Текст книги "Цвет страсти"

Глава 8

Проснулся он так же, как всегда, – в полной готовности ко всему, что бы ни случилось. С одной только разницей.

Ночью Джесс ни разу не просыпался, чего с ним после Вьетнама еще никогда не случалось. Вместо непроглядной тьмы гостиная была наполнена светом, струящимся с синего ясного неба.

И он всю ночь спал, обнимая женщину.

Не просто женщину.

Сиенну.

Мягкую, теплую Сиенну, все еще лежащую в его объятиях. Джесс ближе притянул ее к себе и прикоснулся щекой к ее шелковистым волосам.

Ужасно приятно обнимать ее. Не в этом ли причина, что его сон ни разу не прервался?

Нет. Конечно нет!

Это просто случайность. Или, может, его сон наконец решил вернуться к нормальному ритму. В чем бы ни заключалась причина, она не имеет никакого отношения к незнакомке.

Конечно, не имеет!

Джесс немного отодвинулся, чтобы лучше видеть Сиенну. Она… изумительна. Он до сих пор не выяснил, почему она оказалась в его каньоне, но, что бы там ни было, ей выпал чертовски трудный день. Да и он нисколько не облегчил его.

Удивительно, она выглядит такой свежей и прекрасной после пережитого, при беспощадном свете утреннего солнца!

Волосы обрамляли ее лицо золотистым облачком, длинные ресницы темным веером лежали на щеках, губы были слегка приоткрыты. Кожу Джесса согревало ее теплое дыхание, и если бы он немного наклонил голову, то мог бы поцеловать Сиенну.

Черт возьми! Реакция тела была совершенно предсказуемой – мгновенное возбуждение и видения того, что могло последовать за поцелуем. Вот он ласкает ее. Касается груди, приближает губы к ее губам, наблюдая, как фиалковый цвет глаз Сиенны переходит в бездонную синеву.

– Джесс, – вздохнула она, но он сумел взять свое желание под контроль.

Да, это он умел. Это не раз спасало Блэквулфа во Вьетнаме; ребята из взвода прозвали его человеком изо льда. Так же называла его и Линда, хотя в ее устах это был отнюдь не комплимент.

«Ты никогда не можешь расслабиться, Джесс», – говорила она. И была права.

Джесс осторожно отодвинулся от Сиенны и, заложив руки под голову, уставился в потолок.

Он проснулся в полной боевой готовности, ну и что? Это просто физиологическая реакция на недели, нет, месяцы добровольного воздержания.

Вот если бы этого не произошло, тогда и стоило бы беспокоиться.

Возможно, настало время кое-что предпринять.

В телефонной книжке у него был целый список женщин, которые не отказались бы провести пару часов в постели с владельцем ранчо Черного Волка. А когда он оставит эти места и связанные с ними воспоминания и переедет на побережье, где начнет новую жизнь, там тоже образуется очередь из женщин, готовых бороться за право провести с ним ночь.

И любая из них ему подойдет.

У Джесса не было никаких романтических иллюзий. Больше не было. Секс – это только секс, чистая физиология, а не то, о чем он размечтался прошлой ночью. И научила его такому подходу Линда. Хорошо, что у них с Сиенной ничего не получилось. От женщин только лишние проблемы. Сколько он ее знает? Двадцать четыре часа? И смотрите, как она усложнила его жизнь.

А сложности ему сейчас нужны меньше всего. Все наконец встало на свои места, и он хочет, чтобы и дальше так продолжалось. Просто и прямо. Никаких всплесков и спадов эмоций, никаких обещаний, которые впоследствии непременно оказываются ложью.

Пора вставать, и первое, что ему нужно сделать, – это избавиться от непрошеной гостьи.

Сиенна еще спала. Хорошо. К тому времени, когда она встанет, он примет душ, сварит кофе и что-нибудь съест. И составит план, как действовать дальше.

В ванной было прохладно. Джесс до отказа повернул ручку горячей воды, и из крана тут же хлынула жаркая струя, именно такая, как он любил.

Быстро сбросив одежду, Джесс отправил ее в корзину.

Значит, так. Он накормит Сиенну завтраком и отвезет ее в Боузмен. Если парень, который, как она говорит, является ее руководителем, будет ждать ее – хорошо. Если нет – ничего страшного. Джесс доставит ее в город, а дальше она позаботится о себе сама. Деньги он ей даст.

