Текст книги "Что мы ответим атеистам"

Иногда Докинз (как и другие критики христианства) прибегают к аналогиям, которые настолько неосновательны, что складывается впечатление, мы имеем дело с троллингом: «Люди, которые всерьез верят в фей и гоблинов, леших и домовых, глупы и невежественны, и вы, христиане, такие же дураки, ха-ха!» Но примем, что Докинз и те, кто его повторяет, действительно не улавливают разницы и ее нужно объяснить.

Персонажи низшей мифологии предполагаются частью этого мира. Феи и эльфы не всемогущи – и, значит, мы можем застать их врасплох, подвергнуть их наблюдению, знать что-то, чего не знают они. Они нуждаются в пространстве для обитания, в каких-то жилищах, они должны чем-то питаться, следовательно, иметь что-то вроде экономики и сельского хозяйства. У нас должны быть вполне предсказуемые способы их обнаружить, – если бы они существовали.

Бог библейского теизма – не часть этого мира. Он его Создатель. Вернемся к аналогии с компьютерной игрой. Пространство компьютерной игры может быть населено множеством персонажей – людей, животных, сказочных существ. Но среди них вы едва ли найдете создателя всего этого игрового мира. Вы можете исходить созданный им виртуальный мир из конца в конец и так его и не встретить, хотя, по здравом рассуждении, вы предполагаете, что создатель (или, скорее, раз мы говорим об игре, коллектив создателей) у игры есть, – не сама же себя она написала. Вопрос о том, «существуют ли среди персонажей данной компьютерной игры эльфы», отличается от вопроса «Есть ли у нее создатель?».

Если некоторые игроки пустили слух, что где-то в игре есть секретный уровень с эльфами, а все множество игроков, заходящих на серверы игры по всему миру, его так и не обнаружили, мы можем заключить, что, скорее всего, никаких эльфов там нет и тратить время на их поиски бессмысленно.

Но это никак не сделает более правдоподобным предположение, что игру никто не создавал, и она возникла в результате случайных глюков операционной системы, которую, кстати, тоже никто не создавал.

Подобно этому в сотворенном мире вы не можете набрести на Бога так, как если бы Он был одним из его элементов, или застать Его врасплох, как если бы Его знание или могущество были ограничены.

В том, что я пишу, нет ничего нового – это было известно за столетия до выхода книги «Бог как иллюзия», а после выхода этой книги множество авторов постарались разъяснить это Докинзу, но, увы, его твердый отказ вникать в «лепреконологию» надежно защищает его от исправления ошибок и интеллектуального роста.

Другие утверждения Докинза – тоже достаточно характерные – мы рассмотрим в следующих главах.

Докинз, Юм и экстраординарные утверждения

Один из самых популярных аргументов против христианской веры в чудеса, который приводит Докинз в своей книге «Перерастая Бога», восходит к Дэвиду Юму. Вот как Докинз его излагает:

«Великий шотландский философ XVIII века Дэвид Юм высказывался о чудесах, и я хотел бы остановиться на этом, потому что это важно. Я перескажу его мысль своими словами. Если кто-то утверждает, что он видел чудо – например, что Иисус воскрес из мертвых… – у нас есть два варианта.

Вариант 1: Это произошло на самом деле.

Вариант 2: Свидетели ошибаются – или лгут, или галлюцинируют, или их слова переданы ошибочно, или участвуют в каком-то розыгрыше. Вы можете сказать: „Эти свидетели такие надежные, я готов доверить им свою жизнь, и было множество и других свидетелей – было бы чудом, если бы они лгали или заблуждались“.

Но Юм бы ответил на это: хорошо, но, если вы даже полагаете вариант 2 чудом, вы, конечно, согласитесь, что вариант 1 еще более чудесен. Когда вам приходится выбирать между двумя вариантами, всегда выбирайте менее чудесный».

Похожий довод выдвигает известный популяризатор науки Карл Саган, которого Докинз тоже цитирует: «Экстраординарные утверждения требуют экстраординарных подтверждений».

На аргумент Юма против чудес часто ссылаются, так что нам стоит рассмотреть его немного подробнее. Сам Юм говорит: «Чудо есть нарушение законов природы, а так как эти законы установил твердый и неизменный опыт, то доказательство, направленное против чуда, по самой природе факта настолько же полно, насколько может быть полным аргумент, основанный на опыте».

