Текст книги "Разбег в неизвестность"

К середине тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года в хранилище Федерального банка США все еще оставалось более десяти тысяч тонн золота. Ни одна страна не стояла даже близко к Штатам по этому показателю. Но… идти против тренда не может даже первая экономика мира.

Биржевая паника, вызванная арабо-израильской войной, оказалась последней соломинкой на спине верблюда мировой экономики. Семнадцатого июля тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года «Золотой пул» рухнул, попытки стабилизации курса доллара при помощи продажи драгоценного металла из запасов были прекращены. Рынок разделился[229]229
  В реальной истории распад «Золотого пула» состоялся 15–17 марта 1968 года. Причина – резкий рост цен на золото.


[Закрыть]. Банки США, Великобритании, ФРГ, Бельгии и Нидерландов, сохранившие привязку к доллару, обязались не продавать и не покупать золото у прочих государств, в том числе непосредственно у стран-производителей. За это они сохраняли формальное право получать золото по прежней цене тридцать пять долларов за унцию у США. Остальные страны начали определять цену на желтый металл в соответствии со спросом и предложением.

Еще несколько лет назад предпринятая мера оказалась бы эффективным способом «игры на понижение», а то и «воспитания» строптивых. Главные производители золота, ЮАР и СССР, были бы просто вынуждены пойти на реализацию своих немалых объемов в лучшем случае по «твердому курсу», а то и ниже, с бонусом посреднику. Ведь непросто найти оптового покупателя, обладающего нужными суммами. Однако паника частных тезавраторов[230]230
  Тезаврация – хранение сбережений в виде золота (в слитках или драгоценных изделиях).


[Закрыть] и отлаженная столетиями логистика швейцарских банков сделали свое дело. Более того, презрев разницу идеологий социализма и апартеида, банкиры легко нашли общий язык и начали координировать свои действия[231]231
  В реальной истории швейцарские банкиры не раз передавали Юрию Карнауху от юаровских коллег предложение встретиться, но переговоры не состоялись. В брежневском ЦК КПСС решили дел с «расистами» не иметь.


[Закрыть]. Цена желтого металла на свободном рынке уверенно пошла вверх. Уже в начале тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года тройская унция «пробила» критический уровень в сорок долларов и останавливаться на достигнутом не собиралась[232]232
  В реальной истории на начало 1969 года тройская унция золота на свободном рынке продавалась за $44.


[Закрыть].

Осенью тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года не выдержали нервы у финансистов ФРГ. Западная Германия неожиданно для всего мира проявила тевтонскую напористость и вышла из «официального» круга поддержки США[233]233
  В реальной истории это произошло 28 сентября 1969 года.


[Закрыть]. Причем устанавливать «твердый курс» марки по отношению к доллару там не стали, отдали этот процесс стихии рынка. К удивлению многих, это дало блестящий результат – курс немецкой валюты заметно вырос.

Спекуляции набирали обороты, золотой запас США таял, как снег под мартовским солнцем. Весь банковский мир, не исключая крайне заинтересованный Президиум ЦК КПСС, начал считать дни до окончательного краха остатков Бреттон-Вудских договоренностей. Действительно, при такой колоссальной разнице сдержать фиксированную планку в тридцать пять долларов за унцию было невозможно. Более того, перекошенная финансовая система с переоцененным долларом начала давить на реальное производство и торговлю. Особенно обижались арабы. Шейхов мало интересовали зеленые бумажки, да и вообще любая европейская валюта. Им был нужен исключительно драгоценный металл, и цена на нефть начала быстро догонять показатели свободного рынка[234]234
  Если смотреть на исторические графики колебания стоимости золота и нефти, то они практически идентичны. Долговременное расхождение (упала цена на золото) началось только в 90-х годах. Наоборот, график «баррель за унцию золота» демонстрирует поразительную стабильность.


[Закрыть], бросив еще несколько соломинок на хребет верблюда американской и британской экономики.

Собственно, за океаном и без того хватало проблем. В апреле тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года был застрелен Мартин Лютер Кинг. Беспорядки охватили не только негриятнские кварталы, в Вашингтоне дома горели в шести кварталах от Белого дома, а на балконах Капитолия и лужайках вокруг Белого дома разместились пулеметчики. По всей стране сотни человек были убиты, многие тысячи ранены, а на подавление беспорядков бросили сотни тысяч солдат. Только ближе к лету основной накал борьбы удалось сбить, но о полном восстановлении правопорядка говорить не приходилось[235]235
  В реальной истории погибло 46 человек, 2,5 тысячи были ранены.


[Закрыть].

Непонятная и не слишком успешная война во Вьетнаме каждый день забирала жизни джи-ай. Легкодоступные наркотики подрывали здоровье. Многие чернокожие солдаты и матросы находились на грани бунта, дошло до того, что в некоторые отсеки авианосцев офицеры боялись заходить без вооруженной охраны. Активные боевые действия свернули, но даже так контроль над ситуацией буквально висел на волоске привычки и дисциплины.

