Текст книги "Банной горы хозяин"

– Попробую, – притворно нахмурился Валентин. – Сколько займет полный ритуал?

– Никак не меньше часа, – вздохнул Всеслав. – Быть может, нам лучше будет сначала уничтожить туман?

Ага, чтобы москвичи обратно набежали, подумал Валентин. Нет уж, сделаем все без свидетелей.

– Обороняться проще, чем наступать, – заметил Валентин. – Когда я в последний раз видел туман, он не выглядел особо агрессивным. Думаю, час мы продержимся без хлопот.

– Взгляни. – Всеслав указал на появившуюся прямо по курсу Москву. – Туман виден даже отсюда!

Валентин посмотрел вперед и сжал губы. Метр за метром туман расширял захваченную территорию и за прошедшие полтора часа полностью оккупировал центр Москвы. Белоснежный диск уже подмял под себя Садовое кольцо, подступил справа к Лужникам, а слева – к парку Сельхозакадемии. То, что поначалу казалось обычным облачком, стало теперь самым масштабным событием XXI века. Валентин представил себе заголовки завтрашних газет и прикрыл глаза. Как бы ни закончился сегодняшний день, мир уже никогда не будет прежним; фотографии Москвы, затопленной «белой смертью», заменит Всемирный торговый центр в качестве символа терроризма.

Кукловод, напомнил себе Валентин. Вспомни, что он сделал с Фарингией. Единственное, о чем следует жалеть, – что мы не успели эвакуировать всю Московскую область.

– Сразу видно, что он работает по площадям, – усмехнулся Валентин. – Думаю, прорвемся!

Гравилет пронесся над унылыми кварталами московских окраин, безо всяких последствий влетел на территорию, контролируемую туманом, и снизил скорость, подлетая к цели. Храм Василия Блаженного плыл по молочному морю, слегка накренившись, словно под штормовым ветром. Гравилет завершил маневр и завис чуть пониже куполов, в опасной близости к белому туману.

– Скорее всего храм тоже затоплен, – заметил Валентин. – Если атаковать туман, он может ударить в ответ. Придется идти под защитой.

– Я готов, – сказал Всеслав и бесстрашно распахнул дверь. Теперь он выглядел настоящим патриархом – немногословным, всегда точно знающим, что делать. Но Валентин слишком хорошо помнил Славяна, чтобы всерьез отнестись к такой трансформации. Всеслав всего лишь играл новую роль.

Валентин вылез из гравилета с другой стороны, включил антиграв камуфляжа и подлетел к Всеславу. Тот внимательно рассматривал кирпичную стену центральной башни; в магическом зрении его голова напоминала бенгальский огонь. Не иначе как ключ подбирает к древним заклятиям, подумал Валентин; что ж, не буду мешать.

Кирпичная стена поблекла, стала иллюзорной, словно отражение в прозрачном стекле. Всеслав глянул на Валентина и кивнул – вперед. Валентин послушно двинулся сквозь стену, стараясь держаться чуть позади своего высокопоставленного спутника.

С уже знакомым звоном в ушах призрачная стена осталась позади, и Валентин оказался внутри башни. К его удивлению, внизу обнаружился чистый каменный пол; то ли туман охотился лишь за людьми, то ли ему воспрепятствовала магическая защита. Удержавшись от немедленного звонка Коневу, Валентин опустился вниз и ткнулся ботинками в пол, оставив на толстом слое пыли четкие отпечатки подошв. Пыль? Редко посещаемое помещение?

– Это тайный зал храма, – пояснил Всеслав. – Сюда нет пути ни людям, ни роботам. Именно здесь патриарх Ордена проводит самые важные ритуалы.

Летевший за Всеславом Черный Камень опустился к ногам колдуна. Валентин огляделся по сторонам в поисках каких-нибудь предметов культа и с удивлением обнаружил, что зал совершенно пуст. Единственным приметным местом в нем была плоская стена, отрезавшая от идеально круглого пола изрядный сегмент. Валентин повернулся к ней лицом и не ошибся.

