Текст книги "Жорж иномирец 3"

– Он мне не друг. Он рэкетир, вымогатель, я столько от него натерпелся…

– Заткнись! – Оборвал я его стенания. – Веди нас к нему.

– Ладно. Но обещайте, что не дадите меня в обиду? – Попросил циркач.

– Обещаем. – Ответил змей.

– Он пугливый, сразу попытается сбежать или вновь отправить нас в какую-нибудь ловушку.

– Теперь у него не получится. Мы будем наготове. – Пообещал змей.

Он снова скрутил нас вместе. Вместо привычной мягкой Ляли, я прижался к влажной неприятной коже земноводного. Ладно, надо было перетерпеть совсем немного. Миг и мы очутились в горах, высоких, похожих на небоскребы скалах. Они поднимались из тумана и уходили в туман, как бесконечные башни.

– Куда? – Спросил я у циркача.

– Туда. – Кивнул он в сторону еле различимой пещеры. – Вы мне обещали безопасность.

– Обещали и будем обещать. – Пообещал я.

– Здесь полно предупреждающей сигнализации. Я сейчас обману ее. – Произнес змей.

На его действия ушла полминуты. За это время в тумане я несколько раз видел огромные силуэты летающих драконов. Признаться, от них становилось не по себе.

– Готово. – Сообщил Антош. – Я изолировал это место, как меня учил Археорис, надеюсь, дракону мои ловушки окажутся не по зубам.

Мы подошли к пещере. Вход в нее был отделан крупным, но изящным орнаментом. Вблизи, это уже не выглядело входом в пещеру в скале, это был входом в дом. Я постучался в дверь.

– У вас все дома? – Крикнул я вглубь помещения. – Нежданные гости!

Из сумрака дома раздался шум, и вскоре появился хозяин. По мне пробежали мурашки. Каким же он был страшным во всех смыслах. Начиная от шкуры, покрытой остроконечными костяными наростами, лапами с острыми когтями и заканчивая мордой с мощной зубастой пастью и венчающими ее хищными глазами, излучающими какую-то первобытную жестокость. Возможно, половину страхов я придумал себе сам.

– Привет! – Поздоровался я, выйдя из короткого ступора. – Мы по делу.

На всякий случай я поправил автомат на плече. Хотелось думать, что этот летающий реликт понимает, что это такое.

– Как вы смогли оттуда выбраться? – Громогласно спросил дракон.

– Пустяки. Мы и не такое можем. – Как можно спокойнее произнес я. – Верни нам нашего друга и всех, кого ты еще не съел.

– В каком смысле, не съел? – Подозрительно спросил дракон, пыхнув из обеих ноздрей дымком.

Жабоид беспокойно заерзал.

– А, я понял. Этот мозгляк вам наплел.

– Это неправда? – Спросил Антош.

– Это же моральное уродство питаться разумными существами. Почти каннибализм.

– Зачем ты его покрывал? – Спросил змей у дракона.

– У нас было общее дело. Он отдавал мне людей, которых покинули силы. Я же откармливал их и сейчас они трудятся у меня на ферме. Я люблю свежие овощи.

– Дракон-вегетарианец? – Подозрительно бросил я.

– Нет, но за мясом я охочусь самостоятельно. А еще, он сказал, что вы охотники на драконов.

– Кто, мы? – Удивился я. – Да мы до сего момента считали, что драконы бывают только в сказках. И все же, верни нам нашего друга, а остальных верни туда, откуда взяли, иначе мы будем вынуждены рассказать о ваших проделках твоим землякам.

– Откуда вы такие дерзкие взялись? Тирнаног? Элизиум? А, я догадался, Транзабар, верно? – Дракон осмотрел нас любопытным взглядом.

– Вы крайне проницательны. – Нетерпеливо согласился Антош. – Где Ляля?

По глазам змея я понял, что свой вопрос он подкрепил невидимой силой, которую ощутил змей.

– Один момент. – Дракон ушел вглубь дома.

– Не сбежит? – Спросил я Антоша.

– Он всю дорогу искал способы, но кажется, сдался.

– Слушай друг, – Я повернулся к жабоиду, – ты брехло, каких не видел свет.

– Он мне сам сказал, что ест людей.