На этом негативном фоне Америка оказалась практически беззащитной перед европейской долларовой атакой. Золотой запас страны упал до пяти тысяч тонн. Правительство было вынуждено публично признать, что в США имеется пятьдесят два миллиарда долларов, а в остальном мире – аж сто тридцать два миллиарда. И физически поменять на золото невозможно даже десятую часть этой колоссальной суммы.

Каждый день уносил из хранилищ Форт Нокса все новые и новые тонны желтого металла через «золотое окно» курсовой разницы. Необычайная острота момента даже не позволяла спокойно дождаться инаугурации недавно избранного тридцать седьмого президента США. В конце тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года, перед самым Рождеством, уходящий президент Линдон Джонсон был вынужден изменить традиции – не принимать важных шагов после избрания преемника.

Свое прощальное телеобращение к нации он начал с хороших новостей. Пообещал десятипроцентный кредит на станки и оборудование для создания новых рабочих мест, аннулировал семипроцентный налог на автомобили. Не обошлось и без привычных посулов вроде снижения безработицы и сокращения федеральных расходов почти на пять миллиардов долларов. А затем призвал к «решительным действиям, которые разорвут порочную спираль инфляции».

Потом посетовал на кризисы, призвал народ США добровольно заморозить на девяносто дней зарплаты и дивиденды, но после красочной похвальбы силой американской экономики и здравым смыслом народа продолжил:

«Кому были на руку эти кризисы? Не рабочему человеку, не инвестору, не реальному производителю капитала. Победителями оказались международные валютные спекулянты. Так как они наживаются на кризисах, они помогают их создавать.

В последние недели спекулянты вели тотальную войну против американского доллара. Стабильность государственной валюты основана на стабильности экономики этой страны, а американская экономика на данный момент – самая сильная в мире.

В соответствии с этим я поручил министру финансов Бару[236]236
  В реальности это сделал президент Никсон 15 августа 1971 года. Приведены его подлинные слова, за исключением фамилии министра финансов (Джозеф Барр, 1968–1969).


[Закрыть] временно приостановить конвертируемость американского доллара, за исключением сумм и обстоятельств, обусловленных интересами финансовой стабильности и с максимальным учетом интересов Соединенных Штатов».

Бреттон-Вудские соглашения были разорваны в клочья. Но к удивлению многих, их «отец» Марринер Экклс[237]237
  Марринер Экклс – первый глава ФРС с 1934 по 1948 год, архитектор ныне существующей мировой (долларовой) валютно-финансовой системы.


[Закрыть] воспринял происходящее относительно спокойно. Лишь пожимал плечами, говорил что-то вроде «The economy is fueled by debt» – экономика подпитывается долгом. И кивал в сторону Международного валютного фонда, который как раз в сентябре на ежегодном собрании управляющих в Рио-де-Жанейро принял специальный финансовый инструмент SDR[238]238
  SDR, Special Drawing Rights (англ.) – специальные права заимствования. При создании действительно позиционировались как «настоящие» деньги, но на практике хождения за пределами МВФ не получили.


[Закрыть], призванный стать новыми деньгами или активом международного валютного резерва.

Однако первое время глобальные идеи Экклса оставались непонятыми. Между тем оказалось, что жители США при отказе от золотого эквивалента пострадали меньше всех, инфляция до них добралась далеко не сразу. Зато зарубежные обладатели тех самых ста тридцати двух миллиардов долларов очень быстро потеряли минимум двадцать процентов. В новом, тысяча девятьсот шестьдесят девятом году золотые слитки начали стоить пятьдесят долларов за унцию[239]239
  В реальной истории в результате краха Бреттон-Вудской системы к концу 1974 года цены на золото подскочили до $195 за унцию. В 1980 году цена на золото достигла рекордной отметки – $850 за унцию.


[Закрыть]. Вот только свободного металла на рынке почти не было, а «Георгии» и «Крюгерранды» прекрасно расходились из учета восемьдесят долларов за унцию. Над мировой экономикой нависла тень кризиса. Психологическая ступенька, которую нужно было одолеть для сохранения доверия к доллару, оказалась слишком высокой, переход в новое состояние – оглушающе внезапным. Но особого выбора у участников глобального рынка не было, по сути, все они оказались в заложниках необеспеченной валюты США и были крайне заинтересованы в ее стабильности.

