Текст книги "Шаг в неизвестность"

– Тебе может казаться это забавным, но я считаю это унизительным и оскорбительным!

– Хорошо, я больше не буду так тебя называть. А теперь иди готовься ко сну.

Они обменялись взглядами, словно дуэлянты.

Серина, резко повернувшись, бросилась в спальню и, скинув с себя одежду, нырнула в кровать, все еще пылая от негодования.

Глава 10

Несмотря на все свои старания, Серина так и не смогла уснуть до его прихода. Тяжелые мысли крутились в ее голове, заглушая голос разума, который твердил ей о том, что нельзя переносить на Алекса свой гнев, вызванный поведением Дорана.

Глаза ее были закрыты, когда она услышала, как открылась дверь. Ее и так уже напряженное тело еще больше напряглось, когда Алекс лег в постель рядом.

Он не притронулся к ней, и Серина почувствовала себя униженной. Но вскоре ощущение унижения превратилось в горькую печаль. Вчера они доставили друг другу такое удовольствие, и Серина была счастлива, открыв для себя, что чувственные ощущения могут обогатить ее жизнь…

Серина с трудом сдерживала себя, чтобы не повернуться к нему лицом. Услышав его дыхание – спокойное и ровное, – она решила, что ненавидит его. Горячие слезы навернулись ей на глаза, но она не хотела, чтобы Алекс увидел их: и так уже достаточно унижений!

– Спи, Серина, – тихо сказал Алекс.

Она не смогла выговорить ни слова в ответ – голос мог выдать ее. В конце концов она уснула, но лишь для того, чтобы через несколько часов проснуться в страхе в тисках ночного кошмара. Только на этот раз ее крепко прижимал к себе Алекс, который говорил:

– Все в порядке, милая. Спи спокойно.

Утром, проснувшись, Серина обнаружила, что Алекса рядом нет.

Это был сон, в смятении подумала она, обманчивый, предательский сон, особенно в той части, где Алекс крепко прижимает ее к своему сильному теплому телу и зовет ее «милая»…

Может быть, он уже жалеет об их любовной связи? Может быть, решил, что напрасно потратил время на нее, потому что она ничего не знает о той компьютерной игре, которую придумывал Доран со своими друзьями для отвода глаз?

Серина выбралась из кровати, отправилась в душ, затем натянула на себя джинсы и футболку и вышла из спальни. Ей нужно было знать, есть ли какие-то новые известия о Доране.

Алекс стоял на улице, в ярком свете зимнего солнца, и с кем-то разговаривал по мобильному телефону, сосредоточенно сдвинув брови. При появлении Серины он мгновенно повернулся и коротко сказал в трубку:

– Ну хорошо, – а затем, захлопнув крышку телефона, критически оглядел Серину: – Все в порядке?

– Все замечательно, спасибо, – машинально произнесла она.

– Дорану удалось скрыться от моих людей, – хмуро сообщил ей Алекс. – Его не видели с тех пор, как он покинул аэропорт в Риме. Я предполагаю, он уже плывет через Адриатическое море в направлении Каратии. Герд приказал своим пограничным войскам перейти на усиленный режим охраны границ.

Серина отвернулась, чтобы он не смог разглядеть ее лицо.

– Значит, нам осталось лишь ждать, – сказала она и мысленно добавила: «И молиться».

– Боюсь, что так. – В его голосе прозвучало раздражение – Алекс не привык ждать.

– Почему ты не скажешь мне, кто поддерживает их? У Дорана нет денег, чтобы разъезжать по всему миру.

– Мы сами до сих пор не знаем конкретно, кто является продюсером этого шоу. Может быть это не один, а два организатора. – Алекс взглянул на свои часы: – Пора завтракать. А затем мы поедем.

Серина прикусила губу, сдержав возражение.

Останутся ли они здесь или вернутся в его поместье, все равно она будет волноваться, и ничего с этим не поделаешь.

* * *

Следующие два дня были похожи на первый. Серина изнемогала от неизвестности, беспокойство мучило ее. Но она продолжала придерживаться распорядка дня, который составил для нее Алекс, и в глубине души была благодарна ему за то, что он так незаметно и ненавязчиво поддерживал ее.

На третий день она проснулась с ощущением того, что Алекс снова держит ее в объятиях, но с отчаянием поняла: это всего лишь сон…

И на этот раз Алекс оставил ее одну.

