Текст книги "Свадебный подарок"

Глава 12

Подъехав к дому Лукаса, Энелайз помедлила, прежде чем выйти из машины. Сердце, казалось, перестало биться, а ноги отказывались слушаться. Собравшись с духом, Энелайз все-таки позвонила в дверь.

Лукас не ответил, хотя его «мерседес» стоял около входа, а в окнах горел свет.

Постучав в дверь кулаком, Энелайз крикнула:

– Лукас! Я знаю, что ты здесь!

Почти сразу же Лукас распахнул дверь и сжал девушку в объятиях. Необычно восторженное приветствие. Но он хотя бы не дуется на нее. Пока.

– Как хорошо, что ты на меня не злишься! – воскликнула она, отстраняясь и глядя на него снизу вверх.

Он посмотрел на нее в ответ. В его взгляде было одновременно смущение и огорчение. Проведя рукой по волосам, он сказал:

– Энелайз, нам надо поговорить.

Она проследовала за ним в дом и сказала, облокотившись на спинку дивана:

– Да, и мне тоже столько нужно тебе рассказать!

– Энелайз, мы не сможем пожениться. Его слова были так же неожиданны, как и его необъяснимая бурная встреча, но принесли огромное облегчение.

Она сняла с пальца кольцо, которое Лукас подарил ей в день помолвки, и подбежала к нему:

– Я знала, что ты поймешь! Ты мой лучший друг, и я всегда буду тебя любить, и ты меня любишь как друга, а не… – Она запнулась. – Ты не поверишь… – продолжила Энелайз. – Придется говорить быстро, ведь я еще не была дома, а мама с папой наверняка волнуются за меня, хотя теперь им вовсе не стоит так нервничать.

– Погоди минутку. – Он посмотрел на кольцо у себя в руке. – Ты хочешь сказать, что разрываешь помолвку?

– О, дорогой мой, ты огорчен?

– Нет!

– Лукас, мы не любим друг друга так, как должны любить люди, которые собираются пожениться. Поверь мне, однажды ты встретишь девушку, в которую влюбишься, и это будет самым замечательным, удивительным, потрясающим событием для тебя, и тогда ты поймешь, почему мы не должны пожениться…

Он схватил ее за плечи, снова обнял и засмеялся:

– Энелайз, я тебя люблю! Как сестру.

– Ты понимаешь! Я так рада! Я знаю, ты удивляешься, зачем мне нужно было ездить по всей стране. В общем, я хотела сделать тебе свадебный подарок, потому что знала, как много это для тебя значит, но теперь получится несвадебный подарок…

– Энелайз, – прервал он ее, подходя к телефону. – Я хочу услышать все о твоем путешествии, но есть кое-кто, кому я должен срочно позвонить.

– Но Лукас, неужели ты не хочешь узнать все об ужасной женщине, которая обвинила твоего отца и разрушила его жизнь?

Лукас остановился, его рука замерла прямо над телефоном:

– Что ты сказала?

– Ник нашел доказательства невиновности твоего отца! – Она рассказала ему все о воровстве Эбби Прейзер и о том, как та навела подозрения на его отца. Но перед тем, как ей удалось сказать хоть что-то о Саре, он прижал два пальца к ее губам, чтобы остановить ее:

– Спасибо. Это самый замечательный подарок, который я получал за всю свою жизнь. Ты мой самый-самый лучший друг. Но мне нужно позвонить прямо сейчас. Нужно поймать Сару до того, как она уедет из города.

– Сара? Не Сара Мартин? Ты встретил мою сестру? Родители о ней знают?

– Нет. Они…

– Вот здорово! Это будет для них сюрпризом! Именно из-за нее Эбби Прейзер украла деньги. Она заполучила Сару и…

– Минутку. Что ты имеешь в виду под этим «заполучила Сару»? Сару воспитывала женщина по имени Джун Мартин.