Против были золотодобывающие страны, прежде всего ЮАР. Кроме того, за процессом наблюдали в Австралии и Канаде, заброшенные золотые прииски которых внезапно стали высокорентабельными предприятиями. Отдельно стояла Франция де Голля, у которой, в отличие от соседей-конкурентов, практически не осталось долларовых запасов. И лишь в СССР к коммерческим интересам добавилась идеология. С подачи ЦК КПСС, в странах третьего мира развернулась широкая информационная программа под простым лозунгом – «не верьте доллару, он дешевеет, требуйте оплату за свои ресурсы в золоте». И надо сказать, это предложение не прошло незамеченным. Даже в полуколониях США серо-зеленые бумажки с портретами мертвых президентов перестали казаться «вечной ценностью». Над мировой экономикой нависла доселе незнакомая, но опасная проблема утраты доверия.

Глава 8
Борьба с CD-ROM

Летом Федор где-то подхватил вирус «грязных Битлов», в смысле The Rolling Stones. Никак не ожидал, что эти старички, да еще практически в том же составе, известны в шестьдесят шестом году. Тут они молодые, патлатые, если верить рассказам и вырезкам из подозрительных журналов, и уже очень популярные. Впрочем, удовольствие послушать эту группу – для очень избранных, невзлюбили за что-то коммунисты современных рокеров. Оказывается, даже The Beatles, безобидных, как детей, в СССР все еще ни разу не издавали на пластинках![240]240
  Впервые The Beatles появились на пластинке «Музыкальный калейдоскоп» 1967 года, однако это была одна песня «Girl» под названием «Девушка (музыка и слова народные)».


[Закрыть]

Простое увлечение быстро сделало из начальника нашего отдела технического обеспечения заядлого антисоветчика. Нет, он не стал тайком паять секретный радиоприемник или дежурить около посольства США, а «настрелял» у коллег в долг рублей сто и купил с получки за двести пятьдесят девять рублей девяносто копеек новейший двенадцатиламповый комбайн под названием «Романтика». Здоровенный деревянный ящик на ножках включал в себя очень неплохой радиоприемник, а также посредственный магнитофон и электрофон[241]241
  Электрофон – проигрыватель грампластинок с оконечным усилителем и акустикой.


[Закрыть]. Однако без противоправных действий все же не обошлось – под покровом ночи (как только успел допаять) наш злодей вытащил на крышу своего дома здоровенную антенну. Зря Шелепин рассказывал мне про счастье советского труда по основному месту работы. Ей-богу, лучше бы мой электронщик картошку в своем саду сажал, чем ночами ловил «Голос Америки» и записывал на магнитофон новые хиты. Да еще в таком качестве, которое нельзя слушать без содрогания.

Собственно, Федор прекрасно понимал ущербность своей коллекции. Но найти импортные пластинки было не так просто, вещевой толкучки, как оказалось, в шестьдесят шестом попросту не имелось даже в Москве. Не вросли еще корнями в спекуляцию выезжающие за рубеж люди, если что и привозили, то в основном знакомым и без особой наживы. Поэтому толпа советских коммерсантов еще не достигла массовости, которая не боится потери отдельных индивидуумов в облаве и представляет собой практически закрытый клуб, двери в который может найти лишь настоящий инсайдер. А где его возьмешь в провинциальном М-граде?

Выручил Анатолий, по месту работы которого, разумеется, знали практически все о развлечениях золотой молодежи. После недолгих уговоров он же и согласился выступить в роли советского Вергилия[242]242
  Данте в «Божественной комедии» выбрал древнеримского поэта Вергилия (автора Энеиды) своим руководителем и проводником по кругам ада.


[Закрыть]. Такого великолепного шанса познакомиться с изнанкой социализма я упустить никак не мог и, презрев директорскую солидность, буквально навязался в предстоящую экспедицию. Тем более что риск был пренебрежимо мал, при виде Толиных корочек любой милиционер стал бы долго и искренне извиняться за причиненное неудобство.

Зрелище «толпы» на Ленинских горах чуть не повергло меня в футурошок. Реально ожидал попасть в огромное сборище людей типа «Тучи»[243]243
  Оазис ярко запретного западного мира, или городской вещевой рынок, а неофициально – «Туча». Располагался за городом, на платформе «Шувакиш», в 20 минутах езды на электричке. В начале 90-х годов «переехал» на центральный городской рынок.


[Закрыть] свердловского Шувакиша, на котором я однажды побывал с отцом, ища «настоящие кроссовки». Однако реально на пятачке парка с отсутствующим видом ходило человек двадцать, в основном молодых ребят. Все делали вид, вроде как «я здесь случайно, вот покурю и дальше пойду». Покупатели подходили, обменивались негромкими фразами, типа «Плизы[244]244
  Please Please Me – дебютный альбом группы The Beatles, записанный всего за один день 11 февраля 1963 года.


[Закрыть]… В пакете… уступи пятерку…» Сторговавшись, отходили в сторонку, диск из-под одной куртки перекочевывал под другую, шел судорожный отсчет денег. Затем снова тишина да сонные прогулки.

