Текст книги "Шаг в неизвестность"

Глава 6

Следующим утром Алекс показал Серине свой сад. Впервые за всю свою жизнь она не смогла в полной мере сосредоточиться на красоте садовых форм – гармоничном сочетании деревьев, цветочных клумб и газонов. Сейчас Серина была способна видеть лишь мужчину, находившегося рядом с ней…

Но ведь это… не любовь?..

Она не могла позволить себе любить Алекса. Он четко дал понять, как к ней относится. Неудовлетворенное желание, пульсирующее между ними, свидетельствовало о том, что у них лишь физическое притяжение, и не более того.

С облегчением Серина нырнула в «лендровер» для небольшого путешествия по окрестностям. Извилистая дорога вела вверх, открывая потрясающий вид на зеленые холмы и поросшие лесом ущелья. Был виден и Тихий океан – голубая блестящая полоса под ярким зимним небом.

– Завтра мы поедем на ближайший пляж, – сказал ей Алекс, когда они уже ехали домой. – Надеюсь, у тебя есть теплые вещи?

– Конечно есть, – сухо ответила она. – Но тебе не надо развлекать меня. Завтра я арендую автомобиль и поеду сама осматривать сады, о которых прочитала в путеводителе.

Алекс взглянул на нее, прищурив глаза:

– Ты когда-нибудь ездила по улицам с левосторонним движением?

– О да, – невозмутимо ответила она, стараясь не смотреть вниз.

На дороге не было ограждений, и с той стороны, где сидела Серина, зияла глубокая пропасть. Серина жутко боялась высоты, но не хотела показывать Алексу, как сильно она нервничает.

Но возможно, он почувствовал это, потому что плавно сбросил скорость:

– Когда? И как часто?

– Я обычно навещала Дорана в его школе. И когда наша няня болела, я часто ездила в Сомерсет.

Она ездила в Англию и по другим делам: осматривала сады и брала интервью у их владельцев.

– Значит, ты можешь ездить по городу и с правосторонним, и с левосторонним движением?

– И езжу очень осторожно, – кивнула Серина.

– Если на дороге появится еще какой-нибудь транспорт, держись левой стороны, – сказал ей Алекс. Он взглянул на нее: – Тебе не надо арендовать автомобиль, я довезу тебя.

Какая-то птица внезапно взмахнула крыльями прямо перед лобовым стеклом.

Серина вскрикнула. Алекс замедлил ход и удержался на своей полосе.

– Никогда не пытайся объехать птицу или животное, – спокойно произнес он. – Многие люди погибли в автокатастрофах, пытаясь совершить резкий маневр, чтобы кого-то не сбить. Всегда оставайся на своей полосе, в своем ряду, если это автострада.

– Но ведь это совершенно инстинктивное желание – избежать столкновения? – возразила Серина.

– Сумей совладать с собой. Ты умеешь это делать.

Серина вспыхнула. Да, она умеет владеть собой, но только тогда, когда Алекс не притрагивается к ней…

– Другое дело, если перед тобой внезапно возник человек, но даже в этом случае ты должна взвесить все последствия, – добавил он.

– Надеюсь, этого никогда не произойдет.

– Я знаю многих людей, у которых есть прекрасные сады, и они с удовольствием пообщаются с тобой.

Серину раздирали сомнения. Она хотела максимально плодотворно провести эти дни, то есть увидеть как можно больше садов. Чем больше она соберет материала, тем будет лучше. Но она не хотела, чтобы Алекс возил ее…

Серина задумчиво произнесла:

– Иногда ты напоминаешь мне моего отца…

Алекс ответил ей в тон:

– Не думаю, что похож на твоего отца, – и, помолчав несколько секунд, язвительно добавил: – Или на твоего брата.

Серина отвела глаза. Руки его, державшие руль, были сильными и уверенными. Где-то в глубине сознания Серина представила себе, как эти руки ласкают ее бледную кожу…

Ее тут же охватил жар, и, чтобы справиться с ним, она уставилась на стадо овец, пасущихся в поле.

– Одна овца свалилась, – заметил Алекс, остановил машину и вышел.

Открыв дверцу, Серина тоже вышла из автомобиля и уставилась на овцу, лежавшую на траве с судорожно дергающимися ногами.

– Что с ней случилось? – спросила она, когда Алекс ловко перескочил через проволочную ограду.

Он направился к лежавшему животному:

– Овца так обросла шерстью, что не может подняться после падения. Не может восстановить равновесие. Она умрет, если останется так лежать. Оставайся здесь – я все сделаю.