– Я тебе все расскажу, если ты перестанешь меня перебивать! Эбби Прейзер купила себе документы на имя Джун Мартин сразу после того, как украла деньги, и уехала с Сарой в Южную Дакоту. Мне прямо не верится, что ты с ней встретился! А что ты имел в виду, когда говорил, что тебе нужно ее поймать до того, как она уедет из города? Когда она уезжает? Почему?

– Сегодня, прямо сейчас.

– Нет! Как же так? Звони быстрей! Не разрешай ей уехать! – Она схватила трубку и сунула ему в руки.

– Энелайз, я люблю Сару. Если она еще не уехала, то я прямо сейчас побегу к ней и попрошу ее выйти за меня замуж.

Глаза Энелайз наполнились слезами, и она снова обняла Лукаса:

– О Лукас! Это невероятно! Ты станешь моим настоящим братом! Скорее звони ей! Я не могу дождаться, когда наконец увижу сестру! А мы действительно похожи с ней как две капли воды?

– Да, в точности. – Он набрал номер телефона. – Комната сто двенадцать, – попросил он. Лукас очень нервничал, таким Энелайз его никогда не видела.

Но потом его лицо помрачнело.

– Вы уверены? – спросил он в отчаянии.

– Лукас, что случилось?

– Она уехала десять минут назад.

– Куда она поедет? Обратно в Дюксвилл?

Это маленький городок в штате Миссури, где она жила последнее время. Не переживай. Мы сможем ее найти. Я позвоню Нику. А он может найти кого угодно. Он потрясающий детектив.

– Нет, она собиралась в Даллас, значит, поедет по Двадцатому шоссе на запад. Ты сюда на своей машине приехала?

– Конечно. Ты думаешь, мы сможем ее догнать? Давай быстрее! – С этими словами она вытащила из сумки ключи от машины.

– Нет, я должен сделать это сам. Можно одолжить твою машину?

– Лукас, но ты же не можешь ездить так быстро, как я! Я поведу машину, а ты будешь смотреть по сторонам.

Он протянул руку за ключами.

– Поверь мне, отчаяние сделает из меня настоящего автогонщика. И я тебе обещаю, что привезу Сару сюда, как только догоню ее, но сделать это я должен один.

Широко улыбнувшись, она отдала ему ключи:

– Ладно. Только помни: педаль газа в пол, а тормоз не трогай.

Энелайз не успела больше ничего сказать, а Лукас был уже в автомобиле. Шины взвизгнули, и машина с визгом тронулась с места.

– Удачи! – прокричала Энелайз, хотя Лукас уже повернул за угол, не сбавляя скорости. Ее сестра явно произвела на него впечатление.

На мгновение она задумалась, как было бы здорово, если бы Ник любил ее так же.

Но он не любил, да и не мог любить, ведь она – стихийное бедствие, а он хочет тишины и покоя и за свою жизнь уже достаточно натерпелся из-за женщин.

Она вернулась в дом, чтобы позвонить родителям, но потом передумала: а если Лукас не догонит Сару? Не стоит тревожить родителей напрасными надеждами.

А пока можно сесть и подумать.

Может, стоит позвонить Нику в офис и узнать, смогут ли они его найти на случай, если Лукас не догонит Сару и придется искать ее в Далласе?

Она с отвращением отвернулась от телефона. Снова изобретает дурацкие предлоги, чтобы еще раз увидеть Ника, а ведь поклялась себе выбросить его из головы.

Она уселась на диван. Нужно просто сидеть и ждать. Энелайз взглянула на часы. И как, скажите на милость, выдержать это ожидание, которое может затянуться не на один час?

Может, все-таки позвонить Нику? На всякий случай.

Нет, нельзя.

Поискав в сумке хоть что-нибудь съедобное, она обнаружила, что съела абсолютно все свои запасы. На кухне Энелайз нашла пакетик шоколадных чипсов и пару упаковок поп-корна для микроволновки. Нужно занять руки, так она не сможет дотянуться до телефона и позвонить Нику.

Ник остановил машину напротив дома Лукаса Дэниелса. Машины Энелайз поблизости не было. Ее родители сказали по телефону, что ждут ее с минуты на минуту, но пока ее еще нет. Ник был уверен, что она поехала сюда. Но, судя по всему, нет.

