Текст книги "Невеста для злодея"

Воодушевленная таким ответом, Мадди продолжала:

– И еще – как танцевать, как делать реверанс, как обращаться к какому-нибудь герцогу…

– Нет-нет, – перебила графиня, – это тебе не понадобится. – Снова поморщившись, она добавила: – Позволь мне быть с тобой откровенной, Мадлен. Мне следовало сказать тебе об этом сразу же. Так вот, тебя как особу со скандальной репутацией не станут приглашать в лучшие дома. И не будут приглашать на многие балы. А встречаться с герцогами тебе, естественно, не доведется!

* * *

Приближаясь к открытой двери наверху, Нейт замедлил шаги. Он боялся этой встречи. Он не очень любил детей. Они обычно были навязчивыми, шумными и утомительными. Но, как и многие малоприятные дела, ему следовало это сделать – и поставить точку.

Чуть помедлив, он переступил порог. Детская выглядела точно так, как его собственная много лет назад. Классная комната с низкими книжными полками была главным помещением, а спальни располагались дальше по коридору. По стенам, в рамках, висели все те же изображения животных с буквами алфавита, на подставке же красовался глобус. Но комната, казалось, уменьшилась в размерах по сравнению с той, которую он помнил с детства.

Впрочем, тогда он и сам был гораздо меньше – шалун и проказник, проводивший большую часть времени на табуретке в углу, лицом к стене. Сидеть спокойно часами было самым суровым наказанием для подвижного парня. Порки, применяемые графом Гилмором в качестве воспитательной меры, были намного хуже, но они-то, по крайней мере, не занимали много времени.

Внимание Нейта привлекла живая картина на дальнем конце комнаты. Там, у окна, за детским дубовым столиком, сидела маленькая девочка. Она мотала ножками, вскидывая подол своего желтого платьица, и писала что-то мелом на грифельной доске. А в кресле-качалке дремала пухлая нянька с крошечной рыжеволосой девочкой на коленях. Малышка наблюдала за старшей девочкой и сосала пальчик.

Нейт замер на пороге. Конечно же, это были его племянницы, дочери его брата.

У него вдруг перехватило горло и защипало в глазах от подступившей влаги. Он отвернулся и с трудом проглотил подкативший к горлу комок. «Какая глупость…» – сказал он себе. И действительно, что это с ним? С чего его так пробрало при виде этих детей? Ведь он не нес за них ответственности, это бремя лежало на главе семьи, их деде графе Гилморе.

Тем не менее Нейтан чувствовал, что он все равно в долгу перед маленькими племянницами. Много лет назад Дэвид присматривал за ним и защищал, когда мог, от гнева графа. Теперь настал черед отплатить за добро добром.

Нейт сделал глубокий вдох и расправил плечи. Затем решительно направился к детям. Тут девочка за столом повернулась на своем миниатюрном стульчике и уставилась на незнакомца. Нянька же, проснувшись, внимательно посмотрела на него своими черными, как смородина, глазами на пухлом лице. С малышкой на руках она тщетно пыталась подняться с кресла.

– О, милорд! Простите, но я…

– Умоляю, сидите, – сказал Нейт. – Не нужно вставать.

Растерянная служанка молча закивала.

Нейт же опустился на корточки перед девочкой за столом. Это был довольно красивый ребенок с рыжеватыми волосами, перевязанными сзади желтой лентой, и карими глазами – точь-в-точь как у Дэвида. На миниатюрном носике девочки виднелись следы мела. Страха на лице у нее не было, только любопытство.

Нейтан улыбнулся.

– Здравствуй, я твой дядя Нейт. А как тебя зовут?

Девочка смотрела на него не мигая. Ее лицо хранило печать спокойной серьезности, и это тоже напомнило Нейту его старшего брата. К горлу его снова подкатил комок, и стало трудно дышать. Черт возьми, зачем он сюда пришел? И оказывается, он не знал, как завести с ребенком разговор.

– Может, тогда скажешь, как зовут твою сестренку. – Нейт опять улыбнулся.

Девочка по-прежнему молчала. И смотрела на него все так же внимательно. Отчаявшись, Нейт уже собрался уходить, но тут малышка звонким, как колокольчик, голосом произнесла:

– Я Кэролайн, а она Лора. Она иногда плачет по ночам. А я никогда не плачу.

– Умница! Это значит, что ты уже не ребенок, правда? – Нейт задумался, не зная, о чем дальше говорить. Но тут ему на глаза попалась грифельная доска. – Ты уже учишься писать, Кэролайн?

