Текст книги "Невеста для злодея"

– Может, стоит сказать об этом лорду Роули? Ведь он твой муж и имеет право знать.

Мадди поджала губы. Ей с каждым днем все менее и менее нравилось держать это в секрете от Нейтана. И все же… что она ему скажет? Он-то считал ее простолюдинкой. Поэтому и женился на ней. Муж будет шокирован, возможно, даже разозлится на нее, узнав правду, узнав, что ее мать родилась в семье аристократа. Более того, возможно, он помешает ей выступить против герцога…

– Что я имею право знать? – внезапно послышался голос Нейтана.

Мадди вздрогнула. Обернувшись, она увидела мужа, стоявшего в дверном проеме гардеробной комнаты. Как и обычно в такое время, он был в зеленом шелковом халате с драконами. И он смотрел на нее пристально и вопросительно.

«Но много ли он слышал?» – спрашивала себя Мадди.

– Добренький вечер, милорд. – Герти сделала книксен и улыбнулась. – Уже убегаю. Не буду вам мешать. – Схватив стопку грязного белья, горничная поспешно выскользнула за дверь.

А Нейтан по-прежнему смотрел на Мадлен с вопросом в глазах. Господи, спаси и помилуй ее. Придется как-то выкручиваться и надеяться, что он не слышал про герцога.

Мадди встала со стула и перекинула косу через плечо. Взгляд мужа скользнул по ее груди, просвечивавшей сквозь тонкую ткань ночной сорочки. Желая его отвлечь, Мадди с улыбкой сказала:

– Герти права, кое-что ты имеешь право знать. Это касается оплошности, которую я допустила по отношению к твоей бабушке.

– Оплошности?

– Идем, я расскажу тебе…

Покачивая бедрами, Мадди подошла к мужу и, взяв за руку, увлекла в спальню. Одеяло на кровати было откинуто, подушки взбиты. От зажженных свечей на ближайшем столике падал мягкий золотистый свет, создававший интимность обстановки. Как же ей хотелось побыстрее оказаться в постели с Нейтаном и забыться в страсти.

Но если они сейчас лягут, то не смогут поговорить. А Мадди должна была кое-что сказать мужу. Он обычно уходил через некоторое время, так что это – единственная возможность поговорить с ним.

Мадди подвела Нейтана к камину, усадила его на стул, а сама взяла пуфик и села напротив, так что их колени почти соприкасались.

– Так вот, сегодня утром я спросила бабушку, почему в семье не были приняты меры против оспы. И тогда я узнала, что все – из-за нее.

По лицу Нейтана пробежала тень. Он отвел взгляд, уставившись в полумрак комнаты, как будто задумался о преждевременной и бессмысленной смерти брата.

– Ах, это… – пробормотал он. – Но ты же не могла об этом знать…

Мадди вздохнула с облегчением. Значит, Нейтан не слышал про герцога. И следовательно, всего разговора с Герти.

– Я не хотела сделать твоей бабушке больно. Я просто была уверена, что знать всегда делает прививки. И даже мне, ребенку странствующих актеров, сделали.

Нейтан подался вперед и, запустив руку в вырез ее халата, нащупал маленький гладкий шрамик на плече.

– Так вот, что это такое… А я-то гадал…

По телу Мадди пробежали горячие мурашки, но она решила, что просто обязана договорить. Перехватив запястье мужа, она продолжала:

– Так вот, Нейтан, это навело меня на мысль о том, что тебе ведь тоже не делали прививку. Надеюсь, что ты сделаешь это в ближайшее время.

– Не стоит беспокоиться, дорогая. Если мне суждено умереть, ты станешь богатой вдовушкой.

Такая безответственная отговорка рассердила Мадди.

– Не глупи, Нейтан. Я бы никогда не пожелала тебе судьбы твоего брата.

– А мои родственники сказали бы, что судьба ошиблась, когда хороший брат умер, а плохой стал наследником.

Мадди сокрушенно покачала головой.

– Возможно, Дэвид был хорошим человеком, но ты ничуть не хуже, Нейтан. И Дэвид, как мне кажется, знал это. Вы были не только братьями, но и друзьями, правда? Я прочла это по твоим глазам, когда ты говорил о нем.