Вернувшись в машину. Ник крепко сжал руль и попытался решить, что делать дальше.

Хлопнула входная дверь, и на фоне яркого звездного неба показался дым, идущий со двора.

Сердце Ника забилось быстрее: все-таки он нашел Энелайз.

Он вышел из машины как раз тогда, когда калитка распахнулась и появилась Энелайз, неся в руках ярко пылающую сковороду. Бросив ее на землю, она развернулась и поспешила обратно.

Ник как раз пытался сбить пламя, когда она вернулась и начала брызгать на сковородку из огнетушителя, при этом обильно поливая и самого Ника.

– Ник! Это вы, Ник?

Он стер с лица резко пахнущую массу и, несмотря ни на что, улыбнулся. Он не видел ее всего пару часов, но это время показалось ему вечностью.

– Я.

Она подскочила к нему:

– О боже! – Пытаясь стереть пену с его рубашки, она дотрагивалась до него. Какими легкими, свежими и желанными были эти прикосновения! – Простите, я вас не заметила. – Остановившись, она посмотрела ему в глаза:

– А что вы тут делали?

Все звезды над ними отражались в ее глазах. Он сцепил руки за спиной, чтобы не позволить себе обнять и поцеловать ее. До этого им еще многое нужно будет решить…

– Что это было? – спросил он вместо ответа, указывая на все еще чадящую массу. Она вздохнула:

– Я не могла найти формочек для печенья, поэтому решила воспользоваться сковородкой. А потом я не смогла зажечь газ в духовке, побоялась, что взорву весь дом, и решила печь сверху, на горелке. В рецепте было написано, что нагреть нужно до трехсот пятидесяти градусов, ну, я сделала самый большой огонь, потому что «триста пятьдесят» звучит довольно внушительно. А потом печенье почему-то вылезло из сковородки и загорелось.

Она снова тараторила, и Ник уже понимал, что она нервничает.

– Успокойтесь, – сказал он, взяв ее за руку. Это прикосновение заставило его забыть о мокрой одежде, он уже не замечал запаха сгоревшего печенья… исчезло все, кроме Энелайз.

Пока он держал ее руку, она молчала.

– Что вы здесь делаете? – повторила она. – Я не думала, что снова вас увижу. А как вы узнали, где живет Лукас?

Он усмехнулся:

– Ну на то я и детектив…

– О-о. – Она с любопытством посмотрела на него, хотя ответа на свой вопрос так и не получила. Но третий раз спрашивать не стала. – Пойдемте в дом, я попытаюсь отчистить вашу одежду от грязи.

Она повернулась, чтобы идти в дом, но он удержал ее за локоть:

– Нет, погодите. Мне нужно поговорить с вами. Здесь, на улице.

Не в доме, где сидит Лукас.

– Хорошо. – Она ответила очень мягко, почувствовав, что он собирается сказать что-то очень важное.

Ник откашлялся.

– Вы не можете выйти замуж за Лукаса.

– Я знаю, – ответила она так же мягко. Он отпустил ее локоть:

– Знаете?

– Конечно. Поняла пару дней назад. У меня есть свои причуды, но я не глупа. Я не могу выйти замуж за Лукаса, потому что не люблю его. Нет, я люблю его, но как брата, а не как человека, за которого собираются замуж.

– Если вы все это уже знали, то почему не сказали мне?

Она посмотрела на остатки печенья.

– А зачем? Чтобы вы могли добавить разрыв моей помолвки к вашему списку прегрешений Энелайз? Я думаю, там уже и без того достаточно записей.

– А Лукас уже знает?

– Нет, конечно. Поэтому я все вынесла на улицу.

– Что? Нет, я не про печенье. Лукас знает, что вы не выйдете за него замуж? Вы ему уже сказали?

– Конечно, сказала. Или он мне сказал. Не помню, кто сказал первым, так что вы можете не переживать за меня. Я не ребенок, как ваши сестры, и не странная особа, как ваша бывшая жена. Может, я и не все делаю так, как надо, но по крайней мере всегда довожу начатое до конца.

