Текст книги "Охота на лис"

– У нас тоже.

Дракон мрачно кивнул в сторону сработавшей ловушки. Сейчас под обрушившимся на бывшую тропу бревном лежал не придавленный ящер, а несколько глыб песчаника с прочно вмурованными в них окаменевшими костями.

– А мы, между прочим, пришли, – сообщила Нашка, опасливо обходя окаменелый остов.

Впереди старая просека расширялась и переходила в большую поляну, где виднелся вход в аккуратный и добротный скит. Добротным он, впрочем, был весьма давно. Сейчас же дерево, поддерживающее вход, несмотря на когда-то наложенные на него заклинания, поросло грибами, а выровненный склон затянула ползучая растительность. Поляну вокруг скита защищало то же заклинание, что и просеку; я даже почувствовала рукой уколы блуждающей здесь магии. Деревья здесь не росли, как и большая часть трав, и всю поляну покрывали какие-то крупные белые цветы с четырьмя лепестками. Единственным свободным от цветов местом был вытянутый холмик. В одном его конце торчала щербатая каменная плита, явно из дикого камня, с выбитыми на ней несколькими непонятными мне рунами.

Лотан сделал импровизированный факел из какой-то тряпки и палки и осторожно подкрался к двери скита, должно быть, подозревал, что с ловушками еще не покончено. Почти сразу же раздался вскрик и свист его меча.

– Вот дьявол! – выругался дракон.

– Что стряслось на этот раз? – крикнула Нашка.

– Да вот… – Лотан вытер лезвие меча о траву.

Оказывается, в сгнившем ските гнездилась какая-то тварь, похожая на небольшого кабана, только с рогом на лбу. Она-то и попалась, к своему несчастью, под горячую драконью руку.

– О, кабанчик, – обрадовалась Нашка. – По крайней мере, будет у нас сегодня хорошее жаркое!

– Это кубанох, – сообщил начитанный Кро, – редкий зверь, я его раньше никогда не видел.

– Главное, чтоб вкусный, – госпожа финансист гнула свою линию.

– А жаркое нам не повредит, – неожиданно присоединился к ней Лотан, – потому как в деревню мы сегодня вряд ли доберемся.

Я заглянула внутрь скита и ощутила смешанный запаха плесени, сырого дерева, земли и жизнедеятельности зверя. Рогатый кабанчик жил здесь, похоже, давно и безбедно – толстый слой пыли и трухи на полу был истоптан его следами и завален какими-то обгрызенными ветками, корешками и куда менее аппетитными предметами. Стараясь не наступать на последние, я прошла в глубь подземного сооружения. Лотан, ругнувшись, последовал за мной.

В первой комнате обнаружилось логово кубаноха– эдакий лежак из веток и сухой травы, перемешавшейся с линной шерстью постояльца. Собственно, эта комната могла похвастаться еще коллекцией тонконогих поганочек, облепивших столб и одну из стен. Мы дружно скривились от запаха и пошли дальше.

В следующих помещениях было заметно суше, а потому кое-что сохранилось. В полуистлевших деревяшках, валявшихся на полу среди трухи, я опознала остатки шкафа и чего-то вроде табуретки. Под гнилушками обнаружилась абсолютно целая фарфоровая чашка, небольшая и изящная, белая в голубых цветочках. Воодушевленная находкой, я стала рыться еще, но собрать сервиз не удалось – из прочей возможной утвари оказалась только гнутая бронзовая штука, подозрительно похожая на ручку ночного горшка.

– Поди сюда, Рене, – позвал из соседней комнаты Лотан.

Здесь все сохранилось гораздо лучше, чем в других комнатах. Я бы сказала – на удивление лучше, все было почти как новое. И в воздухе, наполнявшем помещение, чувствовалось какое-то напряжение, будто кто-то пристально смотрит тебе в затылок. Я даже повертела головой, оглядываясь, не стоит ли сзади кто.

