Текст книги "Обманы Локки Ламоры"

– Я уже сказал вам, что мое имя – Лукас Фервит, и я…

– Если вы еще раз повторите, что ваше имя – Лукас Фервит, я прострелю вам левое плечо. Убивать вас я не собираюсь, но осложнить жизнь могу. Славная глубокая дыра… возможно, сломанная кость. Порву ваш прекрасный костюм. Быть может, залью кровью ваш любезный пергамент. Интересно, что скажут на это чиновники Мераджио? Испачканные красным расписки всегда привлекают нежелательное внимание.

Локки надолго замолчал.

– Нет, мастер Ламора, так тоже не пойдет. Вы ведь уже наверняка поняли, что я не из людей Барсави.

«О Тринадцать! – подумал Локки. – Где, черт побери, я мог ошибиться?» Если это правда, и незнакомец действительно не работает на Барсави, оставалось единственное возможное объяснение: настоящий Паук. Настоящие Полуночники. Неужели ему донесли о том, что Локки подделал и использовал печать? Неужели тот мошенник в Талишеме прельстился лишними деньгами и шепнул словечко секретным агентам герцога? Скорее всего, так оно и было.

– Повернитесь. Медленно.

Локки встал и повиновался. Ему пришлось прикусить язык, чтобы не вскрикнуть от удивления.

Человеку, сидевшему напротив него за столом, можно было дать от тридцати до пятидесяти. Высокий, тощий мужчина с сединой на висках… Все в его внешности обличало каморрца – темно-оливковая кожа, высокие скулы, резко выступающий нос.

Незнакомец был одет во все серое: серый кожаный дублет, под ним серая шелковая рубашка, сверху – серый плащ с откинутым капюшоном, а на руках – тонкие серые перчатки для фехтования. От долгого ношения лайка вытерлась и морщилась на сгибах. У мужчины были глаза прирожденного охотника – холодные, неподвижные, оценивающие. В черных зрачках отражался оранжевый огонек лампы, и на мгновение Локки показалось, что это не отблеск, а их собственный свет, темный огонь, горящий внутри чужих, опасных глаз. Вор невольно содрогнулся.

– Ты… – прошептал он, вмиг позабыв о вадранском акценте.

– Совершенно верно, – кивнул Серый Король. – Честно говоря, этот наряд утомляет меня своей театральностью, но это необходимо. Уж вы-то должны понимать значение внешних эффектов, мастер Бич.

– Ума не приложу, почему вы продолжаете меня так называть, – заявил Локки, незаметно меняя позу и тут же ощутив успокаивающую тяжесть второго стилета в другом рукаве. – А еще я не вижу никакого арбалета.

– Я же сказал – он сзади, – Серый Король с тонкой насмешливой улыбкой кивнул за спину Локки. Тот осторожно повернул голову.

В дальнем углу таверны, ровно в том месте, куда он смотрел секунду назад, стоял человек. Широкоплечий мужчина в плаще с капюшоном лениво прислонился к стене, держа в руках взведенный арбалет. Острие болта смотрело прямо в грудь Локки.

– Я… – Локки обернулся, но Серого Короля не оказалось на прежнем месте за столом. Теперь он стоял на десяток футов левее, около пустой стойки. В ярком свете фонаря Локки ясно видел, как человек в сером усмехается. – Разве это возможно?

– Еще как возможно, мастер Бич. Просто вероятность такой возможности исчезающе мала, – Серый Король медленно провел левой рукой вдоль окна, будто стирая с него пыль. Оглянувшись, Локки увидел, что арбалетчик опять исчез.

– Черт меня подери, – ахнул Локки. – Да вы контрмаг!

– Мимо, – усмехнулся Серый Король. – Я, равно как и вы, не обладаю никакими магическими способностями. Но у меня есть контрмаг, который работает на меня.

И он указал на тот самый стол, за которым прежде сидел.

Там возник – именно возник, не прыгнул, не подошел со стороны (в этом Локки мог поклясться) – худощавый молодой человек лет двадцати. Его щеки и подбородок покрывал легкий юношеский пушок, но на лбу уже начинали проступать залысины. Ситуация явно забавляла его, однако в глазах читалась жесткость, которая однозначно выдавала давнюю привычку повелевать – такое выражение Локки нередко подмечал у особ знатного происхождения.

