Текст книги "Общая теория юридической ответственности"

§ 3.3. Правонарушение как юридический факт

Правонарушение – антипод социально полезного действия. Оно порождает конкретное охранительное правоотношение ответственности. В своих существенных моментах концепция правонарушения как разновидности юридических фактов тождественна концепции правонарушения как основания юридической ответственности.[539]539
  См.: Денисов Ю. А. Общая теория правонарушения и ответственности. – Л., 1983. – С. 11.


[Закрыть] Вопрос об основании возникновения ответственности есть одновременно и вопрос о том, что является основанием возникновения правоотношения юридической ответственности.

Существенные разногласия существуют между учеными по вопросу о том, находится ли в основании ответственности один юридический факт (правонарушение) или группа юридических фактов (фактический состав). Некоторые исследователи считают, что основанием возникновения ответственности и правоотношения ответственности служит юридический факт правонарушения.[540]540
  См.: Наумов А. В. Реализация уголовного права. – Волгоград, 1983. – С. 25. Шиндяпина М. Д. Стадии юридической ответственности. – С. 63; Огурцов Н. А. Правоотношения и ответственность в советском уголовном праве. – С. 72; Головкин Л. В. Отношения юридической ответственности в плане теории правоотношений: Автореф. дис…. канд. юрид. наук. – М., 1970. – С. 9; Бутнев В. В. Реализация ответственности в гражданском процессе. – Ярославль, 1985. – С. 29.


[Закрыть] Другие полагают, что в основании возникновения правоотношения ответственности лежат два юридических факта: правонарушение и процессуальное решение, выражающееся в акте применения права.[541]541
  См.: Гогин А. А. Теоретико-правовые вопросы налоговой ответственности. – Тольятти, 2003. – С. 112.


[Закрыть] Впрочем, сторонники второй точки зрения тоже не единодушны. Одни убеждены, что юридическим фактом здесь является вступление акта применения права в законную силу,[542]542
  Щербаков В. В. Уголовная ответственность и ее основание: Автореф. дис… канд. юрид. наук. – Саратов, 1998. – С. 14.


[Закрыть] а другие – что эту роль играют акты применения мер пресечения.[543]543
  Огурцов Н. А. Правоотношения и ответственность в советском уголовном праве. – С. 161–162.


[Закрыть] Третьи отмечают, что факт, влекущий возникновение отношений ответственности, заключается в вынесении постановления о привлечении в качестве обвиняемого.[544]544
  Марцев А. И. Уголовная ответственность как средство предупреждения преступлений: Лекция. – Омск, 1980. – С. 24.


[Закрыть] Четвертые рассматривают возбуждение уголовного дела как юридический факт, порождающий правоотношение ответственности.[545]545
  Санталов А. И. Теоретические вопросы уголовной ответственности. – С. 62.


[Закрыть] Все эти концепции объединяет одно обстоятельство: наряду с правонарушением их сторонники выделяют еще один юридический факт, который в совокупности с правонарушением и служит основанием возникновения охранительного правоотношения ответственности. Как правило, такими фактами признают акты применения права: возбуждение уголовного дела, применение мер пресечения, вынесение приговора суда, задержание в качестве подозреваемого и т. д.

Все указанные юридические факты знаменуют возникновение и изменение процессуальных правоотношений. Юридическая ответственность – институт материального права, и правоотношения, которые возникают на основе материально-правовых норм, по своим характеристикам являются материальными, а не процессуальными. Данные юридические факты характеризуют динамику процессуальных отношений и связаны с переходом одной стадии процесса в другую. Однако юридические факты, влияющие на возникновение, изменение и прекращение процессуальных правоотношений, опосредованно влияют и на развитие материального правоотношения юридической ответственности. Так, без выявления правонарушения, возбуждения уголовного дела, вынесения обвинительного приговора невозможны осуждение правонарушителя и претерпевание им неблагоприятных последствий, предусмотренных санкцией нормы юридической ответственности. Связь юридических фактов, порождающих процессуальные правоотношения и отношения юридической ответственности, состоит и в том, что в основе всех юридических фактов, которые порождают процессуальные правоотношения, в свою очередь, находится юридический факт правонарушения. Развитие процессуальных отношений, их изменение обеспечивает переход от одной стадии юридической ответственности к другой.[546]546
  См.: Лучков В. В. Юридическая ответственность в механизме правового регулирования. – С. 117.