Всеслав поднял руку с обсидиановым перстнем, и стена растаяла в воздухе. Глазам Валентина предстало уже знакомое зрелище – громадный стеллаж с разнообразными предметами, окутанными золотистым сиянием. В центре стеллажа под защитой похожего на стекло материала горела тем же колдовским пламенем невзрачная древняя икона. Увидев ее свечение, Валентин тут же перевел взгляд на Черный Камень – и ощутил на лице тяжелый, не предвещавший ничего хорошего взгляд новоявленного патриарха.

Камень, конечно же, оказался ярче иконы – но разница в свечении была куда меньше, чем ожидал Валентин. С учетом «русского коэффициента» заключенная в иконе Сила могла обеспечить даже несколько завоеваний мира. Но русские колдуны почему-то не воспользовались синицей в руках, а предпочли ждать журавля в небе – в виде Черного Камня с прилагающимся к нему Нострадамусом.

Валентин выпрямился и встретился со Всеславом взглядом.

– Догадался? – усмехнулся тот.

Всегда был смышлен, машинально продолжил Валентин. Так, значит, сам по себе Камень не так уж много значил для Ордена. Зачем же тогда…

Мусульманский камень, внезапно понял Валентин. Православный храм. Кощунство.

А если – мусульманский камень и православная икона?!

Ну-ка, Обруч, притормози, подумал Валентин. Хотя нет, маловато будет. Останови совсем.

Старый, как мир, способ – искать, кому выгодно. Всеслав, облеченный патриаршьим званием, с Ключом в руке, открывающий тайный Кладезь Марциана и готовый то ли поместить туда Черный Камень, то ли сразу же стравить его с сильнейшим Источником Ордена, – несомненный победитель сегодняшних сражений. Означает ли это, что он и есть неизвестный колдун?

Валентин прикрыл глаза и вывел на мысленный экран сцену гибели Марциана. Патриарх в центре, с юго-запада его прикрывает Всеслав, там же появляется первый терминатор, второй атакует с востока. Времени у роботов хватило только на один выстрел – пушки у них механические, несколько миллисекунд на перенаводку. Оба выстрелили в Марциана, значит, и нацелены были на него, с самого начала.

Кому было выгодно убрать патриарха? Есть три кандидата. Джон Смит, Всеслав – судя по результату, он был у Марциана на неплохом счету – и неизвестно кто. Роботы-убийцы были нацелены на Марциана загодя, а вот робот-наводчик до самого последнего момента не знал, где окажется патриарх, спешил в Звенигород на всех парах. Значит, кто-то успел подсказать наводчику – наложенному на робота заклинанию, – где искать патриарха. Но когда? Я сам узнал об этом за пять минут до развязки!

Пять почтовых шариков, вспомнил Валентин. Я думал, Всеслав собирает Синклит. Но на площадку за церковью он прибыл в одиночку, и до самого конца никто из колдунов там больше не появился.

В остановленном времени Валентин не мог шевелиться, но все равно попытался поежиться. Колдун, провернувший такую интригу, рискнувший собственной селезенкой, догадавшийся о скрещивании Камня с Иконой – по меньшей мере опасный противник. А если он готов начать ритуал, способный дать доступ к невиданной на Земле Силе?

Это уже не просто опасный противник, понял Валентин. Это ставленник Кукловода, персонаж финальной разборки.

Вот зачем мы эвакуировали Москву.

Спокойно, цыкнул на себя Валентин. Как насчет других кандидатов? Джон Смит появился в Звенигороде почти одновременно со мной, а значит, тоже мог поработать наводчиком?

Мог, согласился Валентин. Но что в результате? Марциан убит, а власть в Ордене захватил Всеслав, судя по всей интриге, куда более опасный противник. Смит либо полный идиот, либо работает на Всеслава; в любом случае на роль независимого игрока он в этой истории не годится.

Остается неизвестный колдун, да еще получающий информацию прямиком от «Роя». Но ему-то, с таким могуществом, зачем убивать какого-то Марциана? Подобных лидеров у конкурентов нужно холить и лелеять; что может быть лучше глупого противника! Единственный смысл – привести к власти своего человека; а значит, Всеслав снова в перекрестье прицела.

Теперь последний вопрос, подумал Валентин. Что мне со всем этим делать?

Ответ оказался неожиданно прост. Именно то, зачем я здесь, на Земле. Обеспечивать безопасность Эбо.

