Текст книги "Механизм правового регулирования межбанковских расчетов. Монография"

§ 3. Соотношение частноправовых и публично-правовых
средств в механизме правового регулирования
межбанковских расчетов

В рамках системы российского права общепринято деление на частное и публичное, однако среди ученых-юристов так и не сформировалось единого подхода к критериям его классификации. Исторически сложились два направления исследования проблемы разделения права. В основе исследований первого направления, развернутых еще Ульпианом, находится экономическая природа отношений и интерес как критерий¹⁴⁹. Однако в дальнейшем перед исследователями встал вопрос, как понимать критерий «интерес»: либо с точки зрения его охраны, либо исходя из его экономического содержания (имущественный интерес или неимущественный, не имеющий экономического значения)¹⁵⁰. Однозначный вывод сделан не был, научный спор продолжался, что привело к появлению функционального подхода (право распределения)¹⁵¹, который также не приблизил ученых-юристов к искомому ответу.

В связи с этим появилось новое направление исследований, в основу которого были положены особенности формы регулируемых отношений (формально-юридическая классификация). В рамках этого направления развивались субъектный, предметно-субъектный, процессуальный подходы¹⁵². Но и здесь в конечном итоге теоретики права либо возвратились в качестве критерия к категории «интерес»¹⁵³, либо к категории «цель» (данный подход и в настоящее время имеет немало сторонников). В советский период спор о частном и публичном праве не приветствовался¹⁵⁴, но некоторые ученые-юристы тем не менее высказывались относительно разделения гражданского и публичного права с позиций материальных условий развития общественных отношений¹⁵⁵.

В российской доктрине и в настоящее время не утихают споры о критериях разделения права на частное и публичное¹⁵⁶. При этом наибольшее число сторонников имеет теория метода правового регулирования, обеспечивающего либо юридическую централизацию (публичное право), либо децентрализацию (частное право)¹⁵⁷.

Разнообразие подходов деления права на публичное и частное не позволяет четко определить, какие средства относятся к публично-правовым, а какие – к частноправовым. Попытки разграничения и поиска критериев правовых средств учеными-юристами предпринимались неоднократно. В частности, В. А. Сапун отметил: «важнейшая классификация правовых средств, имеющая ключевое значение в их познании и практическом использовании, – деление с точки зрения методов, способов и типов правового регулирования в сферах публичного и частного права». На основании избранного критерия разделения, согласно методу воздействия на общественные отношения, он выделяет «властно-императивные правовые средства» и «средства автономного регулирования»¹⁵⁸. Далее им отмечается, что в любом механизме должны присутствовать средства общедозволительного (частноправового) и разрешительного (публично-правового) характера¹⁵⁹.

Классификация правовых средств по методу принята за основу во многих исследованиях, и в ее продолжение выделены признаки, основные черты отнесения средств к соответствующей группе¹⁶⁰. В частности, основными чертами частноправовых средств являются правонаделительность, правовая диспозитивность, инициатива субъектов, их юридическое равенство¹⁶¹. Следовательно, публично-правовым средствам должны быть присущи императивность, инициатива, исходящая от государства как властвующего субъекта в лице уполномоченных органов, направленная на установление обязанностей подвластных субъектов. При этом регулирование в рыночной экономике построено на взаимосвязях частноправовых и публично-правовых средств, их разумном сочетании в правовом механизме, направленном на достижение целей. Черепахин Б. Б. выделил две важнейшие особенности построения механизма правового регулирования рыночной экономики. Он пишет: «широкое применение частноправового выступления государства не только в отношениях с частными лицами, но и в отношениях с отдельными его органами показывает со всей очевидностью, с одной стороны, чисто формальное значение всего разделения права на частное и публичное, с другой стороны – высокую приспособляемость и гибкость частноправовой формы…»¹⁶² Челышевым М. Ю. разработана теория координационных и субординационных связей в гражданско-правовой отрасли¹⁶³, которые должны способствовать эффективному использованию правовых средств и приведению в действие механизма правового регулирования. В иных отраслевых исследованиях взаимосвязей частноправовых и публично-правовых средств в механизме правового регулирования указывается на «внедрение частноправовых начал в материю, носящую по своей природе публично-правовой характер; максимальное императивное регулирование некоторых общественных отношений, хотя в целом и относящихся к предмету гражданского права, однако с учетом их повышенной социальной и общественной значимости нуждающихся в регулировании публично-правовыми способами»¹⁶⁴. Губиным Е. П. отмечена тенденция трансформации многих частноправовых средств в «частнопубличные правовые средства» и их широкое использование при регулировании предпринимательской деятельности¹⁶⁵.

