Текст книги "История Угреши. Выпуск 1"

Подвиг исповедничества в период гонений. 1917–1931 годы

Многое пришлось претерпеть архимандриту Макарию от советской власти: его арестовывали, притесняли и оскорбляли. Однако никакие внешние нападения не могли сломить дух горячо верующего служителя Божия. Монашеская жизнь и богослужения в монастыре не прерывались до 1927 года, и в этом большая заслуга настоятеля.

На Угреше с октября 1917 года жил на покое митрополит Московский Макарий (Невский – Парвицкий). Будучи правящим архиереем, он бывал с визитами в Николо – Угрешском монастыре, где всегда его ждал самый радушный приём архимандрита Макария с братией.

После февральской революции многие видные архиереи лишились своих кафедр. Владыке Макарию были предъявлены различные надуманные обвинения и по назначению Синода определено жить в Николо – Угрешском монастыре, куда он прибыл в начале октября 1917 года и поселился в Архиерейском доме. Вот как пишет о своей жизни на Угреше митрополит: «Я живу в Николо – Угрешском монастыре. Адрес тот же. Телом не болею, по милости Божией, и пока не голодаю…»⁵⁸

Отношения между настоятелем монастыря архимандритом Макарием и бывшим Московским митрополитом Макарием, насколько об этом можно судить из сохранившихся немногочисленных документов и мемуаров, сложились хорошие. Ближайший сподвижник митрополита епископ Арсений (Жадановский) в своих воспоминаниях пишет: «Не порывал митрополит Макарий братского общения с монастырской братией… Все оставшиеся в обители иноки постепенно оценили святителя – изгнанника: по очереди приходили служить с ним и относились к нему с большой любовью… Часто навещал опального митрополита Угрешский настоятель архимандрит Макарий. Владыка встречал его всегда с радостью, оказывая ему всякое внимание, а в праздники посылал поздравления и просфору»⁵⁹. 19 января, в день ангела митрополита Макария, к имениннику всегда «приходил Угрешский настоятель и братия, приезжали из Москвы духовные друзья и почитатели. Всем устраивалась трапеза»⁶⁰.

Архимандриту Макарию (Ятрову) довелось претерпеть вместе с владыкой Макарием (Невским) унижения и оскорбления от представителей советской власти, с середины 1918 года начавшей изъятие монастырского имущества, хозяйственных и жилых строений для устройства детской колонии и дома отдыха Наркомфина.

2 августа 1918 года, в день памяти пророка Илии, когда верующие шли в церковь, из местного Совета прибыли вооружённые люди и с ними уполномоченный Борис Паршин с ордером на изъятие всех монастырских лошадей. Сначала они подошли к архимандриту Макарию, который собирался идти в церковь на литургию, и потребовали отдать лошадей. Настоятель усомнился в их полномочиях и послал казначея, иеромонаха Авеля, в местный Совет выяснить, действительно ли эти люди имеют право изъять монастырскую собственность. Паршина он послал к владыке Макарию, сказав при этом: «…Владыка отпустит вам лошадей, но я вашей власти не подчиняюсь, и если хотите, то грабьте и берите с меня последний крест, потому что я сам был офицером…»⁶¹ В это время народ, пришедший на праздник, возмутился насилием над о. Макарием и стал заступаться за него, нападая на представителей советской власти. Паршин и его сотрудник Гусев испугались и поспешили удалиться, но крестьяне заперли их в пожарный сарай, где те пробыли два часа. Власти обвинили архимандрита в том, что именно он вёл агитацию среди крестьян против советской власти и послал по окрестным деревням посыльных, чтобы народ пришёл и заступился. Случай этот попал в газеты. В «Известиях» от 8 августа 1918 года была напечатана статья под названием «Святейшая контрреволюция», где описан обыск и арест настоятеля в Угрешском монастыре: «Обыск начался с покоев митрополита Макария, во время которого обнаружено много документов, свидетельствующих о его контрреволюционной деятельности». Автор сообщает, что на письменном столе найдено только что составленное «Воззвание к православному русскому народу по поводу гибели Николая II». Также в статье говорится, что «игумен монастыря арестован и препровождён в распоряжение ВЧК по борьбе с контрреволюцией»⁶².