– А ты, несмотря на это, отдавал ему тех, кто надорвался у тебя на работе?

– Я все исправлю. – Плаксиво пообещал земноводный циркач.

Из недр дома послышался шум. Через некоторое время оттуда повалил народ. Я во все глаза высматривал поверх голов Лялю. Сердце мое билось учащенно, потому что ее среди них не было. Неужели она не попала сюда. Что если этот врун отправил ее куда-нибудь, где она погибла. И тут я услышал знакомый голос:

– Жорж! Антош!

Я ринулся сквозь толпу. Ляля смотрела на меня во все глаза, а я смотрел на нее, боясь отвести взгляд, чтобы она не исчезла. Кинулся к ней обнять, но Ляля остановила меня.

– Осторожнее.

В руках она держала сверток из грубой ткани. Ляля откинула его край. На меня уставилась пара любопытных бирюзовых глазёнок.

– У него никого нет. – Тихо произнесла кошка.

Я все понял за одно мгновение.

– Теперь есть. – Я обнял ее со спины, радуясь, что она не увидела, как из моих глаз брызнули слезы.

Глава 12 «Вий»

– А что если все люди, живущие в мире, это всего-навсего одна душа, которая каким-то парадоксальным образом может жить одновременно во всех телах. А смысл ее существования в том, чтобы догадаться об этом и попробовать убедить в этом остальных, как бы остальных, но на самом деле себя, находящегося в других телах, чтобы потом приблизиться к богоподобной сущности. Только представьте, что мы все знаем, что мы есть один человек, проживающий жизни в разных телах бесконечное число раз, и что это будет продолжаться бесконечно, пока мы не осознаем и не прекратим относиться друг к другу, как к чужому. Зная это наверняка, я бы никогда не сделал плохого другому человеку, потому что навредил бы самому себе, проживая следующую жизнь в теле этого человека.

Это была теория, до которой додумался Борис, поддерживая наши размышления о том, как устроена духовная часть вселенной. Эрла многое повидала и рассказывала интересные вещи, заставляющие по-иному относиться к окружающей действительности. Многие народы жили с верой в то, что являются частями одной изначальной сущности. Исповедуя духовные практики, они объединялись в коллективное сознание и жили, как одно целое, понимая и осознавая себя им, несмотря на множество физических тел.

– Я все понимаю, что время не линейно и пространство всего лишь иллюзия, обработанная несовершенным разумом, но только до тех пор, пока не захочу есть. Как только я голоден, всё, весь мир для меня не имеет значение. Душа душой, но желудки у нас в один не объединяются. Поэтому мои пельмешки, это мои пельмешки. – Заключил Глеб.

Это звучало, как ирония над самим собой. Глеб уже не комплексовал по поводу своего веса, поэтому его шутка была встречена нашим смехом без всякого страха унизить.

– Положить еще? – Эрла полезла в общую тарелку, чтобы доложить Глебу пельменей.

– Хватит. – Он постучал себя по животу и откинулся навзничь. – Мое удовольствие больше не растягивается, как раньше. Это я про желудок. Мама меня не узнает.

– Это же хорошо. – Обрадовалась Эрла.

– Хорошо, но если она меня не пустит в дом? Скажет, что ее Глебушка прекрасный розовощекий пухлик, а не этот побитый жизнью кусок… ну, не кусок, конечно, но такой потрепанный на вид доходяга. – Глеб задрал майку и показал на свои синяки. – У меня за всю жизнь столько синяков не было.

– Все твои синяки оставались на душе. – Произнесла Эрла. – На ней заживает гораздо медленнее.

– Согласен. – Глеб закрыл глаза, собираясь задремать. – Но мама может не понять.

– Ты больше не обязан отчитываться перед ней обо всем. Ты тот, кто ты есть, независимо от желания мамы, особенно, если ты такой нравишься себе больше.

В ответ раздался легкий храп. Уставший от испытания Глеб уснул. Над нашим уютным миром нависла ночь. Эрла собрала посуду и исчезла. Борису каждое моргание давалось с большим трудом. Веки поднимались все медленнее, и вот он повалился набок, не имея сил забраться внутрь спального мешка и сладко засопел.

