Текст книги "Возвращение седьмого авианосца"

18

Работа шла быстро, и в течение десяти дней полностью были отремонтированы погреб боеприпасов для пятидюймовых орудий и поврежденная переборка третьего машинного отделения. Еще неделя ушла на ремонт обшивки корпуса и топливных танков. Но из Средиземноморья поступили зловещие новости.

Через три недели после того, как судно поставили в сухой док, адмирал Фудзита проводил заседание штаба. Фрэнк Демпстер, находившийся на берегу целую неделю, стоял перед картой, прикрепленной к переборке, и говорил, указывая на нее:

– Как вам известно, по Аденскому заливу всегда проходит много танкеров, особенно здесь, – он передвинул указку на северо-запад, – в Оманском заливе.

– На выходе из Персидского залива, – уточнил Фудзита.

– Да, сэр. – Фрэнк вновь повернулся к карте. – ВМС США на своих базах имеют подлодки ПЛАРБ, здесь и здесь. – Он указал места их расположения в Аравийском море рядом с Аденским и Оманским заливами.

– ПЛАРБ? – недоуменно спросил Кавамото.

– Простите, – извинился агент ЦРУ. – ПЛАРБ разрабатывались как стратегические ракетные подводные лодки, оснащенные баллистическими ракетами. Это было до вывода китайской лазерной спутниковой системы на орбиту. Теперь они переоборудованы для нанесения торпедного удара и разведки. Я полагаю, что на базе находятся лодки класса «Огайо». Обе» они атомные, с водоизмещением девятнадцать тысяч тонн и могут находиться под водой месяцами.

– Мне нужен ваш отчет, – нетерпеливо сказал Фудзита. Лицо сотрудника ЦРУ покраснело, и улыбка скривилась. Брент, сидевший на дальнем конце стола с младшими офицерами, полюбопытствовал про себя – не пьет ли Демпстер.

– Да, сэр. Три дня назад два танкера водоизмещением двести тысяч тонн покинули Оманский залив и направились к юго-востоку.

Фудзита перебил его.

– Однако корабли такого размера не могут быть топливозаправщиками.

– Да, сэр. Но согласно полученной информации, они направились к Никобарским островам. – Указка переместилась на запад за сороковой градус долготы в крайнюю точку северной оконечности Суматры.

Прозвучал голос Марка Аллена.

– Никобарские острова относятся к Индии.

– Индия находится под пятой Каддафи, – сказал Бернштейн.

– Я не поверю этому, – парировал Марк Аллен.

– Это не имеет значения, Марк, – ответил Демпстер. – Мы располагаем информацией о том, что арабы там, на Никобарских островах, создают базу. Точно так же, как мы сделали в Кваджалейне, Улиси…

– Знаю, знаю, – отозвался Аллен.

Фудзита поймал нить разговора.

– Под чьим флагом плавают танкеры?

– Либерии.

– Для отвода глаз?

– Да, адмирал. Владельцами этих судов являются арабы, и команда состоит из арабов.

– Они могут встать на стоянку где угодно, в любом нейтральном порту. Ваш спор является чисто академическим.

Аллен и Демпстер уставились друг на друга.

– Да, конечно, – краснея, признал Демпстер.

Фудзита продолжал наступать.

– А как насчет танкеров-топливозаправщиков? Быстроходных танкеров водоизмещением от двадцати до тридцати тысяч тонн?

– Прошлой ночью три танкера вышли из Аденского залива. Раньше они принадлежали России. Два – суда класса «Березина», водоизмещением тридцать пять тысяч тонн, один – танкер класса «Челекен» имеет водоизмещение двадцать пять тысяч тонн.

– Получается, что большие танкеры могут встать на стоянку в любом месте, а быстроходные могут заправить горячим суда, имеющие тактическую задачу, и пополнить свой запас, перекачав его из более крупных танкеров.

– В этом нет ничего незаконного, адмирал, – согласился Марк Аллен.

– А русские и арабы прибрали к рукам ООН и Международный суд?

– С моей точки зрения, – отозвался Демпстер, – это точная оценка, адмирал.

Фудзита бросил взгляд на Бернштейна.

– Полковник, перед совещанием вы сообщили мне о перемещении арабской ударной военно-морской группы.