Поднявшись, Серина стала приводить себя в порядок.

Но сердце ее замерло, когда она услышала голос Алекса. Он звал ее. Все еще в пижаме, Серина выскочила за дверь – и чуть не налетела на него.

– Что? – выдохнула она, напряженно вглядываясь в его лицо. – Какие новости?

– Агенты безопасности Герда задержали Дорана и нескольких его сторонников на побережье Каратии.

От радости Серина не смогла вымолвить ни слова. Слезы потекли по щекам. Рука его обняла ее за плечи. С трудом подавив в себе желание прильнуть к Алексу, она отодвинулась. Сглотнув комок в горле, Серина наконец смогла выдохнуть:

– Слава богу!

– Да, конечно, – сухо согласился Алекс, отступая от нее.

– С ним все в порядке?

– Да, все хорошо, хотя он отказывается признавать, что подвергал смертельной опасности не только себя, но и своих друзей, а также тысячи других людей.

– Я могу с ним связаться?

– Когда сотрудники службы безопасности Герда, побеседовав с Дораном, отпустят его, он поедет домой. И ты сможешь позвонить ему и сказать о том, в какую опасную игру он оказался вовлечен.

Серина сжала дрожавшие губы. Ее охватили такие противоречивые чувства, что она с трудом могла справиться с ними. Мысли лихорадочно крутились в ее голове.

– Тогда я тоже поеду домой, – быстро сказала она.

– Хорошо, – холодно ответил Алекс.

Я не прошу твоего разрешения! – вспыхнула Серина.

Брови Алекса поднялись, но он ответил вполне спокойно:

– А я не имею такого права. Знаю, какие чувства ты испытываешь: хочешь наброситься на своего брата. Это будет гораздо разумнее, чем изливать свой гнев на меня.

Но Серина уже овладела собой.

– Я тебя ни в чем не обвиняю, – произнесла она как можно более спокойно.

«Только в том, что ты украл мое сердце…»

Но это звучало слишком драматично.

– Доран наверняка будет защищаться, – сказал Алекс. – Позволь дать тебе совет. Разговаривай с ним как со взрослым, который сделал ошибку, но извлек из нее урок. И я бы еще указал ему: неразумно лгать тем, кто любит его.

«Конечно, он сказал это не для того, чтобы сделать мне больно. Ведь он не знает, что я люблю его…»

– Он должен понять: для него нет обратной дороги в Монтевель.

– Это должен понять каждый, – строго сказал Алекс. – Доран причинил всем много неприятностей. Герд наверняка доходчиво объяснил ему это. Если он прислушается к голосу разума, пусть лучше окончит университет – ему осталось учиться всего один год – и займется делом, которое ему по душе.

Серина осторожно спросила:

– Ты все еще хочешь взять его к себе на работу?

– Да, – кивнул Алекс.

Во время долгой обратной дороги во Францию Серина лелеяла в душе эту мысль. Глупо, конечно, но так ей было чуть-чуть легче. Если Алекс по возвращении во Францию будет поддерживать с ней связь, то они смогут…

«Нет, – подумала она, вставляя ключ в дверь своей квартиры. – Даже не думай об этом. Этого никогда не произойдет. Пройдет год, и ты даже не сможешь вспомнить его лицо. Единственное, что будет тебе напоминать о нем, – это твои статьи в журнале и фотографии, которые ты сделала в Новой Зеландии».

Алекс купил ей билеты на обычный рейс, потому что частным самолетом воспользовался Кельт с семьей. Серина очень устала за время дороги.

Жаркое и шумное средиземноморское лето, царившее в городе, с внезапной силой обрушилось на нее, и Серина затосковала по Новой Зеландии, с ее пышной зеленью и свежим воздухом.

Доран оказался дома. Он вышел встречать ее с подчеркнуто спокойным лицом, но спокойствие мгновенно сменилось тревогой и растерянностью, когда Серина, уронив сумку на пол, стала молча плакать, глядя на него.

– О нет! – выдохнул он и, подойдя к сестре, осторожно обнял ее, будто боясь, что она разобьется. – Все хорошо, Серина, все хорошо. Не плачь, пожалуйста, не плачь. Со мной все в порядке, и прости меня за то… что я лгал тебе.

Серина, сглотнув слезы, не могла сказать ему, что плачет не только о нем.

– Надеюсь на это, – вымолвила она дрожащим голосом. – Я с ума сходила от беспокойства.