Я залез в свой мешок и закрыл глаза. Сон не шел. В голове прокручивалось последнее испытание, в котором я оказался слабее всех и это меня напрягало. Я раз за разом прокручивал его, будто хотел мысленно вернуться назад и пройти его с учетом приобретенного умения.

Эрла вернулась бесшумно. Я прикрыл глаза, сделав вид, что сплю. Видимо она поверила, поэтому не стала отделять себя от наших глаз шторкой. Она разделась и полезла в воду. Какой теперь сон, когда я увидел ее нагой. Мне стало жарко. Гормоны подавили все прочие моральные ограничения, настаивая дать волю своим чувствам. Я боролся с собой сколько мог. Секунд тридцать точно. Затем выбрался из спальника и встал рядом с прудом, в котором купалась Эрла.

– Ты не спишь? – Удивилась Эрла, увидев меня.

– Нет. – Выдохнул я пересохшим горлом.

– Присоединяйся. – Позвала она меня вопреки моим ожиданиям.

Я спустился в прохладную воду и замер, не зная, что делать дальше. Эрла смотрела на меня со снисходительной усмешкой, понимая мое состояние и те чувства, под контролем которых я находился.

– Если не хочешь испортить наши отношения, то поступи так, как правильно. – Произнесла она.

Несмотря на переизбыток тестостерона, я понимал, что правильно, это сохранить статус кво, и не портить наши отношения интимом, которого, скорее всего, Эрла не допустит. Холодная водичка в пруду слегка охладила мой любовный пыл. Я окунулся в воду по шею.

– У меня до сих пор ощущение после болота, что я грязный. – Соврал я – Правильно?

Эрла прикрыла свой смех рукой, чтобы не разбудить остальных.

– Молодец. Заставил ты меня сегодня поволноваться.

– Это была замечательная прогулка.

– Да уж, замечательная.

– Я часто все делаю в последний момент. Пока я был уверен, что у меня есть время, в голову ничего не лезло.

– Здорово. А я боюсь откладывать на потом. Все время кажется, что случится что-нибудь и я не успею. Алекс называл меня суетливой.

– Алекс? – Я впервые услышал от нее это имя.

– Ой, проболталась. – Эрла прикрыла рот рукой. – Тот человек, благодаря которому я стала иномирцем.

– А, понятно. Ты сама пошла за ним, или он настаивал? – Я решил, что Эрла потеряла голову из-за этого Алекса, и мне стало интересно увидеть его воочию.

– Он меня так очаровал, что я была не в себе. Если бы он сказал, что ради друг друга должны покончить собой, я бы не задумываясь так и сделала. Он был как сказочный герой, который может всё и делает это ради меня. А потом сказка закончилась. – Эрла резко оборвала свою историю.

Я понял, что дальше спрашивать об Алексе не стоит.

– Наверное, ты для нас тоже, как твой Алекс. – Признался я. – Мы очарованы тобой.

– Это потому что вы еще слишком мало находитесь вне своего мира. Когда насмотритесь на разнообразие, я буду казаться вам обыкновенной.

– Это вряд ли?

– Я серьезно. В мирах бесчисленное количество красивых женщин и каждая может в тебя влюбиться. Есть такие народы, где женщины просто богоподобны. Они лучатся женской энергией так, что застят разум любого мужчины. При этом они совсем нетребовательны к мужской внешности.

– Это звучит так, будто ты меня заранее сватаешь к этим женщинам.

– Было бы неплохо проверить вас и таким испытанием. – Усмехнулась Эрла. – Но его нет в нашем расписании.

– Только не рассказывай о нем моим друзьям. Расстроятся.

– Я была в одном странном мире, где люди размножаются смехом. – Перевела тему Эрла.

– Это как?

– Так же, как и у нас, но при этом они испытывают желание смеяться. В апогей удовольствия они смеются, как ненормальные.

– Это не очень удобно, процесс все-таки интимный. Когда ржешь на весь дом, все знают, чем ты занимаешься.

– Ага, особенно, когда ты там один. – Негромко засмеялась Эрла.

– Да, и смеются они только над пошлыми шутками. Вообще странно, они там смеются просто так?

– Нет. Считается, что ты теряешь силу после каждого смеха. Ну, раз в день посмеялся, ну два, а потом уже сил смеяться нету. А чем старше, тем смех все реже и все короче. А есть те, кто не могут смеяться совсем. Ходишь такой с грустной миной, и все тебе сочувствуют.

