Текст книги "Снежинка на ладони. Том 1"

Глава 74

Когда человек болеет, ему для улучшения самочувствия желательно укрепить свой организм. Если медицина чаще всего предлагает пилюли, то Димка видел выздоровление только через витамины. Купил мандаринов. Оранжевые шарики-плоды в непросвечивающем пакете теряли свою яркость, но запах всё равно чувствовался.

Мандарины Димка приобрёл быстро, а вот со второй покупкой с самого начала были трудности. В его планы бесцеремонно вмешалась Софья Ивановна, её преследующие смеющиеся дотошные глаза сделали-таки своё, заставив Диму после долгих колебаний купить ещё и цветы.

Обстоятельства были настолько неумолимы, что не оставили ни одной щёлочки для лавирования. Свободный день на этой неделе выпадал как раз на этот праздник. Навестить Фею в такой день и не поздравить – выглядело бы некрасиво. Вздохнув, Дима заставил себя согласиться с Софьей Ивановной – главным инициатором покупки цветов.

Чем ближе он подходил к больнице, тем короче становился шаг, замедлялась скорость, и голова шла кругом от предстоящих действий.

Цветы купил, но это не означало, что лично будет дарить девушке. Это даже и обсуждению не подлежало. Он даже представить не мог, как бы стал вручать ей цветы. Он читал где-то, что каждый цветок имеет своё значение… А в этом деле он ни бум-бум… Понимание этого, как звук лопающихся мыльных пузырей, засело в подсознании очень крепко. Оправдывая свою нерешительность, Дима решил, что лучше не вторгаться в личное пространство девушки. Но это не означало, что он отказывался вручать подарки. Тут он полагался на фантазию и смекалку. Мандарины он просто попросит передать в палату. Для этого у него была заготовлена шоколадка – оставалось лишь найти подходящего человека.

Свернув с дороги, упирающейся в главный вход больницы, Дима засеменил по лёгкому белому налёту, огибая здание и направляясь во внутренний двор. Пропустив мимо себя машину скорой помощи, стал внимательно изучать расположенный под окнами высокого здания небольшой сквер.

Сквер скромно представлял собой площадку со скамейками по кругу и деревьями-подростками, разбежавшимися по аллеям небольшими группами и сонно взиравшими на молодого человека, появившегося перед ними. Узкая, но зато хорошо протоптанная тропинка в сторону сквера заканчивалась возле скамейки, на которой старательно был убран снег, вернее, часть снега, что позволяло рассмотреть окрашенные бруски, ровными рядами соединяющие изогнутые ножки скамьи.

Опустив пакет с мандаринами на чистую поверхность, Дима вытянул из-под куртки шуршащий пакет с цветами. Первое, что пришло в голову – слепить снеговика, прикрепив к его руке цветы. Но под тонким белым налётом находилась спрессованная корка жёсткого и непригодного для лепки снега. Всё же хотелось попытаться – Димка был разочарован – с трудом собранный шар почти сразу развалился и превратился в обычный светлый холмик. «Что же делать?» – рассеянно выдохнул юноша.

Вдруг с удивлением заметил, что тень, скользящая перед ним по серо-белому весеннему полотну, неожиданно стала двуглавой, и одна голова, возвышаясь над другой, постоянно двигалась то влево, то вправо. Осторожно повернувшись в сторону, он разглядел силуэт человека. Увлечённый, он и не заметил, как из очередной подъехавшей машины скорой помощи вышла женщина и направилась в его сторону. Из-под её плаща выглядывал тонкий край белого халата. Женщина шла по тропинке и сосредоточенно вслушивалась в прижатый к уху блестящий телефон. Два человека одновременно заметили присутствие друг друга, и через несколько секунд взгляды их встретились.

– Телефон… – непроизвольно протягивая руку в сторону женщины, сказал Дима, узнав знакомый образ, который, видимо, прочно сидел в памяти.

– Ха! Нет-нет, этот телефон мы ломать не будем! Мне его коллеги подарили, – бодро, с улыбкой воскликнула женщина, с любопытством разглядывая парнишку, цветы на скамейке и мандарины, шустро выбежавшие из пакета «на прогулку». – Второй раз встречаемся. Интересно!

Присев на край скамьи и мягко охватив своим взором растерянного юношу, женщина неожиданно предложила:

– Может, познакомимся? Меня зовут Лариса Дмитриевна… Да, благодарю тебя за прошлый раз. Я тогда так хорошо пообщалась с твоей птичкой.

