Текст книги "Интернет-коммуникации в глобальном пространстве современного политического управления. Монография"

С. В. Володенков
Интернет-коммуникации в глобальном пространстве современного политического управления
Монография

[битая ссылка] [email protected]

Введение

В начале XXI в. развитие и глобальное распространение технологий интернет-коммуникации в современных государствах привело к появлению самостоятельного виртуального политического коммуникационного пространства, имеющего собственные принципы функционирования. Интернет-технологии начали играть все более значимую роль в осуществлении политических коммуникаций и оказывать существенное влияние на процессы управления общественным сознанием в широких масштабах, позволяя субъектам коммуникационного воздействия эффективно конструировать восприятие обществом политической реальности и формировать новые модели поведения.

Одновременно с этим внедрение новых типов политической коммуникации влияет на процессы взаимодействия государства и общества, а также реализации власти внутри государств, требуя от государственных властных институтов выработки принципиально новых подходов к информационно-коммуникационной деятельности, нового понимания роли и места индивидуумов и общественных групп в сложившихся условиях.

Интернет как пространство политических коммуникаций прошел несколько стадий развития и на сегодняшний день трансформировался в глобальную коммуникационную среду, которая обладает мощным манипулятивным потенциалом, позволяющим эффективно осуществлять транзит ценностей, символов и смыслов со стороны технологически развитых держав в национальные сегменты информационного пространства других государств и обеспечивать посредством применения технологий интернет-коммуникации значительное снижение стабильности существующих национальных политических режимов в государствах-мишенях.

Технологически развитые государства выступают сегодня в роли акторов глобального политического управления, а ценностно-смысловой транзит, рассматривающийся в рамках неолиберальной парадигмы в качестве объективного процесса глобальной демократизации современного общества, можно считать одним из основных элементов ведения глобальных информационных войн, в которых Интернет является ключевым пространством для обеспечения доступа к общественному сознанию населения государств-противников.

При этом технологии интернет-коммуникации стали мощным фактором трансформации традиционных моделей общественного устройства, влияющим на механизмы распределения власти в современных государствах и формирующим новые сетевые общественные институты, которые оказывают все большее влияние на процессы политического управления и параметры функционирования национальных политических режимов.

Интернет-технологии активно применяются в процессе политического управления как внутри самих государств, так и во внешней среде, включая деятельность по дестабилизации и смене национальных политических режимов в тех странах, которые становятся мишенями для информационной интервенции, что особенно остро ставит вопросы, касающиеся обеспечения информационной безопасности национальных коммуникационных пространств.

Информационно-коммуникационные технологии, по сути, превратились в средство обеспечения глобального управления в интересах западных стран, демонстрируя доминирование квазидемократического дискурса в СМИ и произвольное использование политических и экономических институтов стран – объектов информационной агрессии. В современных условиях интернет-технологии коммуникации становятся своего рода информационным оружием, а взаимоотношения ведущих в технологическом аспекте стран начали носить характер информационного противоборства. При этом основной территорией осуществления информационных атак стали сегодня именно национальные сегменты интернет-пространства. Яркими примерами последних лет являются так называемые «цветные революции» в целом ряде стран, где интернет-технологии выступают в качестве инструмента манипуляции, пропаганды и протестной мобилизации масс, формируют альтернативную картину мира и подрывают легитимность существующей власти.

В связи с этим особую актуальность приобретает вопрос определения границ национальных информационных пространств, которые не могут быть измерены традиционными инструментами в условиях глобального проникновения интернет-технологий в коммуникационное пространство большинства технологически развитых государств, обладающих современной информационно-коммуникационной инфраструктурой. Экстерриториальный характер интернет-коммуникаций заставляет переосмыслить и заново сформировать подходы к пониманию границ национальных информационных пространств, которые во многих случаях перестают существовать в глобальном сетевом пространстве, позволяя осуществлять внешнее политическое воздействие.

Манипуляционный потенциал интернет-ресурсов, обладающих экстерриториальностью, мультимедийностью и интерактивностью, также обуславливает необходимость актуализации и переоценки роли интернет-пространства в процессе развития современного общества в глобальном масштабе. Существующие в настоящее время в Интернете технологии информационной работы активно применяются для разрушения традиционных символьных и культурных пространств, создания и внедрения в массовое сознание новых общественно-политических символов и ценностей, а также для формирования политических мифов и стереотипов, непосредственным образом влияющих на стабильность национальных политических режимов.

