Текст книги "Психология"

Глава 3. Психика и мозг

Для того чтобы поведение человека было успешным, необходимо, чтобы его внутренние состояния (потребности), внешние условия, в которых человек в данный момент времени находится (окружающая среда), соответствовали друг другу. На анатомо-физиологическом уровне функцию объединения (интеграции) всего этого обеспечивает нервная система. Она анатомически расположена и устроена таким образом, чтобы иметь прямой доступ и выход как на внутренние органы, так и на внешнюю среду (поведение человека).

Нервная система состоит из двух разделов: центрального и периферического. Центральный раздел нервной системы включает головной, промежуточный и спинной мозг. Все остальное в нервной системе относится к периферической ее части.

Центральная нервная система (ЦНС) объединяет передний, средний, задний и спинной мозг (рис. 4). В этих основных отделах ЦНС, в свою очередь, выделяются важнейшие структуры, имеющие отношение к психическим процессам, состояниям и свойствам человека. Это кора головного мозга (КГМ), таламус, гипоталамус, мост, мозжечок и продолговатый мозг.

Практически все отделы центральной и периферической частей нервной системы участвуют в переработке информации, поступающей через внешние и внутренние рецепторы, расположенные на периферии тела и в самих органах. С высшими психическими функциями, с мышлением, сознанием и волей человека связана работа коры головного мозга и подкорковых структур, входящих в передний мозг.

Рис. 4. Общее строение центральной нервной системы человека

Вид в разрезе по продольной щели между двумя полушариями. Спинной мозг показан не полностью

Со всеми органами и тканями организма ЦНС соединена через сложную, разветвленную систему нервов, выходящих из головного и спинного мозга. Они несут в себе информацию, поступающую в мозг из внешней для организма среды, проводят ее в обратном направлении к отдельным частям и органам тела, как внутренним, так и внешним. Нервные волокна, идущие в мозг с периферии, называются афферентными, а те, которые проводят импульсы от центра к периферии, – эфферентными.

ЦНС представляет собой огромное скопление нервных клеток – нейронов. Типичное устройство отдельно взятого нейрона представлено на рис. 5.

Нервная клетка состоит из тела нейрона (на рис. 5 тела нервных клеток отмечены названиями «сенсорный нейрон», «нейрон локальной сети» и «двигательный нейрон»). Древовидные отростки, отходящие от тел нервных клеток, именуются дендритами. Один из отростков нейрона – аксон – является удлиненным и соединяет тела одних нейронов с телами, или дендритами, других нейронов. По аксону нервные импульсы передаются от одной нервной клетки к другим, и аксоны служат своеобразными проводниками нервных импульсов.

Рис. 5. Участок нервной структуры головного мозга

На рисунке показан крупный нейрон с множеством дендритов. Он получает информацию через синаптический контакт с другим нейроном (в левом верхнем углу). С помощью другого, миелинизированного аксона образуется синаптический контакт с третьим нейроном (внизу). Поверхности нейронов изображены без клеток глии, которые окружают отросток, направленный к капилляру (справа вверху)

На рис. 5 показано несколько аксонов, отходящих от тел разных нервных клеток. Часть аксонов покрыта специальной миелиновой оболочкой, которая устроена таким образом, что это способствует быстрому проведению электрического импульса по нерву (аксону).

Места контактов нервных клеток друг с другом называются синапсами (см. рис. 6). Через них нервные импульсы передаются с одной клетки на другую. Механизм синаптической передачи импульса, работающий на основе биохимических обменных процессов, таков, что может облегчить или затруднить прохождение нервных импульсов по ЦНС, тем самым участвуя в регулировании многих психических процессов, включая внимание, память, воображение, мышление и речь.

Рис. 6. Устройство синапса

Нейроны в большинстве своем являются специализированными, т.е. выполняют в работе ЦНС специфические функции. Три типа нейронов, представленные для примера на рис. 5, решают следующие задачи: проведение нервных импульсов от рецепторов к ЦНС (сенсорный нейрон), проведение нервных импульсов от ЦНС к органам движения (двигательный нейрон) и проведение нервных импульсов от одного участка ЦНС к другому ее участку (нейрон локальной сети). На этом же рисунке вместе с нейронами показаны другие элементы структуры мозга, которые обычно находятся рядом с нейронами и принимают участие в работе ЦНС: клетки глии, служащие обмену веществ в ЦНС, и капилляры кровеносной системы, также выполняющие специальные обменные функции.