– Дима, – смущённо обронил паренёк, продолжая разглядывать горку снега возле своих ног.

– Пришёл навестить? – участливо поинтересовалась Лариса Дмитриевна и, открыв свою сумочку, стала в ней что-то искать, но через несколько секунд, видимо, решив отложить поиск на потом, щёлкнула замочком и внимательно посмотрела на Диму, ожидая ответа.

– Да, – робко ответил Дима, не зная как себя вести сейчас в присутствии взрослого человека. Он не ожидал, что кто-то разделит с ним минуты, такие волнительные для него сейчас.

– И кто она? – заговорщически подмигнув Димке и почему-то убавляя голос до шёпота.

– А… это больной… он… знакомый, – уклончиво пытался ответить Дима, с опаской ожидая следующих вопросов.

– Да, ты прав, в больнице здоровых не держат. И всё-таки, наверное, знакомая? – настойчиво продолжала Лариса Дмитриевна.

Юноша ничего не ответил, обречённо кивнул головой, понимая в очередной раз, что женское любопытство не имеет границ по определению.

– Что же ты тут изобретаешь? – сменив сложную для Димы тему, собеседница указала на белую насыпь снега перед ним.

– А это я хотел снеговика сделать, но не получилось, – облегчённо выдохнул он, довольный тем, что разговор пошёл по другому руслу.

– Снеговика? Здорово! Но тогда ему надо метлу и ведро, – озираясь в поиске только что озвученных предметов, шутливо произнесла она.

– Этот снеговик особый, он должен был держать цветы вместо метлы, – увлечённо подхватил разговор Дима.

– Да? Жаль, что снеговик не получился, – сочувственно добавила Лариса Дмитриевна и, словно между прочим, быстро спросила: – А больной в какой палате у нас отдыхает?

– В двести тридцать седьмой, – машинально ответил Дима, всё ещё разглядывая разрушенную конструкцию снеговика.

– Так ведь у неё окна выходят на другую сторону, – растерянно произнесла женщина, ожидая объяснений.

– Я знаю, поэтому и хочу именно здесь слепить, да вот не получается, – уверенно ответил Дима, и только после этого к нему пришло осознание, что сказал гораздо больше, чем надо, и то, что говорить никому не следовало.

– Понимаю, – доверительно произнесла Лариса Дмитриевна и вопросительно добавила: – А мандарины тоже здесь оставишь?

– Нет, мандарины я хочу передать в палату, – утвердительно произнёс Дима и покраснел, как спелый помидор, невольно заставив женщину улыбнуться.

– Хорошо, я тебе помогу, ты ведь мне тоже помог тогда… с телефоном.

– Только не говорите ей про меня, пожалуйста, – попросил Дима, настороженно ожидая ответа на свою просьбу.

– По рукам, – услышал он. Лариса Дмитриевна поднялась со скамьи. – Запомни, своих не выдаю. А мандарины просто занесу в палату и скажу, что с вахты просили передать. Правильно?

– Да, – согласился юноша, не веря своим ушам и радуясь, что с передачей гостинцев для Феи удачно получилось.

Зазвонил телефон. Женщина ответила на звонок. Она говорила негромко, но отчётливо. При этом она несколько раз повторила номер своего домашнего телефона. Видимо, человек говоривший с ней, торопился записать его. Завершив разговор, она повернулась к юноше, чтобы попрощаться. Перед ней с вытянутой рукой стоял Дима. Он держал шоколадку со вставленной в её бумажную обертку гвоздикой.

– Это ей? – спросила женщина.

– Поздравляю с праздником Вас! – порывисто выдохнул юноша и смущённо опустил глаза.

– Хороший сегодня день! – произнесла Лариса Дмитриевна, принимая подарок, и, снова переходя на шёпот, тихо спросила юношу: – Как её зовут? Это, чтобы мне не попасть впросак.

– Светлана… – едва слышно произнес Дима.

– Ладно, бывай! Лепи своих снеговиков! А в остальном можешь довериться мне! – многозначительно выделив вторую часть своей фразы и помахав на прощанье, она скрылась в дверях здания.

Глава 75

Решить трудную задачу в очередной раз помог любимый ёжик. Всё гениальное – просто. Понимая, что высокие фигуры невозможно изготовить, Димка просто взял и из большой снежной горки сформировал фигуру ежа, будто собравшегося пробежаться по тропинке к зданию больницы и подарить всем хорошее праздничное настроение.