– Я знаю. – Доран отстранил ее от себя. – Алекс Мэтью мне сказал.

По голосу брата она догадалась: разговор у них был не самый приятный. Она вспомнила совет Алекса – обращайся с ним как со взрослым человеком.

– Когда?

– Он вчера прилетел в Каратию, перед самым моим отъездом домой. – Сделав важное лицо, брат скорбно произнес: – У нас был долгий разговор.

Серина, услышав это, задумалась: почему Алекс не поехал с ней вместе обратно во Францию, а отправил ее одну? Именно таким образом он хотел дать ей понять, что между ними все кончено?

– Долгий разговор? – Она попыталась скрыть свой явный интерес. – О чем же?

Доран пожал плечами:

– В общем-то, обо всем. Хочешь что-нибудь поесть? Или выпить кофе?

– Да, спасибо. Мне надо продержаться до вечера и не уснуть.

Доран приготовил ей кофе, болтая о том о сем, и, когда Серина села и взяла свою чашку, он сказал:

– Это был не очень приятный разговор. Если честно, Алекс устроил мне взбучку.

– Неужели? – невозмутимым тоном произнесла она.

Доран пожал плечами. Ему явно было неловко.

– Полагаю, он имел полное право злиться на меня. Я не подумал о последствиях для Каратии, если бы мы действительно сделали это. Герд Крисандер-Гиллан – его кузен. – Доран нахмурился. – Не говоря уже о том, что сводная сестра Алекса – теперь жена Герда.

– Честно скажу, я не подозревала о том, что существует такая проблема с беженцами, пока Алекс не упомянул об этом, – произнесла Серина.

Доран с явным облегчением взглянул на нее:

– Да, и я тоже. А когда он сказал мне, что весь этот заговор был спланирован оппозицией в Монтевеле, мне стало плохо.

– Оппозицией в Монтевеле? – Серина потрясенно уставилась на него. Я не знала о ее существовании.

Доран пригнулся вперед, лицо его стало серьезным:

– Эта группа заговорщиков, называющих себя «борцами за свободу», не могла получить власть законным путем. И кому-то из них пришла в голову блестящая идея – использовать нас.

Серине показалось, что кофе вдруг стал очень горьким. С трудом проглотив невкусную жидкость, она сдавленно произнесла:

– Продолжай.

– Их план состоял в том, чтобы мы устроили беспорядки на границе, – надо было отвлечь на себя внимание правительства. А они тем временем захватили бы власть. Их совершенно не волновало то, что может случиться с нами. Алекс прямо мне об этом не сказал, но из его разговора с Гердом я понял: они надеялись на то, что нас всех убьют. И тогда они смогли бы совершенно не волноваться о том, что кто-то когда-нибудь заявит о своих правах на трон. – Доран пожал плечами. – Когда я услышал об этом, очень обрадовался тому, что ты находишься в Новой Зеландии.

Именно поэтому Алекс так упорно не разрешал ей возвращаться домой? Потому что ей грозила опасность?

– Надеюсь, ты понял: восстановление монархии в Монтевеле невозможно.

– Из того, что говорил мне Алекс, я сделал вывод, – еще более серьезным тоном произнес Доран. – Люди сами должны выбирать своих лидеров, их нельзя им навязывать. Если граждане Монтевеля захотят вернуть монархию, пусть избавятся от существующего режима и спросят меня, хочу ли я занять трон. – Помедлив, он закончил с хитрой улыбкой: – Если они захотят меня пригласить, конечно. И я устроил бы референдум, прежде чем принять их приглашение.

«Спасибо тебе, Алекс», – мысленно произнесла Серина.

– У тебя есть сейчас основания беспокоиться о своей безопасности?

Брат удивленно взглянул на нее:

– С какой стати? Нас задержали еще до того, как мы добрались до Монтевеля, и никто больше о нас не знает.

– Только так называемые «борцы за свободу», – сухо произнесла Серина, – с которых сдерут шкуры, если власти в Монтевеле узнают об их заговоре.

Доран коротко и невесело рассмеялся:

– Так им и надо. Но Алекс считает – этого не произойдет. Человек, которого они использовали для связи с нами, – один студент из колледжа, – узнал о том, что мы решили оставить это дело.

– И как он воспринял новость?

