Текст книги "Хакер и коллекционер"

ГЛАВА 16

Когда пространство двора озарил свет милицейской мигалки и меня оглушил вой мощной сирены, я понял, что случилось что-то действительно неприятное. Причем, вдвойне. Мало того, что Садомов заприметил какую-то страшную штуку под моей машиной (странно, что он не видел ее раньше, когда валялся о днищем), так еще и ствол у меня торчит из-за пояса, хотя и прикрытый футболкой, зато чужой и без документов. Впрочем, я надеялся, что на меня им времени уже не хватит, к тому же я могу притвориться, то я в шоке. Тогда они просто окажут мне медицинскую помощь и отпустят восвояси.

Сашка Садомов бежал впереди «канарейки» почти вприпрыжку и, отчаянно жестикулируя и указывая на меня, пытался что-то орать.

«Неужели бомба?» – недоверчиво подумал я, открыв стекло и силясь заглянуть под заднее левое колесо, не открывая двери.

– «Тогда я застрял здесь надолго».

Вслед за «канарейкой» во двор въехал еще один УАЗик, судя по номерам, военный. Они остановились возле меня, и из второй машины выскочило сразу трое крепких парней в камуфляже и с автоматами, которые быстро заняли позиции в разных частях двора. Когда распахнулась дверь канарейки, то в человеке, сидевшем рядом с водителем, я узнал капитана Аслана Макарова. Удивительно, но судьба уже во второй раз за сегодняшний день преподносит мне соседа в качестве моего спасителя.

– Слушай, и откуда у тебя такая потрясающая способность так часто влипать во всякое дерьмо? – издевательским тоном спросил Аслан. – За сегодня уже во второй раз приходится выручать тебя. У меня работа не опаснее твоей, но вот что-то я так часто не попадаю.

– Что там? – не обращая внимание на иронию соседа, спросил я. – Это опасно?

– Если будешь сидеть тихо, то через полчаса все закончится, – наконец, уже серьезно произнес капитан.

– А если нет? – я все пытался узнать правду. Макаров вмиг посуровел:

– А если нет – то гораздо раньше. Причем для всех нас, – мрачно пошутил он, и я понял правоту своей догадки. Кто-то действительно заминировал меня, поэтому Садомов так испугался.

Тем временем саперы выволокли из машины нечто чрезвычайно уродливое, похожее на свинцовый короб, которым накрывают разные источники радиоактивного загрязнения (я видел один такой у нас в Конторе). От группы отделился один из военных и подошел ко мне.

– На-ка, браток, примерь на всякий случай, – он осторожно просунул в окошко бронежилет, один, потом еще один. – Второй под жопу, чтоб не разнесло, понял?

Чего уж тут непонятного? Я все исполнил так, как было велено, и приготовился ждать. Подготовка к обезвреживанию бомбы прошла очень быстро, и один из саперов уже полез под днище. Я сидел, едва дыша и боясь пошевелиться, чтобы не трясти машину. Пот градом падал со лба на бронежилет и стекал по нему, образуя темные дорожки на материи, которой он был обшит. Руки вцепились в руль так крепко, что костяшки пальцев побелели. По-видимому, их даже свело, так что мне придется долго отрывать руки от колеса.

Я никогда не думал, что мне придется столкнуться с такой ситуацией, более того – попасть в нее самому. Но теперь я понял, что ввязался в настоящую войну, которая уже мало чего общего имеет с детективной историей. Меня собрались устранить физически, и делают для этого все возможное. Вот и до бомб докатились. Неслучайно Слава звал меня так срочно приехать. Ему надо было, чтобы я сел в машину, завел двигатель, тронулся с места и – привет! Или ба-бах.

Я не мог вступать с ними в открытую конфронтацию, ведь я – законопослушный гражданин и могу пользоваться оружием как частный детектив только в исключительных случаях. Тем более, что оно у меня в данный момент чужое, а подставлять Коляна не хотелось. Так что, нападать я не собирался.

«Что ж, будем продолжать в том же духе», – подумал я. – «Жаль только, что мертвым притвориться не удастся».

