Текст книги "Идеальный выбор"

– Себастьян ездил к ней на бал на следующий день после того, как я нашла Банни.

– Да, я помню. И считаю, что у герцогини самый великолепный дом в Лондоне, а наш всего лишь входит в первую дюжину.

Девон трудно было представить себе дом более великолепный, нежели тот, в котором она сейчас находилась, и она сказала об этом Джастину.

– Смею сказать, что даже сам дьявол был бы принят светским обществом, если бы герцогиня приняла его у себя. Герцог скончался лет десять назад, насколько мне помнится. Их сын Маркус умер очень давно, и титул унаследовал племянник герцога, но у него с герцогиней прохладные отношения. Себастьян утверждает, что она сделала высший свет площадкой для своих игр именно потому, что у нее никого нет.

– Как она одинока и как все это печально, – негромко заметила Девон. – Маркус умер в детстве?

– Бог мой, ничего подобного! По всей вероятности, Маркус был повесой, который посрамил бы даже меня. Интрижки с замужними женщинами, интрижки с незамужними женщинами, дуэли. Герцогиня улаживала все скандалы, потому что обожала его и надеялась исправить. Она была в отчаянии, когда потеряла его.

– Как же это случилось?

– Он упал с лошади и сломал себе шею.

Девон долго молчала, глядя на герцогиню. Ее сын принадлежал к того рода мужчинам, которых Девон презирала. И какая радость высокородной вдове от ее богатства и роскоши? Дома ее пусты, и, возможно, так же пусто ее сердце.

– Неужели вам ее жаль, Девон? – спросил Джастин с недоверчивым удивлением.

– Понимаете… – начала Девон, но Джастин не дал ей договорить:

– Не стоит ее жалеть. Она может одним взглядом уничтожить человека. Одно ее слово – и он заклеймен как полный идиот и простофиля. Она говорит то, что думает, а думает что ей заблагорассудится.

На губах у Девон появился намек на улыбку. Мама очень часто говорила так о ней.

– А когда она начинает размахивать своей проклятой тростью… Помоги Господь тому, кто попадет на линию огня.

Девон не выдержала и громко рассмеялась.

– Опасная женщина, однако.

– Весьма и весьма опасная, – согласился Джастин.

– Но Себастьян, мне кажется, ее не боится, – почти с гордостью произнесла Девон.

– Себастьян умеет с ней обращаться, это верно. Смотрите, герцогиня взяла его под руку. Я уверен, да и Себастьян, я думаю, это понимает, что она намерена сыграть роль свахи.

– Свахи?!

– Глядите, она направляет его прямиком к мисс Дарби. Милая, вполне достойная барышня, но, сточки зрения Себастьяна, ей не хватает изюминки. С ней он умирал бы от скуки.

Джастин, сидя на перилах балкона и глядя на Девон сверху вниз, усмехнулся. Шутит он или язвит? С Джастином никогда и ни в чем нельзя быть уверенной.

– Давай, старина, вот так, усади старушку в кресло, отвесь изысканный поклон и смывайся… Галантен в равной степени с молодыми и старыми – в этом весь мой брат.

Девон не могла отвести глаз от Себастьяна. Не успел он отойти в сторонку от герцогини, как его окружила целая стайка девушек.

Улыбки Девон как не бывало.

– Помилуй Боже, уж не собираются ли они задушить его в объятиях? – сердито пробурчала она.

– Очень уместное замечание, Девон. – В смехе Джастина теперь уже прозвучала явная издевка. – Себастьян не так давно заявил, что начинает подыскивать себе невесту.

– Невесту? – еле слышно выговорила Девон, у которой замерло сердце и перехватило дыхание.

– Да. Он маркиз Терстон, и он не молодеет. Ему нужен сын и наследник. А эти барышни увиваются вокруг него в надежде подцепить мужа. Светские сплетники и сплетницы теперь только и чешут языки по поводу того, кто станет его избранницей.

Девон сцепила пальцы рук, опущенных на колени. На нее вдруг снизошло спокойствие.

– Но ни одна женщина его не подцепит. Я знаю своего брата, и когда он женится, это будет брак по его собственному выбору, а не по выбору женщины, которая захочет выйти за него замуж. Смею вас заверить, что ни одна из чирикающих сейчас вокруг него пташек не станет его нареченной – уж слишком явно они этого жаждут. Видит Бог, ни единого намека на скандал не должно касаться прошлого его будущей невесты. Себастьян женится только на самой порядочной молодой женщине безупречного происхождения и благопристойного поведения.

