Текст книги "Биение жизни. Почему сердце – наш самый важный орган чувств"

Где наш дом?

В одном исследовании опросили 112 студентов, из них 42 женщины, где, по их мнению, находится их «Я» – в сердце или в мозгу. Удивительно, но люди, не вняв поучениям нейробиологов в СМИ, в 52 % случаях проголосовали за сердце и в 48 % – за мозг. Интересно в этом исследовании то, что локализация своего «Я» влияет на личность, эмоции, решения и способность к достижениям. «Человек сердца» реагирует, решает и действует иначе, чем «человек мозга» [21].

Мозг и сердце имеют в истории человечества особое значение. Платон считал мозг местом, где живет душа, и источником рационального ума. Напротив, у его ученика Аристотеля разум вместе с душой перекочевал в сердце. Он считал сердце местом, из которого проистекает тепло, кровь и жизнь и которое вследствие этого должно быть центром души и человеческого разума. В следующие 2000 лет этот взгляд на душу расширился и дополнился различными представлениям и идеями таких выдающихся личностей, как Леонардо да Винчи, Августин и Рене Декарт: душа мигрировала из мозга в сердце и обратно. Все тезисы оставались недоказанными [13].

Возможно, правда находится где-то посередине. И я сейчас говорю не о шее, а о том, чтобы считать душу единицей, в которой соединяются сердце и мозг. К сожалению, мы до сих пор очень мало знаем об их связях. На протяжении тысячелетий их противопоставляли друг другу и представляли двумя контрагентами, рвущимися в разные стороны. Так мы иногда и говорим, когда нам предстоит принять решение, и полагаем, что разум подскажет нам что-то другое, а не то, что подсказывает сердце. Люди сами относят себя либо к «сердечному типу», либо к «разумному типу», в зависимости от того, что ими управляет – чувства или разум. В нас заложено и то, и другое. Разум и чувства напоминают мне тайных любовников: Ромео и Джульетта внутри нас, соединенные внутренней связью. Если один орган заболевает, другой зачастую тоже. Так, после инфаркта многие пациенты впадают в депрессию, а заболевания сердечных клапанов способны вызвать инсульты в мозге. Если поток крови из сердца постоянно нарушен, то следствием этого может стать ограниченная работа мозга, личностные изменения и даже слабоумие [22].

С другой стороны, постоянный стресс и неприятности – яд для сердца, и его насосная функция может резко сократиться. Это не только оборот речи, но и реальность: мы можем до смерти испугаться или до смерти разозлиться. Незащищенное перевозбуждение мозга порой передает это возбуждение дальше в сердце и вызывает в нем смертельно опасные нарушения ритма [23, 24]. Если этого не избежать, Ромео и Джульетта нашего тела вместе движутся к гибели. Они неразрывно связаны смертью сердца и смертью мозга.

Все мы знаем, когда приходит большое горе, у нас начинает болеть сердце. Если мы бурно переживаем внутри себя какую-то катастрофу, например смерть близкого человека, в худшем случае сердце может судорожно сжаться. Такие люди испытывают сильнейшую боль, как во время инфаркта. Однако это не инфаркт. Причина находится в мозге, который по нервным путям отправляет в сердце больше нервных сигналов, чем оно способно компенсировать. Тогда при просвечивании сердце выглядит сжатым, как осьминог, которого затолкали в японский кувшин. Поэтому вначале пойманное сердце описывали такими поэтическими словами, как синдром такоцубо. Широкой общественности он стал известен под запоминающимся названием «Синдром разбитого сердца» (Broken Heart Syndroms). Недавно появившиеся дисциплины нейрокардиология и кардиопсихология интенсивно занимаются изучением связи этих двух органов, которую называют также нейрокардиальной осью [25, 26, 27].

Разумеется, меня как кардиохирурга также интересовало, где, по мнению моих коллег из хирургии мозга, с точки зрения нейробиологии располагается душа. Ведь это как-никак врачи, которые уже видели мозг и даже прикасались к нему руками! В этом вопросе мнения тоже разнятся. Одни считают, что душа – это электрохимия в мозгу, и никакую другую версию не принимают. Знаменитый нейрохирург из Гарварда профессор Эдвард Р. Лоус входит в число тех, кто допускает, что дом нашей души – это сердце вкупе с телом. Другие же считают душу нематериальной, бессмертной и неделимой [13].