А потом займется делами.

Джесс встал под душ.

Ему потребуется как минимум дня два, чтобы навести порядок после грозы. Убрать поваленные деревья. Починить сломанные изгороди. Много чего. А потом он в последний раз просмотрит документы купли-продажи, подпишет их, и со всем – с ранчо, каньоном, воспоминаниями – будет покончено.

Его ждет новая жизнь.

– Сан-Франциско, – сказал Джесс, выливая на голову шампунь, – вот куда я отправлюсь.

Джесс посмотрел на свое отражение в зеркале над раковиной. Лицо, глаза – все осталось прежним. Холодным. Даже каким-то пустым. Может, он и не изменился вовсе?

Презрительно фыркнув, мужчина отвернулся. Хватит копаться в себе.

– Чертовски верно, – пробормотал он, подставляя под струи воды свои ноющие мышцы.

Только услышав шум воды, Сиенна решила открыть глаза.

Она уже давно проснулась. Должно быть, почти одновременно с Джессом. На мгновение Сиенне показалось, будто она во сне лежит в объятиях прекрасного незнакомца. Однако она тут же поняла, что ее сон был явью. Сиенна почувствовала, как его сильное тело шевельнулось, ощутила его пристальный взгляд…

И его возбуждение.

Вот тогда-то она и решила притвориться спящей.

А если вспомнить, что произошло прошлой ночью… Она просто не представляла, как посмотреть ему в лицо. Такой стыд!

И в то же время ей очень хотелось заглянуть в пронзительные глаза, назвать его по имени и предложить… закончить то, что они начали.

«Я, должно быть, действительно чокнутая», – одернула себя Сиенна, стараясь лежать неподвижно. Наконец Джесс поднялся и ушел. Его удаляющиеся шаги были решительными, словно подтверждали, что она поступила правильно.

Уже рассвело. Гроза закончилась.

Он будет только рад, когда она уедет.

И она тоже. Чем скорее, тем лучше. Если поторопиться, ей даже не придется встречаться с Джессом.

Сиенна прикрыла глаза рукой. От воспоминаний о событиях минувшей ночи ее щеки запылали. С ней такого еще никогда не случалось. В жизни Сиенны было всего двое мужчин, и с обоими она встречалась не одну неделю, прежде чем дело зашло достаточно далеко. Но даже тогда она не испытала того, что испытала с Джессом.

Томительный поток наслаждения. Ошеломляющее осознание того, что она совершенно не контролирует себя и не хочет контролировать. Желание позволить мужчине делать с ней все, что он только пожелает…

Сиенна вскочила на ноги. Она даром теряет бесценное время.

Не приходилось сомневаться, что в таком большом доме есть не одна ванная. Ей нужно принять душ и смыть с себя вчерашнюю грязь. И прикосновения Джесса. Такие умелые прикосновения…

В доме было два крыла. Сиенна направилась в сторону противоположную той, откуда доносился шум льющейся воды. Первая же дверь, которую она открыла, вела в спальню и ванную. Сиенна заперла и дверь комнаты, и дверь ванной.

Правда, запертая дверь не способна остановить Джесса.

Да нет. Он не собирается сюда заходить. А если придет, она найдет в себе силы сказать, что не хочет его.

Сиенна расстегнула брюки. Ей придется снова их надеть. Ее собственная одежда вряд ли высохла. Да кому какое дело, во что она одета? Ей просто нужно выбраться отсюда.

Кусок мыла в обертке, маленькие бутылочки с шампунем и кондиционер стояли на мраморной полке. Никакого сомнения, что все это приготовлено для гостей.

Сиенна нервно рассмеялась.

Бывала ли здесь когда-нибудь более странная гостья? Гостья из 2010 года?

– Только не надо начинать заново, – приказала себе женщина. Отлично, теперь она начала беседовать сама с собой. Однако сейчас не время рассуждать об абсурдности ситуации.

Сиенна приняла душ и вымыла голову, уложившись в рекордно короткое время. Выключила воду. Вытерлась. Кое-как расчесала мокрые волосы. Натянула на себя майку, брюки – ох, эти брюки. Что еще? Должна ли она оставить Джессу записку? Может, здесь найдутся ручка и бумага? А что, собственно, написать?

«Дорогой мистер Блэквулф…»

Чересчур формально, учитывая все, что между ними было.

