Текст книги "Мышеловка захлопнулась"

***

Женя в первую очередь скупил у своего дилера всё, что у того было на тот момент. Он любил заниматься каким-нибудь делом под кайфом. А такое серьёзное занятие, как самообогащение, не могло обойтись без дозы. Сумасшедшее количество денег дилеру он объяснил удачей в лотерее. Даже историю придумал, как его пригласили сняться для формального получения выигрыша.

– Дуракам везёт, – напыщенно произнёс дилер, пересчитывая деньги.

– Нет. Везёт умным, а дураки лишь думают, что они умны, – разозлился Женя на его высокомерный тон.

– В лотерею играют только дураки, – дилер спрятал внушительную стопку купюр в карман. – Давай, удачно обдолбиться. Как обторчишься, не звони.

– Не буду, – пообещал Женя.

Первые сутки он сосредоточенно занимался тем, что колдовал деньги и стягивал их резинками, по тысяче купюр в пачке. На вторые сутки собрался лечь поспать. Приблизительно час заставлял себя лежать с закрытыми глазами. Затем ещё с полчаса считал розовых свинок, прыгавших через зелёную калитку.

– Да пошло оно всё к чёрту! – вскочил он с дивана.

Организовал себе ещё одну дозу. После употребления продолжил создавать деньги и упаковывать их в пачки по тысяче купюр в каждой. В какой-то момент надоело и он вышел на балкон – подышать свежим воздухом. Реальность поплыла…

Следующие несколько недель у него прошли как в тумане. Как во взбесившемся калейдоскопе. Как во сне, только наоборот – в реальности. Бордюр, который мешал пройти и настойчиво заставлял об него споткнуться. Стакан воды с плавающим волосом. Окровавленные бинты, череда окон. Блуждающие по стенам тени. Облака-люди, которые вечно куда-то спешили. Окна-шашечки, сделанные, будто из воска. Засиженная мухами марля вместо штор. Пощёчины. Чья-то фраза, въевшаяся в память: «Остановись с этим дерьмом, оно же тебя даже не прёт уже». Женя кое-когда спал, кое-что ел, где-то бродил, с кем-то общался, кого-то угощал, с кем-то подрался.

Один раз привиделось лицо одного из охотников. Маленькие свинячьи глазки пристально смотрели на Женю. Жёлтого галстука уже не было. Свалявшиеся волосы были зачёсаны на одну сторону.

– Гитлер! – пробормотал Евгений, показывая своему другу на охотника. – Точно Гитлер!

Обернулся посмотреть, как отреагировал друг на шутку. В этот момент понял, что никакого друга у него нет. Никто с ним рядом не стоит.

Сохорн сделал два больших шага и коротким ударом в челюсть уложил бывшего пленника на асфальт.

– Где они? – нагнулся над жертвой.

– Дома, – Женя широко раскрытыми глазами смотрел на обидчика. Он не мог вспомнить, где его видел.

– Веди, – приказал Сохорн.

***

Уголовники мелкого пошиба притащили его в свою конуру, как обозвал их жилище Сохорн. Пока приходил в себя, пытался понять, где искать беглецов. Как искать? Можно, конечно, обратиться в Рай за помощью. Но он и так уже штрафник и такой профессиональный промах грозит ссылкой на необитаемую планету, где он останется без магии один на один с природой. Ничем хорошим это точно не закончится. Сохорн с утра до вечера ломал голову над тем, как найти преступников.

Тем временем он обучил молодых бандитов нескольким безобидным заклинаниям, которые аборигенам показались очень важными и страшными. Гость из другого мира наобещал им горы власти, расписал такие перспективы дальнейшей жизни, словно баллотировался в президенты и собирал голоса. Пытался узнать у своих новых друзей, как найти врагов Рая, но те разводили руками, мол, нету электричества и они ничего не могут сделать. Когда уголовники мелкого пошиба выходили охотника, то он при помощи заклинаний лишил их языков и рук. Магия позволяла делать такие операции почти бескровно и совершенно безболезненно. Обманутые парни мычали, бросались на него, пытались ударить ногами, а Сохорн от души смеялся, отражая их нелепые и смешные атаки. Когда надоело, то лишил их и ног.

Выбравшись из вонючей конуры на свежий воздух, охотник вдохнул воздух полной грудью. Он помнил, что когда впервые оказался в этом мире, то удивился, как местные жители вообще способны дышать. Сейчас же планета заметно очистилась. Пахло жаренной картошкой. Солнце только-только вошло в зенит.