– Голубой крови, – медленно выговорила Девон.

– Голубой крови, – повторил Джастин. – Никак не менее того. – Он указал подбородком на женщину, которая как раз в эту минуту остановилась возле арфы. – Если бы я мог держать пари, то поставил бы на Пенелопу Хардинг. Она спокойна. Умна. Воспитанна.

Девон не хотела смотреть. Не хотела видеть женщину, которая могла стать невестой Себастьяна. Но никакая сила в мире не могла бы ее от этого удержать.

Комок у Девон в горле сделался почти болезненным.

– Очень хороша, – заставила она себя изречь.

Миниатюрная, с гладкими и блестящими черными волосами Пенелопа Хардинг села на стул перед арфой, аккуратно расправив юбки. Себастьян остановился возле нее. И что-то сказал. Пенелопа кивнула, изящные черты ее лица как бы посветлели. Ее пальчики коснулись струн арфы.

Пенелопа запела.

Комнату наполнили чистейшие, прекраснейшие звуки – Девон никогда не слышала подобных.

Долго после того, как Джастин вернулся к гостям, долго после того, как замерла последняя нота, долго после того, как стихли аплодисменты и гости двинулись в столовую, Девон сидела одна в темноте.

И отчаянно старалась прогнать из сердца мучительную боль. Быть может, причиной этой боли были слова Джастина. Или тишина в гостиной, которая воцарилась там, едва сладкогласая Пенелопа запела. Или жест Себастьяна, когда он, склонившись перед певицей, поспешил подать ей руку, чтобы помочь встать со стула. Пенелопа пела как ангел. И выглядела в своем белом шелковом платье тоже как ангел.

Девон опустила глаза. Какой жалкой и безвкусной выглядит она сама, сидя здесь в своем новом нарядном платье.

Когда вечер начинался, она воображала, что у нее с Себастьяном любовь. Теперь, когда прием шел к концу, Девон мучилась от душевной боли. Влюбиться в такого мужчину, как Себастьян… Это неразумно, твердила она себе. Очень, очень неразумно. Потому что Себастьян настолько же выше ее, насколько вот эти звезды на освещенном луной небосводе.

А она всего лишь камешек в грязи.

Что касается поцелуя, которым они обменялись, то Себастьян не случайно принес извинения. Она была глупа, думая, что за этим поцелуем есть нечто большее, чем каприз.

Ей следует крепко помнить об этом.

Глава 13

Несколькими днями позже Себастьян вошел в библиотеку и увидел, что Девон сидит в кресле, перекинув ноги через подлокотник.

– Дорогая моя, леди всегда ставит ноги на пол.

– А джентльмен никогда не появляется на людях без сюртука.

Девон выразительно посмотрела на закатанные рукава рубашки Себастьяна и его обнаженные до локтей руки.

– Точный удар. – Он вздернул брови, но и не подумал надеть сюртук, брошенный на спинку кресла у письменного стола. Уселся и поднял глаза на Девон. – Мы чем-то недовольны?

Она полыхнула глазами.

– Вам не понравился завтрак?

Ни слова в ответ. Девон сегодня должна была подготовиться к уроку по географии. Она провела большую часть утра, сидя за письменным столом и глядя в пространство с выражением страха на красивом лице.

Себастьян поднялся из-за стола и подошел к глобусу, установленному на особой подставке.

– Девон? – окликнул он ее и жестом предложил последовать его примеру.

Она со вздохом повиновалась.

– Где находится мыс Доброй Надежды?

Девон вяло ткнула пальцем в район Северного полюса.

– Интересно, – сухо заметил Себастьян. – Вчера его там не было.

Уголки ее губ опустились.

– Какое это имеет значение? Я не собираюсь туда ехать.

Это уже нечто серьезное, решил Себастьян.

– Ну что ж, в таком случае покажите мне, где находится Лондон. Мне известно, что вы там бывали.

Она со злостью обвела кончиком пальца крохотный кружок на глобусе.

– Отлично, – похвалил ее Себастьян.

Девон даже не взглянула на него. Плечи ее были опущены, она вообще была сама на себя не похожа. Отвечала на вопросы неохотно и не сразу, без обычной, бьющей через край радостной готовности.

– Вы больны, Девон?

– Нет. А вы мне кажетесь до крайности усталым.

– А вы мне – до крайности невнимательной. Наконец-то ему удалось привлечь к себе ее внимание. Глаза их встретились.