– Особенно дамы. И пристают с вопросами, хочешь, я тебя рассмешу?

Мы с Эрлой посмеялись, довольные тем, что у нас удалась импровизация. Ничто так не сближает людей, как схожее чувство юмора. Я успокоился и взглянул на Эрлу не как на объект вожделения, а как на подругу, с которой можно вот так пошутить. Образ роковой красотки при этом померк, смягчился, но я все равно не стал бы выпивать в ее компании.

Мы еще посидели в пруду, разговаривая на разные темы, пока не наступил момент, когда надо было расходиться.

– Ты первый. – Приказала она.

Я выбрался из пруда, повернулся к Эрле спиной, стянул с себя трусы, скрутил их и выжал. Затем натянул назад. Не хотел спать в мокрых.

– Не подсматривай. – Попросила Эрла.

Я демонстративно отвернулся, но когда услышал всплеск воды, повернулся. Не мог пропустить такое зрелище. Она была восхитительна. Мокрое изящное тело отсвечивало в огне масляного факела превосходной грацией. Эрла бросила на меня взгляд и показала кулак. Я вздохнул и забрался в спальный мешок. Нет, в роли друга она мне нравилась меньше всего. Уснуть я смог только приложив максимум силы воли.

Утро началось с холодных капель дождя, падающих мне на лицо. Оказалось, что в этом уютном идеальном мирке тоже случается непогода. Эрла, не желая будить нас, суетилась с куском ткани, натягивая его на гибкий каркас. Она хотела защитить нас от дождя, но у нее плохо получалось в одиночку. Я выбрался из мешка и стал ей помогать. Вдвоем работа пошла веселее.

– Спасибо, у тебя получается гораздо лучше. – Похвалила меня Эрла. – Не хотела вас будить раньше времени, но не справилась.

– Эту палатку по инструкции собирают от двух до четырех человек. – Я показал Эрле бумажку со схематичными рисунками.

– Я подумала, что это инструкция для мужчин.

– А в чем разница? – Спросил я.

– Ну, там где нужны от двух до четырех мужчин обычно достаточно одной женщины.

– Что ты и продемонстрировала. – Поддел я Эрлу.

– Не дерзи женщине, которая придумывает вам испытания. – Отшутилась она. – Где ваш чайник. Сегодня я напою вашу команду своим любимым тонизирующим напитком.

– Тонизирующим? – Раздался глухой голос Глеба из спального мешка. – Опять придется бегать?

– Уж кому не стоит переживать по поводу физических нагрузок. – Произнес я. – Просыпайтесь, сегодня будет замечательный день.

– Ага, конечно. – Пробубнил Глеб, не делая попыток выбраться из мешка. – Самым лучшим днем будет день окончания последнего испытания.

– А мне будет грустно расставаться с вами. – Произнесла Эрла.

Глеб откинул клапан спального мешка и посмотрел на нее.

– А мы что, после всего никогда не увидимся? – Выражение лица у толстяка было, как у ребенка, которому сказали, что теперь он взрослый и больше подарков от Деда Мороза не будет.

– Нет, зачем? Вы получите, что хотите. Разве в вашей жизни не доставало меня? После пройденных испытаний вы сможете одним своим взглядом располагать к себе любую девушку. Через месяц про несчастную Эрлу вы и не вспомните.

– Боюсь, что нет. – Подал голос Борис. – До испытания мы размышляли, как люди, замученные комплексами, которым для счастья не хватало только возможности избавиться от них, а теперь наши горизонты желаний расширились.

– Так всегда. – Эрла поставила чайник на атомную горелку. – Человек просит для себя благ, думая, что после их получения станет счастливым, а получив их, вскоре опять начинает чувствовать несчастным, желая большего. Иногда я думаю, что меняясь внешне, внутри лучше оставаться прежним. Ненасытность, не умение радоваться тому, что есть, превращает нас в еще больших уродов.

– Хорошо рассуждать тебе, женщине с идеальной внешностью. – Глеб выбрался полностью из мешка и потянулся.

– Ну, я же не окружила себя мужчинами с идеальной внешностью.