На периферии тела человека, во внутренних органах и тканях аксоны нервных клеток подходят к рецепторам – миниатюрным органическим устройствам, предназначенным для восприятия различных видов энергии: механической, электромагнитной, химической, гравитационной и др. – и преобразования ее в энергию нервных импульсов. Все структуры организма, внешние и внутренние, содержат в себе массу разнообразных рецепторов. Особенно много специализированных рецепторов в ведущих органах чувств человека: глазу, ухе, поверхности кожи, преимущественно в ее наиболее чувствительных местах, а также в языке и во внутренних полостях носа.

Тело животного и человека состоит из относительно автономных частей (сегментов): головы, туловища, конечностей и их составляющих. Некоторые части тела в процессе передвижения и ориентировки в окружающем мире выступают как ведущие, причем находящиеся в них рецепторы являются, как правило, специализированными, т.е. способны воспринимать воздействие источников энергии, расположенных на некотором расстоянии от поверхности тела (дистантные рецепторы). Такие части тела в процессе эволюции приобрели господствующее положение и развились лучше других. У человека и у большинства животных голова, где находится больше всего органов чувств и соответственно рецепторов, выступает в качестве ведущей части тела. Она является наиболее сложной по устройству. Головной мозг представляет собой часть нервной системы, которая в процессе эволюции возникла на основе развития именно дистантных органов чувств и соответствующих рецепторов. Следующие сегменты тела образуют систему двигательной активности, способствуют перемещению тела в пространстве, обеспечивают его ориентацию в окружающей среде.

Особую роль в работе головного мозга играют правое и левое большие полушария, а также их основные доли: лобная, теменная, затылочная и височная (рис. 7, 8).

Рис. 7. Строение коры головного мозга (вид сбоку)

Рис. 8. Большие полушария мозга человека (вид сверху)

Рассмотрим более детально строение поверхности коры головного мозга (рис. 9)

Рис. 9. Важнейшие регуляторные, сенсорные и двигательные зоны коры головного мозга

Она представляет собой верхний слой переднего мозга, образованный в основном вертикально ориентированными нейронами, их отростками – дендритами и пучками аксонов, идущих от этих клеток вниз, к нижележащим отделам мозга, а также аксонами, поступающими от нижележащих мозговых структур. По особенностям распределения нейронов в слоях коры, их величине и форме всю КГМ разделяют на ряд областей: затылочную, теменную, лобную, височную, а сами эти области – на более мелкие поля, отличающиеся друг от друга по структуре и назначению.

В соответствии с наиболее распространенной классификацией, предложенной К. Бродманом, КГМ делят на 11 областей и 52 поля. Всего в наиболее развитых полях КГМ имеется 6–7 слоев нервных клеток, и количество слоев в КГМ зависит от древности соответствующего участка коры. Многослойность расположения нейронов характеризует именно новую кору, которая кроме собственной сложной структуры имеет еще достаточно развитые связи внутри себя и со всеми другими отделами мозга.

По времени появления отделов КГМ в филогенезе ее подразделяют на новую, старую и древнюю. Новая кора в процессе филогенетического развития постепенно увеличивается и в результате занимает относительно больше места, чем старая и древняя кора. Древняя кора в свою очередь устроена наиболее просто. В ней имеется всего один слой нервных клеток, который к тому же еще не полностью отделен от подкорковых структур. Старая кора также состоит из одного слоя, уже полностью отделенного от подкорки. На долю новой коры у человека приходится примерно 95,6% площади всей КГМ, в то время как древняя кора занимает 0,6%, а старая – 2,6%.

В КГМ поступают импульсы, идущие от подкорковых структур и нервных образований ствола мозга; в ней же осуществляются процессы, связанные с основными психическими функциями человека.

Афферентные импульсы поступают в КГМ в основном через систему специфических ядер (ядро – скопление нервных клеток) таламуса, причем его волокна заканчиваются в так называемых первичных проекционных зонах КГМ (рис. 9, 10).

Рис. 10. На этом разрезе мозга, проходящем в срединной плоскости, показаны распространяющиеся на большую поверхность КГМ нервные волокна, исходящие из одного источника – ретикулярной формации. О ее специфической роли в психических процессах и состояниях будет сказано ниже

Эти зоны представляют собой конечные корковые части анализаторов. Например, корковая зона зрительного анализатора расположена в затылочных отделах больших полушарий; слуховая занимает поля в верхних отделах височных долей; кожная чувствительность выражена полями сенсорной зоны; обонятельные ощущения локализованы в более древних отделах КГМ. С выполнением движений в КГМ преимущественно связана моторная зона. В этой же области топологически (в отдельных ее участках) показаны различные движущиеся части тела: руки, ноги, голова – и их более мелкие структуры. Примерное соотношение представительства движущихся частей тела в теменном отделе КГМ иллюстрируется схемой, разработанной У. Пенфилдом (рис. 11).