– Почему вы занимаетесь всем этим, Себастьян? Возитесь со мной? Когда вы возвращаетесь с вечерних приемов, вы не спите до рассвета. Я это знаю. Видела свет в щели под дверью вашей спальни.

Себастьян посмотрел на Девон долгим испытующим взглядом. Легкие тени у нее под глазами свидетельствовали о том, что и она не спит по ночам. И не прекратила свои ночные путешествия по дому. Но сейчас, принимая во внимание ее теперешнее настроение, ему не хотелось пробирать Девон.

– Я люблю ночь, – произнес он беззаботно. – И всегда любил.

Это вполне правдивое утверждение явно не убедило Девон.

Совершенно бесспорно, что ему трудно было сосредоточиться только на работе во время их совместных занятий. Порой, когда Девон склонялась над длинным столом красного дерева в центре комнаты, Себастьян любовался ее аккуратной кругленькой попкой, которая двигалась то в одну сторону, то в другую. Ему нравилось наблюдать, с какой сосредоточенностью она хмурит тонкие брови. Девон не хотела, чтобы он, как она выражалась, глазел на ее грудь, и ему приходилось довольствоваться тем, что было ему доступно.

Однако тем дело не ограничивалось.

Обязанности, которые всегда казались ему важными, отошли на второй план. Он предпочитал проводить время с Девон и не тратить его на посещение светских приемов, на которых ему следовало присутствовать, если он намеревался искать себе невесту. В обществе Девон можно было не придерживаться светских формальностей, не думать о долге, налагаемом на него титулом. Помимо всего прочего, Девон не наводила на него скуку. При всей своей необразованности она обладала острым и восприимчивым умом. Она не жеманилась в разговоре и не прятала свои чувства за неостановимой болтовней и притворным смехом. И она занимала его воображение, как ни одна другая женщина не занимала его до сих пор.

– Дело не во мне, – сказал он. – Я считал, что вам нравится учиться.

– Это так и есть, – буркнула она недовольно.

Себастьян подумал, что две недели назад она не позволила бы себе подобного тона, лишенного даже намека на радость. Он нахмурился:

– В последние несколько дней вы ведете себя по меньшей мере необычно. Что с вами произошло?

Девон отвела взгляд и произнесла очень тихо:

– Ничего.

– Я знаю вас уже достаточно хорошо, чтобы этому поверить, – уверенно возразил он. – Вы изменили ваши намерения? Я полагал, что вам хотелось бы стать гувернанткой.

– Мне по-прежнему этого хочется. Но…

Запинка была многозначительной: Девон явно чем-то сильно огорчена, и это задело сердечные струны самого Себастьяна. Он протянул руку через стол и обхватил пальцами тоненькие пальчики Девон.

– Но что? – спросил он, глядя ей в лицо.

Мягкие розовые губы крепко сжались.

– Девон… – начал было он уже с некоторым оттенком предостережения.

– О, ну хорошо! – перебила его она. – Если вам так хочется знать, то я… я не умею петь.

Себастьян растерянно моргнул:

– Простите, не понял вас.

– Вы слышали, что я сказала. Если бы я запела, все кинулись бы к дверям и убежали на улицу.

Несколько секунд Себастьян тупо смотрел на нее в полном недоумении. Потом его вдруг осенило:

– Вы слушали пение Пенелопы!

Девон кивнула с убитым видом.

Себастьян едва не расхохотался, но вовремя понял, что этого нельзя допустить хотя бы во имя собственной безопасности.

– Девон, – заговорил он, – очень немногие могут петь, как Пенелопа.

Этот прием, кажется, не сработал. Наверное, следовало бы ее подбодрить. Попробуем еще разок.

– Быть может, вам только кажется, что вы не можете петь.

– Нет, – возразила она. – Не кажется. Послушайте.

Она запела какую-то песенку слабым, дрожащим голоском, и Себастьян постарался, чтобы в глазах у него не появилось выражение, которое она могла бы – и не без основания! – принять за жалость.

Бестия, которая дремала, лежа в углу комнаты, пробудилась, села и завыла. Себастьян бросил на псину грозный взгляд.

Девон кончила петь и выжидательно посмотрела на Себастьяна. Плечи ее были безвольно опущены. Ей-богу, ему сейчас надо соблюдать максимальную осторожность, чтобы не задеть донельзя обостренные чувства Девон.