Речь идет о том, что любые сообщения o сверхъестественных событиях – таких, например, как воскресение Иисуса из мертвых, – являются экстраординарными. Ничего подобного обычно не происходит, весь наш опыт – и опыт многих поколений – говорит о том, что мертвые остаются мертвыми, да и вообще мы обычно не наблюдаем сверхъестественных явлений.

Другими словами, если весь наш опыт говорит о том, что мертвые не воскресают, утверждение, которое опровергало бы этот опыт, стоит воспринять с глубоким скептицизмом.

Поэтому, чтобы поверить в истинность сообщений о сверхъестественном, нужны какие-то совсем уж экстраординарные свидетельства, и атеисты не считают какие-либо сообщения о чудесах удовлетворяющими этому критерию. Аргумент Юма породил обширную литературу, в которой приводится множество причин, по которым он неверен. Мы обратим внимание на некоторые из них.

Аргумент Юма содержит логическую ошибку, которая называется по латыни idem per idem – «то же посредством того же», – ее еще называют «кольцевым аргументом». Ошибка состоит в том, что аргумент с самого начала подразумевает то, что пытается доказать. Как, например, в известном анекдоте:

– Он у нас такой святой человек, такой святой! Он каждый день разговаривает с Богом!

– А он не врет?

– Ну как же может врать человек, который каждый день разговаривает с Богом!

Другой пример, который любят приводить на атеистических сайтах: «Библия боговдохновенна и истинна потому, что так написано в Библии».

Вывод, к которому люди приходят, на самом деле уже спрятан в предпосылке. В эту же ошибку впадает и аргумент Юма. Выразим его короче, чтобы подчеркнуть ее:

1. Твердый и неизменный опыт показывает, что чудес не бывает.

2. Следовательно, мы не должны принимать свидетельства о чудесах.

Пункт 1 уже провозглашает то, что утверждается в пункте 2.

На самом деле, человеческий опыт включает в себя множество сообщений о сверхъестественных явлениях, и единственный способ сказать о том, что «твердый и неизменный опыт» говорит против чудес, состоит в том, чтобы заранее объявить все свидетельства о чудесах ложными. Как на это обращает внимание философ Уильям Лейн Крейг: «Говорить о том, что твердый и неизменный опыт говорит против возможности чудес, – значит уже подразумевать, что чудес не бывает».

Юм заранее исключает из человеческого опыта любые чудеса, а потом на основании этого, отредактированного таким образом опыта делает вывод, что чудес не бывает.

Аргумент Юма, по сути, является тавтологией – поскольку чудес не бывает, чудес не бывает. Уже это делает аргумент Юма невалидным. Но нам стоит рассмотреть и некоторые другие его трудности.

Само определение чуда как «нарушения законов природы» трудно принять. Приведу пример. Представьте себе, что я оставил на даче под кроватью 32-килограммовую гимнастическую гирю. Вернувшись на дачу, я обнаружил, что она лежит на шкафу. Будет ли это означать, что нарушен закон всемирного тяготения? Нет, это просто будет означать, что в мое отсутствие на даче побывал кто-то достаточно сильный, чтобы закинуть гирю на шкаф.

Так и чудо указывает не на то, что природа способна нарушать свои законы, а на вмешательство могущественной внеприродной силы. Для верующих христиан чудо никогда не было доказательством того, что законы природы не работают. Оно служило доказательством вмешательства Бога.

Более того, чудо могло быть опознано как чудо только на фоне того, что природа подчиняется установленным для нее законам. Воскресение Иисуса является уникальным Божьим знамением именно потому, что обычно мертвые не воскресают, и воскресение мертвого человека есть дело невиданное и неслыханное. Я могу точно знать, что у меня на даче кто-то побывал, именно потому, что обычно гири подчиняются закону всемирного тяготения и лежат где положили.