По пути меня между делом просветили, что винил винилу рознь, в смысле не все пластинки одинаково полезны. Для моего мировосприятия, привыкшего к цифровым компакт-дискам, аналоговый мир был неожиданным открытием. Если кратко, то при полной монополии фирмы «Мелодия»[245]245
  Всесоюзная студия грамзаписи «Мелодия». Основана в СССР в 1964 году. Заводы в Апрелевке, Баку, Ленинграде, Москве, Риге, Ташкенте и Тбилиси.


[Закрыть] самих заводов в СССР было навалом. Самыми плохим, естественно, считался Ташкентский, который выпускал мало того что кривые диски, так еще умудрялся сполна добавлять в запись хрипы и трески. Середнячком считалось славившееся нестабильным качеством ленинградское производство. Лидировал Апрелевский завод, который, как говорят, иногда делал пластинки не хуже восточноевропейских «народных демократий».

Впрочем, мы охотились на настоящую «фирму», в смысле США, Великобританию или ФРГ. В этой нише рынка выбор оказался жестко ограничен, хорошо, если тут нашелся бы десяток-другой подобных «пластов». Быстро выяснилось, что «Катящиеся камни»[246]246
  «Роллинг Стоунз» в букв. переводе с англ. катящиеся камни. Идиоматический перевод – вольные странники, бродяги, перекати-поле.


[Закрыть] предлагал всего один хмурый тип в клечатой кепке, которая была под стать изрытому глубокими оспинами лицу.

Наконец на третьем «круге» коловращения Федор решился:

– Почем Aftermath?[247]247
  Aftermath – альбом The Rolling Stones. Британская версия пластинки (Decca Records) увидела свет 15 апреля 1966 года.


[Закрыть]

– Полсотни!

– Ни фига себе! – оторопел рассчитывавший максимум на четвертак Федор. – Да ты че, тут по червонцу куча винила!

– Такого все равно нет! – равнодушно отрезал тип.

– Нераспечатанный?

– Раз послушал, – по-прежнему невозмутимо ответил продавец. – Хотите, смотрите сами, завалов нет.

– А-а-а! – в расстройстве махнул рукой Федор. – Давай!

Продавец попытался ускорить процесс, но мы не торопились. Диск аккуратно вытащили из конверта и придирчиво разглядывали несколько минут, придерживая за ребра. Царапин и прочих завалов действительно не нашли. Принюхались, нет ли запаха одеколона, которым часто по безграмотности протирали диски, чтобы скрыть дефекты. Сверили номера на «пятаке» и конверте. Как окончательную проверку, провели «встряхивание», прислушивались, как звучит зажатый между ладонями винил. Еще поспорили, правильный ли тембр для настоящей «фирмы».

Я, ничего не понимая в процессе, откровенно скучал. Происходящее напоминало нубовский маразм, в моем будущем автомобили покупали быстрее и проще. Впрочем, торг не затянулся и тут. Домой вернулись уже ближе к вечеру, метро и электричка меня здорово вымотали, охота к посещению злачных мест развивающегося социализма была сорвана начисто. Довольный Федор, конечно, приглашал в гости на «прослушивание», но мы с Анатолием дружно отказались. Слушать натужное шуршание иглы по пластику после «цифры» двадцать первого века казалось не слишком умным занятием. Да и Катя с Надеждой уже наверняка заждались.

…В понедельник Федор на работу явился только к обеду, причем его состояние можно было очень просто описать одной фразой: «Краше в гроб кладут». Протрезветь он более-менее успел, но набрякшие синевой мешки под глазами и сомнительный «выхлоп» не оставляли сомнений в способе воскресного отдыха. Пока секретарша отпаивала любителя зарубежного рока горячим чаем с засохшими до каменного состояния пряниками, мы с Анатолием быстро выяснили причину запоя.

Купленная за полсотни рублей пластинка на самом деле вышла из-под прессов Московского опытного завода «Грамзапись», который специализировался на специфических тиражах. Ее техническое исполнение вполне соответствовало мировому уровню, вот только Федор не увлекался «Himno del 26 Julio» и прочей музыкой, выпущенной в честь победы кубинской революции[248]248
  Кубинская революция в отличие от Октябрьской Социалистической – очень продолжительное событие, которое длилось с 26 июля 1953 года до 1 января 1959 года.


[Закрыть]. Судя по всему, оригинал спекулянты сломали или серьезно повредили при перевозке, но выбрасывать конверт и «пятак» не стали, а пустили в дело.

– Да не расстраивайся! Специально попрошу разогнать этих жуликов! – Возмущению Анатолия не было предела. – И ориентировку на эту скотину сделаю по высшему разряду!

– Не надо, – смутился электронщик от напора комитетчика. – Может, там всего одна такая сволочь, а остальные нормальные ребята.