– Я же говорил, ее тянет на страшненьких. – Напомнил Глеб, совсем не стесняясь подразумевать под этим определением и себя. – Надо поискать в медицинских справочниках, как это называется.

– Еще одно слово, – Эрла направила в сторону Глеба нож, которым собиралась поделить пирог, принесенный откуда-то извне нашего мирка, – и твое имя придется искать в некрологах.

– Не надо. Я слишком молод для этого. – Толстяк присел рядом с Эрлой и внимательно посмотрел на пирог. – Сладкий?

– Сладкий, прям, как ты. – Пошутила Эрла и сделала большой надрез по всей длине пирога. – Это магазинный, но моя мама печет почти такой же. Заскучала что-то. – Она тяжело вздохнула – Наверное, после вашего испытания отправлюсь к ней, поживу с месяц, пока не надоем.

– Эрла, а время еще не пришло рассказать нам, как произойдет внешнее изменение? – Спросил я. – Это могло бы нас мотивировать для преодоления следующего испытания.

– Для следующего? – Эрла задумалась. – Вряд ли. Нет, не думаю, что вам стоит знать, иначе будет неинтересно.

– Тебе неинтересно или нам? – Этот момент мне казался определяющим.

– Никому. – Ответила Эрла, явно не желая распространяться на эту тему.

– Ты умеешь заинтриговать. – Глеб принял протянутой ему Эрлой кусок пирога. – Что это за испытание, для которого не нужна мотивация?

– Вот тебе чтобы захотеть съесть кусок пирога нужна мотивация?

Глеб посмотрел на сладкую каплю, собравшуюся капнуть из начинки, и слизнул ее.

– Нет, чтобы съесть его, мне мотивация не нужна, она нужна, чтобы отказаться. Но в этот раз я не откажусь, потому что это компенсация мне за вчерашние усилия. – Глеб заржал, как конь. – Я молодец? Умею себя заслуженно наградить?

Он откусил большой кусок и с блаженным видом принялся жевать.

– Торт отравлен. – Серьезно произнесла Эрла и аккуратно стерла салфеткой следы начинки с ножа.

Надо было видеть, как менялось выражение лица Глеба от блаженства, через удивление, к посмертной маске. У него даже успели проступить пятна, похожие на трупные. И все это за несколько секунд.

– Я пошутила. – Поспешила признаться Эрла. – Прости.

Она откусила кусок от пирога, чтобы доказать ему, что в этот раз не шутит. Глеб положил на скатерть откушенный кусок пирога, отвернулся и выплевал изо рта остатки.

– Невкусный какой-то, приторный. – Произнес он обиженно.

Эрла, видимо поняв, что перегнула палку, подсела к Глебу и обняла его, но я бы сказал, обхватила.

– Прости, не думала, что ты так отреагируешь. Ты любишь пошутить, и я тоже попыталась это сделать. Признаю, неудачно.

– Хватит дуться, Глеб. – Обратился я к другу. – Мог бы и съесть пирог, чтобы мы наверняка знали, что он не отравлен. – Я попытался перетянуть внимание на себя, потому что мне стало жалко Эрлу.

Роль извиняющейся красавицы ей не очень шла. В ней она смотрелась неорганично, теряя обаяние.

– Сам ешь. – Буркнул толстяк.

Я вздохнул и откусил. Пирог был бесподобен.

– Если что, мне вас там будет сильно не хватать. – Я посмотрел вверх, на прикрывающую нас ткань, по которой барабанил дождь.

– Да хватит вам уже, ребята. Пирог нормальный, не то, что я. – Эрла насупилась.

Глеб, улучив подходящий момент, решил, что теперь он может сам успокоить девушку и полез к ней с «обнимашками». Эрла не стала сопротивляться. Глеб прижался к ней всем телом и показал мне взглядом, через ее плечо, мнение об этом моменте. Он выглядел счастливее, чем в тот момент, когда откусил пирог. Чревоугодие проиграло здоровому желанию близости с женщиной.

– Интересно, – шепнул мне на ухо Борис, – у кого из них титьки больше?

– Черт, ты мне только что испортил весь аппетит. – Я положил пирог на скатерть.

– Не понравился? – Изумилась Эрла.