Рис. 11. Двигательная область КГМ человека

На схеме показаны участки двигательной коры, стимуляция которых приводит к сокращению определенных мышц. В частности, отдельные области, по-видимому, могут кодировать угловое положение суставов, приводимых в движение соответствующими мышцами.

Заметим, что такая сложная психическая функция, как речь, в КГМ локализована сразу в нескольких ее центрах, и месторасположение речи в КГМ является наиболее объемным. Один речевой центр, например, находится в лобных, другой в теменных, третий в височных долях КГМ. Это свидетельствует об особой важности речи в регуляции психики и поведения человека на высших уровнях их проявления (на следующих страницах учебника мы встретимся с множеством примеров, подкрепляющих данную мысль).

У человека мозговое представительство речевой функции, кроме того, асимметрично: она локализована главным образом в левом полушарии мозга (у тех людей, для которых ведущей является правая рука). С работой лобных долей КГМ соотносятся сознание, мышление, программирование поведения и его волевой контроль (префронтальная и премоторная зоны КГМ).

Известное явление функциональной асимметрии больших полушарий мозга распространяется не только на речь, но и на ряд других психических функций. Левое полушарие в своей работе выступает как ведущее в осуществлении речевых и других связанных с речью функций: чтение, письмо, счет, логическая память, словесно-логическое, или абстрактное, мышление, произвольная речевая регуляция других психических процессов и состояний человека. Правое полушарие, вероятно, связано с осуществлением не опосредствованных речью психических функций, обычно протекающих на чувственном уровне и в наглядно-действенном плане. В процессе индивидуального развития человека от рождения до зрелости происходит постепенное усиление специализации в работе левого и правого полушарий мозга. Затем, по мере старения человека, эта специализация вновь ослабляется.

Особую роль в регуляции психических процессов, свойств и состояний человека играет ретикулярная формация. Она представляет собой совокупность разреженных, напоминающих тонкую сеть (отсюда название «ретикулярная») нейронных структур, расположенных в спинном, продолговатом и заднем мозге (см. рис. 10).

Для нейронов ретикулярной формации характерны немногочисленные, малоразветвленные дендриты; их аксоны отходят на большое расстояние и образуют значительное число боковых ветвей – коллатералей. Они располагаются на пути аксонов, отходящих от более крупных нервных волокон, связанных с анализаторами, среди этих волокон. К ретикулярной формации идут коллатерали волокон всех сенсорных систем. С ней также связаны нервные волокна, идущие из КГМ и мозжечка. В свою очередь волокна ретикулярной формации проводят нервные импульсы в нисходящем направлении, в мозжечок и спинной мозг.

Ретикулярная формация оказывает заметное влияние на электрическую активность головного мозга, функциональные состояния КГМ, подкорковых центров, мозжечка и спинного мозга. Она же имеет непосредственное отношение к регуляции основных жизненных процессов кровообращения, дыхания и др. Раздражение восходящей части ретикулярной формации вызывает характерную для состояния бодрствования организма реакцию изменения электрической активности КГМ, называемую десинхронизацией, которая характеризуется исчезновением медленных, ритмических колебаний электрической активности мозга. Разрушение ретикулярной формации мозгового ствола, напротив, вызывает состояние длительного сна, сопровождается появлением в КГМ волн низкой частоты и большой амплитуды. Восходящая часть ретикулярной формации связана с повышением и понижением чувствительности КГМ. Она играет важную роль в управлении сном и бодрствованием, научением и вниманием. КГМ через нисходящие нервные волокна способна также оказывать влияние на ретикулярную формацию, что, по-видимому, связано с сознательной саморегуляцией человека.

Пути проведения нервных импульсов, порождающих ощущения, различны. Существует по крайней мере два пути проведения нервного возбуждения: специфический и неспецифический. Специфический путь связан с анатомо-физиологическим устройством нервных структур, относящихся к данному анализатору. Неспецифический путь идет через ретикулярную формацию. «В отличие от импульсов, идущих по специфическому пути проведения возбуждения, импульсы, поступающие в ретикулярную формацию, многократно отражаясь, передают не специальную информацию, связанную с тонким различением свойств предмета, а регулируют возбудимость корковых клеток, заканчиваются в коре синапсами неспецифических волокон»[9]9
  Соколов Е.Н. Рефлекторные механизмы действия раздражителя на анализаторы: Хрестоматия по ощущению и восприятию. М., 1975. С. 36.