– Брось! Я сам видел, сплошные спекулянтские морды. Вместо работы прохлаждаются и цены ломят!

– Не знаешь, Толь, часто таких коммерсантов ловят? – вмешался я. – Что им за это грозит?

– Как минимум выговор по месту работы, могут еще из комсомола выгнать. – Анатолий задумался, что-то вспоминая. – Хотя… Друзья хвастались пару лет назад, что целую сеть в Ленинграде накрыли. Один тип в кустарных условиях делал точные копии зарубежных пластинок. Только эксперты отличить могли. Причем, паразит, за основу брал диски с записями речей товарища Ленина. На этом, собственно, и погорел – больше никто этот товар не покупал[249]249
  По некоторым слухам, в реальности подобную «пиратку» выпускал в Ленинграде до ареста в 1964 году (впрочем, далеко не первого) Руслан Богословский, известный подпольным «лейблом» «Золотая Собака».


[Закрыть].

– Посадили? – опять не выдержал я.

– Разумеется! Это же настоящая политическая провокация, дали семь лет, не задумываясь.

М-да. Советское правосудие не дремлет. Верх цинизма – ловить «протопирата» на покупке никому не нужной пропаганды и при этом обвинять по политической статье. Самое забавное, что неглупый и уже расслабленный будущим Анатолий искренне не видел в этом ничего особенного! Но дискутировать с братом любимой жены? Увольте!

– Чем ему так вождь мирового пролетариата понравился?

– Из-за жадности все! – засмеялся Анатолий. – Таких пластинок навалом по тридцать – сорок копеек, и винил самый качественный.

– Погоди, а как они матрицы-то делали? Это же наверняка очень сложный процесс!

– Зачем? Нарезали специальным резцом на самодельном станке.

– Это как? «На ребрах», что ли? – вмешался Федор. – Меня как-то попросили настроить такой аппарат, там все совсем просто, – добавил он, чуть подумав, – но качество звука против фирмы никуда не годилось.

– Стоп, стоп! – прервал я собеседников. – Это вообще что такое?

– Запись на отработанных рентгеновских пленках, – охотно объяснил Федор. – Шкодно так, смотришь на просвет, а там чьи-то руки, ноги, ребра. Правда, давно это все было, как магнитофоны пошли, так и перестали «ребра» резать. Да и не просто стереозвук так сделать, механика выходит сложная для кустарных условий[250]250
  В монофонических грампластинках используются только горизонтальные колебания иглы, а в стереофонических – по горизонтали идет сумма каналов, по вертикали – разность, а каждый канал отдельно – по диагонали.


[Закрыть].

– У меня парочка таких пластинок была, – вспомнил капитан КГБ, слегка смутился и быстро добавил: – Обычно блатные песни так расходились.

Кто бы мог подумать, что в СССР имелись такие чудеса звукозаписи. Записи… Слово уже давно разбудило какие-то странные ассоциации. Прямо скажем, компьютерные. Попробую прикинуть. Сигнал в бытовой аппаратуре до двадцати килогерц, это я еще с детства помню[251]251
  В детстве главного героя, т. е. конце 80-х годов, бытовая аппаратура действительно выдавала частоты до 20 кГц. Но в 1966 году нормой можно считать 10 кГц.


[Закрыть]. Да еще по двум каналам, значит, частота Найквиста[252]252
  Частота Найквиста – в цифровой обработке сигналов частота, равная половине частоты дискретизации.


[Закрыть]… Тьфу, куда меня понесло! Игла не магнитная головка, винил слишком плохо защищен, а значит, при считывании «цифры», записанной одним «тычком», любая пылинка вызовет необратимый сбой. Вот если кодировать каждый бит пачкой импульсов звуковой частоты…

«Идиот! – Я мысленно хлопнул себя по затылку. И продолжил про себя: – Все придумано до нас!» Не думаю, что динамический диапазон пластинки намного хуже, чем телефонной линии, скорее, наоборот. Значит, можно записать на него напрямую сигнал модема. Конечно, скорости тридцать три целых и шесть десятых килобита в секунду, как в протоколе V.34+ двадцать первого века, тут не достичь, но тысяча двести бод – пожалуйста, такие устройства в НИИ уже стоят. А это… тысяча двести умножить на шестьдесят, разделить на восемь. Выходит девять килобайт на каждую минуту записи! На сторону диска-гиганта – двести килобайт!!! Да это же просто космический объем по меркам данной исторической эпохи!

– Федь, станок для записи какой по размеру? Он вообще сильно сложный?

– Раза в два больше обычного электрофона. – Федор пожал плечами. – И то ящик, который я видел, на две трети был пустой.

– Та-а-ак! – В глубине моего мозга начал потихоньку вращаться образ огромной виниловой дискеты[253]253
  Как это ни смешно, но программы на виниловых пластинках действительно издавались в США в 1977 году. Это чудо известно как «Стандарт Канзас-Сити».


