Текст книги "Заботы и власть. Мориц Тассов. Нума"

Кусок металла прямо у затылка.

Все тело пот холодный прошибает.

Я этого не вынесу, Катрина.

Роняет пистолеты.

ИДЕН

Воспользуйтесь подарком, господа.

Маттукат и Блаше поднимают пистолеты.

Хоть говорят, нужда всему научит,

И голод оправдает всякий грех,

И я бы с вами поступил иначе,

Когда бы вы машины увели.

Но стало ясно, Зак увел машины.

И значит, вы блюдёте уговор,

И значит, я на вашей стороне

По совести, согласно уговору.

КАТАРИНА Идену

Мое ружье.

РОЗА

Твой выстрел из ружья.

Берет ее на мушку.

КАТАРИНА поднимает руки

А ты свой шанс позорно проглотил.

Как он тебе на вкус, Вильгельм мой честный?

Хотелось бы дожить до той минуты,

Когда он разорвет тебе кишки.

НАЦИК так же

Война еще не кончена, герр Иден.

МАТТУКАТ

А где инспектор?

МОРИЦ

А инспектор в замке.

МАТТУКАТ Блаше

Бери ротмистра, этого стрелка

И фурию, что в нас свинцом плюется..

Запрешь их где-нибудь в сыром подвале,

Где, вероятно, прочий хлам гниет,

Туда же посади потом Ахилла,

Чтоб воздух в Гаргантене чище стал.

БЛАШЕ

Сидели бы спокойно за границей,

В своем Вестбине, герр землевладелец,

Не столь печальный ждал бы вас конец.

ФОН ЗАК

Солдат на поле боя погибает,

А вы ему читаете мораль:

Не шел бы в бой, остался бы в живых.

МОРИЦ зажимает себе нос

Фу, как воняет жутким благородством.

Амбре как из кишок больного хряка.

Ступайте. Ваше время истекло.

Блаше уходит в замок с фон Заком, Катариной Дурдорф и Нациком.

Товарищи, я вам хочу сказать:

Великое мы дело совершили,

Преодолев великую опасность.

Мы с вами революцию спасли.

MАТТУКАТ

Нет.

МОРИЦ

Нет?

МАТТУКАТ

Нам это только предстоит.

МОРИЦ

Как это?

МАТТУКАТ

Я смещаю вас, герр Тассов.

РОЗА

Ну, наконец.

МОРИЦ

Я вас не понимаю.

Кто, как не я, легко мог жертвой стать

Контрреволюции, как те герои,

Кого в двадцатом уничтожил враг?

Чью память мы сегодня свято чтим?

МАТТУКАТ

Не только умные врагов имеют.

МОРИЦ

Я уступаю силе.

МАТТУКАТ

Уступайте.

Кому же, как не силе, уступать?

Мориц пожимает плечами.

А я распоряженье отдаю.

Во-первых, вся свободная земля

Поместья под названьем Гаргантен

Без всяких промедлений и отсрочек

Должна быть роздана сельхозрабочим:

Крестьянам, слугам, бывшим батракам.

Все средства производства по закону

Производителям принадлежат.

ПОТТЕР

О чем он?

ИОХЕН

Он толкует о земле.

У юнкера отнять, раздать крестьянам.

МАТТУКАТ

А во-вторых: весь парк сельхозмашин

Их, кстати, нам доставили сюда,

Проверив их пригодность для работы)

Предоставляем мы в распоряженье

Трудящихся крестьян. И заключаем

О временной аренде договор.

ИДЕН

Да, договор – как соль для пресной каши.

МОРИЦ

Приказ о революции подписан?

МАТТУКАТ

Для проведенья в жизнь всех этих мер

Должны собраться жители деревни,

Антифашисты и пролетариат,

Образовать комиссию и выбрать

Того из вас, кто встанет во главе.

ИОХЕН

Пусть Роза это сделает.

БАТРАКИ

За Розу!

ДЗЁМБА выходит из замка с палкой и очень большим

узлом

Я выступил бы против Красной Розы,

Увы, меня никто не станет слушать.

Ведь так? И дело вовсе не во мне.

Кто нынче может разобрать, о чем

В тиши беседуют с цветами птицы?

Уходит.

МОРИЦ

Встречает вас повсюду одобренье,

Идете вы проторенным путем.

А я, напротив, пролагаю путь.

И все-таки, хотелось бы мне с вами

О жизни в будущем поговорить.

МАТТУКАТ

Да, это чрезвычайно интересно.

ИЕТТА выходит из замка

О Мориц.

МОРИЦ

Девочка, прощай. Не плачь.

Я ухожу. Красиво это место,

Где небо синее, и желтые поля,

И серая земля. Но в этом месте

Мне делать нечего. Я ухожу.

ИОХЕН

Иетта, у меня земля. Что скажешь?

ИЕТТА

Как сердце бедное страдает, Мориц.

