Текст книги "Оно приближается…"

– Так… – медленно произнес Зигмунд. – Что мы имеем?

– Власть над городом восстановлена, – ответил Эммануил.

– Значит, Корениус деактивирован…

– Что?

– Нейтрализован, – пояснил Зигмунд. – Его армия разогнана. Перстень не выпал?

– Нет пока, – выпрямился в кресле Кричер. – Может, его распилить?

– Не стоит. У нас насчет него другие планы.

– Казнить? – с надеждой спросил Эммануил.

– Нет, – качнул головой Зигмунд. – Как ни прискорбно, но его армия под его же командованием нам еще пригодится. Не в нашем положении разбрасываться военными силами. Вытрясем из него перстень, закрепим заклинание и отправим их к Перешейку.

– А если он опять с Драгомором свяжется?

– Я не сказал, что мы вернем ему тот жалкий мозг, что у него был. Корениус станет ходячей пробкой, а я буду лично руководить всеми его движениями. От него потребуется только открывать рот для произнесения моих приказов.

– Если только так… – засомневался Эммануил.

– По-другому никак.

– Что с амазонками?

– Зина пришла в себя, мы выдали ей двойное жалованье и отправили к отряду. С поставленной задачей они справились. Надо придумать следующую. Что у нас для них есть?

– Меч и Камень мы добыли. Можно отправить их за Рагнаром. Пусть поймают Выбранного. Он воссоединится с Мечом, а армия Света лишится своего главного воина перед решающим сражением, – предложил Кричер.

– Без Абракадабра они не должны причинить нам неудобств. Пусть хоть с тремя рагнарами выходят на битву, шансов у них нет. Завтра установим Камень на Башню Власти, а Меч нам больше не нужен.

– Зачем Камень на Башню? – поперхнулся коньяком Эммануил. – Ты собрался пустить сюда Драгомора? После всего, что он учудил?

– Да, – прищурился Зигмунд. – Но на этот раз с жестким договором, обязанностями сторон и четко прописанными условиями. Включая форс-мажор.

– Форс-мажор – это немедленное самоубийство в случае ошибки?

– Нет, это непредвиденное событие, повлиявшее на выполнение договора. Наводнение, внезапная потеря магических способностей, вмешательство третьей стороны с непреодолимыми возможностями.

– Так он тебе столько форс-мажора обеспечит, что ты ему еще и должен останешься.

– Нет, есть у меня одна мыслишка. Если все получится, то пусть является, пусть собирает армию. Только он попадет в такие условия, что Потусторонний Мир ему мягкой постелью покажется. В крайнем случае, снять Камень с Башни мы всегда успеем, у нас еще три дня есть.

– Мне чем заняться? – Эммануил наполнил бокалы.

– Ты поедешь в Перекресток и привезешь мне Инъекция. Давно с ним поговорить тянет. Возьми маминого дракона, и вперед. К вечеру постарайся быть. Если этого гада нет в городе, найди его, он мне нужен.

– Можно не церемониться?

– Можно. Хоть в лапах Виляры вниз головой, но привези.

– Орки, – подсказал Кричер.

– Орки, – повторил Зигмунд. – Что орки?

– Вот кого бы я казнил, – злобно скривился Эммануил. – Более непроходимых идиотов я в жизни не встречал. – Он потер болезненные ссадины на лбу.

– От боггера? – поинтересовался секретарь.

– Эти от боггера, а этот от стены. Когда орки полетели…

– Так что с орками? – нетерпеливо вмешался Зигмунд.

– Мы хотели отправить их в Гаринон, за воином.

– А-а-а… Ну так давай, пусть едут.

– Как?

– Как, как… Как? Давай через Портал в… что у нас из действующих поближе к Гаринону?

– Можно к Корвинолу.

– Да, а оттуда через Переход в Гаринон. Скажи этим балбесам, чтобы пришли ко мне, я объясню, как пользоваться Системой, и выдам необходимый инвентарь. Заодно опробуем на них работу Переходов.

Кричер кивнул, записывая указания короля. Эммануил задумчиво дымил трубкой, отрешенно глядя в окно.

– А что с Ширлом? – вдруг очнулся он.

