Текст книги "Новый империум"

Коллапс капитализма

Эпоха капитализма не столь длительна по историческим меркам, данная модель развивалась наиболее интенсивно в течение трёх последних столетий, что совпало с периодом научно-технических открытий и революций, процессом индустриализации во всех передовых государствах и выходом человечества на совершенно иной цивилизационный уровень. Такое совпадение отнюдь не случайно. Капитализм представляет собой систему, нацеленную на бесконечный и безудержный рост во всех сегментах экономики. Вся социально-политическая структура государства переиначивается, превращаясь в огромный механизм по извлечению дохода, наращивание капитала становится базовой задачей для любого экономического субъекта.

Научно-техническая революция пришлась как нельзя кстати для капиталистической модели. Все открытия и инновации сразу же превращаются в капитал, погоня за прибылью стимулирует повсеместное развитие производств и распространение новых технологий. Политика полностью подчиняется экономике, рынки постепенно выходят за пределы национальных государств и объединяют весь мир в единое экономическое пространство. В течение нескольких столетий капиталистическая модель стимулирует всестороннее развитие человеческой цивилизации, обнаруживая всё новые импульсы для интенсивного роста посредством внедрения технологий, повышения уровня потребления, а также путём расширения географии рынков, то есть вовлечением отсталых государств в глобальную экономическую систему.

Сами капиталисты, основатели и собственники крупнейших бизнес-структур, превратились в полноценную олигархию – правящий класс в новом капиталистическом государстве. Теперь вся национальная политика реализуется в интересах олигархических кланов. Более того, по мере глобализации мировой экономики и сама олигархия закономерно становится глобальной. Национальные правительства более не являются последней инстанцией при принятии решений, все процессы мирового масштаба направляются и регулируются наднациональными институтами.

Такая модель на самом деле не является столь катастрофичной, как её представляют сторонники теорий заговора. Ведь глобальный капитал, подчиняя себе мир путём расширения рынков, не разрушает цивилизацию, а побуждает её к развитию. Капиталисты очень хитры в своих действиях и умело используют все созидательные достижения человечества; каждое новшество, будь то идея или технология, превращается в источник дохода и благодаря этому получает глобальное распространение. Олигархия насаждает свои интересы, используя идеалы гражданского общества, гласность, прогрессизм, то есть все те концепты, которые в некотором отношении оказываются благотворными для роста сознательности обывательских масс. Безусловно, используются и весьма непристойные механизмы, как например, насильственная смена политических режимов в различных нелояльных государствах, разрушение традиционной морали и т. п. Однако при всём при этом глобальная политика транснациональных корпораций очищает мир от куда более деструктивных и варварских явлений.

Проблемы у капиталистической системы начинаются в тот момент, когда потенциал для экспансий иссякает. Без экономического роста сам капитализм, как экономическая модель, коллапсирует. Ведь все хозяйствующие субъекты ведут свою деятельность на заёмные средства, ни одно предприятие и ни один гражданин не обладает правом собственности на деньги; все мы платим определённый процент финансистам за пользование обменными средствами, хотя зачастую и сами не понимаем этого. Компенсировать указанный процент предприятия могут только из прибыли, соответственно, кредитные ставки заложены в цены всех без исключения товаров и услуг. Такая модель не может быть самодостаточной, потому что потребителям неоткуда взять дополнительные средства для оплаты кредитной надбавки; мы не печатаем деньги сами, а оплачиваем проценты по займам всё новыми займами. В результате, при каждом очередном производственно-сбытовом цикле стоимость финансовых ресурсов для предприятий увеличивается, пусть и незначительно. И для компенсации постоянно растущих кредитных затрат сама экономика также должна непрерывно расти, таким образом, чтобы расходы на обслуживание займов размывались в возрастающем товарообороте.