Подписка архимандрита Макария (Ятрова) явиться по первому требованию. Автограф. 13 августа 1918 г.

Действительно, 4 августа 1918 года по указанию московской уездной чрезвычайной комиссии архимандрит Макарий был арестован. При аресте произведён обыск в его покоях и в покоях митрополита Макария, изъяты ценные вещи и документы. Владыка по этому поводу писал: «Жалею, что увезли папки с деловыми бумагами, для них ненужными, а для меня очень дорогими, в том числе и дневники»⁶³. Были изъяты также церковная кружка с серебряными и медными деньгами на сумму 34 руб. 35 коп. и кредитные билеты на сумму 600 рублей⁶⁴. На допросе о. Макарий показал по поводу состряпанных против него обвинений: «Он <Паршин> не предъявил никаких документов. У нас уже был случай, когда один состоятельный человек взял в своё пользование лошадь. И это раньше уже вызвало нарекание со стороны крестьян. По этому поводу с нашей стороны – со стороны монастырских служащих – ничего не было предпринято, никуда никаких людей мы не посылали. И тут, почему получился шум в ограде, не знаю, я вёл службу. Между прочим, я послал своего казначея и отца Сергия в Совет просить для надобностей монастыря хотя бы временно оставить часть лошадей. Против Советской власти я не высказывался и против Совета не призывал. С митрополитом Макарием у меня были лишь отношения чисто служебного характера – ни по каким политическим вопросам не объяснялся. Митрополит Макарий живёт обособлено и, как он ведёт жизнь, не знаю… Больше добавить ничего не могу. Сим обязуюсь явиться по первому требованию, в чём подписуюсь»⁶⁵.

Крестьяне, казначей иеромонах Авель, иеродиакон Сергий показали, что никакой агитации настоятелем среди крестьян не велось. К сожалению, многие документы в деле пропали. Нет, к примеру, списка вещей, изъятых при обыске у митрополита и архимандрита. 13 августа 1918 года «за недоказанностью преступления» настоятеля архимандрита Макария освободили из – под ареста и отпустили под подписку о невыезде⁶⁶.

Через несколько месяцев после дела с лошадьми монастырь снова подвергся насилию со стороны властей. 22 октября 1918 года митрополит Макарий и вместе с ним архимандрит Макарий подверглись ограблению и страшному унижению. Были снова изъяты различные ценные вещи, а сам владыка избит⁶⁷.

Вскоре после Октябрьской революции было закрыто и разорено народное училище при монастыре, где много лет преподавал архимандрит Макарий. Это сделано на основании декрета об отделении церкви от государства, в котором говорилось: «Школа отделяется от церкви. Преподавание религиозных вероучений во всех государственных и общественных, а также частных учебных заведениях, где преподаются общеобразовательные предметы, не допускается. Граждане могут обучать и обучаться религии частным образом»⁶⁸, а также декрета от 16 января 1918 года о передаче всех церковных школ в Комиссариат просвещения. Этим декретом Церковь лишалась всех семинарий, училищ, академий и всего связанного с ними имущества. 3 марта 1919 года Наркомпрос постановил: «Воспретить лицам, принадлежащим к духовенству всех родов, всех вероисповеданий, занимать какие – либо должности во всех школах. Виновные в нарушении сего воспрещения подлежат суду Ревтрибунала»⁶⁹. Всё это привело к тому, что в 1919 году здания Николо – Угрешского училища пришли в полное запустение.

Кроме гонений со стороны властей монастырь испытывал и другие трудности. Начался голод. Святитель Макарий (Невский) писал: «Голод здесь весьма чувствуется. В Москву мне не придётся уехать, там тяжкое утеснение. Да и в Угреше не лучше. Братия разъезжается по домам от голода»⁷⁰.

Тем не менее, архимандрит Макарий сумел сохранить братию обители. Начиная с 1919 года, детская трудовая колония Наркомфина существовала на территории монастыря совместно с Николо – Угрешской трудовой артелью (общиной монахов). Религиозные общества были лишены прав собственности и прав юридического лица⁷¹. Поэтому архимандрит Макарий с разрешения земельного комитета преобразовал монастырь в трудовую артель монахов с названием «Труд»⁷² и стал её председателем. Артель с 1 июля 1919 года имела свой устав, была официально признана местными властями и в документах фигурировала как хозяйственная организация⁷³.