С развитием Интернета как пространства политических коммуникаций появились и новые формы сетевой пропаганды, в фундаменте которых лежит принципиально новая модель, основанная на принципе косвенной трансляции определенных ценностей, моделей мировосприятия и поведения в режиме интерактивного взаимодействия. Такого рода неявное пропагандистское воздействие охватывает сотни миллионов людей по всему миру, формируя выгодную субъектам этого воздействия картину современной действительности. Большинство стран на сегодняшний день оказалось не готово к противодействию таким технологиям сетевой пропаганды.

Виртуализация современного публичного пространства политики посредством активного применения интернет-технологий привела к значительному росту потенциала влияния симулякров, имеющих высокий уровень доверия со стороны интернет-пользователей.

При этом существенно меняются и характеристики целевых массовых аудиторий, на которые рассчитано коммуникационное воздействие. Вместо совокупности изолированных друг от друга людей – индивидуальных потребителей информации, транслируемой по традиционным вертикальным каналам коммуникации, в интернет-пространстве сегодня функционируют четко структурированные на уровне горизонтальных связей сообщества, имеющие высокий мобилизационный потенциал и вырабатывающие свои собственные модели реальности в процессе внутригрупповых диалоговых коммуникаций.

Отдельного внимания заслуживает тенденция радикализации политических настроений в интернет-пространстве. В отличие от традиционных политических партий, которые, агрегируя и артикулируя общественные интересы различных групп граждан, в рамках представительной демократии существенно сглаживали в парламентах различных уровней политический спектр представляемых интересов, интернет-сообщества выражают значительно более радикальные требования к власти. Инструменты эффективного противодействия широкомасштабной радикализации массовых настроений в интернет-пространстве на сегодняшний день не выработаны.

Сетевые ресурсы сегодня выступают в качестве площадок агрегации интересов радикально настроенных пользователей, артикуляция же такого рода интересов, как правило, обеспечивается в реальном политическом пространстве, в том числе посредством массовых уличных протестных акций, что, безусловно, требует рассмотрения данной проблемы современными учеными-политологами. Игнорирование существующих в сети радикальных настроений, имеющих широкие возможности для агрегации, может в дальнейшем привести к негативным социально-политическим последствиям в традиционном пространстве политики.

При этом сетевые сообщества становятся виртуальным инструментом общественного давления на реальные органы государственной власти, приходя на смену классическим институциональным формам, в рамках которых традиционно осуществлялось влияние гражданского общества на институты власти.

Нельзя не отметить и такую крайне актуальную проблему современного общества, как неопределенность дальнейших траекторий развития глобального интернет-пространства. Декларируемая открытость Интернета и представления о высоком потенциале его использования в процессах демократизации современных государств все меньше соответствуют действительности: как показывает современная политическая практика, в Интернете проявляются тенденции монополизации и попытки создания единого, глобального и управляемого из одного центра виртуального пространства, в рамках которого стираются границы государств, а активность большинства пользователей попадает под тотальный контроль.

Анализ тенденций и выработка сценариев развития Интернета как глобального коммуникационного пространства становятся актуальной задачей в аспекте обеспечения национальной информационной безопасности большинства современных государств, население которых подвергается внешнему информационно-коммуникационному воздействию, в том числе манипулятивно-пропагандистскому.

Таким образом, мы можем обозначить сразу несколько важнейших содержательных моментов, связанных с развитием Интернета как современного пространства политических коммуникаций.

Прежде всего следует констатировать, что Интернет на сегодняшний день представляет собой принципиально отличное от традиционного политическое коммуникационное пространство, в рамках которого использование привычных офлайн-технологий массовой коммуникации значительно менее эффективно применительно к возможностям современного политического управления в условиях информационного общества.

Результаты применения классических моделей коммуникации в интернет-пространстве отличаются от результатов применения такого рода моделей в традиционном медиапространстве, а в ряде случаев вызывают принципиально новые эффекты, что приводит к необходимости пересмотра существующих и разработки новых концептуальных парадигм и моделей современной массовой политической коммуникации.