Нет, конечно, комнату покинули не вчера и даже не в прошлом месяце. Но по сравнению с прочими она была идеально новой. На полу, разумеется, лежал толстый слой пыли, какой-то трухи и прочего мусора, а также рассохшийся, когда-то рухнувший стеллаж. Среди его обломков валялись какие-то камни и черепа животных (я опознала гигантского «сурка» и рогатого кабанчика; едва ли они умерли здесь самостоятельно, скорее покойный Кхарсан собирал что-то вроде коллекции). Напротив располагались стол, все еще успешно сохранявший вертикальное положение, и еще один стеллаж. И на столешнице, и на стеллаже лежали припорошенные пылью книги и свитки, частью развернутые, частью убранные в деревянные цилиндрические футляры.

Лотан стоял, зажав меч под мышкой и изучая какой-то из свитков (взятый со стола, судя по отпечатку в вековой пыли). Факел дотлевал на полу, на столе же перед драконом горела бронзовая масляная лампа, явно тоже из хозяйства мага. Никогда не поверю, что фитиль с маслом могут самостоятельно выдержать такое испытание временем.

– Что-нибудь интересное? – спросила я.

– Что-нибудь, – ответил Лотан, не отрываясь, а затем поднял на меня глаза. – Похоже, старый чародей по мере сил пытался расковырять эту историю с Лисом, а заодно записал то, что знал сам. И нам, полагаю, повезло, что эта рукопись сохранилась.

Он отложил свиток и взял следующий. В воздух взлетело облако пыли, и я чихнула.

– Не лучше ли вытащить все это на воздух и полистать там? Нам же надо амулет найти, ты не забыл?

– А ты не думаешь, – ответил Лотан, доставая следующий манускрипт, на этот раз со стеллажа, – что эти свитки как раз и могут нам подсказать, где этот амулет искать и как им пользоваться?

– Ну, если так…

Я попыталась взять свиток в темном футляре. Он словно прирос к полке. Я потянула сильнее – стеллаж угрожающе затрещал, на пол упало несколько других футляров. Вместо того чтобы оставить присохший манускрипт в покое и удовлетвориться любым другим (все равно я бы в них ничего не поняла), я попробовала тянуть под другим углом. И тут футляр поддался и повернулся подобно рычагу. Со стенки рядом со стеллажом посыпалась пыль и грязь, а затем в ней обозначилась прямоугольная трещина, обернувшаяся створкой шкафчика. Я успела заметить легкое золотистое мерцание, а затем створка выпала наружу и повисла. В открывшейся нише лежал амулет.

Я протянула было руку к обсидиановому цветку, но Лотан меня остановил.

– Рене, ты не обижайся, – сказал он, – но в твоих руках он может и сработать, причем, как обычно, непредсказуемо.

– А если это вовсе и не тот амулет, который мы ищем?

– Почитаю – узнаю.

Лотан вновь вернулся к исследованию рукописей.

– Слушай, амулет мы нашли. Давай выйдем наружу, только рукописи надо взять с собой.

– Что? А, да, пожалуй…

Мы выбрались наружу, нагруженные древними письменами. Наиболее объемистый фолиант Лотан зажал под мышкой, сообщив, что это абсолютно уникальное издание и у него в библиотеке такого нет, а амулет сунул в карман.

Нашка и Кро не без интереса выслушали наш рассказ.

– Ага, – сказала Нашка, – а это вообще тот амулет? Больно уж тайник какой-то ненадежный… Как из старого детектива.

– Извини, другого не было, – съехидничала я.

– Тайник вполне надежный, – констатировал Лотан. – Учитывая ловушки, через которые мы благополучно прошли. Я его хорошо рассмотрел. Это не просто шкафчик в стене, такой простым выстукиванием не обнаружишь и не взломаешь. Да и манускрипт был самый настоящий, мог стать ключом только в определенных руках.

Ну вот! Я мысленно уставилась на свое подсознание самым суровым взглядом, какой могла представить. Подсознание осталось каменно спокойным и мысленно же ответило мне народно-пролетарским жестом «отруби по локоть». Лотан тем временем достал обсидиановый цветок и стал рассматривать его.

– Я, конечно, не слишком способный колдун, – сказал он, – но могу попробовать рассмотреть его магическую сущность.

Сущность проявила себя тем, что, едва Лотан поднял руку повыше, амулет выскользнул из его пальцев, как намыленный. Ближе всех стояла я и почему-то решила, что амулет необходимо поймать. Это было чисто рефлекторное движение – и обсидиан оказался у меня на ладони. Все замерли.