А это было бы просто здорово. Видя, что милиция практически бездействует, злоумышленники потеряли бы бдительность и поперли бы в открытую. Вот тогда они бы и попались мне.

Думаю, причем довольно скоро.

– Эй, товарищ, – кто-то прервал мои размышления, потрогав мое плечо. – Все нормально, можете вылезать.

Я повернулся и увидел того самого улыбающегося прапорщика, который перед разминированием давал мне бронежилеты. Похоже, все закончилось, и опасность миновала. Но я продолжал сидеть, словно врос в кресло и прилип пальцами к рулю.

– Аслан, помоги, – сказал я в окошко машины, и капитан подошел ко мне. Я был в небольшом шоке.

Он молча освободил руль от моих пальцев и, открыв дверь, вытащил меня на свежий воздух.

– Как ты? – спросил он. – Не обосрался?

А я и сам не знал. Наверно, обосрался, только в душе, а не наяву. В то время, как сапер осмотрел всю мою машину на предмет еще какой-нибудь опасной «игрушки», я стоял возле нее и ничего не соображал, а ребята в камуфляже стаскивали с меня, как с маленького ребенка, который сам не умеет одеваться, бронежилет. Только тут я сообразил где я нахожусь и что за поясом у меня находится колянов «вальтер», так как он, задетый краем защитного снаряжения, больно вдавился мне в яйца. К счастью, того, что глаза мои полезли не лоб, никто не заметил.

– Не пора ли в отпуск тебе, Валер, а? – спросил Макаров.

– Что-то на тебя стали больно круто наезжать в последнее время.

– Именно поэтому в отпуск мне рановато, – вздохнул я. – Разберусь с этими отморозками – тогда и в Сочи махну.

– Не боись, поможем, – наконец-то, улыбнулся Аслан. – Завтра зайди в отдел, расскажешь. Мы уголовное дело заводить будем, любая информация пригодится. Видать, мешаешь кому-то сильно.

– Это точно, – согласился я. – Только не прижимайте их слишком. Там другие интересы, боюсь, вспугнете, и тогда – прощай моя мечта! А так, все равно я же их вам и сдам.

– Ладно, постараемся не мешать тебе, – Аслан положил мне на плечо свою тяжелую твердую руку бывшего спецназовца. – Но только по мере возможности. Инструкции, понимаешь.

Да, я все понимал. И поэтому тотчас, едва силовики уехали, лишь издалека показав мне смерть мою – гранату Ф-1, в простонародье «лимонку», которую подложили мне под тачку.

Неужели это сделал Слава? Я не мог в это поверить. Зачем ему понадобилось меня убивать, ведь он был уверен, что сумел обезвредить меня, лишив Приятеля?

Если все же Иванов решил подстраховаться, то вряд ли он обычно держал при себе гранату на всякий случай. Скорее всего он специально купил ее для такой нерядовой ситуации.

Не каждый же день приходится людей взрывать.

Вернувшись к Коляну и разбудив его во второй раз, вызвав у него крайнее удивление и, видимо, ощущение дежа-вю, я направился прямиком к компу и вызвав Приятеля, вкратце пересказал ему только что случившееся со мной. Немного пожужжав, Приятель выдал мне новый план действий, в корне отличавшийся от прежнего. Он был прав: прежде чем что-то предпринимать, необходимо было убедиться в том, кто именно пытался меня убить.

«Наведайся в Пепелищево – военный городок, в сорока километрах от Тарасова. В/ч 2356, спросить прапорщика Гаманюка», – это и был совет Приятеля. Видать, встреча с Ивановым откладывалась, но я чувствовал, что Приятель копает в верном направлении. Тем не менее, мне необходимо было съездить туда, чтобы убедиться в его правоте.

* * *

Вообще, Пепелищево было районным центром нашей области. И рядом с военным городком, находился нормальный поселок городского типа, где жили гражданские. Из поселка в городок вела довольно широкая асфальтовая дорога, зато само военное поселение было разделено на несколько зон с КПП по всей территории. Проникнуть незамеченным можно было только в казармы стройбата, однако они меня совершенно не интересовали.

Подобраться к в/ч 2356 было довольно затруднительно, но ведь делали же это другие, следовательно, это не было невозможно.