Чтобы прояснить ситуацию, приведем пример, заменив Бога (на которого у атеистов аллергия) на инопланетян (на которых у них аллергии, будем надеяться, нет). Вообразим, что дружественные инопланетяне при помощи квантового трансмутатора, чуда инопланетной технологии, превратили воду в вино на вечеринке по случаю первого контакта. Отвергнут ли атеисты такую возможность, потому что она «нарушает законы природы»? Едва ли. Помнится, в одном фантастическом сериале какое-то устройство типа кофеварки на ходу синтезировало хоть вино, хоть сок, хоть что угодно еще.

Никто не скажет: «Так не бывает! Это нарушение законов природы!» Не нарушение – просто вмешательство достаточно могущественной силы (инопланетян), которые делают то, что природа в общем случае не делает.

Наука не может ни отрицать, ни подтверждать чудес. Просто потому, что ключевое слово научного метода – «воспроизводимость». Научный метод не может иметь дело с невоспроизводимыми явлениями – такими как вмешательство в ход природных процессов личностных агентов.

Такое вмешательство никак не ставит под вопрос законы природы и никак не опровергает наш повседневный опыт. Точно так же как вмешательство человека, переложившего гирю на шкаф, не ставит под вопрос закон всемирного тяготения.

Еще одна ошибка этого аргумента против чудес состоит в абсолютизации неизбежно ограниченного человеческого опыта. В 1768 году в Парижскую академию наук было доставлено несколько метеоритов, которые, по утверждению свидетелей, «упали с неба».

Конечно, такие сообщения были «экстраординарными» – обычно камни с неба не падают. Весь наш опыт говорит, что камень с неба – это последнее, чего нам стоит опасаться. Экстраординарных подтверждений не было – были свидетельства каких-то простых и необразованных людей, что они наблюдали такое падение.

Академики признали эти свидетельства ложными на том основании, что «камни с неба падать не могут». Вулканическими эти камни быть не могли, теория, что камни могут конденсироваться из воздуха во время грозы, была справедливо отвергнута, а про то, что камни могут прилетать из космоса, академики еще не знали – и, в полном соответствии со своим опытом (и в согласии с подходом Юма), признали сообщения суеверных и необразованных людей о «камнях с неба» ложными. Теперь мы знаем, что они ошиблись ввиду неизбежной ограниченности их знаний.

Таким образом, подход, который предлагает Юм и вслед за ним Саган и Докинз, будет приводить к ошибкам даже в случае вполне обычных, несверхъестественных явлений.

Но как мы определяем саму «экстраординарность» явления? Говоря о том, что какое-то явление чрезвычайно маловероятно, и мы должны признать более вероятным, что сообщения о нем ложны, мы неизбежно как-то оцениваем эту вероятность. Но как именно мы это делаем?

Мы оцениваем вероятность наступления того или иного события, основываясь на прошлом опыте, тех фоновых знаниях о мире, которые у нас уже есть. Например, вероятность осложнений после определенной операции составляет 5 %, что основано на опыте предыдущих операций такого рода. Но такая оценка возможна только для повторяющихся природных событий, о которых мы уже располагаем определенными знаниями.

Мы не можем оценить вероятность уникального события.

Приведем еще один пример. Представьте себе самолет, сбившийся с курса и пролетевший низко над индейской деревушкой где-то в джунглях Амазонки. Индейцы ничего не знают о самолетах и видят его в первый и последний раз, и, когда они расскажут о своем видении огромной ревущей птицы в соседней деревне, им не поверят. В жизненном опыте изолированного племени в джунглях нет никаких самолетов. «Где экстраординарные доказательства ваших экстраординарных заявлений?» – спросят индейцы-скептики и будут, очевидно, неправы.

Но где же они ошиблись? Опыт поколений их предков, живших в тех же джунглях, говорит о том, что никаких огромных ревущих птиц не бывает. Они знают свои родные джунгли вдоль и поперек и отлично разбираются в зверях и птицах – и такого в их мире точно нет.

Беда в том, что их опыт, на основании которого они делают выводы относительно экстраординарности этого события, ограничен жизнью в джунглях, – как и наш опыт неизбежно ограничен.

Как индейцы могли бы оценить вероятность появления самолета над деревней? Никак. Это уникальное событие, его не было раньше, и оно едва ли повторится. Но они могли бы оценить нечто другое – насколько вероятно, что все их соплеменники, рассказывающие об этом событии, говорят неправду? Сошли ли они с ума? Есть ли у них причины намеренно лгать? Известны ли они как легкомысленные фантазеры? Продолжают ли они упорно настаивать на своих утверждениях, столкнувшись с неверием и насмешками?