– Учусь писать букву «К». Это палочка с оттопыренной рукой и отставленной ножкой.

Кэролайн снова склонилась над доской и вывела букву – слегка кривоватую, но вполне узнаваемую.

– Отлично, – похвалил Нейт. – А ты знаешь слова, начинающиеся с «К»?

Малышка задумалась на мгновение, потом объявила:

– Королева! Ну… как королева Виктория.

– Да, королева Виктория. Правильно. Умница!

На лице Кэролайн расцвела улыбка. Но тут за спиной Нейта послышались шаги, и раздался ворчливый голос леди Софии:

– Что здесь происходит?

Нейт выпрямился и обернулся. В дверном проеме, ведущем в детские спальни, стояла его овдовевшая невестка в темно-сером платье. Теперь он понял, почему его брат женился на этой женщине: изящные черты лица, блестящие каштановые волосы, стройная фигура… Однако общее впечатление портила кислая гримаса – это выражение почти никогда не покидало ее лицо. За ней маячила худощавая женщина в черном, лет сорока пяти, с темными волосами, собранными в пучок.

– Я просто наблюдал Кэролайн за учебой, – ответил Нейт. – Она делает успехи.

София подошла к старшей дочери, погладила ее по головке и что-то проворковала. Затем направилась к младшей. Рыжеволосая малышка протянула к ней пухлые ручонки, и София взяла ее на руки, потискала, промурлыкала что-то ей в ушко, потом вернула няне.

У Нейта возникло ощущение, что его невестка проверяла, не причинил ли он какого-нибудь вреда ее дочерям.

Он постарался не принимать это близко к сердцу. София производила впечатление хорошей матери – разве что слишком уж беспокоилась о дочерях. Правда, она его совсем не знала, и ее мнение о нем на протяжении всех этих лет складывалось под воздействием яда, изливаемого графом Гилмором.

И наверное, к этому моменту она должна была понять, что он, Нейт, женился на актрисе, чтобы отомстить отцу.

– Теперь здесь будет мисс Джеймсон. – София кивнула в сторону гувернантки, которая засеменила к старшему ребенку. – Мы как раз обсуждали школьные успехи Кэролайн.

– Ну, а я вас оставлю, – сказал с поклоном Нейтан.

Когда он уже собрался уходить, София его остановила:

– Одну минутку, прошу вас. Вы позволите перемолвиться с вами несколькими словами?

– Как вам будет угодно.

София направилась в другой конец классной комнаты и остановилась у выхода в коридор.

– Признаюсь, я была чрезвычайно удивлена, увидев вас здесь, – проговорила она вполголоса. – Вы ведь, кажется, не из тех людей, которых интересуют дети…

– Я хотел посмотреть на потомство своего брата. Они милые девочки. Сколько им? – спросил Нейт.

– Кэролайн – пять, а Лоре – два. – София вскинула она него задиристый взгляд – точно курица-наседка, оберегающая своих цыплят. – Прежде чем идти сюда, вам следовало спросить у меня разрешение. Тогда бы я смогла подготовить дочерей.

– Подготовить?..

– Кэролайн зачастую стесняется незнакомцев. Боится их.

– В самом деле? Меня она не испугалась. – Нейт очень этим гордился. – Мы очень мило побеседовали.

Но Софию его слова ничуть не смягчили.

– Тем не менее, – продолжала она, – должна вас попросить… В общем, мне хотелось бы, чтобы ваша жена воздерживалась от посещений детской. Полагаю, вы понимаете, что женщина такого сорта может оказать неблагоприятное влияние на моих дочерей.

Наглость невестки, предположившей, что Мадлен способна испортить его юных племянниц, настолько ошеломила Нейта, что он не нашелся с ответом. О боже, какая нелепость! Перед его мысленным взором возник образ жены с выражением удивления в голубых глазах – так она смотрела на него, когда он впервые проник в нее. И это выражение в его глазах до сих пор преследовало его.

Но София была из тех, для кого важна лишь родословная.

Ему потребовалось собрать в кулак всю свою волю, чтобы сдержаться – ведь им с Мадлен предстояло жить с этой женщиной под одной крышей в течение нескольких ближайших месяцев. Тщательно подбирая слова, Нейт проговорил:

– Не могу поверить, что вам не приходило в голову… – Договорить он не успел – в дверях возникла Мадлен.