– Он удрал. Вместе с Рагнаром, – ответил секретарь, не отрывая глаз от списка. – Они были в соседней с вами камере. Когда вы пытались бежать, они сломали дверь и исчезли. Зомби-лучники, сидевшие под арестом в амбаре, утверждают, что видели летящего Невроза.

– Славные гномы сделали нам такие двери в казематах, что их можно вот так просто сломать? – Зигмунд встал и, заложив руки за спину, подошел к гобелену с изображением странного существа – человекоподобной гусеницы в доспехах.

– От них вполне можно ожидать, – ответил Кричер. – Хотя, когда я осматривал это место, мне показалось, что дверь была выбита с внешней стороны. Доски лежат таким образом, будто их сломали огромным камнем.

– Огромным камнем, – повторил король. – Огромным камнем. Будь здесь Эйбус, я подумал бы на него. Возможно, кто-то воспользовался магией…

– Возможно, – кивнул секретарь. – Только для этого нужно было взять камень со стройки и тащить его до темницы. Человек, идущий по двору с парящей в воздухе каменной глыбой, – слишком заметная фигура. Я спрашивал, никто ничего подобного не видел.

– Камень можно сотворить заклинанием.

– Можно, но зачем производить лишний шум? Если колдовать, то проще растворить дверь, ведь мы не успели наложить на темницу магическую защиту. Я, конечно, не колдун, но мне так кажется…

– А ты молодец, – удивленно произнес Эммануил. – Все разложил по полочкам, обосновал. Я с тобой согласен.

– Значит, кто-то сильный пришел и выпустил их из темницы, – задумчиво кивнул Зигмунд. – И так ловко, что все стражники остались не у дел. Неужели в армии Корениуса оказался кто-то из банды друида? Тот же Эйбус?

– Я предлагаю расколдовать монстров, что у нас остались, и допросить. Если среди них найдутся те, кто ночью был в казематах, то, возможно, они видели беглецов. – Кричер разлил по бокалам очередную порцию коньяка.

– Голова! – воскликнул Эммануил. – Где ты его взял? Это не секретарь, а целый советник по безопасности.

– Да, – Зигмунд хитро улыбнулся. – Надо было наделить его магией и грудой мышц. Цены бы не было. Один только недостаток: целоваться не любит…

– Ваше Величество! – вспыхнул румянцем Кричер. – Я был заколдован, я был в коконе! Я же…

– Ладно-ладно, – поднял руку король. – Это я так. Шучу.

– Вы о чем? – удивленно поднял брови Эммануил.

– Наши секреты, – хмыкнул Зигмунд. – Не бери в свою лысую голову.

– Как скажешь, – пожал плечами бывший друид. – Тогда я полетел. Где Виляра?

– Я провожу, – ухватился за возможность ретироваться Кричер.

– Идите, – кивнул король. – Я тоже совершу деловой полет, обратно буду к вечеру. Да, Кричер, – крикнул он вслед убегающему секретарю. – Покорми лягушку!

* * *

Переход в Тролльхейме не стал осложнять жизнь Абракадабру, Эйбусу и Эдварду, выпустив их в небольшой пещерке у подножия каменистой насыпи. Плоский камень встал на место и скрыл от посторонних глаз вход в магическую Систему. Пустынный ландшафт, слегка сдобренный вкраплениями деревьев, встретил гостей тишиной и отсутствием зрителей.

– Давненько я здесь не бывал. – Друид осмотрелся, щуря глаза на полуденном солнце. – В какой стороне столица?

– Э-э-э… туда, – посомневавшись, выбрал направление Эйбус.

– Да, – подтвердил Эдвард. – Около двух часов пути вверх по склону, и мы прибудем в Чубуграаад.

– Ох! Вот сейчас пригодился бы метлолет, – вздохнул Абракадабр.

– А нельзя… э-э-э… палочкой? Как в прошлый раз, – предложил Эйбус.

– Нет, мой друг. У нас не осталось обломков, а чтобы сделать его с нуля, нужна ливственница.

– Кто?

– Метлолеты делаются исключительно из Мурляндской Ливственницы. Это дерево обладает достаточно плотной структурой древесины, а ветви настолько гибки, что пышная куполообразная крона колышется даже при самом слабом дуновении ветерка. За эти качества она получила в народе прозвища: Парянка, Летучка и Флайэвейя. Поскольку Ливственница встречается крайне редко, только в самых труднодоступных болотах Мурляндии, однажды ей даже посвятили поэму: «Нетронутая в дали», – словно по бумажке, произнес Эдвард.