– Очень, очень понравился. – Я приложил руку к груди, чтобы подчеркнуть свою искренность. – Просто мои друзья умеют вовремя сказать нужное слово.

– Это зависть. – Самодовольно произнес Глеб, решив, что разговор шел о его обжиманиях с Эрлой.

– Конечно, зависть. – Я согласился, чтобы нечаянно не обидеть толстяка.

В этот миг он был счастлив и я был рад этому.

Пирог мы все-таки доели. Недомолвки Эрлы по поводу следующего испытания заставили нас подготовиться к ним хотя бы таким способом. Дождь прекратился. Мы свернули полог, подставив лица под мягкий солнечный свет.

– Чем больше я тут нахожусь, тем больше мне нравится. – Признался я, окинув взором нашу «стоянку».

– Я всегда сюда возвращаюсь, чтобы отдохнуть и набраться сил. Мне здесь даже уютнее, чем дома. – Эрла с любовью посмотрела на свой мирок.

– Хороший вкус. – Согласился Борис. – А где все люди, которые создали это?

– Я выбирала мир без людей. Их здесь нет.

– А куда они делись? – Изумился Борис.

– Это я не знаю. Мне все равно. Делись и делись, их проблемы. Без людей намного спокойнее. – Эрла посмотрела в свое отражение в воде пруда, что-то смахнула с лица и обернулась к нам. – Пора начинать, ребята.

Каждый раз ее напоминание о начале испытания вызывало во мне прилив волнения. Меня передернуло.

– Желаю удачи. – Эрла помахала рукой.

Неожиданно под нами пропала опора. Земная твердь растворилась и мы полетели вниз. Глеб заорал, как резанный. Борис «завис» с диким выражением лица. И только я, как настоящий «герой» сохранял спокойствие. Если бы я начал орать и строить испуганные гримасы, то это могло бы вызвать у моих друзей не меньший страх, чем свободное падение.

Спустя несколько секунд я был не уверен, что мы падаем, как и в том, что мы замерли на месте. За первое было отсутствие ветра, который непременно обдувал бы падающее тело. За второе, под ногами у нас не было никакой опоры. Попробуйте себе устроить мысленный эксперимент и вообразите, что вы стоите на воздухе, а под ногами темная бездна. То-то же, у самых впечатлительных, наверное, засвербело в носу, как у меня.

Однако я нашел в себе силы обмануть мозг. Закрыл глаза и приказал себе считать, что я стою на земле. Вестибулярный аппарат кое-как успокоился. Я приоткрыл один глаз. Мои друзья, находясь напротив меня, вели себя так, будто мы летели вниз с бешеной скоростью.

– Мужики! – Крикнул я им. – Мы уже приземлились!

Борис открыл один глаз и завертел им во все стороны. Глеб рухнул на спину и принялся щупать руками пространство под собой.

– Давно? – Спросил он осипшим голосом.

– Без понятия.

– Пирог был с мухоморами, я сразу это понял. – Глеб сел. – И где мы?

Борис открыл второй глаз и стал выглядеть намного смелее.

– Мы где-то вне времени и пространства. – Предположил он. – В никогда, и в нигде.

– Придумал тоже, в нигде. – Глеб закряхтел и осторожно поднялся на ноги. – Мама меня спросит, где я пропадал целую неделю, а я ей скажу, что в нигде. Любое место где-то есть.

– Я согласен с Борисом, что-то мне подсказывает, что это какое-то ненормальное, с точки зрения физики, место.

– Идите вы к черту, Ландау недоделанные. Ой! – Глеб зачем-то резко крутанул рукой и сам испугался этого. – Это не я! Парни, моя рука сама двигается.

Глеб выглядел по-настоящему напуганным. Я принюхался, чтобы учуять какой-нибудь газ, вызывающий галлюцинации. Напрасно, воздух, если он тут был, ничем не пах. Вдруг прямо над нами загорелся свет и каждый из нас оказался в круглом ярком пятне.

– Что это? – Я посмотрел вверх, но ничего не увидел, кроме слепящего света.

– Сейчас начнется. – Проговорил Борис.

Буквально сразу после этих слов, он неестественно задвигался, будто им управляла невидимая гигантская рука. Борис покрутился на месте, подергал руками и ногами и несколько раз подпрыгнул на месте на приличную высоту.