Видение в голубом шелке, с пучком светлых волос на макушке, она ослепительно улыбнулась и сказала:

– О боже, я вам не помешала?

Глава 13

Минуту назад Мадди остановилась в коридоре у детской. Услышав негромкие голоса, она не рискнула прервать разговор Нейтана с невесткой. Но тут леди София вдруг произнесла: «Женщина такого сорта может оказать неблагоприятное влияние на моих дочерей». И тут уж Мадди не выдержала. Эти слова поразили ее в самое сердце, они послужили подтверждением того мнения, которое у нее сложилось о снобах из высшего общества. «Женщина такого сорта!..» Так вот кто она такая?

Сначала она хотела тихонько уйти, но потом… Нейтан какое-то время молчал, и Мадди поняла, что не потерпит такого к себе отношения. Если ее муж не заступится за нее, она сама это сделает.

Мадди переступила порог детской в тот самый момент, когда Нейт произнес: «Не могу поверить, что вам не приходило в голову…»

Но, увидев ее, он сразу замолчал. И теперь пристально смотрел на нее. Сердце Мадди подскочило в груди. Сегодня, в серовато-голубом сюртуке с белым галстуком, подчеркивавшим бронзовый загар его лица, Нейтан казался особенно красивым. Но несмотря на элегантный наряд джентльмена, в нем, как всегда, было что-то дикое, неукротимое… Возможно, из-за дерзкого взгляда и стянутых шнурком на затылке черных волос.

Ее внезапное появление застало его врасплох, как и леди Софию. Теперь, вероятно, они гадали, что она слышала. «Вот и хорошо», – решила Мадди. Не следовало им говорить о ней за ее спиной.

Ослепительно улыбнувшись, она сказала:

– О боже милостивый, я вам не помешала?

– Конечно, нет, – ответил Нейтан. – Я уже уходил.

– Я так рада, что нашла тебя, дорогой, – затараторила Мадди, подплывая к нему. – Я искала тебя по всему дому. Леди София, как приятно снова вас видеть.

Мадди перевела взгляд на вдову Дэвида и тут же ощутила весьма неприятный укол зависти. От всего облика этой женщины – начиная от блестящих каштановых локонов и до модного покроя платья, веяло рафинированной изысканностью. В ее присутствии Мадди особенно остро сознавала простоту и бедность своего старенького голубого платья, которое она сейчас надела. Покрой этого платья вышел из моды еще несколько лет назад, хотя Мадди добавила немного кружев к лифу и переделала рукава, чтобы придать им более современный вид.

Нейтан поцеловал жену в щеку.

– Кстати, ты сегодня очень красивая, – сказал он.

Но Мадди с горечью осознала, что он просто играл роль любящего мужа, не более того. И все же воспоминания о прошедшей ночи наполнили ее сердце необычайной нежностью. Она густо покраснела, ощутив между ног жар желания. Пожар заполыхал еще сильнее, когда муж обнял ее за талию и, взглянув на нее, улыбнулся. Потом он снова посмотрел на невестку.

– Как я уже говорил, София, не могу поверить, что вам не приходила в голову очень даже простая мысль… Возможно, в это же время, год спустя, мой ребенок – дитя Мадлен – разделит детскую с вашими дочерьми. Они будут кузенами. Это будет замечательно, не правда ли?

Слова мужа ошеломили Мадди. До аукциона, когда она собиралась заключить лишь временный союз с одним из джентльменов в качестве любовницы, Мадди разузнала у одной из актрис, как избежать нежелательной беременности с помощью пропитанной уксусом губки. Но прошедшей ночью она не предприняла никаких мер предосторожности.

А нужно ли было?

Нет, наверное. Ведь она теперь была замужней женщиной, и ребенок стал бы для нее наградой к сделке с Нейтаном. Как было бы чудесно стать матерью! У Мадди потеплело на сердце при мысли о том, что она будет держать на руках крошечного мальчика с черными волосиками и очаровательными ямочками на щечках…

– И впрямь замечательно, – ответила леди София с явным раздражением.

Очнувшись от своих фантазий, Мадди заметила, как побледнело лицо леди Софии. И неудивительно. Ведь теперь Нейтан был наследником, и его ребенок получит право первоочередности. И это была очень горькая пилюля для леди Софии.

Мадди взглянула на двух маленьких девочек в другом конце комнаты. Рядом со старшей девочкой сидела гувернантка и помогала ей писать на грифельной доске. Вторая же дремала на руках няни. Картина эта вызвала у Мадди улыбку.