Но Серина тоже перелезла через ограду – держась поближе к столбу, по примеру Алекса. Проволока поцарапала ей руки, и Серина потерла ладони о джинсы.

Овцы шарахнулись в сторону при их приближении, но затем остановились на безопасном расстоянии и с любопытством уставились на двоих пришельцев.

Алекс внимательно осмотрел овцу.

Кажется, ему не нужна была помощь, но Серина последовала за ним по короткой жесткой траве. Она наблюдала, как Алекс наклонился и, казалось, без всякого усилия поднял овцу на ноги. Она тяжело дышала, низко опустив голову, но все-таки стояла достаточно твердо, и Алекс отступил назад.

– Черт возьми, – пробормотал Алекс, когда овца пошатнулась. Он подхватил ее и удержал на ногах.

Серина спросила:

– Может быть, мы подержим ее вместе некоторое время, пока она не придет в себя и не восстановит равновесие?

– Может быть, но ты испачкаешься. – В голосе его прозвучала язвительная нотка.

– Ну и что? – Возмутившись, Серина присела возле тяжело дышавшего животного и подставила свое колено. Грязная шерсть, нагретая зимним солнцем, испачкала ее джинсы.

– Овца не очень приятно пахнет, – сказал Алекс и добавил: – На твоих руках и одежде останется ланолин – животный воск. И твои модные джинсы никогда не отстираются.

– Я знавала запахи гораздо хуже, чем этот, – сказала Серина, твердо встретив его взгляд.

– В таком случае спасибо за помощь, – холодно произнес Алекс. – Сегодня овец должны стричь, нам только надо поддержать ее.

Все это было как-то странно – стоять вот так рядом с тяжело дышавшим животным. Серина едва сдержала ироничную улыбку, гадая о том, сколько женщин, гостивших в красивом доме Алекса, имели дело с овцами?

А что бы сказали его конкуренты по бизнесу, если бы увидели его сейчас? В клетчатой рубашке, с засученными рукавами, обнажавшими сильные мускулистые руки, в джинсах из плотной ткани, соблазнительно обтягивающих узкие бедра, в сапогах, он стоял, широко расставив ноги, возвышаясь над Сериной на несколько дюймов.

Серина сама была не маленького роста и привыкла смотреть мужчинам прямо в глаза, не поднимая головы, поэтому чувствовала себя сейчас какой-то приниженной, слабой и в то же время защищенной…

Молчание становилось напряженным, поэтому Серина сказала первое, что пришло ей в голову:

– Я думала, что у фермеров в Новой Зеландии много пастушьих собак.

– Много? Каждый фермер имеет одну или две собаки.

Серина кивнула и отвела глаза в сторону, стараясь сконцентрироваться на солнечном дне, на пении птиц, которого она прежде никогда не слышала, на густом запахе овец – на чем-нибудь, лишь бы отвлечься от близости Алекса.

Ничего не помогало.

– Но я не фермер. Я бизнесмен. И у меня нет собаки, я подолгу не бываю здесь, а собакам, как и супругам, нужно общение для полного счастья.

– Поэтому ты не женился?

Эти слова совершенно непроизвольно сорвались с ее языка, и Серина, мгновенно пожалев о них, сжалась в ожидании резкого ответа.

Алекс ответил довольно холодно:

– Нет. Когда я женюсь, то по-другому организую свою жизнь. А ты почему до сих пор одна?

– Пока не тороплюсь. У меня впереди еще куча времени, – фальшиво-непринужденным тоном ответила Серина.

– Конечно, – лениво произнес Алекс.

Увидев его пронзительные глаза, она вспыхнула:

– В чем дело? Я испачкала лицо?

– Нет, не испачкала. У тебя изумительная кожа – ни пятнышка. Я просто загляделся на твои волосы, которые так красиво переливаются на свету. Но все же лучше надеть шляпу – солнце здесь палящее, даже зимой. Я дам ее тебе, когда мы вернемся домой.

Серина сглотнула комок в горле:

– Спасибо.

– Нельзя допустить, чтобы такая красивая кожа обгорела на солнце. – И, к ее изумлению, Алекс наклонился и поцеловал ее в нос.

Широко раскрыв глаза, Серина замерла, не в силах дышать. Солнце внезапно стало более ярким, краски – более насыщенными, а пение невидимых птиц в кустах – более мелодичным.

Наконец Алекс, выпрямившись, сказал:

– Посмотрим, сможет ли эта старушка держаться на ногах сама. Отпустим ее и медленно отойдем в сторону.