Капитализм не является гармоничной и сбалансированной экономической моделью. Когда финансисты обнаруживают новые перспективные рынки, они заполняют их капиталом, особо не задумываясь о том, насколько оптимальны объёмы инвестиций – потенциально прибыльный рынок всегда перенасыщается деньгами, что и приводит к вздутию тех или иных пузырей: излишне растёт производство, не обеспеченное спросом, либо наоборот, чрезмерно возрастает спрос, не обеспеченный предложением; возникают перекосы на рынке труда, в торговле, сфере услуг и т. д. Иными словами, пузырь надувается в том случае, когда соответствующий сегмент рынка гипертрофируется и теряет адекватную связь с реальностью. Само собой, подобные пузыри легко лопаются, что проявляется в виде регулярных экономических кризисов. После каждого из таких коллапсов система находит новые направления для очередного восходящего цикла.

Вся капиталистическая модель представляет собой некий кредитный пузырь, который неизбежно сдувается в случае остановки экономического роста. Но если в прежние времена после каждого очередного кризиса система находила новые направления для инвестиций, то к началу 21-го столетия достигнут уже цивилизационный предел. Дальнейшее развитие рынков, рост уровня жизни и потребления как в развитых, так и в отстающих странах более невозможны, у планеты попросту не остаётся ресурсного потенциала для удовлетворения растущих нужд нынешней человеческой популяции. Если население Азии и Африки достигнет такого же уровня жизни, какой имеется в странах Запада, то и потреблять в итоге окажется нечего – все мировые ресурсы будут съедены за несколько лет.

Цивилизационный пузырь, ставший яркой приметой современности – это нечто иное, нежели привычные экономические кризисы, и пока совершенно невообразимое для обыденного сознания. Гипертрофированной оказалась не та или иная область рынка, а цивилизация в целом. Технологии резко снизили уровень смертности, что на порядок увеличило численность мирового народонаселения. При этом распределение благ по миру остаётся крайне неравномерным, одни регионы сверхбогаты, другие сверхбедны. Вторые естественно желают уровня жизни первых; если бы их взору не демонстрировался пример успешных стран, то и стремление к комфорту в бедных регионах было бы куда меньшим. Но поскольку Запад живёт хорошо и красиво, всячески рекламируя свою модель, то и остальное человечество жаждет того же. Вот только планета не в состоянии удовлетворить все людские желания. Даже текущий уровень глобального потребления уже приближает эпоху полного истощения природных ресурсов. Если же потребление продолжит расти, то биосфера Земли погибнет в ближайшие десятилетия.

В такой ситуации мировой олигархат уже не выискивает новых перспектив, а проектирует оптимальные для себя пути коллапса всего цивилизационного пузыря, чтобы затем создать новые точки роста уже в совершенно иных условиях. Мировая олигархия достаточно хорошо осознаёт ситуацию, поэтому дальнейшее повышение уровня жизни в отсталых регионах мира не поощряется, а всевозможными средствами ограничивается. Вместо стимулирования глобального развития и расширения рынков сбыта теперь реализуется политика глобального разграбления с той целью, чтобы в условиях мирового спада сохранить достаточный уровень потребления в странах Запада, прежде всего в США. Исправное функционирование западных экономик обеспечивает и стабильность мирового олигархата.

Коллапс цивилизационного пузыря окончательно наступит именно в тот момент, когда потенциал для грабительского глобального контроля также будет исчерпан. Пока же для западного олигархического капитализма все прочие регионы мира представляют собой территории отъёма ресурсов. Логично ожидать всё большей хаотизации и ужесточения всевозможных конфликтов. У глобальной олигархии просто нет иного выбора, кроме как разрушать и грабить периферийные государства, это позволяет оттягивать грядущий коллапс мировой капиталистической системы насколько возможно.

В этой связи, государство, находящееся за пределами глобального капиталистического центра, способно сохранить свой суверенитет и обеспечить себе безопасность только в том случае, если оно сможет выстроить автаркийную модель национальной экономики, независимую от мирового олигархического капитала. Такая система организуется путём объединения нескольких крупных регионов в единый экономический альянс, образующий самодостаточное макроэкономическое пространство.