– Да. Мы только что получили сообщение. ВВС Израиля сообщает о том, что три авианосца, два крейсера и, возможно, около дюжины эсминцев прошли через Красное море и сейчас, должно быть, уже входят в Аденский залив. Агенты информировали нас о том, что группа направляется в Индонезию.

Воцарилась напряженная тишина, и адмирал обвел глазами стол.

– Теперь, получив данные о продвижении танкеров, мы можем быть уверены в том, что операция началась. – Он поднял указку. – Они должны направиться на юго-восток через Аравийское море и пройти южнее Мальдивских островов и севернее архипелага Чагос. Затем они двинутся на восток в Индийский океан к месту, находящемуся к западу от Суматры и к югу от Никобарских островов. Переход длиной почти шесть тысяч миль. Здесь они заправятся топливом. – Указка вновь коснулась карты в точке западнее Суматры. – После этого, если они хотят уничтожить индонезийские нефтепромыслы и атаковать нас, они должны войти в Малаккский пролив. – Он повел указкой к юго-востоку по узкой полоске воды, граничащей на севере с Малайзией, а на юге с Суматрой. – А затем в Яванское море, перед тем как повернуть на север и напасть на Японию. – Он задумчиво постукивал указкой по палубе. – Ужасное место для судов, перевозящих тяжелые грузы. Ужасное! – Удивительный энциклопедический ум этого ненасытного читателя продолжал работать. – Во время Большой Восточно-Азиатской войны англичане потеряли здесь суда «Принц Уэльский» и «Рипалс». – Он ткнул указкой в точку рядом с полуостровом Малакка. – А «Дорсетшир» и «Корнуэлл» – тут. – Адмирал показал на район рядом с Цейлоном. Указка переместилась в точку севернее Явы. – А тот глупый голландский адмирал Карл Дорман потерял «Кортенаер», «Электру», «Юпитер», «Яву», «Де Рюйтер», «Хьюстон» и «Перт» здесь, в стесненных водах. – Адмирал снова отметил точку на карте. – Здесь, на этом кладбище глупости так называемых асов судовождения, мы поймаем их!

– Банзай! Банзай!

Старый адмирал прочертил линию к юго-западу от Токио через Филиппинское море западнее Рюкю, затем севернее Лусона и на юг – к Южно-Китайскому морю.

– Чтобы перехватить их, нам потребуется проплыть полторы тысячи миль, – сказал он скорее сам себе, чем присутствующим. – Мы можем сначала дать им бой, а дозаправиться после. – Фудзита обратился к сотруднику ЦРУ: – Мистер Демпстер, у вас есть разрешение на стоянку наших танкеров в Субикском заливе?

– Да, сэр. Они находятся в пути из Вальдеса и примерно через двое суток прибудут в Субикский залив. – Агент ЦРУ взглянул на документ. – Филиппинское правительство серьезно озабоченно угрозой индонезийским нефтепромыслам. Мы вели переговоры относительно разрешения на использование старой построенной США взлетно-посадочной полосы в Пуэрто-Принсеса на острове Палаван на случай повреждения полетной палубы «Йонаги». Филиппинцы отказались поставлять нам боеприпасы и дозаправлять самолеты, хотя разрешат им приземлиться.

Фудзита постучал по карте.

– Хорошо, хорошо. Вы отлично сработали, мистер Демпстер. Будем надеяться, что нам не понадобится Палаван. – Он задумчиво посмотрел на агента ЦРУ. – Но мы пока не получили их разрешения?

– Да, сэр. Но мы ожидаем его. Завтра через военно-морскую разведку нам передаст их решение посол Филиппин в Вашингтоне.

– Они так же заинтересованы в этом, как и мы, – проворчал Фудзита. Он повернулся к Кавамото. – Я хочу, чтобы судно вышло в море завтра утром в восемь ноль-ноль.

– Но, сэр, работы не окончены.

– Находящиеся в увольнении сегодня вернутся; водонепроницаемость третьего машинного отделения и вспомогательного склада для пятидюймовых снарядов мы восстановили.

– Да, сэр. Но переборка между одиннадцатым и тринадцатым котельными отделениями протекает. К тому же не восстановлена водонепроницаемость отсека пять-семь-один, отсека упорного подшипника по правому борту и центрального отделения гребных электродвигателей. Я подсчитал, что достаточно одного попадания в кормовой части по правому борту и внутрь хлынет две тысячи тонн морской воды. Кроме того, мы недостаточно запаслись провизией…

Повернувшись к Мацухаре, Фудзита взмахом руки прервал возражения Кавамото.