Нейтан с каменным выражением лица откинулся на спинку стула.

– Я был благодарен ему. Он выручал меня, если я не сделал уроки. И таскал мне тайком еду, когда меня укладывали спать без ужина. А я ничего хорошего не делал ему в ответ. Разве это можно назвать дружбой?

Это было серьезное признание, и Мадди, осмелев, спросила:

– А его когда-нибудь уличали в том, что он помогал тебе?

Нейт со вздохом кивнул.

– Да, иногда. К его чести, он никогда не отпирался. Правда, граф все равно наказывал именно меня.

– Получается, что ты получал порку вместо Дэвида. Что ж, это уже кое-что…

– Это ничто. И мой брат всегда выполнял все требования Гилмора. В отличие от меня. – Нейтан протянул руку и погладил жену по щеке. – Но я отомстил сполна. Я навязал тебя моей семье.

От его холодной улыбки Мадди стало не по себе. И было ясно, что Нейтану так и не удалось перешагнуть через свое прошлое. Более того, возвращение в Англию возродило в его душе чувства маленького обиженного мальчика.

– Ты все еще обижен на отца за то, что тот отдавал предпочтение старшему сыну, да?

Нейтан нахмурился, но тут же, овладев собой, провел ладонью по ее щеке.

– Дорогая, хватит глупой болтовни. Я не для этого пришел сюда, – сказал он с улыбкой.

Мадди мысленно вздохнула. Ох, он всегда так поступал. Сразу же заканчивал разговор, стоило ей только заговорить о его мыслях и чувствах. Но она все равно рано или поздно пробьет эту стену недоверия. Да-да, она поможет ему забыть о прошлом, каково бы оно ни было.

Возможно даже, что они стали бы ближе друг другу, если бы она сама сделала признание… И если бы поделилась с ним своими надеждами и мечтами. Она, например, могла бы рассказать ему о своем желании открыть магазин.

По-прежнему сидя на пуфике, Мадди перехватила ладонь мужа и, переплетая его пальцы со своими, положила руку ему на колено.

– Нейтан, если не хочешь говорить о себе, тогда я кое-что расскажу. Я долго размышляла над этим – с того самого момента, как побывала у тебя на складе. И я…

– Что ты?

Муж остановил на ней вопросительный взгляд, и в глазах его появилась настороженность. А что если он просто посмеется над ней или запретит об этом даже думать? Но если она хотела снискать его доверие, то должна была рискнуть.

– Я хочу, чтобы ты знал подлинную причину, по которой я выставила себя на аукцион, – объявила Мадди. – И почему мне нужны средства. Я позволила тебе думать, что просто хотела разбогатеть. Но на самом деле… Я давно хотела заняться торговлей. Знаешь, я всегда мечтала – даже тогда, когда играла на сцене, – открыть магазин для женщин…

Она все говорила и говорила, а на лице ее мужа появилось какое-то странное и загадочное выражение.

– Но это слишком большая сумма для маленького магазинчика, – сказал он, когда она умолкла.

– Я хочу торговать не только платьями, – продолжала Мадди с жаром; она решила раскрыть ему весь план целиком, пусть даже он сочтет ее сумасшедшей. – Я сниму просторное помещение, например, на Бонд-стрит, и запасусь всем, что покупают женщины – то есть одеждой, обувью, перчатками, шляпками, парфюмерией и даже косметикой. Таким образом… В общем, вместо того чтобы ходить по разным магазинам, леди сможет найти все под одной крышей. Ну, что скажешь?

Нейтан молча вскинул черную бровь. Мадди же затаила дыхание в ожидании ответа. А муж смотрел на нее так, как будто впервые увидел.

– Это совершенно новый подход, – произнес он наконец. – Но должен заметить, что богатые лондонцы привыкли к специализированным магазинам. Они могут решить, что качество товара низкое, раз все собрано в одном месте. Китайский философ по имени Конфуций однажды сказал: «Знать все – ничего не знать». Если же говорить о твоей идее, то получается следующее: иметь все – значит не иметь ничего хорошего.

– Именно поэтому я хочу иметь все только самое лучшее, – заявила Мадди. – Магазин будет поделен на отделы, каждый из которых с каким-то определенным ассортиментом. Так что причин для беспокойства не будет.