Основы автаркийной экономики

Мировая капиталистическая система представляет собой весьма неоднородную иерархизированную структуру, состоящую из ядра, полупериферии и периферии. При этом ядро достаточно агрессивно эксплуатирует периферию, концентрируя внутри себя максимум благ, тем самым обеспечивая местному населению высокое качество жизни. Процесс глобализации разделил нынешний мир на соответствующие экономические зоны. Глобальным капиталистическим центром закономерно оказались страны Северной Америки, Западной Европы и Япония. Это передовые во всех отношениях государства с наиболее высокими показателями потребления. К полупериферии относятся территории, которые обслуживают ядро по большей части в сервисных секторах экономики. Уровень жизни в соответствующих странах ниже, промышленность развита в значительно меньшей степени; все основные экономические сегменты здесь контролируют корпорации, базирующиеся в центре мирового капитализма, для которого полупериферия становятся дополнительным рынком сбыта. Развитие местных производств в данных экономиках намеренно ограничивается; они не должны производить продукты с высоким переделом самостоятельно, функция этих регионов состоит в том, чтобы потреблять производимое компаниями ведущих стран, импортируя соответствующую продукцию, либо размещая у себя филиалы корпораций. Ну а территориям, оказавшимся в зоне периферийного капитализма, и вовсе отведена роль неких придатков, поставляющих ресурсы и дешёвую рабочую силу, либо же размещающих у себя грязные производства. Соответственно, и уровень жизни в этих странах крайне низок.

Таким образом, современный мир оказался жёстко иерархизирован в экономическом отношении. Передовые страны нещадно эксплуатируют отстающие, и такая система не имеет никаких перспектив к исправлению, поскольку система равномерного распределения благ в мире разрушает всю устоявшуюся модель мировой экономики. Сколько бы сил не прилагали периферийные государства, пытаясь выйти на более высокий уровень развития, глобальный капитал сдерживает их в этих стремлениях. Для всех макрорегионов определены предельные показатели, ни одно государство на периферии уже никогда не достигнет благосостояния передовых стран.

Таков естественный капиталистический порядок современной глобальной торговли. Достаток и комфорт в ведущих государствах обеспечиваются бедностью и экономической отсталостью развивающихся стран. Блага распределяются крайне неравномерно, но такая несправедливость становится системообразующим условием. Ведь если периферийные территории окажутся столь же развиты, как и передовые регионы, начнут производить для себя всё необходимое, то страны нынешнего капиталистического ядра лишатся имеющихся рынков сбыта и дешёвой ресурсной базы. Соответственно, при равномерном экономическом развитии сама глобальная экономика разрушается, каждый макрорегион становится самодостаточным, международная торговля сводится к минимуму, всё производимое здесь же и потребляется.

Справедливая модель мировой экономики не допускает поляризации государств на сверхбогатых и сверхбедных, уровень благосостояния везде относительно одинаков. Проблема в том, что подобный идеал в современных условиях недостижим. Белые народы в цивилизационном отношении сильнее остальной части человечества, а значит и лидирующий регион в глобальной системе должен существовать по определению. Сбалансированное распределение благ в мире возможно только в том случае, если ядро добровольно отказывается от собственного излишнего комфорта, оставляя периферии потенциал для роста и развития. Глобальная экономическая справедливость может зависеть только от доброй воли передовых центров, а именно от воли западных элит, чего нет и не предвидится. Таким образом, любое государство ставится перед выбором, либо встроиться в мировую экономику в том качестве, какое ей определено глобальной системой, либо же остаться изгоем. Завоевать себе достойное место в мировой торговой иерархии в настоящее время крайне сложно.

В этом отношении Россия и её ближайшие соседи выгодно отличаются от остального мира, поскольку для нас выбор стоит немного иначе – мы можем либо остаться частью мировой экономики на правах периферии, либо вновь создать собственную, самодостаточную хозяйственную систему, независимую от глобального капиталистического ядра. Масштабы самой России, а тем более в экономическом союзе с соседями, вполне позволяют нам освободиться от внешней зависимости и запустить внутренние макроэкономические процессы, которые обеспечат достаточный и сбалансированный уровень жизни для всех территорий, входящих в альянс.

