Текст книги "Роза Люксембург: «…смело, уверенно и улыбаясь – несмотря ни на что…»"

Проблемы Ноябрьской революции 1918 г. в Германии в историографии старой Федеративной Республики Германия (Западной Германии)

Оттокар Любан

историк, Берлин

Доклад на научном семинаре в Московском государственном педагогическом университете 4 декабря 2008 г.

До начала ноября 1918 г. властью в Германии обладали император и армия, а также стоявшие за ними крупные землевладельцы-юнкеры и представители тяжелой индустрии. Германская империя была, как известно, не демократическим, а полуабсолютистским государством, в котором парламент, рейхстаг, обладал лишь немногими правами.

По прошествии четырех лет мировой войны, в конце сентября 1918 г., Верховному командованию сухопутных войск в Германии пришлось признать военное поражение. Верховное командование сухопутных войск во главе с Людендорфом и Гинденбургом настаивало на быстром заключении перемирия, так как его беспокоила возможность скорого падения фронта. Конституция была несколько изменена в направлении демократии, поскольку император и генералы ожидали от этого получение лучших условий мира со стороны Президента США Вильсона. Но несмотря на некоторую демократизацию военные по-прежнему осуществляли власть в Германии и подавляли левое германское рабочее движение.

Хотя с германской стороны и было подготовлено предложение перемирия, в конце октября командование германского ВМФ, не поставив в известность правительство, отдало приказ о выходе флота в море. Немецкие военные корабли должны были погибнуть в бою против английского флота. Но матросы отказались участвовать в походе на верную смерть и восстали. Как и все немцы, они хотели скорого окончания войны. В первые недели ноября матросы быстро взяли власть в приморских городах и вместе с солдатами и рабочими создали Советы рабочих и солдатских депутатов. Из портовых городов на Северном и Балтийском морях революция, начиная с 6 ноября, распространялась на города Западной и Средней Германии. Повсюду правивших князей и королей принуждали к отречению. Господство монархии казалось прекращенным. Только император Вильгельм II поначалу отказывался отречься.

Старые властители надеялись вплоть до 9 ноября, что революционное движение в провинции иссякнет, и пытались удержать революцию на расстоянии от столицы империи Берлина. Железнодорожное сообщение Берлина с городами Северной и Средней Германии было прервано 7 ноября, так же, как и телефонная и телеграфная связь. Улицы центра Берлина охранялись вооруженными военными патрулями. Собрания левой Независимой социал-демократической партии Германии (НСДПГ) в Берлине были запрещены военными властями. Революционных матросов арестовывали в момент их прибытия в Берлин. Политическая полиция преследовала левых фабричных старост металлистов, готовивших массовую забастовку с вооруженным восстанием, и арестовала двух их руководителей.

СДПГ, которая во время войны отказалась от оппозиции императорскому правительству, а с начала октября делегировала двух министров в буржуазное правительство нового рейхсканцлера Макса Баденского, пыталась с помощью листовок, через газеты и опираясь на своих доверенных лиц на фабриках успокоить работниц и рабочих и удержать их от массового выступления. Но, когда 9 ноября левонастроенные старосты вместе с небольшой «Группой Спартака» и руководством НСДПГ призвали к революционной всеобщей забастовке, берлинские работницы и рабочие последовали за революционерами. Солдаты в казармах присоединились к революционной массовой акции.

Только когда руководители СДПГ заметили утром 9 ноября, что рабочие не следуют их призывам к спокойствию и порядку, а демонстранты уже маршируют от фабрик к центру города, они также призвали работниц и рабочих к забастовке. Когда стало очевидно, что революция победила и в Берлине, около 12.30 делегация СДПГ, состоявшая из руководителей партии Фридриха Эберта и Филиппа Шейдемана, потребовала от рейхсканцлера принца Макса Баденского передать власть социал-демократам. Прежний рейхсканцлер передал свою должность председателю СДПГ Фридриху Эберту. Такой характер передачи поста рейхсканцлера не был предусмотрен конституцией и уже тем самым представлял собой революционный акт.

СДПГ, до утра 9 ноября использовавшая все свои пропагандистские и организационные возможности, чтобы отдалить революцию от Берлина, утром и днем внезапно приняла участие в революционной массовой акции и даже встала во главе ее, когда в победе революции в Берлине сомневаться не приходилось.