– Но тебе все равно придется сражаться с предубеждениями. Люди не любят перемен. Они предпочитают жить так, как жили всегда. – Так и они с отцом замкнулись на размолвке, уходящей корнями в детство. Но сейчас было бы неуместно упоминать об этом.

Немного помолчав, Мадди спросила:

– А как бы ты посоветовал мне взяться за дело?

Нейтан провел ладонью по подбородку.

– Во-первых, я бы нанял опытных работников. Мало того, я бы предложил им более высокую зарплату, чем в других магазинах. Это лучший способ привлечь хороших профессионалов.

– О, конечно! А я об этом не подумала…

– Кроме того, тебе понадобится реклама. Возможно, рекламные листовки. Чтобы люди узнали, чем именно твой магазин отличается от всех прочих.

Воодушевившись, Мадди вновь заговорила:

– А что, если я предложу женщинам полное преображение? Например: «Доверьтесь нашим специалистам, и мы превратим гадкого утенка в прекрасного лебедя».

– Как ты превратила мою сестру?

– Ты знаешь об этом?.. – удивилась Мадди.

– Уж я-то знаю твои таланты. Если красивая женщина может превратиться в сморщенную старуху с помощью грима, то замаскировать несколько оспин тем более сумеет.

«Граф Гилмор тоже догадался…» Но прежде чем Мадди успела открыть рот, чтобы сказать об этом, Нейтан в задумчивости добавил:

– «Суоннз[3]3
  В переводе с англ. «лебеди».


[Закрыть]» – идеальное название для твоего магазина, Мадлен Суонн.

– Да-да! – Она улыбнулась. – Я тоже так думала. Хотя, возможно, твоему отцу не понравится, что я использую свою девичью фамилию.

Лицо Нейтана приобрело непроницаемое выражение.

– Граф вообще не потерпит, чтобы его невестка занялась торговлей. Он запретит тебе открывать магазин. Но уже ради одного этого ты должна осуществить свою мечту. И не удивляйся, если он настроит общество против твоего магазина.

Мадди вовсе не собиралась разжигать новый конфликт в семье. Но поддержка Нейтана ее радовала, хотя и была обусловлена враждебным отношением к отцу. Снова помолчав, она проговорила:

– На самом деле я надеюсь привлечь в магазин жен богатых коммерсантов. Поскольку они не относятся к сливкам общества, им будет лестно общаться с будущей графиней, какой бы скандальной она ни была.

– Превосходная стратегия. – С самодовольной улыбкой, углубившей ямочки в уголках его рта, Нейтан принялся расплетать ее длинную косу. – Полагаю, что ты захочешь, чтобы я поставлял тебе китайские шелка, а? Неудивительно, что ты с таким интересом совала нос во все клети у меня на складе.

Мадди послала мужу страстный взгляд из-под полуопущенных ресниц.

– А ты будешь? За деньги, конечно. Я не жду ничего даром.

– Уверен, мы сможем заключить взаимовыгодную сделку. Буду счастлив стать твоим поставщиком, но одевать дам предоставлю тебе. Я предпочитаю раздевать их.

Нейтан начал расстегивать крохотные пуговки на спине ее ночной сорочки. На его губах играла едва заметная улыбка, а в глазах плясали огоньки. У Мадди же перехватило дыхание. Все эти серьезные разговоры ей тоже надоели – хотелось совсем другого.

Тут Мадди поднялась с пуфика, и ее полупрозрачное одеяние сползло на ковер. При виде ее наготы глаза Нейтана вспыхнули еще ярче. О, как же ей нравилось это выражение на его лице – как будто он увидел ее обнаженной в первый раз.

Она лукаво улыбнулась и спросила:

– Скрепим нашу сделку в постели?

Муж тотчас впился в ее губы страстным поцелуем, от которого оба потом долго не могли отдышаться. Прижимаясь к Нейтану обнаженной грудью, Мадди чувствовала глухие удары его сердца. Для полноты ощущений она развязала пояс его халата. И тотчас же, при виде его возбужденной плоти, почувствовала острое желание. Их губы на какое-то время снова слились в поцелуе. А затем Нейтан, уложив ее на постель, начал ласкать всеми возможными и невозможными способами.