Полноценная экономическая автаркия, то есть самодостаточность, реализуется не насильственной изоляцией от внешних рынков и не установлением железного занавеса. Для достижения хозяйственной независимости государству необходимо иметь собственные источники экономических ресурсов, а именно: финансовых, природных и трудовых. Современная глобальная экономика устроена таким образом, что мировые финансы принадлежат западным элитам. Для капиталистического ядра (стран Запада) денежные вливания в предприятия оказываются практически бесплатными, потому что именно там осуществляется эмиссия мировых валют. Наша национальная экономика при прочих равных условиях всегда окажется менее конкурентоспособной в сравнении с западной, так как наши компании вынуждены платить больший процент по займам. Стало быть, для запуска автаркийной модели нам необходим собственный финансовый источник, то есть свой независимый эмиссионный центр, который будет осуществлять инвестиции в достаточных объёмах, необходимых для полноценного развития национального бизнеса.

В настоящее время все центральные банки тех стран, которые вовлечены в глобальную экономическую систему в качестве её периферии, не имеют свободы действий. Каждый центробанк проводит денежные эмиссии в пределах тех валовых показателей, какие соответствуют внешнеторговой выручке государства в валютном эквиваленте. Поступающая валютная выручка по торговым операциям конвертируется в национальную валюту. Если государство обладает развитым производством и значительным экспортом, как например, Китай, то национальная экономика получает достаточный объём финансовых ресурсов. Если же стране нечего экспортировать, то и собственных средств для развития ей получить не от куда, в этом случае государство вынуждено прибегать к заимствованиям, подпадая под ещё большую зависимость от мировой финансовой олигархии. Так устроена система международной торговли, все страны словно закабалены и подчинены глобальному капиталистическому центру. Если какое-либо национальное правительство решает отказаться от соответствующих обязательств и начинает проводить самостоятельную финансовую политику, то на государство тут же накладываются санкции, окончательно убивающие местную экономику.

Нам же, в свою очередь, абсолютно нецелесообразно ограничивать себя такими международными соглашениями. Природные ресурсы являются вторым экономическим фундаментом, и здесь у России нет недостатка, страна является ресурсоизбыточной. Однако в данном вопросе необходима некоторая мировоззренческая корректировка. Современная капиталистическая модель определяет сырьевые активы в качестве обычного рыночного товара, на который распространяется стандартное право собственности. Рудники и месторождения продаются, как и любые другие хозяйственные объекты. Но ведь сами ресурсы произведены не человеком, мы по собственному произволу присваиваем себе материальное благо, которое нами не создавалось. Справедливый экономический уклад не предполагает частную собственность на месторождения, сырьевые активы могут принадлежать только государству, аккумулирующему в себе национальные интересы; ему и назначено распределять природные ресурсы в национальной экономике в соответствии с определёнными правилами, обеспечивающими достаточную эффективность предприятий. Эти блага дарованы человечеству, поэтому и направлять их в хозяйство необходимо не как объект купли-продажи, а в качестве дара, доступного для всех и предоставляемого посредством эффективных механизмов распределения. Иными словами, цены на сырьевые товары не должны превышать себестоимости их производства и транспортировки.

Задача адекватной экономической модели состоит в минимизации ресурсной зависимости, а значит и государству необходимо следовать таким стратегиям развития, при которых потребление сырья непрерывно снижается, без ущерба для самого хозяйства. Частная собственность на месторождения при указанной парадигме недопустима. Добывающие и распределительные компании обязаны работать с нулевой рентабельностью, то есть по сути они начинают обслуживать национальную экономику, не преследуя цели извлечения прибыли. Такая система не только повышает конкурентоспособность обрабатывающих производств, но и обеспечивает жёсткий контроль государства за ресурсопотреблением, способствует внедрению эффективных механизмов стимулирования инновационного развития с целью снижения энергозависимости.

Что же касается трудовых ресурсов, то самодостаточность рынка труда достигается путём упорядочивания гражданско-правовой системы. В хозяйственной структуре существуют как элитарные рыночные сегменты, в которых заняты квалифицированные специалисты, имеющие высокий уровень жизни, так и низовые, грязные сферы, где работают уже неквалифицированные сотрудники, получающие значительно меньшие блага.