[Закрыть].

Неспецифический путь передачи импульсов выходит на все слои КГМ и служит для оказания на нее тонизирующих влияний. Проведение возбуждения по неспецифическому пути характеризуется изменением фоновой ритмики (активности) коры, которое наступает с некоторым опозданием после ответа коры на специфическое возбуждение. Стволовая часть ретикулярной формации оказывает влияние на всю КГМ, вызывая широко распространенную десинхронизацию медленных электромагнитных волн. В отличие от нее ретикулярная система таламуса оказывает избирательное воздействие, причем одни ее отделы влияют на передние сенсорные, а другие – на задние области КГМ, связанные с переработкой зрительно-слуховой информации.

В состоянии сна блокируется передача в КГМ тех активизирующих влияний, которые порождают возбуждение ретикулярной формации. Только совместная работа специфической и неспецифической ретикулярных систем обеспечивает полноценное восприятие и использование раздражителей в процессе регуляции поведения человека.

Анализатор, таким образом, выступает как сложная афферентно-эфферентная система, активность которой тесным образом связана с работой ретикулярной формации, причем периферические рецепторы в анализаторе являются не только приборами, воспринимающими раздражители, но также эффекторами, реагирующими на них повышением или понижением своей чувствительности через механизм обратных нервных связей. Данные связи анатомически представлены тонкими нервными волокнами, проводящими возбуждения из центральной нервной системы к периферии тела. Обратные нервные связи имеются в системе как специфического, так и неспецифического путей проведения возбуждения.

Активизирующее влияние обратной связи, относящееся к ретикулярной системе, проявляется в снижении порога возбудимости рецептора и возрастании его лабильности, т.е. откликаемости на раздражители. Обратные нервные связи между ретикулярной формацией и корой играют важную роль в поддержании необходимого уровня возбуждения КГМ. Они выполняют функцию саморегуляции анализатора в зависимости от характера действующего на него раздражителя. Система обратных связей выступает в качестве существенного механизма отбора и переработки сигналов, поступающих от рецепторных окончаний при воздействии на них раздражителей.

Говоря об анализаторе, следует иметь в виду, что это название, предложенное И.П. Павловым еще в начале ХХ в., в настоящее время представляется не вполне точным, так как соответствующее анатомо-физиологическое устройство не только анализирует, но обрабатывает и синтезирует информацию, поступающую на органы чувств. В современной психологии и физиологии более соответствующим реальному положению вещей представляется понятие функциональной системы, предложенное П.К. Анохиным.

Значительная часть физических и иных воздействий, оказываемых на человека со стороны окружающей среды, им не замечается и не воспринимается. Речь прежде всего идет о таких воздействиях, которые не имеют жизненного значения для человека. Однако для восприятия некоторых видов энергии, встречающихся на Земле в значительных концентрациях и несущих в себе угрозу для жизни людей, у человека нет подходящих органов чувств. Таким видом энергии является, например, радиация. Человеку также не дано воспринимать в виде специфических ощущений ультрафиолетовые или инфракрасные лучи, длина волны которых выходит за пределы зрительно воспринимаемого человеком диапазона, и, наверное, многие другие виды энергии.

Мысль о том, что психические (душевные) явления тесным образом связаны с работой мозга, была сформулирована еще в первом тысячелетии до н.э. Алкмеоном Кротонским (VI в. до н.э.) и далее развита и поддержана древнегреческим врачом Гиппократом (около 460 – около 377 г. до н.э.). В течение более чем двухтысячелетней истории развития психологических знаний она оставалась неоспоримой, углубляясь по мере получения новых данных о работе мозга и новых результатов психофизиологических исследований. В настоящее время мы располагаем огромным объемом информации о том, как устроен и работает мозг человека, каким образом отдельные органические функции, психические явления и виды поведения связаны с теми или иными структурами и процессами, происходящими в мозге. Углубление и дифференциация знаний в этой области, с одной стороны, наводили ученых на мысль о том, что все психические явления имеют специфическое, локальное представительство в мозге, с другой стороны, свидетельствовали о том, что каждая более или менее сложная психическая функция, особенно если она сформировалась и развилась в процессе жизни человека, связана с работой всего мозга в целом.