Современное политическое управление осуществляется в первую очередь посредством использования коммуникационных инструментов, обеспечивающих формирование и трансляцию смыслов, символов и ценностей в массовое сознание. В рамках интернет-пространства такого рода коммуникационные инструменты обладают ярко выраженной спецификой, отличающей их от классических инструментов коммуникации. Эта специфика обусловлена мультимедийностью, экстерриториальностью, высоким уровнем доверия к горизонтальным коммуникациям, наличием возможностей широкомасштабного применения симулякров, падением значения непосредственно контента сообщений и возрастанием значимости пользовательских оценок данного контента.

Одновременно в рамках интернет-пространства формируются новые формы влияния на общественное сознание, имеющие в качестве своей принципиальной базы горизонтальные коммуникации, которые основаны на моделях вовлечения сетевых акторов в распределенное коммуникационное взаимодействие с последующим формированием сетевых сообществ, выступающих в роли новых общественных институтов.

При этом понятие массы в интернет-пространстве применительно к возможностям и особенностям коммуникативного воздействия на нее в рамках политического управления приобретает новое звучание за счет структуризации сетевых сообществ в форматах «один ко многим», «многие к одному», «многие ко многим», появления эффекта «умной толпы», связанного с использованием многофункциональных высокотехнологичных гаджетов, а также в связи с возникновением феномена «виртуальной массы», отличающегося наличием в сетевых сообществах значительного числа виртуальных лидеров общественного мнения.

Важным представляется то, что развитие интернет-технологий массовой политической коммуникации непосредственным образом влияет на формирование новых моделей общественного устройства, вызывая социально-политические эффекты, ранее не существовавшие в традиционном публичном политическом пространстве и непосредственно связанные с мобилизационными возможностями социальных медиа по отношению к представителям гражданского общества, интерактивным взаимодействием между представителями общества и власти, организацией структурированного давления на власть со стороны сетевых сообществ, десакрализацией власти, радикализацией настроений интернет-пользователей, а также переносом на сетевые сообщества части функций традиционных социально-политических институтов.

Разнонаправленные тенденции глобализации и универсализации интернет-пространства, с одной стороны, и фрагментации и все большей закрытости отдельных сетевых сегментов, которые в перспективе могут изменить существующий коммуникативный ландшафт, с другой стороны, приводят к необходимости пересмотра существующих представлений об Интернете, а также концепций и моделей коммуникационной деятельности в рамках современного политического управления.

Одним из вероятных сценариев технологической трансформации современных моделей политического устройства можно считать появление нового глобального политического режима в формате кибердейтократии, ключевыми акторами которого будут являться контролирующие глобальную сетевую инфраструктуру субъекты политики.

Необходимо отметить, что интернет-пространство характеризуется значительно большим манипуляционным и пропагандистским потенциалом в сравнении с традиционным пространством политических коммуникаций, а интернет-ресурсы и технологии трансформируются из прозрачного и независимого инструмента демократизации современного общества в инструмент формирования искаженной виртуальной политической реальности в глобальных масштабах.

При этом в настоящее время значительную роль в информационно-коммуникационном воздействии в Интернете играют киберсимулякры – функционирующие в сетевом пространстве виртуальные псевдоличности, которые симулируют репрезентацию реальных интернет-пользователей, обеспечивая трансляцию пропагандистского контента для осуществления манипуляционного воздействия на массовое сознание, что обуславливает виртуализацию интернет-пространства и вызывает существенные искажения в отражении политической реальности.

Современные технологически развитые державы имеют более широкий арсенал коммуникативных интернет-технологий политического управления, обеспечивающих возможности реализации манипуляционного и пропагандистского потенциала онлайн-пространства, в том числе для осуществления экстерриториального управления национальными сегментами интернет-пространства иных государств, что актуализирует проблему национальной информационной безопасности и политической стабильности на принципиально новом этапе общественно-политического развития большинства современных государств.

Не случайно технологии интернет-коммуникации активно используются в последние годы в ходе проведения «цветных революций», которые в значительной степени представляют собой политические перевороты, осуществляемые извне с интенсивным использованием интернет-ресурсов и каналов интернет-коммуникации, подконтрольных интересантам внешнего воздействия. При этом происходит виртуальная перекодировка ценностно-смысловых пространств суверенных государств и подрыв стабильности существующих национальных политических режимов – с последующим внедрением в массовое сознание протестных моделей поведения и мобилизацией масс для участия в оппозиционных акциях, направленных на свержение существующих институтов власти.