Почему-то сильно расстроившись, Серина повиновалась. Овца покачнулась, но Алекс, подавшись к ней, поддержал ее, и она встала более твердо. Через несколько секунд овца опустила голову и стала щипать траву.

– С ней все будет хорошо, – кивнул Алекс.

Они снова перебрались через ограду, и Алекс открыл для Серины дверцу машины. Но прежде, чем она села внутрь, он приобнял ее за талию и слегка прижал к себе.

У Серины перехватило дыхание. Она не знала, как женщины в таких случаях дают понять, что они согласны завязать любовный роман. Поэтому Серина последовала инстинкту: сначала вздохнула, затем уткнулась носом в его загорелую сильную шею и непроизвольно прикоснулась к ней губами.

Большое тело Алекса напряглось, отчего дрожь прошла по ее спине.

– Ты уверена, Серина?..

– Абсолютно. – Это слово прозвучало очень тихо, поэтому, чтобы у него не осталось никаких сомнений, она подняла голову и улыбнулась ему.

Ее затуманенный взгляд встретился с горящим взглядом Алекса.

– Ты всегда будешь спрашивать меня, уверена ли я?

Алекс наклонился и поцеловал ее в губы.

Этот поцелуй был всем, чего Серина так тайно желала, – страстной печатью, закрепившей их почти негласное соглашение. Смятенные мысли мгновенно улетучились, когда она ощутила его чувственные губы на своих губах.

Его руки, обнимавшие ее за талию, скользнули вниз, обхватили бедра и прижали к себе. Серина тихо вскрикнула, чуть не задохнувшись от этого эротического жеста, и Алекс впился губами в ее рот.

Серине показалось, что она очутилась в совсем неизведанном мире чувств, в котором главным было ее непреодолимое, невероятное желание. Она тесно прижалась к нему, и ей вдруг захотелось полностью раствориться в этом головокружительном чувственном мире…

Но через минуту Алекс оторвался от нее и сказал голосом, в котором слышались и страсть и досада:

– Кто-то едет.

Да, действительно. Когда он отпустил ее, Серина услышала шум мотора. Какая-то машина приближалась к ним.

Алекс поддержал Серину секунду, чтобы она устояла на ногах. «Совсем как та овца», – усмехнулась про себя она.

Нахмурившись, он взглянул поверх ее головы, и руки его бессильно упали:

– Линди.

Серина поняла, что он не слишком удивился. Интуиция, обычно появляющаяся у женщин в двусмысленных ситуациях, подсказала ей, что Линди явно заинтересована в Алексе. Возможно, они и росли как брат с сестрой, но Линди относилась к нему явно не как к брату.

Мурашки пробежали по коже Серины, когда она встретила недобрый взгляд женщины, остановившей возле них свой блестящий, чуть запыленный автомобиль.

– Что это вы здесь делаете? – спросила Линди, приоткрыв окно.

Алекс кивнул в сторону овец:

– Одна овца свалилась. Мы помогли ей подняться, но она все еще нетвердо стоит на ногах.

– О, бедняжка Серина! – сказала Линди, просияв улыбкой. – Не совсем приятное знакомство с окрестностями! Запах овечьего стада – это не очень романтично, да?

Махнув рукой, Линди тронулась с места, и мелкие камешки брызнули из-под колес.

Уже в поместье Серина поблагодарила Алекса за поездку, а затем спросила:

– Можно я сделаю несколько снимков твоего сада?

Я не хочу, чтобы ты писала о нем, – резко сказал Алекс.

Я не буду писать, но мне хочется пофотографировать.

Он задержал на ней взгляд немного дольше, чем это было необходимо, затем кивнул:

– Ты всегда сама делаешь снимки к своим статьям?

– Сначала обращалась к специалистам, а сейчас фотографирую сама, – ответила Серина сдержанно, оскорбленная его недоверием. – Работая с Расселом, я стала интересоваться фотографией и изучила этот вопрос, насколько смогла. Мне повезло – Рассел критиковал мои снимки. – Она слегка улыбнулась. – Он меня не щадил, но именно от него я очень много узнала.

Губы Алекса сжались, затем расслабились.

– Мне надо сделать несколько звонков, – сказал он, – поэтому я удалюсь на час или два. Желаю тебе приятной прогулки по саду.

Серина взяла фотокамеру и снова вышла в сад.

Глядя на роскошные цветы, она заново переживала поцелуи Алекса и поражалась тому, какое воздействие они оказали на нее.

«Он целовал меня как любовник», – мечтательно подумала она.