СДПГ сформировала вместе с НСДПГ революционное правительство, Совет народных уполномоченных, в составе трех представителей СДПГ и трех НСДПГ. Это правительство было 10 ноября 1918 г. утверждено собранием берлинских Советов рабочих и солдатских депутатов и правило до февраля 1919 г., когда после выборов Национального собрания 19 января 1919 г. было создано первое правительство новой германской республики, состоявшее из министров от СДПГ и буржуазных партий и возглавлявшееся социал-демократическим премьер-министром Шейдеманом. Народные уполномоченные от НСДПГ вышли в отставку в конце декабря 1918 г. в знак протеста против использования войск для подавления Народной морской дивизии в Берлине, так что Совет народных уполномоченных состоял в последние недели своего существования только из представителей СДПГ[33]33
  Подробное изложение см. в Ottokar Luban: Die Novemberrevolution 1918 in Berlin – Eine notwendige Revision des bisherigen Geschichtsbildes, in: JahrBuch fur Forschungen zur Geschichte der Arbeiterbewegungen, Berlin, 2009/I


[Закрыть].

Картину Ноябрьской революции 1918 г. в Германии, до начала 60-х годов создававшуюся историками старой Федеративной Республики Германия, т. е. Западной Германии, можно изложить кратко.

Во время революционных событий с начала ноября 1918 по 1920 гг. правым социал-демократам во главе с Эбертом и Шейдеманом пришлось стать во главе движения и после взятия власти заключить союз со старыми элитами в армии и бюрократии, чтобы не допустить хаоса, голода, гражданской войны и террора, т. е. ситуации, сложившейся в революционной большевистской России. При таком понимании истории, в ноябре 1918 г. в Германии имелся выбор только между левой диктатурой и буржуазной республикой, впоследствии быстро принявшей консервативный характер. Антибольшевистская нота этой интерпретации истории вполне соответствовала тенденции западногерманской политики времен «холодной войны»[34]34
  Helga Grebing: Konservative Republik oder soziale Demokratie? In: Eberhard Kolb (Hrsg.): Vom Kaiserreich zur Weimarer Republik, Koln 1972, S. 387 – 389.


[Закрыть].

С начала 60-х годов некоторые молодые историки одобряли имевшуюся как во время Ноябрьской революции 1918 г., так и затем возможность коренной демократизации и смены старых элит империи с помощью представителей рабочих партий и прежде всего – Советов рабочих и солдатских депутатов, стихийно возникших в дни революции. Тот факт, что правые социал-демократы не только не воспользовались этой возможностью, но и боролись против нее, оценивается как существенный их промах, ставший причиной краха Веймарской республики. Это воззрение доминирует и по сей день. В качестве еще одной серьезной ошибки рассматривается блокирование инициативы собственных приверженцев по демократизации армии. Особенно негативно оценивается осуществлявшееся СДПГ восстановление реакционной армии, с помощью которой правительства, возглавлявшиеся СДПГ, приказывали подавлять все движения протеста рабочих в 1919–1920 гг. Разочарованию и радикализации рабочих в большой степени способствовало также затягивание обещанной социализации тяжелой промышленности, пока в парламенте вообще не было утрачено политическое большинство в пользу этой меры[35]35
  Ebenda, S. 389 – 398; Reinhard Rurup: Die Revolution von 1918/19 in der deutschen Geschichte, in: Helga Grebing (Hrsg.): Die deutsche Revolution 1918/19. Eine Analyse, Berlin 2008, S. 308 – 314.


[Закрыть].

На научных заседаниях, состоявшихся в последнее время в Германии, – в Берлине и Гамбурге – были сформулированы и положительные результаты Ноябрьской революции в Германии.

– Полуабсолютистская государственная система была сменена демократией, республиканской формой государства, хотя та стала не социальной, а буржуазной республикой.

– Избирательное право получили и женщины.

– Революция поначалу принесла существенное улучшение социального положения рабочих, например, 8-часовой рабочий день, признание профсоюзов в качестве стороны в коллективном договоре и возникновение производственных советов.

Все это было достигнуто благодаря стихийно возникшему революционному движению мужественных матросов и рабочих, а в Берлине – в результате планировавшегося месяцами массового вооруженного восстания левых фабрично-заводских доверенных лиц на военных предприятиях. Буржуазия, прежде в подавляющем большинстве поддерживавшая завоевательную войну, не участвовала в революции и большей частью отвергала демократизацию.

Ноябрьская революция была самым большим массовым движением рабочих в Германии за мир, демократию и социальный прогресс, даже если эта революция и достигла лишь небольшой части целей, которые ставили участвовавшие в ней работницы и рабочие.