– Ваши истребители?

– Готовы, сэр.

К подполковнику Ямабуси:

– Бомбардировщики?

– Готовы, сэр.

К кэптену Файту:

– Эскорт?

– Готов.

– Мотористы?

– Произведены регламентные работы на всех котлах, и они готовы к работе. Вспомогательные двигатели готовы и могут быть запущены, как только мы отключимся от берегового источника питания, а четыре топливных танка заполнены.

– Отключите котлы и передайте капитану второго ранга Камакуре, чтобы он приступила затоплению доков. – Подполковник поднес телефонную трубку к уху. Продолжая разговор, Фудзита перевел взгляд на капитана третьего ранга Нобомицу Ацуми. – Артиллерийское вооружение?

– Все орудия и системы управления огнем находятся в состоянии готовности. Погреба боеприпасов заполнены.

Фудзита повернулся к адмиралу Марку Аллену.

– Наши шифраторы, радары, радиопеленгаторы?

– В полной готовности. Есть новое устройство радиоперехвата – датчик, регистрирующий сигналы радара, классифицирующий частотные характеристики, скорость следования импульсов, мощность и даже почерк передатчика.

Не обращая внимания на замешательство японских офицеров, Фудзита вновь обратился к старшему помощнику.

– У вас недостаточный запас провизии…

Кавамото, нервничая, заерзал.

– Да, сэр.

– Загрузитесь как можно больше, особенно рисом, до того как мы покинем док. Это произойдет через семь или восемь часов. – Фудзита подергал пальцами седой волос на подбородке. – Если необходимо, мы можем вдвое уменьшить рацион. Но, несмотря ни на что, отплываем завтра утром.

– Банзай! Банзай!

В шуме раздался голос Демпстера.

– Сэр! Сэр! С вашего разрешения я хотел бы остаться на борту. – Тишина.

– Опасность будет велика.

– Я знаю, сэр.

– Хорошо. Добро пожаловать.

Несмотря на сильное возбуждение и то, что «Йонага» начал оживать – слышался рокот вспомогательных двигателей и рев заполненных топливом котлов, – Бренту Россу нечего было делать. Он был свободен от несения вахты, но не мог сойти на берег в увольнение, поэтому отправился в каюту Йоси Мацухары, обуреваемый мыслями о Саре.

Улыбающийся летчик впустил Брента в каюту. Удобно устроившись на стуле с жесткой спинкой, Брент увидел, что на столе лежат ножницы, кусачки для ногтей и конверт. Заметив вопрос в глазах американца, летчик пояснил:

– Мы, самураи, считаем, что надо готовиться ко всем превратностям жизни. – Он указал на заваленный вещами столик. – Я пишу Кимио и положил в конверт ногти и прядь волос.

– Ногти и прядь волос?

– Да. Если я погибну и мой прах не будет возвращен в Японию, она сможет кремировать хотя бы это. – Мацухара постучал пальцем по конверту. – Это поможет моему духу войти в храм Ясукуни.

Брент кивнул. Он только что написал записку Саре Арансон, уверяя ее в своей любви и обещая вернуться. Рассказав об этом Йоси, он добавил:

– Но я не вкладывал волосы или ногти.

– Что ж, Брент-сан, она еврейка, а вы христианин, – серьезно ответил Мацухара.

– Да, Йоси-сан. – Непроизвольно они затронули щекотливую тему, но это их не удивило.

– Ну тогда ваш дух будут поддерживать две самые могущественные религии. Безусловно, ваша душа без труда попадет на небеса. – Абсурдность этого утверждения маскировалась абсолютно серьезным выражением лица. Мацухара действительно пытался утешить его. Исполненный чувством благодарности, Брент серьезно кивнул.

– Брент-сан, – непривычно застенчиво спросил Йоси. – Вы любите поэзию?

Удивленный вопросом, Брент ответил:

– Ну, конечно, я наслаждался, читая Бернса, Байрона, Сэндберга, Фроста…

– А хайку?

– Да, конечно. Мой отец очень любил их.

Летчик перевел взгляд на листок бумаги на своем столе и медленно залился краской.

– Мне очень нравится Кимио Урсядзава, и я благодарен вам за мое знакомство с ней.