«Дорогой Джесс, спасибо тебе за все…»

Тоже не лучше. К чему благодарить его за все?

Ладно. А как насчет: «Спасибо за одежду. Я пришлю ее обратно, как только куплю себе что-нибудь»?

Сиенна замерла.

Купит? На что? У нее нет ни сумки, ни кошелька. Ни денег, ни чековой книжки, ни кредитной карточки.

Так. Забыть про записку и просто уйти.

Но ей нужен план.

Шаг первый – добраться до шоссе. Поблизости обязательно должно быть шоссе. Шаг второй – поймать попутку и доехать до города. Шаг третий – найти отделение ее банка. По дороге из аэропорта она, похоже, видела…

Но ведь это было тогда.

А сейчас?

Кто знает, существует ли сейчас этот банк?

Сиенна уговаривала себя мыслить позитивно. Надо представить, что банк существует. Тогда остается сказать им, что у нее есть счет в нью-йоркском офисе, и попросить их перевести… Все это звучало великолепно, за исключением одного: сейчас у нее нет счета в Нью-Йорке. Сейчас у нее нет счета нигде.

Она не существует. Она еще не родилась. Она…

– Сиенна!

Женщина моргнула. В дверях стоял Джесс. Он выглядел таким сильным, таким настоящим! Ей захотелось броситься к нему на шею и спрятаться в его объятиях. Вместо этого она послала ему лучезарную улыбку.

– Все в порядке? – спросил он.

– Да, да, все в порядке. Я подумала, что неплохо бы принять душ. Надеюсь, ты не возражаешь?

– Нет. Конечно нет. – Короткая пауза. – Ну…

– Ах да. – Сиенна чувствовала, что дурацкая улыбка словно приклеилась к ее губам. – Я хотела бы поблагодарить тебя…

– На кухне есть кофе.

– Ах, кофе. – Еще одна сияющая улыбка. Боже, ну прямо как в рекламе! – Вообще-то я думаю, мне уже пора.

– О’кей. Понял. После кофе я отвезу тебя в Боузмен.

– Просто скажи мне, в какой стороне шоссе, а я доберусь на попутке.

– Нет. – Поспешность, с которой у него вырвалось возражение, удивила ее. – Я хотел сказать… – Джесс откашлялся. – Я хотел сказать, что и сам могу отвезти тебя в город.

Конечно. Он должен быть уверен, что избавился от нее.

– Спасибо. Я быстренько выпью кофе, хорошо?

Джесс кивнул и снова посмотрел на нее:

– Извини, что у меня не нашлось более подходящей одежды.

– Ничего, мне и в этой нормально.

– Твои кроссовки, наверное, совсем задубели.

– Наверное…

Мышцы на его скулах напряглись.

– Послушай, Сиенна, насчет прошлой ночи…

– Пойду надену кроссовки, – быстро сказала она, пытаясь проскользнуть мимо Джесса.

Ей это не удалось. Его пальцы крепко сжали ее запястье.

– Я перешел все границы.

– Мы уже обсуждали это. Я виновата не меньше.

– И все же я хочу извиниться.

– Хорошо. Твои извинения приняты – с условием, что и мои тоже.

Джесс протянул руку:

– Тогда договорились.

Сиенна кивнула:

– Договорились.

Он улыбнулся. Она тоже. Но когда женщина посмотрела на мужчину, от блеска его черных глаз у нее перехватило дыхание. Она увидела в них вопрос, на который могла бы ответить, только шагнув к Джессу.

Однако Сиенна не сделала ни шага. Это было выше ее сил. Если бы Джесс снова обнял ее…

– Я подгоню машину, – пробормотал он.

– Хорошо.

Чем скорее она выберется из этого дома, тем лучше.

После вчерашней грозы поездка, которая обычно занимала не более часа, растянулась на целых два.

Поваленные деревья, разлившийся ручей, упавшая линия электропередачи – все требовало внимания Джесса. Что, возможно, и к лучшему. Это позволило ему надолго замолчать после двух коротких, ничего не значащих фраз.

Он не знал, что сказать женщине, сидящей с ним рядом.

Сиенне тоже ничего не приходило в голову. Скосив глаза на старенький кассетный магнитофон, она, не удержавшись, хмыкнула.

– Тебя что-то рассмешило? – спросил Джесс.