Конечно, машину мне пришлось оставить далеко от поселка, спрятав ее на одной-единственной охраняемой стоянке поселка Пепелищево. От ствола тоже пришлось временно избавиться, поскольку гражданский с пистолетом в режимном месте вызвал бы не меньшее подозрение, чем парашютист в американской летной форме и радиопередатчиком, слоняющийся по улицам взад и вперед и периодически отстукивающий морзянку.

К сожалению, плана городка у меня не было, и я решил действовать более хитро. Почти всю середину городка занимало огромное искусственное озеро, в котором и военные, и гражданские занимались, и небезуспешно, рыбной ловлей.

Сперев у увлеченного стаканом водки рыбака простенькую удочку на одной стороне озера, я перешел на другой берег, встал на низенький парапет и забросил ее в воду. Совершенно не обладающий навыками этого дела, я надеялся на удачу и, как вскоре выяснилось, не без оснований. Судя по всему, озеро просто кишело рыбой, как ни пытались ее ловить, поэтому даже такой дилетант, как я, мог, не особо напрягаясь и не выдумывая различные хитрожопые наживки, очень быстро подцепить пусть самую дурную, но все же рыбу.

Сделав вид, что рыбину я ухватил самую что ни на есть большую на свою хлипкую леску и боюсь, что она порвется, а упускать улов никак не хотелось, я заприметил лодку, в которой два мужика в оранжевой и серой рубашках и камуфлированных панамах сидели с маленькими удочками и печально смотрели на безмолвную гладь воды вокруг своих поплавков.

– Эй, мужики, скорее сюда, – сдавленным шепотом я позвал их к себе. – Леща тащу.

Рыбаки переглянулись, но не пошевелились, а вновь уставились на воду. Я понял, что так я не смогу подманить их к себе.

Надо было что-то срочно придумать.

– Ай-ай-ай! – вдруг заорал я, рискуя навлечь на себя гнев окружающих рыболовов. – Держи ее!

В следующее мгновение я довольно-таки натурально не удержался на парапете и как был в одежде и обуви рухнул в воду, даже не вспомнив, что в кармане джинсов лежал мобильник, который наверняка испортится. Этим я всполошил почти всех, но самое главное, что хозяева лодки наконец-то обратили на меня внимание. Один из них толкнул второго в плечо и показал в мою сторону. Второй кивнул и взял в руки весла. пустя минуту они уже были возле меня.

– Гражданин, помощь не требуется? – спросил меня один из них, судя по роже, не брившийся недели две. – Подсачек возьми.

Но я, стоя в трех шагах от берега, продолжал удерживать удочку обеими руками, притворяясь, что не могу освободить даже одну руку, чтобы взять подсачек. Воду мне удавалось оставлять взбаламученной, словно где-то внизу на крючок попалось такое чудо-юдо, что потребуется целый невод, чтобы его спеленать. Мне тут же на ум пришел один из чеховских рассказов. Правда, у его героев рыбина и впрямь попалась мировая.

– А-а, рыба уходит, – крикнул я и потянулся вперед. Рыбка и впрямь была какая-то беспокойная и поэтому на мое счастье постоянно натягивала леску. Воды мне стало почти по горло, и я крикнул: – Мужики, дайте я в лодку сяду, а то упустим.

Этих двоих, видимо, завзятых рыболовов, не пришлось долго уговаривать. Ими явно двигал инстинкт, появившийся у них вместе с их хобби. Поймать рыбу во что бы то ни стало самому и помочь соседу сделать тоже самое, а потом с неделю ходить с гордо поднятой головой – именно на этом я и сыграл. И моя находчивость меня не подвела.

– Осторожнее, аккуратнее, – напутствовали они меня, отпуская от себя лодку. Под предлогом того, что вдвоем, а тем более втроем мы непременно перевернемся, я единолично завладел плавсредством и направился вслед за рыбой к дальнему концу озера, куда по суше я мог попасть, только минуя КПП.

– Сачок возьми, растяпа! – кричали мои помощники с берега.