Снять защитные заклинания, спланировал атаку Валентин, изъять Сердце – точнее, Сердца, на месте Всеслава я бы держал парочку запасных, – отобрать обсидиановый перстень и спокойно поговорить. Ну что ж, Бублик, твое слово!

Неужели и вправду можно, удивился Бублик.

Да, подтвердил Валентин. Время, вперед.

Бублик ощетинился тонкими щупальцами-пираньями, собрал их в пучок и выстрелил в сторону Всеслава.

– Во имя Отца, и Сына, и Святаго духа, – произнес тот, издевательски ухмыляясь, – Аллах Акбар!

Икона пыхнула желтым пламенем, как паровозная топка. От Черного Камня в потолок ударил луч желтого света. Бублик запел от восторга, глотая одно заклятие за другим.

Всеслав расхохотался и раскинул руки, вбирая в себя льющуюся из обоих Источников Силу.

Бублик уже не пел, а рычал. Валентин ощущал едва ли процент от достававшейся тому Силы, но ему тоже хотелось завопить от восторга. И даже привычный к таким ритуалам Всеслав раскрыл рот:

– Сила! Нострадамус, тебе нравится эта Сила?

Он хоть понимает, что я делаю, подумал Валентин. Скорее всего нет; такой поток снесет крышу даже великому магу. Все бы ничего, но, похоже, поток превышает пропускную способность Бублика; Всеслав усиливает свою защиту быстрее, чем я ее разрушаю. Нужно что-то делать, пока он окончательно не свихнулся и не разрушил от избытка чувств город.

А что, собственно говоря, делать, подумал Валентин. Магически-то я слабее! Бублик уже полтора пангийских запаса всосал и даже не думает останавливаться; чем больше у меня Силы, тем больше отставание от Всеслава. Выходит, Обруч? А если Всеслав уже целиком на магическом метаболизме?

Ой ли, с сомнением подумал Валентин. И Сердце тоже, да? Что-то не верится!

Валентин приглушил магическое зрение, прикрыл глаза и узрел перед собой косматый огненный шар – пылающее радостью сознание Всеслава. Валентин не стал нырять в шар – насмотрелся уже подставных миров, – а просто коснулся его своей волей и прикрутил яркость.

Уф-ф, перевел дух Бублик. Ага, славная была охота, улыбнулся Валентин. Поток Силы заметно ослаб, Всеслав опустил руки. Хорошо иметь под рукой старый, проверенный талисман.

– Как ты это сделал? – раскатился по тайному залу громовой голос. – Ответь, и я сохраню тебе жизнь!

А это еще кто, удивился Валентин. Потянувшийся на голос Бублик дал ответ – облако заклинаний, слишком мощное, чтобы слопать за один раз.

– Это я говорю с тобой, Нострадамус! – снова прогремел голос. – Дарю тебе свое прежнее тело! Открой мне секрет своего заклинания, и я не стану тебя убивать!

Он отделил магическое сознание от телесного, подумал Валентин. Но как же Сердце? Оно должно быть настроено на тело… но только ли на тело?!

– Это не заклинание, – ответил Валентин, чтобы выиграть время. – Это технология.

Тело Всеслава рухнуло на пол, Бублик снова зарычал под потоком Силы. Мне нужно найти его Сердце, подумал Валентин. Начнем с самых очевидных гипотез.

Камуфляж выпустил гравизахваты, и Валентин зашвырнул тело Всеслава под потолок. Никакого эффекта – Бублик зарычал еще громче, невидимый Всеслав расхохотался:

– Плохо ты обращаешься с моим подарком! Смотри, отберу обратно!

Значит, уже не в теле, констатировал Валентин. Ну-ка, искинт, дай гравитационную картинку. Вот это пятно – не то, что мне нужно?

Гравитационный захват натолкнулся на магическую преграду, Бублик взрыкнул с удвоенной силой, и Всеслав заговорил совсем по-другому:

– Не мешай, Нострадамус! Не заставляй меня убивать!

Ну, нашел я Сердце, подумал Валентин. А толку? Обручем его не возьмешь, а от обычных воздействий Всеслав успевает защититься. Вот уж не думал, что Обруча и Бублика может не хватить против земной магии. А вон оно как обернулось…

– Что ты делаешь? – крикнул Валентин. – Я получил вдесятеро больше, чем ожидал; зачем ты продолжаешь ритуал?