Одет молодой человек был в изящно скроенный серый камзол с алыми шелковыми отворотами. На обнаженном левом запястье четко виднелась татуировка в виде трех черных линий. Правая рука мага была затянута в толстую кожаную перчатку с раструбом, а на ней с величественным видом восседал самый свирепый с виду охотничий сокол. В золоте перьев поблескивали круглые черные глаза, между ними торчал острый, как кинжал, клюв. Хищник посмотрел на Локки пронзительным немигающим взглядом, и тот почувствовал себя крайне неуютно, словно был кем-то вроде мыши-полевки. Коричневые с серым крылья аккуратно сложены на спине, а вот когти… Таких когтей Локки никогда не видел – непомерно большие, раздутые, странной удлиненной формы.

– Познакомьтесь с моим товарищем по имени Сокольничий, – представил молодого человека Серый Король. – Он-то и есть контрмаг из Картена. Мой личный контрмаг. Ключ к великому множеству загадок… А теперь будем считать, что официальная часть закончилась. Самое время перейти к разговору о том, что мне от вас нужно.

4

– С этими деятелями лучше не связываться, – предупредил его Цепп много лет назад.

– Это почему же?

В то время Локки был крайне самоуверенным тринадцатилетним юнцом – со всеми вытекающими последствиями.

– Вижу, ты не слишком внимательно читал учебник истории. Придется в качестве наказания задать тебе дополнительные разделы, – вздохнул учитель. – Картенские контрмаги – уникальное явление. По сути, они являются единственными чародеями на нашем континенте, поскольку очень ревниво относятся к своему ремеслу и не подпускают к нему никого чужого.

– И никто не возражает против этого? Никто не борется или не пытается спрятаться от них?

– Конечно, прячутся, сплошь и рядом. Но что могут два, пять или десять магов против четырех сотен, в чьем распоряжении город-государство? С чужаками и изменниками контрмаги делают такое, что наш капа Барсави на их фоне выглядит кротким жрецом Переландро. Они чудовищно ревнивы, чудовищно жестоки и нетерпимы к своим конкурентам. Контрмаги давно и прочно установили единую монополию. Никто, будь он хоть сам король Семи Сущностей, не посмеет приютить у себя постороннего чародея, неугодного контрмагам.

– Интересно, – спросил Локки, – а почему они называются контрмагами? Они что, сами себя магами не считают?

– Отнюдь. Полагаю, причина лежит в их извращенном чувстве юмора. При тех нелепых ценах, которые контрмаги устанавливают на свои услуги, их работа обращается скорее в издевательство над клиентами, чем в способ зарабатывать деньги.

– Что же в них такого нелепого?

– Новичку платят пятьсот полновесных крон в день. Продвинутый маг уже стоит тысячу. Они отмечают свой ранг татуировкой. Чем больше черных колец у контрмага на запястье, тем вежливее ты должен с ним обходиться.

– Тысячу крон В ДЕНЬ?

– Теперь ты понимаешь, почему их довольно мало? Далеко не каждый герцог или иной ублюдок с толстой мошной может воспользоваться услугами контрмага. Даже во время войны и в других крайних ситуациях их нанимают лишь на короткое оговоренное время. И если уж на твоем пути встретился контрмаг, будь уверен, что его наняли для настоящей, серьезной работы.

– Но откуда берутся эти картенские контрмаги?

– Полагаю, из Картена.

– Ха-ха, очень смешно… Я имею в виду их монополию.

– О, это очень просто. Однажды вечером могущественный маг стучится в дверь более слабого. «Я открываю особую гильдию, – говорит он. – Присоединяйся ко мне, или я уничтожу тебя на месте». А второй маг, естественно, отвечает ему…

– Я всегда мечтал присоединиться к какой-нибудь гильдии!

– Вот именно. Затем они вдвоем идут к третьему магу. «Присоединяйся к гильдии, – говорят они. – Или сражайся с нами обоими, прямо сейчас». Процесс продолжается до тех пор, пока три или четыре сотни членов гильдии не постучатся в дверь последнего независимого мага, и любой, кто откажет им, может кричать «нет» уже в аду.

– Но и у этой могущественной организации должно быть слабое место, – предположил Локки.

– Ты прав, малыш. Контрмаги такие же смертные, как и мы. Они едят, спят, испражняются, стареют, умирают. В этом смысле они уязвимы. Но все вместе они – как проклятые осы: тронь одного, и остальные враз наделают в тебе дырок. Да помогут Тринадцать тому, кто убьет контрмага – случайно или преднамеренно.

– Почему?