Сохранился «Список братии и живущих при Николо – Угрешском монастыре от 20 марта 1920 года»⁷⁴, в котором значатся 57 человек: митрополит Макарий, архимандрит Макарий, игумен Герман⁷⁵, игумен Филофей, иеромонахи Иосиф⁷⁶, Гурий⁷⁷, Антоний, Авель, Акакий, Софроний, Мефодий, Макарий, Вонифатий, Паисий⁷⁸, Нафанаил, Никифор, Геронтий, Пафнутий; иеродиаконы Иоанникий, Геннадий, Иосаф, Арсений, Иустин, Даниил⁷⁹, Нектарий, Сергий, Игнатий; монахи Сафоний, Андроник, Ипатий, Мелетий, Вадим, Амоний, Филипп, а также послушники Архип⁸⁰, Димитрий⁸¹ и другие. В сравнении с 1914 годом, когда в монастыре проживало 64 человека братии, в 1920–м году насельников было немногим меньше, если учесть, что некоторые престарелые монахи к этому времени уже скончались⁸².

Более того, 1920 году в списке появились новые имена за счёт вновь принятых в общину монахов и за счёт повышения сана ранее проживавших. Монашеская жизнь в обители была полнокровной, несмотря на притеснения братии⁸³. Таким образом, после 1917 года лишь некоторые монахи покинули Угрешу, большая их часть оставалась жить в монастыре под руководством настоятеля о. Макария.

В декабре 1920 года архимандрит Макарий отчитывался в земельный отдел Ухтомского совета о деятельности трудовой общины: «В прошлое лето артель пользовалась 11/2 десятинами покоса и 3 десятинами огородной земли; на семена картофеля не брали, своего оставили на 1921 год на семена 35 мешков. Земля для артели была назначена от Ухтомского Совета; на огородной земле был посеян картофель, капуста и некоторые овощи. Лошадей 2, коровы 3»⁸⁴.

Вид на Никольский собор Фото из архива П.Д. Барановского. Конец 1920-х гг.

Работоспособных в артели было всего 20 человек, однако монастырская община не только обеспечивала себя мёдом, яблоками и овощами, но ещё и помогала детской колонии Наркомфина, отдавая воспитанникам часть урожая. Это следует из акта обследования Николо – Угрешской артели «Труд», составленного представителями власти 13 марта 1921 года.

Притеснения церквей и монастырей со стороны богоборческих властей усилились в 1922 году, когда было объявлено изъятие церковных ценностей в пользу голодающих Поволжья. Тяжёлое время пришлось пережить архимандриту Макарию, но он встречал трудности с твёрдостью и всячески старался сохранить вверенную ему обитель.

Об изъятии монастырских вещей свидетельствует протокол Московской уездной комиссии от 22 апреля 1922 года⁸⁵. На Угреше оно проводилось 2 мая 1922 года представителями Московского уездного комиссариата М.П. Коршевым, В.И. Кондратовым, Н.К. Феофановым, В.П. Цыгановым в присутствии представителей общины верующих, ризничего иеромонаха Иоасафа и представителя церковного совета Ивана Григорьевича Киселёва. В протоколе зафиксировано несоответствие имевшегося в наличии списку 1905 года. Ризничий о. Иоасаф объяснял это отправкой ценностей на фронт, в Сибирь, а также тем, что некоторые предметы церковной утвари находятся на монастырском подворье во Владимирской губернии. В документе перечислены предметы, изъятые из монастыря.

В докладной записке московскому губвоенкому тов. Алмазову говорится о том, что изъятие ценностей в Николо – Угрешском монастыре Ухтомского района прошло спокойно. В углу пометка «копия командующему войсками МВО тов. Муралову». Это указывает на то, что власти боялись выступлений верующих в защиту монастырского имущества, как это произошло при попытке забрать монастырских лошадей, и поэтому строго следили, чтобы не возникла подобная ситуация.