– Ваши дочери, миледи? – Она кивнула на девочек. – Какие прелестные… Я таких миленьких еще не видела. Вы, должно быть, очень гордитесь ими.

– Да, благодарю вас. – После некоторого колебания леди София поджала губы и с натянутой вежливостью добавила: – Не хотели бы вы познакомиться с ними?

Конечно, Мадди хотела бы, если бы не очевидное нерасположение этой женщины. И Мадди решила не лезть туда, где ей были не рады.

– Возможно, в другой раз, – отозвалась она. – Мне бы не хотелось тревожить ваших прелестных малышек. К тому же мне не терпится похитить у вас моего мужа. У нас важное дело, которое срочно нужно обсудить.

Изображая преданную жену, она взяла Нейтана под руку и, вскинув голову, захлопала ресницами. Губы его дрогнули в улыбке, а глаза потеплели. И в тот же миг Мадди почувствовала непреодолимое влечение к нему. Пытаясь скрыть свои чувства, она скромно потупилась.

– Постойте, – резко остановила их леди София, когда они уже собрались уходить. – Лорд Роули, разве вы не обещали графу найти себе собственное жилище в скором времени?

– Обещал, – подтвердил Нейтан. – Но похоже, что все лучшие дома на сезон сданы. Так что… Кто знает, возможно, мы здесь задержимся на некоторое время. Хорошего дня.

С этими словами он вывел Мадлен из детской. Эхо их шагов гулко разносилось по коридору. И тут Мадди вспомнила о том, что еще не знала всех подробностей плана Нейтана.

– Так ты не намерен искать дом? – спросила она. – Ты что, решил остаться здесь?

– Ты очень проницательна, – ответил Нейт с усмешкой. – Удалить из Гилмор-Хауса мою одиозную жену – это означало бы полный провал всего замысла.

– И ты никому не сказал, что намерен навсегда уехать из Англии в конце сезона?

– Ни единой душе, кроме тебя, Мадлен. Это наш с тобой маленький секрет.

Мадди молча кивнула. Их расставание в конечном счете устраивало их обоих. С щедрым содержанием, которое он ей обещал, она после его отъезда сможет переехать в собственный дом. А если к этому времени забеременеет, то ей хватит средств, чтобы нанять прислугу и осуществить свою мечту – открыть магазин дамской одежды.

Но, увы, одна часть ее плана уже находилась под вопросом из-за шокирующего приговора старой графини: «Тебя, как особу со скандальной репутацией, не станут приглашать в лучшие дома. И не будут приглашать на многие балы. А встречаться с герцогами тебе, естественно, не доведется!»

Последнее обстоятельство очень тревожило Мадди. Если она не сможет общаться с аристократией – как же тогда она встретится с герцогом Хутоном? Как посмотрит в лицо этому надменному человеку, отказавшемуся от собственной дочери из-за того, что та сбежала со странствующим актером? И как выскажет она своему деду все, что о нем думала?

Леди Гилмор, хотя и согласилась обучить ее хорошим манерам, все же считала, что актриса, как бы ни старалась, никогда не станет истинной леди и общество никогда ее не примет. И никакие заверения Мадди не могли поколебать убежденность старухи.

Но Мадди не собиралась сдаваться.

– Нейтан, нам нужно поговорить с глазу на глаз, – сказала она, подняв на мужа взгляд, когда они уже спускались по лестнице. – Где-нибудь, где нас никто не услышит.

– Звучит интригующе. Не смею отказать красивой женщине в тайном свидании.

Мадди невольно улыбнулась. Уже второй раз за сегодняшний день муж сделал ей комплимент. Это было весьма галантно с его стороны, поскольку на ней сейчас было старенькое платье. К тому же она чувствовала себя совершенно измотанной после многочасовых примерок и булавочных уколов портнихи. Интересно, сколько женщин соблазнил Нейтан своей лестью? И сколько еще соблазнит, после того как покинет Англию? Ведь он вряд ли станет соблюдать данный ей брачный обет.

Последняя мысль немного ее беспокоила. Клятвы, данные перед Богом, нарушать не стоило, не так ли?

Но, как бы то ни было, сегодня ее муж был в прекрасном расположении духа. Вероятно, потому, что выиграл сражение с отцом относительно аннулирования брака. Осуществление брачных отношений, произошедшее минувшей ночью, служило тому доказательством.