– Нет. Просто… Ты слушаешь на этом музыку, да?

Его брови поднялись.

– А на чем еще ее можно слушать?

«На айподе», – подумала она, подавив подступающую истерику.

– Хочешь что-нибудь поставить? – предложил он.

Сиенна кивнула.

– Выбирай, что понравится.

У ее ног стояла коробка, полная кассет.

– «Иглс». Надо же, – удивилась она. – Я их обожаю. А ты?

– Да так. Ничего ребята.

По правде говоря, это была его любимая группа, но признаваться в этом он не хотел.

Через несколько минут они уже въезжали в город. «Одна из этих ночей» негромко звучала в салоне. Джесс откашлялся:

– На Мэйн-стрит есть неплохой отель.

Сиенна не расслышала его. Ее мысли были заняты другим.

– Я сказал, что на Мэйн-стрит есть вполне приличный отель, – повторил он.

Сиенна рассеянно кивнула. Неожиданно она поняла, что это совсем не тот город, в который они прилетели пару дней назад. Да, некоторые здания были те же, однако все выглядело совершенно по-другому.

– Если, конечно, ты и твой приятель еще не сняли номер, – продолжал Джесс.

– Последний раз говорю: у меня нет никакого приятеля. И у меня нет номера. Мы разбили лагерь в каньоне.

– В моем каньоне.

Она открыла рот и снова закрыла. Потом, глядя прямо перед собой, сказала:

– Высади меня, где тебе будет удобно.

– Это тебе решать. Аэропорт? Пункт проката машин? «Грейхаунд»?

– «Грейхаунд»? – встрепенулась Сиенна, услышав знакомое название. – Автобусная станция? Это подойдет.

Станция была прямо перед ними. Джесс остановил машину. Он вовсе не хотел напоминать, что это его каньон. Или же говорить о Джеке.

Просто у него было отвратительное настроение. И самое главное – непонятно почему. Наоборот, он должен бы испытывать облегчение, избавляясь от обузы.

– Хочешь, я провожу тебя? Или схожу и посмотрю расписание?

– Нет. Я сама справлюсь.

– Тебе нужны деньги?

– Нет, – снова отказалась Сиенна.

Джесс опустил руку в карман и вытащил оттуда пачку банкнотов.

– Возьми. На всякий случай.

Она была уверена, что скорее будет голодать, чем возьмет у него деньги.

– Не нужно.

Пожав плечами, Джесс толкнул дверцу и вышел из машины. Сиенна тоже ступила на тротуар.

– Ну… – произнес он.

– Спасибо за все, – произнесла она дежурную фразу, несмотря на то что обещала себе не благодарить его за все.

– Черт возьми, Сиенна… – начал он, но она уже повернулась и заторопилась к зданию автобусной станции.

Джесс стоял не двигаясь. Сиенна ушла.

Не этого ли он хотел? Не мечтал ли, чтобы она исчезла из его жизни?

Возможно, следовало поинтересоваться, куда она едет. Или как туда будет добираться. Она сказала, что ей не нужны деньги, но ведь у нее нет ни сумки, ни кошелька. Ее одежда все еще лежит на полу у него дома.

Однако он заметил горечь в ее глазах. И страх. И что-то еще, отчего ему захотелось взять ее за плечи и попросить, чтобы она не уходила – никогда бы не уходила от него.

Автобус выехал на дорогу. Сидит ли в нем Сиенна? Вряд ли. Она только что прошла через двери.

– Сиенна!

Джесс зашагал к станции, сначала медленно, потом быстрее, потом побежал. Влетев в двери, он остановился, оглядываясь.

– Сиенна!

Какой-то рыжий парень, прикорнувший на скамейке, вздрогнув, поднял всклокоченную голову.

– Сиенна! – крикнул Джесс и вдруг заметил ее в дальнем конце полутемного зала ожидания. Она выглядела такой одинокой и такой потерянной!

– Джесс?

Лицо ее просияло. У него защемило сердце. Он и не мечтал, что когда-нибудь женщина посмотрит на него так, словно он для нее – все на свете.

Можно обнять ее и сказать, что он чувствует, но…

Он остановился в двух шагах от нее, уперев кулаки в бедра:

– И куда же ты собиралась отправиться?

– Что?!