Интерьер Спасо-Преображенского собора

Архимандрит Макарий, презирая угрожавшую ему опасность, старался спасти наиболее ценные предметы из ризницы и святыни обители. В этом ему помогал архимандрит Филофей Антипычев. По свидетельству Геннадия Ивановича Ерастова, который является родственником о. Филофея, архимандрита Макария обвиняли в сокрытии ценных вещей, но доказать это не смогли⁸⁶.

Несмотря ни на что в обители продолжалась полноценная литургическая жизнь, на службу приходили верующие из соседних селений, приезжали и приходили крестными ходами паломники из Москвы. По воспоминаниям духовной дочери о. Сергия Мечёва Т.И. Куприяновой, «летом 1924 отец Сергий Мечёв благословил молодёжь на поездку в Саров, а затем вместе с нами совершил поездку в Николо – Угрешский монастырь под Москвой»⁸⁷.

Зинаида Ивановна Карасёва, 1914 года рождения, старейшая жительница города Дзержинского, с 8 лет ходившая с семьёй на службу в Преображенский собор Николо – Угрешской обители, помнит архимандрита Макария. Она рассказала, что он жил в корпусе, смежном с Успенской церковью, служил часто и благолепно, читал Евангелие так, что все слушающие замирали. Когда архимандрит служил, приходили со всех деревень. Прихожане его любили, всем он нравился. Внешне он производил приятное впечатление: не очень полный, видный. Очки не носил, Евангелие читал без очков. Борода у него была беловатая, но недлинная, волосы короткие, лоб открытый. В соборе он говорил проповеди. Речь о. Макария была понятная, спокойная, голос высокий. С ним всегда служил иеродиакон Иустин⁸⁸, обладавший прекрасным голосом. Службы проходили и в Успенской церкви, на первом этаже которой находилась ризница.

Отец Зинаиды Ивановны, Иван Кузьмич Карасёв, и её сестра Александра Ивановна пели в монастырском хоре, регентом которого был иеромонах Феодосий⁸⁹. Зинаида Ивановна рассказала также, что тогда в монастыре подвизались архимандрит Филофей, иеромонахи Арсений, Акакий, Нафанаил, Софроний, Мелетий, Иоасаф (ризничий), Гурий, диаконы Иустин и Ермолай. Действительно, все эти имена присутствуют в «Списке членов трудовой артели при Николо – Угрешском монастыре»⁹⁰, датируемом 1921–1923 годами. В нём зарегистрированы архимандриты Макарий и Филофей, игумен Феодосий⁹¹, 15 иеромонахов, 5 иеродиаконов, 8 монахов, 11 послушников, остальные – бельцы. Всего в списке 51 человек. Туда включили нескольких женщин, чтобы у властей не было повода считать артель лишь формой существования мужского монастыря.

Святейший Патриарх Тихон в гостях у митрополита Макария (Невского). 24 августа 1924 г.

Петропавловский скит Николо-Угрешского монастыря 1890-е гг.

В престольный праздник 22 мая 1924 года Николо – Угрешский монастырь посетило небывало большое число богомольцев – более 14000 человек. Служили во всех действующих храмах обители⁹².

Особым вниманием пользовалась Николо – Угрешская обитель со стороны Святителя Тихона, Патриарха Московского, который не раз посещал монастырь в тяжёлое время, когда настоятель и братия испытывали большую нужду в поддержке первосвятителя.

22 августа 1924 года, в день памяти Явления чудотворной иконы Святителя Николая святому благоверному князю Димитрию Донскому, прибывшего в обитель Патриарха Тихона с сонмом архиереев встречал настоятель монастыря архимандрит Макарий с братией при большом стечении богомольцев. После литургии, отслуженной в Спасо – Преображенском соборе, первосвятитель, по свидетельству очевидца, исцелил беснующуюся кликушу.

Вполне возможно, что Святейший Патриарх пробыл в обители несколько дней⁹³ либо приезжал ещё раз 24 августа 1924 года. Тогда же в архиерейских палатах обители состоялось очень тёплое свидание Святейшего с бывшим митрополитом Московским Макарием, который с августа 1920 года был частично парализован вследствие инсульта. На сделанном тогда фотоснимке запечатлены участники этой встречи⁹⁴. Святители беседовали наедине около полутора часов. Это было последнее патриаршее посещение Николо – Угрешского монастыря перед закрытием его церквей.