Брент был ошеломлен. Самурай доверил ему самое сокровенное.

– Я рад, Йоси-сан. Мужчина без женщины неполноценен.

Подполковник вздохнул.

– Большую часть жизни я летал, чтобы биться и погибнуть, не думая о женщинах, семье, особенно после налета на Токио. Но теперь у меня есть Кимио, и хотя я все еще летаю во славу императора, мне хочется возвращаться назад, Брент-сан. – Он посмотрел в глаза американца, удивив того еще одним вопросом. – Как вы думаете, наносит ли мне это ущерб как воину?

– Безрассудная храбрость порождает мертвецов, а не героев для императора, – ответил Брент.

Йоси хмыкнул.

– Иногда в ваших словах больше самурайского духа, чем у японца. – И серьезно добавил: – За долгие годы, проведенные в Сано-ван, я перечитал все книги, которые только были на борту. Я читаю на английском, французском и немецком, – отметил он с гордостью и продолжал: – Вы когда-нибудь читали «Моби Дика», Брент-сан?

– Да, конечно. Это классика.

Японец забарабанил пальцами по столу.

– А вы не думаете, что мы все Ахавы, преследующие своих белых китов?

Энсин пожал плечами.

– Библейский Ахав поклонялся ложным богам. Но я думаю, что Мелвилл согласился бы с вами.

– Тогда мой белый кит – это честь, традиция и смерть за императора.

– А «Йонага» – наш «Пеко», Йоси-сан? – Брент был очарован этой стороной Мацухары, о которой он никогда не подозревал.

– Почему бы и нет? Ваши духовные ориентиры практически те же, что и у меня: честь, традиция, и…

– Но только я предпочел бы жить для своей страны. Энсин подался вперед. – Смерть, Йосисан, не является мерилом моего мужества и судьбы.

– Тут вы неправы, Брент-сан. Достойно умереть на поле брани – высшая цель самурая. После смерти мы обретаем вечную жизнь.

– Конечно, я знаю, Йоси-сан. И вам известно, что я не стал бы бегать от смерти.

Явно удовлетворенный, летчик вновь устремил взгляд на стол и постучал пальцем по листку бумаги.

– Я написал Кимио стихотворение и хотел бы прочитать его вам.

– Конечно, Йоси-сан. Я буду польщен.

Летчик начал декламировать:

 
Словно воздушный змей,
Оторванный от бечевы
Зимним ветром,
Сердце мое
Упало к ногам Кимио.
 

– Превосходно, Йоси-сан.

– Это хайку, и на английском размер не сохраняется. В японском хайку состоит из трех строк: пяти-, семи– и вновь пятисложной. Вот где находишь истинную красоту.

– Нет, Йоси-сан. Истинная красота в мысли, а не в размере или слогах.

– Вы слишком умны для столь юного американца, – не скрывая насмешки, начал было Мацухара, но был прерван последовавшим легким толчком, различимым только теми, кто проводит свою жизнь в море. – Мы отплываем, Брент-сан.

– Начался последний акт пьесы.

– Да. Я слышу, что нас зовут священные хесиги. – Он быстро сложил письмо и запечатал конверт.

19

На следующее утро авианосец выходил из пролива Урага. Развернув судно в направлении мыса Нодзима так, чтобы остров Осима оставался по правому борту, Фудзита отдал приказ лечь на курс один-восемь-ноль и держать скорость восемнадцать узлов. Стоя на своем обычном месте на мостике, Брент вновь обрел уверенность, чувствуя через стальную напольную решетку глухие удары четырех мощных двигателей. «Йонага» – в море, его пуповина была перерезана, шкура залатана, сердце билось с новой силой.

Рассветные сумерки таили в себе нечто зловещее. Ветер гнал с юго-запада большие волны, бившиеся о левый борт авианосца, мягко поднимавшие и перекатывавшие восьмидесятичетырехтонную громаду. Нос судна, раздвигая тонны свинцово-серой воды, с треском вспарывал гребни непрерывно накатывавших волн, всплески которых достигали ангарной палубы. Сверху доносился гул самолетов воздушного патруля, неразличимых в затянутом сплошными облаками небе, сером как лицо мертвеца. Поежившись, Брент засунул поглубже руки в карманы своей штормовки.

Фудзита подозвал его к карте.