– Я спросил, куда ты собралась? Почему не взяла деньги? Или ты рассчитываешь найти этого парня, Джека? Если он привез тебя сюда, разве он не должен тебя искать?

– Слишком много вопросов, – заметила Сиенна, с вызовом поднимая подбородок. – И ничего из этого тебя не касается.

На его щеке задергался мускул, как обычно бывало, когда он нервничал. Что заставило его броситься за ней?

Джесс знал, в чем дело. Он был человеком чести. Он нес ответственность за нее. Он нес бы ответственность за любого, кто оказался бы на ее месте. Это никак не связано с личностью Сиенны Каммингс.

И в то же время одним этим нельзя объяснить все – вот что бесило его.

– Ты не несешь за меня ответственность, – холодно бросила Сиенна, словно подслушав его мысли. – Вам это ясно, мистер Блэквулф?

Его глаза сузились. Наградив женщину тяжелым взглядом, Джесс пробормотал что-то на языке сиу и, не обращая внимания на протестующие вопли Сиенны, схватил ее за руку и поволок к машине.

Глава 9

Сиенна боролась изо всех сил, упираясь ногами в землю, обзывая его словами, которые никогда не должна произносить женщина. Таких, как она, Джесс еще не встречал. Твердая и хрупкая. Волевая и уязвимая. Она вся была соткана из противоречий. Так же как и он, черт возьми! Иначе зачем ему уволакивать ее с автобусной станции?

– И не пытайся снова от меня убежать, – предупредил Джесс, захлопывая за ней дверцу машины. – Я все равно приведу тебя обратно. Поняла?

Взгляд, которым она его наградила, был более чем выразительным. Плюхнувшись на водительское сиденье, он включил зажигание, нажал на газ, и автомобиль стремительно понесся по дороге. Рев двигателя и визг покрышек были прямым отражением той злости, что кипела у Джесса в душе.

А на кого он злится? На нее? На себя?

Машина промчалась по Мэйн-стрит, выехала из города, а потом свернула на узкую грязную дорогу. Джесс помнил ее со школы. Мальчишки часто сбегали по ней с уроков.

Наконец Джесс заглушил двигатель и взглянул на Сиенну:

– Вопрос первый: куда ты намеревалась отправиться?

Никакой реакции. Она продолжала смотреть вперед – неподвижный профиль, словно вырезанный из камня.

– Ладно. Вопрос второй: каким образом ты собиралась туда добраться? Насколько я знаю, у тебя нет ни цента.

По-прежнему молчание.

– Вопрос третий. – Ему хотелось зарычать. – Почему ты не пытаешься найти своего приятеля? Джека или как его там? Если бы я был на твоем месте – один, без денег, не имея на плечах ничего, кроме одежды…

– Твоей одежды, – заметила она едко. – Мои плечи, твоя одежда. Постарайся быть точным.

– Если бы я был на твоем месте, – продолжал Джесс, словно не слыша ее, – мне бы наверняка захотелось выяснить, куда запропастился этот болван Джек.

– Очень смешно.

– Очень логично. Почему ты не ищешь его? Он привез тебя сюда. Бросил в каньоне.

Сиенна развернулась к нему всем телом:

– Хорошо. Ты можешь поверить мне на слово? Джека здесь нет – просто нет, и все. – Она отвернулась к окну. – И отвези меня обратно.

– Ты не ответила на другой мой вопрос. Куда ты собиралась отправиться?

– Куда угодно. Первым же автобусом.

– А как бы ты заплатила за билет? – Снова ледяное молчание. Тогда Джесс схватил ее за плечи и заставил посмотреть на него. – Черт возьми, женщина, хватит делать вид, что мы чужие друг другу! Я видел тебя одетой. Я видел тебя раздетой. Я видел каждый дюйм твоего тела!

Ее щеки вспыхнули.

– Какой джентльмен!

– Я не джентльмен. И даже не притворялся им.

– Да ты и не смог бы притвориться! Мужчины вроде тебя просто берут, что им нравится, и плевать им на то…

Сиенна задохнулась, когда он притянул ее к себе. Губы его были жесткими и требовательными.

– Остановись, пока не поздно! – прорычал он, поднимая голову. – Если бы прошлой ночью я взял то, что хотел, этим утром все было бы по-другому.

– Не понимаю, о чем ты.

Он тоже не понимал, что имеет в виду. Если бы они занялись любовью, это ничего не изменило бы. Утром он все равно отправил бы ее своей дорогой.