Наконец, одним из следствий новых вызовов в сфере национальной информационной безопасности является тенденция фрагментации сетевого пространства массовых коммуникаций на уровне формирования все более специфичных и отличных друг от друга обособленных национальных сегментов Интернета, позволяющих осуществлять эффективное политическое управление в рамках отдельных технологически развитых государств и обеспечивать при этом максимальное противодействие политическому влиянию извне.

Глава 1
ПОЛИТИЧЕСКАЯ КОММУНИКАЦИЯ: СУЩНОСТЬ И ОСОБЕННОСТИ

Понятие политической коммуникации как феномена общественно-политической действительности является многоаспектным, в связи с чем в политической науке существуют самые разнообразные подходы к пониманию его роли, специфики и смыслового содержания.

Следует отметить, что, несмотря на многозначность данного феномена, политическая коммуникация выступает в качестве одной из ключевых характеристик политики на протяжении многих веков развития общества. Значительное число философов, мыслителей, общественных и политических деятелей, ученых рассматривало феномен политической коммуникации на теоретическом уровне в его различных аспектах, отражающих сущностные характеристики политической коммуникации как одного из фундаментальных оснований политики.

На роль и значение коммуникации в политике обращали свое внимание еще древнегреческие мыслители, выделявшие коммуникацию в качестве самостоятельного феномена политического пространства и указывавшие на то, что основной функцией коммуникации является передача информации.

Так, Платон писал о необходимости использования для общественного блага различных форм информационно-коммуникационного воздействия на политическое сознание граждан в части корректировки содержания мифов¹. В свою очередь, Аристотель одним из первых показал в своих работах значение коммуникационной составляющей политики, определяя последнюю как целенаправленную коллективную деятельность, осуществляемую посредством специальных форм общения между людьми для достижения общественных интересов².

Говоря о формировании представлений о политической коммуникации, следует также отметить позицию Цицерона, который считал публичную активность политиков посредством применения речевых форм коммуникации одним из основных видов политической деятельности³.

Таким образом, мы можем сделать вывод о том, что коммуникация рассматривалась в качестве феномена политической реальности уже на ранних этапах общественного развития – в Древней Греции и Риме.

В эпоху Возрождения вопросы политической коммуникации затрагивались в исследованиях таких проблем, как влияние на массовое сознание, изменение массового поведения и массовых настроений. Особого внимания заслуживают работы Никколо Макиавелли⁴, по сути впервые рассмотревшего коммуникацию в качестве инструмента борьбы за политическую власть.

Активное развитие концепции коммуникации в политике получили в Новое время, что связано прежде всего с появлением первых средств массовой информации, которые стали играть свою роль в политических процессах. Как пишет А.Л. Стризое, ссылаясь на работы Х. Арендт, «усложнение структуры социального целого в Новое время опосредует политическую коммуникацию и меняет ее предназначение»⁵.

Исследуя роль политических коммуникаций, Томас Гоббс определял роль данного феномена в качестве инструмента борьбы с подрывающим силу государства «ядом мятежных учений»⁶. В дальнейшем представители либерального направления политической мысли Джон Мильтон⁷, Джон Локк⁸, Дэвид Юм⁹, Шарль Луи де Секонда Монтескьё¹⁰, Джон Стюарт Милль¹¹, признавая коммуникативную природу политической реальности, рассматривали политическую коммуникацию в парадигме взаимодействия общества и власти в качестве инструмента контроля над государством и деятельностью его органов власти. Данная позиция сохранилась и сегодня в либеральных и неолиберальных концепциях, в рамках которых независимые СМИ и свобода слова являются основополагающими элементами системы контроля гражданского общества за деятельностью государственных институтов власти.

По мере развития общественно-политических отношений и появления новых теорий общественного устройства формировались и новые подходы к пониманию роли, значения и содержательных особенностей феномена политической коммуникации.

В XIX в. с развитием марксистской теории политическая коммуникация приобрела новое звучание в аспекте ее роли в идеологическом влиянии на массовое сознание. Согласно марксистской концепции, массовые политические коммуникации, осуществляемые в первую очередь при помощи средств массовой информации, служат инструментом продвижения в массовое сознание определенных идей, убеждений, ценностей и смыслов, отвечающих интересам господствующего класса, который и контролирует СМИ, являющиеся выразителем его политических интересов¹². Таким образом, роль политических коммуникаций в процессах функционирования общества определяется в рамках марксистской теории в инструментальном измерении.