– Да, – кивнул друид. – Ты не замечал – во время полета создается ощущение, будто корпус метлолета довольно потягивается? У меня такое часто бывало, иногда даже песенка слышится. Любопытное дерево…

– Э-э-э.

– У вас тут нет каких-нибудь хитростей для передвижения? Ледянок, подземных ходов, летающих кораблей? – совершенно без надежды на положительный ответ спросил друид.

– Э-э-э… Нет.

– Тогда пешком.

Компания забралась на ближайший холм, потом спустилась с него, потом забралась на следующий, спустилась, и так еще восемь раз. Следом был лесок, ручеек, снова лесок. Потом опять холмы. Все это время дорога вела путешественников к стаканообразной горе, возвышающейся над округой. Там, наверху, таилось то самое Каменистое Плато, где давным-давно увидели свет первые тролли. Из их первой хижины вырос первый город и получил имя Чубуграаад. Так его нарекли в честь богов Чуббы и Буббы, населивших Эйлорию троллями.

Как и предсказывал Эдвард, спустя два часа путешественники достигли больших каменных ворот, преграждающих вход в столицу Тролльхейма. Рядом с древними, изукрашенными орнаментом створками стояли четыре тролля с палицами. Они совершенно безучастно смотрели на приближающихся путников до тех пор, пока компания не подошла вплотную.

Тогда все четверо стражей сомкнули ряд, встав плечом к плечу и загородив собой ворота.

– Я прибыл к Ойтусу, – произнес друид, тяжело дыша после долгого подъема.

– Пропуск, – потребовал один из охранников.

– Пропуска нет, у меня срочное личное дело.

– Пускать не велено.

– А ты можешь связаться с кем-нибудь наверху?

– Завтра вечером прибудет смена. С ней будет командир.

Абракадабр повернулся к Эдварду и Эйбусу.

– Подсказывайте, – устало попросил он. – У меня после таких прогулок голова не соображает.

– Физическое устранение исключается? – спросил железный человек.

– Сам как думаешь? – хмыкнул друид. – Войти в город с боем и попросить помощи?

– Э-э-э…

– Да?

– Я попробую. – Эйбус вышел вперед и встал перед стражниками. Он протянул землякам палицу:

– Я Эйбус из рода Аметистов. Я сдаюсь.

Двое стражей, не проронив ни слова, вышли вперед, забрали палицу и встали за спиной у Эйбуса. Другие открыли ворота.

– Твоя единственная просьба? – поинтересовался один из них у арестованного.

– Разговор с Ойтусом в присутствии моих спутников.

– Это две просьбы, – строго ответил страж ворот.

– Разговор с Ойтусом моих спутников, – тут же исправил желание Эйбус.

Абракадабр с удивлением слушал этот совершенно непонятный диалог. Разговор проходил без пауз, задержек и междометий. Общаясь друг с другом, тролли чувствуют себя иначе, чем в обществе других рас. Фактор «своей тарелки» играет для них большую роль. Но это друида как раз не удивляло, он знал, на что способны тролли в благоприятной ситуации. Его нервировала собственная непосвященность в предмет разговора.

– Принято, – согласился страж и вошел в ворота, возглавив процессию.

– Я имею право на единственную просьбу, как любой арестованный, – пояснил Эйбус Абракадабру. – Меня к королю не допустят, а вы поговорите.

Друид кивнул.

– Мы постараемся тебя вытащить, держись, – сказал он троллю, совершенно не представляя, каким образом он может выполнить собственное обещание.

Стражники разделили собеседников, встав между ними. Компания направилась через небольшой дворик к каменной платформе. Один из сопровождающих троллей жестом велел Абракадабру, Эдварду и Эйбусу встать на платформу, окинул их оценивающим взглядом и показал три пальца стоявшему рядом дворфу в каске. После этого стражник тоже взошел на платформу и встал рядом с друидом.

– Я сопровожу их в город, – сказал он. – Поднимай.

