Текст книги "Ягоды. Сборник сказок"

Но вдруг она свернула и, вместо того чтобы пройти мимо нас, зашла в ресторан с другой стороны, видимо, с черного хода.

– Ну вот, что теперь делать? В ресторан идти к ней? – недовольно сказал он.

– Нет, давайте подождем до трех, заодно получше подготовимся, ну, чтоб все правильно сделать, – сказал я, не отрывая глаз от того места, где она только что исчезла.

– Да, точно, – сказал Леусь. – У нас есть время, еще девять часов. Точно успеем.

Мы побродили по Москве. Ходили и снова играли в песни. Было понятно, что эта ночь станет самой важной, что в ней будет какая-то тайна. Эти часы казались и бесконечно долгими и бесконечно быстрыми. Мы смеялись так же, как тогда у пруда. Мы были счастливы. Это была совершенно другая реальность, полностью противоположная той, больничной. Даже показалось, что той реальности и не было никогда, а все эти блекнущие лампочки мне приснились в кошмарном сне, подобном тому, что снился, когда нас забрали в милицию.

Игнат пел наши любимые песни. Леусь смеялся и нес обычные смешные речи. Иногда я присматривался к нему и никак не мог понять, тот ли это самый Леусь, что выдает порой такие мудрые и сложные мысли. У него внутри было два каких-то говорильщика: один умный, а другой ну не глупый, конечно, но очень смешной. И как эти говорильщики сменяли друг друга, было совсем непонятно.

– Мне кажется, в этот вечер все как бы по-другому, – вдруг сказал Леусь. – Даже в самом воздухе какая-то тайна. А может, сегодня многие пришли к своей любви спустя годы поиска. Вы только представьте, это же Москва, тут ведь свершается каждую секунду не поймешь чего. Вот и сейчас, может, какой-нибудь парень познакомился с девушкой в ночном клубе и они едут к ней домой. Он такой стеснительный, а она красивая, как Оксана твоя, такая необыкновенная. И он боится на нее посмотреть. И жизнь его меняется. Кто его знает, что сейчас происходит…

– В Москве, наверное, каждый вечер такие истории происходят, – сказал я.

– Да, наверное, но все равно какой-то воздух, ты вдохни только, – Леусь остановился и стал глубоко вдыхать. – Будто проваливаешься куда-то, просто кричишь «а-а-а-а-а…», да гляньте на людей, они ведь тоже надышаться не могут.

Мы с Игнатом посмотрели по сторонам, но ничего особого не заметили. Видимо, это тоже была одна из чудесных странностей Леуся, без которой он не был бы собой.

К часу ночи мы вернулись к ресторану. Леусь принялся устанавливать тумбочку и вдруг дернулся.

– Я понял, нам цветы нужны, у нас же цветы были тогда, – он посмотрел на нас со своим горящим взглядом.

– Где же мы сейчас цветы найдем? – грустно спросил я.

– Где угодно, нарвем, что-нибудь придумаем. Надо цветы, иначе все.

Мы с Игнатом побежали по окрестным дворам. В одном из них увидели клумбу и сорвали несколько цветов.

– Ну, вот и другое дело! – захохотал Леусь, – Игнат пусть снова держит цветы. Ты возьмешь яблоки, когда она выйдет, подойдешь к ней и угостишь. Понял?

– Да, понял.

– А теперь у нас еще больше часа, все это время будем молиться, – он снова поправил тумбочку.

И мы стали молиться. Я молился так сильно, как только мог. Леусь был очень смешной, он несколько раз напоминал Богу, что мы сожгли те наркотики. Игнат тоже молился и иногда начинал плакать, держа в руках цветы. Это были такие необычные моменты. Я очень надеялся, что Бог все слышит, закрывал глаза и снова молился, повторял за Леусем, брал Игната за руку и снова молился.

Она вышла и пошла там же, немного не в нашу сторону. Я подбежал к ней.

– Оксана, – крикнул я.

Она остановилась и посмотрела на меня. Я не мог ничего больше сказать, руки дрожали, я чуть не выронил из рук сетку с яблоками.

– Ты кто? Что тебе нужно?