– Лотан, – медленно проговорила я, – забери его у меня. Пока не началось…

И тут же поняла, что уже началось. Из амулета потекло нечто невидимо тягучее и стало понемногу впитываться в ладонь. Это продолжалось всего несколько мгновений, а затем обсидиановый цветок раскололся тонкой трещинкой и распался на три неравные части. В следующую секунду скит с хрупом просел, выбросив из разом перекосившегося дверного проема облако пыли, тлена и мусора.

– Хм…– Лотан некоторое время внимательно глядел на то, что осталось от скита, а затем отобрал у меня обломки амулета.

– Надеюсь, – подал голос Кро, – с этой поляной и остальным островом не произойдет то же самое?

– Ты что имеешь в виду? – не поняла Нашка.

– Он имеет в виду, – пояснила я, все еще рассматривая собственную ладонь, – что отсутствие здесь деревьев и многое другое тоже поддерживается чарами.

– То есть ты хочешь сказать, что здесь могут за минуту вырасти столетние сосны?

– Или что-то в этом роде, – отозвалась я. – Но пока этого не случилось, давайте посмотрим, что есть в манускриптах, и заодно поедим.

– Рене, – возмутилась Нашка, – ты все время печешься о своем желудке!

– Ну да. Во-первых, он у меня единственный, а во-вторых, кто бы говорил!

– Девушки, – вкрадчиво сказал Лотан, – заткнитесь, пожалуйста!

– Ты не джентльмен! – объявила Наташа.

– Если бы я был джентльменом, в добром здравии я бы с вами сюда не добрался. Предлагаю срочно сматываться отсюда. Чем дальше – тем лучше, но для начала хотя бы на берег.

Я сделала приглашающий жест.

Наташа посмотрела на меня, потом на Лотана и, подобрав часть упавших наземь манускриптов, молча направилась по уже знакомой тропе к берегу.

– Будем надеяться, что ловушки тоже перестали работать… —задумчиво сказал Кро, взваливая на плечо рогатого кабанчика, и чуть не упал под его тяжестью.

– Дай, я хоть меч твой понесу, – неизвестно с чего вдруг разжалобилась я.

Но рыцарь только покачал головой и поплелся вслед за Нашкой и Лотаном. Мне оставалось замкнуть шествие.

Похоже, ловушки истощились. По крайней мере, пока мы шли берегом, а затем лесом к уже знакомой протоке, на нас никто не напал, земля под ногами не разверзлась, огненные шары не вылетели, и вообще все было на удивление спокойно. Только на поляне перед самой протокой меня что-то смутило. Пока остальные преспокойно вошли в воду (кабанчик чуть мстительно не утопил Кро), я продолжала осматриваться и вдруг сообразила – поляна была совершенно чиста! Не было ни тающих обломков льда, ни следов сырости, которые несколько тонн воды неизбежно должны были бы оставить. Только неведомый клыкастый череп куда-то исчез, видимо, свалился в траву.

Оба солнца уже сели, и небо постепенно избавлялось от розовых и пурпурных тонов, зажигая то тут, то там разрозненные искры наиболее ярких звезд. При взгляде на бесконечно далекие светила мне стало жутковато, и я поспешила за всеми. Протока в этот раз не вспыхнула ярким призрачным костром, да и ощущения натягивающейся паутины я не почувствовала. То ли эта ловушка работала только в одну сторону, то ли действительно отключилась.

Выбравшись из воды, я поделилась своим наблюдением с Лотаном.

– Думаешь, там, на острове, тоже был морок? – серьезно поинтересовался дракон.

– Честно сказать, не знаю. Вода ведь, в отличие от пламени, была вполне осязаемой, как и получившийся из нее лед. Ты же маг какой-никакой. Неужели ты ничего не почувствовал?

– Знаешь, – честно сознался Лотан, – на острове я прежде всего чувствовал, что надо оттуда сматываться. Вряд ли эта протока – серьезная защита, но все-таки мне как-то спокойнее, что ночевать придется на этой стороне.

Невозможно было с ним не согласиться. Едва я перешла протоку, как угнетавшее меня ощущение чего-то жуткого исчезло, сменившись обычной настороженностью по причине ночлега под открытым небом в незнакомом месте.