– Тогда…

– Лукас приехал! – Из-за угла выехала машина Энелайз, а следом за ней седан. – Смотрите, он ее нашел! Скорее! Помогите мне отнести все это в дом, чтобы Сара не увидела! Она схватила сковородку и побежала во двор. Ник последовал за ней, стараясь не отставать:

– То есть Лукаса в доме нет?

– Нет, он взял мою машину и поехал догонять Сару. Он собирается на ней жениться и познакомить ее со мной. – Через заднюю дверь они пробежали на кухню. Было ясно, что, как бы тщательно она ни убрала остатки своих кулинарных экспериментов, запах все равно ее выдаст.

Выдвинув один из ящиков, она вытащила пакет для мусора.

– Вы не могли бы положить сюда все это печенье, крепко завязать и вынести во двор? Мне нужно позвонить маме и папе и попросить их приехать.

Она выбежала из кухни, оставив Ника наедине с остатками печенья, изуродованной сковородкой и пакетом для мусора.

Господи, как же он любит эту женщину!

Энелайз кинулась в гостиную и схватила телефон:

– Ник, какой номер телефона у моих родителей? Я так нервничаю, что не могу вспомнить!

Слава богу, Ник рядом. Она вдруг безумно испугалась предстоящей встречи с сестрой, но присутствие Ника придало ей храбрости.

Ник вышел из кухни, продиктовал ей номер, и она начала нажимать на кнопки негнущимися пальцами.

– Энелайз! – воскликнула миссис Брюстер. – Где ты, что происходит?

– Я у Лукаса. Вам с папой срочно нужно приехать сюда. Даже на красный свет не останавливайтесь. Хотя нет, лучше все-таки остановиться, но, если вы остановитесь, а никого больше нет, сразу проезжайте! Приезжайте как можно скорее! Это все очень-очень важно!

Не дав матери возможности хоть что-то выяснить, она повесила трубку, порывисто обняла Ника и выбежала на улицу.

Лукас и Сара как раз шли по тротуару.

Энелайз подбежала к ним:

– Это моя сестра? Вы… ты Сара? Мне прямо не верится! – Энелайз сгребла Сару в охапку и крепко обняла. Потом, отстранившись, снова посмотрела на нее. – Невероятно! Ты совсем как я, только красивее.

В глазах Сары появились слезы. Неуверенно она коснулась щеки Энелайз.

– Моя сестра, – ее голос был полон изумления.

Энелайз кивнула, слезы тоже подступили совсем близко.

– Я всегда знала, что ты где-то есть. Я даже куклу Сарой назвала. Сара рассмеялась:

– Знаю. У меня тоже была кукла по имени Энелайз.

– Знаю! – Энелайз взяла Сару под локоть. – Нам с тобой нужно так много рассказать друг другу! Пойдем в дом, там можно спокойно поговорить. Я позвонила маме с папой, они уже едут.

Сара словно споткнулась:

– Энелайз, ты знаешь, кто наши настоящие родители?

– Да, – ответила та, и только теперь ей пришло в голову, что Сара все еще не знает правды. – Я знаю, кто наши настоящие родители. А ты нет?

– Нет, но это уже неважно. Теперь у меня есть семья, о которой я всегда мечтала. Мы с Лукасом поженимся, и еще у меня теперь есть сестра.

Энелайз снова обняла ее:

– Сара, мне так жаль, что тебе пришлось пройти через все это, но теперь все изменится! Обещаю!

Подойдя к крыльцу, они увидели Ника, который как раз появился в дверях.

– А это Ник! – воскликнула Энелайз. – О, моя дорогая сестренка Сара! Неужели я когда-нибудь смогу рассказать тебе все-все-все! Пойдем в дом!

Вбежав в дом, Энелайз первым делом схватила сумку:

– Это я тебе привезла, – и вытащила потрепанную куклу.

Сара всплеснула руками:

– Это же Энелайз! Где ты ее нашла?

– Это Ник нашел на чердаке вашего дома в Миннесоте.

– Энелайз!