Доран пожал плечами:

– Ну, назвал нас трусами и тому подобными словами. – Было очевидно, что это обвинение до сих пор жгло его. – Это было весьма забавно, потому что он находился в безопасности в Париже, в то время как мы плыли на яхте. После разговора с Алексом и Гердом мы поняли: нам морочили голову, поэтому его гневные тирады не произвели на нас никакого впечатления. Я – единственный, кто знает реальных заговорщиков. А вот они не знают об этом. Они уверены – мы их не выдадим. А что касается остальных, то для всех мы – всего лишь изобретатели новой компьютерной игры.

– Твои слова успокоили меня, – тихо сказала Серина. – Я так волновалась!

Собравшись с духом, Доран все-таки спросил:

– Ты простишь меня за то, что я лгал тебе?

– Да. – Она взглянула ему прямо в глаза: – Только никогда больше этого не делай.

– Обещаю. – Доран повеселел. – А что касается компьютерной игры… Знаешь что? В одной известной фирме заинтересовались нашим проектом. Алекс считает, надо с ними поговорить. Он назвал нам фамилию известного специалиста по заключению контрактов и сказал, что сам поддержит нас!

Серина, сглотнув, радостно произнесла:

– Это замечательно!

Доран рассмеялся.

– Да, действительно, – сказал он. – Так или иначе, мы все время рассматривали это как компьютерную игру, поэтому нам не потребуется много времени, чтобы привести ее в товарный вид.

Серина с облегчением взглянула на брата. Доран обладал прекрасным свойством быстро забывать о плохом и легко вступать в новую жизнь.

«Мне надо тоже это сделать», – с горечью подумала она.

В эту ночь Серина написала письмо Алексу – короткое благодарственное письмо, состоявшее из нескольких абзацев. Она запечатала его в конверт и написала на нем адрес. Завтра она отправит письмо по почте, и все будет закончено.

Серина открыла журнал. Ее первая колонка о Новой Зеландии…

Казалось, это было так давно. И какой дурой она была, какой невероятно наивной! Прошло два месяца с момента ее возвращения домой, но Серина до сих пор тосковала об Алексе.

Ей казалось, она должна быть похожей на своего отца, который менял одну любовницу за другой, без всяких сожалений и страданий. Но теперь Серине пришлось признаться: она скорее напоминает мать, которая любила в своей жизни только одного мужчину. Она не силах была расстаться с ним и начать новую жизнь.

Серина по-прежнему мечтала об Алексе, по-прежнему проверяла почту каждое утро в надежде найти от него письмо, по-прежнему жадно просматривала все экономические издания, потому что в них часто упоминалось его имя…

Но он ей не звонил. Алекс был деловым человеком, финансовым магнатом, главой огромной империи, и у него, наверное, была уже другая любовница – не такая сдержанная, как Серина, понимающая правила игры и поэтому не позволяющая себе влюбляться в него.

Она нашла свою страницу, уселась поудобнее и стала рассматривать фотографии. И вдруг она увидела сад в Харуру! Серина уставилась на фото, не веря своим глазам.

– Нет! – выдохнула она, ужаснувшись.

Может быть, ей это привиделось? Если она поморгает – фото исчезнет.

Но оно не исчезло.

Сглотнув комок в горле, Серина стала читать текст.

– Боже… – простонала она.

Там было имя Алекса.

Вздрогнув, она вспомнила о том, как было сделано это фото: в тот вечер, когда они занимались любовью… Она отправила фотографии своему редактору и просила не размещать их в журнале. Эти фото были всего лишь образцом.

Как же это произошло?

Вскочив, Серина позвонила в редакцию. После десятиминутного разговора и множества оправданий, объяснений и извинений она повесила трубку и медленно опустилась на стул.

– Хорошо, – сказала она вслух.

Появился предлог позвонить Алексу.

Взглянув на часы, Серина прикинула, который час в Новой Зеландии, и расслабилась. Он еще не спал – если был дома.

Похолодев от волнения, она набрала его номер, но сердце ее упало, когда экономка ответила ей, что Алекс уехал за океан, в деловую поездку.

Утром Серина обнаружила, что постоянно вздрагивает при любом звуке, раздававшемся с улицы. Воспоминания о днях, проведенных в Харуру, потоком хлынули на нее. Яркая зелень, аромат цветов, чистый морской воздух, тихий шум прибоя…

Ей так захотелось снова оказаться там, вместе с Алексом…

Мучительная тоска охватила ее.