По вопросу об отраслевой парадигме российской правовой системы, сложившейся в советский период развития юридической науки, нельзя не отметить мнение некоторых ученых-юристов об универсальности правовых средств, применимости не только в одной отрасли права и, не присоединяясь к дискуссии, не привести примеры, подтверждающие фактическую невозможность четкого определения их отраслевой принадлежности¹⁶⁶. В частности, отмечается, что «договор как правовое средство оказывается универсальным, применим не только в гражданском праве, но и в семейном, трудовом, конституционном, административном»¹⁶⁷. Тот же вывод следует при сопоставлении иных правовых средств: юридическое лицо, ответственность, правосубъектность, фикции, презумпции и многие другие правовые средства имеют универсальный характер. Более того, отрасли права в качестве объективно существующих структурных элементов системы права не встречаются ни в юридической науке, ни в правовой системе других стран. В зарубежном праве приняты два основных подхода разделения права. Согласно первому подходу, принято выделять нормы права, исходя из их функционального признака, позволяющего регулировать конкретные (однородные) общественные отношения (правовое регулирование деятельности финансовых институтов, банкротства и др.), согласно второму в основу положен метод (способ) правового воздействия, тогда право разделяется на публичное или частное¹⁶⁸.

Продолжая изучение соотношения частноправовых и публично-правовых средств, отметим некоторые тенденции. По мнению Корецкого А. Д., «в механизме правового регулирования есть элементы, не связанные напрямую с государственной волей, вследствие чего он представляет собой цельную, в достаточной степени автономную и саморегулирующуюся систему, способную упорядочить общественные отношения с нормами права “напрямую”, минуя аппарат государства»¹⁶⁹. В целом в поддержку его тезиса о месте и роли публично-правовых средств отметим, что процесс создания государством необходимых норм, как бы он ни ускорялся, тем не менее в быстро меняющейся экономической ситуации не в состоянии удовлетворить все потребности в регуляции. Это приводит к возрастанию роли саморегулирования и его становления как базового элемента управления общественными отношениями в сфере экономики. Следовательно, «создание правовых условий для полного саморегулирования означает легальное поле для использования таких регуляторов, как договоры в частном и публичном праве, локальные акты, нормы-самообязательства, обращенные “внутрь” организаций-субъектов или к их отношениям между собой»¹⁷⁰. Высказываются и более категоричные мнения в процессе исследования тенденций развития правового регулирования предпринимательской деятельности о вторичности роли государства, заключающейся «в установлении общих рамок, в которых осуществляется саморегулирование»¹⁷¹. Т. В. Кашанина отмечает необходимость минимизации государственного регулирования и закрепления за автономными субъектами права «не только доурегулировать и конкретизировать, а урегулировать самостоятельно все то, что не относится к сфере законодательного регулирования»¹⁷². По мнению Ю. Г. Лесковой, взаимодействие государства и предпринимательских сообществ, осуществляемое на принципах саморегулирования, позволит ослабить «прямое воздействие государства на рыночные процессы и снизить стоимость государственного регулирования»¹⁷³.

Официальная позиция в вопросе о роли государства в правовом регулировании предпринимательской деятельности высказана Президентом РФ В. В. Путиным. Определяя приоритеты развития государственной политики в области экономики, он отметил, что она «должна корректироваться в сторону снижения масштабов государственного регулирования, замены регламентации на рыночные механизмы, административного контроля – на страхование ответственности»¹⁷⁴.

Важной составляющей экономического развития являются финансовые институты, которые были и остаются объектом пристального внимания со стороны государства, поскольку их бесперебойное функционирование обеспечивает его экономическую безопасность¹⁷⁵, поэтому традиционно учеными-юристами отмечалось превалирование публично-правовых средств в их регулировании. С переходом России к рыночным отношениям, предусматривающим замену прямого государственного управления механизмом правового регулирования¹⁷⁶, был активизирован процесс преобразования государственных финансовых учреждений в хозяйственные общества, целью деятельности которых, как известно, является извлечение прибыли.