[Закрыть]. – Толя, можно такой прибор к нам в НИИ получить? Исключительно для научных экспериментов?

– Э… Зачем?! – пришла очередь удивляться комитетчику. – Хотя… попробовать можно.

– Неужели ты собираешься… – начал догадываться Федор.

– Именно!

– Но ты же сам говорил, что магнитофон на сегодня самый перспективный инструмент для записи программ? И вообще, на всех ВЦ пользуются лентами…

– Электрофон стоит в магазине рублей пятнадцать. А бытовой магнитофон – дороже двухсот. Плюс время доступа, иголку можно быстро переставить на нужную программу, как на песню.

– В смысле на нужный блок адресов? – уточнил Федор.

– Можно сказать и так – не стал я углубляться в неизвестную специалистам шестидесятых концепцию файлов.

Не объяснять же Федору, какое «потрясающее» впечатление на меня произвела новейшая магнитофонная лента «Тип 6»[254]254
  Лента «Тип-6» появилась в 1960 году. Рабочий слой из гамма-окиси железа, форма ферромагнитных кристаллов игольчатая. Основа ленты триацетатцеллюлоза.


[Закрыть], произведенная на Шосткинском химкомбинате «Свема» в тысяча девятьсот шестьдесят пятом году. Рабочая сторона шершавая, как мелкая наждачная бумага, поэтому спиливает магнитные головки не хуже настоящей «шкурки». Рвется не просто охотно, а с редким удовольствием, устанешь потом клеить. Причем это свойство не мешает вытягиваться так, что даже мой вытоптанный стадом медведей музыкальный слух начинает возмущаться матом. Хранить более года можно только в холодильнике, а лучше, как невесело шутили на ВЦ, в атмосфере инертных газов. Причем у меня при «попадании» не оказалось ни одного кусочка пленки будущего! Так что тут надеяться можно было только на естественный прогресс проклятых империалистов.

– Но пластинка ведь получится одноразовой? – с сомнением покачал головой начавший оживать от похмелья Федор. – А на ленту можно чуть не сотню раз писать. И потом, – продолжил он, представив схему, – еще непременно модем понадобится.

– Перфолента тоже одноразовая. – Мне все больше нравилась идея дисков с программами. – Зато тут можно легко выпустить программу для тысяч ЭВМ, и даже разослать ее по подписке в журналах. А модем все равно необходим на всех ВЦ без исключения.

– Где их еще столько взять… – тихо проворчал Федор. Он прекрасно знал о моей уверенности в скорой массовой компьютеризации. Не спорил, но поверить в такой масштаб окончательно все равно не мог.

У меня завалялась при «попадании» парочка стандартных дискет на три целых и пять десятых дюйма. Конечно, очень хотелось бы начать прямо с них, но уж больно дико смотрелись маленькие пластиковые квадратики на базе технологий шестидесятых годов[255]255
  Первая гибкая дискета диаметром в 20 сантиметров на чуть более 100 килобайт была представлена IBM в 1971 году. Привычная дискета 90 мм на 720 килобайт разработана в Sony в 1981 году.


[Закрыть]. Даже пробовать особого желания не возникало, мне попросту было непонятно, с какой стороны подходить к проблеме. На этом фоне вариант с виниловыми дисками казался вполне жизнеспособным.

Прямой выход на товарища Семичастного позволил Анатолию совершить невероятное. Не прошло и недели, как в НИИ «Интел» привезли «резак».

Компактный, с немалым шиком отделанный металлом ящик, мощная ось держателя ножа-резца, пара кнопок и всего один стрелочный индикатор, переделанный из миллиамперметра. Конструкция действительно до предела простая и недорогая в производстве. По сути, единственная сложность – заточка резца, тут явно требовалось профессиональное мастерство слесаря-инструментальщика.

Схема с модемом так и стояла неразобранной после зимних экспериментов с передачей данных на ВЦ ТЭЦ. Так что оставалось лишь перекинуть этого динозавра с телефонной линии на устройство записи, подложить листик рентгенограммы и запустить агрегат.

Через пару дней ситуация стала более-менее понятной. Протокол скорости триста бод, «аналогичный» Bell 103J, как было написано в инструкции на чудо советской конструкторской мысли, записывался и воспроизводился на обычном электрофоне «Молодежный» вполне уверенно. Неудивительно, ведь проще даже придумать сложно, логический «0» – частота тысяча семьдесят герц, «1» – тысяча двести семьдесят герц. Вот только на тридцати трех оборотах в минуту для сбоя хватало даже едва заметной царапины. Несложный расчет показал, что один бит на дорожке занимает примерно ноль целых одну десятую миллиметра, или толщину волоса. Увеличение скорости записи до семидесяти восьми оборотов сделало «виниловую дискету» почти неубиваемой, но резко сократило доступный объем.