Иначе говоря, вероятность этого происшествия следовало бы оценивать исходя из того, насколько вероятно, что мы имели бы эти свидетельства, если бы самого происшествия не было. Насколько вероятно, что наши свидетели лгут или галлюцинируют? Если это не представляется вероятным, индейцам стоит согласиться, – их соседи действительно видели то, о чем рассказывают.

Апостолы провозглашают Воскресение Христово как уникальное событие, которое радикально меняет всю историю мироздания. Они вовсе не говорят: время от времени, при естественном ходе вещей, мертвые воскресают. Они говорят о том, что Творец мироздания вмешался в историю могущественным, уникальным и решающим образом.

Мы не можем подсчитать вероятность этого события – не больше, чем мы можем посчитать вероятность, например, Большого взрыва, с которого, согласно представлениям современной космологии, началось существование нашей Вселенной. Хотя Большой взрыв является экстраординарным – экстраординарнее некуда – и абсолютно уникальным событием, ученые верят в него, поскольку на него указывает ряд косвенных, но убедительных свидетельств.

Оценивая свидетельство апостолов, трудно задаваться вопросом о вероятности самого воскресения, – как бы мы могли ее подсчитать? Нам стоит задуматься о вероятности и правдоподобии альтернативных объяснений. Апостолы лгут? Теории апостольского заговора в наши дни совершенно вышли из моды из-за явного отсутствия у апостолов мотива изобретать такую ложь и настаивать на ней перед лицом враждебности и гонений. Все согласны в том, что Церковь возникла из искренней – и страстной – веры учеников в то, что Иисус действительно воскрес из мертвых. Они галлюцинируют? Эта версия намного более популярна. Но могла ли галлюцинация убедить людей в том, что их умерший жалкой и позорной смертью Учитель – на самом деле воскресший Господь и Спаситель, которого они должны проповедовать всем народам, несмотря на яростные гонения, мучения и лютую смерть? Люди в те времена верили в то, что живым могут являться призраки умерших, так почему же предполагаемая галлюцинация не была воспринята как призрак, а породила у апостолов несокрушимую веру именно в телесное воскресение Иисуса?

И куда нам девать пустую гробницу? И самим апостолам, и их противникам было легко убедиться, лежит ли мертвое тело Иисуса там, где его положили, на чем все галлюцинации тут же и кончились бы.

Объявить рассказ о пустой гробнице выдуманным? Но это сделало бы апостолов уже обманщиками, а не обманувшимися и вернуло бы нас к теории заговора. К тому же обманщиками крайне неловкими – в повествовании пустую гробницу обнаруживают женщины, что потом столетиями вызывало насмешки язычников. Женщины не считались достойными доверия свидетелями.

Кроме того, саму гробницу предоставил для погребения Иисуса член Синедриона, Иосиф Аримафейский. Учитывая острую враждебность Синедриона к ранним христианам, вводить в повествование положительного члена Синедриона было бы крайне странно.

Наиболее разумный вывод – апостолы не лгут. И не галлюцинируют. Они действительно видели Его живым. Но тут возникает все та же проблема кольцевого аргумента – никакие свидетельства о сверхъестественном не принимаются, потому что не принимаются никогда.

Несложный мысленный эксперимент показывает, как аргументация Юма, которую нам предлагает Докинз, приводит к абсурду. Представим себе, что мы присутствуем при встрече воскресшего Господа с учениками и видим, как Он разделяет с ними трапезу.

Мы можем заключить, что стали свидетелями чуда, – но вспомним аргументацию Юма. Что более вероятно, нарушены законы природы, установленные твердым и неизменным опытом, или что мы стали жертвой галлюцинации, заговора с каким-то двойником на месте Иисуса, или еще чего-то, чему нужно найти объяснение в рамках «законов природы»?

Кому, в самом деле, мы поверим – «твердому и неизменному опыту», который говорит о том, что мертвые не воскресают, или своим суеверным и непросвещенным глазам?