Дворф кивнул, достал из кармана красный флажок, развернул и взмахнул им три раза, задрав голову вверх. Где-то высоко над двориком что-то ухнуло, грохнуло, и каменная платформа пришла в движение. Сперва она лениво качнулась, подобно чаше весов, потом дрогнула и устремилась вверх, набирая скорость. Стена, ограждающая дворик с охранниками от внешнего мира, умчалась вниз, открыв взору страну троллей. Все холмы и лесочки, пройденные на пути от Перехода до ворот, развернулись у подножия горы, словно карта. У друида заложило уши. Платформа двигалась не по прямой, а зигзагом, сильно раскачиваясь из стороны в сторону. Абракадабр обернулся и увидел прикрепленные к скале механизмы из камня. Из них торчали громадные лопасти. Похожие на ложки, они вращались, по очереди подхватывая платформу и передавая ее выше, другому механизму.

– Ты знаешь, как это работает? – перекрикивая грохот каменных шестеренок, спросил друид у Эдварда.

– Примерно да, – ответил тот. – Сверху по системе желобов запускают шар, равный весу стоящих на платформе. Он нажимает на рычаги, которые приводят в движение механизмы в зеркальном отражении по вертикали. То есть первый рычаг наверху горы соответствует самому нижнему механизму. Чем ниже падает шар, тем выше поднимается платформа.

– Ненадежная конструкция.

– Да, весьма неустойчивая. Если что-то заклинит и очередная «рука» нас не подхватит, нашей истории придет конец.

– А как они потом камни обратно поднимают?

– Не знаю, – покачал головой Эдвард.

– Ты говорил, что нет подъемников, – обратился Абракадабр к Эйбусу. – Я думал, по лестнице придется топать.

– С арестованным запрещено разговаривать, – строго произнес охранник. – Платформу построили дворфы несколько лет назад, – добавил он. – Раньше по лестнице и ходили.

– А как вы камни обратно… – начал Абракадабр, но покачнулся и ойкнул.

Платформа ударилась обо что-то и остановилась так резко, что друид с помощником не удержались на ногах и упали на колени.

– Видимо, мы с тобой вместе значительно легче одного тролля, – потирая ушибленную ногу, сказал Абракадабр.

– Да, – согласился Эдвард, подхватывая волшебника под локоть. – Очевидно, у них нет камней промежуточного веса.

– Следуйте за мной, – сказал стражник и, закинув на плечи свою и эйбусову палицы, сошел с платформы.

* * *

Два упитанных короткошеих дракона в узорчатой упряжи сделали круг над ярмарочной площадью и грузно приземлились среди шатров. Ширл, летевший следом, устало плюхнулся на плечо викинга, не дожидаясь, пока Рагнар спрыгнет на землю.

– Ну дают! – высказался дракончик. – Вроде неповоротливые, и крылья маленькие, а шпарят не хуже Невроза.

Хамиш и Хамит, смирившись с потерей платы за пролет, вяло кивнули путешественникам и взмыли в небо, возвращаясь на свой пост.

– Лекис должен быть в центре ярмарки, – указал рукой направление Брокен. – Хамит сказал, что шатер их предводителя украшен золотыми крыльями.

– Разберемся, – буркнул Рагнар, мысленно призывая желудок к спокойствию.

Восточный базар бурлил, как суп в раскаленном котле. Все вокруг орали, дергали друг друга за рукава, иногда выхватывали длинные изогнутые кинжалы, и тут же принимались распивать обжигающий чай из чашек без ручек. Рагнар снял рубашку и повязал ее вокруг пояса, а Брокен скинул плащ. В Землях Восхода находиться в одежде умели только местные жители.

Проталкиваясь сквозь пеструю толпу, друзья искали шатер Лекиса. Полуденное солнце палило изо всех сил, лишая путников влаги и мыслей. Сухой воздух перехватывал горло. Брокен остановился рядом с торговцем напитками.

– Что есть холодненького? – поинтересовался он.

– Все холодненькое, – равнодушно ответил высокий юноша с белокурыми волосами.

Рагнар присмотрелся к продавцу. Парень явно не так прост, как пытается казаться, да и вообще – с таким мощным торсом и крепкими руками ему не за прилавком стоять, а мечом зарабатывать.