Понятно, что более скоростной протокол Bell 212A, использующий несущую на тысяча двести Гц и фазовую модуляцию[256]256
  Фазовая модуляция – вид модуляции колебаний, при которой несущая частота управляется информационным сигналом.


[Закрыть], оказался бессилен простив грубой реальности. Впрочем, тысяча двести бод БЭСМ-4 все равно обрабатывать не могла, это мы знали еще по передаче данных с моего ноутбука. А вот «на шестьсот» теоретически все было нормально. Только с пластинками нужно было обращаться исключительно осторожно. Причем в данном варианте, точно так же, как в предыдущем, модем не предусматривал какой-либо обработки ошибок. Технический примитивизм разнообразило лишь скремблирование[257]257
  Скремблирование – перемножение сигнала на псевдослучайную последовательность для выравнивания энергетического спектра, реже – примитивной шифрации.


[Закрыть], примененное для уменьшения помех, наводимых на соседние линии в многопарных кабелях.

Достигнутый результат серьезно отличался от первоначальных прикидок. Резать «гиганты» на нашем станочке не удавалось, максимумом стали семь минут на семидесяти восьми оборотах, и то на самом пределе конструкции. Но около шестидесяти килобайт на пластинку все же влезало, и этот результат был очень неплох. Оставалось лишь увеличить надежность хранения по примеру технологий будущего, где широко распространены алгоритмы, способные шутя восстановить несколько потерянных бит из байта. Этим путем шли, к примеру, разработчики оперативной памяти, ленточных накопителей, жестких и оптических дисков. Причем последние вполне доступны in reality!

Не долго раздумывая, я затер один из архивных CD-RW и в одну сессию нарезал на матрице «эталонный» файл, состоящий из двух десятков повторяющихся единиц, затем нулей, букв «А», «B», «С». После этого затребовал приличный немецкий микроскоп да набросал слесарям НИИ «Интел» простенькое приспособление для фиксации и медленного поворота диска. С помощью этой нехитрой оснастки я собирался быстренько переписать последовательность «питов» и «лендов»[258]258
  От англ. «pit» – углубление и «land» – основание. Именно с их помощью информация записывается на CD-ROM. В CD-RW механизм заметно сложнее, появляются термины «pit marks pits» и «land marks pits». Но главный герой про это не знает.


[Закрыть] на лист бумаги.

Как бы не так! Картина в окуляре прибора была мало похожа на записанный файл. Конечно, я предполагал трудности в виде служебных данных, заголовков, оглавлений. Но такой ужас-ужас-ужас! Во-первых, количество «питов» не поддавалось подсчету! Их были миллионы в прямом смысле этого слова![259]259
  Как правило, минимальной сессией записи является «дорожка» (track), минимальный размер которой 300 секторов. Итого чуть менее мегабайта, не считая заголовков.


[Закрыть] Во-вторых, эти самые «питы» имели неодинаковую протяженность, и различить их на глаз было проблематично. В-третьих, мне не удалось найти служебных меток и признаков форматирования, по которым можно было бы ориентироваться[260]260
  Служебные данные записаны на ATIP (Absolute Time in Pregroove), которая является заполненной красителем канавкой (groove), выдавленной на основе CD. Причем не чисто спиральной, а с вобуляцией, т. е. колеблющейся с частотой от 21,05 до 23,05 кГц и амплитудой 0,03 мкм. С помощью ATIP осуществляется отслеживание положения при записи, синхронизация времени, а также записана служебная информация. Но главный герой всего этого в оптический микроскоп видеть не мог.


[Закрыть].

Облом получился оглушительный. Сперва собирался задвинуть CD в дальний ящик и не доставать его оттуда лет пять. Да что там, я бы именно так и сделал, тем более что глаза от рассматривания «питов» болели так, что пришлось идти к врачу за каплями. Но неожиданно вмешалась Катя, которую я по неосмотрительности привлек к задаче. В порыве комсомольского энтузиазма жена сначала просто взывала к моей совести, а затем перешла на серьезные угрозы типа «тогда я сама во всем разберусь!».

Пришлось думать. Первым делом напряг память и вспомнил, что перед пользовательскими данными должен быть не просто заголовок, а отдельный раздел. Проверка показала, что на экспериментальном CD-RW его можно обнаружить только в микроскоп, а вот на старых аудиодисках он виден невооруженным глазом. Более того, всего областей три, условно я их назвал стартовая (ближе к центру)[261]261
  Стартовая область, она же в реальности Lead-in Area – кольцо шириной 4 мм, до 4500 секторов, 1 минута, 9 MB. Финишная область, она же Lead-out Area – кольцо шириной 1 мм, 6750 секторов, 1,5 минуты, 13,5 MB. В самом начале есть еще Power Calibration Area и Program Memory Area, но их главный герой пока не нашел.