Услышав голос матери, Энелайз обернулась. В дверях стояли Клэр и Ральф. Сара выпрямилась.

– О господи! – ее голос был полон страдания, когда она подняла глаза на чету Брюстер. – Я все объясню. Я не хотела обманывать вас. Простите.

– Обманывать их? – как эхо повторила Энелайз. – О чем ты говоришь?

– Я позволила им считать, что я – это ты. Что я их дочь.

– Но ты и есть Их дочь. Это твои мама и папа. Мам, пап, это ваша дочь.

Миссис Брюстер смертельно побледнела, схватилась рукой за сердце и чуть не упала, муж подхватил ее.

– Анабель? – прошептала она.

Сара смотрела то на Энелайз, то на Ральфа и Клэр, ничего не понимая. Лукас подошел к ней и успокаивающе обнял за талию.

– Что тут происходит? – спросил он.

– Да, мам, это Анабель, только теперь она Сара, – сказала Энелайз.

Ральф и Клэр стояли в проходе, и нельзя было понять, кто из них кого поддерживал.

– Господи боже! Клэр, ведь это наша малышка! – В первый раз в жизни Энелайз увидела, как плачет отец.

– Но я не понимаю, – голос Сары был едва слышен.

Клэр подошла к Саре, коснулась ее волос и прошептала:

– Анабель, неужели это ты?

Ральф подошел ближе, провел рукой по щеке Сары и начал пристально изучать каждую черточку лица дочери.

– Да, мать. Это наша Анабель. – Его мягкий голос был полон страдания. – И всю последнюю неделю дома была ты, а не Энелайз, да?

Сара неуверенно кивнула:

– Я. – Взгляд ее все еще был полон смятения, но Энелайз заметила искорку надежды, светившуюся, как первые лучи рассвета.

Очень нежно Ральф откинул волосы с лица Сары и улыбнулся:

– Я всегда мог вас отличить. Даже когда вы были совсем крошками. Мы и не надеялись снова тебя увидеть.

– Мои настоящие родители? – Словно прося подтверждения, Сара оглянулась на Энелайз. – Они мои настоящие родители?

– Да, они. Это долгая история, но у нас вся жизнь впереди, чтобы поговорить об этом. Джун Мартин тебя похитила.

– Похитила? – Сара коротко взглянула через плечо на Лукаса. – Так вот почему мы постоянно переезжали. Она боялась, что меня найдут настоящие родители?

– Мы пытались, – сказала Клэр, широко улыбаясь, в то время как слезы радости бежали по ее щекам. – Мы все это время пытались тебя найти, но на след напасть нам так и не удалось. Поэтому в конце концов пришлось отказаться от надежды. Но мы никогда не переставали тебя любить.

Сара неуверенно улыбнулась:

– Так вы и есть мои настоящие мама и папа?

– Да, родная, мы и есть. И Сара, смеющаяся и всхлипывающая, оказалась в объятиях Клэр.

– Я так хотела, чтобы моими родителями были именно вы! Я так завидовала Энелайз из-за того, что у нее есть такие родители. Ненавидела себя за это, но все равно завидовала. А теперь оказывается, что вы и у меня есть!

Ральф притянул Энелайз к общему кругу и обнял всех троих:

– Я и мечтать не смел, что наступит день, когда я смогу обнять всех моих девчонок!

– Я всегда знала, что где-то ты есть, – сказала Клэр.

– И я тоже, – добавила Энелайз. – Мое сердце знало.

Обнимая самых дорогих на свете людей, Энелайз казнила себя за то, что не чувствует себя полностью счастливой. Она нашла сестру, ее лучший друг скоро станет ей настоящим братом, она поняла, что родители пристально следили за ней не потому, что сомневались в ее способности принимать правильные решения самостоятельно, а потому, что боялись ее потерять… но все равно в душе оставалась страшная пустота. Ей все-таки мало было того, что она имела. Ей хотелось, чтобы рядом с ней был Ник, который смог бы разделить с ней ее счастье.