Но ведь оно не сразу разобьется?

Взять, что ли, Иохена? Ведь мы давно

Встречаемся и нравимся друг другу. Плачет.

МОРИЦ Маттукату

Через пятнадцать лет, могу поклясться,

Здесь все коллективируют.

МАТТУКАТ

Надеюсь.

МОРИЦ

Тогда я буду прав.

МАТТУКАТ

Через пятнадцать,

И через сто, и сколь угодно лет

Вы будете неправы. Правым быть

Нельзя иначе, как сейчас и здесь.

МОРИЦ

Но вы должны со мною согласиться,

Что просто время я опередил.

МАТТУКАТ

Ну, Тассов, я сказал бы, что вы просто

Дурак.

МОРИЦ

Неужто?

Хочет уйти.

МАТТУКАТ

Чем теперь займетесь?

МОРИЦ

Я поищу себе другое место

И поприще для моего занятья:

Скупые будущего семена

Из почвы вверх вытягивать щипцами.

Писателем я стану, сударь.

МАТТУКАТ

Кем?

МОРИЦ

Писательство – отличный род занятий,

Писатель не обязан быть понятным

Иль преданных сторонников иметь.

Уходит.

МАТТУКАТ

Он хочет только одного: быть правым

И наслаждаться лишь плодами духа.

Куда девать таких людей? Не знаю.

Не может быть великим то, что пусто.

Но может ли величье быть пустым?

БЛАШЕ появляется в портале замка

Ну, Эрих, в путь. Тебе пора в больницу.

Приказано ложиться и лечиться.

Затянет время лагерные раны,

И счастье улыбнется ветерану.

Маттукат уходит.

Исчезла с неба бледная луна.

Руины красит в алый цвет заря.

Из пепла возрождается страна,

Где новый человек – хозяин. Я.

Конец

Нума

Комедия в пяти действиях

Действующие лица:

Нума Помпилий

Сабино Помпилий, его брат

Романо Швейцер

Клиент Сабино

Рик Штайн

Альфонс Рушке

Фауно

Сатурно, карнавальная маска

Эгерия

Лючия Волькани, старейшина и почетный

президент Политбюро

Эмма Рушке, сестра Альфонса

Действие происходит в Социалистической Республике Италии

Действие первое

Рим. Тайная канцелярия. Кабинет Лючии Волькани.

ЛЮЧИЯ

Вот мертвый, что не может умереть.

Забвение – могильщик безотказный —

На этот раз не исполняет службы.

А память с прежней неуемной силой,

Не уступая времени веленью,

Все бередит и растравляет рану

Италии – Квириния кончину.

Пять месяцев прошло, как умер он.

За неименьем выбора другого

Поручено старухе древней – мне

Мост возвести над пропастью опасной

Меж властью и преемником ее.

Считается, что бдительная старость

Последнюю имеет добродетель —

Предотвращать, как бы чего не вышло.

Но я-то знаю: если поступать

По принципу «как бы чего не вышло»,

Хорошего не выйдет ничего,

А выйдет то, что будет нам во вред.

А потому я вызвала сюда

Двоих врагов – Романо и Сабино.

Один другому не уступит власти,

А силы приблизительно равны.

Должны мы как-то заменить того,

Кто был незаменим. Пора подумать,

Как сохранить ему покой и славу

И сохранить стране покой и мир.

Романо и Сабино.

САБИНО

Кто приглашен – вот этот или я?

РОМАНО

Тебя мое интересует мненье?

Тогда скажи ему, чтоб помолчал.

ЛЮЧИЯ

Двоих вас редко можно встретить вместе.

Пора решать, кто встанет во главе

Страны – и партии, и государства.

РОМАНО

Не здесь, а там решается вопрос.

САБИНО

Да, там, где власть.

РОМАНО

Да, там, где большинство.

ЛЮЧИЯ

Нет, здесь, товарищи. Решаем мы.

Мы трое представляем волю всех.

К какому бы мы ни пришли решенью,

К такому же придет и весь народ.

Собрание любое коммунистов

На уровне широком ли, высоком,

Одобрит несомненно выбор наш.

Немногим этот выбор сделать легче,

Когда вопрос решают без помех.

РОМАНО садится

Что ж, соблазнительно. Приступим к делу.

САБИНО садится

Приятно речи умные послушать.

ЛЮЧИЯ

Почтим сначала память человека,

Которого должны мы заменить.

Не для проформы, не для мрачной тризны,

Не просто по обязанности скучной,

Но чтобы вызвать образ незабвенный

Того, кому пока что равных нет.

Пусть тень Квириния поможет нам

Избавиться от мелочности низкой,

Пробудит стыд, и совесть, и потребность

Стать выше и крупнее, чем мы есть.

Пора нам прекратить раскол нелепый,

Слепую беспричинную вражду.