В стереотипных работах времен старой Федеративной республики о Ноябрьской революции в Германии, – серьезных новых исследований еще нет[36]36
  В более новых работах переняты старые способы изложения (Helmut Schmersal: Philipp Scheidemann. 1865.1939. Ein vergessener Sozialdemokrat, Frankfurt am Main etc. 1999, S. 158 f.; Walter Muhlhausen: Friedrich Ebert. 1871–1925. Reichsprasident der Weimarer Republik, Bonn 2006, S. 106–108).


[Закрыть] – известные исследователи, например, Эберхард Кольб, Сюзанна Миллер или Генрих Август Винклер проявили себя как явные сторонники использования потенциала базисной демократии в движении Советов. Удивительно, однако, что эти эксперты походя оценивают как нечто незначительное или даже отрицают роль левосоциалистических сил, которые подготовили массовую акцию, имевшую целью свержение правительства и установление социальной республики (революционные старосты, «Группа Спартак» и значительная часть левых в НСДПГ).

Хотя революционное движение, внесенное революционными матросами с берегов Балтийского и Северного морей в глубь страны, и было важным, правящие круги, о чем уже шла речь, надеялись еще до утра 9 ноября, что сумеют удержать от революции имперскую столицу, центр власти – Берлин. Как с полным основанием констатировала историк Сюзанна Миллер, «судьба революции была решена в Берлине»[37]37
  Süsanne Miller: Die Bürde der Macht. Die deutsche Sozialdemokratie 1918–1920, Düsseldorf 1978, S. 79.


[Закрыть].

В своем известном произведении о рабочем движении в первые годы Веймарской республики Генрих Август Винклер дает противоречивое изображение событий. Он рассказывает, с одной стороны, что газета социал-демократического большинства «Форвертс» утром 9 ноября еще призывала берлинских рабочих сохранять терпение. С другой стороны, Винклер внушает, что социал-демократическое большинство способствовало началу массовых забастовок. Именно Отто Вельс провозгласил в 8.00 9 ноября всеобщую забастовку, в то время как написанный Эмилем Бартом призыв к всеобщей забастовке смог «небольшим тиражом» попасть только «на несколько предприятий»[38]38
  Heinrich-August Winkler: Von der Revolution zur Stabilisierung. Arbeiter und Arbeiterbewegung in der Weimarer Republik, 1918 bis 1924, 2., vollig durchgesehene und korr. Aufl., Bonn/Berlin [West] 1985, S. 42, S. 43 с прим. 62 (Там ко второму высказыванию дана неправильная отсылка: „R. Muller…").


[Закрыть]. В ходе дальнейшего изложения Винклер вообще не упоминает шествия по улицам Берлина к центру города бастовавших работниц и рабочих, добившихся братания с солдатами, которые находились на казарменном положении, и занявших общественные здания – будто этих событий и вовсе не было. По мнению Винклера, переход наумбургских стрелков на сторону социал-демократического большинства и поддержка ими целей партии, чего ранним утром 9 ноября достиг Отто Вельс благодаря речи, с которой он обратился в казарме к солдатам и офицерам, имел решающее значение для утраты рейхсканцлером Максом Баденским своего положения и заявления императора об отречении. Все же остальные действия 9 ноября разыгрываются в изложении Винклера только на высшем политическом уровне[39]39
  Ebenda, S. 45 ff., insbes.: S. 45 f.


[Закрыть].

Невероятно, что Вельс уже ранним утром до вступления революционных отрядов был у казармы, о чем сообщает Винклер, основываясь на написанной Адольфом биографии Вельса. Первое сообщение о переходе на сторону восставших поступило в военное министерство только около 11 часов. А затем другие сообщения такого рода следовали с молниеносной быстротой.

Примерно тем же временем Макс Баденский датирует в своих мемуарах сообщение о наумбургских стрелках вскоре после поступившего примерно в 10 часов сообщения о шествии демонстрантов по пути в центр города, насчитывавшем многие тысячи участников[40]40
  Ernst-Heinrich Schmidt: Heimatheer und Revolution 1918, S. 335 mit Anm. 212, S. 337; Max von Baden: Erinnerungen (Auszug), in: Gerhard A. Ritter, Susanne Miller (Hrsg.):Die deutsche Revolution 1918–1919, S. 75.


[Закрыть].