Новая система финансовых институтов России в процессе формирования приобрела свои особенности. Во-первых, главенствующая роль в движении капитала принадлежит кредитным организациям. Страховые организации, негосударственные пенсионные фонды, инвестиционные фонды и другие финансовые институты по размеру активов составляют всего около 2 %¹⁷⁷, что, в сравнении со многими странами не только с развитой экономикой, аномально низко, и в ближайшем будущем стимулирование их развития вновь созданным на базе ЦБ РФ мегарегулятором не запланировано. Следует также отметить, что среди сфер взаимодействия финансовых институтов было создание «ветоши», которой они «дружески» камуфлировали дыры в активах и капитале кредитных организаций¹⁷⁸. Это кредиты без должников, «зеркальные» векселя, фиктивные «ценные» бумаги, «бесценная» недвижимость, использование которых предполагает в большинстве случаев аффилиацию кредитных организаций с инвестиционными фондами, другими финансовыми институтами как зависимыми.

Во-вторых, самой банковской системе присущи черты, позволяющие усомниться в рыночном характере механизма регулирования¹⁷⁹, при этом формально преимущества у частноправовых средств. В частности, активы пяти крупнейших кредитных организаций, прямо или косвенно управляемых государством (назовем их условно «государственные» банки), составляют более 50 %, что, в сравнении с другими странами с рыночной экономикой¹⁸⁰, свидетельствует об их доминировании на российском рынке банковских услуг. Следует также отметить, что в период кризиса 2008 года именно этим банкам Центральный банк РФ выделил практически всю финансовую помощь, предназначавшуюся для дальнейшего распределения среди кредитных организаций последующих уровней с целью кредитования реального сектора экономики и обеспечения бесперебойности расчетов. Однако основная финансовая помощь так и не поступила конечным потребителям и была использована в том числе и для финансирования спекулятивных операций самих «государственных» банков. Кроме того, они имеют доступ к более дешевым источникам в виде бюджетных средств, иного нерыночного фондирования, а финансовые ресурсы для частных кредитных организаций имеют рыночный, а значит, и более дорогой в привлечении характер. Следует также отметить преимущества «государственных» банков в отношении клиентов – крупных коммерческих организаций, большинство из которых также аффилировано с государством¹⁸¹, нередко получающих кредиты под проценты ниже ставки рефинансирования ЦБ РФ.

В целом за счет кредитов, предоставляемых двадцати крупнейшим предприятиям России¹⁸², формируется более 60 % кредитного портфеля всей банковской системы и более 80 % кредитного портфеля «государственных» банков. Это делает закономерным и неестественным рост привлечения отечественных депозитов банками с госучастием – на 76 % в 2011 году, в сравнении с ростом на 48,1 %¹⁸³ во всем банковском секторе. Существующее положение поддерживают заявления представителей Банка России о возможности административного ограничения депозитной ставки до средней ставки десяти крупнейших банков, а они особой потребности в депозитах не испытывают, поскольку имеют иные, более дешевые источники фондирования. Это приводит к тому, что мелкие и средние кредитные организации постепенно «выдавливаются» в высокорисковый сегмент с большой долей вероятности их последующей ликвидации как создающие угрозу стабильности банковской системы и экономической безопасности страны.

Далее, неоднозначным и противоречащим международным стандартам является прямое участие Банка России в более чем 60 % капитала Сбербанка России, активы которого превышают активы ближайших в рейтинге «государственных» банков более чем в 3,5 раза. Как известно, согласно Конституции РФ и ФЗ «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)», он наделен важной функцией – обязанностью осуществлять наблюдение и надзор за деятельностью кредитных организаций на предмет ее соответствия действующему законодательству, привлекать нарушителей к ответственности. Выполнение данной функции в отношении тех банков, где он является основным акционером, фактически заменяет для него надзорные полномочия, установленные законодательством, полномочиями по контролю в рамках «корпоративного» управления¹⁸⁴.

И наконец, дополнит текущую тенденцию перспектива внедрения принципов Базеля III в отношении требований к капиталу кредитной организации – повышение норматива достаточности до 10 %, дробление его структуры на три компоненты, размещение выпусков ценных бумаг с целью его переоценки. Следует отметить, что в развитых странах данный норматив предназначен лишь для системно значимых банков, но не всей банковской системы. Для российской банковской системы это будет означать ее дальнейшее укрупнение, усиление позиций «государственных» банков.