Только он никуда не отправил Сиенну, хотя они и не занимались любовью.

Она безумно усложняла его жизнь, но он ничего не мог с собой поделать.

Откинувшись на спинку сиденья, Джесс продолжил:

– Значит, так. Ты в полной заднице. Ты не знаешь, куда идти. И тебе не к кому обратиться. – Повернув голову, он холодно посмотрел на нее. – Я ничего не пропустил?

Сиенна пожала плечами. В этом движении было столько обреченности, что Джессу немедленно захотелось обнять ее и поцеловать, но уже не со злостью – на себя, на нее и на судьбу, – а с нежностью.

Но почему он должен испытывать нежность к женщине, которая без приглашения вторглась в его жизнь?

Тем не менее бросить ее он тоже не может. Какой смысл притворяться? В детстве мать шутя ругала Джесса за то, что он вечно дает приют всяким животным.

Собакам, кошкам, как-то раз еноту, другой раз – опоссуму. Линда тоже ворчала на него, но отнюдь не беззлобно. У нее и так забот по горло, не хватало еще, чтобы под ногами вертелся кто-нибудь.

Впрочем, сейчас речь не о Линде, а о Сиенне. Она стала для него проблемой, и, поняв, как эту проблему решить, он со всем справится.

Джесс достал банкноты из нагрудного кармана, вытащил из джинсов бумажник, вынул оттуда все, что было, и протянул Сиенне. Она посмотрела на деньги, потом на него. Выражение ее лица могло бы заморозить целый океан.

– Я уже сказала: нет.

– Что значит нет?

– Нет – значит, нет. Н-е-т. Мне не нужно от тебя ничего.

Джесс долго смотрел на нее. Наконец, покачав головой, убрал деньги.

– Ты, – процедил он сквозь зубы, – просто невозможна.

«Вероятно, он прав», – вздохнула про себя Сиенна. Конечно, он желает ей только добра, даже если и делает это с грацией гризли. Но ей не нужны его деньги. Пусть не думает, что может откупиться от нее. Ей не нужно от него ничего, а что нужно – он не предлагает…

Когда Джесс появился в зале ожидания, ее сердце – глупое, глупое сердце – застучало прямо в горле.

«Он пришел за мной», – решила Сиенна. Сейчас он скажет, что не имеет значения, как, когда и где они встретились, главное – это все же произошло.

Однако Блэквулф грубо схватил ее, словно мешок с картошкой, затолкал в машину, а потом начал задавать вопросы, на которые она не могла ответить.

Хуже всего то, что ей не в чем его упрекнуть.

Они чужие друг другу. Она сама поддалась романтическому антуражу, почерпнутому из романов, – грозе, поцелуям, неодолимому чувственному влечению, – а теперь злилась на Джесса.

– Ладно, – сказал он, хлопнув ладонями по рулю. – Деньги ты брать не хочешь. Ну, а что ты думаешь насчет работы?

Работа? Это разумно. Ей совсем не помешало бы заработать немного денег, а за это время решить, что делать дальше.

Сиенна повернулась к нему:

– А ты знаешь кого-нибудь, кто мог бы предложить мне работу?

Он пожал плечами:

– Возможно.

– А что мне придется делать?

– Это имеет значение?

Нет. Сейчас она согласна на любую работу.

– Да, – солгала Сиенна. – Любому человеку хочется знать, на что он соглашается.

– Ладно, – произнес Джесс. – А в чем ты вообще разбираешься? Ну, кроме твоей антропологии.

В его устах название ее профессии прозвучало весьма уничижительно. Сиенна вздернула подбородок:

– Я два года училась на факультете бизнеса, прежде чем перевелась на факультет антропологии.

На Джесса, похоже, это не произвело никакого впечатления. Он всего лишь кивнул:

– Значит, ты умеешь печатать?

Ах так?! Сиенну охватила ярость.

– Если ты спрашиваешь, могу ли я работать в «Вор-де»…

– Я спрашиваю, умеешь ли ты печатать. Что ты там подразумеваешь под этим своим «Вордом», меня не интересует.

Ну разумеется. Она забыла, что опережает его на тридцать пять лет. Но, как говорят, неимущие не могут выбирать, а если здесь кто и подходит под определение «неимущие», так это она.

– Да, я умею печатать.