Современный Запад, аккумулирующий в себе сверхдоходы и привыкший к сверхпотреблению, извращает собственную социальную модель. Например, западные европейцы категорически не желают работать в обслуживающих секторах, но при этом кормят значительную прослойку социальных паразитов – заключённых и безработных. В полноценной и гармоничной экономике паразитарные социальные классы недопустимы, той или иной созидательной деятельностью должны быть заняты все. Дифференциация гражданских прав на основе естественной сословной системы распределяет людей по соответствующим сегментам рынка – элитарные граждане заняты в престижных должностях, а граждане с ограниченными правами – в низовых. Соответственно, и уровень жизни в социуме дифференцируется подобным образом.

Государству прежде необходимо смоделировать социально-экономическую модель, которая обеспечит всеобщее трудовое участие, и только после этого определять целесообразность привлечения рабочей силы извне. Современные автоматизированные производства уже не нуждаются в значительных людских ресурсах. И если национальные предприятия испытывают кадровый дефицит, то экономику разумнее понуждать к модернизации и роботизации всех процессов, и только затем анализировать потребность рынка в трудовых мигрантах.

Таким образом, автаркийная модель нацелена прежде всего на внутренние источники развития, а привлечение внешних ресурсов рассматривается как исключение. Все процессы в производстве и распределении модернизируются до предельных показателей эффективности. Если возникает дефицит в инвестициях, кадрах или сырье, система их распределения корректируется, либо создаются новые технологии, повышающие производительность бизнес-процессов.

Традиционализм и сверхпрогрессивность

Приверженность традиционным ценностям зачастую противопоставляют технологическому развитию. Научное мировоззрение стереотипно понимается как антитрадиционное, и отчасти такой взгляд оправдан, ведь позитивистская идея эпохи модерна весьма решительно противопоставила себя прежней устаревшей системе взглядов, в результате чего научно-технический прогресс практически ликвидировал старый жизненный уклад. К настоящему же времени передовое человечество достигает такого этапа, когда потенциал для созидательной модернизации оказывается практически исчерпанным, вся архаика удалена из общественной жизни, совершенствовать более нечего, любое развитие на сегодня движет человека скорее в сторону деградации, а не возрастания сознательности. По этой причине в современном обществе активно культивируются разного рода апокалиптические идеи, люди не видят благих перспектив, возникает впечатление того, что для выживания и преодоления грядущих катастроф человеку необходимо отказаться от всех достижений техногенной цивилизации.

На самом деле традиционное общество вовсе не обязано быть архаичным и примитивным в технологическом отношении. Традиции не противоречат научному прогрессу, оба мировоззрения пребывают в определённом взаимодействии друг с другом, иногда конфликтном, как это имело место в течение двух последних столетий; но возможно и гармоничное сочетание традиционности и прогрессизма. Относительно короткая индустриальная, а за ней и постиндустриальная эпохи являются лишь переходом человечества от цивилизации планетарного типа к сверхпланетарной, то есть космической и сверхтехнологичной. При этом органический жизненный порядок представляет собой извечную социальную норму, которая хоть и нарушается на определённый период времени, но неизбежно восстанавливается впоследствии. Как вода, протекая по земле, всегда выбирает наиболее удобный для себя путь, так и весь жизненный поток несёт нас к естественному и гармоничному состоянию, независимо от наших утопических проектов.

Эволюция петляет и огибает всевозможные разрушительные препятствия, но каждый новый цикл поднимает цивилизацию на более высокий технологический уровень. Возврат отдельно взятого общества к архаичному состоянию вряд ли возможен; также невоплотимы и фантазии о некоем социальном заповеднике, отчищенном от якобы разлагающих технологий и ограждённом от внешнего аморального мира. Традиционалисты-архаики могут сколько угодно мечтать о возвращении к природе, о переселении локальных общностей из городов в сёла, отказе от наук и т. д. – любые подобные теории бессмысленны, потому что человечество едино, все регионы развиваются относительно равномерно. Если мы решим отказаться от текущих достижений цивилизации, то эта самая цивилизация нас же и уничтожит словно аборигенов. Все слабые общества, неспособные к эволюции и прогрессу, гибнут; закон джунглей в этом смысле представляет собой универсальный принцип естественного отбора. Поэтому любой адекватный возврат к корням может являть собой только традиционализм согласный с прогрессизмом.