Все это оказало определяющее влияние на сферу межбанковских отношений. Сложился правовой механизм, включающий в качестве основных правовых средств конструкцию юридического лица и договор, но не как результат свободного волеизъявления, равенства сторон, а как средства, носящие нормативный характер¹⁸⁵, что фактически свидетельствует об изменении классической частноправовой парадигмы механизма правового регулирования. Доля публично-правовых средств формально незначительна и адекватна требованиям международных стандартов, аналогам в странах с рыночной экономикой. Но в целом результат применения данного механизма не соответствует идеологии рыночной экономики, основанной на конкуренции, равенстве, инициативе и свободе участников. Очевидно излишне прямое участие мегарегулятора в межбанковских отношениях, явно выражена проводимая им политика протекционизма «государственных» банков, в расчетах основных экономических показателей которых уже давно отсутствует объективность. Кроме того, становится очевидным, что в действиях и решениях их руководства все чаще прослеживается нерыночный подход к хозяйствованию¹⁸⁶. Это повышает рискованность банковской деятельности и может быть причиной дальнейшего снижения конкурентоспособности российской банковской системы в целом.

В платежных системах, обеспечивающих перевод денег в безналичной форме между финансовыми институтами, в реальном секторе экономики и среди населения сложилась несколько иная ситуация. С переходом к рыночной экономике расчетные отношения начали складываться в нескольких направлениях. Между банками превалировали основанные на договоре прямые корреспондентские отношения, которые постепенно становились многосторонними посредством передачи полномочий расчетного агента крупному коммерческому банку, ведущему счета ЛОРО нескольких кредитных организаций. Центральный банк Российской Федерации, в котором сосредоточены корреспондентские и резервные счета кредитных организаций, организовал и модернизирует собственную платежную систему, постепенно закрепив за собой роль главного расчетного центра страны. И наконец, в собственном направлении развивались розничные платежные системы, в которых саморегулирование как «не подчиненная государственному органу составляющая регулирования»¹⁸⁷ принято за основу участниками, в числе которых нередко отсутствовали кредитные организации. Нельзя не признать, что оно было достаточно эффективным, но существенно отличавшимся от банковского саморегулирования¹⁸⁸.

Федеральный закон от 27 июня 2011 г. «О национальной платежной системе»¹⁸⁹ и принятые в его продолжение нормативно-правовые акты Банка России¹⁹⁰ призваны систематизировать и упорядочить сложившиеся платежные отношения, унифицировать их регулирование, обеспечить взаимопроникновение систем, внедрение наиболее прогрессивных средств. Важная роль в платежных системах отводится кредитным организациям, которые становятся обязательными участниками, содействующими их организации и функционированию. Все это должно обеспечить создание новой архитектуры регулирования национальной платежной системы, сочетающей в себе как рамочное государственное регулирование, так и саморегулирование. Отметим, что национальная платежная система будет эффективной, если механизм регулирования отношений, возникающих в ней, имеет в основе достижение целей, не только обеспечивающих баланс публичных и частных интересов, но и способных оптимально учесть интересы¹⁹¹ всех участников.

Базовыми целями-принципами, в достижении которых заинтересованы и государство, и общество, и конкретные субъекты, являются принцип мгновенности доступа к платежной системе; принципы безопасности и непрерывности перевода денежных средств; принцип совершения платежей в режиме реального времени; принцип свободы выбора участников платежных систем¹⁹². Эти цели-принципы нельзя отнести к публичным или частным, они призваны определять направление и структуру взаимосвязей частноправовых и публично-правовых средств¹⁹³. Чтобы удовлетворять поставленным целям-принципам, весь массив средств, включающий нормативно-правовые акты, договоры, заключенные в разное время различными субъектами, устанавливающие права и обязанности по поводу переводов денежных средств в платежной системе, должен быть структурирован и систематизирован. Сделать это возможно только силами оператора платежной системы с помощью правил, разработанных им и утвержденных в порядке, установленном регулятором. Правила платежной системы, являясь базовым средством, включают в качестве основных частноправовые составляющие. Но в моменты угрозы нарушения непрерывности, безопасности, мгновенности доступа к платежной системе и совершения платежей в режиме реального времени оператором должны быть установлены в правилах возможности активизации публично-правовых элементов, среди которых важными являются полномочия контроля в рамках управления платежными рисками и процедуры применения мер ответственности к нарушителям.

Еще раз подчеркнем, что цели-принципы реализуются с помощью механизма правового регулирования межбанковских отношений, складывающихся в платежных системах, который должен базироваться на приоритете использования частноправовых средств как наиболее эффективных в условиях рыночной экономики. Универсальность частноправовых средств позволяет обеспечивать проникновение публично-правовых составляющих, создавая возможность прямого вторжения государства в отношения участников платежных отношений в периоды нестабильности, создающей угрозу национальной безопасности государства. В периоды стабильности частноправовые средства призваны обеспечивать развитие межбанковских платежных отношений, включая основанное на них косвенное государственное регулирование рыночными методами, обеспечивая при этом совершенствование самих частноправовых средств, развитие в них возможностей саморегуляции, презюмирующей самостоятельность, инициативность предпринимательской деятельности.