Эта ночь доставила Мадди особое удовольствие. Возможно потому, что муж одобрил ее мечты и даже обещал помочь. Да-да, он предложил ей свою помощь! Хотя, возможно, лишь для того, чтобы досадить своему отцу… Но по-настоящему огорчало только одно: в какой-то момент Мадди вспомнила, что мужу ничего другого от нее не нужно, кроме этой прекрасной абсолютной страсти. Более того, в конце сезона он покинет ее навеки.

А до тех пор ей следовало быть очень осторожной, чтобы не влюбиться в собственного мужа.

Глава 18

Мадди нанесла завершающие штрихи на лицо леди Эмили и отступила на шаг, чтобы оценить свою работу. Сестра Нейтана тем временем вертела головой из стороны в сторону, любуясь своим отражением в зеркале туалетного столика. Все оспинки до единой были заполнены гримом, лицо припудрено, а на скулах розовел легкий румянец.

Эмили сейчас находилась в гардеробной Мадди, потому что старая графиня очень редко сюда наведывалась. Из-за слабого зрения леди Гилмор не заметила на балу чудесного преображения внучки, и после этого Мадди решила продолжать в том же духе.

– Сегодня получилось еще лучше, чем обычно, – сказала Эмили, сияя. – Спасибо огромное!

Каштановые с рыжинкой волосы девушки были схвачены на макушке миниатюрными заколками в виде розовых бутонов. На ней было платье из белого шелка с опущенными плечами и рукавами до локтя, отороченными кружевом. Лиф украшали розовые ленты, а юбку – воланы.

Весьма довольная собой, Мадди отошла к умывальнику вымыть руки.

– Каждая девушка должна быть красивой на балу, а ты, Эмили, сегодня выглядишь безукоризненно.

Сняв с плеч девушки защитный фартук, Герти заметила:

– Никто, кроме миледи, не имеет таких нежных ручек. Не то что мои клешни… Не умею работать с гримом.

– Просто у меня многолетний опыт работы, когда приходилось готовиться к выступлениям, – сказала Мадди, тщательно вытирая руки, чтобы не капнуть на собственное платье из красновато-лилового шелка.

Эмили коснулась пальцами нитки жемчуга на шее.

– Как жаль, что подаренное Нейтаном ожерелье не идет к этому наряду. Хотя думаю, что бабушка все равно его отвергнет как изготовленное язычниками.

Мадди протянула влажное полотенце горничной.

– Язычниками? – удивилась она.

– Позволь показать тебе. Я ношу его повсюду в ридикюле. На удачу. – Сидя на банкетке, девушка взяла крошечную бисерную сумочку, вынула оттуда изящное ожерелье и показала его Мадди. – Брат привез из Китая, – пояснила она.

Мадди наклонилась, чтобы получше рассмотреть миниатюрную фигурку из нефрита на простенькой золотой цепочке.

– Но это же маленький дракончик! – воскликнула она. – Какая прелесть!

– Нейтан клялся, что он принесет мне удачу. – Радость в выразительных глазах Эмили слегка поблекла, и она тихо добавила: – Но боюсь, он не помог мне с лордом Тео. Я и вправду думала, что понравилась ему, когда мы танцевали у леди Милфорд. Но он ни разу не нанес нам визит.

Мадди вздохнула. Бедняжка Эмили не знала, что лорд Данем запретил брату поддерживать с ней отношения. «Моему брату не разрешат ухаживать за ней, – заявил он. – Хутон никогда не позволит внуку иметь связь с семьей, запятнавшей свою родословную кровью простолюдинов».

При воспоминании об этом эпизоде у Мадди внутри все вскипело. Это была еще одна причина презирать Данема и его надменного деда. Но Мадди не хотела, чтобы Эмили грустила в день своего главного дебюта.

– Лорд Тео учится в Оксфорде, не так ли? Возможно, учеба потребовала его возвращения, чтобы закончить семестр.

Эмили немного повеселела и убрала ожерелье в сумочку.

– Да, но он мог хотя бы написать мне. И я не увидела ни его имени, ни имени его брата в списке принявших приглашение на сегодня. Думаешь, лорд Тео может все же появиться?