– Вий, ты это тоже видишь? – Спросил меня Глеб.

– Вижу.

Зрелище выглядело так, будто наш друг стал одержимым и боролся с внутренними демонами, превратившими его тело в послушную и гибкую куклу, способную на нечеловеческие возможности.

– Интеллект высокий, но дохляк. – Услышал я далекий голос.

Хотел сделать комментарий по этому поводу, но Борис замер на месте и испуганно завертел глазами. Практически в этот момент я почувствовал, как мое тело начало жить своей жизнью, а любые мои позывы к его частям никак до них не доходят. Я подпрыгнул, как мне показалось, метров на пять, и сделал в воздухе удар ногой, крутанулся на месте и еще раз ударил с разворота по невидимому и неощущаемому врагу. Приземлился я на невидимую опору мягко, будто всю жизнь подпрыгивал на пятиметровую высоту.

– Интеллект средний, сила высокая, но какой-то угрюмый. – Я так понял, что эти слова, сказанные кем-то невидимым, были в мой адрес.

Насчет первого я бы поспорил. Интеллект у меня был явно не средний. Глеб замер в ожидании.

– Силы нет, интеллекта нет. Как вообще играть им? – Спросил невидимый голос.

– Это для хардкорного уровня. – Ответил другой невидимый голос.

– В нас играют. – Догадался Борис и добавил мрачным голосом. – Мы в игре.

– Ты забыл добавить, «поздравляю». – Пробубнил Глеб, глядя вверх.

– Поздравляю, мы в игре. – Послушно исправился Борис.

– Никогда бы не подумал, что окажусь по ту сторону монитора. – Произнес я. – Интересно, во что они собираются играть?

– Какая разница, если при любом раскладе случается «геймовер». Тебе не все равно от чего погибнуть, свалиться в пропасть или наткнуться на меч? – Глеб, как всегда, в начале любого испытании приседал на свою любимую лошадку и начинал плакаться заранее.

– Кажется, в этом испытании мы точно не сможем повлиять на свой выбор. – Присоединился к стройному хору нытиков Борис.

– А что если мы будем играть в симуляцию жизни? Как в той девчачьей игре, помните? – Напомнил я им об игре, в которой не было уровней и внезапных «геймоверов».

– Чует моя селезенка, игра будет совсем другой. – Глеб приложил руку к правому боку.

– Там печень. – Исправил его Борис.

– У меня транспозиция внутренних органов. Я уникум. – Не без гордости ответил Глеб.

– А мозг с задницей тоже перевернуты? – Не удержался я от сарказма.

– Да, и не только задница. – Толстяк не обиделся, что было совсем для него несвойственно.

Хотя я знал его только пятый день и мог воспринимать слишком субъективно, исходя из небольшого времени знакомства.

Пространство вокруг нас начало заполняться. Под ногами появилась плитка из камня, между которыми проросла трава. Покрытие, или текстура пола разошлась от нас в стороны и уперлась в разрушенные каменные стены, между которыми зеленели шапки плотного кустарника. Глеб и Борис приблизились ко мне. Совершенно ненамеренно мы повернулись спинами друг к другу, чтобы не проморгать опасность. За стенами возникла долина с живописной природой и далекими вершинами гор на горизонте. Ни дать, ни взять, типичная арена из какого-нибудь файтинга, только с графикой на уровне стопроцентной симуляции жизни.

От мысли, что все понарошку, мне стало спокойнее. К тому же нами собирались играть, а это значило, что мы превращались в болванчиков, безвольно наблюдающих за своей участью.

– Будьте со мной нежнее! – Выкрикнул я своим невидимым повелителям, как девица перед первым сексуальным опытом.

Вместо ответа мной овладели невидимые силы, заставившие тело исполнить немыслимые бойцовские комбо. Я рьяно и резко замахал руками, заставив шевелиться волосы на голове моих друзей. Надеюсь, это было результатом раздуваемого конечностями ветра, а не демонстрация ужаса. Мои суставы щелкали, а мышцы готовы были лопнуть от непривычной скорости. Однако, я не чувствовал боли или усталости. Мое сознание словно сидело в черепной коробке не подключенного к нему робота.