– Мы находимся на сто сороковом меридиане и будем следовать курсом один-восемь-ноль, пока не достигнем тридцать второй параллели. После этого мы ляжем на курс два-два-семь и войдем вот здесь в Филиппинское море. – Адмирал провел пальцем по карте. Брент кивнул и снова стал смотреть через ветрозащитный экран. Он был свободен от несения вахты, но остался с адмиралом, разглядывая в бинокль линию горизонта.

К полудню развиднелось, море успокоилось. Купаясь в слепящем солнечном свете, авианосец резал ровную морскую гладь, входя в воду, словно нож в голубой бархат. Настроение моряков улучшалось вместе с погодой.

Телефонист, матрос Наоюки, повернулся к адмиралу.

– Радиолокатор обнаружил большое скопление самолетов, приближающихся курсом три-пять-пять, дальность триста километров, сэр.

– Очень хорошо. Наши новые авиагруппы, – сказал Фудзита. – Всем орудиям, находящимся в боевой готовности, держать под прицелом самолеты, следующие курсом три-пять-пять. Боевому информационному посту навести самолеты патруля. – Брент улыбнулся, подумав про себя: «Старик никогда не полагается на случай». Спустя несколько минут позади авианосца высоко в небе послышался гул моторов. Подняв бинокль, Брент увидел цепь самолетов, выстроившихся в обычном для японцев строе – тремя тройками. С полетной палубы послышались приветственные крики.

– Приготовиться к посадке самолетов, – крикнул Фудзита Наоюки. Послышались команды, взлетели вымпелы, и мощный авианосец медленно развернулся.

Брент почувствовал, что на мостике появился кто-то еще. Это был Йоси Мацухара, который нетерпеливо припал к ветрозащитному экрану, внимательно оглядывая палубу, когда первый самолет, «Айти», заходил на посадку.

– Черт возьми, Брент, – произнес летчик, ударив кулаком по ограждению. – Мне самому следовало бы вести их.

– Зачем, Йоси? – спросил Брент, указав на небо, в котором высоко, словно неугомонные морские птицы, кружили блестящие белые «Зеро». – Такамура и Кодзима – отличные летчики. Вы сами это говорили.

– Знаю, знаю, но негоже мне быть здесь, пока они в небе.

Брент хмыкнул.

– Не один вы груши околачиваете…

– Груши?

Брент рассмеялся.

– Я хочу сказать, что нам больше ничего не остается.

Пилот понимающе улыбнулся.

После того как все новые самолеты совершили посадку, Мацухара умчался на галерейную палубу, а Фудзита потряс всех следующей командой.

– Курс два-два-семь, скорость тридцать.

– Тридцать? – удивился Марк Аллен.

Фудзита медленно повернулся к американскому адмиралу.

– Когда мне потребуется, тогда я буду обсуждать свои решения с вами, адмирал Аллен.

– Разумеется, адмирал. Я не оспариваю вашего права командования.

На скорости 30 узлов боевая группа быстро вошла в Филиппинское море, оставляя за восточным горизонтом острова Бонин и далеко на западном, по правому борту, Окинаву. На следующий день Брента вызвал в радиорубку оператор РЛС Пирсон. Прокладывая себе путь в заполненную людьми каюту, заставленную мерцающими зеленым электронно-лучевыми трубками, компьютерами и горами электронного оборудования, Брент наконец добрался до молодого шифровальщика, который находился у пульта аппаратуры радиоэлектронной разведки. Пирсон внимательно слушал сигналы в наушниках и приник взглядом к экрану индикатора РЛС. Он посмотрел на энсина умными темными глазами и заговорил вибрирующим голосом, снимая наушник с правого уха.

– Думаю, что кто-то там есть и этот кто-то очень любопытен, мистер Росс.

Пирсон обладал поразительным умением обнаруживать и расшифровывать сигналы. Понимая, что оператор что-то нашел, Брент наклонился вперед.

– Вот опять, сэр. – Пирсон плотно прижал наушник к голове. Брент указал на громкоговоритель на переборке. Техник щелкнул выключателем, и в динамике заскрежетали атмосферные помехи. Но потом раздался слабый неясный сигнал – один раз.

Через несколько секунд он повторился.