Построенные на саморегуляции частноправовые средства реализуются через объединение субъектов, осуществление ими деятельности по разработке, установлению и совершенствованию стандартов и правил, а также контролю их соблюдения¹⁹⁴. В связи с этим платежная система как основное частноправовое средство механизма правового регулирования межбанковских расчетов должна «выстраиваться» оператором, являющимся самостоятельным субъектом права, юридическим лицом, часть функций которого, но не статус в целом, должна соответствовать функциям саморегулируемой организации (локальное нормотворчество, контрольные полномочия и др.). Это публичная составляющая в механизме правового регулирования межбанковских расчетов. Участники, объединенные в платежной системе в процессе перевода денежных средств, приобретают права и обязанности по правилам, установленным не государством, но оператором платежной системы с учетом требований нормативных правовых актов и потребностей участников – потребителей платежных услуг. В рамках правил платежной системы формируется система гражданско-правовых договоров, каждый из которых представляет собой «главное правовое средство регулирования рыночной экономики, служащее выполнению функции оптимального согласования множества противоречивых экономических интересов хозяйствующих субъектов и формирующее на этой основе синергетические связи в экономике, обеспечивающие ее устойчивое функционирование»¹⁹⁵.

Кроме этого, для активизации и конкретизации взаимодействия участников в поддержку системы договоров переводы денежных средств должны «обслуживать» организационные и технические регламенты, стандарты. В них фиксируются и приобретают правовую форму способы прекращения платежных обязательств в процессе перевода денежных средств: на валовой основе, посредством клиринга, неттинга обязательств, гибридными способами. Причем оператор должен иметь возможность управлять процессом прекращения обязательств, применяя конкретный способ в зависимости от степени стабильности ситуации на финансовых рынках и в реальном секторе экономики, что также входит в состав публично-правовой составляющей его статуса.

И наконец, в платежной системе важными средствами являются документы (распоряжения, платежные поручения и иные расчетные документы, созданные электронно, автоматически и на бумажных носителях), которые непосредственно фиксируют момент возникновения, изменения и прекращения прав и обязанностей каждого субъекта в отношении определенного денежного обязательства в процессе перевода денежных средств. Структура и порядок обращения платежных документов определяются самостоятельно оператором платежной системы при участии оператора платежной инфраструктуры.

Таким образом, платежная система, создаваемая оператором как субъектом предпринимательской деятельности, являясь базовым частноправовым средством, совмещает в себе институциональную и регулятивную функции в механизме правового регулирования межбанковских расчетов, обеспечивая организацию и регуляцию взаимодействия участников с помощью правил, системы договоров, стандартов и иных частноправовых средств. При этом статус самого оператора должен включать в себя публично-правовые составляющие, необходимые для поддержания стабильности в платежной системе.

Однако платежная система не может быть автономной, функционировать сама по себе, без взаимодействия с другими платежными системами, государством. Это межсистемное взаимодействие должно быть организовано кредитными организациями и направлено непосредственно на осуществление переводов денежных средств между платежными системами, в том числе обеспечение их ликвидности. Следует отметить, платежная система будет функционировать бесперебойно, если для кредитных организаций – супервайзеров будет предусмотрена эффективная система пополнения временной нехватки денежных средств для осуществления платежей, т. е. восполнения текущей ликвидности. Банк России как эмиссионный центр и оператор собственной платежной системы обладает явными преимуществами. Однако реализация им своих полномочий не должна приводить к дискриминации, монополизации, стимулированию спекулятивных операций, использованию нерыночных методов хозяйствования и, в конечном итоге, снижению темпов развития банковской системы. Для этого Банк России должен свои публичные функции по реализации денежно-кредитной политики исполнять с учетом приоритетного использования частноправовых средств.

Как уже отмечалось, в периоды экономической стабильности средства, инициируемые регулятором, направлены на стимулирование развития банковской, платежных систем и являются средствами организационного характера.