С 1918 года детская колония Наркомфина и монашеская артель вместе занимали постройки бывшего монастыря, что зафиксировано в акте оценки его владений от 8 августа 1923 года. Однако уже в августе – октябре 1924 года в результате хозяйственных споров между Московским отделом народного образования (МОНО) и Московским отделом здравоохранения (МОЗО) земли, имущество бывшей детской колонии и трудовой общины монахов были переданы в ведение МОНО с целью создания Красного детского городка со значительно большей численностью детей, чем предыдущая колония. В 1925 году руководство МОНО и Красного детского городка стало настойчиво выселять монахов из обители, ходатайствовало о закрытии шести из семи действующих храмов и оставлении верующим только бывшей скитской церкви Петра и Павла.

Вид на Николо-Угрешский монастырь со стороны строящегося дворца культуры. Начало 1930-х гг.

Церковный совет при поддержке Главнауки пытался добиться оставления Успенской церкви вместо Петропавловской, но получил отказ ВЦИК⁹⁵. Верующих обязали поставить пятиаршинный (3,5 м в высоту) забор для ограждения храма от детского городка и проделать отдельный проход к храму в стене.

Руководство Красного детского городка относилось к монашеской артели враждебно, боясь религиозного влияния на мировоззрение детей. Об этом свидетельствуют не только документы, связанные с выселением общины и закрытием храмов, но и письмо заведующего Ивана Громова в МОНО, где описан случай обновления иконы святителя Николая:

«10–11 апреля сего года в помещении около входных ворот, занимаемом скотницей артели монахов Агафьей Маршевой, была сделана попытка спровоцировать население чудом обновления принадлежащей ей иконы Николая.

Слух о чуде распространился по окрестным деревням. В течение этих дней помещение посещалось местными жителями. О случившемся 11 апреля утром мной сообщено Ухтомской милиции. Прибывшие милиционеры составили надлежащий акт и произвели допрос причастным к делу лицам, о вышеизложенном сообщаю для сведения»⁹⁶.

Архимандриту Макарию удалось уладить этот инцидент. Он взял у Агафьи обновившуюся икону к себе на хранение и успокоил верующих, приходивших на поклонение святыне.

2 мая 1925 года митрополит Макарий (Невский) и 13 человек, проживавших с ним в Архиерейском доме, выехали в село Котельники, где разместились в доме Мелании Павловны Трагейм.

Архимандрит Макарий вплоть до самой смерти святителя глубоко его почитал. Когда митрополит был уже на смертном одре, архимандрит Макарий приехал проститься с ним. По свидетельству сестры милосердия М. Филипповой, бывшей при владыке Макарии, 16 февраля 1925 года состоялось соборование умирающего святителя, которое совершили: архиепископ Иннокентий Бийский, архиепископ Арсений (Жадановский), архимандрит Макарий Угрешский, архимандрит Филарет, протоиерей Сергий Лебедев, о. Сергий Мечёв и другие священники. По её же свидетельству, уже после смерти митрополита из Угреши приходили и служили панихиды у гроба почившего владыки. Архимандрит Макарий присутствовал и на отпевании владыки⁹⁷.

Параманный и постригальный кресты архимандрита Макария (Ятрова). 2004 г.

В апреле – мае 1925 года братии Николо – Угрешского монастыря пришлось освободить занимаемые кельи, переселиться в бывший скит и окрестные деревни. По свидетельству З.И. Карасёвой, в 1927 году монахи ещё проживали в скиту. После выселения архимандрита Макария из монастыря его принял к себе церковный староста Андрей Андреевич Лобанов, который имел два дома в деревне Александровке, что между деревней Денисьево и монастырём. Дом Лобанова был на месте современного пожарного депо на улице Советской⁹⁸, совсем недалеко от обители, ближе к старому кладбищу. Вероятно, это место имеется в виду в докладе о выселении монахов: «Они как вороны обсели монастырь, расселившись по деревням, а архимандрит под самым монастырём у кузнеца…»⁹⁹

30 августа 1927 года приказом Хозяйственного отдела ОГПУ помещения бывшего Николо – Угрешского монастыря были переданы трудовой коммуне № 2, куда постепенно перевезли более тысячи беспризорников из Саввино – Сторожевского монастыря. Приказом ВЦИК от 13 декабря 1928 года последняя действующая церковь во имя Петра и Павла была закрыта и её здание передано трудовой коммуне. Монахи были окончательно выдворены из скита, а оставшееся имущество разграблено¹⁰⁰.