Кро проявил необычайную хозяйственность, развел костерок из плавника и теперь разделывал тушку кубаноха. Мы с Нашкой присоединились к сбору топлива, и через какое‑то время над островком поплыли дивные запахи жаркого (особенно дивные в свете того, что мы целый день противостояли всевозможным подлянкам, да еще на голодный желудок).

– Ну что, будем подводить неутешительный итог, – сказал Лотан, когда готовность ужина позволила открыть собрание. – Похоже, искомого здесь нет. Есть, правда, надежда, что Кхарсан оставил указания в этих записях, – он помахал перед нами каким-то манускриптом.

– Только их еще надо прочитать, – проворчала я. – А с чего мы вообще решили, что этот Кхарсан может знать, где находится искомый амулет?

– Ну-у, – протянул Лотан, – а на что, собственно, еще рассчитывать? Кхарсан непосредственно участвовал в той магической разборке, направленной против Иссен-Эри. Он лично знал Лиса. Вполне возможно, что он знал и о связанных с Лисом предметах. Помимо Кхарсана знать что-либо о Лисе могут только вампиры из дома Теворода, но на их помощь рассчитывать, мягко говоря, не приходится.

Все умолкли, и в ночи стали слышны лишь потрескивание костра и алчное чавканье.

– Знаете, что меня удивляет, – сообщила вдруг Нашка, – аккуратная могилка интересующего нас колдуна. Вряд ли он сам себя в землю закопал и надпись написал.

Лотан кивнул, оценив ее наблюдательность.

– Очевидно, здесь был или бывал еще кто-то. Я сегодня думал над этим и решил, что если ловушки сработали именно сейчас, значит, до нас в них никто не попадал. Особенно в последнюю. А следовательно, к жилью Кхарсана существует другой путь. Но факт того, что лужайка на берегу, которую мы так мило засыпали льдом, самовосстановилась, указывает на изъян в моих рассуждениях. Ловушки мог проходить кто угодно и сколько угодно раз.

– А этот кто-то не мог забрать амулет? – предположила я.

– Вряд ли старый колдун охранял бы другой амулет лучше, чем тот, что нашли мы.

– Ну почему, – сказала Нашка, отбрасывая в ночь обглоданную косточку, – они могли забрать из тайника настоящий амулет, а туда положить подмену.

– Этот тайник был настроен на вполне конкретную руку, которая сможет его открыть, – напомнил Лотан. – Все, конечно, может быть, но это маловероятно.

Ночью мне не спалось – все время чудились какие-то звуки со стороны «проклятого» острова: хлопки, треск, голоса; но едва я приподнимала голову и прислушивалась, все стихало и оставались только обычные звуки природы. Так или иначе, спала я урывками и в результате совершенно не выспалась, когда поутру меня разбудил бодрый стук, перемежавшийся ругательствами, – Лотан и Кро чинили лодку.

– Костер будем разводить? – поинтересовалась я, желая быть социально полезной.

– К лешему, – отозвался Лотан, – заканчиваем—и валим отсюда как можно быстрее.

Я прошлась по нашему островку и оглядела местность. И тут же горячо присоединилась к желающим уехать отсюда побыстрее. Лужайки за протокой не было! Странные, неприятного вида деревья, породу которых я не могла определить, покрыли своими искривленными стволами весь противоположный берег. Их перекрученные ветви были усыпаны какими-то светлыми предметами различной формы. Приглядевшись, я с ужасом поняла, что это кости – полуистлевшие костяки, словно вынесенные из земли внезапно выросшими деревьями. Костяков было явно не два и не три, а многие десятки, если не сотни. Если бы накануне к ним прибавились еще. четыре, а такой шанс был, это могло бы пройти незамеченным для заглянувших сюда в будущем последователей.

– Лотан, ты должен ЭТО видеть!

Дракон неохотно подошел ко мне, молча полюбовался развешанными на деревьях скелетами (ну прямо рождественские украшения!) и предложил поторапливаться.

– А что будет, если опять поднимется ветер и погонит нас обратно? – вставила свое слово Нашка.

– Вот когда поднимется, тогда и будем думать, – отрезал Лотан. – Пока что смыться отсюда нам ничто не мешает!