Современные ученые, и среди них отечественный психолог А.Р. Лурия, придерживаются в этом вопросе следующей позиции. Специальное представительство отдельных психических функций в отдельных структурах мозга действительно существует, но оно не является локальным в том, упрощенном смысле этого слова, что всегда можно точно указать участок мозга, где та или иная функция заложена. Представительство психических явлений в мозге имеет системный характер, и для каждой психической функции существует своя система нервных структур, связывающая между собой различные участки мозга.

А.Р. Лурия предложил выделить три анатомически относительно автономных блока головного мозга, обеспечивающих функционирование разных групп психических явлений. Первый блок мозговых структур поддерживает определенный уровень активности организма и поэтому называется активационным. Он включает в себя неспецифические нервные структуры различных уровней: ретикулярную формацию ствола мозга, структуры среднего мозга, его глубинных отделов, лимбической системы, медиобазальные отделы коры лобных и височных долей мозга. От работы этого блока мозга зависит общий уровень активности и избирательная стимуляция отдельных подструктур, необходимая для нормального осуществления психических функций. Второй блок связан с познавательными (психическими) процессами: восприятием, переработкой и хранением разнообразной информации, поступающей от органов чувств: зрения, слуха, осязания и т.п. Его корковые проекции в основном располагаются в задних и височных отделах больших полушарий. Третий блок мозга охватывает передние отделы коры головного мозга. Он связан с мышлением, программированием, высшей регуляцией поведения и психических функций, их сознательным контролем.

С блочным представительством психических явлений в структурах мозга связана проблема локализации психических функций, т.е. более или менее точного (локального)

их представительства в отдельных структурах мозга. За последние два столетия сложились две разные точки зрения на решение этой проблемы, выразившиеся в локализационизме и антилокализационизме.

Согласно локализационизму каждая, даже самая элементарная психическая функция, каждое отдельное психологическое свойство или состояние человека однозначно связаны с работой вполне определенного, ограниченного (локального) участка мозга, прежде всего КГМ. В соответствии с основной идеей локализационизма все психические явления как на своеобразной географической карте можно расположить на поверхности головного мозга в его локальных участках. В свое время действительно предпринимались неоднократные попытки создания карт локализации психических функций в КГМ, и одна из последних таких карт была опубликована в 1930-е гг. Впоследствии оказалось, что различные нарушения психических процессов нередко связаны с одними и теми же мозговыми структурами, и, наоборот, поражения одних и тех же участков мозга часто приводят к выпадению различных психических функций. Эти факты в конечном счете подорвали веру в существование строгой топической локализации психических функций в КГМ и привели к возникновению альтернативного локализационизму учения – антилокализационизма.

Сторонники антилокализационизма в свою очередь утверждали, что с каждым психическим процессом или явлением связана системная работа всего мозга в целом, всех его структур и нет никаких оснований говорить о наличии строго локальной представленности психических явлений в отдельных мозговых структурах. Именно в антилокализационизме нашли современное решение проблема представительства высших психических функций и способностей человека в мозге, а также проблема существования и развития у человека функциональных органов, формирующихся вместе со способностями человека.

Начиная примерно с XVII в., между психологами и физиологами ведется острая дискуссия о том, какая из наук – физиология или психология (тогда еще наука о душе) – может лучше объяснить поведение человека. Истоки этой дискуссии связаны с существованием психологии как науки о душе, оторванной от естественных наук, и развитием физиологических знаний о мозге и об организме человека, которые с момента их возникновения также могли претендовать на объяснение поведения человека.

Нет сомнения в том, что мозг выступает в качестве «органа психики» и центра, управляющего поведением человека, что с его работой также связаны все психические процессы и явления. Психологи и физиологи пытаются понять и по-своему объяснить поведение человека, причем физиологи это делают со ссылками на физиологические процессы, происходящие в организме, а психологи – со ссылками на психические процессы и явления. И те и другие, наверное, правы: поведение человека действительно зависит и от процессов, происходящих в организме, и от процессов, происходящих в психике, тем более что те и другие связаны между собой работой единого органа – мозга человека.