– Апельсинового сока, – решил лучник, прочитав ценники. – Три.

Юноша кивнул и стал забрасывать в блестящий железный пресс сочные фрукты.

– Как тут у вас в целом? – издалека начал беседу Рагнар.

– У нас в порядке, – изогнул бровь торговец. – И в целом и в общем.

– Мы с друзьями ищем Лекиса, не подскажешь, где его шатер?

– Лекиса? – переспросил юноша, на мгновение перестав выдавливать из апельсинов внутренности. – Если вы хотите его убить, подскажу.

– Как пойдет, – хмыкнул викинг. – Неприятный тип, да?

– Ну, если ты назовешь человека, лишившего тебя дома и работы, неприятным, то да, пожалуй, Лекис неприятный. – Продавец поставил стаканы с соком на прилавок и сгреб монеты.

– Я Рагнар, – представился викинг и сделал глоток. – Это Брокен, это Ширл. Как твое имя?

– Ф'Тор, – ответил юноша. – Правый ведущий, – гордо вскинув голову, добавил он.

– Ты дранник?

– Был пару лет назад. Пока Лекис не подкупил городской совет и они не отобрали у нас пещеры, в которых наши предки выращивали драконов еще тысячи лет назад, и все королевские заказы заодно.

– И что теперь с вашим отрядом? Кто-то еще летает?

– Да, но мы теперь на вольных хлебах. Некоторые переселились в другие города, некоторые подались в Нижние Земли, а кто-то соком торгует, – грустно ответил Ф'Тор.

– Я могу поболтать с вашим командиром? – спросил Рагнар, ставя пустой стакан.

– Что ты от него хочешь? Можешь передать через меня, я его помощник.

– Скажи, что есть интерес в вашем участии в одном деле. Понадобятся все всадники, которых сможете собрать. Золотых гор не обещаю, но дело правильное.

– Приходи через час, – кивнул юноша, – я приведу командира.

Компания двинулась дальше и вскоре обнаружила искомое. Пройти мимо огромного шелкового шатра, расшитого бисером и золотом, было невозможно. Над его куполом, слепя глаза, сверкали два крыла. Рагнар отодвинул полог, и друзья вошли в благодатную прохладу. Внутри оказалось множество торговцев, громко спорящих между собой, и с полдюжины шоколадного цвета прислужниц, разносящих вино и фрукты. Перед викингом вырос огромный детина в набедренной повязке и стальном нагруднике.

– Кто такие? – низким голосом поинтересовался он.

– По делу, – не глядя на него, ответил викинг. – Где твой хозяин?

– Он занят. Если вы без записи, то проваливайте.

– Брокен, – викинг повернулся к лучнику, – ты знаком с приемами мординга?

– Нет, – ответил тот.

– Я знаю! – поднял лапу Ширл. – Это система рукопашного боя. Появилась в Землях Заката около тысячи лет назад. Уникальная в своем роде.

– Чем же это? – удивился Брокен.

– Отсутствием правил, – поучающе ответил дракончик. – Во всех видах единоборств они есть, а в мординге нет.

– Хватит болтать! – Стражник достал из ножен широкий изогнутый меч. – Пошли вон.

– Зачем тебе нагрудник? – спросил у него Рагнар.

– Чего? – не понял детина.

– Нагрудник, тупая твоя башка. Ты стоишь передо мной в нагруднике и без штанов. Куда я, по-твоему, тебе врежу?

Охранник только начал поднимать меч, а викинг уже сделал к нему шаг и нанес резкий, почти без замаха, удар коленом в пах. Детина захрипел, выронил меч и рухнул на пол. Все присутствующие в шатре заткнулись и посмотрели на Рагнара.

– Здрасте, – дурашливо поклонился викинг. – Мне бы Лекиса повидать. Кто из вас он?

От толпы отделился невысокий полный человек в широких штанах и жилетке, распахнутой на круглом животе. Волос на его голове почти не осталось, зато грудь и руки с лихвой компенсировали этот недостаток. Глубоко посаженные темные глазки вперили в Рагнара изучающий взгляд, унизанные огромными перстнями пальцы звонко щелкнули. Из разных углов шатра появились еще трое охранников.

– Я Лекис. Переломайте ему ноги, – приказал толстяк.