Охотник направился попросту вперёд, вдоль большого проспекта. Пока шёл, увидел, как по дороге промчалось несколько автомобилей. Люди старались быть один незаметнее другого. Крались вдоль домов. Заметил Сохорн и несколько трупов разной степени разложения. От нечего делать поднял зомби. Нежить с утробным рычанием бросилась на поиски жертв.

Сохорн шёл и всё острее понимал, что теряет время. Надо обращаться в Рай. Если хорошенько попросить прощения, то его могут пощадить и дать ещё один шанс. В конце концов, причина достаточно уважительная. Он за малым не умер. Также не исключено, что коллеги продолжат погоню за врагами Рая и ему стоит лишь к ним присоединиться.

– Гитлер! – произнёс знакомый голос.

Охотник замер и медленно повернулся.

– Точно Гитлер! – лицо Евгения оплыло, руки и ноги опухли и раздулись, словно в него накачали воздуха. Всклокоченные волосы торчали в разные стороны. А ещё от него разило кислятиной.

Сохорн даже не рассчитывал на подобную удачу. Знай он, что в Москве случайно вообще невозможно встретиться, то удивился бы вдвойне.

***

Евгений проснулся под столом, в обнимку с пылесосом. Ноги затекли, в животе противно ныло, во рту пересохло. Поскуливая, словно побитая собака, он выбрался в центр комнаты. Голова соображала туго. Он практически ничего не помнил. Какой-то калейдоскоп лиц и событий. Опираясь на диван, поднялся на ноги. На столе лежало ещё немало наркоты, а также огромная сумма денег, которую он наколдовал. Память постепенно начала возвращаться. Евгений с ужасом понял, что теряет время. Надо срочно нести деньги в банки. Открывать счета, чтобы ни о чём в этой жизни больше не волноваться.

Но вначале надо организовать себе дозу. Поправить здоровье. А после уже и делом заниматься.

– Только в этот раз аккуратно, – пообещал сам себе Женя.

– Что ты там бормочешь? – раздался голос за спиной.

Евгений почувствовал, как в низу живота сгущается холодный комок страха. Он бы узнал этот голос из тысячи, из миллиона, из миллиарда других голосов.

– Меня глючит, – пробормотал Женя и сделал ещё шаг к столу. Потянулся к пакетику, куда был завёрнут порошок. Бледная и худая рука сильно дрожала.

Внезапно наркотик взмыл под потолок. Глаза резанула яркая вспышка, а в следующий миг на стол посыпались частички пепла. Завоняло палёной пластмассой.

– Я у тебя спросил, что ты бормочешь? – повысил голос охотник.

Евгений медленно повернулся к неожиданному гостю. Где-то в глубине души он ещё надеялся, что перед ним мираж. Он бы даже белой горячке обрадовался. Но Сохорн выглядел настоящим. Его бледная кожа бросалась в глаза. За прошедшее время он заметно похудел и был одет в грязные джинсы и выстиравшуюся до бледно-непонятного цвета майку.

– Ничего особенного, – промямлил Женя. – Я просто думал, что один…

– Где беглецы? – Сохорн сделал шаг к аборигену.

Он чувствовал, что теряет время. Он его и так уже много потратил, пока добрался на север Москвы. После того, как Женя оказался дома, он «выключился». Уснул и никакая магия не помогла Сохорну его разбудить. Преступников в жилище он, естественно, не нашёл. Оставалось ждать, когда абориген очнётся.

– Я не знаю, – Женя смотрел в глаза гостя из другого мира.

– Ты сказал, что они дома!

– Дома. Но наверное ж у себя дома, а не у меня! – выпутался Евгений.

– Веди, – скомандовал гость из другого мира.

– Сейчас, – Женя поплёлся на кухню, промочить горло и хоть что-нибудь съесть – успокоить разбушевавшийся желудок.

Сохорн с ненависть наблюдал за аборигеном. Он уже понял, что тот принимает дурман – в каждом мире что-нибудь, да существовало. Запах кислятины, исходивший от человека не мог быть запахом нормального и здорового существа. Так пахнет замаскировавшаяся смерть.

Мобильник Евгений обнаружил на столе. Несколько раз попробовал дозвониться на сто двенадцать, но устройство отказалось соединять с абонентом. Связи почему-то не было. А потом оказалось, что и света нет. Холодильник потёк и уже успел высохнуть. Внутри обнаружилась пачка стирального порошка и завонявшаяся туша осьминога. Женя кинулся к раковине. Желудок отозвался спазмами, но из него так ничего и не вышло. Вода из крана не потекла.