– Я Андрей, ты меня не помнишь? Я тебя яблоками угощал в школе. И сейчас принес. Хочешь? – я смотрел на нее и уже не понимал, где нахожусь. Перед глазами пролетала вся моя жизнь, все радости и страдания. Я был тогда в том школьном коридоре, был под одеялом во время мерцающей лампочки…

– Не подходи ко мне, – крикнула она резко. – Ты бомжара какой-то, я охрану сейчас позову.

Она отскочила от меня и быстро пошагала в сторону улицы. Я ничего не понял, что же произошло. Я стоял на том месте и протягивал сетку с яблоками. А ее уже рядом не было.

– Мы все слышали, Андрей, – Леусь обнял меня за плечо. – Пойдем отсюда, пойдем, нам не надо больше здесь находиться.

Я повернулся, все еще не понимая, что произошло, и медленно пошагал в сторону Игната. Тот стоял и в оцепенении смотрел, как Леусь меня ведет. И вдруг он бросился к тумбочке и начал ее вертеть.

– Пойдем, Игнат, не надо. Оставь ее здесь. Не надо, – сказал ему Леусь.

Но Игнат не останавливался. Было видно, что он плачет. Он ее пытался повернуть, как только мог, он бил ее ногами…

– Игнат, не надо, – крикнул на него Леусь.

И вдруг я взглянул в ту сторону, куда она пошла. Она стояла там, вдалеке, и смотрела на нас. Она не уходила, она стояла и смотрела.

– Глядите, – сказал я им. – Она смотрит на нас.

Мы все оцепенели. А она стала медленно подходить к нам. И через несколько мгновений она была рядом с нами.

– Андрей? Самойленко? Слушай, я не узнала тебя. Ты так похудел… – Она мне улыбалась. – А это кто?

– Это Леусь, он священник потомственный, – сказал я, показав на него.

– Священник? Надо же, как необычно, – она смотрела на нас троих с такой открытой улыбкой, будто мы были близкими людьми для нее.

– А это Игнат, – сказал я, а потом добавил: – Он ангел.

– Тоже потомственный, – она рассмеялась.

– Наверное… А ты яблоки будешь?

– Спасибо. Буду. Ты не поверишь, Андрей, я видела тебя во сне недавно. Мы встретились в лесу и пошли собирать яблоки, – она продолжала смеяться.

Леусь и Игнат стояли в таком же оцепенении. Это была необычная ночь, ночь свершений и истинной любви. Любви, благодаря которой мир останется жить и не сможет умереть никогда, потому что это невозможно; и все те, за мостом, за желтой стеной, все они тоже спасутся, если полюбят…

Баня

Бронников Анатолий Николаевич, инженер-конструктор по специальности, сорока годков отроду с небольшой бородкой и порядком заметной сединой, уже давно ничего не конструировал и не инженерил. После повального сокращения начала 1990-х, которое прокатилось по конторам, подобным той, в которой Анатолий работал, ему пришлось забросить любимые чертежи и пойти искать нечто способное принести хоть какой-нибудь доход. Где он только не работал. Первым занятием, пришедшим на смену чертежам, явилась работа посудомойки в одном из столичных кабаков. Но, не найдя общего языка с коллективом, Анатолий довольно быстро оставил это непривычное для него занятие и пойти дальше в поисках работы. Так он пришел в другой кабак, где его неожиданно взяли охранником. Никаким оружием Анатолий не владел, просто роста был приличного, видимо, этого и оказалось достаточно. Напарник его был из бывших афганцев, человек бывалый, повидавший всего чего. Они сдружились, болтали частенько, прокуривали вместе в дни, когда не было посетителей. Но однажды какой-то беспорядок начался, а напарник в этот день отпросился. А Анатолий и не знал, как поступить: пойти успокаивать собравшихся или домой уйти, пока его здоровья проблемы не коснулись. Пока стоял и думал, прибежал хозяин кабака, собственноручно всех буйствующих угомонил и, увидев, что Анатолий стоит в стороне, полный раздумий, послал его домой, в общем, навсегда. На следующий день напарник позвонил Анатолию и, чуть не плача, стал объяснять, насколько несправедлива жизнь. Он уже несколько месяцев ждал, когда же что-нибудь интересное начнется, что можно будет кулаки потренировать, а когда все началось, его там и не оказалось. Но оставлять так Анатолия он не захотел, так как проникся к нему за эти месяцы всей душой, и посоветовал обратиться в одну бригаду, собранную бывшими афганцами, промышляющую какого-то сорта бизнесом. Туда Анатолия взяли аж водилой, благо он неплохо умел водить машину. Это было у него чем-то вроде хобби еще со школьной скамьи: машины, их детали, детали от деталей и так далее. Но двух поездок на этой работе хватило, чтобы понять, что там работать не стоит: слишком опасно. Анатолий попробовал себя таксистом, водителем трамвая, сторожем автостоянки. А потом и еще пару мест сменил. Вот тогда-то ему снова и позвонил бывший напарник по кабаку и сказал, что есть замечательная халтура – перегонка машин из Германии. За неделю оказалось вполне реально перегнать машину и получить почти тысячу долларов. Это был уже другой расклад.