Я последовал их совету, но меня все время преследовала неудача. Рыба была хитрее и изворотливее меня, а потому никак не давала себя поймать. Это было то, что все видели с берега – мои действия напоминали борьбу хемингуэевскго старика с огромным марлином. На самом же деле рыбы уже никакой и не было: она благополучно сошла с крючка, едва я отплыл от берега метров на двадцать.

Я продолжал грести, оглядывая окрестности, и как только я поровнялся с очередным КПП, то резко свернул и поплыл в его сторону. На каменной стене, отражая яркий солнечный свет плексиглазовой поверхностью, висела большая табличка, на которой было аккуратно выведено через трафарет: В/ч # 2356.

«Она!» – обрадовался я. Чуть дальше вдоль берега росли могучие ивы, перегнувшись через парапет своими плакучими ветвями. Под их сенью, словно шпион, я незаметно подобрался к берегу и тихонько вылез на камни. К счастью, я оказался в тени, и проходивший мимо патруль, увлеченный какой-то оживленной беседой, не заметил меня. Уф-ф!

«Так, отлично, полдела сделано. Теперь придется разыскивать этого Гаманюка», – подумал я, вглядываясь во внутреннее пространство части между узкими, как японские глаза, листья ивы. – «И почему у всех прапоров в армии хохляцкие фамилии?» Но не успел я завершить свои националистические мысли, как вдруг откуда ни возьмись передо мной выросли два солдата с автоматами и штык ножами, а также красными тряпками, намотанными поверх засученных рукавов кителей. Ну, прям, как деревенские полицаи во время войны. Не хватало только черных угловатых МП-40 на плече.

– Рыбку половить захотел? – почему-то обрадовался один из них. – А ну-ка предъяви увольнительную.

– В каком смысле? – удивился я. Неужели я настолько молодо выглядел, что меня могли признать за солдата-срочника?

– Ну что, Козлов, в комендатуру его? – усмехнулся солдат.

– Да вот еще возиться, давай пока на кичу, пусть Гаманюк разбирается, – возразил его напарник. – У нас смена через полчаса, спать пойдем. И так уже восемь часов на ногах.

Гаманюк был типичный совковый прапор, солдафон.

– Так, кто тут нам предъявить себя решил? – он подошел ко мне, едва патруль, доложив, ушел. – Как Ваша фамилия, товарищ солдат?

– У меня нет фамилии, товарищ прапорщик, – улыбнулся я.

Прапорщик побелел от гнева:

– Ты что, издеваться вздумал?! – вся его вежливость испарилась в один миг. – Кто тут тебе прапорщик. Я – старший прапорщик, запомни это, салага!

– Я не салага, я по делу, – парировал я, и взгляд прапорщика (пардон, старшего прапорщика) вмиг изменился. – Вот, – и я достал из заднего кармана джинсов непромокаемый пакет.

«Деньги», – явно догадался Гаманюк. – «Еще один пиротехник-чудак».

– Что за дело, выкладывай, – быстро пробормотал он вслух и почему-то оглянулся. – Ствол нужен?

Я понял, что пришел по верному адресу.

– Позавчера, я присылал сюда человечка. Надо было боекомплект дополнить, – спокойно ответил я. – Человечек не вернулся…

– Был здесь один, – прищурившись, словно вспоминая, сказал Гаманюк. – Длинный такой, молодой. Нервный, правда.

– Гранату купил? – уточняющим тоном спросил я. – Е отправлял его за гранатой.

– Две. Он две взял. «Лимонку» и РГД. Зачем, не объяснил.

– Правильно. А зачем тебе знать?

– Точно, – нервно усмехнулся прапор. – Мое дело – продать, посчитать, списать. Я знаю в этом толк. Может, ты чего возьмешь?

– Я? Нет, у меня на это люди есть, – важно ответил я. – Только, как видишь, не очень надежные. Трудно сейчас хорошего курьера найти…

Гаманюк кивнул, соглашаясь. Потом поднялся, намекая на то, что мне пора уходить. Назад я выбрался без проблем, пройдя в сопровождении Гаманюка три КПП.

– Это мой брат, – говорил прапор караульным в ответ на их недоумение ввиду того, что в журналах моей фамилии не было.