Нейробиологи задолжали нам одно определение. В одном из упомянутых ранее исследований спрашивали про «самость», и это подозрительно похоже на «душу». Однако именно этого понятия авторы старательно избегали, возможно, потому, что «самость» просто-напросто звучит более научно, чем заношенное в области эзотерики, религии и философии понятие души. Поэтому ученые-натуралисты и гуманитарии поют старую песню на новый лад: они используют другие обозначения, такие как «самость» или «дух». В последнее время во всем мире также широко используется слово mind, хотя оно, конечно, может означать что угодно, что-то между разумом, душой, мозгом и духом [28].

В исследовании большая часть участников сумели легко и четко для себя ответить на вопрос о том, где располагается их «самость», и другого ответа представить себе не могли. Стереотип, что мужчины по большей части живут головой, а женщины – сердцем, подтвердился, однако с небольшим отрывом: из в общей сложности 52 % тех участников, что проголосовали за сердце, 64 % составляли женщины. Сами себя «жители мозга» называли рациональными, логически мыслящими и холодными в общении с людьми, в то время, как «жители сердца» находили для себя более дружелюбные слова и называли себя эмоциональными и теплыми в общении. Результаты остались неизменными и спустя 285 дней, то есть ответы выбирались не под влиянием сиюминутного настроения.

К какой группе в данном исследовании вы бы отнесли себя? Каким бы ни был ваш ответ, в жизни следует следить за тем, чтобы между сердцем и мозгом существовала хорошая связь. Они в равной степени ценны. И только связь между ними превращает вас в цельную личность.

Что сердце и мозг могут сказать друг другу

Международные исследовательские группы только-только начинают расшифровывать тайные послания и осознавать весь масштаб интимной связи между сердцем и мозгом. В нас неустанно происходит обмен сообщениями через волны сердечного ритма, кровоток, автономную нервную систему, гормоны и нейромедиаторы; сердце и мозг влияют друг на друга даже через свои магнитные поля [29, 30, 31]. Ведь они говорят на одном языке, у которого есть свой ритм, свой такт. Как в современной технике связи, в ритмической активности биологических сигналов также закодирована информация и послания. Разговаривая с кем-то, мы передаем не только вербальные сигналы, но и используем язык тела. Нам кажется, что убедительнее говорит тот, у кого слова и жесты пребывают в гармонии. Недавнее исследование показало, что люди, которые кладут руку на сердце, вызывают больше доверия. Кроме того, им и самим было труднее лгать [32]. А прикосновение влияет и на сердце, и на мозг. Их язык состоит не только из биокодов, до расшифровки которых нам еще очень далеко, а сердце прямо-таки обнимает мозг. И это очевидно.

Пульсовые волны

Нейрохирург Джеймс Р. Доти пишет, что, когда он вскрывает череп и заглядывает внутрь, весь мозг пульсирует в ритме сердца [33]. Сразу четыре артерии поднимаются из сердца в мозг и анатомически приспосабливаются к его извилинам. Пульсовые волны сердца изменяют форму эластичных стенок окружающих клеток мозга; из этого возникают электрические мозговые волны, которые передают послания из сердца дальше. Юная исследовательская область биофизики ярко показывает, как механические силы воздействуют на самые внутренние слои наших клеток, вплоть до генов [34, 35]. В этой пульсации, в этом раскачивании и проталкивании массы мозга через сердце закодирована биофизическая информация, способная влиять на нашу личность и эмоции [36]. Но и это еще не все. Как вам, вероятно, известно, мозг плавает в специальной жидкости. Это восхитительная упаковка, и она защищает его от ударов. Но, помимо этого, она придает ему поддерживающую силу, делает его легким. Иначе бы этот орган весом 1,3 кг лежал в нашей голове тяжелой массой. А в плавучем состоянии он весит всего лишь 50 граммов. Для того чтобы эта жидкость оставалась прозрачной, как горный ручей, в ней поддерживают течение пульсовые волны из сердца [37, 38]. Улавливать их ритмическую пульсацию, а также блокады – задача специалистов в рамках краниосакральной терапии.