Она как судорогой резкой сводит

Великолепное живое тело,

Его лишая гибкости и сил.

РОМАНО

Я, признаюсь, не жалую Сабино,

Но упрекнуть его мне, право, не в чем,

И я не собираюсь упрекать.

САБИНО

И я не собираюсь. Мы готовы

Узнать рецепт, как нам лечить болезнь.

ЛЮЧИЯ

Воистину, прошел недолгий срок

Со дня, когда восстал из праха Рим,

До дня, когда Квириний нас покинул,

И медленный поток народных слез

Сквозь кипарисную ограду скорби

В бессмертие пронес его останки.

И если стал единым государством

Наш полуостров, если наш сапог,

Уставший медленно брести в пыли

Через столетья, стал удобной туфлей,

И стал наш край отечеством надежным

Для нас, чьи предки жили в нищете,

А ныне и дельфины в море пляшут,

То это все благодаря ему.

Он Новую Италию построил,

Краеугольный камень заложил

Почти достойной человека жизни.

Сумел он многое начать – и кончить.

Таких два дела сделать мог лишь он.

Когда осуществил он смену власти,

Мы все решили, что окончен труд,

А он предвидел новые труды.

Он никогда не совершал ошибок.

Он ненавидел их. Он их не делал.

Подчас он нам медлительным казался,

Поскольку далеко вперед смотрел

И дальние последствия провидел.

Он планов не рождал, пока для них

Не смастерит добротной колыбели,

Где созревать они могли в свой срок.

Его мышленье избегало планов,

Которых он не мог осуществить.

Его деянья избегали мыслей,

Которых не домыслить до конца.

Он постоянно истины держался,

Стремясь к ней через груды срочных дел.

Он знал одну лишь страсть – осуществлять.

Квириний мир Квириния создал.

Но пробил час, и он ушел из мира.

Он одержал великие победы.

А между тем, свои успехи множа,

Он множил трудности. И их предвидел.

Какую бы ни выдумали мы

Высокую картину нашей жизни,

Что наши отражала бы мечты,

Все люди на картине будут схожи,

Мы все достоинства припишем им.

А между тем красоты духа есть,

Которые друг друга исключают,

Как и красоты матери-природы.

Есть добродетели, что не живут

В душе одной и той же. Так на небе

Нельзя Луну и Солнце рядом встретить.

Короче, там, где множится богатство,

Растет многообразие. А с ним

Движение становится быстрее.

Застой в движении – конец подъема

И колебанье пред паденьем вниз.

Квириний наш недаром звался мудрым:

Без лишних слов он впереди шагал,

Идущих вслед отвагой заряжая.

И вот теперь, когда его не стало,

То, что он создал, может развалиться.

То, что он двинул, может вдруг застрять.

И чтобы этой избежать беды,

Должны мы с вами свой исполнить долг:

Проделав сложный трюк головоломный,

Найти преемника, что понесет

Квиринием оставленную ношу.

Пускай народ наш, в траур погруженный,

Оцепененье сбросит, трепеща

Пред тем, кто неизбежно будет хуже.

САБИНО

Лючия Волькани, то была самая крупная услуга, которую ты, а это много значит, оказала нашему общему делу. Мы – он, равно как и я – хорошо тебя поняли, и я прошу Романо обнять меня. Целуются. Мы не в состоянии заменить товарища Квириния. Кто-то согреет его холодное кресло, не больше. Но тот, кто упустит время сплочения партии, которая сплачивает народ, предаст его. Я прошу Романо обнять меня. Целуются. Я прошу Романо еще раз обнять меня. Целуются. ЛЮЧИЯ

Значит, до тех пор, пока мы не найдем человека, которого предложим партии в качестве Генерального секретаря, а республике – в качестве Президента, вы обещаете мне отложить свои частные разногласия?

САБИНО

Отложить? Похоронить. Я заверяю товарища Швейцера в моей дружбе. Я скорее трону его пальцем, чем умру.

ЛЮЧИЯ

Ты хотел сказать, что скорее умрешь, чем тронешь его пальцем.

САБИНО

Хотел.

РОМАНО

Сабино, я вел себя несдержанно, признаю это, раскаиваюсь и обещаю исправиться. Я имел дерзость утверждать – теперь, в корне изменившись, говорю об этом без стыда, – утверждать, что от тебя дурно пахнет. Вот как далеко от истины заводит слепая неприязнь, столь близкая к суеверному отвращению. Ныне я заявляю, что хочу работать с тобой, а не против тебя; если у нас возникнут разногласия, я буду всегда отстаивать правду и никогда – свою правоту. Насколько я понимаю, нам вообще осталось рассмотреть всего один вопрос, один процедурный вопрос: возможно ли навязать народу главу, от коего несет, как из гнилой бочки? Зажимает нос платком.