– Прости, дорогая, но я бы не стала на это рассчитывать. – Мадди обняла девушку. – Потанцуй с другими господами. Вечер будет чудесный, вот увидишь. А теперь – улыбнись. И уже пора спускаться встречать гостей.

Мадди принялась закрывать крышками многочисленные баночки и флаконы, расставленные на туалетном столе. Герти поспешила ей на помощь. В этот момент из спальни донеслось тихое постукивание.

Мадди в испуге обернулась и увидела подковылявшую к дверям старую графиню. Эмили же сидела за туалетным столиком и возилась с прической, глядя на себя в зеркало и «примеряя улыбки».

Узловатые пальцы леди Гилмор сунули Мадди маленький алый мешочек.

– Я одолжу тебе это на сегодня, Мадлен, чтобы ты не опозорила семью. В конце вечера вернешь.

Мадди развязала шнурок и извлекла прекрасное ожерелье, сверкавшее множеством бриллиантов в свете лампы.

– О, какая красота!

Мадди приложила ожерелье к груди и уже собралась застегнуть его на шее, когда вдруг увидела, что старая графиня поднесла к глазу монокль и уставилась в изумлении на туалетный столик. Герти в это время пыталась побыстрее затолкать многочисленные баночки и пузырьки в нижний ящик стола.

– Что это ты прячешь, горничная? Что это за баночки? А ну, посторонись…

Герти пришлось отступить, когда старая графиня, шаркая ногами, подошла к столу. Схватив склянку из зеленого стекла, старуха открыла крышку, поднесла к носу и понюхала.

– Краска для лица! – Лицо графини нахмурилось, заиграв морщинками. Она направила монокль на Эмили, продолжавшую сидеть на банкетке. – Ты использовала эту краску? – осведомилась леди Гилмор.

Глаза девушки округлились.

– Я просто… – пролепетала она.

Тут Мадди быстро проговорила:

– Это все я, бабушка. Я уже некоторое время использую косметику, чтобы скрыть оспинки Эмили. Разве вы не заметили, что она стала гораздо лучше выглядеть? Еще с бала у леди Милфорд все замечают, какой красивой стала Эмили.

Вдова стукнула тростью об пол.

– Юные леди не должны краситься! Немедленно все смой.

– Возможно, это правильно для большинства дебютанток, – сказала Мадди. – Но в случае с Эмили, как вы видите, нужно сделать исключение. Кроме того, – добавила она храбро, – у меня есть разрешение графа.

– В таких делах мой сын доверяет моему суждению. Он бы никогда на такое не согласился, не посоветовавшись со мной.

– Тем не менее это правда, – возразила Мадди. – Граф сам сказал мне это. – «Утром, за завтраком после бала у леди Милфорд, он, во всяком случае, выразил одобрение», – вспомнила она. – Может, спустимся вниз и спросим его?

Леди Гилмор недоверчиво покачала головой. Ее золотой монокль, поднесенный к карему глазу, сделал его огромным.

Эмили же соскочила с банкетки и проговорила:

– Бабуля, пожалуйста… Другие девушки не болели оспой, и у них нет шрамов. А так моя кожа выглядит гораздо красивее.

Выражение лица старухи смягчилось, а глаза увлажнились. В этот миг Мадди поняла, что графиня винила себя не только в смерти внука, но и в том, что не сумела уберечь Эмили от болезни.

– В мое время девушки не вели себя так легкомысленно, – заметила она. – Но, полагаю, уже поздно что-либо менять. Идемте быстрее.

Опустив монокль, леди Гилмор повернулась и, помогая себе тростью, неверной походкой вышла за дверь. Мадди торопливо натянула лайковые перчатки. Следуя за старой графиней, девушки обменялись радостными улыбками победительниц.

* * *

Череда гостей казалась бесконечной. Граф Гилмор стоял вместе с матерью и Эмили у подножия парадной лестницы. Чуть выше стояли Нейтан с Мадди, а леди София – еще выше. Причем именно София называла каждого из гостей по имени, так как Мадди могла не узнать кого-либо из важных персон. У нее голова шла кругом от титулов, имен и лиц. Она пожимала бесчисленное количество рук и произносила всевозможные любезности, которые заставила ее выучить старая графиня. Правда, порой ей ужасно хотелось добавить кое-что и от себя – особенно в тех случаях, когда подходил кто-то с выражением нескрываемого презрения к актрисе-простолюдинке, заманившей в свои сети наследника графа Гилмора.