Гормоны

Человек способен выиграть битву и справиться с заданием лишь в том случае, если сердце и мозг работают сообща. Но иногда нам кажется, что более подходящим выходом было бы убежать. У нас что, трусливое сердце? Нет, как раз в том случае, когда мы убегаем, спасая свою жизнь, нам требуется сильное сердце. И адреналин! А адреналин вырабатывается не только надпочечниками, но и самим сердцем. Он производится даже в мозге. Неважно, сражаемся мы или убегаем, адреналин и его родственник, норадреналин, приводят к тому, что мы резко включаемся в действительность, и возрастает производительность не только сердца, но и мозга [25, 39]. «Голь на выдумки хитра», – говорят в народе. Здесь задействованы адреналин и норадреналин из мозга и сердца. Некоторые люди даже мечтают снова и снова испытывать это особое состояние, когда сердце подпрыгивает до горла, а голова начинает быстро-быстро соображать. Им нравится чувство опасности, и они называют себя адреналиновыми наркоманами. Как известно, что для одного хорошо, для другого – смерть, и то, и другое идут рядом так близко, как сердце и мозг. Если человек разрулил ситуацию, выиграл сражение, спас жизнь, урегулировал напряженные отношения, пережил приключение, сердце и мозг радуются вместе и могут каждый самостоятельно выбросить гормон счастья допамин. А если жизнь нанесла нам действительно сильный удар, допамин позаботится о том, чтобы мы не вешали нос и искали для себя новую мотивацию. И когда в кризисной ситуации наше сердце начнет спотыкаться, биться оно все равно не перестанет, а мысли спустя какое-то время снова обретут ясность. Сердце и мозг идут рука об руку и в горе, и в радости и говорят на одном языке гормонов и нейромедиаторов.

Электромагнитные поля

Синхронизированные разряды мышечных и нервных клеток в сердце и в мозге создают динамические электромагнитные поля. Их уже давно применяют в медицине, и они очень много способны рассказать о том, как все устроено в сердце и в мозге. По сигналам ЭКГ врач узнает, имеется ли у вас, например, нарушение кровоснабжения. Неврологи больше интересуются мозговыми волнами, которые они анализируют при помощи электроэнцефалограммы (ЭЭГ). Она показывает, внимательны ли мы в данный момент, мечтаем ли о чем-то расслабленно и вызвали ли эпилепсию судороги. Если электромагнитные поля сердца и мозга готовы столь многое рассказать нам, врачам, то сколько же всего они могут поведать друг другу? Но это они держат в большом секрете. Их послания крайне сложны, и до их расшифровки еще очень далеко. Мы не знаем, как сердце и мозг притягиваются через свои магнитные поля, отталкиваются друг от друга или друг на друга влияют. Однако из экспериментов с клетками мы можем заключить, что там, вдали от наших глаз, протекает великое множество процессов. Потому что, если подвергнуть отдельные клетки воздействию искусственно созданного электромагнитного поля, то оно повлияет на клеточные мембраны. То есть на пропускную способность их оболочек и на способности коммуницировать с окружением. И это влияние простирается дальше, вплоть до самых внутренних слоев, до геномов, и на способность клеток размножаться [40]. Что, в свою очередь, может иметь отношение к любви…

Нервная система

У сердца даже имеется свой собственный «маленький мозг» с более чем 40 000 нервных клеток. Или лучше сказать, что у сердца есть своя голова? Связанное с каждой клеточкой нашего тела, сердце может работать абсолютно автономно и независимо [41, 42]. Количество нервных клеток в нем значительно ниже, чем в головном мозге или, например, в кишечнике. Но как можно наблюдать на примере многих наших современников, чистая масса или само наличие клеток мозга не гарантируют, что человек обладает умом или умеет его применять. Вот как выразился по этому поводу Альберт Эйнштейн: «Не все, что считается, можно подсчитать, и не все, что можно подсчитать, считается». Сердце обладает памятью, и, насколько нам сегодня известно, память действует от нескольких миллисекунд до нескольких минут [29]. Это орган настоящего, а его задача – создавать жизнь каждую секунду. Прежде всего оно интересуется тем, что происходит в данный момент, что необходимо для жизни, что следует сделать.

Однако кое-что меня очень сильно удивило. Из сердца в мозг поступает гораздо больше сигналов, чем наоборот, – целых 80 %! Вначале нейронные сердечные сообщения прибывают в ствол головного мозга, как и вся остальная информация, которую автономная нервная система собирает о нашем теле из органов: о давлении и обменных процессах, температуре тела и самое главное – дыхании. В стволе головного мозга расположен центр автономной нервной системы, которая называется так потому, что чаще всего находится вне зоны нашего влияния. Там производится управление всеми внутренними функциями тела – постоянно, каждую микросекунду, – а также их регулировка. Ровно с той же точностью, с какой орган чувств, сердце, отсылает свои сообщения с помощью нейронной почты в мозг, точно так же тонко и искусно мозг отправляет свою информацию в сердце.