Спустившись по лестнице, они зашагали по длинному пустынному коридору, где находились спальни. Ее комната вполне могла стать подходящим местом для разговора. Если только Герти и миссис Доббс не убрали с кровати все швейные принадлежности…

Мадди повернулась к мужу.

– О, чуть не забыла… Спасибо за все эти рулоны шелка. У меня нет слов, чтобы выразить свою благодарность.

– Если нет слов, чтобы поблагодарить, тогда, возможно, покажешь без слов.

С этими словами Нейтан повернул к первой же попавшейся двери, распахнул ее и, подтолкнув вперед жену, тотчас прикрыл за собой. Комната оказалась неиспользуемой спальней. Высокие зашторенные окна не пропускали свет послеполуденного солнца, и здесь царил полумрак. Мадди почти сразу заметила кровать с балдахином и зачехленные кресла.

В следующее мгновение Нейтан привлек ее к себе и страстно поцеловал. Преодолев первоначальную робость, Мадди поддалась ему навстречу и ответила на поцелуй с неменьшей страстью – на нее нахлынуло жгучее желание. Но когда пальцы мужа скользнули ей под корсет, она вдруг отшатнулась и, тяжело дыша, оттолкнула его.

– Постой, Нейтан. Я же сказала, что хочу поговорить с тобой. Это очень важно!

– Но любовь куда увлекательнее разговора, разве нет?

Он хотел пощекотать носом ее шею, но она увернулась, выскользнула из его объятий и отступила, прижавшись спиной к одному из кроватных столбиков. Сделав глубокий вдох, Мадди решительно заявила:

– Ты должен выслушать меня, Нейтан. Твоя бабушка сказала мне сегодня, что я никуда не выйду из этого дома на протяжении всего сезона. И в какую бы благовоспитанную леди я ни превратилась, меня не будут приглашать в лучшие дома.

Нейтан шагнул к ней и пробормотал:

– На этих проклятых балах ужасно жарко и многолюдно. К тому же полно всяких разодетых снобов… Так что ты немного потеряешь.

От его плутовской улыбки у Мадди участился пульс, и она, сделав шаг в сторону, отступила от мужа еще на метр-другой.

– Но балы – часть нашей сделки, – возразила она. – Мы должны были посещать балы, вращаться среди знати. Ты обещал, что в качестве твоей жены я войду в высшее общество.

– Правда? – Он приподнял темную бровь. – Что-то не припомню такого.

– Ну… это подразумевалось. И это была одна из причин моего согласия выйти за тебя.

– А я-то надеялся, что ты польстилась на мое мужское обаяние…

Сделав широкий шаг, Нейтан резким движением попытался схватить жену за руку, но его пальцы лишь скользнули по ее рукаву. Мадди взвизгнула и отступила за кресло. Чарующая улыбка мужа вновь пробудила ее страсть. Конечно, он мог с легкостью овладеть ею, но ему нравилось играть с ней как кошка с мышкой.

О, как же ей хотелось, чтобы он поймал ее! Она сгорала от желания ощутить его губы на своих губах, а его руки – на своем теле. Но только не сейчас! Сначала следовало убедить его в том, что он должен помочь ей.

Вскинув руку, Мадди проговорила:

– Пожалуйста, перестань гоняться за мной, Нейтан, и подумай минутку. Каким образом стану я позором для твоего отца, если буду сидеть взаперти? Тебе выгодно, чтобы меня включали во все без исключения приглашения. Чтобы меня повсюду принимали. Даже на самых шикарных балах.

Тут Нейтан вдруг остановился и уставился на нее с некоторым удивлением. И было ясно: до него наконец-то дошло, о чем она говорила.

– Я об этом позабочусь, – сказал он немного погодя. – Не стоит беспокоиться.

– Но что ты сделаешь? Как тебе это удастся? Твоя бабушка говорит, что у тебя ужасная репутация. Если тебя не будут приглашать на балы, то и меня не станут. Ох!..

В этот миг Нейтан стремительно шагнул к ней и, обнимая за талию, прижал к своим бедрам. В полумраке вспыхнула его улыбка, а на щеках заиграли ямочки.

– Я сказал, что позабочусь об этом. Ты будешь танцевать на всех балах, на которых пожелаешь. Поверь мне.

С этими словами он опустился в мягкое кресло, увлекая Мадди за собой. В следующее мгновение она уже сидела у него на коленях, прижавшись к его груди и обвивая руками его шею. Но Нейтану этого было мало. Забравшись ей под юбку, он заставил ее раздвинуть ноги.