САБИНО

Клянусь Мадонной, это говорит человек, вполне способный разрушить мой дом. Лючия, пора выложить карты на стол: прошлой зимой я видел этого типа во сне, он стоял посреди подвала, а на следующий день отказало центральное отопление.

ЛЮЧИЯ

Но ведь он не причинил тебе никакого вреда.

САБИНО

Никакого вреда, как же. Лопнули два котла. До сих пор, как его вспомню, дрожу от холода. Вот, вот оно! Стучит зубами и показывает на них.

ЛЮЧИЯ

Хватит. По праву старости, хоть я и предпочла бы право молодости, приказываю вам держаться в рамках. Товарищи, коммунист подчиняет личные интересы общественным.

РОМАНО И САБИНО

Очень хорошо.

ЛЮЧИЯ

В общественных делах нельзя допускать ни кумовства, ни предубежденности.

РОМАНО И САБИНО

Слушайте, слушайте!

ЛЮЧИЯ

Кто потакает своим капризам, вредит партии.

РОМАНО И САБИНО

Здорово ты ему врезала, Лючия.

ЛЮЧИЯ

Что ж, я знала наперед, что будет нелегко. Но сложившаяся ситуация вынуждает нас принять решение, и в этой ситуации ни один из претендентов не добьется успеха без согласия вас обоих. Отсюда я делаю вывод, что вас обоих следует исключить из числа претендентов, поскольку Сабино вряд ли проголосует за Романо, а Романо – за Сабино. Верно? Прошу выдвигать другие кандидатуры. Сабино Помпилий, у тебя есть предложения?

САБИНО

В общем-то, ты застала меня врасплох. Вынимает список, заглядывает в него, читает вступительный абзац: Генеральный секретарь должен быть безупречным товарищем.

РОМАНО

Верно.

САБИНО

У него не должно быть никаких недостатков.

РОМАНО

Верно. Интересно, что дальше.

САБИНО

Особенно как товарищ он должен быть вполне безупречен.

РОМАНО

Бесспорно. Но почему ты талдычишь одно и то же?

САБИНО

Ты сам подтвердил, что это верно.

РОМАНО

Человек, высказывающий одну и ту же мысль чаще одного раза, ничем не отличается от попугая.

САБИНО

Выдвигаешь тезис, что некоторые товарищи принадлежат к миру животных?

РОМАНО

Конечно, это было не совсем корректно.

САБИНО

Зачем же выдвигать ложный тезис?

РОМАНО

Тезис истинный, если его понимать.

САБИНО

Я действительно его не понимаю и сомневаюсь, что тезис может быть истинным, но не при всех обстоятельствах.

ЛЮЧИЯ

Твои кандидатуры, Сабино.

Романо зажимает нос платком.

САБИНО

Босисио.

РОМАНО

Дурак.

САБИНО

Чьянчетти.

РОМАНО

Дурак.

САБИНО

Пассананте.

РОМАНО

О, Пассананте не дурак.

САБИНО

Даже ты не станешь этого утверждать.

РОМАНО

Пассананте – идиот.

САБИНО

Манджоне.

РОМАНО

Что за список ты принес? Самоуправление сумасшедших домов? Какой-то совет дебилов. Отклоняю.

САБИНО

Пусть тогда выбирает кого хочет. Мой последний и самый достойный кандидат – Фабиани. Я настаиваю на этой кандидатуре и умолкаю.

РОМАНО

Я – за.

ЛЮЧИЯ

За Фабиани?

РОМАНО

За то, чтобы он умолк. Все имена, заслуживающие имени, стоят здесь. Показывает свой список. Каждый из них – специалист в своем деле. Каждый из них – человек творческий, скромный, бескорыстный. Никто из них не домогается известности, все они готовы к любой борьбе – только не за должность. Итак, с кого бы начать.

САБИНО

Нет.

РОМАНО

Нет?

САБИНО

Нет.

РОМАНО

Как знаешь. Следующий.

САБИНО

Нет.

РОМАНО

Ладно, тем лучше. Тогда…

САБИНО

Нет.

РОМАНО

Ты же не знаешь ни одного имени в списке.

САБИНО

Знаю.

РОМАНО

Вот как? Какое же?

САБИНО

Имя его составителя. Нет, нет, сто раз нет.

ЛЮЧИЯ

Позвольте мне сделать одно предложение. Сенека…

САБИНО

Я против.

РОМАНО

Послушай…

САБИНО

Сенека – твой человек. Ты его уважаешь. Признайся.

РОМАНО

Разумеется, я уважаю Сенеку.

САБИНО

Ненадежен и болтун. И его-то ты выдвигаешь на должность Генерального секретаря и Президента. Тоже мне, нашел кандидатуру.

РОМАНО

Я его отнюдь не выдвигаю.

САБИНО

Нет?

РОМАНО

Разумеется, нет.

САБИНО

Тогда я выдвигаю кандидатуру товарища Сенеки.

РОМАНО

Сенека никакой не товарищ.