Она обернулась и посмотрела на Ника. Тот улыбнулся, показав ей оба кулака с выставленными вверх большими пальцами. Конечно, он считает, что просто хорошо выполнил работу, для которой она его наняла. И ничего другого. Все закончилось, он может уехать прямо сейчас.

Она отошла от родных.

– Я на минутку, – предупредила она.

Ей нужно поговорить с Ником, освободить его и отпустить домой. Она знала, что он очень переживает из-за разлуки со своей семьей и в данной ситуации, должно быть, чувствует себя неловко.

Глава 13

– Спасибо, – произнесла Энелайз, подойдя к Нику. – Без вас мы не нашли бы друг друга.

Он улыбнулся.

– Нет, нашли бы. Даже если бы вы ничего не делали, Сара сама бы нашла вас.

– Ах да, в самом деле. Но тогда, наверное, я, а не она вышла бы замуж за Лукаса.

И никогда не узнала бы, что такое настоящая любовь.

– Вы на самом деле думаете, что вышли бы за него замуж?

Она оглянулась туда, где лучший в мире друг стоял рядом с ее сестрой и смотрел на нее взглядом, полным любви. Энелайз улыбнулась и покачала головой:

– Нет, я бы все равно за него не вышла. Я ведь из-за этого и сбежала. Если честно, я всегда понимала, что это ошибка, но не могла заставить себя сознательно разочаровать родителей.

Лукас почувствовал на себе взгляд Энелайз, наклонился к Саре, что-то сказал ей, и все повернулись к Нику и Энелайз. Лукас подошел к ним и протянул руку:

– Меня зовут Лукас Дэниеле. А вы, должно быть, Ник?

О господи. Энелайз судорожно попыталась вспомнить, что говорила Лукасу о Нике. Она, естественно, старалась взвешивать каждое слово, чтобы не выдать себя, но Лукас так хорошо ее знал. Опасно иметь, близкого друга, который способен читать твои мысли… и чувства.

– Это Ник Клейборн, – представила Энелайз Ника. – Он частный детектив. Я наняла его, чтобы найти доказательства того, что отец Лукаса невиновен. А в процессе расследования мы нашли Сару.

Сара, Ральф и Клэр поспешили к Нику, чтобы поприветствовать его и расспросить об отце Лукаса, о Джун Мартин, о совместном путешествии с Энелайз. Он держался довольно любезно, но Энелайз казалось, что ее буйная семейка Нику не по душе. Несомненно, он ждет не дождется, когда сможет наконец покинуть это место и вернуться к привычному покою и уединению.

Наконец Лукас и Сара удалились на кухню приготовить чай, и Энелайз воспользовалась случаем, чтобы вызволить Ника.

Клэр и Ральф как раз собирались усадить Ника в кресло, когда она взяла его за локоть:

– У Ника сегодня был тяжелый день, мам. Я провожу его до машины и сразу вернусь.

Вместо благодарности в глазах Ника мелькнуло что-то другое, но, что именно, она не поняла.

Может, сожаление?

Невозможно. Просто она сама чувствует сожаление, поэтому ей кажется, что и он тоже.

Пока Ник прощался с родителями и выкрикивал слова прощания Лукасу и Саре, занимавшимся чаем, Энелайз ждала его в прихожей. Она пыталась казаться радостной, но улыбка на ее лице была совсем неубедительной.

Проводить Ника до машины и одновременно из собственной жизни было делом нелегким, а он только все усложнял, оттягивая момент прощания и разыгрывая из себя гостя, который не хочет уходить.

Наконец они вышли из дома в летнюю ночь.

– Простите за хаос, – сказала она.

– Мне это даже понравилось. Обычно я не вижу результата собственной работы. А когда все так счастливы, это действительно славно.

Она начала спускаться по лестнице, но Ник остановился на верхней ступеньке и набрал полную грудь воздуха:

– Здорово здесь пахнет. Жимолостью.

– Правда? Я не заметила.

На лицо Ника падал свет из окна гостиной. Эти тени были нереально темными и четкими, и поначалу Энелайз показалось, что его движение к ней было частью этой игры теней.