[Закрыть]

Обнаружение правонарушения, вынесение постановления о привлечении в качестве обвиняемого могут играть двоякую роль. «Юридические факты являются конкретными предпосылками уголовно-процессуальных отношений. Как только совершится процессуальное действие или процессуальный поступок, или произойдет юридически значимое событие, такой юридический факт в силу уголовно-процессуального закона влечет за собой определенные процессуальные последствия – возникает, изменяется или прекращается конкретное процессуальное отношение».[547]547
  Зусь Л. Б. Правовое регулирование в сфере уголовного судопроизводства. – Владивосток, 1984. – С. 41–42.


[Закрыть] Вынесение постановления о привлечении в качестве обвиняемого, приговора – это акт применения права, осуществляемый компетентными органами. Н. М. Кропачев отмечает: «Признание процессуальных актов применения санкции уголовно-правовой нормы юридическими фактами в уголовном праве связано с тем, что применение санкции, в отличие от квалификации преступления (предварительной и окончательной), предполагает оценочную деятельность по выбору меры уголовно-правового воздействия».[548]548
  Кропачев Н. М. Механизм уголовно-правового регулирования: Дис… д-ра юрид. наук в форме научного доклада. – СПб., 2000. – С. 7.


[Закрыть] Одновременно процессуальные акты можно рассматривать как юридические факты, обусловливающие развитие процессуальных правоотношений, которые приводят в движение материальные правоотношения ответственности. Вынесение приговора или иного судебного акта, в котором содержатся осуждение и итоговая оценка действий правонарушителя, выступает одновременно и актом применения права и юридическим фактом, влекущим возникновение движения материального правоотношения и реализацию прав и обязанностей участников правоотношения. А. В. Наумов отмечает: «Уголовное охранительное правоотношение начинается с совершения преступления как юридического факта, однако основное содержание прав и обязанностей его субъектов реализуется с момента признания лица виновным в совершении преступления и назначения ему наказания».[549]549
  Наумов А. В. Реализация уголовного права. – С. 25.


[Закрыть] В свою очередь, действия участников процессуальных и материальных правоотношений по реализации прав и обязанностей можно рассматривать как юридические факты.[550]550
  См.: Яров В. В. Юридические факты в механизме реализации норм гражданско-процессуального права. – Екатеринбург, 1992. – С. 49–50.


[Закрыть]

Таким образом, возникновение материального правоотношения связано исключительно с юридическим фактом правонарушения, а переход от одной стадии юридической ответственности к другой зависит от юридических фактов, закрепленных в процессуальном законодательстве, которые влияют не на возникновение отношения ответственности, а на его изменение.

Вступление приговора суда в законную силу означает не только движение материального правоотношения ответственности, но и возникновение и реализацию уголовно-исполнительных правоотношений. Н. И. Полищук подчеркивает, что «единственным юридическим фактом, служащим основанием возникновения исправительно-трудовых (уголовно-исполнительных. – Авт.) правоотношений, является факт вступления приговора суда в законную силу и обращение его к исполнению».[551]551
  Полищук Н. И. Юридические факты в исправительно-трудовом праве: Дис… канд. юрид. наук. – Рязань, 1987. – С. 79.


[Закрыть]

Приговор суда или иной правоприменительный акт только подтверждает юридический факт правонарушения. «Судебное решение является санкционированием на основе и во исполнение закона конкретного отношения, абстрактное выражение которого дано в норме права. Оно признает на основе норм права конкретные факты юридическими и фиксирует наличие прав у определенного лица».[552]552
  Красавчиков О. А. Теория юридических фактов в советском гражданском праве: Автореф. дис… канд. юрид. наук. – Свердловск, 1950.


[Закрыть] Схожим образом рассуждает Н. М. Колосова, отмечая, что «правоприменительный акт скорее свидетельствует о реализации юридической ответственности, так как находится вне пределов деятельности субъекта ответственности, который, кстати, может добровольно реализовать ответственность».[553]553
  Колосова Н. М. Конституционная ответственность в Российской Федерации. – С. 101.


[Закрыть] Следует отметить, что в самом приговоре или ином правоприменительном акте содержится оценка (осуждение) действий правонарушителя, которое выступает составной частью юридической ответственности. Одновременно с осуждением правоприменительный акт содержит конкретное указание на вид, пределы и меры юридической ответственности. Таким образом, судебное решение выполняет функцию конкретизации ответственности. Обязанность претерпеть неблагоприятные последствия правонарушения возникает в момент его совершения, и ее возникновение от суда не зависит.[554]554
  Бутнев В. В. Реализация ответственности в гражданском процессе. – С. 43.


[Закрыть] От деятельности суда или иного компетентного органа зависит только подтверждение (санкционирование) юридического факта.

Некоторые ученые полагают, что в публичных отраслях права основанием ответственности выступает правонарушение, а в частных – нарушение субъективного права.[555]555
  См.: Чураков А. Н. Принципы юридической ответственности: Автореф. дис…. канд. юрид. наук. – Волгоград, 2000. – С. 10.