– Дорогая, ведь для того, чтобы стать истинной леди, нужно многое, и умение петь далеко не самое главное в этом.

– Да, – горестно согласилась она. – Я это понимаю.

– Быть может, ваш талант проявит себя в игре на фортепиано…

– Быть может, у меня вообще нет талантов.

– Странно, – произнес Себастьян. – Вот уж не думал, что вы из тех, кто легко сдается.

– Смею сказать, что я и не собираюсь сдаваться или что-то в этом роде. Я просто хочу быть честной. Ведь вы цените честность, не так ли?

– Очень высоко.

– Тогда перестаньте меня уговаривать.

– Да я вовсе не…

– Пожалуйста, Себастьян, позвольте мне договорить, – перебила она. – Дело не только в Пенелопе. Я наблюдала за леди на вашем приеме. Я не смогу стать такой, как они. Никогда! – с жаром воскликнула Девон. – Я не склонна к осуждению. Я не завистлива – или, может, завистлива! О, я понимаю, что как гувернантка я не буду принимать участия в подобных развлечениях. Уверена, что гувернантке или компаньонке нечего и думать о том, чтобы попасть в высшие слои общества. Но буду ли я обучать детей или находиться в компаньонках у богатой старой женщины, мне понадобятся соответствующие манеры…

– У вас и будут соответствующие манеры, если вы научитесь сидеть прямо.

– Не в этом дело, – отмахнулась Девон и ткнула указательным пальцем сначала в сторону глобуса, – а потом в сторону полок с книгами: – Это все. Я не умею шить, и зачем мне учиться вышивать? Я не научусь рисовать, незачем и пытаться, это лишь доставит вашей сестре лишние хлопоты. Я никогда не научусь говорить по-французски. Я только-только начала учиться читать на родном языке. – Голос ее вдруг сорвался, она откашлялась и продолжала уже спокойнее: – Я думала, что смогу справиться, но уж очень многому надо учиться.

– Девон, помолчите!

– Себастьян, я…

– Шшш!

Ее милые губы задрожали. У Себастьяна сжалось сердце.

– Послушайте меня, Девон, – произнес он как можно мягче. – И слушайте внимательно. Я неизменно радуюсь вашим успехам в учебе. Они просто поразительны.

– Это вы нарочно говорите, – слегка тряхнув головой, возразила она.

– Нет. – Он был непреклонен. – Ничего подобного. Я вижу, что вы чувствуете себя подавленной. Это и неудивительно. Вы приобрели невероятное количество знаний за самое короткое время. Мы начали заниматься немногим более месяца назад. Да-да. – Себастьян ласково провел кончиком пальца по изящному носику Девон. – Ну как, успокоил я вас хоть немножко?

Она посмотрела ему в глаза, как бы желая убедиться в его искренности. И должно быть, убедилась, потому что кивнула и произнесла:

– Да, успокоили. – Голос звучал серьезно, однако на губах у Девон появилась слабая улыбка. – Как всегда.

Себастьян перевел дыхание. Ему хотелось ее поцеловать. Ужасно хотелось, но она могла счесть, что ему от нее нужны только поцелуи, а это уж было совсем ни к чему.

Себастьян повернул голову и посмотрел на глобус. Он объехал, почитай, весь мир. Ездил в Египте на верблюдах. Потел и задыхался от жары в Индии. Вчера он показал Девон на глобусе все места, которые ему довелось посетить.

А Девон только и знала, что треклятый Сент-Джайлз.

«Господи, – подумал он, – всего-то побывала в аду и вернулась!»

– Выпрямите спину и сделайте глубокий-глубокий вдох, моя дорогая. Потому что я знаю кое-что, от чего вам станет еще лучше.

Он увел ее в прихожую и велел подавать карету и принести плащ Девон.

– Себастьян! – растерянно моргнула она. – Что вы собираетесь делать?

– Мы уезжаем, – объявил он. Девон широко раскрыла глаза:

– Уезжаем? Куда?

Просунув ее изящную ручку себе под локоть, он нежно погладил ее своей рукой.

– Повидать мир, которого вы не знаете.

Карета выехала за город, где воздух был теплым и свежим, а небо – голубым и сияющим. Девон сидела, прижавшись носом к окошку, совершенно завороженная открывшимся ей зрелищем. Себастьян сидел рядом и, в свою очередь, был совершенно заворожен ею.