Важно отметить, что большинство концепций от Платона до Маркса подразумевали под политической коммуникацией, как правило, одностороннее воздействие, асинхронную вертикальную коммуникацию от государства к обществу. Однако по мере развития подходов к пониманию содержания и роли данного феномена представление о коммуникации усложнялось, что в конечном итоге обусловило отказ от доминировавшего до конца XIX в. понимания коммуникации как односторонне направленного процесса.

Уже в середине ХХ в. в рамках кибернетического подхода, подразумевающего наличие обратной связи, Н. Винер определял коммуникацию как один из ключевых элементов общественной системы, в которой «действенно жить – это значит жить, располагая правильной информацией»¹³.

О значении коммуникаций в политическом аспекте писал и Фридрих Ратцель, показавший важнейшую роль коммуникационных процессов применительно к политическим отношениям¹⁴.

В рамках развития социологической науки свое понимание политической коммуникации было сформулировано Р.-Ж. Шварценбергом. Согласно его мнению, политическая коммуникация является процессом передачи политической информации, обеспечивающим непрерывный процесс обмена политическими смыслами между индивидами и политическими силами на всех уровнях для достижения согласия¹⁵.

Феномен политической коммуникации исследовался также в рамках структурно-функционального подхода Т. Парсонсом, который рассматривал коммуникацию как структуру, состоящую из взаимосвязанных элементов, выполняющих определенные функции¹⁶. При этом сформулированные Т. Парсонсом функциональные требования (адаптация, достижение цели, интеграция и поддержание модели)¹⁷ могут применяться и к анализу коммуникационных процессов.

В рамках структурно-функциональной теории среднего радиуса действия Роберт Мертон также разработал элементы концепции социального взаимодействия, применяющиеся в социологии массовой коммуникации¹⁸.

Системным исследованием феномена политической коммуникации в ходе изучения вопросов пропаганды занимался и один из известнейших представителей американской политологической науки – Гарольд Лассуэлл, который показал ключевую роль процессов массовой коммуникации в осуществлении пропагандистского воздействия, разработав и опубликовав в своей статье «Структура и функция коммуникации в обществе»¹⁹ ставшую классической 5-ступенчатую схему коммуникации.

По мнению Лассуэлла, массовая коммуникация является целеориентированным процессом воздействия коммуникатора на целевую аудиторию при помощи соответствующих сообщений²⁰. Такого рода воздействие осуществляется через средства массовой информации, аудитория которых представляет собой массу изолированных друг от друга людей, не имеющих горизонтальных связей между собой и индивидуально потребляющих пропагандистскую информацию по вертикальным каналам односторонней массовой коммуникации, что приводит к низкой критичности восприятия и эффективному информационному воздействию пропагандиста на массовое сознание. При этом инициатором процесса политической коммуникации является именно пропагандист – субъект коммуникационного управления, который осуществляет воздействие в формате пропаганды на массовые предпочтения, используя значимые для объектов воздействия символы²¹.

Американский социолог Пол Лазарсфельд также в рамках своих исследований изучал феномен массовой политической коммуникации, рассматривая общество как объект информационного воздействия. Разработав двухступенчатую модель коммуникации, Лазарсфельд продемонстрировал, что средства массовой информации, в связи с неоднородностью общества и существованием в социуме авторитетных лидеров общественного мнения, коммуницируют с общественным сознанием не напрямую, а посредством интерпретации транслируемого контента лидерами общественного мнения, которые и являются основным объектом информационного воздействия СМИ, в дальнейшем распространяя интерпретированные смыслы, мнения и оценочные суждения среди своих аудиторий²².

По нашему мнению, модель Лазарсфельда перестает действовать с необходимой эффективностью в рамках современного интернет-пространства, что предполагает выработку и применение иных моделей и концепций коммуникации.

В первую очередь это связано с поворотом направления коммуникации: от традиционного, где государство и политические элиты воздействуют на общество, в сторону общественного давления на органы государственной власти, инициируемого самим обществом, которое самостоятельно агрегирует и артикулирует собственные интересы в формате сетевых сообществ; лидеры же общественного мнения в сети становятся, как правило, представителями и интерпретаторами интересов и требований масс по отношению к государству и его органам власти.