[Закрыть] Исследователи-цивилисты отмечают: «Основанием гражданско-правовой ответственности является нарушение субъективных гражданских прав, как имущественных, так и личных неимущественных».[556]556
  Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право: Общие положения. – М., 1998.-С. 705.


[Закрыть] Далее М. И. Брагинский и В. В. Витрянский указывают, что «условие противоправности относится не к действиям (бездействию) должника, а к самому нарушению субъективных прав».[557]557
  Там же. – С. 706.


[Закрыть] Противоправное действие или бездействие сформулировано в норме права, и невозможно нарушить субъективное право, не совершив противоправного действия или бездействия. В высказывании М. И. Баргинского и В. В. Витрянского явно меняются местами причина и следствие. Впрочем, в последние годы некоторые ученые-цивилисты нередко отступают от устоявшейся юридической терминологии и вкладывают в существующие понятия совершенно иной смысл. Например, В. А. Белов пишет, что все «неправомерные действия следует классифицировать, прежде всего, на объективно и субъективно противоправные».[558]558
  Белов В. А. Гражданское право. – М., 2003. – С. 333.


[Закрыть] В теории государства и права, да и в отраслевых юридических науках, объективно противоправным называют такое действие, которое совершено невиновно. По мнению В. А. Белова, «под объективно противоправным действием понимается действие, нарушающее норму объективного права, т. е. совершаемое против права в объективном смысле; под субъективно противоправным – действие, нарушающее субъективное гражданское право».[559]559
  Там же.


[Закрыть] Данное высказывание является своеобразным развитием представления о том, что основанием гражданско-правовой ответственности служит не правонарушение, а нарушение субъективных гражданских прав.[560]560
  Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. – С. 708.


[Закрыть] Практически невозможно себе представить нарушение субъективного права без нарушения нормы объективного права. Субъективное и объективное право взаимосвязаны, и первое не может существовать без второго. «Право в объективном смысле – это законодательство данного периода в данной стране; право же в субъективном смысле – это те конкретные возможности, права, требования, притязания, законные интересы, а также обязанности, которые возникают на основе и в пределах этого законодательства на стороне участников юридических отношений».[561]561
  Матузов И. И. Актуальные проблемы теории права. – Саратов, 2003. – С. 74.


[Закрыть] «Принято считать, что субъективное право вытекает из объективного, а не наоборот. Только естественные права, как уже отмечено, – не от власти и не от закона, а от природы. Но и в этом случае власть, государство обязаны уважать и защищать эти права, в том числе и посредством закрепления их в объективном праве. Так что и здесь связь между естественным и позитивным (объективным) правом прослеживается весьма четко».[562]562
  Там же. – С. 70.


[Закрыть] Именно поэтому невозможно нарушить субъективное право, не нарушив одновременно и объективное право. Предположение, будто основанием ответственности является нарушение субъективных прав, а не правонарушение, представляется весьма спорным. Идеи о необходимости различать нарушение объективного права и нарушение субъективного права ничего нового в науку не привносят, а только вызывают путаницу в устоявшихся понятиях; появление их вызвано противопоставлением публичных отраслей права частным. Сторонники подобных идей забывают о системности права, вследствие чего складывается впечатление, что частное право существует в отрыве от иных отраслей права.

Также нельзя и нарушение частной правоспособности рассматривать как разновидность правонарушения.[563]563
  По мнению В. А. Белова, нарушение частной правоспособности является разновидностью гражданско-правового правонарушения. См.: Белов В. А. Гражданское право. – С. 335.


[Закрыть] Более того, частную правоспособность в принципе невозможно нарушить, поскольку «под правоспособностью понимается признаваемая государством общая (абстрактная) возможность иметь предусмотренные законом права и обязанности, способность быть их носителем».[564]564
  Матузов И. И. Правовые отношения. Теория государства и права / Под ред. Н. И. Матузова и А. В. Малько. – М., 2000. – С. 519.


[Закрыть] Правоспособность – это своеобразное право на право. Нарушить абстрактную, признаваемую государством возможность невозможно. «Правоспособность, – писал Н. М. Коркунов, – означает только то, что лицо может иметь известные права, но это еще не значит, что оно ими действительно обладает. Каждый способен иметь право собственности на имущество, но отсюда вовсе не следует, что уже имеет его».[565]565
  Коркунов И. М. Лекции по общей теории права. – СПб., 1909. – С. 147.


[Закрыть] Следовательно, как можно причинить вред тому, чего еще нет в реальной действительности? Очевидно, никак.