В Капотне тогда церковь Рождества Пресвятой Богородицы ещё действовала, но архимандрит Макарий там не служил. Вероятно, он был уже немощен и жил на покое. По свидетельству З.И. Карасёвой, за ним стал ухаживать иеромонах Арсений в домике церковного старосты, а сама она носила им молоко.

Смерть, место захоронения и обретение честных останков архимандрита Макария

Архимандрит Макарий (Ятров) преставился ко Господу 6 марта 1931 года. После его смерти встал вопрос о погребении: монастырь закрыт, а на местном кладбище власти запретили хоронить. И тогда бывший церковный староста Андрей Андреевич Лобанов, у которого жил покойный, решил похоронить его при церкви Рождества Богородицы в селе Копотня. Погребение архимандрита Макария осуществили тайно у алтаря церкви с правой стороны, ближе к клиросу. Могильный холмик обложили дёрном, а креста не поставили, чтобы не привлекать внимания. Но верующие люди знали, кто здесь похоронен, и по праздникам приходили на могилу о. Макария.

Могила архимандрита Макария (Ятрова). 2010 г.

З.И. Карасёва помнит, что в 1952 году эта могила ещё существовала. Когда в 2003 году Зинаиде Ивановне предложили съездить и указать точное место захоронения, то она по немощи отказалась, но спустя год поездка с Божьей помощью всё же состоялась. Летом 2004 года Зинаида Ивановна побывала возле восстанавливающейся церкви Рождества Пресвятой Богородицы в Копотне и точно указала место захоронения архимандрита Макария сотруднице монастыря Галине Андреевне Барабановой.

14 сентября 2004 года по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II под руководством проректора Николо – Угрешской духовной семинарии игумена Иоанна (Рубина) и при участии настоятеля церкви Рождества Богородицы в Капотне протоиерея Димитрия Медведева были начаты работы по обнаружению захоронения последнего настоятеля Николо – Угрешского монастыря архимандрита Макария (Ятрова).

16 ноября 2004 года обретённые останки были осмотрены профессором В.Н. Звягиным (РЦ Судебно – медицинской экспертизы Министерства здравоохранения РФ, Москва). Он описал захоронение так (запись со слов): «Освидетельствование останков архимандрита Макария (Ятрова) становится возможным на основании наличия основных находок в погребении. Это остатки монашеского облачения, постригальный (возможно, кипарисовый) крест, отличающийся хорошей сохранностью. Следует отметить также и наличие основных групповых признаков. По визуальному впечатлению: возраст 60–70 лет, ближе к 70–ти. Внешность очень индивидуальная: слабовыраженное надбровье и надбровные дуги, выпуклый лоб».

Останки архимандрита Макария перевезли в Николо – Угрешский монастырь и поместили в церкви святых первоверховных апостолов Петра и Павла. Здесь останки были уложены в гроб и облачены под руководством игумена Иоанна (Рубина). 23 апреля 2005 года, в Лазареву субботу, состоялось их перезахоронение перед алтарём церкви прп. Пимена Угрешского на братском кладбище монастыря. Преосвященным Вениамином, епископом Люберецким, была совершена панихида, на которой присутствовало множество богомольцев, в том числе Зинаида Ивановна Карасёва.

На могиле архимандрита Макария (Ятрова) установили крест из чёрного мрамора. В обители непрестанно молятся о упокоении его души. Многие прихожане монастыря почитают его как истинного подвижника и страдальца за веру Христову.

Ссылки и комментарии

¹ Даты до 1918 года приводятся по старому стилю.

² Савва Мокиевич Ятров служил в Вознесенской церкви села Санское Спасского уезда Рязанской губернии (Добролюбов И. Историко – статистическое описание церквей и монастырей Рязанской епархии. – Рязань, 1885. Т. 4. С. 294.)

³ Симеон Саввич Ятров служил вторым штатным священником с 1864 по 1884 год в селе Салаур Касимовского уезда в церкви Воскресения Христова (Государственный архив Рязанской области: ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Ед. хр. 61. Св. 224).

