро принял решение уехать в Италию, на остров Капри, расположенный в Средиземном море. Там у него был свой отель, приносящий немалые доходы. Кроме того, зная, что на него могут быть покушения, бредя идеей иметь дочь, он сдал свой биоматериал в итальянский банк на хранение ещё три года назад. И теперь решил им воспользоваться так, чтобы Олеся точно забеременела – сделать ей стимуляцию с помощью врачей, как положено при искусственном оплодотворении.

Отчаянные поиски друзей Олеси, возглавляемые Марком, вели в спрятанный в глубине Тверской области коттедж. Они опоздали на сутки. У Игоря был свой осведомитель, работающий вместе с Марком, поэтому ему удавалось быть всегда на шаг впереди от полиции, разыскивающей Олесю.

Сделав паспорта на чужие имена, преобразив с помощью штатных визажистов внешность, Сандальский со своей пленницей вылетели на остров Капри.

Но Марк не сдавался. Во-первых, он вычислил «стукача» и уволил его с работы. Во-вторых, вспомнил из давнишних разговоров с Игорем, что тот мечтал со времён студенчества поселиться на каком-нибудь острове в Италии. Марк догадывался, где надо теперь искать Олесю.

Олеся, начиная заниматься целительством, изучила различия между религиями, в том числе между католическим и христианским вероисповедованием. Ей важно было понять, может ли она помогать католикам, протестантам, иудеям и мусульманам. На острове все церкви были католическими. Олеся стала вспоминать, чем католицизм отличается от христианства, чтобы знать, может ли она заходить в католическую церковь молиться за любимых.

«Несмотря на различия, католики и православные исповедуют одну веру и одно учение Иисуса Христа. Когда-то человеческие ошибки и предубеждения нас разъединили, но до сих пор вера в одного Бога объединяет. Иисус молился о единстве своих учеников. Его ученики – это все мы, и католики, и православные», – решила Олеся и стала ходить в католическую церковь.

Больше всего её волновал Марк. Олеся чувствовала, что он полюбил её искренне и сильно. Её сны подсказывали, что их встреча состоится возле церкви Сан Микелле и будет для него последней. Олеся по-прежнему любила и не забывала Глеба, но и к Марку возникли чувства, правда иные, чем к мужу. Это, скорее, было восхищение его отвагой, принципиальностью и ощущение внутреннего родства. За время их знакомства они стали духовно близкими людьми.

Через неделю после прибытия на остров, Сандальский поставил Олесю перед фактом, что её ждёт искусственное оплодотворение. Для этого Олеся должна лечь в клинику для подготовки к процедуре. Сопротивления были бессмысленны.

Олеся знала итальянский язык со школы. Бабушка Софья Прокофьевна имела итальянские корни и была очарована Италией, когда поехала туда по туристической путёвке. После этой поездки она стала учить итальянский язык, а чтобы веселей училось, привлекла к этому занятию любимую внучку. Как теперь Олесе пригодилось знание итальянского языка!

Её лечащим врачом стала Литиция Бьянки. Эта молодая, красивая женщина, оказавшаяся одного возраста с Олесей, жгучая брюнетка с синими, как море, глазами, сразу понравилась пленнице, вызывала полное доверие и симпатию.

Литиция была дочерью главного врача мафиозной группы острова Марио Амадео, под контролем которой остров и процветал. Её отец заслуженно считался виртуозным, уважаемым хирургом, двадцать лет проработавшим на Бертольдо Гвердиче, крёстного отца острова. Уж сколько пуль он вытащил из тел своих подопечных, спасая им жизни!

Бертольдо уважал талантливого врача и в благодарность за работу подарил его дочери, которая была замужем за его племянником, клинику репродукции.

Летиция с детства мечтала быть врачом-акушером. Она любила свою работу и, возглавив клинику, тщательно подбирала сотрудников. Получился сплочённый, дружный коллектив высококлассных специалистов, к которому стремились попасть бесплодные женщины Европы.

Во время приёма Летиция и Олеся много и увлечённо разговаривали. Очень быстро их знакомство переросло в дружбу. Экспрессивная итальянка, услышав историю Олеси, имея троих собственных детей, пришла в такое волнение, что пациентке пришлось отпаивать своего доктора успокоительными каплями.

Молодые женщины, хоть и были одного возраста и даже роста, внешне производили впечатление совершенно противоположных женских типов, и этот контраст бросался в глаза, когда они выходили из клиники, чтобы прогуляться по набережной. Литиция, с ладной фигурой женщины, не обременяющей себя диетами, была умеренно полновата в груди и бёдрах, при этом талия её отчётливо вырисовывалась, что делало фигуру невероятно женственной и привлекательной. Её чёрные, с синеватым отливом, блестящие, волнистые волосы, стекали, струясь великолепным водопадом по плечам и спине. Они удивительно гармонировали с глубокими синими глазами, выразительными и настолько притягательными, что, взглянув в них раз, хотелось смотреть ещё и ещё, не отрываясь, с одним желанием – утонуть в них.

Олеся скорее напоминала юную, очень стройную девушку. Казалось, что она младше своей подруги лет на десять. Светлая кожа и волосы, не менее великолепные, чем у Летиции, длинные, волнистые, мерцающие под лучами солнца золотыми искрами делали её образ таинственным, светящимся. И глаза, огромные, загадочные, полные грусти и тепла. Глядя на неё, вспоминалась Снегурочка из сказки Александра Островского, такая воздушная, лёгкая, готовая мгновенно растаять, превратившись в невесомое облачко.