Если бы аргумент Юма был валиден, какие «экстраординарные свидетельства» могли бы убедить нас в реальности сверхъестественного? Абсолютно никакие.

Юм исходит из подразумеваемого материализма и сразу исключает из «твердого и неизменного опыта» любые свидетельства о сверхъестественном. Но если мы придерживаемся этого мировоззрения, никакие свидетельства не убедят нас в том, что сверхъестественное вмешательство имело место. Мы примем какие угодно объяснения, кроме этого.

Если мы в принципе допускаем возможность сверхъестественных явлений, – мы свободны подходить к сообщениям о них так же, как к сообщениям о любых других явлениях. Конечно, они могут быть ложью, галлюцинациями или слухами. Как ложью могут быть и любые свидетельства о несверхъестественных событиях. Но для того, чтобы определить это, нам понадобится сначала рассмотреть сами свидетельства.

Но у Юма есть еще один аргумент, который постоянно воспроизводится (или подразумевается) в различных атеистических книгах, в том числе у Докинза. Есть множество сообщений о чудесах, в которые христиане не верят, например, сообщения в апокрифических евангелиях о том, что ребенок Иисус оживлял глиняных птичек, или сообщения о чудесах в нехристианских религиях.

Разные религии используют чудеса для подтверждения своих конфликтующих доктрин, поэтому и сами христиане скептически отнесутся к сообщениям о сверхъестественном, когда они исходят от иноверцев. Не требует ли интеллектуальная честность ко всем свидетельствам о чудесах – христианским или нет – относиться одинаково скептически?

В чем ошибка этого довода? В той же самой заранее принятой установке, что чудес не бывает, и рассматривать конкретные сообщения о чудесах не стоит, раз уж они все равно невозможны.

Если отказаться от этой установки, то сообщения о чудесах следует рассматривать и интерпретировать по отдельности. Некоторые сообщения о чудесах могут быть ложными, причем не только в нехристианской, но и в христианской среде. Вскоре после своего обращения я читал пособие по подготовке к исповеди, в котором среди прочих грехов, в которые может впасть человек, упоминался такой, как «распространял ложные рассказы о чудесах».

Наличие ложных сообщений о чудесах не опровергает существования реальных чудес и даже не делает их менее вероятными. Фальшивых алмазов на свете гораздо больше, чем настоящих, но никому в голову не приходит утверждать, что настоящих алмазов не существует. Напротив, само наличие подделок указывает на реальность (и высокую ценность) настоящих алмазов.

Поэтому интеллектуально честным подходом было бы не отрицать все сообщения о сверхъестественном, а подходить к ним с одними и теми же критериями – и именно с этой стороны рассматривать сообщения о чудесах за пределами Церкви.

И, как только мы взглянем на эти сообщения, предположение, что все религии предъявляют сопоставимые чудеса, окажется просто неверным. Новозаветная история – когда ученики преданного лютой казни Учителя настаивают на том, что Он буквально – физически, телесно – воскрес из мертвых, и готовы на мучения и смерть ради своего свидетельства, не имеет сопоставимых параллелей.

Конечно, попытки предъявить такие параллели были, но, при ближайшем рассмотрении, они все очень далеко не дотягивают до Нового Завета. Эту тему – ложных аналогий и параллелей – мы рассмотрим в следующих главах, но пока остановимся на том, что основатель второй по числу последователей монотеистической религии – Мухаммед – даже не претендовал на совершение чудес.

Однако о меньших по масштабу чудесах нехристиане говорят, и эти сообщения стоило бы рассматривать каждое по отдельности. Они могут быть ошибочными, подобно тому как и среди христиан могут быть ошибочные сообщения о чудесах. Однако, как христиане, мы, в принципе, можем признавать и реальные сверхъестественные явления за пределами Церкви. Они могут быть подлинными проявлениями милосердного снисхождения истинного Бога к Своим творениям, которое никак не означает, что представления этих людей о Боге истинны. Они могут быть в каких-то случаях проявлением деятельности падших духов, которые – в христианской картине мира – совершают «чудеса и знамения ложные».

Христианская вера не требует, чтобы мы считали любые сообщения о сверхъестественном за пределами Церкви ложными, – она только задает определенные рамки интерпретации этих сообщений.