Ветер, на наше счастье, не поднялся и не поволок нас к проклятому островку, он даже будто бы старался помочь свалить отсюда подальше. Парус пошел волнами и нехотя надулся, и лодка устремилась к Барвинку. Я уже привычно сидела на руле и почти небрежно держалась за румпель; делать это совсем небрежно мне мешало какое-то нехорошее ощущение опасности. «Это все от стресса, – заявила я сама себе. – Нервы ни к черту! Вернусь домой – на неделю возьму отпуск и буду валяться на диване и пить кофе с „Бейлисом“. Пообещав себе такую радужную перспективу по окончании текущего мероприятия, я немного приободрилась и даже победно глянула на медленно, но верно удаляющийся островок.

А вот этого делать не следовало. Или наоборот, следовало. Смотря что я хотела больше сберечь – нервы или весь остальной организм.

По глади (ну, легкая рябь там, конечно, была и до того, но все познается в сравнении) озера, с двух сторон обойдя островок, служивший нам ночлегом, двигались два водяных горба. Двигались они недвусмысленно к нам, имея все шансы догнать. Вряд ли вода вспучилась сама по себе, явно ее беспокоили какие-то тела, двигавшиеся в глубине.

– У нас гости, – сообщила я, чувствуя, что говорю что-то слишком банальное для настоящего случая. – И вряд ли это почетный эскорт.

Лотан мигом обернулся и рефлекторно схватился за меч.

– Что там такое? – поинтересовалась с носа лодки Нашка.

– Тебе лучше не знать, – отозвалась я.

Мне вспомнился давешний окаменелый плезиозавр, что не помешало ему быть живее всех живых.

Один бугор взорвался вспышкой брызг, и из воды до половины вылетело длинное тело. На мгновение мелькнуло что-то вроде зубчатого гребня или плавника на спине и разверстой пасти. Мне с перепугу показалось, что в эту пасть без особого труда пройдет товарный вагон.

«Ну же, – приказала я своему подсознанию, – быстро выдай что-нибудь. На твое усмотрение, только быстро. А то, – я мысленно состроила самой себе жуткую морду, – лишишься носителя!»

Подсознание промолчало, не желая поддерживать этот внутренний диалог. Зато разговор охотно поддержала вторая тварь, вспенив воду зубастой треугольной башкой величиной с рояль. Я смачно выругалась.

– Что? – переспросил Лотан.

– Да…– Я собиралась повторить, для выразительности махнув рукой, но с ладони в самом апогее жеста неожиданно сорвалась волна желтоватого света.

– Пригнитесь! – сдавленно пискнула я, сообразив, что мое непредсказуемое колдовство может нас самих запросто покалечить. Но за время, что я произносила это простое слово, желтая волна докатилась до паруса. Тот решительно крутанулся на жалобно визгнувшем гике, едва не снеся Кро полголовы, и надулся с резким хлопком. Лодка подпрыгнула и пошла на глиссаде, оставляя за кормой шипящий белый след.

Твари, не ожидавшие от меня такой подлянки, одновременно высунули головы из воды, а затем тоже прибавили хода. Я, практически бросив румпель – все равно управлять лодкой на такой скорости не представлялось возможным, – с ужасом глядела на два приближающихся пенных следа.

– Сейчас что-то будет, – почти равнодушно сообщил Лотан, которого гик заставил мгновенно лечь на дно. Я думала, он имеет в виду догоняющих нас монстров, однако дракон смотрел на парус. Я тоже бросила туда взгляд.

В парусе, как в сети, что-то билось. Желтой медузой оно распласталось по полотнищу, волнуясь и пульсируя, и неудержимо рвалось вперед, толкая лодку. Неудержимо?.. Парус потемнел в средней части, а затем вдруг обуглился и лопнул. Лодка с шумом осела в воде, гик дернулся в обратную сторону, вновь едва не долбанув рыцаря. А желтое нечто рвануло вперед, увлекая за собой хвост из кусочков тлеющей парусины. Далеко оно, впрочем, не улетело – метрах в пятнадцати впереди свечение словно наткнулось в воздухе на невидимую стену и разбежалось по ней медленно затухающими искорками.