Гражданско-правовое правонарушение выражается не в нарушении субъективных прав, а в совершении противоправного деяния, которое затрудняет или делает практически невозможным реализацию прав в правоотношении. Все иное – блага, интересы, субъективные права – существует в рамках общественных отношений, а путем воздействия на них причиняется вред всему общественному отношению в целом. Причем сами формы выражения вреда, т. е. реальные последствия, могут иметь самый разнообразный характер. Речь может идти о моральном вреде, об убытках, об упущенной выгоде, о моральных переживаниях, об отсутствии реальной возможности использовать принадлежащее субъекту право, об организационных последствиях.

Некоторые ученые предлагают ввести понятие «нормонарушение» – нарушение несправедливых предписаний.[566]566
  См.: Грызунова Е. В. Правонарушение и юридическая ответственность в их соотношении: Автореф. дис… канд. юрид. наук. – Саратов, 2002. – С. 13.


[Закрыть] Предложение весьма спорное. Получается, что если предписание несправедливо, его можно не исполнять. Но кто будет оценивать, является предписание справедливым или же нет? На наш взгляд, данное предложение обусловлено дискуссиями о широком и узком понимании права. Позитивное право должно учитывать критерии естественного права, в таком случае отпадает необходимость в понятии «нормонарушение».

Дискуссионной в юридической литературе является проблема злоупотребления правом. Может ли злоупотребление правом выступать в качестве юридического факта, порождающего правоотношения юридической ответственности? А. А. Малиновский полагает, что «злоупотребление правом есть такая форма осуществления права в противоречии с его назначением, посредством которой субъект причиняет вред другим участникам общественных отношений»,[567]567
  Малиновский А. А. Злоупотребление правом. – М., 2002. – С. 39.


[Закрыть] а одной из форм злоупотребления правом называет правонарушение.[568]568
  Там же. – С. 58.


[Закрыть] Таким образом, злоупотребление правом как юридический факт может служить основанием возникновения правоотношения ответственности только в том случае, если оно является правонарушением. Некоторые формы злоупотребления правом не являются правонарушением, а следовательно, не могут служить основанием возникновения правоотношений юридической ответственности. Например, деятельность религиозного объединения или его лидера можно рассматривать как злоупотребление свободой совести и вероисповедания, но не как правонарушение.[569]569
  Там же. – С. 91.


[Закрыть]

Правоотношения ответственности – только одна из разновидностей охранительных правоотношений. Поэтому от правонарушения необходимо отличать юридические факты, вызывающие к жизни иные разновидности охранительных правоотношений. «Предпосылками охранительных правоотношений являются охранительные нормы материальных отраслей права, правоспособность, а также определенные юридические факты. Юридическими фактами, порождающими охранительные правоотношения, могут выступать правонарушения, объективно противоправные деяния, различные помехи к нормальному использованию права. В отличие от других видов охранительных правоотношений отношения ответственности могут порождаться единственным юридическим фактом – правонарушением».[570]570
  Бутнев В. В. Гражданский процесс как одна из форм реализации юридической ответственности в эпоху развитого социализма: Автореф. дис…. канд. юрид. наук. – Л., 1981. – С. 9.


[Закрыть]

В юридической литературе представлена еще одна точка зрения на основание правоотношения ответственности. Некоторые специалисты в области уголовного права утверждают, что в качестве основания ответственности выступает не правонарушение, а состав правонарушения.[571]571
  Трайнин А. Н. Общее учение о составе преступления. – М., 1957. – С. 4.


[Закрыть] Однако состав правонарушения есть теоретическая конструкция, научная абстракция, а правонарушение – факт реальной действительности. Поэтому состав преступления не может служить основанием ответственности. Признаки состава правонарушения конкретизируют признаки правонарушения, но не подменяют их. Поэтому понятие «состав правонарушения» не заменяет понятия «правонарушение». Некоторые ученые занимают компромиссную позицию, отмечая, что основанием возникновения правоотношений ответственности выступает деяние, содержащее в себе все признаки состава преступления (правонарушения), которое предусмотрено законом.[572]572
  См.: Якушин В. А., Шаталова Л. И. Правовые аспекты субъективного вменения. – Ульяновск, 1997. – С. 25.


[Закрыть] Думается, что понятие «деяние, содержащее все признаки состава правонарушения», по своей сути идентично понятию «правонарушение». «Деяние» – это факт социальной действительности, а юридическим он является, поскольку предусмотрен в действующем законодательстве. Решение вопроса о том, содержит ли конкретное деяние соответствующие признаки, связано с его оценкой правоохранительными органами.