Брент знал, что, поскольку радар можно обнаруживать на расстояниях значительно больших, чем генерируемый им обратный сигнал, у них отличные шансы не быть обнаруженными. В любом случае, когда оператор обнаруживает цель, он локализует сигнал на экране, а датчики судна-цели дают постоянный высокий звук. Этот странный сигнал не настораживает оператора, и тот продолжает стандартный поиск.

Пирсон посмотрел на экран, изменил масштаб, выругался, повернул другую ручку. Он показал на темные пятна в углу экрана.

– Сигнал, вероятно, идет оттуда, из грозового фронта, поэтому наши самолеты-разведчики не заметили цель.

Неясный сигнал звучал снова и снова.

– Он нас не засек, – задумчиво произнес Брент.

– Да, он направил свой луч на нас, а мы даем устойчивые помехи. – Пирсон переместил движок и переключил два выключателя. – Диапазон «X», частота восемь гигагерц, киловатт пятнадцать, дальность около ста сорока миль, судно мощное, но не торговое, мистер Росс, РЛС установлена на небольшом корабле.

– Почему?

– При такой дальности искривление земной поверхности является причиной того, что луч перескакивает через нас. – Динамик снова загудел неясным, пугающим звуком. – Вы слышите, сэр? Ширина его луча всего лишь четыре градуса, и мы попадаем на нижний фронт импульса. Именно поэтому сигнал неясен, словно ненастроенная радиостанция, находящаяся в мертвой зоне.

Брент кивнул.

– Вы сказали, что это небольшое судно.

– Да, сэр. Луч в четыре градуса при дальности сто сорок миль означает, что его антенна менее двух футов в диаметре. Большой корабль имел бы более крупную антенну на высокой мачте, и они бы уже обнаружили нас.

В углу экрана появилась тусклая точка, частично скрываемая штормом.

– Это он, сэр. Думаю, подводная лодка или разведывательное судно, мистер Росс.

– Отличная работа, Пирсон, – похвалил оператора Брент.

– Доложить вахтенному офицеру?

– Нет, я сам сообщу адмиралу. Он сейчас на флагманском мостике.

Спустя минуту Брент опять пробивался через заполненную людьми радиорубку к ходовой рубке и поднимался вверх по трапу на флагманский мостик к адмиралу Фудзите, который с напряженным вниманием выслушал доклад, потом снял трубку и прокричал команды, после чего посмотрел на Брента.

– B5N с фотокамерой сделает облет цели.

– Это может быть вражеская подлодка или разведывательное судно, сэр. Там узнают, что мы поблизости.

– Они и так знают, мистер Росс. Весь мир знает, что мы вышли в море. – Адмирал лукаво улыбнулся. – Будем надеяться, что это разведывательное судно. А мы уж перед ним в грязь лицом не ударим.

Озадаченный Брент посмотрел в бинокль на облака на дальнем горизонте.

– Это русское разведывательное судно класса «Приморье», – глядя на фотографию, сообщил присутствующим во флагманской рубке Марк Аллен. – Водоизмещение четыре тысячи тонн, максимальная скорость около четырнадцати узлов. Настоящая фабрика разведки.

– Хорошо, хорошо. – Фудзита повернулся к капитану третьего ранга Ацуми и отдал приказание, сбившее всех с толку. – Курс один-семь-три, скорость шестнадцать.

– Сэр, – заметил Марк Аллен. – Нас обязательно засекут.

– Знаю, адмирал Аллен, знаю.

На следующий день «Йонага» медленно прошел в шести милях от небольшого, похожего на траулер судна, увешанного антеннами. Оно было так близко, что два «Флетчера» из эскорта авианосца прошли с ним борт о борт.

– Плывет под русским флагом, – сказал Брент, глядя в бинокль. В этот момент шестерка «Зеро» сделала крутой вираж и пронеслась над русским кораблем от носа до кормы, включив двигатели на полную тягу. Маленькое судно медленно развернулось кормой к «Йонаге» и поплыло прочь. Все засмеялись.

Фудзита отдал команду телефонисту.

– Поднять сигнал: «следовать за мной, курс два-два-семь». – Адмирал подошел к переговорной трубке, не сводя глаз с Брента Росса.

Энсин скользнул биноклем по дальнему флангу кораблей эскорта, которые по-прежнему держались на расстоянии, позволяющем использовать для связи вымпелы и прожектора.

– Все отвечают, сэр.