Анатолий грустно стоял, прислонившись к серой стене. Он стоял так уже целый час, посматривая на подъезжающие легковушки и фуры. Это была станция Себеж – прямо на границе Латвии с Россией.

– Возьмите гражданина, – с легким раздражением раздался женский голос из будки.

– Тебе куда? – несколько пренебрежительно спросил аккуратно одетый мужчина.

– В Москву, – Анатолий оживился и подбежал к машине.

– Ну садись.

– Только у меня денег совсем нет. В Москве могу расплатиться.

– Не проблема. Садись.

Анатолий с облегчением посмотрел назад. Там исчезали серые здания таможенной зоны, которые за этот час ему уже порядком успели поднадоесть.

– На границе Польши с Литвой вообще полдня прождал. Голяк полный, – улыбаясь, сказал Анатолий.

– А че, путешествуешь, что ли? Кстати, я Володя, – он протянул руку Анатолию.

– Толик. Нет, не путешествую. Случилась ерунда одна, – смеясь, сказал Анатолий. – Только ты не смотри, что я смеюсь. Мне не смешно совсем, это так, последствия… Стопнули беспредельщики в Польше. Я тачку гнал из Германии.

– А, понятно, – Володя захохотал. – Обчистили?

– Подчистую. Ну, прикинь ты только. Я им сказал, кто крышует, все по порядку.

– Бывает, документы-то не тронули?

– Нет, паспорт оставили, а так все подчистую: бабки какие были, трубку, машину – все, в общем.

– Не парься. Живым остался и радуйся. Давно машины перегоняешь?

– Да третий раз только. Думал, на реальную стезю попал, бабки начались. Вот ведь… А ты кем работаешь?

– Не, ну посмотри, – с восторгом крикнул Володя. – Я балдею от этих названий. А эти деревца, ну ты глянь только! Не, в Латвии хоть и чисто, но без души все как-то. А у нас! Въезжаешь, и сразу на тебя березки, бабульки душевные всякие, дороги с камешками и кочками – все как набросится… Вот это жизнь! А Европа вообще отстой. Души там нет.

– Вот и выбирай: душа, но без бабок, или бабки, но без души, – смеясь, сказал Анатолий.

– Тоже верно. А, работа? Да фирма у меня. Сейчас с латышами всякую муру перегоняем.

– Ну, живешь хоть?

– Живу, – еще сильнее рассмеялся Володя. – Я вот тоже только что чудом жив остался. На повороте какой-то придурок подрезал. Может, видел, там вмятина на бампере. Короче, я вышел и этого козла реально подгрузил. Он пару сотен дал, так и разъехались. Ну ты прикинь вообще!

За окнами мелькали таблички с названиями деревень, вызывающими смех Володи. Видимо, он давно не был в России и реагировал на каждую надпись на родном языке с какой-то непонятной радостью. Увидев очередной столб с табличкой, он прочитывал вслух название и при этом всегда приговаривал «душа» и хохотал. Вскоре они подъехали к одной из заправочных стоянок.

– А что за место? – спросил Володя у одного из дальнобойщиков, чья фура стояла рядом с заправкой.

– Пустошка.

– А-а-а-а, Пустошка, – обрадовался и без того радостный Володя. – Отвечаю, уважаю Пустошку. Толян, поехали по городу прокатимся. Ты же не торопишься?

– А куда мне торопиться? – с некоторой грустью ответил Анатолий. – Поехали, прокатимся.

– Вот хрень, трубка села, – Володя взглянул на свой мобильник. – Садись, сейчас перекусим где-нибудь.