⁴ Иван Симеонович Ятров служил в 1915 году диаконом в церкви святых Космы и Дамиана в селе Видное (ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Ед. хр. 61. Св. 131. Л. 464 об.–465) Раненбургского уезда (ныне Чаплыгинский район).

⁵ Николай Симеонович Ятров (1883–не ранее 1930) в 1915 году упоминается как священник церкви Сошествия св. Духа на апостолов в с. Благое Раненбургского уезда (ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Ед. хр. 61. Св. 131. Л. 296 об.–297), 18 января 1930 года осуждён по ст. 58–13 УК РСФСР на 3 года лишения свободы, дальнейшая его судьба неизвестна (Помнить поимённо: книга памяти жертв политических репрессий Липецкого края с ноября 1917 года. – Липецк, 1997. Т. 1. С. 294).

⁶ Трофим Мокиевич Ятров служил с 1815 по 1837 год в церкви Богоявления Господня города Касимова Рязанской губернии. При нём храм был перестроен и обновлён (Добролюбов И. Историко – статистическое описание церквей и монастырей Рязанской епархии. – Рязань, 1885. Т.

1. С. 41). Его сын Иоанн Трофимович Ятров служил в той же церкви с 1837 по 1860 год.

⁷ Стефан Трофимович Ятров, протоиерей, настоятель собора Рождества Богородицы г. Данкова Рязанской губернии, где служил в 1866–1887 годах. При нём в Данкове был построен и в 1878 году освящён новый двухэтажный собор в честь Тихвинской иконы Божьей Матери (Добролюбов И. Историко – статистическое описание церквей и монастырей Рязанской епархии. – Рязань, 1885. Т. 1. С. 255, 258).

⁸ Это можно предположить из того, что в Синодике Николо – Угрешского монастыря, где приводится род архимандрита Макария, упоминаются иереи Иоанн и Василий, которых нет среди родственников по отцовской линии.

⁹ Память празднуется 6/19 сентября.

¹⁰ ГАРО. Ф. 627. Оп. 253. Ед. хр. 107. Св. 89. Л. 1047 об.

¹¹ ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Ед. хр. 61. Св. 224.

¹² ГАРО. Ф. 627. Оп. 234. Ед. хр. 385. Св. 26. Л. 56.

¹³ ГАРО. Ф. 627. Оп. 240. Ед. хр. 61. Св. 224.

¹⁴ 12 февраля 2007 года по благословению епископа Люберецкого Вениамина была предпринята поездка на родину архимандрита Макария. Ныне Чулково – большой посёлок, включающий в себя несколько бывших сёл и деревень: Чулково – Однодворцы, Чулково – Лихарёво, Чулково – Выселки. Церковь свт. Николая в 1930 году была закрыта и полностью разрушена, на её месте пустырь, принадлежащий детскому лагерю. После революции в доме священника жили учителя местной школы. Разрушен он был в конце 1990–х, на его месте построен частный дом. В Чулкове сохранилась школа дореволюционной постройки, дома диакона и пономаря, располагавшиеся рядом с домом священника.

¹⁵ После Октябрьской революции обитель была разрушена, возвращена Русской Православной Церкви 4 января 1996 года (Свято – Димитриевский монастырь. 10 лет возрождения. 1996–2006. – Рязань, 2005. С. 2–3).

¹⁶ Здание сохранилось, ныне в нём находится медицинское училище.

¹⁷ ГАРО. Ф. 634. Оп. 1. Ед. хр. 24. Л. 37 об.

¹⁸ Митрополит Новосибирский Варфоломей (Городцов, 1866–1956).

¹⁹ Степан Дмитриевич Яхонтов (1853–1942).

²⁰ Страницы былого // Сост. Гольцева Г.К., Любимова Е.Т., Мельник А.Н. и др. – Рязань, 1998. С. 112.

²¹ Синельникова Т.П. Яхонтовские чтения // Рязанский церковный вестник, 2002. № 10. С. 49–51.

²² ГАРО. Ф. 1280. Оп. 1. Ед. хр. 459. Л. 60.

²³ ГАРО. Ф. 634. Оп. 1. Ед. хр. 29. Л. 10.