Интересен в этой связи зарубежный опыт регулирования финансовых рынков, где участники имеют право назначать системы для расчета по сделкам с финансовыми инструментами. При этом назначенный ими оператор системы вправе законно и коммерчески обоснованно отказать в доступе к своим услугам. Критерии доступа к системе должны быть недискриминационными, прозрачными и объективными для всех участников, равными для всех систем. Надзорный орган лишь определяет, что технические условия проведения расчетов, связи и взаимодействия между системами способствуют стабильному упорядоченному функционированию финансовых рынков и обеспечивают эффективный и экономичный расчет¹⁹⁶.

Что касается банковского регулирования и надзора, в том числе и в платежных системах, то в целом его эволюция свидетельствует о переходе от классического административного подхода к оценке рисков и требованиям к достаточности капитала (Базель I, 1998) к рыночному подходу, в котором большее внимание уделяется системе управления рисками (Базель II, 2006). Он характеризуется либерализацией системы регулирования, присутствием диспозитивно-императивных требований к достаточности капитала, управлению рисками, раскрытию информации и др.

После финансового кризиса 2008 г. баланс между рыночной идеологией роста и антикризисной идеологией устойчивости пока не найден (Базель III, 2010–2011), однако следует принять факт возвращения части процедур администрирования, но для системно значимых банков, групп, глобальной и национальной банковских систем.

Публично-правовые средства должны использоваться для защиты от незаконной, излишне рискованной предпринимательской деятельности и иных действий (бездействия), создающих угрозу государству и обществу в целом. Агрессивной политике банков и банковских групп, способствующих концентрации рисков, нетранспарентности банковской деятельности, должны противостоять санкции (уголовно-правовые, административные), а также иные средства, направленные на возмещение ущерба, причиненного такими действиями, виновными в его наступлении, а также эффективные процедуры удаления с рынка недобросовестных игроков. Для добросовестных участников платежных систем должны быть предусмотрены частноправовые средства, которые позволяют сбалансированно развиваться и одновременно нивелировать негативные последствия кризисных явлений (управление ликвидностью, создание гарантийных фондов, страхование платежных рисков и др.).

Итак, главной задачей законодателя является установление в платежных системах принципа гармонизации частноправовых и публично-правовых средств в механизме правового регулирования. Законодатель отдает приоритет частноправовым средствам, основными среди которых являются платежная система, конструкция юридического лица, правила, стандарты, система договоров. Полномочия по наблюдению, надзору и контролю в платежной системе, в том числе за соблюдением правил участниками переводов денежных средств, должны быть разделены между уполномоченным органом и оператором платежной системы, соподчинены и структурированы в соответствии с требованиями закона. Однако оператор не всегда является инициатором создания платежной системы и лицом, самостоятельно управляющим ею. Нередко оператор – лицо, аффилированное с другими участниками платежной системы на условиях «корпоративного подчинения» (зависимое или дочернее общество). В этом случае Банк России должен иметь в своем арсенале публично-правовые средства, позволяющие избежать возможных злоупотреблений правом в процессе перевода денежных средств.

Таким образом, достижение цели правового регулирования межбанковских расчетов требует органичного сочетания публично-правовых и частноправовых средств. При этом доля публично-правовых средств должна быть незначительной, поскольку механизм правового регулирования межбанковских расчетов имеет преимущественно частноправовую природу. Использование публично-правовых средств в механизме межбанковских расчетов должно осуществляться только в исключительных случаях. Например, вмешательство публичной власти является обоснованным для предупреждения кризиса неплатежей, потери ликвидности платежных систем и их участников, для обеспечения экономической безопасности государства и т. п. Чрезмерное использование императивного метода правового регулирования в иных случаях может привести к дестабилизации деятельности платежных систем, нарушению свободной конкуренции, замедлению интеграции платежных систем в мировые финансовые рынки.

На основании произведенного исследования допустимо сделать следующие выводы:

1. Достижение цели правового регулирования межбанковских расчетов требует органичного сочетания публично-правовых и частноправовых средств.

2. Доля публично-правовых средств должна быть незначительной, поскольку механизм правового регулирования межбанковских расчетов имеет преимущественно гражданско-правовую природу.

3. Вопреки распространенной в юридической литературе точке зрения считаем, что использование публично-правовых средств в механизме правового регулирования межбанковских расчетов должно осуществляться только в исключительных случаях. Например, вмешательство публичной власти является обоснованным для целей предупреждения кризиса неплатежей, потери ликвидности участниками платежных систем, для обеспечения экономической безопасности государства и т. п. Чрезмерное использование императивного метода правового регулирования в других случаях может привести к дестабилизации деятельности платежных систем, нарушению свободной конкуренции, замедлению интеграции национальных платежных систем в мировые финансовые рынки.