Более того, технологии как раз и открывают нам перспективы становления органического социума, позволяют смоделировать такую общественно-политическую формацию, которая в новых условиях возвратит традиционную мораль и естественный уклад жизни. Ведь в чём причина нарушения старого порядка, какие процессы или явления способствовали его ликвидации? Прежде всего, это развитие капитализма, повлекшее за собой всеобщую индустриализацию, отрыв людей от родных мест, перенаселение городов, формирование либерального общества, мультикультурность и т. д. Свободные рыночные отношения планомерно уничтожают прежние нормы, резко повышают мобильность населения, перемешивают людей в безликую массу; индивид упрощается до элементарного экономического субъекта, без родины, без культуры и без традиций. Обозначенные феномены безусловно пагубны, но они становятся лишь переходом к более высокому цивилизационному состоянию.

Хаотизация общества одновременно запускает и процессы сверхинтенсивного научного развития, а капитализм и погоня за прибылью распространяют открываемые технологии повсеместно, превращая их в обыденную норму жизни, отказаться от которой в настоящее время уже не представляется возможным. Вместе с тем, на современном этапе прогрессизм демонстрирует такие новшества, которые способствуют радикальной перестройке всей цивилизационной модели.

Нынешнее государство уже не нуждается в прежних политических механизмах, как и во многих других организационных инструментах, внедрённых в течение последних столетий. Так называемые демократические выборы сегодня бессмысленны, совершенно ни к чему ходить на избирательные участки, ставить галочку в бюллетень и кидать эту бумагу в урну для голосований. Подобный примитивизм до сих пор имеет место, при том, что современные технологии позволяют все выборные процессы сделать виртуальными и дистанционными, любые процедуры голосований вполне могут быть реализованы в цифровом формате, не отнимающим у гражданина лишнего времени, и при этом вовлекающим в демократические кампании максимальное число людей. При внедрении технологий дистанционной идентификации избирателей полностью пресекаются любые махинации с голосами, выборы становятся действительно честными и всеобщими.

Механизм прямой демократии, реализуемый посредством цифровых голосований, превращает волеизъявления граждан в обыденность, что абсолютно правильно – жители должны принимать участие во всевозможных дискуссиях местного уровня, любое муниципальное решение необходимо утверждать путём открытых демократических процедур. А информационные технологии обеспечивают непринуждённость данного процесса и объективность результатов. Каждый без исключения гражданин получает возможность выслушать различные мнения, самому поучаствовать в обсуждениях, вынести свои предложения на голосование – в этом и состоит истинная демократия, которая традиционна для местного уровня управления. Но если в предыдущие эпохи жители городов и сёл собирались для обсуждений и принятия решений в определённом месте и в назначенное время, то сейчас технологии избавляют граждан от излишних телодвижений, но при этом обеспечивают гораздо более широкую вовлечённость населения и повышают уровень гражданской активности.

Пока же вместо сверхэффективной цифровой демократии, которая действительно оказалась возможной в наше время, мы имеем примитивные и устаревшие избирательные процедуры, давно отжившие своё и превратившиеся в популистские шоу. Внедрение прогрессивных инструментов в административные процессы и информатизация всей политической системы возвращает общество к традиционной и органической системе местного самоуправления. Муниципалитеты при этом не ждут указаний сверху, а живут своим умом и самостоятельно выявляют для себя перспективные направления развития. Население при такой организации жизни не бежит из неблагополучных городов, а прилагает все возможные усилия для облагораживания и процветания своего родного места.