Они заехали на мост и через несколько минут уже были в городе.

– Не, ну гляди, кто стоит, – расхохотался Володя.

Вдоль дороги стоял массивный памятник Ленину, всем своим видом указывающий, что они едут правильной дорогой. Свернув на первом попавшемся повороте, они вскоре оказались на железнодорожном вокзале, который находился рядом с автовокзалом. На автовокзале была прибита табличка со смешной надписью «Отстой автобусов». Выйдя из машины и увидев эту табличку, Володя схватился за живот и от смеха чуть не повалился в кусты. Пять минут он не мог успокоиться. Анатолий тоже завелся. Так они и хохотали под безразличные взгляды бабушек, выходящих из здания с табличкой.

– Отвечаю, это шедевр. Такого нигде не встретишь, я хочу тут жить, – Володя никак не мог успокоиться.

Мимо автобусной станции прошли две девушки, одетые весьма современно, но с каким-то деревенским душком.

– Глянь, Толян, – Володя приобнял Анатолия за плечо. – Давай с телками местными отобедаем. Смотри, какие красавицы.

– Не против, – ответил Анатолий.

Володя подбежал к девушкам:

– Девчонки, привет. Есть предложение сейчас отобедать в лучшем из местных ресторанов. Так сказать, светски пообщаться, рассказать друг другу о трудностях жизни, обсудить решение проблем и перспективы сотрудничества. Само собой все оплачивается приглашающей стороной.

Девушки остановились. Сказанное Володей показалось несколько странным для них. Они переглянулись и, оглядев его с ног до головы, рассмеялись. Им было лет по двадцать. На первый взгляд, можно было сказать, что они сестры.

– Ну, вот и ладушки, это мой друг Анатолий, а я Володя, – сказал он, широко улыбаясь.

– Так закрыто кафе, – сказала одна из них.

– Ну так, может, в гости пригласите? – продолжил Володя.

Девушки снова рассмеялись и кокетливо взглянули на Анатолия и Володю.

– А без проблем, пригласим, – ответила девушка.

– Вот это расклад, сейчас найдем нормальный магазин, шампанского закупим. А вы того, не замужем-то? – Володя сквозь смех попытался изобразить нечто серьезное на лице.

– Нет, не замужем, – ответили они одновременно.

– Ну, тогда в магазин! – скомандовал Володя. – Ведите, мы в ваших руках.

В магазине не было ни шампанского, ни вина. Пиво Анатолий по какой-то причине на дух не переносил, поэтому сказал, что пить вообще не будет. Володя купил несколько бутылок, а также пару коробок конфет.

– Ну, ведите, красавицы.

– А мы не пустошинские, – сказала одна из девушек.

– А какие же? Не местные? То есть как, не местные? – удивился Володя.

– Мы здесь под Пустошкой, недалеко от Алоля, минут двадцать по шоссе.

– А, понятно. Так это еще лучше! Отвечаю, уважаю Алоль. Город моего детства.

– Ты был в Алоле? – спросила девушка.

– Я там родился, – Володя не переставал смеяться.

Все четверо сели в машину и поехали по направлению, которое указали девушки.

– Ну и глушь, – тихо вырвалось у Анатолия.

– Да какая же глушь! – возмутился Володя. – Это же родной мой город. Алоль, ты только прикинь, тебя братва на дороге останавливает, когда ты машину гонишь, а ты им: «Руки прочь, я из Алоля, сейчас на отстой автобусов пущу всех».

– Конечно, не глушь, – не менее возмущенно, но с полной серьезностью сказала одна из девушек. – Это же трасса Минск – Ленинград, где мы сейчас едем.

Вскоре они проехали мимо таблички с надписью «Алоль», что вызвало у Володи яркие эмоции. Оказалось, что девушки живут в одной из здешних деревень. Надо было повернуть и проехать еще минут десять, но уже по плохой дороге.

– А вот и наш дом. Кстати, я Лена, она Кристина.

– Очень приятно. Ну, мы уже представились. А вы что, вместе живете здесь? Одни?

– Нет, тут дед еще один. Но он чокнутый. Мы несколько лет назад у него поселились. Он днем обычно где-нибудь ходит, а вечером придет и на печь, так что его и не видим почти.

– А что у него поселились? – спросил Анатолий.