Усевшись под огромным деревом, Серина на секунду закрыла глаза.

Конечно, Алекс не был ее любовником. Истинная любовь, если она существовала на свете, означала безграничное доверие к любимому и убежденность в том, что он тебя никогда не оставит.

Истинная любовь была у Рози и Герда. Они знали друг друга с детства. А Серина видела Алекса всего лишь несколько раз в своей жизни, но отправилась с ним в эту сумасшедшую поездку на другой конец света.

Да, в ней мгновенно вспыхнуло влечение к нему, и ее странно возбуждало осознание того, что его тоже влекло к ней. «И я доверяла ему, иначе не поехала бы с ним в Новую Зеландию», – напомнила себе Серина.

Но его реакция в ответ на ее просьбу сделать снимки его сада свидетельствовала о том, что он не доверяет ей.

Серина принялась расхаживать по тропинке, залитой солнечными лучами, постепенно становившимися янтарными по мере того, как солнце опускалось за гряду западных холмов.

Было глупо чувствовать себя обиженной. Алекс явно ее не любил, так почему же она решила, что он должен ей доверять? Потому что сама она чувствовала к нему сумасшедшее, дикое, неразумное желание. Лишь одна мысль о нем мгновенно пробуждала ее тело к жизни, будто его заряжали электрическим током.

«Это страсть, – строго сказала себе Серина, – а не любовь».

– Забудь о нем, – вслух произнесла она, спугнув маленькую птичку с длинным красивым хвостом.

Та села на высокую ветку в нескольких футах от Серины, взглянула на нее черными глазами-пуговицами, а затем, громко пискнув, улетела прочь.

Улыбнувшись, Серина подняла фотоаппарат и сделала несколько снимков, чтобы выяснить, какие настройки требуются для такого яркого и чистого освещения. Но, как бы она ни старалась сконцентрироваться на фототехнике, мысли снова возвращались к тому, как Алекс взял ее за руку, когда они шли обратно к машине…

Дома Серина стала рассматривать свои фото. Некоторые получились очень хорошо. Она даже отправила пару из них своему редактору – как пример того, что собирается снимать.

Затем она осмотрела свой нехитрый гардероб и в конце концов выбрала маленькое темное платье. «Воплощение благоразумия и сдержанности», – с иронией подумала Серина. Платье было женственным и скромным и в то же время выгодно оттеняло ее нежную кожу и глаза.

Теперь бесполезно жалеть о том, что она не взяла с собой что-то более выразительное. Взглянув на себя в зеркало, Серина уложила волосы на затылке, закрепив их незаметной заколкой. Серина не знала, как одеваются новозеландцы в таких случаях, но вряд ли Алекс наденет костюм, чтобы поужинать дома с ней вдвоем.

Возможно, это вообще не имело никакого значения. Вчера вечером она надела шелковые брюки и простую тонкую блузку – и облегченно вздохнула, увидев Алекса в свободной повседневной одежде.

Сердце ее учащенно билось, когда она вышла из комнаты, и стало трепетать, как пойманная птичка, когда на пороге своей спальни возник Алекс – в футе от нее. Одет он был неформально – в хорошую рубашку из хлопка и узкие брюки, прекрасно подчеркивавшие стройные бедра.

При виде Серины глаза его восхищенно блеснули.

– Скажи мне, ты долго упражнялась в этом или просто интуитивно чувствуешь, как идеально подобрать одежду для любого случая жизни?

Серина покраснела, но ей удалось ответить невозмутимым тоном:

– Спасибо за комплимент.

Рассмеявшись, Алекс открыл дверь в комнату, которая была похожа скорее на библиотеку, чем на рабочий кабинет. Пропустив ее вперед, он сказал:

– Это не ответ.

– Потому что твой вопрос и не подразумевал никакого ответа. Я просто выбираю подходящую одежду, на свой взгляд, вот и все.

Взглянув на нее сквозь полуопущенные ресницы, он сказал:

– Не только подходящую, но элегантную и стильную, как сегодня.

Эти слова заставили Серину еще больше покраснеть.

Однако взгляд ее мгновенно прояснился, и она сказала:

– У меня ощущение, словно ты меня испытываешь. И я не понимаю почему.

– Мне нравится, как ты краснеешь, – это очаровательно.

Могли ли другие мужчины заставить ее так мгновенно покраснеть?

– Хочешь чего-нибудь выпить? – спросил он.

– Не отказалась бы от вина, спасибо.