– Сейчас увидишь, – ответил Всеслав, и Бублик икнул, впервые захлебнувшись Силой. Валентин вздрогнул, остро почувствовав собственную беззащитность. Хлестнет Всеслав своим любимым арканом, и баста – Силы у него на порядок больше, никакая защита не поможет.

Значит, «абсор», подумал Валентин. Мое фирменное оружие старых пангийских времен, три года пролежавшее в загашнике без движения. Вот что значит последняя битва!

Валентин сложил руки в «коробочку» и вытащил из памяти свой изрядно запылившийся «абсор» – клубок хищных заклинаний, жадно пожиравших любую магию и тративших ее исключительно на собственное размножение. Радиус действия заклинания, при последнем применении установленный Валентином на пятьсот метров, определялся счетчиком циклов размножения, по обнулении которого заклинания растворялись в обычном магическом фоне. Пятисот метров должно хватить, решил Валентин.

– Все, – тихо сказал Всеслав, и кирпичные стены рухнули, словно картон. – Прекрати борьбу, Нострадамус. Ты уже ничему не сможешь помешать!

Валентин заметил, что пыль под ногами стала белой от хлынувшего сверху света, поднял голову и увидел в зените маленькое яркое солнце, висящее на безоблачном зеленовато-синем небе. Вокруг раскинулась песчаная пустыня, раскаленный воздух дрожал над пологими барханами.

– Что ты сделал? – спросил Валентин, не решаясь поверить своим глазам.

Это Жгучие пески, понял он. Это пангийское небо. Но как?!

– Я открыл истинный Источник, – ответил Всеслав. – Забудь про свою планету, Нострадамус; под моей властью у тебя будет больше Силы, чем где-либо во Вселенной!

Над раскаленным добела песком засверкали розовые искорки раскрывающегося портала, и Валентин отбросил последние сомнения. Всеславу действительно удалось перенестись на Пангу.

Возможно, ему просто повезло, и кощунственный ритуал с Камнем и Иконой совпал по времени с очередным вызовом пришельцев? Валентин покачал головой: та неотвратимость, с которой земной колдун шел к своей цели, не оставляла надежды на случай. Долгие десятилетия держать в тайне от всех секрет двойного кощунства, как по нотам разыграть сегодняшнюю интригу, вынудить Марциана добровольно отдать свои сокровища, выдержать поединок с не знавшим до сих пор поражений Бубликом – и все это только затем, чтобы совершенно случайно попасть на Пангу? Конечно же, нет! Всеслав сознательно стремился за пределы Земли, верил, что где-то во вселенной имеется место с нормальным магическим фоном, и загодя подготовил все необходимые заклинания.

Многолетний тяжелый труд, а никакое не везение, подумал Валентин. Всеслав совершил настоящее чудо – создал технологию перемещения на Пангу колдунов настолько могущественных, что сдержать их не под силу даже Фалеру. Чудо, от которого я должен был защитить Эбо.

Точнее, не сумел защитить.

18. Проблемы всемогущества

– Но как так случилось, что все колдуны на Юге, а теперь и во всем Земноморье, даже сказители на плотах, утратили свое искусство, а ты сохранил свой дар?

– Потому что мне не нужно ничего, кроме моего искусства, – ответил Сокол.

Ле Гуин, «На последнем берегу»

Ну-ка перестань, прикрикнул на себя Валентин. Я еще жив, не правда ли? Проиграно только сражение, но не война; Бублик перестал рычать, Сила больше не хлещет через край, да и Всеслав здесь не на своем поле!

– Ты хоть знаешь, куда попал? – сухо осведомился Валентин.

– Это мир, где живет Сила, – ответил Всеслав. – Люди и чашники тянут ее отсюда через соломинку; мы сможем зачерпнуть столько, сколько захотим!