Тотальная информатизация всех экономических процессов в государстве формирует совершенно новую, цифровую экономику. Технологии позволяют полностью освободить юридических и физических лиц от всей бюрократической волокиты. Незачем вынуждать компании вести объёмную бумажную отчётность, оформлять бумажные договора, выписывать бумажные расчётные документы – все эти трудоёмкие процессы легко заменяются цифровыми операциями. Сделки могут оформляться дистанционно, для любых транзакций достаточно цифровой подписи; вся налоговая и прочая отчётность может направляться в государственные структуры в виде информационных сообщений, без каких-либо документальных форм и шаблонов. Более того, даже сами налоги могут рассчитываться и списываться со счетов автоматически, в соответствии с заранее согласованными алгоритмами и на основе зафиксированных электронных транзакций. Незачем вынуждать компании и граждан тратить время на излишние бюрократические действия. Сам феномен бюрократии искажает традиционный социум, бесчисленные процедуры отнимают у человека ресурсы, отвлекают его внимание от семьи и от дома, а также от более значимых созидательных дел, вынуждают его ходить по инстанциям вместо того, чтобы заниматься саморазвитием и реализацией своих творческих сил.

Идея традиционализма предполагает свободу человека от оков цивилизации; вся административная и бюрократическая волокита должна уйти из нашей жизни. Полноценный гражданин, живущий в органическом обществе и прогрессивном государстве, тратит своё время только на трудовую, общественную или творческую деятельность, а также на образование, созидательный досуг, на общение с друзьями и родственниками, на воспитание детей и т. д. Всевозможные технологии освобождают индивида от любых непродуктивных и незначительных действий, но при этом не лишают его цивилизационных благ.

Для чего существуют нотариальные конторы? Это ни что иное, как дополнительное налогообложение при удостоверении гражданско-правовых актов. К чему гражданам платить подобным агентам за каждое подтверждение своей правомочности, если технологии позволяют физическим и юридическим лицам иметь уникальную цифровую подпись, подтверждающую соответствующие права при выполнении любых операций.

Зачем выписывать бумажные штрафы нарушителю правил дорожного движения, когда достаточно лишь цифровой фиксации и автоматического выставления гражданину штраф-счёта, который тут же отображается в личном кабинете интернет-банка, с указанием срока оплаты и обжалования. То же самое можно сказать и о судебных решениях. Просто немыслимо сколько времени мы тратим на весь этот театр современной жизни; всё это лишне для сверхпрогрессивного общества.

Цифровая экономика и тотальная информатизация административной системы в разы уменьшают численность бюрократов, паразитирующих на производительной части общества. Все хозяйственные операции оформляются в виртуальной среде; экономическая статистика отслеживается в режиме реального времени, показатели ВВП могут фиксироваться ежедневно и даже ежечасно. Для такой фантастической системы современному обществу достаточно лишь ликвидировать бумагу из обихода и переформатировать все бюрократические процедуры в цифровые алгоритмы. Это вполне достижимо, необходимые технологии существуют, но не внедряются из-за отсутствия соответствующей идеологической установки.

Всеобщая информатизация решает и проблему эффективности экономического планирования. Сторонники социалистической теории в некоторых моментах правы, утверждая, что такая модель при реализации значительных проектов может быть более эффективной, чем свободный рынок. Но фундаментальный недостаток планового хозяйства состоит в качестве планирования. Человеческий фактор неизбежно вносит искажения и дезорганизует всю систему. В свою очередь, цифровая экономика не нуждается в огромной армии специалистов, осуществляющих бесчисленные расчёты. Автоматизированная информационная система вполне способна самостоятельно регулировать экономические процессы согласно программным алгоритмам. Достаточно лишь заложить базовые параметры и ожидаемые показатели, как система начинает масштабный сбор всей необходимой статистики и на основе получаемых данных принимает те или иные решения, без прямого участия чиновников и администраторов. Самостоятельная цифровая экономика сама прогнозирует будущий спрос на товары и услуги, объёмы производства, определяет и устанавливает тарифы естественных монополий в том или ином регионе; налоговые ставки в каждом субъекте государства в зависимости от конъюнктуры; осуществляет регулирование финансового сектора, вплоть до кредитования банков и автоматической эмиссии денежной массы в соответствии с рыночной ситуацией. Задача человека при этом состоит только в проектировании соответствующей цифровой архитектуры и в её последующей оптимизации, а сама система регулирует себя самостоятельно. В этом нет ничего фантастического, подобный сверхтехнологизм абсолютно реален.