Кроме того, авторитетные блогеры в интернет-пространстве на сегодняшний день выступают одновременно и в роли лидеров общественного мнения для сетевых пользователей, и в качестве официально признанных средств массовой информации. Это приводит к исчезновению традиционного канала трансляции контента (от СМИ – к лидерам общественного мнения), описанного в классической модели Лазарсфельда, которая, таким образом, нуждается в пересмотре применительно к современным условиям общественно-политических коммуникаций.

Важный вклад в формирование понимания роли и значения политических коммуникаций внес Уолтер Липпман. В своей работе «Общественное мнение»²³ он показал, что стереотипы подменяют в общественном сознании политическую реальность, а роль средств массовой информации, осуществляющих коммуникацию с представителями общества, является определяющей для формирования таких стереотипов. Последние основаны на поверхностных знаниях и суждениях, вынесенных представителями общества в результате потребления информации, транслируемой при помощи каналов массовой коммуникации. Таким образом, посредством массовых коммуникаций формируется политическая псевдосреда, с которой и взаимодействует общественное сознание, неспособное в большинстве случаев самостоятельно познавать объективную реальность.

В рамках исследования коммуникативных оснований власти центральную роль коммуникационным процессам отводила и Х. Арендт. Согласно ее подходу, власть является процессом многостороннего общения в коммуникативном пространстве для организации скоординированных общественных действий, которые исходят из преобладания публичного интереса над частным²⁴.

Говоря о коммуникативных концепциях власти, также необходимо обратиться к исследованиям Юргена Хабермаса и его теории, в соответствии с которой политика выражается в системе коммуникативных действий, обеспечивающих взаимодействие между политическими субъектами. При этом Хабермас противопоставлял друг другу два основных типа власти – формирующуюся в процессе политической коммуникации внутри общества и административную, легитимность которой обеспечивается посредством управления политическими коммуникациями (при этом их монопольное использование приводит к подрыву легитимности административной власти)²⁵.

По мнению Хабермаса, сфера публичной политики, основанная на свободных от административного влияния процессах политической коммуникации и включающая в себя деятельность средств массовой информации, является ключевым системообразующим фактором, обеспечивающим стабильность современных демократий²⁶.

В рамках информационно-кибернетического подхода Карл Дойч исследовал политические коммуникации в аспекте регулирования со стороны государства информационных потоков, коммуникативного взаимодействия и информационного обмена внутри и вне политической системы, которая таким образом мобилизуется. В своих трудах Дойч выделял различные виды коммуникации внутри политической системы, подразделяя их на неформальные, институциональные и массовые, осуществляемые посредством средств массовой информации, роль которых в современном обществе становится все более значимой²⁷. При этом Дойч ввел понятие дейтократии – информационной элиты, контролирующей средства массовой коммуникации и, соответственно, властные институты, функционирование которых основано на использовании информации в своей деятельности.

Ж.-М. Коттре рассматривал политическую коммуникацию как форму обмена политической информацией при помощи СМИ между различными политическими и неполитическими акторами. В понимании Коттре, политическая коммуникация – отношения симметричного и несимметричного взаимопроникновения и взаимовлияния между управляющими, являющимися членами политического сообщества, и управляемыми²⁸.

В рамках собственной модели политических коммуникаций К. Сиуне одной из первых показала, что по мере демократизации внутри гражданского общества растет роль горизонтальных коммуникаций, которые обеспечивают его политической информацией, соответствующей интересам, потребностям и ценностям граждан. Такая горизонтальная коммуникация начинает конкурировать с инициируемой и контролируемой государственными органами власти вертикальной коммуникацией, направленной в первую очередь на легитимацию деятельности властных институтов в общественном сознании²⁹.

Отмечал важность горизонтальных коммуникаций и Л. Пай, в работах которого под политической коммуникацией подразумеваются не только имеющие одностороннюю вертикальную направленность сигналы от элиты к обществу, но и все неформальные процессы информационного обмена в обществе, оказывающие разнообразное воздействие на политику³⁰.

В конце 1960-х гг. Ж. Д’Арси концептуализировал «право человека на коммуникацию», выдвинув тезис о том, что вертикальная коммуникация, по сути, коммуникацией не является – в отличие от коммуникации горизонтальной, обеспечивающей общественное участие в рамках демократической социально-политической структуры³¹.