– Да что же это?! – Женя полез шариться по шкафчикам, в тщетной попытке найти бутылку с водой. Тщетно.

Тогда проверил карманы – нашлось немного денег.

– Пойдём, – скомандовал Сохорн. – Или ты выжидаешь, когда у меня терпение закончится?

Он бы с огромным удовольствием заставил этого дурманолюбителя всю оставшуюся жизнь мучиться, например, оставив без глаз и языка. Однако пока абориген был необходим, и приходилось с ним сюсюкаться.

Понимал это и Женя.

Он вяло нацепил шлёпанцы и вышел на лестничную клетку. Резко пахло уксусом. Соседская дверь, где жила большая и дружная семья, раскурочена. Внутри погром, в кухне на полу видны широко расставленные женские ноги. На коже в нескольких местах Женя заметил трупные пятна. Он отвернулся и зашагал вниз по лестнице, крепко держась рукой за перила.

На улице вообще происходило что-то странное. Встречались разбитые дорогие машины, людей мало и все какие-то притихшие. Словно старались быть незаметными. Рыча двигателем, промчался БТР. На его броне, вооружённая палками, битами и арматуринами, сидела несовершеннолетняя шпана. Женя видел, как с бронированной машины полетела бутылка, ударила не успевшего отскочить прохожего в голову. Полный мужчина лет пятидесяти замертво свалился. Подростки на броне заскакали и заголосили с таким восторгом, будто завалили мамонта.

В магазине, мимо которого проходили Женя с охотником, были выбиты двери и окна, опрокинуты все стенды, прилавки вычищены от всех товаров.

– Да что за фигня! – искренне не понимал Евгений, что произошло. По дороге он успел наколдовать ещё денег. Сохорн смотрел на него, как на умалишённого, но в разговор не вступал.

Желудок урчал, мучила изжога. Во рту словно открыли филиал Сахары. За углом показалась вывеска другого магазина. Подойдя ближе, они увидели такую же разруху. Над головой громко бухнуло, словно выстрелило крупнокалиберное оружие. Евгений вжал голову в плечи, отбежал от здания на безопасное расстояние. Сохорн наколдовал «воздушный щит» и степенно отошёл следом. Дом трещал, по стенам бежали трещины, стёкла лопались и выпадали, обвалилось несколько балконов.

– Что происходит? – Охотник остановился рядом с аборигеном.

– Дом рушится, – буднично ответил Евгений, словно каждое утро наблюдал подобное явление.

– Веди меня, – скомандовал Сохорн.

– Да вообще-то мы пришли, – Женя и сам только теперь понял, что в доме, который вот-вот рухнет Илья и живёт.

Левое крыло с треском просело и в следующий миг опрокинулось на Дмитровское шоссе. В этот момент правое крыло начало складываться, словно карточный домик.

Поднявшаяся пыль волной раскатилась по округе. Евгений, отхаркиваясь и отплёвываясь, попытался из неё выбраться. Приходилось щуриться. Поэтому чуть не грохнулся через жёлтую ограду палисадника. Сохорн схватил его за предплечье.

– Ты куда? – прошипел охотник.

В этот момент они оба и увидели, как сквозь клубы пыли пробирались двое – Ангелина с Ильёй.

***

Первой опасность заметила Лина. Типа со свинячьими глазками она запомнила ещё с метро. А когда он вцепился в предплечье троюродного брата, то отпали последние сомнения.

– Охотники, – сказала она.

Илье дважды повторять не пришлось. Он выпустил сумку, которая грохнулась на асфальт. Припал на колено и вытащил автомат.

В этот момент Сохорн уже заканчивал заклинание «Огненной стружки». Быстрое и слабое колдовство, которое вполне способно убить человека. Ангелина успела проговорить «воздушный щит», услышанный от Аликс, как раз перед тем, как брызги огня накрыли их.

Охотник с удивлением покивал. Вероятно, это была лучшая похвала способностям аборигенов.

В этот момент Илья нажал спусковой крючок. Три пули пробили грудь гостя из другого мира. Две из них прошли через сердце. В этот раз выстрелов охотник не услышал.

Женя перешагнул через жёлтую оградку и, словно ни в чём не бывало, попытался уйти.