Результатом этих многосторонних и неведомых большинству людей связей сердца и мозга является вариабельность ритма сердца.

Вариабельность сердечного ритма

Большинству людей хотелось бы, чтобы у них было ровное сердцебиение. Однако оно ускоряется в момент спешки, и успокаивается в расслабленной обстановке рядом с близкими людьми. Но если измерять с большой точностью, то выяснится, что и в спокойном состоянии сердце бьется хаотично и нерегулярно, как написано в самых значимых журналах о сердце и естественных науках, Circulation и Nature [44, 45]. Следовательно, сама природа сделала так, что временной отрезок, отделяющий один удар сердца от последующего, каждый раз разный и никогда не повторяется. Промежутки между ударами различаются на сотни миллисекунд. Здоровое сердце – вовсе не швейцарские часы, как принято было считать.

Традиционная ЭКГ измеряет частоту сердечных сокращений очень неточно и показывает временные отрезки между несколькими сокращениями. Создается обманчивое впечатление, будто эти сокращения одинаково продолжительны и сердцебиение регулярно. Однако в то время, как грубые временные рамки ударов сердца, что следует из результатов ЭКГ, очень стабильны, в самой их глубине царит хаос из нелинейных и спонтанных колебаний [46]. Хаос в данном случае означает, что мы не понимаем, что это значит, и происходящее кажется нам нелогичным. Представьте себе: вы слышите язык, который не понимаете, например китайский. Для вас он не более чем смесь хаотичных звуков и шумов, не несущих никакого смысла.

Иначе говоря, сердце что хочет, то и творит, и то, как оно будет биться у вас или у меня в следующую секунду, совершенно непредсказуемо. Часы сердца – все равно что часы жизни. Каждый человек тикает по-разному. Поэтому, если когда-либо у вас уже возникало ощущение, что голос вашего сердца хаотичен, вы не ошиблись. В биологической системе нет ничего абсолютно равномерного и симметричного. Ни одной реки, ни одного дерева, ни даже мыслей и чувств.

Чем ярче и заметнее спонтанные колебания сердечного ритма, тем свежее, крепче и эластичнее автономная нервная система. Это значит, что сердце и органы не утратили способность реагировать гибко. В этом заключена великая тайна долголетия. Есть четкая закономерность: чем выше вариабельность сердечного ритма, тем ниже вероятность заболеваний и тем выше ожидаемая продолжительность жизни [47,48].

Этим объясняется и феномен, уже тысячи лет лежащий в основе традиционной китайской медицины: тончайшая диагностика 28 разновидностей пульса, которыми характеризуются самые разные заболевания. Срединное царство, наше сердце, связано со всем организмом, и большинство заболеваний рано или поздно оказывают воздействие на сердечную систему и систему кровообращения. И наоборот. Хорошие врачи усовершенствовали свою осязательную способность до такой степени, что наощупь могут определить то, что на сегодняшний день по плечу лишь компьютерам.

Качели жизни

Органические системы пребывают в перманентно текучем состоянии, одновременно напрягаясь и расслабляясь. Такие связи мы часто называем колебательными, или маятниковыми. Дыхание, гормональная система, сон и бодрствование – это тоже маятниковые системы. Даже ходьба, наш шаг – это колебательный ритм, свойственный человеку с древнейших времен. Вероятно, каждый, кто любит ходить пешком, уже испытывал это на собственном опыте: когда ты идешь в «своем» темпе, ты приходишь к самому себе. Ходьба – это не константа: вокруг вас сменяется обстановка, погода и, возможно, ваши мысли. А помните, как вы ребенком качались на качелях? Моя дочь могла часами просиживать на качелях под своим домиком на дереве: она размышляла, пела, слегка раскачивалась, дергалась, вращалась и вертелась. И каждое новое настроение, каждая мысль и идея легким движением мышц отражалась на качелях. Как бы мне хотелось в этот момент послушать ее сердце!

Колеблется и наш наследственный материал, наша ДНК. Новая область исследований, эпигенетика, невероятно выразительно демонстрирует, что не только наши гены определяют тело, но и наше поведение влияет на них. Биохимик Эрвин Чаргафф, один из ученых, открывших тайны человеческой наследственности, сказал: «Весы, стрелка которых не дрожит, не могут взвешивать. Человек, который не дрожит, не может жить» [49].