Раздался звонок в дверь. Тяжело вздохнув, Серина подошла к двери и открыла ее.

Там стоял Алекс – высокий, красивый, властный, – и глаза его были холодными как лед.

– О боже! – вымолвила Серина, застыв на месте от страха.

– Ведь ты ждала, что я приду? – спросил он, и в тоне его прозвучала угроза. – Приглашай меня в дом, Серина.

Она не боялась его – уже не боялась!

Отступив назад, Серина впустила его в дом.

Его грозный взгляд был устремлен на нее, вызывая дрожь.

– Нет, не ждала, – сказала она, изнемогая от любви к нему. – Я просто увидела фотографию в журнале. Прости. Это была ошибка.

– Несомненно, – сказал Алекс и тихо добавил: – Твоя.

И в этот миг Серина поняла, что она никогда не сможет разлюбить этого мужчину. Никогда. Она будет любить его до конца жизни.

Несмотря на его гнев, ей стало легче. Она вдруг почувствовала какой-то странный подъем духа.

«Прекрати пожирать его глазами!» – приказала себе Серина.

Но вместо того, чтобы выполнить свой приказ, она спросила, не сводя с него любящих глаз:

– Ты звонил редактору в журнал?

– Конечно. Она извинилась. Извинялась полчаса, на смеси французского и английского. – Тон его свидетельствовал о том, что Алекс не слишком верит в искренность этих извинений.

– Я тоже звонила, – сказала Серина. – Прости меня – ведь именно я отправила ей фотографии. Я не представляла, как эти фото будут смотреться в журнале, и редактор тоже не представляла, но поверь мне: ни я, ни она не сделали это намеренно.

– Ты обещала мне, что эти фотографии не будут использованы. – Помедлив, он добавил: – И мое имя тоже.

– Да, обещала, – жалким голосом протянула Серина. – Прости меня.

Прищурив глаза, он резко спросил:

– Ты скучала по мне?

– Что? – произнесла она так тихо, что сама едва расслышала свой голос.

Алекс сделал к ней шаг и остановился.

– А я скучал по тебе, – тихо сказал он. – Каждый день, каждую минуту, каждую секунду. Будто от меня оторвали какую-то жизненно важную часть. Черт возьми, Серина, я ждал тебя целый год! И когда, наконец, ты пришла ко мне, это было… необыкновенное счастье. Я никогда не испытывал ничего подобного.

– Ты ждал меня целый год?!

– Ждал, когда ты посмотришь на меня, конечно! – с гневом воскликнул Алекс. – Ждал, когда ты увидишь во мне не замену Герда, не временного любовника, а мужчину, который…

Он замолчал. Серина застыла на месте, не в силах сказать ни слова. Все ее будущее решалось сейчас, в эти секунды.

– Ты можешь сказать, что скучала по мне? – хриплым голосом спросил он.

Серина кивнула.

И тогда Алекс рассмеялся, подхватил Серину на руки, поцеловал ее… И все сразу стало правильно и хорошо.

«Нет, – подумала она, когда его губы прикоснулись к ней, – не хорошо, а чудесно, замечательно, волшебно, сказочно».

Она отдалась поцелуям Алекса, растворилась в его теплых объятиях. Серину охватило такое головокружительное ощущение счастья, что она не услышала, как дверь открылась и на пороге появился Доран. Он остановился как вкопанный, не в силах поверить своим глазам.

Сквозь шум своего сердца, стучавшего у нее где-то в ушах, Серина расслышала его слова:

– А… ну понятно. Кажется, мне лучше сейчас уйти, я зайду позже.

Алекс, прервав поцелуй, резко повернулся к нему:

– Ты не вовремя пришел, Доран. Убирайся отсюда ко всем чертям!

Ее брат рассмеялся:

– А может быть, мне лучше остаться и спросить, какие у вас намерения?

– Доран! – с ужасом воскликнула Серина, и голос ее сорвался.

– Я намереваюсь жениться на твоей сестре и сделать ее счастливой. Есть ли какие-нибудь возражения?

– Черт возьми, нет! – весело ответил Доран. – Так и быть, оставлю вас двоих. Серина, я приду вечером.

Она попыталась вырваться из рук Алекса, но он еще крепче прижал ее к себе. Взглянув в его лицо, она с тихой яростью произнесла:

– Лучше бы сказал об этом мне, а не моему брату.