Что ж, хорошо, что военные все еще ценят деловых людей.

Покидая городок, я бросил прощальный взгляд на озеро, где еще недавно боролся с рыбой, и увидел, как мои лодочники, надыбав где-то огромный бинокль, пытались узреть свое имущество на необъятных просторах серо-голубой глади.

Когда я пришел в Пепелищево, одежда на мне была уже совершенно сухой.

ГЛАВА 17

Судя по описанию, это был именно Слава, кто приобрел у Гаманюка пару гранат. Наверно, не был уверен, что одной на меня хватит. А может, и так просто, на всякий случай взял. В любом случае, когда Слава узнает, что я остался жив, а это наверняка очень скоро станет ему известно, он попытается устранить меня снова. Он уже понял, что я намеренно обманул его, и теперь он наверняка ляжет на дно. Зато пока вне подозрений останется его напарник – Иван Иванович, Асмодей Петрович или Николай, а может, все трое.

Они наверняка станут действовать вместо него и уже независимо от меня. Им придется поскорее избавиться от товара-улики, и они сделают это первым же удобным способом.

О! В этот момент у меня родилась неплохая мысль.

Но вначале мне предстояло убедиться в обоснованности моих претензий к Николаю. Приятель предполагал, что он может встретиться со Славой, ведь если они в сговоре, то наверняка захотят обсудить текущие проблемы. И я отправился на Маршака 7/13ж к старому дому, где должен был оставаться мой помощник Иванов.

Конечно, их с Абрамовичем стрелку я застать не рассчитывал: путешествие до Пепелищева и обратно заняло у меня часа три с половиной, не меньше. Друзья со школы, они уже должны были расстаться к настоящему моменту. Но Слава наверняка оставался на месте, ведь он был научен опытом, что я могу приехать и проверить, как он выполняет мое задание.

Однако как водится в таких случаях, телефонный звонок (трубка, несмотря на крайнюю вымоченность, продолжала безупречно работать) остановил меня буквально на подъезде к дому, где жил директор музея. Краткое SMS-сообщение говорило о том, что дальше мне ехать не было необходимости. Приятель (как вы догадались, это были его проделки) направил меня по другому, гораздо менее приятному адресу, где располагался городской морг.

«Черт возьми! Опять», – выругался я про себя. Нет, мне не было жалко Славу, тем более что от него я мог больше не ожидать опасности, просто тем самым я наживал себе великий геморрой. Пистолет! Ведь он мог быть у Славы, а тот, кто убил его, наверняка забрал ствол себе. Теперь ищи его свищи.

Впрочем, Аслан держал это дело на контроле, и это несколько успокаивало.

Как приятно было хотя бы на несколько минут покинуть палящую июльскую жару улицы и насладиться прохладой помещений большого каменного здания на Ленина, 246. Дежурный почти не ломался – стольника хватило, чтобы он выложил передо мной лист бумаги, являвшийся копией милицейского протокола досмотра трупа гр-на Иванова В. К., 1976 года рождения.

«Так, ножевое ранение в область печени… большая потеря крови… Дальше… в собственном автомобили марки ВАЗ…», – я пробегал глазами протокол, надеясь обнаружить то, что интересовало меня в первую очередь. – «Ага, вот он – осмотр одежды убитого. Так, паспорт, водительское… дальше… так… Черт!» Мой пистолет не нашли. Не было его при Славе. То ли никогда не было, то ли… Ага, значит, тот, кто его убил, тот и забрал с собой. Это еще большая неприятность. Убивший однажды наверняка не остановится и в следующий раз, и он может пустить в ход мой ствол. Хорошо еще, что я заявление подал об утрате. Правда, все равно теперь я увижу свой «макаров» только месяца через три, не раньше. Экспертизы всякие, штраф еще наверняка заставят платить…

Что ж, ствола при Славе на нашли, зато в нагрудном кармане рубашки лежал… маленький георгиевский крестик. Судя по описанию, точно такой же, что и был найден при Саломееве, лежавшем в ванной в собственной квартире. Цепочка вновь разорвалась, однако я успел ухватить за последнее звено.

Причем, не за самое слабое.