Один из таких гостей являлся участником аукциона. Это был тот болтливый господин, который насмехался над Мадди, когда она была в обличье старой морщинистой служанки. У него были редеющие волосы, а также огромный живот, распиравший жилет под темным фраком. Он прибыл в сопровождении своей матери, еще более тучной седоволосой дамы в коричневом с оранжевым отливом платье и с высокомерно вздернутым двойным подбородком.

Мадди грациозно подала ему свою руку в перчатке.

– Мистер Дженкинс, как приятно снова вас видеть.

Женщина сердито бросила на нее косой взгляд.

– Снова? Последние несколько недель мы провели за городом. Это наш первый бал в сезоне. Не представляю, где мой сын мог с вами встречаться, леди Роули.

Мистер Дженкинс густо покраснел.

– Я тоже не представляю, – выпалил он.

– Неужели?! – воскликнула Мадди. – Какой вы хитрец, мистер Дженкинс, притворяетесь, что не помните меня. Ладно, надеюсь, что вам понравится бал.

Когда тучная парочка удалилась и возникло временное затишье до появления следующего гостя, Нейтан наклонился к жене и шепнул ей на ухо:

– Сейчас же прекрати. Или я расхохочусь.

Мадди лукаво ему улыбнулась и шепотом ответила:

– О, сэр, а мы с вами знакомы? Я почти уверена, что мы с вами где-то встречались.

– Буду рад напомнить вам об этом попозже.

Это его лукавое обещание вызвало у Мадди теплую пульсацию между ног. Нейтан смотрел на нее горящими глазами, а ямочки в уголках рта добавляли еще больше очарования его мужской красоте. С черными, как уголь, волосами, завязанными в хвост на затылке, он выглядел как разбойник, нарядившийся во фрак, чтобы выдать себя за джентльмена. Мадди сейчас ужасно хотелось сбежать с ним с приема наверх, в спальню.

– Лучше не позже, а прямо сейчас, – сказала она с улыбкой.

И она видела в его глазах такое же желание. Он хотел оказаться с ней наедине, хотел сбросить их бальные наряды и соединиться в одно целое. Но тут в вестибюль вошла следующая группа гостей, и Мадди пришлось сосредоточиться на своих обязанностях.

Вежливо улыбаясь, она подавила искушение сбежать. Было удивительно, с какой легкостью муж мог воспламенить ее даже в толпе людей, даже в тот момент, когда они выполняли свои хозяйские обязанности.

Несмотря на план мести, управлявшей его жизнью, Нейтан был вынужден вести себя прилично на этом балу. Как и она. Ничто не должно было испортить этот особый для Эмили вечер.

* * *

Около полуночи Мадди чуть не устроила скандал.

Эмили имела потрясающий успех. Канделябры в бальной зале отбрасывали золотистый свет на ее рыжевато-каштановые волосы и прелестные черты, когда она танцевала с разными джентльменами, не пропуская ни единого танца. Мадди не спускала с нее глаз, чтобы в случае надобности поправить грим, хотя лицо девушки выглядело свежим и естественным.

Мадди заметила, правда, что Эмили слишком уж часто посматривала на двери – как будто ждала, что вот-вот войдет кто-то еще. И было совершенно ясно, кого именно она ждала. «Ты полагаешь, лорд Тео все же появится?»

Наивная бедняжка… Сердце Мадди болезненно сжалось. Она не решалась сказать девушке правду, сказать, что лорд Данем запретил брату с ней встречаться. Она могла лишь молиться, чтобы Эмили нашла себе другого воздыхателя среди кавалеров, круживших ее на паркете.

Мадди же танцевала только раз – когда Нейтан пригласил ее на первый танец, а лорд Гилмор выступил партнером Эмили. Потом Нейтан исчез в комнате для игры в карты, предоставив Мадди действовать по собственному усмотрению. Стараясь не поддаваться чувству обиды из-за того, что муж оставил ее, Мадди решила сполна насладиться великолепием бала.