Валентин осторожно, вполглаза глянул вокруг магическим зрением и убедился, что фонтан заклинаний действительно иссяк. С Земли на Пангу переместился вымощенный каменными плитами диск, который окружали уходящие в небо прозрачные стены, до сих пор разделявшие два столь разных мира. Раскаленный воздух пустыни еще не проник сквозь эту едва заметную преграду, и Валентин чувствовал себя вполне комфортно. Тело Всеслава, заброшенное под потолок храма, так и осталось на Земле, как, впрочем, и Камень с Иконой. Валентин перевел дух – если бы Всеслав потратил избыток Силы не на пробой пространства, а на банальное убийство, как знать, сумел бы агент Фалер прожить еще пару секунд! Хотя, наверное, сумел бы – «абсор» уже рвался из рук. Но все равно, лучше обойтись без подобных экспериментов.

Сейчас Всеслав висел бесплотным облаком в трех метрах над полом, стараясь держаться у Валентина за спиной. Портал, замеченный Валентином еще в первые секунды, наконец раскрылся, и из него появились три человека, немедленно увязшие в раскаленном до двухсот градусов песке.

Донован, Тангаст и Акино, узнал Валентин давних знакомых. Судя по выросшей вдвое бороде Тангаста, на Панге тоже прошло немало лет.

– И давно ты знаешь про этот мир? – полюбопытствовал Валентин. Сейчас он чувствовал к Всеславу скорее симпатию – нежданно-негаданно устроил Фалеру экскурсию в родную страну Эбо. Хотя еще надо проверить, чем Панга встретит своего несостоявшегося Тенз-Даля.

– Я всегда знал, что он существует, – ответил Всеслав. – А тебе он знаком?

– В том-то и дело, – сказал Валентин. – Ты не только дал мне вдесятеро больше Силы, чем я просил, ты еще и вернул меня в мой собственный мир. Вот только я предпочел бы попасть сюда в одиночку.

– Это твой мир?! – опешил Всеслав.

– А ты думал, что такая прорва магии останется бесхозной? – усмехнулся Валентин. – Как видишь, нас уже ждут, и не уверен, что с добрыми намерениями. Обратно-то хоть вернуться сможешь?

– Я пришел сюда не за этим! – повысил голос Всеслав. – Кто эти люди?

– Хозяева этого мира, – честно ответил Валентин.

Если Камень с Иконой остались на Земле, подумал он, почему Всеслав столь самоуверен? Откуда рассчитывает взять Силу для новых битв? Надо посмотреть повнимательней!

В магическом зрении Всеслав выглядел как парящий в воздухе хрустальный шар, отблескивавший в точности так же, как и упиравшийся в небо прозрачный цилиндр. Очень похоже на свернутое пространство, подумал Валентин; хотел меня Тангаст научить, да так и не успел. Значит, в отличие от меня Всеслав находится сразу в двух местах – здесь и на Земле. Быть может, он даже думает, что перенесся сюда только своей проекцией. В любом случае Камень с Иконой у него по-прежнему под рукой.

Факир Фалер к очередной катастрофе готов!

– Добрый день, Валентин, – раздался в голове мягкий голос принца Акино. – Вы не будете против, если я ненадолго остановлю время? В прошлый раз мы не успели толком поговорить, попробуем сделать это сегодня.

Сколько раз мне снился этот момент, подумал Валентин. А сейчас – словно я и не покидал Пангу, просто провел три года в очень экзотичном уголке Побережья. Надо будет сказать Зангу, чтобы устроил где-нибудь на планете небольшой филиал Земли. От туристов с Побережья отбою не будет.

– А не опасно? – мысленно усомнился Валентин. – Я вроде как Тенз-Даль, и вокруг меня чертова уйма магии!

– Уже нет, – улыбнулся Акино. – Время темных сил закончилось пять лет назад.

Самое время задать второй традиционный вопрос пришельца, подумал Валентин. А какой сейчас год?

– Сегодня пятнадцатое августа две тысячи восемьсот девяносто третьего года, – услужливо сообщил Акино. – С момента вашего отбытия на Землю прошло почти восемь лет. Так как насчет времени?

– Останавливайте, – милостиво согласился Валентин. Он ничуть не удивился подчеркнутой вежливости всемогущего принца – обстоятельства отбытия Фалера на Землю вряд ли стерлись из памяти Акино за столь непродолжительное время. А вот полное игнорирование принцем Всеслава с его невероятной Силой и еще более невероятным магическим переносом на Пангу вызывало определенное беспокойство. Понимает ли Акино, что здесь происходит?!