Почему он не стал делать своё снежное поздравление с другой стороны больницы, там, где располагались окна, в которые, в любой момент, могла посмотреть Фея, ради которой он пришёл сюда? Ответ на этот вопрос, он и сам бы не смог чётко сформулировать. С одной стороны, он не хотел, чтобы Фея увидела его за этим занятием, с другой – желал всё-таки поздравить её, но без прямого своего участия.

А вот пережить вновь то состояние, которое испытал в свое первое посещение, он не хотел. Юноша старательно отгонял даже первые проблески воспоминаний о том дне. Сложилось ощущение, что он случайно увидел то, чего она не хотела показывать всем. По этой причине чувство неловкости просто зашкаливало, внося явный сумбур в его привычное восприятие мира и накладывая новые штрихи на его поведение. Но самое главное – он не был готов принять себя, как оказалось, такого беззащитного перед этой девочкой.

Внутреннее состояние говорило, что он должен как можно скорее забыть эти мгновения… Или спрятать глубоко-глубоко в своей памяти… И пусть они будут скрыты… Тогда, может быть, он хоть на немного, совсем на чуть-чуть, сможет вернуть то утраченное внутри самого себя… Вернуть доверие этой удивительной девушки…

Димка ещё не знал, что так тщательно выстраиваемая им за эти дни стена «забвения» очень скоро претерпит беспощадный и сильный натиск.

…В то время, пока молодой и начинающий мастер снежных фигур завершал украшать свою скульптуру, Лариса Дмитриевна быстро шла по коридору второго этажа больницы, держа в руках пакет. Внезапно она остановилась, словно решая про себя что-то важное и, взмахнув свободной рукой, уверенно направилась к большим дверям, состоящим из двух широких створок с вставленными в них тёмно-синими матовыми стёклами.

В своё время большая комната была предназначена для отдыха, и в ней до сих пор стояли телевизор на большой подставке, несколько кожаных кресел и обшарпанный диванчик с притулившейся к нему искусственной пальмой.

Женщина быстро подошла к окну и осторожно раздвинула рукой свисающие с карниза широкие полоски жалюзи. Увидев за окном ожидаемую картину, она удовлетворённо хмыкнула и, захватив свободной рукой большую прядь длинных лент, резко подбросила их вверх. Из-за такого внезапного обращения стройные ряды светозащитных полос были нарушены. Одна часть, перепутавшись, застряла на карнизе, а другая – свалилась на пол. Осмотрев образовавшийся хаос и совсем не смутившись, она вышла из комнаты.

В палате было тихо. На кровати возле окна Фея полусидя сосредоточенно перебирала потрёпанные страницы старой книги, аккуратно вставляя их в прозрачные файлы. Она не знала, что Дима отдал ей этот пакет случайно. Самые трудные страницы, с большими повреждениями текста, он в тот памятный день хотел показать, по предварительной договоренности, специалисту городской библиотеки. Но вмешательство Лены в запланированный им распорядок времени выбило его из привычной колеи… Вот и получилось, что он от волнения отдал два пакета, не смея глянуть на Фею… Если бы его попросил в ту минуту назвать своё имя, то не назвал бы… Что уж тогда говорить про какие-то почти невесомые пакеты!

Женщины, сидящие напротив Феи, негромко обсуждали только что просмотренные на планшете новости. Вдруг они замолчали, устремив взоры на приоткрывшуюся дверь.

– С праздником! – поздравила всех Лариса Дмитриевна и быстро осмотрелась, пробежав взглядом по просторной палате.

– И Вас, Лариса Дмитриевна, тоже поздравляем! – дружно закивали в ответ пожилые дамы.

– Вот, с вахты просили в вашу палату передать, – обронила Лариса Дмитриевна, извлекая из пакета мандарины и выкладывая их на тумбочку, установленную в непосредственной близости с кроватью девушки.

– У меня к тебе небольшая просьба – в комнате напротив упали жалюзи. Не поможешь поправить их? Если, конечно, самочувствие позволяет, а то сегодня на смене уборщицы все в возрасте.

– Это срочно? – отрываясь от разложенных страниц, переспросила Света.