– Женя, стой?! – услышал он знакомый голос. – Стрелять буду.

– О! Привет, – повернулся Евгений. – Я и не разглядел вас через пыль! Как дела?

У Ильи кулаки зачесались только от вида этого человека. А его общение, будто ничего и не случилось, раздражало вдвойне, а то и втройне.

– Ты же был с ними? – Ангелина закашлялась. Пыль оседала, но медленнее, чем хотелось.

– Был, – Женя тоже натянул майку на нос и рот. – Узнал, как колдовать деньги и сбежал.

– Кретин, – буркнул Илья. – Лучше бы хлеб научился колдовать.

– А зачем? – многозначительно произнёс Евгений. – Деньги решают всё!

Ангелина с Ильёй переглянулись. Троюродный брат явно чего-то не понимал. А это уже само по себе было странно.

– Женя, – вкрадчиво, словно разговаривала со слабоумным, произнесла Лина. – Деньги превратились в бумажки. Ты уже ничего за них не купишь.

– Да ну?!

– Посмотри вокруг, – догадался Илья, в чём причина. – Наркота ходячая! Пока ты торчал, мир рухнул! Твои деньги теперь не стоят даже бумаги, на которой они напечатаны!

Для Евгения словно открылся смысл жизни. Он обалдело осмотрелся. И понял, что друг юности прав на все сто процентов. Пустые дороги, где изредка проносились дорогие авто. Закрытые и разграбленные магазины. В кармане была огромная сумма, по прежним временам. Но куда её потратить?

– А… почему так? – промямлил он.

Большая часть пыли опустилась. Из соседних домов выходили люди. Кто-то бросился разбирать завалы, искать выживших. Девочка-подросток ходила вокруг огромного нагромождения плит и снимала всё на телефон. Никто не обратил внимания на очередной труп.

– Пока охотники в нашем мире, здесь и магия, – пояснила троюродная сестра.

– Их надо убить, – Илья вдруг понял, как прекратить творившуюся вакханалию.

– Придут другие, – вздохнула подруга.

– А вдруг не придут? Вдруг ты не всё знаешь? А даже если и придут… Убьём и их! Забадаются приходить!

Женя сделал шаг назад. Ангелина призадумалась. Она прекрасно помнила тот страх и отчаяние, когда за ней гнались убийцы из другого мира. Казалось, что спасения нет. Теперь, как бы это патетично не звучало, требовалось спасать свой мир. В том, что магия уничтожит его, сомнений не осталось. Она уже перевернула с ног на голову весь тысячелетний уклад жизни. Дальше будет только хуже: порабощение с отрезанием языков. Просто не нашёлся ещё человек, вобравший в себя всю мощь новой реальности – тысячи заклинаний.

Таким человеком только собирался стать Александр Балтика.

– Не-не-не, – Евгений замахал перед собой руками. – Это без меня! Я туда больше не полезу! Хотите убивать, скатертью дорожка!

– Ты знаешь, где охотники? – посмотрела Лина на троюродного брата.

– Знаю, – Женя сделал ещё шаг назад. – Их какой-то уркаган похитил.

– Знаем, видели, – сказала Ангелина.

– Покажешь нам, где их держат, – Илья не спрашивал, но друг юности почему-то решил по-другому.

– Я туда не полезу, – сказал он. – Мне оно не надо.

– Наш мир умирает, – развела руками Ангелина. – Неужели…

– Я туда не полезу! – рыкнул Женя. – Умирает, да не умрёт! Будет что-нибудь другое! Ариведерчи!

Он хотел развернуться и уйти, но Илья схватил его за руку.

– Ты, нарик, кажется чего-то недопонял! – процедил он сквозь зубы. – Тебя не просят, тебе приказывают!

Женя рывком вырвался, но в тот же миг получил прикладом в зубы. Мир крутнулся. Он понял, что лежит в траве, а рядом с лицом большая куча собачьих испражнений.

– Ты, придурок обторченный, нас сдал – навис над ним Илья. – Если я сейчас переломаю тебе конечности, то буду иметь на это полное моральное право. Понимаешь?

Женя промолчал, с ненавистью глядя на друга юности. Илья замахнулся прикладом.

– Понимаю! – вскрикнул троюродный брат Ангелины. – Будешь иметь моральное право!