– Тогда первое слово вашему непосредственному начальнику. – Акино повернулся вправо и кивнул Доновану, который, вооружившись огромным платком, яростно вытирал пот со лба. – Прошу вас, Майлз!

Донован спрятал платок в карман и выпятил нижнюю губу:

– Ну и где вас черти носят, коллега Шеллер? Мы уже пятый год как ждем вас с минуты на минуту!

– Пятый? – удивился Валентин. – Вы хотели сказать – восьмой?

Донован фыркнул и вытащил из-за пазухи листок бумаги:

– Я хотел и сказал – пятый! Вы же сами написали в своем донесении: высадка на Землю – десятое сентября две тысячи пятого года, операция по возвращению – десятое же сентября две тысячи восьмого. Как легко установить простейшим вычитанием…

Магическое зрение приблизило листок на расстояние буратиньего носа. «БАННОЙ ГОРЫ ХОЗЯИН, демо-бета», – прочитал Валентин. Вот, значит, какими они тут донесениями пользуются.

– Ах, извините, – язвительно перебил Донована Валентин. – Простите великодушно, не догадался время на обеих планетах синхронизировать!

– Вы хотите сказать, что на Земле все еще десятое сентября две тысячи восьмого? – уточнил Донован.

– Совершенно верно, – кивнул Валентин. – Но не кажется ли вам, что у нас есть более важная тема для обсуждения?

Донован покосился на Акино, тот молча кивнул – все в порядке, дескать, можно говорить в открытую.

– Позвольте еще один вопрос, Шеллер. – Донован тряхнул листком бумаги. – Вы хотя бы свое донесение читали?

Валентин скрестил руки на груди:

– А почему вы решили, что это мое донесение?

– Ну как же, – нахмурился Донован, – вы ведь знали, что земные книги о Шеллере всегда попадают к нам в Службу? Все, что вам требовалось для обратной связи, – это подговорить господина Сергеева написать очередной роман, дабы держать нас в курсе событий. Получив этот черновик, – Донован в очередной раз помахал бумагой, – я, разумеется, решил, что вы так и сделали.

– Нет, – покачал головой Валентин. – Мне даже в голову не пришло… Я вам больше скажу: за Сергеевым я следил, как вы за гражданами Эбо! Каждый день память сканировал! Не писал он этого, понимаете? Вообще не писал!

– Вы хотите сказать, что это просто фантастика? – прищурился Донован. – Что на вашей Земле не существует Совета Магов, пары сотен колдовских Орденов, тайной организации регрессоров и корпорации «Будущее»? И что вы появились здесь не в результате магической разборки, разрушившей Московский Кремль или по крайней мере повалившей статую Петра Великого?

Кукловод, подумал Валентин. Больше некому. Но чего же он таким способом добивается?

– Да нет, все так, – развел руками Валентин. – Вот только ни я, ни Сергеев ничего подобного не писали. Если в этой демо-бете все как в жизни – вспомните, что там написано про Кукловода!

Донован расплылся в улыбке:

– Вот теперь мы дошли до действительно важных вещей! Разумеется, я помню Кукловода! Вам уже удалось установить его личность?

– Какое там, – махнул рукой Валентин. – Кошка и мышка – еще слишком лестное для меня сравнение.

– В таком случае вы правильно сделали, что вернулись! – радостно воскликнул Донован. – Как вы уже поняли, мы получили это донесение больше пяти лет назад и тут же подготовили Пангу к вашему прибытию…

Подготовили Пангу, эхом отозвались слова под черепом Валентина. Пангу они подготовили. Мама родная, я совсем забыл, что такое страна Эбо!

– Расставили магические датчики, создали опергруппы, перешли на круглосуточный режим работы, – продолжил Донован. – Обратите внимание, мы встретили вас уже через шесть секунд после появления! Конечно, мы ждали вас еще в восемьдесят восьмом, но, с другой стороны, даже к лучшему, что разнобой во времени дал нам несколько лет на подготовку. Доложите теперь, что там у вас дальше приключилось, а потом займемся делом!

Донован в своем репертуаре, подумал Валентин. Держу пари, собирается выдать мне еще одно задание. Или даже два. Как все-таки хорошо вернуться домой!

– Нет уж, – решительно заявил Валентин. – Давайте сразу к делу. Я так понял, вы всю Пангу поставили на уши, чтобы перехватить меня в первые же секунды возвращения? Неслабые затраты даже для Эбо! А зачем? Чем я такой особенный?