Джесс снова кивнул:

– Я думаю, найдется работа для машинистки. То есть для секретарши.

– Персонального ассистента, – поправила Сиенна. Тут уж она, дитя двадцать первого века, была не в силах смолчать.

Он хмыкнул:

– Работа для женщины, которая способна печатать, стенографировать, сварить кофе, сходить по какому-нибудь поручению. Ну, в общем, ты сама знаешь.

Конечно, Сиенна знала. Когда она изучала бизнес, женщины из отдела, куда ее направили на практику, рассказывали, что раньше мужчины, беря девушек на такую работу, рассчитывали и на сексуальное обслуживание. Несколько недель она сможет противостоять домогательствам – вряд ли ей потребуется больше времени, чтобы скопить немного денег и составить план, как справиться с ситуацией.

– Так ты все это умеешь? – поинтересовался Джесс.

– Стенографировать я не могу. – А может ли кто-нибудь в ее мире стенографировать? – Но со всем остальным справлюсь.

– Вот и отлично.

Джесс повернул ключ – автомобиль издал глухое рычание. Включив заднюю передачу, он положил руку на спинку сиденья и, глядя назад, вывел машину на шоссе. Когда его рука коснулась плеча Сиенны, у нее перехватило дыхание. Чем скорее она получит работу, снимет квартиру и уйдет от Джесса Блэквулфа, тем лучше.

– А где мне придется работать? – спросила она.

– За городом.

Как она будет туда добираться?

– Сколько мне будут платить?

Он посмотрел на Сиенну, потом снова на дорогу.

– Достаточно.

– Достаточно? – Глаза Сиенны сверкнули. – Что это значит? Мне нужно снять квартиру, купить одежду, еду…

– Сто двадцать в неделю.

Смехотворная сумма!

– Об этом не может быть и речи.

– Сто тридцать. Плюс стол и комната.

– Значит, мне придется жить там?

– Да. Если, конечно, ты не собираешься каждый день мотаться туда-сюда на машине, которой, кстати, у тебя нет.

– Очень смешно, – хмыкнула она, скрестив на груди руки. – И чем там занимаются?

Джесс пожал плечами:

– Всем понемногу. Обычные дела, что бывают на ранчо, ну, и прочее…

– Прочее?

– Да так… бухгалтерия.

– «Эксель»?

Он наградил Сиенну еще одним тяжелым взглядом.

– Не знаю, о чем ты говоришь, но тот парень, который занимается всем этим, со своей работой вроде неплохо справляется.

– Да нет. Я не спрашивала, хорошо ли он справляется, меня интересует, работает ли он в «Экс…» – Она вздохнула. – Ладно, не важно…

– Ну, а ты? Ты справишься с бухгалтерией?

Вряд ли ей это удастся без компьютера и программного обеспечения, но зачем сейчас говорить об этом?

– Думаю, я смогу это освоить, – сказала Сиенна. – Ну, а как зовут моего босса?

– Джесс Блэквулф.

– Что? – Женщина вздрогнула. – Даже не думай! Я не собираюсь здесь жить, спать и работать – работать на тебя.

– Есть другие предложения?

– Мне нужна работа в городе!

Он усмехнулся:

– О да, конечно! Есть только одна проблема, детка. В городе нет работы.

– Не называй меня деткой. В маленьких городках всегда требуется обслуживающий персонал.

– Обслуживающий персонал? – Джесс прищелкнул языком. – То есть официанты и официантки? О да. Но в Боузмене полно серферов, кочующих вслед за волной, да и всяких других туристов, которые расхватывают свободные места быстрее, чем ты успеешь сказать: «Спасибо, Джесс, за то, что ты нашел мне работу». Если, конечно, ты вообще когда-нибудь соберешься поблагодарить меня.

Сиенна прикусила язык. Он прав. Ей еще повезло, что он готов дать ей работу. Но понимает ли Джесс, что это чисто деловое соглашение?

Когда он остановил машину возле дома, она бросила:

– Это деловое соглашение, не забывай. – И, не дожидаясь ответа, открыла дверцу и вышла из машины. Джесс ошеломленно смотрел ей вслед. Ему очень хотелось догнать Сиенну, схватить и объяснить, какое еще у них есть дело. Незаконченное дело.