– И никто тебе при этом не поможет! Понимаешь? Или ты думаешь, в поликлинике тебя ждут? Будешь валяться тут и гнить, как падаль последняя. Которой ты, впрочем, и являешься. Я у тебя ещё раз спрашиваю: покажешь, где держат охотников? И в этот раз советую ответить правильно! – Илья перехватил автомат поудобнее. Он даже хотел, чтобы друг юности ответил «Нет». Тогда бы он от души впечатал приклад ему в лицо. Несколько раз.

– Покажу! – поспешно ответил Евгений.

***

Гостей из другого мира Балтика держал на втором этаже. В смежных комнатах. Допрашивал там же. Охрану поочерёдно несли Химик и Санёк. Если водитель почти всё дежурство играл на планшете в игры (пока было электричество), то Химик старался проводить время с Аликс. В комнату Бродмира он заглядывал лишь изредка. Охотники всё равно находились под сумасшедшей смесью метадона с феназипамом и вряд ли бы проснулись даже от выстрела гаубицы под ухом. При этом для Аликс Химик делал меньшую дозу. По ночам он лежал рядом с ней. Причёсывал. Мог и просто часами любоваться. Он обожал эту женщину. Но не знал, как ей помочь.

За прошедшие дни Балтика вызнал всё, что ему требовалось. О магии, о её свойствах и возможностях, о Рае, об охотниках, о заклинаниях. Сыворотка правды творила истинные чудеса. Единственное чего она не смогла сделать, так это склонить хоть кого-нибудь из пришельцев к сотрудничеству. Никакие обещания вору не помогли.

У Аликс один раз получилось выйти из-под действия препарата. Химик вколол ей слишком мало. Она начала произносить заклинание «Удушения», но вор не растерялся. Своевременным ударом в челюсть он выбил ей два зуба и прервал колдовство.

С Бродмиром дела обстояли хуже. Он съезжал с катушек. И это видели все. Малые дозы сыворотки на него не действовали. А от бо́льших он погружался в свой мир. Командовал корсарами, искал клады и сражался с чудовищами. Иногда отчитывался перед Святейшим.

– Его бы в летаргический сон погрузить, – сказал однажды Балтика.

Как это сделать никто не знал. А интернет к тому времени прекратил работать. Пропало и электричество. Судя по последним новостям, которые успел прочитать вор, общество погрузилось в анархию.

Этому миру требовался новый вождь. Жёсткая и жестокая рука, которая придавит к ногтю всех несогласных.

Санёк смотрел на бугра с плохо прикрытым обожанием. Теперь-то он понимал, что замыслил Балтика. Этот размах будоражил воображение водителя. Ведь и ему при таком раскладе неплохо обломится.

Могила, как всегда, хранил молчание. Его словно и не волновало, что мир погрузился в анархию, а бугор вот-вот станет его властелином. Будто так, и никак иначе, всё и должно быть.

Химик был человек очень не глупый, просто по малолетству совершил неосторожный поступок, а дальше жизнь закрутила его и замотала, как снежный ком. Он быстро понял, какие именно грядут перемены. Старался во всём угодить Балтике. При этом он чувствовал, что влюбился, как юнец. Как выйти из этой ситуации даже не представлял. Каждый раз, когда он вводил в кровь Аликс очередную порцию медленного яда, его сердце разрывалось от боли. Поэтому дозы для охотницы были кардинально меньше тех, которые требовались.

Лишь Стьюи не желал оставаться на вторых, а то и третьих ролях. Поимку Балтикой охотников из другого мира он посчитал собственным шансом. Птицей удачи, которая села прямо к нему на окно. Осталось лишь не спугнуть, тихонечко подкрасться и схватить. Попытался склонить на свою сторону Могилу, но тот лишь буркнул что-то нечленораздельное. При разговоре с Химиком затронул тему устранения Балтики, но тоже не получил внятного ответа. К Саньку Стьюи даже не лез – тот всего лишь шестёрка, что с такого взять? Когда ещё действовала мобильная связь, договорился с Потапом о встрече. Наркоторговец не пришёл и даже не прислал никого из своих людей. Дворецкий не знал, и знать не мог, что тело Потапа, обглоданное бродячими собаками валялось на Сельскохозяйственной улице, рядом с девятнадцатым домом, в палисаднике.

После самопроизвольного отлучения дворецкого из дома, вор приказал Могиле никого не впускать и не выпускать. А когда Стьюи понял, что пора хватать птицу удачи, иначе она вот-вот улетит, Балтика всадил ему перо под рёбра.