– Это самое старое правило их гильдии, не знающее исключений. Убей одного контрмага, и вся гильдия тут же забросит собственные дела. Чтобы найти тебя, они не остановятся ни перед чем. Они станут убивать твоих друзей, родственников, знакомых. Сожгут дом. Уничтожат все, что ты когда-либо создал. Ты будешь мечтать о смерти… но до того, как тебе позволят умереть, контрмаги изведут весь твой след на земле. И заставят тебя наблюдать это собственными глазами.

– Значит, им не может противостоять никто?

– Почему же? Ты вправе попытаться справиться с одним из них, если он выйдет против тебя. Но вот убивать его не стоит. При таком раскладе самоубийство куда предпочтительнее – по крайней мере, не заберешь с собой в могилу всех, кто тебе дорог.

– Ничего себе!

– О да, – кивнул Цепп. – Магия сама по себе впечатляющая вещь, а эта их чертова общность и вовсе дает им неуязвимость. Поэтому, мой мальчик, если когда-нибудь тебе доведется столкнуться с контрмагом, лучше вежливо раскланяться и убраться с его пути. Именно вежливо, не забывая повторять «да, господин» или «нет, мадам».

5

– Славная у тебя птичка, лысая задница, – заметил Локки.

Контрмаг молча смерил его холодным взором. Похоже, он ожидал другой реакции.

– Значит, это ты помогаешь скрываться своему хозяину. Это благодаря тебе никто из Полных Крон не мог вспомнить, что произошло той ночью, когда Длинного Тессо прибили к стене.

В этот миг сокол издал пронзительный крик, и Локки отшатнулся. Он ощутил волну гнева, исходящую от птицы. Это был не просто крик взволнованного животного… в нем чувствовалось что-то личное. Локки вопросительно приподнял брови.

– Моей подружке не нравится твой тон, – пояснил Сокольничий. – А я привык доверять ее мнению. Так что последи за своим языком – тебе же будет лучше.

– Я нужен твоему хозяину для каких-то целей, значит, пока нахожусь в безопасности, – возразил Локки. – Из этого я делаю вывод, что могу разговаривать с его картенским лакеем, как мне заблагорассудится. Да будет тебе известно, подонок, что среди гаррист, которых ты убил, были мои друзья. Я сам по твоей милости влип в очень некрасивую историю. Чтоб тебе изойти на дерьмо, ГОСПОДИН КОНТРМАГ!

С возмущенным криком сокол рванулся с руки хозяина. Локки успел загородиться левой рукой, и птица с размаху ударилась о нее. Когти пронзили плотное сукно рукава и застряли в его теле. Намертво вцепившись в человеческую плоть, птица отчаянно била крыльями. Локки завопил и попытался ударить хищника правой рукой.

– Сделай это, и тут же умрешь, – предупредил Сокольничий. – Посмотри внимательнее на лапы моей птички.

Прикусив щеку от боли, Локки послушался. То, что вначале показалось ему обычными когтями, оказалось подобием гладких загнутых жал, заканчивающихся острыми иголками. Чуть выше на лапах располагались странные пульсирующие наросты. При всем слабом знакомстве Локки с семейством хищных птиц это не показалось ему нормальным.

– Вестрис относится к так называемым скорпионьим соколам, – счел нужным пояснить Серый Король. – Она гибрид – результат совокупного применения алхимии и чародейства, созданный по специальному заказу гильдии контрмагов. Вместо обычных когтей у нее ядовитые жала. Рассердись она на тебя чуть посильнее, и ты умер бы через три секунды.

Из пораненной руки Локки начала капать кровь, и он застонал. Птица, явно наслаждаясь муками человека, клюнула его.

– Мы все здесь взрослые, включая эту птицу, не так ли? Безопасность – весьма относительное понятие, Локки. И мне не хотелось бы тебе показывать, насколько оно относительно.

– Прошу прощения, – проворчал Локки, скрежеща зубами. – Вестрис – отличная и весьма убедительная дама.

Сокольничий хранил молчание, но Вестрис ослабила хватку, а затем и вовсе выдернула когти, перепорхнула обратно к хозяину и уселась на его перчатке, продолжая злобно взирать на свою жертву. Локки схватился за окровавленную руку и принялся растирать царапины.

– Разве я был не прав, Сокольничий? – усмехнулся Серый Король. – У мастера Бича талант к восстановлению равновесия. Еще несколько минут назад он был слишком напуган, чтобы думать и действовать. И вот он уже кидается оскорблениями, а сам, несомненно, размышляет, как выкарабкаться из положения, в которое попал!

– Простите, но я не понимаю, почему вы продолжаете звать меня этим именем, – запротестовал Локки.