Лодка еще продолжала движение по инерции, постепенно замедляясь.

– На весла! – заорал Лотан, подавая пример.

Преследователи явно порадовались смене декораций. Их чешуйчатые спины мелькнули над водой, и два пенных следа стали описывать симметричные дуги в направлении лодки. Лотан бросил весло и вытащил меч. Кро последовал его примеру. Нашка смотрела на меня совершенно круглыми глазами. А лодка медленно-медленно преодолела еше несколько метров и точно встала в точке, к которой на всем ходу мчались монстры.

Вода разлетелась каскадами брызг справа и слева от лодки с разницей в секунду. Два серых тела взвились в воздух, разевая пасти, против которых не то что меч – гранатомет был бы бессилен. Я, широко открыв глаза, ожидала сокрушительного удара, когда чудовища одно за другим словно пробили невидимую пленку, продолжая по инерции мчаться вперед…

И два лишенных плоти (хоть и не окаменевших) скелета рассыпались в воздухе и рухнули в воду.

Нас накрыло водопадом брызг, лодка, как безумная, заплясала на волнах, едва не выкинув нас за борта. Я упала на ее дно, изрядно приложившись башкой о румпель.

– Рене, ты жива?

Похоже, это Лотан. Я приоткрыла один глаз.

– Кажется, – с сомнением в голосе сказал наш предводитель, – ты нас опять спасла. Хотя это и вышло несколько драматично.

Я молча села и попыталась привести видимые предметы к единственному числу. Лодка покачивалась на спокойной глади озера напротив Барвинка. Воды в нее набралось прилично, но не настолько, чтобы она потонула. А вот с парусом, похоже, можно было проститься – он продолжал обугливаться по краям все увеличивающейся дыры, осыпаясь горелыми кусочками полотна, словно на него кто-то плеснул кислотой. М-да, хорошенькое вышло колдовство…

Реквизировав у Кро шлем, мы с Нашкой по очереди вычерпывали из лодки воду, пока мужчины гребли. Давалось им это тяжко – обидевшаяся на всех лодка без паруса плыла тяжело, постоянно порывалась повернуть вбок. А кроме того, заделанная накануне течь опять открылась, и сколько мы ни отчерпывали воду, она оставалась примерно на том же уровне. Почти у берега лодка окончательно объявила об уходе на заслуженный отдых и тихо легла на дно… к счастью для нас, на глубине всего метра в полтора.

В результате наша команда, ругаясь и истекая озерной водой, выбралась на берег примерно там, где днем раньше мы с Нашкой и Кро болтали в ожидании возвращения Лотана. И я, и Нашка тут же бесчувственными кульками упали на траву.

– Эй, дамы, вы чего разлеглись? – возмутился Лотан, выливая мутную водицу из сапог. – Вы что, устали?

– Да, – сообщила Нашка, приоткрыв один глаз. – Но не настолько, чтобы не придушить тебя, если ты вздумаешь нас расталкивать.

– Нашка, – напомнила я подруге, – боюсь, он один сможет разобраться в этих свитках. А без этого мы тут, считай, навеки поселились.

– Упс, – сказала Нашка, – и тут облом.

– Да не собираюсь я вас поднимать, что я, изверг что ли? – подозрительно искренне возмутился дракон. – Вы лежите тут, на травке, отдыхайте. А мы с Кро прогуляемся до корчмы – там вроде как мне накануне обещали матрац, обед и лохань с водой за сущий бесценок.

– Что?! – Наташа вскочила с проворством куклы-неваляшки.

– Что ты вскочила, лежи-лежи, устала ведь.

– Рене, можно, я его чуть-чуть удавлю? Ну хоть не насмерть?

– Нет. – Я тоже приняла вертикальное положение. – Он нам еще нужен. (Лотан скорчил гримасу.) Так что, Лотан, там насчет корчмы?