Но вот его рука нежно провела по ее лицу, а губы неуверенно коснулись ее губ.

Неуверенно? Но Ник всегда и во всем уверен.

Всегда?

Его губы снова коснулись ее, на этот раз более уверенно, и ночь вдруг ожила, закружила Энелайз запахом жимолости и роз, песней сверчка, ощущением прохлады ветерка на коже. Пальцы Ника легко касались ее щеки, его губы – ее губ, и сердце Энелайз, казалось, вот-вот выскочит из груди.

– Энелайз, – услышала она его невнятное бормотание, – а как ты отнесешься к тому, чтобы мы тоже поживились?

Она в ярости оттолкнула его:

– Поживились? Это что, так вы представляете себе секс? Не смешно. Ник Клейборн! На вашем месте я бы прямо сейчас села в машину, доехала до самолета и улетела куда глаза глядят, тогда вами точно никто не сможет поживиться и вы останетесь в полном одиночестве, как и хотели!

Ник улыбался все шире, но ей от этого лучше не становилось. Она никак не ожидала, что Ник предложит ей такое! Он попытался взять ее за руку, но Энелайз отдернула ее, словно обожглась.

– Энелайз, я сказал не «поживились», а «поженились». Именно это я пытаюсь тебе сказать вот уже целый час.

Она резко повернулась к нему:

– Поженились? Вы и я?

– Да, ты и я. Кто же еще? Здесь больше никого нет.

Всего на одно мгновение она представила, как это здорово – выйти замуж за Ника. Каждый вечер возвращаться в их общий дом, проводить с ним все ночи, целовать его, и еще…

Но он только предложил пожениться. Он не сказал, что любит ее. Один раз он уже женился на женщине, которую не любил. Она отказалась выйти замуж за Лукаса, потому что не любит его так, как жена должна любить мужа. А теперь ей нельзя соглашаться выйти замуж за Ника из-за того, что как раз сейчас она любит именно так: страстно, безудержно, как никого еще не любила в своей жизни.

– Пожениться, чтобы вы могли заботиться обо мне и вытаскивать из тюрьмы?

Он вздохнул и привычным жестом взъерошил волосы на макушке.

– Энелайз Брюстер, вы самая невозможная женщина из всех, кому я когда-либо делал предложение.

– Мм? А ради интереса, скольким женщинам в своей жизни вы делали предложение?

– Ты первая. Кейт сама предложила пожениться. Но даже если бы их была дюжина, ты все равно наверняка была бы самой невероятной. – Он взял ее за руку. – Энелайз, у тебя правда талант попадать в такие переделки, которых обычный человек даже представить себе не может. Но я своими глазами видел, что точно такие же способности у тебя и к тому, чтобы выпутываться из них. Естественно, твои методы несколько необычны, но срабатывают они, кажется, всегда. Тебе совершенно не нужен сторож. Но даже если бы и был нужен, я бы все равно им не стал. Я хочу жениться на тебе, потому что люблю.

– Правда? – Сердце радостно заколотилось у нее в груди, а разум никак не мог поверить, что все это не сон.

– Конечно, люблю, всем сердцем.

– Но я ведь тебя до бешенства довожу.

– Да, иногда ты меня слегка расстраиваешь.

– Иногда? Глупости! Регулярно.

– Может быть. Но это только… в основном… частично… из-за того, что ты заставила меня пересмотреть всю мою жизнь. Когда уехали сестры, я был опустошен, мне казалось, что они меня бросили. Я женился на Кейт, но она не смогла заполнить эту пустоту. Когда она ушла, я решил не подпускать к себе никого, продумал свою жизнь до мелочей. – Он медленно провел пальцем по ее щеке, потом его рука спустилась на шею. – А когда появилась ты, все изменилось. Ты научила меня, как быть смелым, как любить и рисковать ради любви. Ты помогла мне понять, что люди продолжают любить друг друга, даже если их разделяет огромное расстояние.

– Я? Ты уверен, что не ошибаешься? Я думала, все, что ты от меня узнал, это как важно мыть руки с мылом сразу после того, как на них попал крем для загара.