Если Литиция олицетворяла земную женщину, то её подруга Олеся – представляла собой эфирное, неземное творенье, сошедшее со страниц сказки.

На следующее утро Литиция влетела в палату Олеси с горящими глазами и хитрющей улыбкой. У неё родился план. Олеся рассказывала ей о Марке, который как-то проговорился, что сдал свой биологический материал на хранение, учитывая опасную работу. Он давно мечтал о семье и детях и решил таким образом подстраховаться.

Литиция предложила через своих московских высокопоставленных пациенток найти банк, куда обращался Марк, достать материал и оплодотворить Олесю.

Олесе этот план очень понравился. Подруги начали притворять его в жизнь, и уже через десять дней нужный биологический материал был доставлен в специальном крио контейнере на остров Капри. А через три недели Олеся узнала, что беременна.

Радости Сандальского не было границ. Он устроил банкет в честь этого события с фейерверком и катанием на быстроходных катерах по заливу. Олеся во всём этом не участвовала. Она очень хотела сохранить частичку Марка.

Тем временем выяснилось, что у Сандальского с крёстным отцом острова назрели давнишние проблемы. Игорь задолжал мафии большое количество денег. Бертольдо Гвердиче вызвал провинившегося русского бизнесмена на «ковёр». Сандальский хорошо понимал, что шутить с хозяином острова не стоит, но и денег, чтобы отдать дань, у него не было. Поставки из России прекратились вместе с уходом друга-губернатора с должности. Оставалось продать своё имущество. Но Игорь не хотел расстаться с отелем, расположенным в красивейшем месте острова. Он решил продать свой особняк под Москвой. Для этого ему необходимо было приехать на два дня в Москву, чтобы оформить нужные документы. Эта поездка была рискованной – Сандальский понимал, что его разыскивает полиция, но выхода не было.

Организовав постоянное наблюдение за Олесей, чтобы она не смогла убежать, Игорь полетел в Москву. Оформив доверенность на своего подчиненного для продажи дома, Игорь не без приключений на частном самолете вернулся на остров.

Бертольдо дал ему месяц на возвращение долга. Месяц пролетел быстро, но подмосковный дом никак не продавался. Чтобы Сандальский не улизнул с острова, в заложницы взяли Олесю.

Услышав от Литиции историю её подруги, Бертольдо только сделал вид, что она у него в плену, на самом деле, решил избавить Олесю от ненавистного мужчины, предоставив полную свободу на острове.

Познакомившись с Олесей, он был очарован её неземной красотой, мужеством и благородством, предложив стать её крёстным отцом со всеми правами на наследство (своих детей у него не было). Они часто проводили свободное время вместе, получая удовольствие от интересных бесед. Олеся рассказывала ему о России, своих детях, пропавшем муже. Постепенно разговор дошёл до бабушки Олеси – Бертольдо интересовало всё, что было связано с бывшей пленницей.

Когда Олеся назвала имя своего прадеда – Андрео Риччи, родившегося и жившего в Италии и перебравшегося в Россию (он влюбился и женился на матери Софьи Прокофьевны), Бертольдо подпрыгнул в кресле, на котором сидел. Оказалось, что прадед Олеси был родным братом деда хозяина острова! Так Олеся оказалась кровной родственницей самого главы мафии!

Беременность Олеси протекала легко, она была счастлива носить под сердцем ребёнка Марка. Постепенно женщина стала забывать о пережитых несчастьях, на её лице часто возникала очаровательная улыбка. Бертольдо не мог отпустить её в Москву, боясь, что там она снова попадёт в плен Сандальского. Игорь, поставленный в безвыходное положение, разрабатывал план убийства Бертольдо – другого выхода в создавшейся ситуации он не видел.

На пятом месяце беременности Литиция сообщила Олесе, что у неё будет мальчик. Олеся и сама в этом не сомневалась, знала, как его назовёт, постоянно разговаривала с ним.

После очередной вечерней службы, уже на последнем месяце беременности, Олеся выходила из церкви святого Миккеля. Как когда-то во сне, она увидела бегущего к ней радостного Марка. В это же время стали раздаваться выстрелы. Дело в том, что с ней на службе в храме был Бертольдо, он задержался, разговаривая со Святым отцом в церкви. Его охранники дежурили на площади рядом, в них и стреляли бойцы, нанятые Сандальским.

Марк успел добежать до Олеси и закрыть собой от пули, повалив на каменную мостовую. Олеся видела, как камни из светло-серого цвета становятся кроваво-красными. Марк был смертельно ранен. Она успела сказать ему, что скоро родит сына, его сына. С улыбкой на лице, он мгновенно скончался – пуля задела ему сердце. Олеся закрыла глаза Марка, но вставать боялась – перестрелка продолжалась. Пули свистели у неё над головой. Она лежала под истекающим кровью мёртвым Марком и молилась о спасении себя и ребёнка.

Олеся видела, и это было, как в замедленном кино, как из дверей церкви выходит её крёстный отец, делает один шаг, второй, третий по направлению к ней. Как медленно летят пули, пробивают его белоснежную рубашку, и алая кровь, пропитывая белую ткань, течёт на землю, заливая серые камни. Как медленно падает он на колени, потом на живот – её родной человек, с которым она волей проведения познакомилась полгода назад. От потрясения беременная женщина потеряла сознание.