САБИНО

Неважно.

РОМАНО

Но он умер две тысячи лет тому назад.

САБИНО

И пусть. Я его выдвигаю… То есть как – умер?

РОМАНО

Умер – и все.

САБИНО

Понял.

РОМАНО

Наконец-то.

САБИНО

Тут еще одна трудность, Лючия. Если он умер, можно ли скрывать его смерть достаточно долго? Как ты думаешь?

ЛЮЧИЯ

Дай мне сказать. Сенека – античный писатель.

САБИНО

Анти… чего?

ЛЮЧИЯ

Вот уж… действительно.

РОМАНО

Наверное, это ужасное чувство – не знать, что ничего не знаешь.

САБИНО

Кое-кто думает, что без знания старой культуры нельзя руководить современным государством. Интересно, на что вообще способны люди с подобными знаниями…

ЛЮЧИЯ

Сенека говорит…

САБИНО

Говорил!

ЛЮЧИЯ

Сенека говорил: злость на злость только вредит делу. Исключим из обращения злость, товарищи. Раз нельзя столь быстро изменить ваше сознание, придется изменить процедуру. Мое предложение: пусть каждый выскажется за того претендента, который кажется ему самым подходящим из числа сторонников другого. Согласны?

САБИНО

Согласен.

РОМАНО

Возражаю. У меня нет сторонников.

САБИНО

Нет сторонников? Какая наглая ложь!

РОМАНО

Я признаю, что имею знакомства в кругу искренних независимых государственных мужей. И все.

ЛЮЧИЯ

Хорошо. В таком случае пусть Романо назовет одного человека из списка Сабино, а Сабино – одного из искренних независимых мужей Романо.

РОМАНО

Из списка Сабино… Что ж, я мог бы назвать кое-кого…

САБИНО

Из наших? Кого? Кто этот предатель? Ему несдобровать!

РОМАНО

… если бы поклялся истребить человечество. Говорю вам, любой из них столь же омерзителен, как сам Нума Помпилий.

САБИНО

И я так считаю. Вся его шайка никуда не годится, а хуже всех – Нума Помпилий.

РОМАНО

Намекаешь, что Нума – мой человек?

САБИНОР

Ничего подобного. Всем известно, что ты – из числа его людей. Мы отшвырнули его прочь, а он все пытается ужалить, как оторванная голова гремучей змеи.

РОМАНО

Конечно, голова. Твоя. Даже тебе нужна хоть какая-то.

САБИНО

Так или иначе, его сняли со всех постов, ведь он требовал принять тебя в ЦК – за два года до того, как ты был принят.

РОМАНО

Так или иначе, Сабино Помпилий, Нума – твой брат.

САБИНО

К сожалению. Я не желаю иметь с ним ничего общего.

РОМАНО

А я тем более.

ЛЮЧИЯ

Товарищи, дело идет на лад. Я и не надеялась на такой успех. Констатирую ваше единодушие.

РОМАНО

В каком смысле?

ЛЮЧИЯ

Ваша общая кандидатура – Нума Помпилий.

РОМАНО

Я против.

САБИНО

Я против.

ЛЮЧИЯ

Вот видите, полное единодушие. Вы оба против.

САБИНО

Неслыханно.

РОМАНО

Нет, Лючия, так ничего не выйдет. Да, мы единодушно его отвергаем, но делаем это по совершенно противоположным причинам.

ЛЮЧИЯ

По каким бы то ни было. Во всяком случае, Нуму не выдвигал никто из вас. Пусть он не твой человек, Сабино, но ты знаешь, что он и не человек Романо. И то же самое относится к Романо. В сложившихся обстоятельствах большего не достигнуть. Ну что, сойдемся на Нуме?

САБИНО

Согласен.

РОМАНО

Согласен.

САБИНО

Он согласен. Это дурно пахнет.

РОМАНО

Потому что ты в комнате.

САБИНО

Я против.

ЛЮЧИЯ

Но и он против.

САБИНО

Он против? Отлично, я за.

ЛЮЧИЯ

Ты знаешь, где сейчас находится твой брат?

САБИНО

У нас в деревне. В Клоббике-на-Тибре.

ЛЮЧИЯ

Чем он занимается?

САБИНО

Я слышал, он депутат сельсовета трех общин. Но я стараюсь поменьше о нем слышать. В последний раз мне донесли, что он спит с какой-то богиней. Теперь понятно, почему я предпочитаю не слышать о нем?

ЛЮЧИЯ

Ну, это его личное дело.

САБИНО

Пусть будет личное, раз ты так считаешь, Лючия.

ЛЮЧИЯ

Что у нас завтра? Воскресенье? Думаю, прямо завтра мы поедем к Нуме в Клоббике и спросим, согласен ли он с выбором Центрального Комитета.

САБИНО

А он начнет чесать в затылке. Отпетый тип. Бесперспективный.