Он съежился.

– Да уж, этот урок я никогда не забуду. Но сегодня утром, когда я узнал, что стал дядей, все стало видеться в другом свете.

– У Шерон уже родился малыш? Вот здорово! Мальчик или девочка?

– Девочка. Они назвали ее Николь Рени, а Шерон очень переживала из-за того, что меня в этот момент не было рядом.

– Конечно, переживала, а ты чего хотел?

– Не ожидал, что нужен ей, а оказалось, нужен. Я весь день думал о твоих словах, что мы не перестаем любить кого-то только потому, что начинаем любить кого-то еще. Потом я вернулся в Тайлер, поговорил с Беном, и он рассказал мне о том, что Сару похитили. Я тогда понял, почему ты так упорно хотела ее найти. Все эти годы ты любила ее, хотя не помнила. Сердце знало, а ты нет. Ты говорила, но я не поверил тогда. По дороге из аэропорта я все никак не мог забыть, какой восторг был в твоих глазах, когда я рассказал тебе про Сару. А потом я наконец признался самому себе, что ты была права и я сам виноват в том, что потерял связь с семьей. Конечно, это они уехали из дома, но я в любое время мог слетать к ним. Я позволил им уйти из моей жизни. Это был мой выбор. А ты оказалась достаточно сильной, чтобы не повторить мою ошибку. Ты продолжала искать Сару, несмотря на все препятствия на пути, даже невзирая на вечно недовольного детектива. Я решил взять с тебя пример и не наступать больше на одни и те же грабли. Я хотел… хочу сделать все возможное, чтобы еще одна женщина не исчезла из моей жизни.

– Я? – прошептала она. – Ты не хочешь, чтобы я исчезла из твоей жизни?

– Ты. Я хотел бороться за тебя, решил высказать тебе все причины, по которым ты не можешь венчаться с Лукасом. Но ты и сама их уже знаешь. Так что сейчас мне остается только убедить тебя в том, что тебе стоит выйти замуж за меня.

Энелайз тут же представила, как каждое утро она будет просыпаться рядом с Ником, ощущать его поцелуи, чувствовать, как ее кружит вихрь эмоций, так быстро ставших знакомыми, но оттого не менее волнующих и прекрасных.

– Я могу тебе сказать, почему мне не стоит выходить за тебя.

– Потому что ты меня не любишь.

– Не глупи. Конечно, люблю. Если бы не любила так сильно, то, может, и вышла бы.

– Энелайз, но это, же полная бессмыслица. Признаю, что большая часть из того, что ты делаешь, подчиняется какой-то непонятной логике, но все равно… Если ты любишь меня так же сильно, как я тебя, то почему мы не можем быть вместе?

– Помнишь, я тебе говорила, что, когда меня охватывает страсть к чему-нибудь, все сразу перестает получаться? У меня как будто что-то в голове ломается, я тогда становлюсь совсем глупой, и вокруг все превращается в полнейший хаос. А я так люблю тебя, что мою любовь нельзя описать. Наш брак будет полным хаосом!

– Замечательный хаос. Я только на него и рассчитываю. Хотя ты, кажется, забыла, что теперь тебе не нужно больше никому ничего доказывать. Твои родители волновались только о том, что потеряют тебя так же, как потеряли Сару.

– То есть я смогу заняться прыжками с парашютом?

– Думаю, да.

Он наклонил к ней голову и нежно поцеловал. Прикосновение это могло сравниться разве что со взмахом крыльев бабочки, но сердце ее бешено заколотилось, а кровь побежала быстрее.

– Со мной, наверное, было бы меньше проблем, если бы я все страхи смогла оставить дома.

– Это «да»?

– Мне кажется, у тебя хватит смелости попробовать, ну, и у меня тоже.

– Я тебе уже говорил, что настоящая смелость – это когда делаешь то, чего боишься.

Его поцелуй стал более требовательным, и будущее, казалось, разлилось вокруг них, словно огромное, усеянное звездами техасское небо. И ей ничего не надо было доказывать, потому что Ник любит ее, и любит именно такой.