В конце концов, многим ли женщинам низкого происхождения выпадает столь приятная возможность? Вероятно, ей, Мадди, больше таких случаев не представится.

Расхаживая среди гостей с бокалом шампанского в руке, она представляла себя королевой, а гостей – своими подданными. Она приветствовала людей улыбкой и кивком, порой обмениваясь с некоторыми из гостей вежливыми ничего не значившими фразами. Но дальше этого дело не шло – похоже, никто не желал с ней общаться. Было ясно: высший свет хотя и впустил ее в свою среду из уважения к графу Гилмору, но скреплять отношения дружбой никто не собирался.

Впрочем, Мадди это нисколько не огорчало. Она не для того вышла замуж за Нейтана, чтобы водить дружбу с аристократами. И все же было бы неплохо поболтать с кем-нибудь или потанцевать с кем-то из джентльменов. Но если не считать нескольких коротких разговоров с членами семьи Нейтана и с леди Милфорд… В общем, Мадди проводила почти все время в одиночестве и в основном развлекалась тем, что оценивала наряды женщин и решала, какие из них ей нравились, а в какие она внесла бы изменения. Их аксессуары и прически также ее интересовали, поскольку ей придется разбираться в тенденциях моды, когда она откроет свой магазин. Один раз леди Гилмор поманила ее к себе, но Мадди притворилась, что не заметила этого. Она не желала сидеть с матронами в углу и слушать их сплетни и брюзжание. О, как же они раскудахчутся, когда она устроит сцену герцогу Хутону у него на балу. Но сейчас думать об этом не хотелось.

Совершая очередной круг по бальному залу, Мадди заметила в арке дверного проема знакомое лицо с тонкими чертами. На фоне строгого черного фрака светлые льняные волосы этого мужчины казались почти белыми.

Наследник герцога Хутона… Ее кузен Альфред, лорд Данем…

Пальцы Мадди с силой сжали бокал. Данем прислал отказ с извинениями, и его появление здесь не было запланировано. И, вероятно, он прибыл с опозданием, поскольку его не было в числе гостей, которых встречали хозяева.

А теперь он стоял в дверном проеме, прислонившись к косяку и скривив губы в свойственной ему гримасе. Он разглядывал толпу гостей точно хищник, высматривающий добычу.

Мадди не следовало попадаться ему на глаза. Его чванство всегда раздражало ее. И, само собой, она не доверяла ему, особенно после происшествия в театре, когда он насильно поцеловал ее, отрезав перед этим все пути к отступлению.

И все же она направилась к нему. Ведь именно по его вине Эмили чувствовала себя несчастной. Он омрачил ее дебют, запретив брату приехать. И Мадди собиралась отчитать его за это.

Заметив ее приближение, он прищурился и дерзко скользнул взглядом по ее груди, отчего у нее мороз пробежал по коже.

Мадди остановилась напротив него и вежливо кивнула.

– Лорд Данем, что-то не припомню вашего имени среди гостей, принявших приглашение.

– Я передумал. Выдворите меня вон?

Мадди пропустила вопрос мимо ушей. Вероятно, Данем бы очень повеселился, если бы она совершила… нечто бестактное. Мадди быстро осмотрелась в надежде увидеть его брата в толпе гостей.

– А лорд Тео с вами? – спросила она.

– Нет. – Данем наклонился к ее уху и прошипел: – Я же сказал, что не подпущу брата к леди Эмили ближе, чем на милю. Мой дед был бы недоволен его связью с семьей, допустившей брак с актрисой.

– Однако вы сами со мной общаетесь в этот самый момент.

– Я, в отличие от Тео, не зеленый юнец. И, в отличие от Роули, никогда бы не попался в силки коварной девки.

Если бы он только знал, что это Нейтан соблазнил ее, а не наоборот. Сознавая, что на них смотрят, Мадди мило улыбнулась и сквозь зубы проговорила:

– Не пройдетесь ли со мной? Тут повсюду уши.

Его губы дрогнули в самодовольной улыбке. Он вложил ее руку в свой полусогнутый локоть и осведомился:

– Уже устала от Роули? Теперь, когда он объездил кобылку, буду счастлив заменить его.