– Детдомовские мы, – ответила Лена. – Своего жилья не было.

Это был большой дом с широким коридором, естественно перетекающим в кухню. У стены стояла огромная ярко побеленная печь с лежанкой. Они расположились на кухне. Володя, грамотно ухаживая за Кристиной, подсел к ней поближе, оставив Лену Анатолию. Девушки, судя по всему, вовсе не были против ухаживаний и намеков на более близкое знакомство. С их открытых загорелых лиц не сходили улыбки, им очень нравилось все происходящее. Володя слегка приобнял Кристину и, налив себе очередную кружку пива, рассказал очередную шутку, ввергшую всех в новый поток смеха. Тут послышался скрип на крыльце.

– Ой, дед идет, – немного испуганно сказала Лена. – Вот чего он днем приперся!

– Ну и нормально, – засмеялся Володя. – Деда тоже напоим.

– Чего ему не гуляется, – продолжила Лена с явным раздражением.

Дверь открылась. Зашел старик, одетый в старую фуфайку на голое тело, заплатанные висящие штаны и кирзовые сапоги. Он был совершенно седым, с темным от загара морщинистым лицом. На фуфайке болталась какая-то старая медаль.

– Мир вашему дому, хозяин, – Володя встал из-за стола и, взяв полную кружку пива, направился к деду. – Отведай, хозяин, напитка целебного.

Лена и Кристина напряженно смотрели на Володю и деда. Старик будто не заметил Володи, прошел к столу и, придвинув одну из табуреток, уселся. Лена немного растерянно посмотрела на Кристину.

– Хозяин, пивка не желаешь? – Володя сел напротив деда и протянул ему кружку.

– Пойдем лучше отсюда. У соседей никого нет сейчас, они не запирают, – шепнула Кристина Володе.

– Да зачем? Такая компания подвернулась, – засмеялся он. – Дед, чего молчишь-то?

– Говорю тебе, пойдем отсюда, я же говорила уже, – повторила Кристина.

– Э-э-э-э, а вы откуда? – внезапно произнес дед и посмотрел на Володю.

– Вот, все нормально, – успокаивающе произнес Володя. – Мы из Москвы, – крикнул Володя, предполагая, что дед плохо слышит.

– Банька совсем прохудилась, беда с банькой. И камень горький лежит, и бревнышки уже не те, – пробубнил старик.

– Так это же свой парень, чего вы! – засмеялся Володя, – Давай, дед, рассказывай, как бытуха.

– Банька горчит чего-то…

Володя и Анатолий расхохотались.

– Ну что, согласен, что не зря в этот город заехали? – Володя наклонился к Анатолию. Тот утвердительно кивнул. – Так что с банькой-то?

– Горчит банька. Камень хороший положить надо. Пойдем. Пойдем, камень найдем, положим. Ай, сладка будет банька, – дед заулыбался.

– Да без проблем, где банька? – спросил Володя.

– Пойдем, – дед встал из-за стола.

– Погодите, я сейчас приду, гляну, что у него с баней там.

– Нет у нас бани, – резко сказала Лена.

– Пойдем, – дед махнул рукой и вышел из дома.

– Зря вы деда не уважаете, – сказал Володя. – Прикольный он у вас. Я сейчас схожу, баньку вашу посмотрю, а потом все вместе и попаримся. А, девчонки?

– Я же сказала, нет у нас никакой бани, – повторила Лена.

– А про что же он говорит? – спросил Анатолий.

– Он чокнутый, неужели непонятно? – раздраженно сказала Кристина.

Дед снова зашел в дом.

– Пойдем, – он снова махнул рукой.

Володя, улыбаясь, встал из-за стола.

– И ты тоже. Пойдем, – дед махнул рукой Анатолию.

Анатолий встал несколько нерешительно. Втроем они вышли из дома, оставив недовольных девушек сидеть за столом.

– В общем, дураки, мы вас предупреждали, – крикнула Лена из окна.

– Не бойся, красавица, сейчас посмотрим, что у него за банька, и вернемся, чаек погоняем с конфетами.

* * *

На этом можно было бы завершить этот рассказ. Он был бы достаточно содержателен, целиком реалистичен. Можно было бы написать что-то вроде: «и ушли они, и ходят до сих пор в поисках бани». Или ничего не писать больше. На деле же реализм начинается только сейчас.