Корчма в рыбацкой деревне оправдала чуть больше надежд, чем я на нее возлагала. Готовили здесь сносно, по крайней мере на вкус человека, несколько дней питавшегося от случая к случаю. После того как мы обустроились в двух комнатках, даже не слишком пахших клопами, мы спустились в зал и осчастливили бармена заказом еды. Минут двадцать слышно было только чавканье и прочие сопровождающие приличную трапезу звуки. В конце концов я откинулась на спинку стула и расслабилась, ощущая забытое состояние сытости, покоя и безопасности. Нашка же тем временем мыслила в ином русле и, подвергнув хозяина заведения допросу с пристрастием, выискала в его хозяйстве пыльную глиняную бутыль, содержимое которой было охарактеризовано как наливка.

Наливка не наливка, но какое-то спиртное. Оно растеклось горячими струйками по организму, наполняя блаженным теплом руки, ноги и душу, где бы сия субстанция ни находилась. И в этой расслабленной душевной теплоте мне в голову пришел один вопрос, нагло, не вытирая ноги о коврик, постучавшийся сразу в речевой центр мозгов.

– Лотан, – спросила я, – а где наши лошади?

– Я их вчера на конюшне у кузни оставил. Не бойся, Лиса, пешком не пойдем.

– У кузни? – спросил хозяин, собиравший с нашего стола грязные тарелки. – Так это ваши лошади были?

– Ну да, – беззаботно ответил Лотан, а потом до него дошел смысл слова «были». – А что с ними не так?

– Э-эх, господа, надо было их вам у меня оставлять! Да вчера, как стемнело, какие-то проходимцы с той конюшни-то всех лошадей угнали. Подчистую! Голов десять. Или нет, одиннадцать? Нет, все-таки десять. Колматий, кузнец, значит, услыхал что-то да выскочил и пальнул из арбалета. Однако, похоже, по лошади только и попал.

Он осмотрел наши вытянувшиеся лица. Благостное действие алкоголя как-то заметно убавилось.

– Лотан, – тихо сказала я, – ты, кажется, говорил, что нам не придется идти пешком?

– М-да, что-то нам подозрительно везет, – отозвался Лотан и добавил с явно натянутым оптимизмом: – Полистаем свитки, может, нам и идти никуда не надо будет? Или же совсем недалеко…

Мы с Нашкой переглянулись и тяжко вздохнули.

Смотр свитков Лотан начал, поднявшись в свою комнату. Мы с Наташей и Кро пытались помочь, но письмена были нечитаемы даже на взгляд рыцаря. Поэтому, остро ощутив свою никчемность, мы выползли погулять.

День уже клонился к вечеру, и по озеру, перечеркнутые черными тенями островов, раскатались две дорожки: алая, от уже ныряющего за горизонт первого солнца, и зеленоватая. К этим двум, похоже, собиралась присоединиться третья – чуть синеватая луна этого мира, большая, изрытая оспинами каких-то своих элементов рельефа, медленно ползла к зениту.

За неимением других зрелищ мы стали смотреть на озеро. Оно же оставалось к нам равнодушным – не было видно ни ряби на воде, ни птиц, ни рыбацких лодок.

– Откель будете, странники? – окликнул нас старческий голос.

Мы обернулись. К нам ковылял старый и ветхий дедок, одетый в не пойми какую рубаху и старые и драные штаны, мешками висевшие на худых и кривых ногах.

– Я-то, ить, иду, смотрю – сидят не нашенские, – объяснял дедок свой ход мыслей. – Дай, думаю, подойду спрошу – не надо ли чего.

– Мы из столицы, – суховато ответила Нашка.

– Из самой столицы. – Дедок покачал головой. – Далеко ж забралися! А тут вот давеча один тоже из столицы приезжал, лодку у меня купил – старую. Не знакомы с ним?

– Знакомы, – в той же односложной манере ответила Нашка.

– Мы с ним и приехали, – добавила я.

– О-о! – Дедок задумчиво почесал клочковатую бороду. – Так ведь тот, давешний, он на Проклятый остров собирался? Потонул, надоть. Там все тонуть. Да вот, помню, Гизлик туда на своей лодке пошел. Там, говорит, рыбы должно быть больше! Новая была лодка, справная, да только все одно – потонула! Да и Гизлик вместе с ней. А вот другой случай… Как я еще помоложе был… – Дед явно собирался устроить нам вечер воспоминаний.

– Да были мы на этом вашем Проклятом острове, – сказала я.