Понятие правонарушения как юридического факта, порождающего правоотношения ответственности, достаточно подробно изучено в общетеоретической и отраслевой литературе.[573]573
  См.: Галузин А. Ф. Правонарушения в публичном и частном праве: общая характеристика: Дис…. канд. юрид. наук. – Самара, 1996; Хачатуров Р. Л., Ягутян Р. Г. Юридическая ответственность; Денисов Ю. А. Общая теория правонарушения и ответственности. – Л., 1983; Лукьянов В. В. Административное правонарушение и уголовное преступление: в чем различие? // Государство и право. – 1996. – № 3.


[Закрыть] В юридических исследованиях правонарушение определяют как виновное, противоправное, общественно опасное деяние, за которое предусмотрена юридическая ответственность. В действующем законодательстве нормативно закреплены понятия уголовного, административного и налогового правонарушения. В ст. 14 УК РФ устанавливается, что «преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания». Административное правонарушение определяется как «противоправное, виновное действие (бездействие) физического или юридического лица, за которое настоящим Кодексом или законами субъектов РФ об административных правонарушениях установлена административная ответственность» (ст. 2.1 КоАП РФ). Статья 106 НК РФ гласит: «Налоговым правонарушением признается виновно совершенное противоправное (в нарушение законодательства о налогах и сборах) деяние (действие или бездействие) налогоплательщика, налогового агента и иных лиц, за которое настоящим Кодексом установлена ответственность».

В теории государства и права понятию «правонарушение» даются самые разнообразные определения. Его определяют как «общественно вредное (или общественно опасное) противоправное и виновное деяние деликтоспособного субъекта, влекущее юридическую ответственность».[574]574
  Общая теория государства и права / Под ред. В. В. Лазарева. – М., 2002. – С. 287.


[Закрыть] По мнению Ю. А. Денисова, правонарушением является общественно опасное, виновное деяние, противоречащее нормам права, за совершение которого предусматривается правовая ответственность.[575]575
  Денисов Ю. А. Общая теория правонарушения и ответственности. – С. 18.


[Закрыть] Р. X. Макуев считает, что «правонарушение – это виновное противоправное действие или бездействие деликтоспособного лица, причинившего вред обществу, государству или отдельным лицам, влекущее юридическую ответственность».[576]576
  Макуев Р. X. Правонарушение и юридическая ответственность. – Орел, 1998. – С. 29.


[Закрыть] А. С. Шабуров полагает, что «правонарушение – это общественно вредное виновное деяние дееспособного субъекта, противоречащее требованиям правовых норм».[577]577
  Шабуров А. С. Правонарушение. Теория государства и права / Под ред. В. М. Корельского и В. Д. Перевалова. – М., 1998. – С. 409.


[Закрыть]

Из научного определения правонарушения и законодательных дефиниций можно вычленить признаки, которые характеризуют юридический факт правонарушения: противоправность; деяние; наличие юридической ответственности за данное деяние; виновность; общественная опасность.

Последние два признака правонарушения вызывают оживленные споры в юридической литературе. Одни ученые убеждены, что признак общественной опасности присущ только уголовным правонарушениям, другие исключают признак вины из понятия правонарушения, ссылаясь на расширение института ответственности без вины в гражданском праве.

Следует отметить, что вопрос об общественной опасности как признаке правонарушения горячо обсуждается не только отечественными, но и зарубежными правоведами. А. Г. Карвелл и Е. Свифен Грин дают формальное определение преступления, рассматривая его как «действие или упущение, запрещенное законом под страхом наказания».[578]578
  Carvell I., Green Е., Swinfen. Criminal Law and Procedure. – London, 1970. – P. 3.


[Закрыть] Л. Ингрэм – сторонник формально-материального определения понятия преступления. Он отмечает, что «преступление – это поступок или упущение, или линия поведения, считающиеся противоправными и вредными для общества в целом… запрещенное законом и заслуживающее наказания».[579]579
  Ingraham Baton L. Political in Europe. A comparative study of France, Germany and England. – University of California press, 1979. – P 13.


[Закрыть] По мнению Ч. Беккариа, «единственным и истинным мерилом преступлений является вред, который они приносят нации».[580]580
  Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях. – М., 1939. – С. 223.


[Закрыть]

Из всех законодательных дефиниций правонарушений только содержащаяся в УК РФ указывает на признак общественной опасности. Однако отсутствие подобного указания в других законодательных дефинициях правонарушения еще не означает, что оно не обладает данным свойством.