ЛЮЧИЯ

И все же. Это необходимо сделать до назначения.

РОМАНО

Я кратко и холодно изложу ему суть дела. По моему тону он поймет, что ему повезло чисто случайно, что этой честью он обязан своей дурной репутации, а наше согласие – результат двойного отказа. Иначе он возгордится и зазнается настолько, насколько ему с этой минуты завидует весь свет.

САБИНО

Кто едет?

ЛЮЧИЯ

Мы все.

САБИНО

И этот?

ЛЮЧИЯ

Ведь выбирали вы.

САБИНО

И я?

ЛЮЧИЯ

Конечно.

САБИНО

Так и быть. Один вопрос.

ЛЮЧИЯ

Да?

САБИНО

И он?

ЛЮЧИЯ

И он, и ты. Вы оба.

САБИНО

Я против.

ЛЮЧИЯ

Он ведь тоже против.

РОМАНО

Да, я решительно против.

ЛЮЧИЯ

Решено. В окно врывается комета и пересекает кабинет.

И это решение, рожденное двумя такими головами, и этот выбор, сопровождаемый столь сильными искажениями и потрясениями законов в высших партийных сферах, и это знамение, если нам позволено придавать смысл каким-либо знамениям, могут, мне кажется, быть истолкованы вполне однозначно: у нас есть великий человек.

Действие второе

Клоббике-на-Тибре. Ясень Правосудия. Слева на авансцене появляются Эмма и Альфонс; Эмма одета так же, как Альфонс; они выглядят одинаково.

АЛЬФОНС

Стоп, Эмма, еще можно переиграть все обратно, Я не уверен ни в своем деле, ни в твоем авантюрном плане его защиты.

ЭММА

Сначала о моем плане. Попадись я тебе навстречу, принял бы ты меня за самого себя?

АЛЬФОНС

Ни в коем случае.

ЭММА

Почему?

АЛЬФОНС

Ведь ты бы шла в противоположном направлении.

ЭММА

Ты знаешь, что ты – это ты, и потому я не могу быть тобой. Кроме нас двоих, этого никто не знает, значит, для любого другого я – Альфонс Рушке, главный бухгалтер селения Клоббике. Это – относительно моей авантюры. А что относительно твоего дела?

АЛЬФОНС

Ну, я, конечно, прав.

ЭММА

А права нужно защищать, и раз ты для этого не годишься, поручи защиту своей сестре. Ты прекрасный бухгалтер, следовательно, никудышный оратор; твой поступок выглядит некрасивым, потому что наш враг умеет красиво говорить. Выступи в свою защиту, то есть позволь мне выступить за тебя.

АЛЬФОНС

Я прав согласно букве закона. Но Нума любит вносить путаницу во все путное, а ты, Эмма, не знаешь жизни, как знаю ее я: самые ясные статьи закона легче исказить, если применить к ним действительность.

ЭММА

Все это мы слышали, ничего нового. Сюда идет Нума, мне пора. Уходит налево.

АЛЬФОНС

Я выхожу из игры. Погляжу со стороны, как будет проиграно мое дело. Уходит налево.

Справа на авансцену выходит Клиент Сабино.

КЛИЕНТ

Вон там стоит ясень, под которым, как мне стало известно, Нума будет сегодня утром исполнять обязанности мирового судьи.

Лючия, Романо, Сабино.

РОМАНО

Нам туда.

САБИНО

Извините, товарищи. С таким субъектом стыдно на люди показаться. Корчит из себя человека из народа, а сам даже галстука не надел. Ну что за наряд?

РОМАНО

Сельский стиль.

САБИНО

Ха!

РОМАНО

Я сшил этот рабочий халат по спецзаказу, к последнему съезду кооперативов.

ЛЮЧИЯ

Крутая тропа. Давайте отдохнем в этой роще среди акаций и поглядим, как тот, кого мы хотим сделать верховным судьей Италии, вершит суд в Клоббике.

Все уходят направо. С трех сторон появляются:

Нума, Эмма, Рик. Нума в крестьянской одежде.

НУМА

Я вижу, мы с вами люди пунктуальные. Начнем? Я прочел вашу жалобу, господин Рик Штайн, и ваш ответ, господин Альфонс Рушке.

РИК

Вы – Рушке?

НУМА

Вы не знакомы, господа?

РИК

Я думал, вы с усами и бородой.

ЭММА

Неужели я без усов? Смотрится в зеркальце. Усы при мне.

РИК

С длинной седой бородой. Нуме. Мы не знакомы. Я не хожу на собрания, а он живет в Храмовом Поле. Каков красавчик! Этакий симпатичный юный мошенник!

ЭММА

Приятно слышать. Назови вы меня некрасивым, но порядочным человеком, было бы обидно. Ведь насчет моей порядочности мне лучше знать. А насчет красоты – пусть другие скажут.