Но стоило мне замереть, как все ощущения вернулись. Теперь я почувствовал, как были напряжены мои мышцы, и как ломило в суставах. Парни смотрели на меня во все глаза.

– Вот это скорость. – Восторженно произнес Борис. – Ты выглядел, как электровентилятор, фух-фух-фух. – Он попытался повторить «мои» движения.

– Ты двигаешься, как тормоз. – Упрекнул его Глеб. – Вий, ты был быстрее Брюса Ли.

– Я не причем. Мной управляли. Наверное, хотели проверить, на что я способен.

– Неважно. Теперь я буду спорить с тобой намного аккуратнее. – Впечатленный демонстрацией уважительно произнес Глеб. – Тоже так хочу.

Вдруг, пол под нами затрясся под чьей-то тяжелой поступью. Мы развернулись в сторону приближающихся звуков. Над стенами показался монстрообразный великан, одетый в кожаную броню на голое волосатое тело. Он легко перепрыгнул разрушенную стену и оказался прямо перед нами. Великан принялся разминать пудовые кулаки, не сводя с нас хищного взгляда.

– Как говорила мне мама, если драки не избежать, беги первым. – Глеб ломанулся в противоположную от великана сторону и попытался забраться на стену. Не тут-то было. Стена оказалась нарисованной и вся перспектива за ней иллюзией.

Наверное, игроки, увидев бегство толстяка, решили первым использовать его. Глеб, в неестественной для себя манере, проворно задвигался.

– Я не буду с ним драться! Он не в моей весовой категории! – Завопил толстяк, не прекращая приближаться к великану и выполнять разные приемы.

– Мы втроем не в его весовой категории. – Заметил Борис.

Великан напрягся и принял боевую стойку. Глеб, мелкая блоха в сравнении с ним, юрко задвигался на границе длины рук противника. Великан махнул ручищей, но не попал. Тот, кто управлял Глебом, сделал «нырок», присев под руку. Я представил как эта рука, попав по голове Глеба, могла бы запросто отделить ее от тела или впечатать внутрь. Хотелось верить, что геймеры, управляющие нами, достаточно опытные.

Неожиданно в движение пришел Борис. Он сорвался с места и как прыгун в длину, широкими прыжками направился к великану. Не добежав метров десяти, он высоко подпрыгнул и приземлился на лохматые плечи. Противник едва почувствовал его присутствие на своей спине. Тряхнул ею и Борис полетел вниз, как перезрелое яблоко с яблони. Он упал на каменный пол, но тут же подпрыгнул и встал в стойку. Глеб в этот момент атаковал противника спереди. Он снова подлетел под руку и достал ногой в коленную чашечку великана.

Раздался ор, похожий на крик десятка ревунов. Лицо великана исказила боль и злоба. Он ринулся вперед и с размаху впечатал Глебу кулаком. От удара мой друг долетел до стены, ударился о нее и упал на пол. Я подумал, что выжить после такого удара не сможет никто. Даже колхозный бык производитель, весом под тонну, не смог бы пережить такой удар. Но Глеб поднялся, как ни в чем не бывало. Попрыгал на месте и покрутил шейными позвонками, как после легкой пощечины.

Видимо, симуляция физических законов здесь была не совсем реальной. И тут мне тоже захотелось вступить в драку. Я забегал вокруг великана в ожидании, когда мной начнут управлять.

Борис снова атаковал великана сзади. Запрыгнул ему на плечо и со всего маху ударил в ухо ладонью. Великан снова заорал во всю свою луженую глотку. Схватил Бориса за ногу и раскрутив его, бросил. Мой бедный тормознутый друг так же завершил свой полет ударом о стену. Однако, после такого приземления он не смог встать. И тут я почувствовал, как мое тело взяли под управление.

Теперь со спины заходил Глеб, а меня направили прямо на кулаки великана. По мне такая тактика казалась слишком смелой. Гигант выбросил кулак вперед, и он пролетел мимо моего лица в паре сантиметров, обдав воздушной волной. На моей стороне была скорость, вследствие меньшей инерции. Проскочив опасную границу эффективного удара, я нанес еще один подлый удар в коленную чашечку, затем отпрыгнул в сторону, чтобы не попасть в смертельные объятья противника.