В законодательстве различных стран мира рассматриваемый вопрос решается неоднозначно. В странах бывшего СССР признак «общественная опасность» закреплен в законодательных формулировках понятия «преступление». Например, в УК Республики Беларусь отмечается, что «преступлением признается совершенное виновно общественно опасное деяние (действие или бездействие), характеризующееся признаками, предусмотренными настоящим Кодексом, и запрещенное им под угрозой наказания» (ст. И).[581]581
  Уголовный кодекс Республики Беларусь. – СПб., 2003. – С. 89.


[Закрыть] Практически аналогичная формулировка содержится в УК Республики Таджикистан.[582]582
  Уголовный кодекс Республики Таджикистан. – СПб., 2001. – С. 35.


[Закрыть] В УК Литовской Республики сформулировано не понятие общественной опасности, а понятие «опасность» (ст. 12).[583]583
  Уголовный кодекс Литовской Республики. – СПб., 2003. – С. 127.


[Закрыть] Одновременно в УК Литвы все правонарушения подразделяются на проступки и преступления, но признак общественной опасности указан как в определении преступления, так и в определении уголовного проступка. В УК Республики Молдова употребляется смежное понятие – «вредоносное деяние» (ст. 23).[584]584
  Уголовный кодекс Республики Молдова. – СПб., 2003. – С. 37.


[Закрыть]

Аналогично разрешается этот вопрос в законодательстве стран бывшего социалистического лагеря. Например, согласно УК Республики Польша «не является преступлением запрещенное деяние, общественная вредность которого незначительна».[585]585
  Уголовный кодекс Республики Польша. – СПб., 2001. – С. 47.


[Закрыть] По УК Болгарии «преступлением является такое общественно опасное деяние (действие или бездействие), которое совершено виновно и объявлено законом наказуемым» (ст. 9). Кроме того, в УК Болгарии дается определение понятия «общественная опасность». Статья 10 гласит: «Общественно опасным является деяние, которое создает угрозу причинения вреда или причиняет вред личности, правам граждан, собственности, установленному Конституцией правопорядку в Республике Болгария или другим интересам, защищаемым правом».[586]586
  Уголовный кодекс Республики Болгария. – СПб., 2002. – С. 31.


[Закрыть]

В ряде стран Европы согласно сложившимся традициям признак общественной опасности в законодательных формулировках понятия «преступление» не указывается. Так, в параграфе 12 УК Германии подчеркнуто, что «преступлениями являются противоправные деяния, за совершение которых в качестве минимального наказания предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок от одного года и более».[587]587
  Уголовный кодекс Федеративной Республики Германии. – СПб., 2002. – С. 125.


[Закрыть] Согласно ст. 9 УК Швейцарии «преступлением является преступное деяние, подлежащее наказанию каторжной тюрьмой. Проступком является деяние, подлежащее наказанию тюрьмой в качестве наиболее тяжкого».[588]588
  Уголовный кодекс Швейцарии. – СПб., 2002. – С. 75.


[Закрыть] В уголовном законодательстве этих стран дается формальное определение понятия «преступление».

В уголовном законодательстве Франции вообще отсутствует легальное определение понятия «преступление», а классификация деяний осуществляется на основании нового критерия – тяжести правонарушения.[589]589
  Уголовный кодекс Франции. – СПб., 2002. – С. 49.


[Закрыть] Согласно ст. 111–1 «преступные деяния классифицируются в соответствии с их тяжестью на преступления, проступки и нарушения».[590]590
  Там же. – С. 67.


[Закрыть] В соответствии со ст. 111–3 «никто не может быть подвергнут наказанию за преступление или проступок, элементы которого не определены законом, или за нарушение, элементы которого не определены регламентом. Никто не может быть подвергнут наказанию, которое не предусмотрено законом, если преступное деяние является преступлением или проступком, или не предусмотрено регламентом, если преступное деяние является нарушением».[591]591
  Там же. – С. 69.


[Закрыть] Фактически понятие преступления по УК Франции вытекает из содержания ст. 111–3.

В отраслевой юридической литературе признак общественной опасности правонарушения также трактуется неоднозначно. Специалисты в области административного и финансового права смотрят на него по-разному. А. В. Куракин, А. В. Дроздов и А. В. Зубач считают, что «сущностным признаком, присущим административному правонарушению, является его общественная опасность».[592]592
  Куракин А. В., Дроздов А. В., Зубач А. В. и др. Квалификация административных правонарушений. – М., 2001. – С. З. См. также: Мурзинов А. И. Преступление и административное правонарушение. – М., 1985. – С. 39; Иванова Л. В. Административное правонарушение: понятие и состав. – С. 7.


[Закрыть] Ю. Н. Белошапко не выделяет в понятии финансового правонарушения признака общественной опасности.[593]593
  Белошапко Ю. Н. Правонарушение и ответственность в финансовом праве // Правоведение. – 2001. – № 5. – С. 134.