– Совсем нечем похвастаться? – огорчился Донован. – Значит, прав был принц, Земля – не Побережье… Но главное вы сделали – сумели вернуться. Все остальное поправимо.

– Майлз, – нахмурился Валентин, – хватит говорить загадками. Выкладывайте, что здесь у вас стряслось!

– Вы будете смеяться, – вздохнул Донован, – но ровно то же самое, что и у вас. Кукловод. Из этой бета-демы, – Донован брезгливо посмотрел на бумагу, скомкал ее в ладони и бросил на песок, – прямо следуют два неприятных факта. Во-первых, коллега Шеллер, вы до сих пор находитесь в разработке. Переезд с Панги на Землю ничего не дал – вокруг вас как происходили глобальные катаклизмы, так до сих пор и происходят. – Донован вытянул руку и постучал по гулкой магической стенке окружавшего Валентина цилиндра. – Но это еще не главная неприятность, коллега. Второй факт заключается в том, что существует несколько разных планет под общим названием «Земля». И у нас есть все основания полагать, что этот второй факт прямо связан с первым.

«Земля, на которой могла появиться такая книга, совсем не та Земля, которую помнит Акино», – вспомнил Валентин слова Донована, сказанные им восемь пангийских лет назад. А теперь, выходит, у нас появилась еще одна Земля – на которой появилось такое продолжение.

Потому что на моей Земле этого продолжения никто не писал.

– Кажется, я понимаю, – кивнул Валентин. – Первая Земля – та, с которой сюда прибыли вы, я, принц. Вторая – на которую я переместился три года назад. И третья – на которой был написана эта ваша бета-дема.

– Существует еще и четвертая, – обрадовал Валентина Донован. – Мы провели сравнительный анализ воспоминаний всех появившихся за последние двадцать лет пришельцев и установили, что они группируются вокруг четырех существенно различающихся версий земной истории.

– Постойте-ка, – сообразил Валентин, – вы хотите сказать, что на Панге имеются пришельцы со всех четырех Земель?!

– Ага, – улыбнулся Донован, – вам тоже понравилось? Именно так: со всех четырех. Нет чтобы друг к другу в гости ходить, так все к нам ломятся. Принц только рад – чем больше культурное разнообразие, тем ему веселее. А вот я предпочел бы иметь дело только с одной планетой.

– Теперь уже не получится, – развел руками Валентин. – Как вы думаете, Майлз, эти лишние Земли – их Кукловод создал?

Донован округлил глаза и схватился за сердце:

– Да вы хоть понимаете, что говорите? Земля – это такая планета, с которой на Пангу пришельцы поступают. Создать новую Землю – значит одновременно и канал переноса на Пангу создать. А для этого нужно и с самой Пангой быть на короткой ноге. Этак вы договоритесь до того, что Кукловод и нас всех создал! Мы с вами безопасники, коллега Шеллер, а не богоборцы!

Теперь уже невелика разница, подумал Валентин. За моей спиной левитирует колдун, безо всякого Кукловода устроивший мне перенос на Пангу. Хотя почему я решил, что безо всякого Кукловода?

– Ну хорошо, – сказал Валентин. – Лишние Земли, Кукловод и все такое прочее. Но я все равно не понимаю: зачем нужно было расставлять на меня капканы по всей Панге?

Донован наклонил голову и оценивающе посмотрел на Валентина.

– Молодой специалист, – сказал он, что-то подсчитывая в уме. – Плюс три года без отпуска. Плюс отрыв от коллектива. Да, имеете полное право не понимать.

– Чего не понимать? – обиделся Валентин. – Что до сих пор Кукловод только на Панге действовал, а теперь и до Земли добрался? Что ходит он за мной по пятам, как привязанный? Что по своей крутости он куда большая потенциальная угроза, чем все четыре Земли, вместе взятые? Так об этом только ленивый не знает! Но почему ловить по всей Панге нужно именно меня?

Донован поднес указательный палец к голове, и на ней на короткий миг появилось тонкое хрустальное кольцо – личный талисман Майлза, куда более могущественный, чем Обруч Валентина.