НУМА

Понимаю. Вы заранее согласны с моим приговором и не придаете значения началу разбирательства.

ЭММА

Простите.

НУМА

Господин Штайн, вы по профессии пилот. Летаете на машинах Сельхозаэрофлота. В число ваших обязанностей входит распыление удобрений с воздуха. Таким образом вы удобряете и поля на берегу Тибра. На этой плантации расположен и ваш личный участок, на котором вы проживаете. Участок засеян подсолнухом. Это верно?

РИК

Да.

НУМА

Правда ли, что распыляя удобрения на полях кооператива, вы заодно удобряете и свои подсолнухи?

РИК

Этого нельзя избежать.

ЭММА

Нельзя избежать? Разве у вас нет заслонки, чтобы вовремя прекращать распыление? Или штурвала, чтобы обогнуть свой участок?

НУМА

Господин Рушке, я еще не закончил с господином Штайном.

РИК

Нельзя избежать, если я не хочу оставить без удобрений значительную часть плантации. Мой участок очень мал.

ЭММА

А правда, что ваши подсолнухи лучше всходят от наших удобрений?

НУМА

Господин Рушке, я еще не закончил с господином Штайном.

РИК

Конечно, лучше.

ЭММА

Ага.

РИК

Но мне это неважно.

НУМА

Вы, господин Рушке, были бухгалтером общины Храмовое Поле, а этой осенью стали главным бухгалтером кооператива селения Клоббике. Вы обнаружили возможность привлечь господина Штайна к участию в затратах на удобрения, что говорит о ваших способностях как бухгалтера; я это констатирую, что, разумеется, не повлияет на мое решение. Совет сельского кооператива выписал господину Штайну премиальную надбавку. Кстати, за что эта надбавка?

ЭММА

За образцовую работу и образцовое прилежание.

НУМА

Господин Штайн, отдаю должное и вам, но на мое решение это не повлияет. Итак, господин Рушке, из упомянутой премии вы вычли одну лиру двадцать пфеннигов. Господин Штайн выразил несогласие, и вы написали ему следующее письмо. Вынимает письмо из шляпы, читает. «Уважаемый господин Штайн, на авиахимическое обслуживание плантаций на правом берегу Тибра было израсходовано 912 лир, уплату которых мы распределили – в соответствии с долевым участием – между деревней Клоббике (690 лир), деревней

Храмовое Поле (220, лир 80 пфеннигов) и владельцем частного участка Штайном (1 лира 20 пфеннигов). Таким образом, ваше возражение против вычета названной суммы из вашей премиальной надбавки безосновательно. Рушке, главный бухгалтер». Эмме. Прежде чем мы перейдем к сути дела, скажите, вы находите этот тон правильным?

ЭММА

Я нахожу, что в письме вообще нет никакого тона.

НУМА

Ох уж эта безоглядная любовь авторов к своим творениям. Я начинаю опасаться, что случай кажется вам ясным.

ЭММА

А разве нет?

РИК

В самом деле, что тут думать? Мне тоже все ясно.

НУМА

Тогда позвольте посвятить вас в суть проблемы. Случай в высшей степени странный и неясный даже с точки зрения закона. Поймите меня правильно. Я согласился быть мировым судьей в этом деле, потому что тяжело переношу склоки; я, должно быть, не типичный судья: никогда не влюбляюсь в тяжбы, презираю и прекращаю их. Мне есть чем заполнить время – время работы и время досуга, и я не люблю, когда меня отрывают от того и другого дурацкой чепухой. Честно говоря, мне было бы приятно, если бы один из вас уступил другому. И мы вместе отправились бы, наконец, выпить по рюмочке водки и кружке пива.

ЭММА

О возмещении вычета не может быть и речи. Нет никакой возможности провести незаконные начисления по документам, а будь такая возможность, – нас привело бы в отчаяние несовершенство мира.

РИК

Для меня речь идет не о нескольких пфеннигах, но о неприкосновенности моей свободы. Если хоть на йоту уступить какому-то органу власти, страдающему манией величия, можно потерять уважение к себе. Этот мир – сплошная грязь В нем так силен соблазн нечистоплотности, что мужчина, если он не хочет стать свиньей, должен воспитывать в себе обостренное чувство справедливости.

НУМА

Перестаньте толковать о мировых проблемах и не кричите на меня. Здесь Клоббике. Я уж позабочусь о том, чтобы здесь, в Клоббике, все совершалось спокойно и в соответствии со здравым смыслом. За сценой выстрелы. Что там такое?

Входит Фауно.

ФАУНО

Вся роща кишмя кишит подозрительными.

НУМА

Какими подозрительными?

ФАУНО

Приехали на больших машинах.

НУМА

Ты не хочешь рассказать, как они выглядят?

ФАУНО

Черные.

НУМА

Черные?

ФАУНО

С хвоста до самой морды и занавески на стеклах.