[Закрыть] Н. А. Громов и С. А. Полунина в понятие уголовно-процессуального правонарушения включают общественную вредность,[594]594
  Громов Н. А., Полунин С. А. Санкции в уголовно-процессуальном праве России. – М., 1998.-С. 40.


[Закрыть] а по мнению С. Г. Олькова, уголовно-процессуальные правонарушения обладают общественной опасностью.[595]595
  Ольков С. Г. Уголовно-процессуальные правонарушения в российском судопроизводстве: Автореф. дис… канд. юрид. наук. – М., 1994. – С. 15.


[Закрыть] Специалисты в области гражданского права отрицают в гражданско-правовых правонарушениях признак общественной опасности.[596]596
  Слесарев В. А. Объект и результат гражданского правонарушения. – Томск, 1980. – С. 7.


[Закрыть] Л. А. Сыроватская полагает, что дисциплинарное правонарушение не является общественно опасным.[597]597
  Сыроватская Л. А. Ответственность за нарушение трудового законодательства. – М., 1990. – С. 40.


[Закрыть] С. А. Шушпанов к признакам должностного проступка относит общественную опасность, противоправность, виновность и дисциплинарную наказуемость.[598]598
  Шушпанов С. А. Должностной проступок как основание дисциплинарной ответственности государственного служащего: Автореф. дис…. канд. юрид. наук. – Саратов, 2002. – С. 16.


[Закрыть] В. А. Виноградов, рассматривая понятие конституционного деликта, не включает в его определение признак общественной опасности.[599]599
  Виноградов В. А. Конституционная ответственность: вопросы теории и правового регулирования. – М., 2002. – С. 27.


[Закрыть]

Мы полагаем, что все правонарушения обладают общественной опасностью. Если деяние не представляет опасности для общества, т. е. не причиняет вреда общественным отношениям и не ставит их под угрозу причинения вреда, его нельзя признать правонарушением. Ошибочно считать, что только преступления обладают общественной опасностью. Преступление отличается от иных правонарушений характером и степенью общественной опасности. Например, УК РФ предусмотрена ответственность за уклонение от уплаты таможенных платежей. Уголовная ответственность за данное преступление наступает только в том случае, если уклонение от уплаты совершено в крупном размере. Если уклонение было совершено не в крупном размере, то это означает, что в действиях лица нет состава преступления, а есть состав административного правонарушения. Однако общественной опасностью обладает и административное правонарушение – не случайно законом предусмотрена возможность освобождения от административной ответственности в случае малозначительности деяния. Согласно ст. 2.9 КоАП РФ «при малозначительности совершенного административного правонарушения судья, орган, должностное лицо, уполномоченные решить дело об административном правонарушении, могут освободить лицо, совершившее административное правонарушение, от административной ответственности и ограничиться устным замечанием». Возможность освобождения от административной ответственности подчеркивает наличие у административного правонарушения общественной опасности, ведь в случае ее отсутствия (малозначительности правонарушения) лицо освобождается от административной ответственности. Именно по степени общественной опасности преступления отличаются от иных правонарушений, но общественная опасность присутствует во всех правонарушениях. Так, В. М. Ведяхин и А. Ф. Галузин верно указывают, что уголовная контрабанда отличается от аналогичного таможенного правонарушения и по степени общественной опасности.[600]600
  Ведяхин В. М., Галузин А. Ф. Рыночная экономика и правонарушения // Атриум: Межвуз. сб. науч. ст. Сер. «Юриспруденция». – Вып. 4. – Тольятти, 1996. – С. 4–5.


[Закрыть]

Другой довод в пользу того, что все правонарушения, а не только преступления характеризуются общественной опасностью. За многие разновидности правонарушений предусмотрены меры ответственности более суровые по своим последствиям, чем за некоторые преступления. Так, предел имущественного штрафа в УК РФ четко ограничен одним миллионом рублей. Между тем размер возмещения убытков в случае совершения гражданско-правового правонарушения ограничивается только размером самих убытков. За нарушение налогоплательщиком срока подачи заявления о постановке на учет в налоговом органе на срок более 90 дней предусмотрен штраф в размере десяти тысяч рублей, тогда как минимальный размер уголовного штрафа равен двум тысячам пятистам рублям. За правонарушение, которое не обладает общественной опасностью, не может быть назначено наказание, по своим размерам превышающее уголовное наказание. В определенной степени о характере и степени общественной опасности деяния мы можем судить по виду санкции, в которой устанавливается объем неблагоприятных правоограничений, которые обязан претерпеть субъект, нарушивший правовую норму.