* * *

– Показывай, дорогой, где баня твоя.

– Пойдем. Там баня.

Никакой бани поблизости не было. Они вышли из деревни и пошли в сторону видневшегося леса. Всю дорогу Володя выдавал новые шутки. Анатолий смеялся. Им стало интересно, куда же приведет их старик, а то, что он явно был не в себе, их совсем не смущало, даже наоборот, придавало что-то более живое. Володя несколько раз упомянул о «душе», о русском народе и о бане как смысле существования. А тем временем они прошли уже приличный путь и деревня пропала из виду.

Прямо посередине небольшой поляны стоял маленький домик, внешне напоминавший баню. Вокруг не было больше ни единой постройки.

– Вот и баня, – сказал старик, указывая на домик.

– Ух ты, а я уж думал… Ну, показывай, какие проблемы.

– Камень горчит, надо новый уложить, – старик заулыбался. – Камни хорошие лежат неподалеку, прям за деревьями, там. Когда-то добрые камни добывали. Идите, гляньте.

– Толя, пойдем посмотрим, что там за камни, – сказал Володя и направился в сторону деревьев. – Только ты скажи, какой камень надо-то? Какого размера хоть?

– Увидите сами, – сказал старик.

Володя и Анатолий не спеша пошли в сторону деревьев, на которые указал старик. Это было с виду ничем не примечательное место: около сваленного дерева валялись пустые бутылки и обрывки бумаги – видимо, кто-то недавно отмечал здесь очередную удачу или просто пытался отстраниться от надоедливого мира. Никаких камней не было видно. Володя и Анатолий шли все дальше, внимательно глядя под ноги.

– Грибником себя ощущаю. Прикол полный. Про какие камни он говорил?

– Смотри, – крикнул Анатолий, побежав к небольшому камню, валявшемуся под кустом.

Володя подошел.

– Ну, вот и отлично, берем его. Потянет.

– Он горчить будет, – услышали они внезапно. Повернувшись, они увидели худощавого мужичка с закатанными рукавами. То, что рукава закатаны, сразу бросилось в глаза. Такие загорелые и жилистые руки можно было увидеть только в деревне, причем в той, где народ работает с утра до ночи. – Не берите этот, он горчить будет, – повторил мужичок.

– А какой же тогда?

– Сладкий надо искать, – мужичок присел прямо на траву, вытащил из кармана штанов папиросы и, не торопясь, закурил. – Это дело такое, – продолжил он. – Горький камень положите – все насмарку, камень надо искать добрый, чтоб сластил, а не этот.

– А откуда ты знаешь, что такой не подойдет? – настороженно спросил Володя.

– Так я же бани кладу, – засмеялся мужичок. – Я и деду баню эту ставил. Я крепкие бани ставлю.

– Понятно. Ну, тогда где нам камень этот искать? Вообще-то можно подумать, что у нас дел больше нет.

– Скоро найдете. Тут есть хороший камень.

Володя и Анатолий, оглянувшись несколько раз на сидящего мужичка, пошли в первом попавшемся направлении. Володя тихо ругался, постоянно повторяя слово «грибник» в сочетании с какой-то нецензурщиной. Анатолий шел рядом и молча смотрел по сторонам.

– О, глянь, какой камень ровный, – Анатолий даже крикнул от радости. – Смотри, подойдет.

– Ага, берем его и несем. Если про этот скажет, что горчит, пусть сам ищет.

Прямо у банной двери сидели дед и мужичок с папиросой.

– Нашли? – спросил дед.

– Да, нашли, смотри, дед, отличный камень, – сказал Володя и протянул деду камень.

– Ох, какой сладкий, – восхищенно произнес мужичок. – Смотри, какой нашли, да и быстро как.

Дед довольно расхохотался.

– Туда его положите. Где каменка лежит, рядом с бочком. Заходите, – дед приоткрыл дверь бани.

Володя и Анатолий вошли.

– Куда класть? Я не понял, – крикнул Володя.

Тут они услышали, что дверь в баню резко хлопнула и кто-то задвинул засов.

– Дед, ты чего? – крикнул Володя.

Никто не отозвался. Володя бросил камень и подбежал к двери. Дверь была маленькой, чтобы зайти в баню, нужно было прилично нагнуться.

– Дед, совсем что ли страх потерял? – нервно закричал Володя.