Воины кивнули и, оскалившись, бросились на викинга. Тот отскочил в сторону от Брокена и Ширла, одновременно показывая лучнику букву «Т» из сложенных ладоней. Этот универсальный почти для всей Эйлории жест означал паузу. Брокен вернул стрелу в колчан и сложил руки на груди.

– По-моему, это нарушение всех указаний Абракадабра разом, – шепнул дракончик на ухо лучнику.

Первый охранник сделал выпад, стремясь ухватить Рагнара за шею. Викинг нырнул под руку нападавшего и врезал ему в солнечное сплетение. Тут же выпрямился и завершил маневр ударом локтя в основание черепа. Воин рухнул без чувств. Два других бросились одновременно. Рагнар прыгнул и, перекатившись через голову, вскочил на ноги рядом с Лекисом. Пока охранники разворачивались, викинг выхватил из рук предводителя Летающих Бестий кубок с вином, отпил из него и швырнул посуду в одного из нападавших. Воин неловко увернулся, споткнулся о валяющегося на полу товарища и, всплеснув руками, упал. Второй достиг Рагнара и получил удар в колено – и следом еще один, в челюсть. Сознание еще не успело его покинуть, а викинг уже подбежал к последнему охраннику и, отведя его удар с правой, коротким нижним подбросил подбородок воина вверх и молниеносно добавил коленом в живот. На этом драка закончилась. Все четверо охранников расстались с пониманием происходящего и скрючились на полу. Лекис недовольно поморщился.

– Всех тебе не завалить, варвар, – процедил он сквозь зубы. – У меня их еще много.

– Мне до них нет никакого дела, – ответил Рагнар, облизывая ободранные костяшки кулака. – Просто показал друзьям пару приемов. Моя цель – Зигмунд. Не хочешь поучаствовать?

– Зигмунд? – переспросил Лекис, и его глазки превратились в две щелочки. – Пошли все вон! – Он вскинул руки.

Толпа засуетилась и, толкаясь, вывалилась из шатра. Рагнар взял с подноса одной из наложниц кувшин с вином и уселся на многочисленные подушки, разбросанные по ворсистому ковру. Брокен сел рядом, а Ширл добыл себе большую гроздь винограда и опустился на колени к викингу.

– Говори, – велел Лекис, устраиваясь напротив гостей.

– Все просто, – ответил Рагнар. – Я собираю армию против Мурляндии. Они в последнее время стали наглеть. Я слышал, у тебя нет теплых чувств к Зигмунду, вот и решил предложить твоим солдатам поучаствовать в деле.

– Кто ты такой, чтобы собирать армию? – скривил губы Лекис.

– Тот, кто может помочь тебе сохранить и приумножить влияние в Нижних Землях. – Викинг наклонил кувшин, струйкой вливая его содержимое в рот.

– Ты говоришь загадками, незнакомец.

– Зигмунд пытается захватить власть в Нижних Землях, – ответил за товарища Брокен. – Его армия стоит возле Кракапутры, готовая к битве, которая случится через три дня.

– Что еще за битва?

– Звезду видел в небе? – поинтересовался Ширл, отбрасывая обглоданную веточку в сторону.

– Ну?

– Вот тебе и ответ, – небрежно изрек дракончик. – Через три дня начнется дележка мира. Кто в ней не участвует, останется с носом. С одной стороны – Зигмунд с демонами, с другой – мы с друидами. Выбирай.

– Слишком путано излагаете, – нахмурился Лекис. – То Зигмунд, то звезда, то демоны. Что-то я ничего не слышал про армию у Кракапутры.

– Да, сейчас все быстро происходит, – кивнул Рагнар. – Ты можешь дать ответ через неделю, но тогда он уже никого волновать не будет, а можешь сейчас. Верхние Земли и Земли Заката уже с нами.

Рагнар положил рядом бесполезный теперь кувшин и встал:

– Мы вернемся через часок-другой. Ты скажешь свое решение.

Викинг вышел из шатра, следом за ним Брокен. Ширл заграбастал с подноса еще ветку винограда и перед тем, как вылететь на улицу, помахал пальцем перед носом Лекиса:

– Думай, толстый. Соображай.