Признаки, характеризующие общественную опасность, целесообразно разделить на две группы. К первой группе необходимо отнести объект преступления, а ко второй – общественно опасное деяние, общественно опасные последствия и личность виновного. Вторая группа – это не что иное, как элементы структуры общественной опасности преступления.[601]601
  Мальцев В. В. Оценка следователем общественной опасности посягательства. – Волгоград, 1986. – С. 6.


[Закрыть] В этой связи нельзя согласиться с теми учеными, по мнению которых выражением общественной опасности выступает только вред, который наступил или мог наступить в результате совершения правонарушения.[602]602
  Комаров С. А. Общая теория государства и права. – М., 1996. – С. 343.


[Закрыть] Понятия «общественная опасность» и «вредность», «вредоносность» не являются тождественными. Вред, который причиняется правонарушением, – лишь внешнее выражение общественной опасности. Наиболее содержательно понятие общественной опасности раскрывается через структуру деяния, в которой выделяются следующие элементы: деятель (личность), действие, субъективная сторона, последствия (признак объективной стороны).[603]603
  См., напр.: Кузнецова Н. Ф. Преступление и преступность. – М., 1969; Фефелов П. А. Общественная опасность преступного деяния и основание уголовной ответственности. – М., 1972.


[Закрыть] В этой связи в науке уголовного права различают характер и степень общественной опасности. Характер общественной опасности преступления определяется направленностью деяния против того или иного объекта, размером ущерба, формой вины. Характер – это отличительное свойство особенности, качество чего-либо. Степень общественной опасности – это количественное выражение сравнительной общественной опасности. При определении степени общественной опасности необходимо исходить из совокупности всех обстоятельств, при которых было совершено преступное деяние: форма вины, мотивы, способы, обстановка, тяжесть последствий.[604]604
  См., напр.: Гаверов Г. С. Преступление и наказание в России. – Иркутск, 1993. – С. 73; Уголовное право России: Общая часть / Отв. ред. Б. В. Здравомыслов. – М., 1996. – С. 55; Малеин Н. С. О мерах ответственности // Теория права: новые идеи. Вып. 3. – М., 1993. – С. 46–47; Мальцев В. В. Категория «общественно опасное поведение» и ее уголовно-правовое значение // Государство и право. – 1995. – № 8. – С. 45–50.


[Закрыть] Таким образом, понятие вреда ни в коей мере не подменяет собой понятие общественной опасности, вред является всего лишь одной из характеристик общественной ответственности. Отсутствие у деяния общественной опасности означает и отсутствие правонарушения.[605]605
  См.: Хачатуров Р. Л., Ягутян Р. Г. Юридическая ответственность. – С. 84; Липинский Д. А. Формы реализации юридической ответственности. – Тольятти, 1999. – С. 112; Ефремов А. Ф. Принципы законности и проблемы их реализации. – Тольятти, 2000. – С. 90; Мальцев В. В. Категория «общественно опасное поведение» и ее уголовно-правовое значение. – С. 45–50.


[Закрыть] Деяние – следующий признак правонарушения. Оно может быть выражено как в форме действия, так и бездействия. Действие и бездействие обладают особыми чертами в физическом и социальном плане, они специфическим образом проявляются вовне, связаны с последствиями и имеют разные условия противоправности. Поэтому действие и бездействие всегда рассматриваются в действующем законодательстве и правоприменительной практике в качестве самостоятельных форм противоправного поведения. Противоправное действие внешне выражается либо в жесте (например, оскорбление), либо в словах (например, угроза), либо – в подавляющем большинстве случаев – в физическом воздействии на других людей или на различные предметы внешнего мира (например, уничтожение имущества, удар ножом и т. д.).

Действие и бездействие как две формы общественно опасного поведения человека положены в основу конструкции конкретных составов правонарушений. Они имеют ряд общих признаков: общественную опасность, противоправность, конкретность и волевой характер. В. Н. Кудрявцев отмечает, что «основными признаками преступного бездействия (как и действия) являются его общественная опасность и обусловленная ею противоправность, которые рассматриваются в конкретных обстоятельствах места, времени и обстановки совершения преступления».[606]606
  Кудрявцев В. Н. Объективная сторона преступления. – М., 1960. – С. 243.


[Закрыть] «Бездействие есть особого рода пассивная форма преступного поведения. Оно заключается в невыполнении действий, лежащих на субъекте в силу его служебного положения или иного правового состояния, и составляет способ посягательства на охраняемые законом интересы и способ причинения вреда».[607]607
  Лозебник Ю. В. Состав преступления и его элементы. – С. 23.


[Закрыть]