В маленькой живописной деревушке близ Лондона они поужинали в очаровательной придорожной гостинице. Девон ела с удовольствием, к ней вернулось хорошее настроение. Она была оживленной и радостной; Себастьян тоже радовался от души тому, что увез ее на целый день из Лондона. Перемена обстановки, несомненно, была нужна ей после долгого пребывания в замкнутом пространстве.

В город Себастьян и Девон вернулись уже затемно. Когда они проезжали по Гросвенор-сквер, Девон повернула голову, чтобы посмотреть на очень большой и длинный дом в конце площади. Себастьян усмехнулся – лицо у нее было по-детски удивленное.

– Этот дом похож на замок, изображенный в одной из книг в вашей библиотеке.

– Это верно, – согласился он. – В нем живет вдовствующая герцогиня Каррингтон.

– Ах да, она была тогда у вас на званом обеде. Джастин показал мне ее.

Спустя несколько минут они проезжали мимо кирпичного дома в георгианском стиле.

– Вот этот дом мне очень нравится, – сказала Девон. – Кто в нем живет?

– Виконт Темберли.

Уголки губ у Девон опустились.

– Но как подумаешь, – медленно проговорила она, – дом этот ужасен.

– Странная перемена мнения, – заметил Себастьян, удивленно приподняв брови. – Можно спросить почему?

– Мне не нравится его хозяин.

– Девон, вы его даже не знаете.

Себастьян замолчал, крепко сжав губы. Веселость его начисто улетучилась. Он внезапно ощутил жар во всем теле. Виконт Темберли был известным бабником и приставал, распуская руки, к любой привлекательной женщине, но с его братом Себастьяна связывали дружеские отношения, и, приглашая на обед одного, невозможно было обойти приглашением другого.

Что, если Девон случайно столкнулась с треклятым виконтом в тот вечер? Не случилось ли чего-то, о чем он не знал? Того, о чем Девон не решилась ему рассказать? Быть может, она из-за этого не спит по ночам? Черт побери, да если Темберли хотя бы посмел бросить на нее похотливый взгляд, он задушил бы этого мерзавца собственными руками!

Он повернулся так, чтобы лучше видеть ее лицо. Он сразу поймет, если она что-то скрывает.

– Чем же это Темберли заслужил такую немилость? – спросил он прямо-таки железным голосом.

– У него есть жена, а при этом еще и любовница.

У Себастьяна словно камень свалился с плеч.

– Откуда вы об этом знаете? Нет.. – Он предостерегающе поднял руку. – Я попробую угадать. Это опять-таки Джастин.

– А вы? – спросила она спокойно. – Вы тоже обзаведетесь любовницей, когда женитесь?

Девон намекала таким образом на его поиски невесты. Незачем спрашивать, откуда она узнала, да это, собственно, и не держалось в тайне. Но он ни разу не говорил с ней об этом, да и какая в том нужда? Однако в последнее время он стал предметом пересудов и он видел, как Девон читает сплетни в последних номерах газеты, которую получал сам. Да, именно сплетни она штудировала с таким увлечением, теперь Себастьян осознал это вполне. И подумал, что лучше бы она с тем же рвением приобретала нужные ей знания.

Девон призывала его к честности. Что ж, он даст ей честный ответ на ее вопрос.

– Я не знаю, – сказал он.

– Вы не знаете, – повторила она.

– Не знаю. И не могу исключить подобную возможность. Суть в том, что большинство джентльменов поступает так.

– Ясно, – произнесла она вкрадчиво. – Скажите, пожалуйста, вы ожидаете, что жена будет верна вам?

– Она будет мне верна, – сказал он, – иначе ей не быть моей женой.

– Значит, вы потребуете от нее полной преданности?

– Верность и преданность, если позволите так выразиться, идут рука об руку.

– Поправьте меня, если я ошибаюсь, но вы требуете от жены безусловной честности, преданности и верности, отказывая ей в этом со своей стороны?

– Я не определял бы это таким образом. Она будет исполнять свой долг как жена, а я свой долг как муж.

– А что, если она захочет иметь любовника?

– Она этого не захочет! Мужчина должен быть уверен, что его наследники зачаты от него!

– Но вы можете себе позволить обзавестись любовницей. Разве это не одно и то же?

– Конечно же, нет!

Она смотрела на него, сжав губы. В янтарных глазах бушевала буря.

– У светского общества свои законы, Девон. Вы не понимаете…

– О нет, я понимаю! – возразила она холодно. – Понимаю, как скверно со стороны мужчины иметь одновременно жену и любовницу. Мужчина должен быть верен своей жене так же, как она верна ему. Мужчина должен заботиться о жене так же, как она заботится о нем.