– Дед, ты эти шутки брось, – крикнул также Анатолий.

– Мы твою баню в один счет разнесем, ты слышал? А потом и тебя заодно, и кореша твоего, ты понял?

Анатолий подошел к маленькому окошку в парилке, которое было заткнуто тряпкой. Окошко было совсем крохотным, но его хватало, чтобы видеть то, что происходит перед баней. Вытащив тряпку, Анатолий крикнул прямо в окошко:

– Дед, мы повторять не будем. Не откроешь – разнесем баню и это будет последним, что ты видел на этом свете.

Тут прямо перед окошком появились улыбающиеся дед и мужичок.

– Не разнесете баньку, я ее крепко ставил. Сами расшибетесь, а не разнесете, – сказал мужичок.

– А это сейчас посмотрим, – Володя подбежал к окошку и, оттолкнув Анатолия от него, крикнул мужичку.

Володя схватил самый большой камень, лежавший в парилке, и с размаха ударил им по двери. Потом еще раз. Ударив раз десять, он понял, что баня действительно крепкая и выбить дверь таким способом не получится.

– Да не пытайтесь, – крикнул мужичок. – Не уважаете, что ли? Как для себя баню ставил.

– Ну что вам надо, уроды? – в ярости закричал Володя. – Короче, либо открываете, либо звоню братве – они приезжают, вас в капусту рубят.

Володя схватился за мобильный, но тут же вспомнил, что у него села зарядка еще прошлым вечером.

– Вот ведь… – тихо сказал он. – Давай свою трубку.

– У меня бандиты отняли все, – ответил Анатолий.

Володя зачерпнул ковш холодной воды и вылил себе на голову. Потом сел на одну и скамеек.

– Что надо, говорите, – крикнул он. – Бабки? Сколько? На папиросы подброшу. Отвечаю, сейчас выпустите, не буду вам ничего делать.

– Ах, сладкий камень нашли, – сказал старик.

– Да я тебя этим камнем и прибью, – Володя снова в ярости подскочил к окошку.

– А как ты выйдешь? – с той же раздражающей улыбкой спросил мужичок.

– Я тебя спрашиваю, – закричал Володя. – Что от нас надо?

Анатолий подошел к Володе.

– Слушай, а может, это психи просто? – шепнул он. – Нас же бабы предупреждали. А если они сейчас подожгут баню?

Эти слова застали Володю врасплох. Он медленно опустился на скамейку, потом снова зачерпнул ковш воды и вылил себе на голову.

– Короче, мужики, – начал он, спустя небольшую паузу. – Видели тачку, на которой мы приехали? Она ваша. Будете по деревне вашей разъезжать. Короче, прикол я оценил, чувство юмора имею, тачка вам как приз за хорошую развлекуху будет, – голос Володи слегка дрожал.

– Этот камень искали многие, – сказал мужичок. – Во все времена. Их сжигали на кострах за то, что они искали этот камень. А вы нашли, – казалось, он был полностью серьезен. – Вы нашли то, что искали и не могли найти тысячи. И вы хотите, чтобы после этого ваша жизнь осталась прежней?

– Что он несет? – спросил Володя Анатолия.

– Я тебе говорю: это чокнутые. Бабы ведь нас предупреждали, что дед того. А этот и еще хуже. Надо с ними соглашаться, иначе все.

– Да, друг, – нервно закричал Володя. – Нам дико повезло. Такой камень не каждый день можно найти.

– Этот камень наводил страх, он заставлял любить и ненавидеть, – немного хриплым голосом продолжил мужичок. – Чтобы увидеть его, многие шли на смерть, чтобы узнать, где его искать, многие отдавали все свое богатство.

Анатолий подошел к окошку. Картина была прежней. Там стояли и внимательно смотрели дед с мужичком.

– Да, я сразу, как увидел камень, понял, что это он. Но мы недостойны держать его в руках, поэтому готовы отдать его вам. Вы знаете его историю, знаете все обычаи. Вы и есть настоящие обладатели камня, – сказал Анатолий.

– За обладание этим камнем сражались рыцари, – сказал мужичок и тут же пропал из виду. Дед тоже медленно пошагал в сторону.

– Слушай, они уходят, полный завал, – сказал Анатолий.

Володя подбежал к окошку.