[Закрыть], основная и финишная (вдоль края).

Причем объем первой и последней огромен, по прикидкам – не менее десяти мегабайт. Не знаю, зачем создателям потребовалось столько места, но одной проблемой стало меньше.

Неделю мы с Катей изучали «область данных» при помощи затребованного мощного микроскопа с пристроенным фотоаппаратом. Записывали, стирали, снова записывали разные куски всякими замысловатыми способами. Определенный прогресс был, в пакетном режиме количество появляющихся за сессию данных уменьшалось почти на порядок[262]262
  В этом случае перед пакетом должен идти один связующий (link) сектор и 4 вводных (run-in). После должны быть записаны 2 выводных сектора (run-out). Всего на сессию получится чуть менее полумиллиона «питов».


[Закрыть]. Но при этом все равно оставалось невообразимо большим для ручной обработки. Дошло до того, что мне вместо успокаивающей эротики начали сниться черточки, точки и целые поля, заполненные этими проклятыми символами прогресса! И это при том, что последнее время секс у нас в семье был исключительно с диском и микроскопом!

Но терпение супруги подошло к концу, я уже предвкушал заслуженные выходные. И все же удача явно была на стороне Кати, когда она добралась до режима «Format CD». Ранее я уже пробовал этот вариант и отбросил его как непригодный, когда после нескольких минут работы «Nero» практически весь диск покрылся записанными кусками. Моя жена пошла немного дальше – она выяснила, что с обработанным таким образом CD-RW можно обращаться как с обычным жестким диском[263]263
  Предварительным форматированием можно организовать CD-RW как устройство прямого доступа. При этом вспомогательные сектора занимают около 120MB. «Nero» – популярная программа для записи CD.


[Закрыть], то есть записывать на него файлы быстро и без всяких сессий. Очевидное на первый взгляд знание – но в «прошлом будущем» мне ни разу не приходилось использовать CD подобным образом.

Дальше шли мое самобичевание собственной тупости, снисходительно-победная улыбка супруги и отупляющие поиски куска, который изменился в результате записи. Нельзя сказать, что найти его было просто, скорее, нам наконец-то повезло… Если, конечно, это можно так назвать, ведь файл в несколько сотен байт при записи каким-то загадочным образом умудрился превратиться во много десятков тысяч «питов»![264]264
  Длина «сырой» емкости сектора CD – ровно 2352 байта, не больше и не меньше. Однако в силу раскрытых ниже по тексту особенностей он «вырастает» после записи почти в три раза.


[Закрыть]

Отступать было поздно, пришлось вспомнить времена «Аватара». По моему техзаданию на базе микроскопа и кинокамеры собрали специальный «комбайн», обеспечивающий покадровую съемку. Отдельной задачей был плавный механизм поворота диска на несколько десятых миллиметра зараз, если смотреть на край. Так, чтобы в захват объектива влезала каждый раз новая порция из двух-трех десятков «питов». С помощью этой техники за пару недель удалось превратить физические дорожки в слое пластика во вполне разборчивые кадры.

Впрочем, на все терпения не хватило. Справедливо рассудив, что чудес не бывает, я предположил, что нужное для расшифровки хранится в начале или конце найденного куска, поэтому мы ограничились пятьюстами кадрами или десятком тысяч бит с обеих сторон. Результатом работы стала здоровенная катушка пленки, которая поехала к шифровальщикам КГБ вместе с распечаткой эталонного файла и моими смутными догадками о способах и особенностях записи.

Специалисты за какие-то полтора месяца блестяще справились с предложенным квестом. Более того, комитетчики были в восторге от продуманной сложности метода записи данных на неизвестный носитель. Хорошо хоть лишние вопросы не задавали, наверняка считали, что остальные части секретного устройства исследуют их же коллеги.

В общем, корректирующий код оказался новейшим, но уже вполне известным, носил имя Рида – Соломона[265]265
  Код Рида – Соломона был изобретен в 1960 году Ирвином Ридом и Густавом Соломоном. Для записи CD-дисков его применили в 1982 году. В данном случае алгоритм позволяет исправлять до 392 байт на блок данных из 2048 байт.


[Закрыть] и имел в основании число двести пятьдесят шесть. Однако в технике код не использовался, и мне быстро объяснили причину. Сам по себе процесс кодирования очень прост. Порцию данных в два килобайта нужно всего-то «пропустить» через полином, порожденный правилами арифметики Галуа. Тут лучше не вдумываться в непонятные термины, а верить специалистам на слово. Плохо другое, алгоритм исправления ошибок как минимум на порядок сложнее, следовательно, на скорости в триста бод с ним не справится даже целая БЭСМ-4.