Он взглянул на нее, глаза его блеснули:

– Я знаю, что ты ответила бы на это. Сначала послала бы меня к черту, а затем вышла бы за меня замуж, родила бы мне детей и любила бы всю оставшуюся жизнь. Но не так сильно, как я люблю тебя.

Гнев ее мгновенно улетучился, и Серину подхватил такой поток эмоций, что она даже не услышала, как за Дораном захлопнулась дверь. Взглянув в глаза Алекса, она увидела в них то, чего никогда прежде не видела, – невыразимую нежность.

Сердце ее замерло, затем бешено забилось, и, к ее ужасу, по щекам потекли горячие слезы.

– Не надо, – сказал он с мукой в голосе. – Моя дорогая девочка, моя любимая, не надо, не плачь.

Но Серина продолжала плакать, потому что не могла остановить слез. Наконец, успокоившись немного, она спросила, всхлипывая:

– Но почему ты так долго ждал?

– Сначала… – Алекс поцеловал ее в макушку, затем в лоб. Голос его был напряженным от переполнявших его чувств. – Сначала я ждал, когда пройдет год после коронации Герда, потому что не знал, как ты относишься к нему. Если ты любила его или хотя бы намеревалась стать его женой…

– Нет! – быстро прервала его Серина. – Ни то ни другое. За месяц до того, как в его жизнь вошла Рози, я говорила ему: нам не стоит заключать брак, хотя я очень люблю его. Этот была бы дорога в никуда. Наш брак был бы бесперспективным. – Подняв голову, Серина сердито взглянула на него: – Ты можешь сам спросить Герда.

– Я спрашивал, – сказал Алекс. – Ты ясно дала ему понять, что не интересуешься им.

– Значит, поэтому…

Алекс пожал плечами:

– Я не знал, понимаешь ли ты, что он не испытывает к тебе тех чувств, которые должен был испытывать. Поэтому решил дать тебе год. – Алекс поколебался, а затем продолжил: Я не привык к тому, чтобы люди, которых я любил, долго оставались со мной. Моя мать рано умерла, отец редко бывал дома, и я почти не видел Рози, пока был маленьким. И в один момент, когда немного подрос, я решил, что любовь – это боль. И стал бояться ее…

Серина порывисто обняла его:

– Я знаю. Я тоже испытывала этот страх. Мне казалось, что любить кого-то – это значит страдать. Но теперь для меня это не имеет значения – я люблю тебя. – Замолчав, она решительно добавила: – И буду любить всю оставшуюся жизнь.

Алекс обнял ее и поцеловал.

– Моя дорогая Серина, я не мог больше ждать. Когда я увидел эту фотографию и свое имя в журнале, то почувствовал злость. Злость – гораздо более безопасное чувство, чем любовь. Я не хотел приходить к тебе как проситель. Но все-таки пришел…

– Да, ты пришел, – сказала она, потрясенная до глубины души.

Они сыграли свадьбу на пляже, перед хижиной, в окружении своих близких и друзей. Алекс принял меры, чтобы ни один журналист не проник на это торжество.

Когда Серина надевала свадебное платье под заботливым присмотром Рози, она почувствовала такое счастье, что из глаз ее потекли слезы.

– Эй, прекрати, – сказала Рози, осторожно обняв ее, чтобы не помять платье. – Ты испортишь свой макияж, и к тому же на свадьбах плачут родители или друзья, но не сами невесты. – Отступив назад, она добавила: – Ты выглядишь потрясающе! Алекс увидит тебя и сразу поймет: он самый счастливый мужчина на свете! Добро пожаловать в нашу семью, Серина!

Это был прекрасный солнечный зимний день. Ярко синели небеса, и море тихо шелестело в нескольких ярдах от них. Доран, невероятно импозантный в строгом костюме, подвел Серину к Алексу, и они, встав рядом, произнесли клятву верности.

После свадьбы, когда гости разошлись, они занимались любовью в хижине, а потом, лежа в постели, нежились в объятиях друг друга.

Серина уже не считала, что это невыразимое счастье исчезнет через пару лет. Теперь она понимала: их с Алексом объединяют сильные и крепкие чувства, и от этого счастье их становилось огромным. С Алексом она чувствовала себя спокойной, уверенной, защищенной. Вместе они смогут преодолеть все!

Улыбнувшись, Серина прошептала имя Алекса и уснула, окутанная ощущением нежности и любви.