– Хорошо. Матрос Наоюки, следовать за флагманом. – И в переговорную трубку: – Право руля на два-два-семь. – Фудзита посмотрел на удаляющееся разведывательное судно. – Теперь, Иван, сообщи друзьям-арабам о наших шестнадцати узлах. – Адмирал повернулся к Бренту. – Кто у радара?

– Пирсон, сэр. Самый лучший специалист.

– Как только окажемся вне досягаемости радаров Ивана, немедленно сообщите мне.

– Есть, сэр. – Старик что-то задумал – за мерцающими черными глазами затаился острый ум тактика. Но что? Зачем этот нарочитый контракт? Брент пожал плечами. Скоро все станет ясно. Может быть, с помощью бомб и торпед. Энсин поднял бинокль.

Совещание штаба было созвано сразу же, как Пирсон доложил, что сигналы русского разведывательного судна слабеют и скоро совсем исчезнут. Фудзита тут же приказал увеличить скорость до 30 узлов.

Вошел улыбающийся и возбужденный Демпстер, неся в руке пачку документов.

– Адмирал, – обратился он, когда члены штаба расселись, – правительство Филиппин разрешает нам использовать ВПП Пуэрто-Принсеса на Палаване.

– Отлично.

Но Марк Аллен принес плохие новости.

– Шифровальщик Херера только что передал мне вот это. – Он помахал в воздухе листом бумаги. – Американские подлодки обнаружили ударную группу арабов в двухстах милях, трехстах двадцати километрах к юго-западу от Цейлона, или Шри-Ланки, как он сейчас называется. – Он опустил голову и начал читать: – Семьдесят восемь градусов восточной долготы и примерно три градуса северной широты.

Фудзита поднялся и подошел к карте.

– Где-то здесь, – сказал он. – Они, наверное, делают узлов двадцать. – Адмирал пальцем поскреб подбородок. – От северо-западного побережья Суматры они могут добраться сюда примерно за тридцать три часа, с заправкой и заходом в Малаккский пролив – потребуется около сорока… если они хорошие моряки.

– Сэр, – сказал Марк Аллен. – Они знают о нас. Мы перехватили передачу с русского разведсудна, которое сообщило всему свету, где мы находились.

– Отлично! И сказали всему свету, что наша скорость шестнадцать узлов. – Офицеры переглянулись.

– Но, сэр, – настаивал Марк Аллен. – Они могут ожидать, что мы изменим скорость… в тактических целях.

– Но точно они этого не знают, адмирал Аллен. – Фудзита повернулся к карте и ткнул указкой на значительном расстоянии от Южно-Китайского моря. – Мы будем находиться здесь, между полуостровом Малакка и Борнео, в четырехстах восьмидесяти пяти километрах, трехстах милях от Малаккского пролива, когда они появятся. – Мы сравняем наши шансы.

Аллена это не удовлетворило.

– Слишком много допущений: что у них плохо поставлена разведка, что они придут в назначенное время, что они не обнаружат наши самолеты…

Фудзита нетерпеливо ударил резиновым концом указки по столу.

– Адмирал Аллен, я читал доклад Морисона о сражении у острова Саво.

Аллен покраснел.

– Знаю, сэр. Я опрашивал выживших и помогал писать этот том.

– В этом сражении вы в течение получаса потеряли крейсеры «Квинси», «Винсеннес», «Астория» и «Канберра» просто из-за глупости адмирала Гормли, который, зная о силе крейсеров и эсминцев под командованием моего старого приятеля Гунити Микава, пошел на него, не приняв во внимание повышенную скорость движения Микавы, почему и попал под его орудия.

– И вы думаете, что сможете посоперничать с Микавой и застать врага врасплох? Это будет удачей.

– Только дураки полагаются на удачу, адмирал Аллен. – Фудзита снова повернулся в карте. – Когда они окажутся в зоне досягаемости, мы вышлем двадцать семь «Зеро» и двадцать семь «Айти» на высоте восемнадцать тысяч футов.

– Их РЛС перехвата засекут самолеты за двести – двести пятьдесят миль, адмирал, – заметил Марк Аллен.

– Разумеется. Они их будут перехватывать. – Японец ткнул в карту. – А мы пошлем B5N на малой высоте, метрах в ста над водой, в мертвой зоне их радаров. Пока они будут смотреть вверх, мы ударим торпедами из воды.

– Банзай! Банзай!