Но он будет держать себя в руках. И она будет держать себя в руках. Ранчо большое – есть где разбежаться. И ему действительно нужен секретарь, который будет печатать письма, сортировать почту, содержать в порядке бухгалтерские книги, чтобы в конце каждого квартала ребята из налоговой не чесали свои затылки и не читали ему лекции.

Черт!

Он вовсе не собирается задерживаться здесь до конца следующего квартала. Он продает это ранчо. Сиенна сумеет разобраться со всеми делами за какую-нибудь пару дней.

– Джесс!

Он обернулся. Это был Чак, управляющий. Джесс дал Чаку и остальным работникам выходной. Ему хотелось побыть одному и обдумать, как сообщить им о продаже ранчо и потере работы. Вместо этого он гонялся сначала за мифами, а потом за женщиной. Господи, какой же он дурак: потерял бесценное время вместо того, чтобы заниматься насущными делами.

– Рад тебя видеть, Чак. Надо поговорить.

– Ага. На восточном пастбище повалена изгородь. Я послал туда двоих ребят, но…

– Нет. Я не об этом. – Джесс наблюдал, как Сиенна открыла дверь и вошла в дом. Нахмурившись, он пригладил волосы. – Приходи ко мне в офис через полчаса, ладно?

– О’кей, босс, – кивнул Чак.

Джесс направился в дом.

– Сиенна!

– Я здесь, – отозвалась она.

Его брови удивленно поднялись. Сиенна сама нашла офис. Она сидела за большим столом и занималась письмами. Их накопилось много с тех пор, как две недели назад уволилась его последняя секретарша, заявив, что его бумаги в таком состоянии, словно здесь побывала стая бешеных скунсов.

Миссис Маркс обычно работала за маленьким столиком в углу комнаты. А вот Сиенна устроилась в его кресле, за его большим столом. Это как-то сразу сделало ее меньше. Огромные окна за спиной тоже внесли свой вклад. Да еще одежда, которая велика ей. Она должна бы выглядеть нелепо.

Но нет.

Женщина выглядела изумительно.

Солнце золотило ее волосы. Опустив глаза, она изучала лежащие перед ней бумаги, но Джесс знал, что, как только Сиенна посмотрит на него, он увидит глаза цвета фиалок… причем полные презрения.

– Ты когда-нибудь открываешь свою почту?

Джесс почувствовал, как кровь прилила к лицу.

– Конечно, черт возьми.

– А счета? Ты их оплачиваешь или специально накапливаешь, чтобы оклеить стены?

Его губы сжались.

– Я не затем тебя нанял, Каммингс, чтобы критиковать мой стиль работы.

Она усмехнулась:

– Значит, это так у вас называется? Тогда, мистер Блэквулф, вам нужен не секретарь. Вам нужен бульдозер.

– У меня просто не было времени заняться всем этим раньше, понятно? Но сейчас речь о другом. Дело в том…

– Я приняла пару телефонных звонков. Ты когда-нибудь слышал о голосовой почте?

Джесс вздохнул:

– Понятия не имею.

– А об автоответчике? Он здесь необходим.

– Автоответчик у меня есть. Должно быть, гроза…

– Звонил мистер Хенли.

Джесс насторожился:

– Хенли? Что он сказал?

– Что-то об инвестициях, которые должны тебя заинтересовать. Он сказал, что эту компанию сейчас может заполучить кто угодно. – Она посмотрела на лежащий перед ней лист бумаги. – Да, заполучить кто угодно. Именно такими словами. И еще он сказал, что лучше всего приехать в Сан-Франциско сегодня же вечером.

Джесс заложил руки за спину и прошелся по комнате. В той жизни, о которой мечтал, он собирался вложить деньги в небольшую развивающуюся компанию, занимающуюся компьютерными технологиями. Интуиция подсказывала ему, что у новой отрасли есть будущее.

– Также поступил звонок от мистера Харпера. Что-то насчет продажи ранчо, – продолжала Сиенна.

Черт возьми, только этого ему не хватало. Два очень важных дела одновременно!

– Джесс? – Голос Сиенны дрогнул. – Ты действительно собираешься продавать ранчо, каньон, всю эту прекрасную землю с ее древней историей?

Джесс резко повернулся к ней.

– Я собираюсь сделать то, что должен, – бросил он холодно.

– Но…

– В верхнем ящике стола лежит записная книжка. На первой странице – телефон моего пилота.