* * *

Добравшись до Корвинола через Портал, орки изрядно поплутали, нашли Переход, проникли в Систему и, просвистев по кольцевой линии, очутились в Гариноне. Столица Гримландии встретила их дурно пахнущим тоннелем, несущим сточные воды.

– Фу, гадость какая, – возмутился Гем, изучая лужу, в которую он прибыл вместе с товарищами.

– Тихо. – Рой с топором наперевес осторожно заглянул за угол. – Держаться вместе, пасти на замке, – приказал он и двинулся по тоннелю.

– Надо было факел взять, – зловещим шепотом изрек Мор.

– Надо было тебя дома оставить, – угрюмо отозвался Гем.

– Надо было вас обоих мамам не рожать, – процедил Рой. – Заткнитесь, я сказал.

Вдалеке, в темном жерле тоннеля, появился маленький зеленый огонек. Он повис в воздухе, одаривая влажные стены и сточные воды изумрудными бликами. Орки замерли, не решаясь идти навстречу неизвестному источнику света. Огонек помигал, потом опустился ближе к воде, сверкнул и исчез.

– Что это было? – Гем прищурился, проверяя свое обманчивое зрение.

– Огонек, – лаконично ответил Мор.

– Ну, ты гений, – прошипел Гем. – И как ты только догадался?

– Я вот тебе щас…

– У-у-у-ж… – раздалось впереди и прокатилось низким эхом по тоннелю.

– Что это? – взвизгнул Мор.

– Я вот не знаю, – озираясь в поисках спасения, выдавил Рой. – И знать не хочу.

– Кажется, там лесенка! – Гем указал мечом на уходящий влево рукав тоннеля.

– Бегом! – высказал общую мысль Рой и, плюнув на скрытность, помчался по лужам, высоко задирая ноги и поднимая снопы брызг.

Гем и Мор бросились за командиром, чувствуя за своими спинами кого-то невидимого, но наверняка кошмарного.

Часто самым опасным врагом оказывается собственное воображение. Оно так ловко умеет перебирать натянутые нервы, что порой способно довести до истерики, используя лишь неверную тень или элементарный сквозняк. От собственного воображения невозможно скрыть собственные страхи, и оно очень ловко этим пользуется, рисуя самые ужасные картинки. Тот, кого считают смелым, часто отличается от труса только тем, что умеет контролировать эмоции.

То есть боятся оба совершенно одинаково, но смелый находит мужество не смотреть внутрь себя и концентрируется только на внешних обстоятельствах. Если снаружи ничего страшного не оказывается, то все проходит почти бесследно, не считая легкой дрожи в коленях. Если около героя все же есть кто-то пугающий, то умение отключать ненужную фантазию помогает увидеть во враге только те качества, которыми он и в самом деле обладает, и не наделять его дополнительными умениями. Ведь стоит лишь представить, что кто-то сейчас как прыгнет, как откроет пасть с огромными клыками, а там еще и язык раздвоенный окажется – и битва проиграна, не успев даже начаться. Случается также, что побороть трусливость помогает страх опозориться. Многие далеко не самые отважные воины в критические моменты предпочитали оставить голову в пасти отвратительного чудища, чем сбежать на глазах у прекрасной дамы (спасти которую от этого самого чудища они и намеревались). Почти все, сделавшие такой выбор, действительно прекращали существование, зато с чистой совестью. И, выглядя со стороны пусть не слишком проворными, но все же героями, оставляли свои имена в балладах и воспоминаниях тех самых прекрасных дам, ради которых пожертвовали жизненно необходимыми частями собственных тел. Вот так воображение может воспользоваться собственными страхами человека и лишить его же собственной жизни. Парадоксальная ситуация, где все зависит от умения управлять эмоциями. Кстати, у некоторых историков бытует мнение о том, что стать настоящим героем может только простой, не обладающий развитым интеллектом человек. Чем меньше он будет думать, тем меньше будет отвлекаться от непосредственного размахивания мечом и своевременных кувырков.