– Что? На острове? Где колдун-то древний жил? – Дед явно не поверил. – Да не, живыми бы не осталися…

– Были-были, – отозвалась я, пожалев деда и решив добавить ему подробностей: – И все видели: и огненные реки там текли, и земля разверзалась, и чудища на нас бросались, и кости старые, в земле упокоенные, оживали. Да только у нас оберег особый – от столичной ведьмы, он-то все напасти и отвратил, а как выбрались – так и рассыпался прахом.

– Реки, говоришь, огненные? – К моему удивлению, перечисление напастей на деда впечатления не произвело, и он хитро усмехнулся. —Да где ж это видано, чтоб вода горела? Да и чудищ тут в озере отродясь не бывало. Я-то тут всю жизнь свою рыбачу, что ж, я б чудища какого не заметил? Не, байки все это. Просто тонут там все, кто к острову сунется. Так уж старый колдун устроил…

Нашка заерзала. Дед не обратил на нее внимания, вновь перейдя к воспоминаниям:

– А вот когда я ешшо мальцом был, прадед-то мне и рассказывал, что ему его прадед говорил: как колдун помирать собрался, так приехал к добрым людям да просил похоронить его как положено. Прадед-то сам мальцом был, тогда-то…

– И где же его похоронили? – поинтересовался Кро, как я полагаю, из вежливости.

– Да это ж все знают у нас. Вы хоть кого спросите – где могила колдуна старого? Это вон там, над озером. На высоком берегу, как он просил.

У меня в голове щелкнула какая-то мысль, и я встала на ноги.

– Спасибо вам за интересный рассказ, дедушка, – сказала я как можно вежливее. – А теперь мы пойдем, дела нас ждут, вы уж извините.

В корчме я мигом поднялась в комнату, где усталый Лотан покрасневшими глазами таращился на очередной пергамент.

– Ну что, нашел что-нибудь? – с порога поинтересовалась я, хотя и так было понятно, что нет. Лотан отрицательно покачал головой.

– Тут дней десять надо сидеть, – ответил он, – чтобы все проглядеть хотя бы по диагонали.

Я присела на топчан.

– Лотан, мы тут побеседовали с одним местным жителем… Собственно, с тем, у кого ты вчера лодку купил. Так вот, он сказал, что могила колдуна, то бишь Кхарсана, находится здесь, возле деревни, а вовсе не на острове. А это значит, что на острове был похоронен кто‑то другой, возможно, самим магом… – Я помолчала. – Как ты думаешь, а не мог Кхарсан забрать искомый амулет в прямом смысле с собой в могилу?

Лотан некоторое время смотрел на меня, видимо, о чем-то думая. Я, чтобы занять руки, крутила один из аккуратно свернутых свитков пергамента, который взяла среди его разбросанных по топчану собратьев.

– Лотан, – окликнула я дракона, – ну так как?

– А что? Может быть. Этот старый прохиндей… – Взгляд Лотана остановился на свитке в моих руках. – Ну-ка, дай сюда.

Я покорно отдала манускрипт, и Лотан пробежал его глазами, задерживаясь на каких-то местах.

– О, вот! Нашел! – вдруг обрадованно сообщил он, не отрывая взгляд от текста. – Так я и думал, что в тебе ключ.

– Я уже напоминаю себе сумочку с ключами! – возмутилась я. – Объясни!

– Ты взяла манускрипт из кучи наугад, и я подумал, что тебе в руки придет именно искомый свиток. Похоже, так и оказалось.

Лотан ободряюще улыбнулся.

– Да, не самый близкий путь, – сказал он через минуту. – Одно утешает – там не везде можно проехать на лошади.

Вышли мы в путь на рассвете, тщательно перепаковав сумки с уцелевшими ценностями и закупив в лавке по возможности не очень быстро портящейся провизии. От села примерно в нужном нам направлении шла приличная дорога, и мы бодро топали по ней, стараясь не думать, как было бы здорово не идти, а ехать. Наши печальные мысли об украденных лошадях прервал скрип телеги.

Мы посторонились. Тараня утренний туман, по дороге двигалась длинная, кривоватая телега, запряженная лохматой лошадкой и управляемая пареньком лет пятнадцати. Мальчишка таращился на незнакомцев, мы же вежливо спросили, не подвезет ли он нас.