Что могло означать убийство Славы? Расплата за провал?

Устранение соучастника как нежелательного свидетеля и болтуна? А может, просто нежелание делиться похищенным? Но так поступают только матерые уголовники, а из моих подозреваемых только Гилевич имел опыт вкушения лагерной баланды, да и то чисто за хозяйственные преступления. Вряд ли он пошел бы на «мокрое» дело, да еще на родного племяша.

Внезапно я вспомнил Кузнецова и его охранников. Вот, кто мог сделать это. Только зачем? Может, он не хотел, чтобы Слава что-то мне рассказывал? Что-то, что было неприятно Семену Борисовичу? Крамольная мысль потихоньку заползала ко мне в голову: а что, если Кузнецов сам себя и ограбил (правда, не вижу смысла) и теперь устранил важного свидетеля? Теперь Слава не сможет рассказать мне правду, а я могу докапываться до нее сколь угодно долго.

Преступник явно рассчитывает, что сыщики перестанут копать дальше и займутся поисками орденов где-то возле Иванова, а он тем временем толкнет остальное. Только быстро. А как еще быстро можно найти покупателя, как не через интернет-аукцион? Вот тут-то я его и накрою. А что, интересная идея. Уж это – родная стихия Приятеля, и он там никого не упустит.

Однако скоро Гошка придет с улицы и усядется за компьютер. А я не хотел бы, чтобы он узнал про Приятеля. Ведь обнаружить его он сможет очень легко (я же сам учил его компьютерной грамоте), и тогда – прощай, тайна. Надо было скорее возвращаться домой и отправляться на поиски собственной машины по одному или нескольким направлениям, указанным Приятелем.

Колян рвал и метал. Он носился по квартире и рычал на Гошку, подозревая, что именно он спер его «вальтер». Это было слышно даже во дворе.

– Куда ты его дел, щенок?! – горячился сосед, тряся Гошку за плечи. – Меня же посадят, ты что, с ума сошел?

Когда дело дошло до ремня, я оказался тем, кто пришел на выручку пацану. Спасительный звонок в дверь пришелся точь-в-точь на тот момент, когда ласковая рука отца занесла занесла галантерейное изделие из натуральной кожи стоимостью в триста баксов, купленное в магазине для богатых «Мизантроп», над пухлой задницей мальчишки. Если бы не я, то неизвестно, какого цвета она стала бы минут через пять – красного или фиолетового. Правда, я рисковал сам навлечь на себя гнев Коляна, но что это было по сравнению со спасенной слезой младенца!

– Колян, ты уж извини, но Гошка здесь ни при чем, – виновато улыбаясь, сказал я, и Колян тотчас все понял. – У меня мою пушку свистнули…

– Кто? – тотчас отреагировал сосед. – Поехали, я им рожу сверну. Будут знать, как…

– Да нет, не надо, – махнул я рукой. Еще не хватало с бандитами связываться. Он его порешит, а я потом доказывай, что не верблюд. Засадят за милую душу, потом на зоне придется «дружить» с теми, кого я сам ментам сдавал. – Боюсь, спугнем.

– А, понимаю, понимаю, – сделав, насколько это было возможно, умное лицо, задумчиво закивал Колян. – Интересы следствия, вещдоки, опергруппа, на выезд… Сам разберешься.

– Вот именно. А это, – я достал из-за пояса ствол, покрутил в воздухе и засунул обратно, – так, подстраховался на всякий случай. Стрелять, к счастью, не пришлось.

– Ну, и слава Богу! – ощерился Колян. – Я, знаешь ли, тоже стараюсь редко пользоваться. Не люблю, шумно очень. А с глушителем носить неудобно… Слушай, а может, зайдешь, по граммульке тяпнем. А то у меня после вчерашнего…

– Зайду, конечно, о чем разговор. Но только «по граммульке» – завтра. Сейчас работы полно. Просто мне компьютер на пять минут нужен.

– Понял. Гошка, ну-ка, брысь! – Колян согнал уже успокоившегося сына со стула.