– Ну, желательно сейчас. А впрочем, отдыхай, у меня ещё есть человек на примете, – ответила ей Лариса Дмитриевна, делая жест, что она ни в коей мере не хочет обременять своей просьбой.

– Хорошо. Я сейчас подойду, – собирая листы бумаги, ответила девушка.

…Что-то удерживало Димку. Он никак не мог уйти… Словно в его творении была какая-то незаконченность – ёжик, утыканный сухими прутиками, держал в лапках снежную вазу с цветами, но при этом, сам выглядел довольно грустно и не по-праздничному.

Тут Диму осенило – он стал поспешно убирать сухие прутики-иголки, заменяя их живыми яркими цветами. Увлечённый творчеством он не заметил, как на втором этаже больницы в широком окне неожиданно показался силуэт девушки.

Глава 76

Юрка терпеливо выпиливал сложные зигзаги около дома, с нетерпением ожидая появления своего товарища. В его лице он ожидал встретить сочувствие и, самое главное, рассчитывал на посильную помощь в предстоящем завтрашнем празднике…

Как всегда, с опозданием, он наспех собрал всю необходимую информацию о регламенте своего выступления на конкурсе, посвящённом прекрасной половине человечества. Особая честь поздравить девчонок была доверена пятерым юношам. И одним из числа этой пятёрки был Юра – наивный доброволец, своим любопытством проторивший себе прямой путь на большую сцену актового зала школы, где на него скоро будут глазеть все: девчата, мальчишки, учителя. Но будущая слава почему-то не окрыляла молодое дарование, а наоборот, приковывала негнущиеся ноги к холодной земле…

Юрка распечатал пятое по счёту мороженое и ритмично стал проглатывать большие куски холодного лакомства. Вообще, он не хотел, чтобы завтрашний день в его жизни состоялся. Но этого желания было недостаточно. Сейчас он очень нуждался в поддержке и дружеском совете.

Виктория, прекрасно владевшая вокалом и игравшая на нескольких музыкальных инструментах – настоящий гений музыки – была одним из организаторов этого конкурса: парни должны в ходе розыгрыша составить с девушками пары, которым предстояло исполнить песни, где мужские партии чередовались с женскими. После того, как исполнение песни завершится, девушки, участвующие в песенных дуэтах, должны будут оценить исполнение мужской партии, выразив своё предпочтение аплодисментами. Надо было очень постараться, чтобы в итоге заработать аплодисменты у всех пятерых девушек, образно говоря – заработать «пятёрку» – высшую оценку за участие в этом празднике.

Третий год проходит такой конкурс. Он довольно популярный у женской половины школы. Правда, максимальная оценка, которой были награждены ребята за свои усилия, выше «четвёрки» ни разу не поднималась. Для получения высшей оценки мешало одно – барьером к заветной «пятёрке» была Виктория – девочка, которая к конкурсантам была очень сурова. Никому не удавалось преодолеть этот барьер. Никому!. Получить от неё аплодисменты считалось просто нереально. Поэтому и желающих участвовать в конкурсе было крайне мало.

Из тех четверых ребят, с кем согласился выступать и Юра, двое учились со своими сёстрами в этой школе, а у двух мамы были учителями. Назвать их добровольцами сложно. Ну, если только с очень большой натяжкой! Все понимали, что эти мальчики – заложники создавшейся ситуации. Зато Юра был тем самым, настоящим Дон Кихотом, кто добровольно подставил своё плечо друзьям по несчастью. Только у Дон Кихота был верный помощник Санчо. У Юры же никого не было рядом… Но он всё же надеялся встретить этим вечером того самого помощника в лице верного товарища…

Дима, уставший физически и морально, смутно представляя просьбу закоченевшего одноклассника – для подстраховки, ему надо завтра спрятаться на сцене и побыть суфлёром, так как Юрка очень боялся перепутать слова песни – надел наушники и, включив автоповтор выбранного трека, провалился в глубокий сон.