Мужчина должен быть порядочным. Я думала, вы это понимаете.

«Так, – подумал Себастьян, – представления о том, что хорошо, а что плохо, у нее, как видно, непоколебимые». Он с трудом удержался от смеха, хотя проповедь Девон о верности произвела на него довольно сильное впечатление. Она прозвучала как кодекс чести, который обязаны блюсти любящие по отношению друг к другу.

И для него это были тоже подлинные ценности.

Он хотел взять Девон за руку, но она отстранилась.

– Девон, – заговорил он негромко, – вам, быть может, интересно будет узнать, что у меня больше нет любовницы.

Себастьян и сам не понимал, чего ради он поведал ей об этом.

– Почему вы считаете, что это может быть мне интересно?

«В самом деле, почему?» – смутился он и откинулся на подушки кареты. В эту минуту колесо, должно быть, ударилось о булыжник, и карета подпрыгнула и немного накренилась. Себастьян протянул руку, чтобы поддержать Девон, и на сей раз она не отстранилась, только вздернула свой маленький носик и спросила сухо:

– Что с ней случилось? Ведь Лили такая красавица? Вы с ней поссорились?

Откуда, черт побери, она узнала про Лили? А, это опять Джастин, со злостью сообразил Себастьян.

Но ведь это он сам начал разговор. Непонятно, как его окончить. Не рассказать же, что в один из вечеров уже после появления в доме Девон он поехал к Лили. Увидел ее и… ничего не почувствовал. Ее пылкий приветственный поцелуй не вызвал у него никаких эмоций. Не возникло ни ответной вспышки, ни намека на желание.

Он понял, что все между ними кончено, и так и сказал. Недовольство Лили было вполне естественным. Она устроила бурную сцену и шумно возмущалась до тех пор, пока Себастьян не предложил ей щедрую компенсацию. После чего она прямо-таки замурлыкала от радости.

Он, разумеется, не намерен был сообщать Девон эти пикантные подробности.

– Нет, просто пришло время нам расстаться.

– И вы прямо так вот и отпустили ее?

Ее тон был почти обвиняющим, и это задело Себастьяна. Он считал, что она обрадуется. Странная логика!

– Красавица Лили, как вы ее назвали, найдет себе кого-нибудь еще. Уверен даже, что уже нашла.

– А если нет?

– Непременно найдет. Так обычно бывает… – последовала неловкая пауза, – с подобными женщинами.

– Судя по этой вашей декларации, я могу прийти к заключению, что у вас было много любовниц.

Себастьян почувствовал себя не слишком уютно. То было утверждение, а не вопрос. Да, по выражению ее лица он понял, что ответ ей известен. Но с какой стати он вообще должен давать ей ответ? Признаться, их разговор принял направление, которого он не предвидел. Впрочем… Себастьян немного подумал, выбирая подходящие слова.

– Мне тридцать один год, – заговорил он. – Так что да, у меня было несколько любовниц.

– В таком случае у вас, быть может, уже есть дети, – заметила Девон неодобрительно.

– Ничего подобного. В этом я вполне убежден.

– Почему? – спросила она.

– Ну, вы же знаете. Есть способы… – Он сделал неопределенный жест. – У мужчин свои. У женщин тоже…

Себастьян вдруг замолчал, пораженный некой примечательной мыслью.

Они были почти что дома. Карета замедлила движение.

– Девон, – снова заговорил Себастьян, – ведь вы знаете, при помощи каких способов мужчины и женщины могут избежать зачатия ребенка?

– Я этого не знаю! – отрезала она. – Мне такие знания не нужны!

Понадобилась всего секунда, чтобы Себастьян осознал всю важность этого категорического утверждения, которому почти не мог поверить. Неужели она…

Ожесточенное и прочувствованное ругательство само вылетело у него изо рта, после чего он изрек следующее:

– Девон, вы хотите сказать, что вы девственница?

Дверца кареты распахнулась. Слуга в темно-красной ливрее поклонился и протянул руку, чтобы помочь Девон выйти.

– Милорд, – заявила она, – ваш язык просто ужасен!

– Он станет еще ужаснее, если вы мне не ответите. Девон подобрала юбки и, высоко вздернув маленький округлый подбородок, бросила через плечо:

– Полагаю, на этот счет вы можете прийти к собственному заключению.

В ее голосе прозвучала подчеркнутая любезность.