Призыв СДПГ (большинства) к всеобщей забастовке в соответствии с формулировками в протоколе и заметками Гибеля – «Эберт: Прекращение работы продолжается; ведь [sic! – ошибка при чтении или на берлинском сленге «тогда»] выдвинуть лозунг всеобщего прекращения работы, но соблюдать покой и порядок» – с вероятностью на грани уверенности выдвигается только после начавшегося в 9 часов заседания фракции в рамках объявленного там и затем проведенного собрания руководства партии вместе с фабрично-заводскими старостами – приверженцами СДПГ. Призыв был распространен в виде листовки только в полдень, когда демонстранты уже достигли центра Берлина[41]41
  Die Reichstagsfraktion der deutschen Sozialdemokratie 1898 bis 1918, zweiter Teil, S. 518 f., S. 520 (Zitat: Notizen Giebel); Richard Muller: Vom Kaiserreich zur Republik. Bd. II., S. 24, S. 230.


[Закрыть].

Очевидно, Винклер в большой степени некритически воспринял версию официальной социал-демократической историографии, согласно которой одна лишь социал-демократия большинства играла до определяющей степени сильную роль в революционном массовом движении 9 ноября в Берлине, а левые социалисты практически не появлялись[42]42
  Auszug aus dem Vorstandsbericht fur den Parteitag der sozialdemokratischen Partei Deutschlands, 10. Juni 1919, in: Ursachen und Folgen, Bd.2, S, 571 f.


[Закрыть].

В том же направлении ориентированы некоторые высказывания Сюзанны Миллер в ее фундаментальном труде о социал-демократии с 1918 по 1920 гг. Она также предполагает, что левые социалисты, планировавшие, а затем и начавшие революционную массовую забастовку, не участвовали в массовых акциях: она характеризует осуществлявшееся берлинскими рабочими революционное восстание 9 ноября как «демонстрацию протеста[!!!], проведенную без организационной подготовки»[43]43
  Susanne Miller: Die Burde der Macht, S. 81.


[Закрыть], что, без сомнения, не соответствует историческим фактам. Перенесение срока восстания с 4 на 11 ноября означает, по мнению Миллер, что события обогнали эти планы революционеров, причем она полностью игнорирует то обстоятельство, что планирование было в короткий срок переориентировано на 9 ноября. Непонятен вывод, который Миллер делает после краткого изложения разногласий между Либкнехтом и революционными старостами о тактике, которой следовало придерживаться при планировавшемся восстании: «Следовательно, деятельность таких групп, как революционные старосты, «Спартак», левые радикалы [!!!] оказывали на возникновение революции самое большее опосредованное воздействие…»[44]44
  Ebenda, S. 41, S. 43 (Zitat).


[Закрыть]. Конечно, это касается двух последних группировок, но ни в коем случае не революционных старост в Берлине 9 ноября 1918 г., уже во время забастовки рабочих военных заводов в конце января – начале февраля 1918 гг. показавших, что они располагают массовой базой на предприятиях. Подобная ложная оценка или недооценка революционного рабочего восстания в Берлине имеется в основополагающим труде Эберхарда Кольба о Советах рабочих депутатов: «…решающие события 9 ноября в Берлине совершались без их [старост. – О.Любан] участия и не под их руководством». И еще: «Несмотря на все их революционные приготовления, переворот осуществлялся без их инициативы…»[45]45
  Eberhard Kolb: Die Arbeiterrate in der deutschen Innenpolitik 1918–1919, S. 62, S. 115..


[Закрыть].

Правда, у руководителей восстания не было плана действий на случай победы над полуабсолютистским прусским милитаристским государством, так как, с одной стороны, упомянутые руководители НСДПГ сомневались в успехе революционной акции, а с другой – после решения колоссальной задачи свержения старых властей взятие власти как таковое представлялось делом относительно легким. Это могло быть причиной, по которой лидеры независимых социал-демократов всякий раз уклончиво отвечали на повторные настояния Барта и Доймига, добивавшихся составления планов на время после успешной революции[46]46
  Emil Barth: Aus der Werkstatt der Revolution, S. 35.


[Закрыть].

Тем не менее существует факт, часто забываемый многими историками: только на основе инициированной левыми социалистами – вопреки длившемуся целыми днями сопротивлению социал-демократов большинства – и успешно шедшей революционной массовой забастовки 9 ноября в Берлине стало возможным взятие власти руководителями СДПГ (большинства). Ноябрьская революция 1918 г. в Германии потребовала через 90 лет после своего совершения дифференцированно пересмотренной исторической картины!

Заключительное слово на научном семинаре в МГПУ:

Разнообразные впечатляющие доклады российских коллег дали мне немало ценных импульсов и затронули важные вопросы:

– Хотя недостаточная социальная демократия и отсутствие демократизации вооруженных сил и бюрократического аппарата и оказались тяжелым бременем для Германской республики, они не должны были с неизбежностью привести к диктатуре. В данном случае главной причиной являются другие факторы, прежде всего тяжелые последствия мирового экономического кризиса с 1929 г.