Мадди вздрогнула. Столь возмутительное замечание всколыхнуло волну гнева, но не могла же она влепить Данему пощечину на глазах у всех…

– Что за мерзости вы говорите… – прошипела она. – Нейтан вызвал бы вас на дуэль, если бы узнал о ваших словах.

– Он не узнает. Вы слишком увлечены мной, чтобы рассказывать ему такие вещи.

Негодяй был прав, она не собиралась рассказывать об этом Нейтану, хотя и не по той причине, которую он назвал. В своей самонадеянности Данем полагал, что она хотела завести с ним интрижку. И ведь он, конечно же, не знал, что они с ним – двоюродные брат и сестра. Что же до Нейтана… Слишком многое было поставлено на карту, чтобы рассказывать ему об оскорблении.

Лорд Данем вывел Мадди из бального зала и провел в зал для приемов, находившийся у лестницы. Он крепко держал ее руку на своей, так что она не могла бы вырваться, не привлекая внимания. Со стороны же казалось, что они совершали прогулку, мило беседуя.

Тут Мадди почувствовала беспокойство. Теперь Данем направлялся к коридору, ведущему в глубь дома.

– Вон там у стены два стула, где мы могли бы посидеть и поговорить, – тихо сказала она.

Мадди попыталась направить его в угол, защищенный с двух сторон большими папоротниками в горшках на подставках. Но Данем упорно вел ее вперед по коридору.

– Там все хорошо просматривается, – ответил он. – Нам нужен более укромный уголок. Вы же не пожелаете скандала на дебютном приеме леди Эмили.

– Но это абсурдно, лорд Данем, – сказала Мадди весьма решительно, но не повышая голоса. – Я не покину прием в вашей компании.

– Зовите меня Альфред. И нам нужно тихое местечко для свидания. А, вот мы и пришли…

Кузен затащил ее в столовую для завтрака. В помещении никого не было, и огонь в камине едва теплился. Днем эта комната в золотисто-зеленых тонах, с окном, выходящим в сад, казалась очень уютной. Но ночью, несмотря на свет, исходивший от камина и от горевшей на столе лампы, комната с затененными углами производила зловещее впечатление.

Хотя, возможно, что причиной дискомфорта Мадди было общество Данема и тот факт, что он закрыл за собой дверь.

Мадди рывком высвободила руку и отступила на несколько шагов. Наверное, она не должна была его бояться. Хотя… Если кто-то видел, как они сюда вошли, пойдут кривотолки. Ей следовало воспользоваться ситуацией и быстро выложить все, что она собиралась ему сказать.

Пытаясь успокоиться, Мадди сделал глубокий вдох и сказала:

– Я хотела поговорить с вами лишь по одной-единственной причине. Вы заявили, что не позволите лорду Тео ухаживать за Эмили, потому что дед этого не одобрит. А вы спрашивали самого герцога Хутона?.. Или полагаете, что наперед знаете его волю?

Данем нахмурился и проворчал:

– Как его наследник я имею право выражать волю деда во всех обстоятельствах, особенно сейчас, когда его здоровье с каждым днем ухудшается.

Новость всполошила Мадди. Ее план провалится, если она не успеет встретиться с герцогом.

– Ухудшается? А что с ним? Он умирает?

– Не думаю, что это имеет для вас значение.

– Имеет, если бал будет отменен. Это возможность для лорда Тео потанцевать с Эмили. И я думаю, что вы совершаете ошибку, мешая им общаться. Ничто не сможет сильнее разжечь их желания быть вместе, чем насильственная разлука.

– При чем тут эти двое? Лучше поговорим о нас с вами. – Данем двинулся к ней. – Знаете, я сначала разозлился, что вы предпочли Роули. Но теперь вижу, как все замечательно обустроилось.

С гулко бьющимся сердцем Мадди попятилась. Данем находился ближе к двери, и она не могла бы проскользнуть мимо него.

– Замечательно обустроилось? – переспросила она.

– Если мы с вами будем осторожны, то сможем наслаждаться тайной связью у него под носом. И, уж поверьте, вы не пожалеете.

Мадди рассмеялась. Не смогла сдержаться. Самомнение этого человека не имело границ.