Всё произошло на кухне. Дворецкий выполнял свои обязанности. Готовил завтрак. Балтика подошёл вымыть руки в раковине. Вытер их кухонным полотенцем. А стоило Стьюи на миг отвернуться, как он почувствовал острую боль в правом боку. Рот наполнился горечью, силы резко покинули тело, ноги подкосились, и он грохнулся на пол. Маслёнка выпала из рук.

Балтика ничего не сказал умирающему. Но Стьюи этого и не требовалось. Последние мысли его были о том, какая крыса сдала. Могила или Химик.

«Скорее всего, Химик», – решил он и умер.

А сдал его Могила. Утром, после долгих колебаний, он всё же подошёл к бугру и рассказал о замыслах дворецкого.

Врагов Балтика не имел. Он их сразу же уничтожал.

На следующий день у Бродмира, после очередного укола опиумом, остановилось сердце. После случая со Стьюи, вор носил с собой пистолет. «Беретту», некогда подаренную ему Стольником, безвременно почившим авторитетом.

Гость из другого мира лежал на жёстком матрасе. Он уже несколько суток находился без сознания.

– Кажется, он прекратил дышать, – Химик смущённо поправил очки.

Балтика выхватил оружие и направил ему в голову.

– Сдохнет – отправишься следом! – пообещал он.

Сам же думал, как поступить, если охотник действительно умрёт. Убивать Химика вор не хотел. Слишком полезным тот был человеком. Просто под угрозой смерти люди лучше соображают. Факт.

У Химика затряслись руки. Он бросил шприц на прикроватную тумбочку. Положил ладонь правой руки на нижнюю треть грудины, чуть выше солнечного сплетения. Левую кисть сверху правой. Резко надавил на грудь охотника. Через секунду надавил ещё раз. Мельком глянул в дуло пистолета и начал давить каждую секунду. После первых двенадцати толчков сделал два мощных выдоха в рот гостю из другого мира. Затем ещё двенадцать нажатий на грудь и два выдоха в рот. После третьего подхода Бродмир дёрнулся и задышал сам.

У Химика подкосились ноги. Он грохнулся на пол и отполз к стене. Балтика убрал оружие. Подошёл к изголовью кровати. Охотник дышал ровно и размеренно. Судя по всему, опасность ему уже не грозила.

Перед наступлением темноты авторитет вновь взялся допрашивать Аликс.

Боевые заклинания давались тяжело. Особенно в части запоминания. Состояли они из набора звуков, зачастую труднопроизносимого. Малейшая ошибка могла привести к непоправимым последствиям. Балтика поначалу записывал всё на бумаге. Потом старался запомнить и лишь после приступал к тренировкам, в ходе которых, опытным путём, выяснил, что колдовство должно сопровождаться ещё и жестами.

Все соседние дома в посёлке, вследствие его проб и ошибок, оказались разрушены. Но в округе и так уже никто не жил. Последние обитатели поспешили убраться, когда и без того подозрительный сосед начал кидаться огненными шарами, молниями и ещё чёрте чем.

Балтике не хватало наставника, который бы показал и направлял. Если б хоть один охотник согласился, то обучение пошло бы раза в три быстрее. Например, вместо «Огненного Дождя» у Балтики упорно получалась двухметровая кремниевая зажигалка. На заднем дворе таких уже семь штук стояло. Да и «Телекинез» удавался через раз. Иногда вместо того, чтобы управлять предметом, вор обнаруживал в воздухе облако в виде жирафа.

Лицо Аликс осунулось и побледнело. В полузакрытых глазах поселилось безразличие. Вор продолжал выведывать заклинания. Причём заставлял их называть по звукам, а не целиком. Тщательно записывал длиннейшие сочетания букв, а затем опробовал магию во дворе.

В этот раз Балтика ничего не выведал. То ли организм охотницы начал привыкать к сыворотке правды, то ли её разум начал мутиться, как и у Бродмира. Аликс беспрестанно твердила о том, что она умерла и ни на какие вопросы ответить не сможет. Химик пожал плечами и сказал, что никогда не сталкивался с таким эффектом, потому что никогда не видел, чтобы людей столько кололи этим сильнейшим наркотиком – у любого из жителей Земли мало секретов, их можно выведать за один-два сеанса.

Вдали зашумел мощный двигатель. Балтика насторожился. При любых раскладах ничего хорошего это не сулило.

И он не ошибся. Рёв мотора быстро приближался. Уже через минуту раздался грохот и треск проломленного забора.