В данном случае страхи орков были небеспочвенны. Зеленый огонек, мелькавший во мраке, появился вновь, мигнул и обзавелся братом-близнецом. Потом оба погрузились в воду и, проплыв под ней, вынырнули около лестницы, оказавшись глазами подземного Кроула. Гигантский червяк, житель сточных вод, сырых пещер и прочих мало посещаемых мест, был по обыкновению голоден и стремителен. Выскочив из-под воды, он явил оркам желеобразное фиолетовое туловище с ластами и плавниками, раскрыл пасть-присоску и впился в ногу Гема, убегавшего последним. Орк заорал скорее от ужаса, чем от боли, и схватил за ногу карабкающегося над ним Мора. Мор в свою очередь заверещал и вцепился обеими руками в сапог Роя, который уже успел добраться до выхода из колодца. Дальше произошло молчаливое и упорное перетягивание Мора и Гема, в котором Рой не без труда победил червяка. Кроул пытался преследовать добычу по лестнице, но быстро обнаружил свою полную непригодность к таким маневрам и бухнулся обратно в сточные воды. Рой, потом Мор и, наконец, Гем как ошпаренные выскочили из колодца, расползлись на четвереньках в разные стороны и устало повалились на брусчатку, дыша с присвистом и хватаясь руками за гладкие камни. Поскольку выход из колодца привел орков на одну из площадей Гаринона, вокруг путешественников быстро собралась толпа. Действительно, не каждый день увидишь, как тяжеленная чугунная решетка колодца взлетает вверх, словно бумажная, а следом выскакивают трое грязных орков. Картина получилась эффектной.

– Мутанты! – воскликнул кто-то из зевак, и слово тут же подхватили десятки глоток.

Потом появилась городская стража, которая без разбирательств и прочей ерунды схапала орков и потащила в тюрьму. Таким образом, уже через полчаса после прибытия в Гаринон Рой, Гем и Мор очутились именно там, куда им следовало попасть по приказу Зигмунда. Неправильным оказался лишь статус путешественников: в искомое строение они прибыли не вальяжными гостями, а оборванными и бесправными заключенными. Рой, единственный из всей троицы, кто мог бы попытаться исправить положение вещей, находился без сознания после встречи с крышкой колодца, а двое других пленников были слегка помяты и пребывали в состоянии шока от пережитого.

Спустя еще час всех троих препроводили в кабинет начальника тюрьмы, почтенного толстяка с пышными усами.

– Мамагалий, – представился слуга закона, похлопывая по ладони короткой, но весьма шипастой дубинкой. – С кем имею честь?

– Мор, – выдавил Мор.

– Гем, – кивнул Гем.

– Гм… Допустим, – без энтузиазма согласился Мамагалий. – А этот? – Он указал на пришедшего в сознание, но пока не начавшего соображать Роя.

– Рой, – ответили хором за блуждающего мутным взором по кабинету командира Гем и Мор.

– Странные имена, – скорее себе заметил Мамагалий. – Что они означают?

– Не кусаться! – вдруг воскликнул Рой и вновь закатил глаза.

– Так, – рявкнул комендант. – Прекратить паясничать! Зачем вы сперли телегу с капустой, а?

– Мы? – изумился Гем.

– А правда, зачем? – заинтересовался Мор.

– Вот и я спрашиваю – зачем? – Мамагалий присел на краешек стола. – А лошадям ноги зачем связали? А часы городские зачем мазутом вымазали?

– Всё мы? – Гем округлил глаза, перебирая в голове последние события.

– Ну а кто?

– Мы не могли, – неубедительно заявил Мор. – Это когда было?

– Вчера, – возмутился Мамагалий. – И позавчера, и два последних месяца. Почти каждый день по новой пакости. И ведь ладно если бы воровали золото или вино дорогое, это еще можно понять…

– Мы точно не могли, – парировал Гем. – Мы вчера в тюрьме были. Стивен может доказать.

– В какой тюрьме? Какой Стивен? – нахмурился комендант.

– В нашей, – подхватил Мор. – В кронвейрской.

– А Стивен – это колдун. Он с нами сидел, с монстром на голове. А потом Хозяин перестал быть корытом, победил пня, и нас выпустили, – чистосердечно признался Гем.

– Если бы ты не строил из себя мага, мы бы сами выбрались, – гневно сверкнул глазами Мор.

– Я ж не знал! А потом, чего ты не помог с ежами справиться?

– Как я мог это сделать из-под потолка? Ты забыл, что я летал в это время?

– Мог бы с лету…