– Эй, дед, я повторяю последний раз, – заорал он громче прежнего. Никто не отозвался.

Володя молча сел обратно на скамейку. Анатолий присел рядом.

Они просидели несколько минут в полной тишине.

– Что делать будем? Они ушли, похоже, – Анатолий первым нарушил молчание.

– Не знаю, – ответил Володя.

Тут внезапно они услышали странные звуки.

– Ту-ду-ту-ту.

Володя и Анатолий подбежали к окошку, немного отталкивая друг друга. Окошко было таким, что оба одновременно не могли в него полноценно смотреть.

– Ту-ду-ту-ту, – мужичок стоял с рупором, сложенным из дырявой промокшей газеты, и кричал в него. – Внимание, рыцари всех земель и морей вызываются на честный бой. Кто победит, получит камень знаний. Ту-ду-ту-ту.

– Все, это полный… – тихо сказал Володя. – Они нас не выпустят. Это точно психи.

– Подожди, – ответил Анатолий. – Сейчас. – О, великий рыцарь, – Анатолий закричал в окошко. – Я готов принять твой вызов и сразиться с тобой. Отвори темницу и дай мне мой меч! – Анатолий обнадеживающе взглянул на Володю.

– Камень знаний, сокровище из сокровищ, принесенное чужеземцами, данное им с небес, – мужичок не обращал никакого внимания на Анатолия.

Тут появился дед с длинной палкой.

– Я готов сразиться за камень, – сказал он.

– Принимаю твой вызов, о, смельчак, – торжественно ответил мужичок.

Володя снова сел на скамейку и обхватил голову руками. Мужичок тоже достал длинную палку. Они с дедом разошлись в разные стороны, а потом побежали друг на друга, выставив перед собой палки. Палка деда попала прямо в живот мужичка, отчего тот громко закричал и упал на землю.

– Что там происходит? – спросил Володя, не отрывая рук от головы.

– Сражаются, – Анатолий не отводил взгляда от происходящего.

– Ты повержен, – сказал дед. – Где камень?

– Пощади, о, храбрый рыцарь, – жалобным голосом сказал мужичок. – Не убивай.

– Я не убью тебя, если скажешь, как найти камень. Или хотя бы каков он из себя и кто хранит его?

– Он прекрасен, как самое прекрасное на свете. Ярче его блеска нет ничего. Он дарует бессмертие и свободу. Но где найти камень – не знает никто.

– Я знаю, – закричал Анатолий. – Он здесь, камень здесь.

– Да брось ты, – сказал ему Володя. – Не поможет. Тут и кричать не поможет: рядом никого нет, мы, считай, посреди леса. Да еще с двумя психами, которые думают, что они наполеоны.

– Я знаю тайну камня, – продолжил Анатолий. – Он здесь, смотрите, сейчас покажу вам его.

Анатолий поднес найденный час назад камень к окошку.

* * *

Среди красного заката и горячей земли. Каждый проходит свои пути, плутает, боится. В мае воздух нагревается страстно, становится трудно дышать. Лицо обжигает. Поднесешь камень к окошку, а потом обратно спрячешь, испугаешься.

Я закрыл глаза.

Чтобы понять жизнь хоть одного из них, недостаточно надеть дхоти и броситься в Гангу. Надо найти философский камень. Он будет лежать недалеко от бесконечной свалки, прямо при выезде из Дели. Ты подойдешь к нему и прижмешь его к своей щеке. Твоя голова закружится, тело задрожит. Не бойся, это подлинность! Еще немного, и ты увидишь совершенно иную реальность, совершенно иные взаимоотношения и тайны.

– Шуни, бежим, мама принесла дахи и чапати, – брат схватил меня за рукав. – Бросай этот камень, побежали. Сегодня снова придет она, пойдем смотреть?

– Вот матери расскажу, что ходишь на нее смотреть.

– Пойдем, Шуни, не останется ведь ничего.

– Иди, я сейчас подойду.

Я остался сидеть на земле и смотреть на камень. Что произошло – я не понимал. Каждый вечер она приходила к этому месту, брала именно этот камень и плакала. Мы прятались за той белой стеной и внимательно смотрели. Она проводила здесь несколько часов, а потом уходила.

– Как ты думаешь, она сегодня снова придет? – спросил брат.

– Конечно, – ответил я.