²⁴ Рязанские епархиальные ведомости, 1874. № 3.

²⁵ В послужном списке архимандрита Макария (ЦИАМ. Ф. 203. Оп.

763. Ед. хр. 118. Л. 3–5), где значится, что он окончил 5 классов Рязанской духовной семинарии, допущена очевидная ошибка. Вероятно, к трём годам обучения в семинарии были прибавлены два года учёбы в духовном училище.

²⁶ ГАРО. Ф. 634. Оп. 1. Ед. хр. 24.

²⁷ РГВИА. Ф. 400. Оп. 17. Ед. хр. 1165. Л. 183.

²⁸ Там же. Л. 182–186.

²⁹ Там же.

³⁰ При подготовке этой и последующих глав частично использована информация из книги: Е.Н. Егорова, И.В. Антонова. Угреша. Страницы истории. – Дзержинский: ДМУП «Информационный центр», 2005.

³¹ Митрополит Московский Леонтий (Лебединский) был на кафедре с 1891 по 1893 год.

³² Угреша. Историческое описание Николаевского Угрешского общежительного монастыря. – М., 1897. С. 48.

³³ ЦИАМ. Ф. 203. Оп. 763. Ед. хр. 118. Л. 5.

³⁴ Летопись Николо – Угрешского монастыря. 1905–2009. – М.: Издательство Николо – Угрешского монастыря; ООО «Издательство «Пенаты», 2009. С. 25–26.

³⁵ Священномученик Владимир (Богоявленский), митрополит Московский, пребывал на кафедре с 1898 по 1912 год.

³⁶ РГАДА. Ф. 1205. Оп. 1. Ед. хр. 92. Л. 1–6.

³⁷ РГАДА. Ф. 1205. Оп. 1. Ед. хр. 105. Л. 219.

³⁸ Средства, поступившие в фонд помощи голодающим по случаю неурожая // Московские церковные ведомости. 1907. № 18.

³⁹ Московские церковные ведомости. 1907. № 27.

⁴⁰ РГАДА. Ф. 1205. Оп. 1. Ед. хр. 105. Л. 217.

⁴¹ Священномученик Сергий Соловьёв (1883–1937) с 17 октября 1910 года был священником Успенской церкви села Шубино Бронницкого уезда. 17 февраля 1938 года расстрелян органами НКВД по ложному обвинению в систематической антисоветской агитации. Причислен к лику святых в сонме новомучеников и исповедников Российских.

⁴² ЦИАМ. Ф. 1371. Оп. 1. Ед. хр. 84.

⁴³ Душеполезный собеседник. – Афон, 1915. С. 137.

⁴⁴ Там же. С. 138.

⁴⁵ 532–летний юбилей // Московские церковные ведомости. 1912.

№ 38. ⁴⁶ Московские церковные ведомости. 1913. № 7–8. ⁴⁷ Там же. № 40. ⁴⁸ Там же. № 47.

⁴⁹ Архимандрит Виталий (Василий Кудрявцев), угрешский насельник с 1858 года. Он был сыном священника, окончил курс духовного училища в Звенигороде, в 1850 году поступил послушником в Екатерининскую пустынь, где был пострижен 19 июня 1856 года и рукоположён в иеродиакона 21 июля 1857 года. В сан иеромонаха он был возведён на Угреше 27 августа 1861 года. С 19 марта 1886 года иеромонах Виталий был братским духовником. В 1891–1892 годах его наградили набедренником и наперсным крестом за беспорочную службу. В 1906 году в ознаменование 50–летия монашеского служения о. Виталий был посвящён в сан игумена, а ещё через 5 лет – в сан архимандрита. 6 мая 1915 года его пожаловали орденом св. Анны 3-й степени. В начале 1917 года 91–летний старец ещё сохранял бодрость, продолжая оставаться духовником братии и участвовать в богослужениях (ЦИАМ. Ф. 203. Оп. 763. Ед. хр. 118; ф. 1371. Оп. 1. Ед. хр. 84). В списке братии, составленном в 1920 году, он уже не числился.

⁵⁰ Афанасий Иванович Здиховский, протодиакон храма Христа Спасителя, славился уникальным голосом.