Но лучше всего вибрирует или, точнее говоря, танцует сердце вместе с мозгом и охотно принимает его импульсы. Ведь вариабельность сердечного ритма в значительной степени вызывается сдерживающими и стимулирующими нейронными связями между сердцем и мозгом [29]. Этот танец – не какой-то определенный фокстрот или вальс, в котором один ведет, а другой за ним следует. Это хрупкое и тонкое взаимодействие, отдача-принятие, правление-податливость. Предусмотреть, как танец изменится в следующую секунду, невозможно. Это то нежный, то необузданный, то напряженный, но интимный танец жизни. Потому что жизнь тоже колеблется и вовсе не является прямой от колыбели до могилы.

Особую роль в этом танце играет настоящий гедонист, мастер жить красиво. Блуждающий нерв (nervus vagus), X пара черепно-мозговых нервов. Его считают важнейшим представителем парасимпатической нервной системы в нашем теле, он отвечает за хорошее самочувствие и умение расслабляться. Древние анатомы называли его вагантом и бродягой, потому что он как будто бесцельно бродит по телу, задерживаясь ненадолго то здесь, то там, чтобы перекинуться с органами парой слов. Его импульсы связывают все органы: чем больше блуждающий нерв болтает с сердцем и чем больше сердце прислушивается к нему, тем выше у человека вариабельность сердечного ритма. За полсекунды сердце позволяет соблазнить себя на отдых.

Совсем иначе сердце ведет себя при поступлении из симпатической нервной системы сигналов стресса, которые заставляют что-то делать и чего-то достигать. Нервы симпатической системы постоянно доставляют свежие новости из мозга и докладывают о кризисах и опасностях. На них сердце с присущим ему умом реагирует не сразу, а поначалу выжидает около 4 секунд, чтобы узнать, действительно ли опасность существует или же просто так показалось. Если бы сердце молниеносно реагировало на каждое предупреждение об опасности, оно бы очень быстро поизносилось. Этого оно себе позволить не может, ведь ему хочется кружится в танце как можно дольше. Так сердце отправляет свои импульсы с блуждающим нервом обратно к мозгу [47]. И если они не умерли, то танцуют и по сей день.

Звук сердца

Большинство моих знакомых уже бывали в Нью-Йорке, часто во время учебы. Я несколько лет как работал лечащим врачом, когда познакомился с этим городом и посетил все стандартные достопримечательности, а также парочку жемчужин, например Художественный музей Рубина, музей гималайского и тибетского духовного искусства. К тому времени я уже регулярно медитировал и интересовался духовным путем истины, не зависящим от религиозных и философских мировоззрений. По моему мнению, правда может быть лишь одна, ведь сердце лишь одно, даже если эта правда будет понята по-разному, так же как к сердцу ведет великое множество линий. Или дорог в Рим. В фойе музея я листал иллюстрированный альбом и обнаружил фразу персидского мистика и поэта Хафиза, родившегося в 1320 году. Мой взгляд застрял на двух строчках, от которых по коже побежали мурашки. «Я – отверстие флейты, через которое дышит Творец» [50].

Вдруг я что-то услышал. Я не знал, что это – звук или тон, но он повторялся. Тронутый до глубины души, я остановился и прислушался. Это был какой-то мирный напев, прекрасный, теплый, обволакивающий и гармоничный, как теплая масляная ванна для моего слуха. Я навострил уши и последовал за этим звуком по спиралевидной лестнице наверх, в сердце музея. Так я оказался в выставочном зале под названием «Мир – это звук», в центре которого звучал слог «Ом-м»: его напевали люди со всего мира, люди разных национальностей и самые разные творческие натуры. Это был хор из света и звука. В буддизме и индуизме слог «Ом» считается и священным, и наделенным духовной силой. «Ом» – это метафора основополагающих свойств нашего существования, его волнообразной природы.

Мое сердце, но и мой мозг отозвались на «Ом», на этот призыв. Мне показалось, что между ними возник резонанс. Я сел и сидел до тех пор, пока звук не проник вглубь, пока у меня не возникло ощущение, что его впитала в себя каждая клеточка моего тела. Я слышал не только ушами – я слышал телом. Шум моих мыслей стих, и наступила ясность. В начале было слово. Разве «Ом» – не слово? Да, правда лишь одна, и не важно, где она написана – в Библии или в тантрических писаниях.

Наполненный и вдохновленный, я вышел из музея. Ночью в отеле я заметил, что этот звук по-прежнему живет у меня под кожей. Только его не увидеть ни на одной ЭКГ и не услышать ни одним стетоскопом.