НУМА

Я говорю о людях. Кто стрелял?

ФАУНО

Шеф, там внизу сидит баба и все время глядит на меня.

НУМА

Вздор.

ФАУНО

Говорю вам, она на меня глядит. Красивая и толстая баба; клянусь пресвятой Дианой Арричийской, она прогрессивная.

НУМА

Не спорь со мной, Фауно, ты несешь чепуху, ничего там нет.

ФАУНО

Нет есть.

НУМА

А если я возьму тебя за ухо?

ФАУНО

Тогда нет.

НУМА

Итак, что там были за люди?

ФАУНО

Не сборщики смолы – слишком липкие, и не браконьеры – похожи на жуликов, и не грибники – гнутся в три погибели.

НУМА

Может, охотники? Фауно

Охотники? Смешно. Палят почем зря. Нет, я думаю, это такие люди, что им вообще не место в лесу.

НУМА

Понимаю, какой-нибудь джаз-банд. Народный.

ФАУНО

Скорее уж какой-то бандитский народ. Зрителям. В реалистической комедии я не могу вам этого сказать, но прекрасной даме открою: это представители государства и партии.

НУМА

Фауно, я желаю знать, что произошло.

ФАУНО

А вы меня пропустите – к ней?

НУМА

Нет.

ФАУНО

Ладно. Как скажете.

НУМА

Почему стреляли?

ФАУНО

Послушайте, шеф, есть предложение по урегулированию. Я сейчас схожу туда, обесчещу ее, и через минуту мы продолжим разговор.

Клиент с двумя револьверами.

КЛИЕНТ

Он побежал сюда.

ФАУНО

Шеф, она все глядит.

КЛИЕНТ

Ни с места.

ФАУНО

Она почти голая.

САБИНО

Нашли его?

КЛИЕНТ

Я его нашел, патрон. Полюбуйтесь: копыта козлиные, уши лисьи и желтые глаза; считаю, он руководитель заговора.

САБИНО

Значит, фавн. Ну вот, я же предупреждал: незачем ехать в Клоббике. Я снимаю с себя ответственность. Отведите его к машине и не выпускайте.

НУМА

Кто-нибудь объяснит мне, что значит это вторжение? Из всех людей на свете я меньше всего ожидал увидеть здесь двоих: моего друга и моего брата. Какой-то сумасшедший играет в войну, пускает в ход огнестрельное оружие…

САБИНО

Это мой. Товарищ из вооруженной охраны.

НУМА

Что случилось с Лючией Волькани?

САБИНО

Скверное дело, Нума.

НУМА

Она мертва?

САБИНО

Много хуже. А ведь она была курьером при Тольятти. Как, какими словами прикажете сообщить ей это, когда она придет в себя?

ЛЮЧИЯ приходит в себя

Где это чудовище?

САБИНО

Не волнуйся.

ЛЮЧИЯ

Что со мной случилось?

САБИНО

Возьми себя в руки. Все прошло.

ЛЮЧИЯ

Конечно, прошло, но что?

САБИНО

Попытка… ну да, попытка совершить насилие.

ЛЮЧИЯ

Он хотел меня изнасиловать?

САБИНО

Лючия, дорогая, уважаемая Лючия, может быть, не только хотел.

ЛЮЧИЯ

Я была в обмороке?

САБИНО

Милосердный обморок. К счастью.

ЛЮЧИЯ

Ужасно. Догадайся я, хоть в малейшей степени, чего он от меня хочет, я бы не упала в обморок.

ФАУНО

Она прогрессивная.

ЛЮЧИЯ

Почему ты напал именно на меня?

ФАУНО

Баба есть баба.

ЛЮЧИЯ

Пожалуй. Для меня, старой грымзы, даже это – комплимент. В благодарность прими мой совет, юноша: большинство женщин позволяют застать себя врасплох, но ты давай им время сориентироваться. Как тебя зовут?

ФАУНО

Фауно.

ЛЮЧИЯ

Восхитительно. Национальное меньшинство.

НУМА

У меня сложилось впечатление, что по этому делу не будет предъявлено никакого иска. Будем считать инцидент исчерпанным и вернемся к моему вопросу: чему я обязан честью? Ну же, Швейцер! Ну же, Помпилий!

САБИНО

Мадонна, это ни в какие ворота. Ты называешь меня по фамилии?

НУМА

Почему бы и нет?

САБИНО

Ты тоже Помпилий.

НУМА

Знаешь, Помпилий, я не боюсь, что нас перепутают.

РОМАНО

Нума Помпилий! Ты, конечно, понимаешь, что мы явились сюда по делу огромного общественного значения; такие общественные дела решаются в самом узком кругу. Поэтому прошу тебя провести твое разбирательство, кстати, случай спорный, вызвавший широчайший резонанс, я возмущен тем, какие, не побоюсь этого слова, преступные действия все еще имеют место в нашем обществе…