В свете сказанного спор между физиологами и психологами за исключительное право владения научным объяснением поведения человека представляется бессмысленными, и это признается многими современными психологами и физиологами. Со стороны психологов признание данного факта проявляется в том, что они внимательно изучают достижения анатомии и физиологии мозга для того, чтобы понять психику и поведение человека. Со стороны физиологов признание значимости психических явлений в управлении поведением человека проявляется в теориях двух современных российских физиологов Н.Н. Бернштейна и П.К. Анохина. Рассмотрим кратко основные, интересующие психологов положения этих теорий.

Н.А. Бернштейн занимался изучением физиологических механизмов управления движениями. Поначалу он, по-видимому, не собирался обращаться к психологии для понимания того, что его интересовало. Однако при изучении процесса регуляции сложных движений человека выяснилось, что в их понимании без психологии не обойтись. В конечном счете, обратив внимание также на психологические механизмы управления движениями, Бернштейн убедительно доказал, что даже самое простое движение, приобретенное человеком в процессе его жизни, не говоря уже о более сложных двигательных актах, включенных различные виды человеческой профессиональной деятельности, не может быть выполнено без участия психики. «Формирование двигательного акта, – писал Бернштейн, – есть на каждом этапе активная психомоторная (подчеркнуто мной. – Р.Н.)

деятельность… Для каждого двигательного акта, потенциально доступного человеку, в его центральной нервной системе имеется адекватный уровень построения, способный реализовать основные сенсорные коррекции этого акта, соответствующие его смысловой сущности… Чем сложнее движение, тем многочисленнее и разнообразнее требующиеся для его выполнения сенсорные коррекции». Наивысший уровень регуляции вновь осваиваемых человеком сложных движений обязательно связан с его сознанием и является ведущим для этого движения. Подчиненные ему нижележащие уровни называются фоновыми, и относящиеся к ним компоненты регуляции движения обычно остаются за порогом сознания человека. Как только движение превращается в автоматизированный навык и переключается с ведущего уровня на фоновый, процесс управления им уходит из сферы сознания человека.

П.К. Анохин также поначалу предложил чисто физиологическую модель организации и регуляции поведенческого акта – действия человека. Она в его работах получила название функциональной системы. Общее строение функциональной системы, дополненное нами ссылками на психические процессы и явления, участвующие в регуляции поведенческого акта, показано на рис. 12.

Слева на схеме под названием «обстановочная афферентация» представлена совокупность разнообразных стимулов, воздействию которых подвергается человек, оказавшийся в той или иной ситуации. Многие связанные с ситуацией стимулы («обстановочная афферентация») могут оказаться несущественными с точки зрения актуальных потребностей человека, и только некоторые из них вызовут интерес к себе. Эти стимулы на схеме обозначены обобщенным названием «пусковой стимул».

Прежде чем вызвать поведенческую активность, обстановочная афферентация и пусковой стимул должны быть восприняты человеком, субъективно отражены в его голове в виде ощущений и образов. Их взаимодействие с прошлым опытом порождает образ реально возникшей ситуации. Сформировавшись, данный образ сам по себе целенаправленного поведения еще не вызывает; он далее обязательно должен быть соотнесен с потребностями человека и с той информацией, которая хранится в его памяти.

Сравнение образа с тем, что содержится в памяти человека, сопровождающееся мышлением, речью, сознанием и воображением человека, приводит к принятию решения и к возникновению плана и программы действия. В ЦНС ожидаемый итог реализации этого плана и программы представлен заранее в виде акцептора результата действия. Когда акцептор действия задан и известна программа выполнения действия, через соответствующую установку и с участием воли и эмоций начинается процесс выполнения запланированного действия.

Рис. 12. Общее строение и работа функциональной системы (по П.К. Анохину)

Информация о выполненном действии через обратную афферентацию (механизм обратной связи) вновь передается в ЦНС, сличается там с акцептором действия, и такое сличение порождает дополнительные эмоции у человека. Если параметры выполненного действия не соответствуют акцептору действия (поставленной человеком цели), то у него возникает отрицательное эмоциональное состояние, которое создает мотивацию к продолжению действия, к его повторению по скорректированной программе. Это продолжается до тех пор, пока полученный результат не совпадет с акцептором действия. Если же это совпадение произошло с первой попытки выполнения действия, то возникает положительная эмоция, которая прекращает действие.

Теория функциональных систем, разработанная П.К. Анохиным, на современном уровне решает вопрос о взаимодействии психологических и физиологических процессов в управлении поведением человека. Она показывает, что и те и другие играют важную роль в регулировании поведения, а само поведение человека не может получить полное и адекватное научное объяснение только в рамках физиологии или психологии как отдельно взятых наук.