– Вот так лучше, – пробормотал он.

Его отвердевшая плоть уперлась в пульсирующий центр ее женского естества, и теперь их разделяла лишь преграда из его брюк и ее кружевного нижнего белья.

– Нейтан!.. – Мадди оглянулась на входную дверь, чуть видневшуюся в полумраке комнаты. – Что если кто-нибудь войдет?

– Ну и что? Кто не рискует, тот не живет.

Их губы слились в страстном поцелуе. А предчувствие чудесного приключения лишь усиливало остроту ощущений. Рука мужа все еще находилась у нее под юбкой, и он какое-то время поглаживал ее бедра над подвязками. Затем рука его, нащупав прореху, нырнула меж ее ног, и он с величайшей осторожностью погладил нежную плоть. От пробудившегося острого желания Мадди застонала.

Когда же Нейтан убрал руку, чтобы расстегнуть брюки, она чуть не разрыдалась. И предвкушение того, что сейчас должно было последовать, разожгло в ней пожар. Дрожа всем телом, она обхватила мужа за плечи и приподнялась немного, открывая ему доступ. Затем опустилась, вздохнула с облегчением, когда он заполнил ее, и затрепетала от чудесного ощущения.

Инстинктивно покачивая бедрами, она наслаждалась волнами тепла, расходившимися по всему телу. Нейтан шумно перевел дух и сжал руками ее бедра. Она замерла на мгновение, потом снова задвигалась, упиваясь блаженством, которое испытывала, доставляя удовольствие и мужу, и самой себе. Сегодня настал ее черед играть ведущую роль, и Мадди исполняла ее с величайшей радостью. Наконец, не в силах больше выносить эти волшебные ощущения, она прижалась лбом к его лбу и простонала:

– Нейтан, умоляю…

Его рука, скользнув между ними, погладила место их соединения. И в тот же миг ее пронзила молния жгучего удовольствия, и она громко вскрикнула. А затем почувствовала, как Нейтан резко подался вверх – и содрогнулся всем телом.

Совершенно обессилев, Мадди припала к нему, уронив голову ему на плечо. Какое-то время она лежала без движения. Наконец, отдышавшись, перевела дух. Никогда еще не чувствовала она себя такой счастливой, как в этот момент. И как же она жила до сих пор, не ведая такого удовольствия?

– Я словно побывала в раю, – сказала она со вздохом и поцеловала мужа в подбородок. – Неудивительно, что у тебя такая дурная репутация. Все из-за твоих похождений с женщинами.

Он взглянул на нее из-под полуопущенных ресниц.

– Ревнуешь?

– Конечно, нет! – воскликнула Мадди, хотя и ревновала немного, пусть даже это представлялось нелогичным. Ведь его прошлые похождения никак ее не касались. – Просто я слышала от твоей бабушки, что ты много безобразничал в юности. Должна даже признаться, что пыталась понять почему.

Он погладил ее бедро.

– Скверное поведение – это очень весело. Ты уже должна это понимать.

Несколько мгновений Мадди не могла сообразить, о чем речь. После всего произошедшего ей никак не удавалось собраться с мыслями.

– И это все? – пробормотала она. – Интересно, а тогда, в прошлом, ты нарочно доводил своего отца до бешенства?

Рука Нейтана замерла, и он чуть откинулся назад, чтобы заглянуть ей в глаза.

– Мадлен, никогда не упоминаний о нем, когда мы вдвоем. Никогда. И никаких серьезных разговоров. Ясно?

Его суровый взгляд и резкий тон вернули Мадди к реальности. Она не хотела разозлить его. Ох, как не кстати обмолвилась она об этом… Как глупо с ее стороны упоминать графа Гилмора в такой момент.

Вспышка мужа задела Мадди за живое, но она переборола свое любопытство. Она не имела никакого права копаться в прошлом Нейтана. Они не были настоящей супружеской парой, намеревавшейся строить совместное будущее. У каждого из них имелись собственные цели и собственные секреты.

Лучше сохранять легкие, игривые отношения. В конце концов, через несколько месяцев он навсегда исчезнет из ее жизни. А пока ничто не мешало ей упиваться сладострастием.

– Как пожелаете, милорд. – На губах Мадди заплясала лукавая улыбка, и пальцы ее заскользили по волевому подбородку мужа. – Между нами не будет ничего, кроме удовольствия.