– Ну, пап!!! – снова заныл пацан. – Я только сел…

– Дяде Валере очень нужно… А то он больше не будет тебя ничему учить…

На всегда тянувшегося к знаниям ребенка эти слова подействовали магически, и он мгновенно уступил мне место. Я для вида открыл Excel, сделал вид, что сейчас ничего интересного не будет, и дождался, пока ребята уйдут в другую комнату. Двух минут мне хватило, чтобы мой винчестер перекочевал из гошкиного системника ко мне в руки.

Теперь я собирался отправиться к Иванову домой, тем более, что хозяин там наверняка уже не появится, по крайней мере, живой. По данным Приятеля, Слава жил один, впрочем, я не слишком об этом беспокоился. Хозяина уже нет, а на остальных мне как-то… Хотя, всякое бывает, возможно, придется посчитаться.

Слава жил на Садовой в «хрущобе», затерянной среди десятка таких же четырехподъездных панельных пятиэтажек с гуляющими с колясками мамашами и сидящими на скамейках возле подъездов старухами во дворах. Найти нужный дом оказалось непросто, но я не был бы частным детективом, если бы не справился даже с таким ерундовым делом.

Но на этом вся простота и закончилась, потому что дверь в квартире, конечно же, оказалась стальной. Выбить ее ногой, как я иногда поступал, было нереально, поэтому решено было проникнуть в квартиру через балкон. От зорких старушечьих глаз и очевидного скандала я мог укрыться только на крыше, поэтому пришлось высадить люк и забраться на чердак.

Осторожно спускаясь с балкона на балкон, я вскоре достиг славиной квартиры, хотя однажды мне пришлось столкнуться с непредвиденными трудностями: стоя на одном из соседних балконов, я осматривался и едва не столкнулся с огромной овчаркой, которая стояла в квартире на задних лапах и внимательно разглядывала меня через стекло. Пока она не залаяла, я поспешил ретироваться.

Выставить балконную дверь было нетрудно, но едва я пнул ее ногой, как раздался какой-то грохот, и меня осыпало тучей стекла. Едва успев закрыть глаза, я повалился внутрь комнаты и тут же перекатился в ближний угол. Огненное пятно на миг озарило комнату, и сбоку от меня треснула батарея. Похоже, меня ждали и довольно тщательно приготовились к моему визиту. Я мгновенно выхватил «вальтер» и дал ответный залп парой выстрелов. Какая-то темная тень, которую я едва разглядел сквозь пороховой дым, мгновенно наполнивший комнату, метнулась в коридор, и через секунду раздался стук захлопнутой входной двери.

Я поднялся с пола. Дым рассеялся, и передо мной возник… мой системный блок вместе с монитором. Он стоял на столе целый и невредимый. Удивительно, как мы не задели его в перестрелке. Однако любоваться на него не было времени, потому что соседи, встревоженные странными хлопками в квартире Славы, уже наверняка вызвали милицию, и с минуты на минуту здесь появится наряд.

Времени на объяснения и обыски терять мне не хотелось, поэтому я в момент сгреб в охапку оборудование (по правде говоря, довольно тяжелое, хотя и с плоским монитором), засунул в первый попавшийся мешок из-под картошки (разбираться было некогда) и быстренько покинул злачное место. К счастью, на лестницу никто не выскочил (правильно, когда стреляют, нефига высовываться), и я беспрепятственно вышел на улицу и сел в машину.

Спустя полчаса Приятель уже раскладывал мне версию того, что произошло со мной в квартире Иванова.

«Подельник Иванова знал, что ты остался жив после попытки покушения, поэтому допускал, что ты придешь к Славе, узнав о его гибели. Он ждал тебя и вновь пытался убить, но когда это ему не удалось, он просто убежал. Жди нового покушения, потому что ты подобрался очень близко к разгадке преступления. Будь осторожен. В комнатах и кухне появляйся пореже, больше работай со мной. Воспользуйся автомобилем соседа, на своем не езди, это опасно».

Что ж, началась игра в кошки-мышки, однако преимуществом владеет мой соперник, ведь он меня знает, а я его – нет.

Можно ждать предательского выстрела из-за угла в любой момент, поэтому необходимо быть предельно осторожным и осмотрительным. Ствол я решил пока не отдавать Коляну, пригодится.