– Левым социалистам (стоявшие на левых позициях фабричные старосты предприятий военной промышленности, левое крыло НСДПГ, маленькая «Группа Спартака») во время мировой войны и революции ввиду жестких репрессивных мер императорских властных структур и неограниченной шовинистической пропаганды в средствах массовой информации оказалось трудно с помощью своих в целом малочисленных антивоенных листовок повлиять на общественное мнение.

– Удивительно, что, несмотря на эту трудную исходную ситуацию, удалось в апреле 1917 г. с участием 250 тыс. забастовщиков, а потом, в январе-феврале 1918 г. в еще большем масштабе, с участием почти 1 млн. стачечников, провести массовые акции рабочих против войны, а 9 ноября 1918 г. осуществить вооруженное восстание за мир и демократию.

– Связь с лидерами партии и их влияние были очень сильны, так что личность этих партийных лидеров играла большую роль для принятия политических решений. Такой политик, как Вилли Брандт, принял бы, конечно, совершенно другое решение, нежели Фридрих Эберт.

В многочисленных дискуссиях о судьбах демократии в настоящем и будущем подчеркивается, что мы нуждаемся в гражданском обществе, в котором гражданки и граждане упорно и настойчиво реализуют свои демократические права, а при необходимости отвоевывают и защищают их. Положительный исторический пример такой позиции в гражданском обществе дают работницы и рабочие, а также матросы времен Ноябрьской революции 1918 г. в Германии.

Перевод с немецкого

В.Брун-Цеховой

Фонд Розы Люксембург Rosa Luxemburg Stiftung

Является одним из шести близких к политическим партиям фондов и принадлежит к важным носителям просветительно-образовательной работы в гражданском обществе Федеративной Республики. Он понимает себя как часть духовного течения демократического социализма. Фонд возник на основе зарегистрированного в 1990 году общества «Анализ общества и политическое просвещение» и стал общенациональной организацией политического просвещения, дискуссионным форумом критической мысли и политических альтернатив, а также исследовательским центром в интересах прогрессивного общественного развития. Работа фонда проводится многочисленными активистами на общественных началах.

В 1992 году Фонд Розы Люксембург был признан Партией демократического социализма, сегодня – Левой Партией (DIE LINKE) – как общенациональный фонд, близкий к этой партии. Он тесно сотрудничает с примыкающими к Левой партии земельными фондами и обществами во всех федеральных землях.

Фонд занимается политическим просвещением, культурной деятельностью и анализом общественного развития. Его лейтмотивами являются демократический социализм и интернационализм, антифашизм и антирасизм, отказ от догматизированного марксизма-ленинизма.

Принятое в июне 1999 года решение присвоить фонду имя Розы Люксембург стало выражением нашей приверженности традициям демократического социализма.

При фонде имеются архив и библиотека, издаются теоретический журнал Utopie kreativ, серии публикаций.

Фонд Розы Люксембург:

организует общественно-гражданское просвещение, распространяет знания об общественных взаимосвязях в условиях глобального, противоречивого мира;

является площадкой для критического анализа современного состояния общества;

является центром программных дискуссий о демократическом социализме, отвечающем требованиям времени;

представляет собой в Федеративной Республике Германии и в международном плане форум для диалога между левыми социальными движениями и организациями, интеллектуалами и неправительственными организациями;

поддерживает молодых ученых в форме предоставления учебных и аспирантских стипендий;

поощряет самоопределяющуюся общественно-политическую активность и поддерживает выступления за мир и взаимопонимание между народами, против фашизма и расизма, за социальную справедливость и солидарность между людьми.

Филиал Фонда в Российской Федерации

Действует с апреля 2003 года. Сведения о российском филиале Фонда в соответствии с требованиями федерального законодательства внесены в Реестр филиалов и представительств международных организаций и иностранных некоммерческих неправительственных организаций 9 октября 2006 года под номером 71. Филиал зарегистрированного объединения «Фонд Розы Люксембург – Анализ общественного развития и гражданское просвещение» (Федеративная Республика Германия) в Российской Федерации.

Другие зарубежные представительства Фонда:

Польша (Варшава), Бельгия (Брюссель), ЮАР (Йоханнесбург), Бразилия (Сан-Паулу), Мексика (Мехико), Китай (Пекин), Вьетнам (Ханой), Тель-Авив (Израиль), Рамалла (Палестина)