Алекс открыл бутылку игристого вина. Наполнив ее бокал, он сказал:

– Это шампанское сделано в Хоукс-Бей, крупном винодельческом регионе. Большинство фермеров Нортленда, как и Аура с Флинтом, выращивают красный виноград. Некоторые виноделы покупают виноград, чтобы изготовить белые вина. На севере есть несколько виноградников, а вокруг – красивейшие места. Они могут быть тебе интересны. Завтра я свяжусь с владельцами, если ты захочешь съездить туда.

Серина сделала глоток вина. Алекс смотрел, как ее красивые губы прикоснулись к краю бокала. Он невольно подумал о том, что она, возможно, знает все эти старые женские уловки.

«И целовалась Серина как гурия. Ее кто-то научил. Возможно, даже не один мужчина. Значит, принцесса не такая уж скромница…»

Эта мысль прожгла его, как огонь.

Поставив бокал, Серина спокойно встретила его взгляд:

– Я очень благодарна тебе за твою помощь, но лучше я сама с ними свяжусь.

– Местные жители знают меня, – сухо сказал Алекс. – Нравится тебе это или нет, но им не безразлично, кто им позвонит: ты или я.

В голосе Серины прозвучала стальная нотка:

– Я понимаю это, конечно, и благодарна за твое предложение, но я не привыкла, чтобы меня опекали.

– При всем моем уважении к тебе, – язвительно произнес он, – я предлагаю тебе не задирать так сильно свой хорошенький носик и не надувать так недовольно свои губки. Это Новая Зеландия, и вряд ли твое имя здесь кому-либо известно.

Я не…

Алекс прервал ее:

– Тебе было бы гораздо легче, если бы я представил тебя, – по крайней мере, владельцы садов были бы уверены: ты исследуешь их собственность не для того, чтобы потом их ограбить.

– Вряд ли это случится, – возмущенно ответила она, и глаза ее вспыхнули от гнева.

Алекс пожал плечами:

– В Новой Зеландии низкий уровень преступности, но все-таки она есть. И ты не можешь винить людей за то, что они подозрительно отнесутся к незнакомому человеку, который попросит разрешения не только прийти и осмотреть их собственность, но еще и сфотографировать ее. В твоем мире, принцесса, ты хорошо известна. А здесь – нет. Здесь знают меня.

Медленно Серина произнесла:

– Конечно. Никто не знает, чего можно от меня ожидать. – Она смущенно взглянула на него: – Мне надо признаться тебе кое в чем: я сфотографировала твой сад и отправила несколько снимков своему редактору – чтобы показать, какие здесь сады. Прости, я напишу ей, чтобы она уничтожила их.

Алекс раздраженно бросил в ответ:

– Проследи за тем, чтобы она их не опубликовала.

– Она знает, что эти фото не для публикации.

Серина сделала еще один глоток вина, и на этот раз Алекс внимательно наблюдал за ней. Он заметил, как она пробовала вино – будто была экспертом.

Ему нестерпимо захотелось слизнуть вино с этих нежных губ, крепко прижать к себе ее гибкое тело. Лишь один взгляд на Серину сводил его с ума, но он не мог позволить этому желанию захлестнуть разум.

Всего лишь час назад он разговаривал с Гердом по каналу тайной связи. Друзья Дорана, в то время как он сам наслаждался дайвингом в Вануату, приехали в один прибрежный городок на границе между Каратией и Монтевелем. Якобы на отдых.

Может быть, принцесса Серина согласилась отправиться с ним в Новую Зеландию для того, чтобы сбить всех со следа и отвести от себя подозрения?

Алекс имел все основания полагать, что и ее брат отправился в Вануату с той же целью. Сегодня Герд сообщил Алексу, что тайный агент, подосланный им к товарищам Дорана, проявил чрезмерную ретивость и вызвал подозрения. Алекс приказал Герду немедленно отозвать агента, и теперь они должны были работать, учитывая то, что группа узнала о тайном наблюдении.

Насколько глубоко была связана с ними Серина? Она воспользовалась электронной почтой, когда отправила свои фотографии. Имела ли она контакт с Дораном или с заговорщиками?

Алекс взглянул на ее лицо – невозмутимое, красивое и такое соблазнительное…

Ее объяснение деятельности брата прозвучало довольно убедительным, но все-таки Алекс не совсем поверил ей. Согласно донесениям агента, она находилась в курсе всего.

Так как агент был отозван, у них с Гердом больше не осталось источника информации. Но они знали, что заговорщики уже готовы сделать следующий шаг.

Возможно, настало время выяснить, готова ли Серина пожертвовать своим телом для общего дела?