Глава 77

Димка, потеребив выстиранную накануне куртку, пришёл к выводу, что рукава ещё недостаточно просохли, и спросонья торопливо решал что надеть, так как времени было в обрез. Надев под рубашку футболку, чистую, но настолько им заношенную на тренировках, что в некоторых местах уже появились небольшие прорехи, нацепил на себя ещё и плотный свитер. А завершил свою утреннюю экипировку синей ветровкой из очень плотной ткани…

В это же самое время и в этом же доме собирался и Юрка, тоже усиленно решающий, что лучше всего сегодня надеть. Он не спал всю ночь. Самое печальное – попытка найти уважительную причину и отказаться от сегодняшнего участия в конкурсе, например, из-за простуженного горла, не работала. Два пакета мороженого и не одна бутылка воды со льдом легко побеждались его организмом. Слишком уж сильным был внутренний жар, вызванный эмоциональным порывом будущего артиста. Как известно, признание к человеку приходит через муки творчества. Конечно, Юра не был исключением. От этих мучительных всплесков его буквально шатало по сторонам. Слабым утешением для него было то, что сегодня на сцене он будет не один…

…После утренней тренировки на улице Дима привычно вклинился в плотную цепочку спешащих к первому звонку учеников. Протолкнув перед собой дверь, он сразу оказался в шумном хаосе дыхания школьной жизни. Возле гардероба он почувствовал, как кто-то глазами прожигает его насквозь, что и на рентген ходить не надо.

– Тыы… неее… забыыл? – вместо приветствия, протяжно вибрируя голосом, обратился к нему этот рентгеновский аппарат в лице бледного до посинения Юрки.

– Хм… Привет. Даже нараспев, неплохо получается, – ободряюще подмигнув своему однокласснику, ответил Дима, стягивая с себя ветровку.

– Иии… Издеваешься? – только и смог высказать Юра – тёмные круги под глазами вызывали сочувствие.

– Ну, чего ты? Текст я выучил. Так что со мной всё в порядке, как и обещал, – Димка снова пытался успокоить расстроенного товарища.

Взяв поникшего парня за плечо, Дима слегка подтолкнул его к лестнице, ведь звонок на первый урок уже переливался настойчивой громкой трелью. Ему искренне было жаль одноклассника, но он надеялся, что песня, предложенная ребятами для исполнения, была по силам этому хмурому и длинному парню, нехотя идущему рядом.

…Совсем недавно, когда пришлось срочно расплачиваться за разбитые окна в гостинице, Юрка выручил Диму деньгами. Именно Юрка да ещё Вадим, верный кореш из старой школы, здорово поддержали тогда. Сейчас надо поддержать, а для начала постараться успокоить, начинающего артиста. Дебют как никак! Сам Дима сторонился всякой публичности, но, оказавшись невольно в центре внимания, прекрасно понимал Юркины переживания.

– Прорвёмся, не грузись, – заходя в класс, тихо шепнул Дима.

Виктория не была строгой и безжалостной, как её представляли многие мальчишки. Организовывая этот музыкальный конкурс вместе с другими девочками школы, она советовалась с мальчишками, и те дружно поддержали, согласившись принять участие.

Конечно, некоторые записывались лишь для того, чтобы покрасоваться перед девочками. А Вика хотела, чтобы это был настоящий творческий вечер, и ожидала ото всех серьёзного отношения. Поэтому сразу и были введены небольшие правила: если мальчишкам разрешалось выбрать всего одну песню по вкусу из пяти предложенных, то девочкам-участницам было намного сложнее – им необходимо было разучить все пять песен, потому что они узнавали своих партнеров только после розыгрыша непосредственно перед выступлением. Тем самым, все пары находились в равных условиях и исполняли свои песни с листа, не имея возможности заранее репетировать свой номер. А сами песни, предлагаемые не только школьницами, но и учителями, тоже отбирались для исполнения при помощи розыгрыша организационным комитетом праздника.

Был один «недочёт», характеризующий Вику, но он был, пожалуй, самый существенный: воспитываясь в творческой семье музыкантов, она легко читала музыкальную ткань нот и умело входила в заданный образ произведения. Соответственно, она и от ребят ждала более проникновенного исполнения песен. Своим выступлением она так высоко поднимала планку, что у ребят, выступавших с ней в дуэте, просто духу не хватало соответствовать её уровню. К сожалению, не понимая этого, она не помогала ребятам, а наоборот, просто уничтожала их на сцене, объясняя слабость их выступлений несерьёзным отношением к конкурсу.

Вот в такой замкнутый круг неведения и попал сегодня Юра. Насобирав кучу правдивых, а также и весьма преувеличенных слухов об этой девушке, он всеми фибрами души надеялся, чтоб она достанется кому угодно, но только не ему. Наверное, так же думали и остальные мальчишки. Вся школа сегодня делала шутливые ставки – кто на этот раз будет этим «смертником».