Приятель вновь запустился шарить по сетям, а я вдруг вспомнил, что не ел с самого утра, и решил поужинать. В это время позвонил Макаров.

– Валерка, привет, – суровым командным голосом поприветствовал он меня, и я понял, что вести будут не самые приятные. Я угадал. – Спешу тебе сообщить, что ствол твой всплыл.

– Где? – спросил я, но уже смутно подозревал, что и сам знаю.

– На Садовой была перестрелка примерно с час тому назад, – рассказал капитан. – Наши ребята на вызов приехали, а там гильзы стреляные и пули в стенах торчали. Эксперты проверили: две были от «вальтера», а еще две – от твоего «макара». Не в курсе, как они могли там оказаться?

– Хм, я и сам хотел бы об этом знать, – пробормотал я. – Я надеюсь, ты…

– Да, уже отнес к следователю, так что тебя подозревать никто не будет, – сказал Аслан. – Кстати, хозяина квартиры сегодня убили, причем, в совершенно другом районе города.

– Кошмар, – покачал я головой. – Куда смотрит…, – я осекся: представитель той самой, которая должна была смотреть, сейчас разговаривал со мной по телефону. – Куда смотрит правительство? – поправился я.

– Ну, ладно, я завтра утром к тебе зайду, – пообещал Аслан. – Поговорим.

* * *

В полночь Приятель нашел в базе данных райотдела ориентировку на… меня. Рост, цвет волос, одежда, огромный мешок, даже машину кто-то заприметил. Только вместо «копейки» фигурировала «шестерка», а номер вообще никто не видел. Ну вот, наверняка опять Аслану придется впрягаться за меня.

Далее я заметил еще одно описание, причем, даже с фотороботом. Оказалось, что это был мой оппонент в той самой перестрелке в славиной квартире. С экрана на меня смотрела жутко знакомая физиономия.

«Так, где же я его видел?» – мучился я воспоминаниями, пока на помощь не пришел Приятель. Рядом с картинкой фоторобота всплыла фотография… Николая. – «Оп-па!» – чуть не воскликнул я вслух. – «Невинное дитя, студент-хорошист. Не удержался-таки, пришел проведать старого школьного друга, а там я на беду оказался».

Что ж, не все время же мне не везет, иногда и удача приходит. Наконец, я нашел еще одного участника ограбления.

Но пока я могу предъявить ему лишь ношение оружие, а это не интересует ни меня, ни, тем более, клиента. Более того, я могу ведь и пострадать за клевету на родственника Кузнецова.

Нет, тут нужны веские доказательства, а лучше всего – похищенные ордена.

Всю эту телегу – свои соображения я изложил Приятелю, а он тотчас выдал мне план действий. Я оказался прав: работать надо было через интернет-аукцион. Преступник сейчас боялся держать при себе товар, следовательно, было необходимо пойти ему навстречу и организовать сделку, чтобы избавить его от обузы. Несмотря на осторожность, он кинется к любому потенциальному покупателю, и вот тут-то…

«Интересно, как скоро мне удастся сделать все это?» – подумал я. – "Ведь Кузнецов не захочет тянуть с этим делом.

Того и гляди – наедет, отберет деньги, квартиру, комп…".

Приятель подсобил и в этот раз: повозившись минут пятнадцать, он выдал мне информацию о паре десятков подпольных интернет-аукционов, на которых продавались всякие антикварные вещи, монеты, ордена, в том числе и современные, и многое другое. Многие из них проводились в одно и то же время, поэтому я настроил фильтр, с помощью которого ко мне будет приходить информация лишь о тех вещах, которые по описанию были бы схожи с предметами из коллекции.

Внезапно за дверью раздался взрыв. Меня словно ударили по голове чем-то тяжелым, и я очнулся. Оказывается, я и не заметил, как забылся тяжелым сном прямо на клавиатуре. Зато теперь некий гигантский будильник прогремел о том, что пора вставать. Я вскочил на ноги и отодвинул шкаф. В прихожей ничего не было видно от окутавшей все пространство меловой пыли. Я словно в тумане осторожно пробрался на кухню.