– Вы, Валентин Иванович, – извиняющимся тоном проговорил Донован, – являетесь единственным достоверным источником информации о действиях Кукловода за последние три земных года. А Кукловод на сегодняшний день, как вы совершенно правильно отметили, является главной потенциальной угрозой безопасности Эбо. Нужно продолжать?…

Так вот чем он занимался, пока принц мне зубы заговаривал, сообразил Валентин. Память считывал! Обруч у Донована – настоящее чудо, может сразу миллион сознаний в поле зрения держать, или, как сейчас, память целиком копировать, а не выдергивать по эпизоду, как мне приходится. Чтобы с таким Обручем к достоверному источнику информации подобраться, и вправду всю Пангу датчиками утыкать стоило. Вдруг я объявился бы здесь не насовсем, а на пару минут, только на время катаклизма?

Погоди-ка, остановил себя Валентин. А может, я и в самом деле – не насовсем?

– Теперь понятно, – кивнул Валентин. – Вы правы, я там, на Земле, совсем потерял квалификацию. Конечно же, вы просчитали, что рано или поздно Кукловод устроит мне очередную катастрофу, и в результате я могу снова оказаться на Панге. Отличный момент, чтобы целиком считать память, а потом не спеша разобраться. Ну и как, получилось?

– Получилось, – кивнул Донован. – Поэтому я не особо огорчился, когда вы сразу «перешли к делу». Потом, в спокойной обстановке, посмотрю, что там во второй части бета-демы происходило.

– Значит, операция «Шеллер в пустыне» завершена? – растерялся Валентин. – А что дальше?

– А дальше то же, что и восемь лет назад, – вздохнул Донован. – Сначала с вами поговорит Акино, а потом…

Донован не стал договаривать, просто опустил глаза.

Вот и все, понял Валентин. Возвращения не будет.

Принц сделал шаг вперед и остановился прямо перед невидимой стеной, отделившей земную территорию от пангийской.

– Вы все еще Тенз-Даль, Валентин, – сказал он и положил руку на звонкую броню заклинаний. – Панга по-прежнему выполнит любое ваше желание.

Иными словами, мне не следует здесь долго задерживаться, перевел Валентин. Или придется играть в очередном Времени Темных Сил роль главной Темной Силы.

– Позвольте мне повторить, – продолжил принц. – Панга выполнит любое ваше желание. Ни я, ни Донован, ни даже ваш учитель Хеор – никто не в силах заставить вас действовать против своей воли. Все будет так, как вы захотите. Но можете ли вы позволить себе хотеть, как вам хочется?

«Вас не удивляет это словосочетание – проблемы всемогущего?» – вспомнил Валентин. Да, сегодня я готов поговорить на эту тему!

– Даже не вопрос, – усмехнулся Валентин. – Насколько я понимаю, вы живете с этим уже несколько сотен лет? Поделитесь опытом?

– Насколько сумею, – развел руками Акино. – Не забывайте, что мое всемогущество изрядно преувеличено. В отличие от вашего.

– А мое на Земле и вовсе не действует, – парировал Валентин. – Сейчас мы в равных условиях, принц. Так что же вы мне посоветуете?

– Не будьте так уверены насчет Земли, – улыбнулся Акино. – А вместо совета я расскажу вам одну притчу. Давным-давно, когда вас еще не было на Панге, а меня – в стране Эбо, жил на Побережье один могущественный тальмен. Талисман выполнял любые его желания – передвигал горные хребты, строил города, останавливал солнце. Так продолжалось сотни и сотни лет, и тальмен всегда добивался всего, чего бы ни пожелал. Но однажды во дворец к тальмену явился дикарь в ожерелье из крысиных зубов и в смердящей набедренной повязке. За сотни лет тальмен настолько привык к всемогуществу, что даже не задумался, как столь неподобающий посетитель смог пройти сквозь толпы подхалимов и лизоблюдов, в избытке ошивавшихся возле дворца? Тальмен спросил: чего ты хочешь? – на что дикарь молча выхватил меч и нанес рубящий удар сверху вниз. Тальмен вздохнул и пожелал, чтобы дикарь растаял в воздухе, – таков был его излюбленный способ расправы с неугодными. Меч разрубил голову тальмена, и мозги пополам с кровью потекли по мраморному полу.