– Все ты понимаешь, – отрезал его собеседник. – Итак, слушай, Локки. Я скажу один раз и повторять не буду. Мне все известно о твоей небольшой норе под Домом Переландро, твоем тайнике, твоем состоянии. Я знаю, что ты не тратишь времени на мелкие ночные кражи, как это представляется остальным Правильным Людям. Ты – нарушитель Тайного Договора. Мне известно о твоих хитроумных и весьма успешных аферах с каморрскими аристократами. Не ты распустил по городу эти нелепые слухи про Бича Каморра, но мы оба знаем, что они имеют самое непосредственное отношение к твоим подвигам. Наконец, я отдаю себе отчет, что если капе Барсави станет известно обо всем этом, он вплотную займется тобой и остальными Благородными Подонками, А он способен на многое!

– Бросьте, – перебил его Локки. – Вы не в том положении, чтобы рассчитывать на доверие капы Барсави. Так он и станет слушать ваши оговоры!

– Оговаривать тебя буду не я, – с улыбкой возразил Серый Король. – Для этого у меня есть доверенные лица в окружении Барсави. Впрочем, все это станет актуально лишь в том случае, если ты провалишь мое задание. Надеюсь, я доступно объяснил?

Несколько мгновений Локки смотрел на своего собеседника, затем со вздохом уселся верхом на стул и пристроил больную руку на его спинку.

– Да, я вас понял. А что взамен?

– Взамен я обещаю, что капа Каморра ничего не услышит о двойной жизни, которую ведешь ты и твои друзья.

– Вот, значит, как, – медленно проговорил Локки.

– Именно, – скрестив руки на груди, Серый Король шагнул вперед. – Во всем, что не касается моего контрмага, я очень скупой человек, Локки. В качестве оплаты ты получишь жизнь, а не деньги.

– И какая же работа мне предстоит?

– Простой незамысловатый обман, – ответил Серый Король. – Я хочу, чтобы на некоторое время ты стал МНОЮ.

– Боюсь, я не вполне понимаю, что вы хотите сказать.

– Мне настало время выйти из тени. Я хочу поговорить с Барсави… так сказать, лично, без посредников. В ближайшем будущем я намереваюсь организовать тайную встречу с капой Каморра. Ради этого он рискнет покинуть свою Плавучую Могилу.

– Сомневаюсь.

– А ты не сомневайся. Все его нынешние несчастья – дело моих рук. Так что я знаю, как выманить старого лиса из его сырой норы. Но разговаривать он будет не со мной, а с тобой – Бичом Каморра, самым великим мистификатором в этом городе. Тебе предстоит перевоплотиться в меня. Роль на одну ночь. Виртуозная премьера.

– Вынужденная премьера. И с какой целью?

– Видишь ли, сам я не могу там присутствовать, мне нужно быть в другом месте. Дело в том, что эта встреча – лишь часть более обширного плана.

– Но семья Барсави знает меня в лицо!

– Думаю, для тебя это не проблема. Сумел же ты одурачить чету Сальвара – в течение одного дня дважды пришел в их дом, изображая двух разных людей. И они тебе поверили! Я обеспечу тебя нужным костюмом и научу, что говорить. Благодаря твоим талантам и атмосфере таинственности, которую я сохранял до сегодняшнего дня, все пройдет успешно. Никому даже в голову не придет, что ты не настоящий Серый Король. Естественно, твое инкогнито сохранится.

– Интересный план! – признал Локки. – В чем-то он даже привлекает меня. Но вы же понимаете, что я буду выглядеть полным идиотом, если капа начнет разговор с дюжины арбалетных болтов.

– Об этом не беспокойся. Ты будешь отлично защищен от необдуманных поступков со стороны собеседника. Я пошлю с тобой Сокольничего.

Локки сверкнул глазами на контрмага. Тот ответил ему насмешливой улыбкой.

– Не думаешь же ты, – продолжал тем временем Король, – что я позволил бы тебе сидеть здесь со стилетом в рукаве, если бы оружие в руке смертного могло повредить мне? Если сомневаешься, проверь. Могу даже одолжить тебе арбалет… или два. Уверяю тебя, результат будет тот же. И тебе мы обеспечим такую же защиту при встрече с Барсави.

– Значит, это правда? Слухи о твоей неуязвимости – не глупая выдумка? Сегодня я сам убедился, что твой подручный маг способен рыться в чужой голове – у меня сейчас такое ощущение, будто я пьянствовал ночь напролет.

– Ты прав. Хотя все эти слухи начал распространять в городе я сам – через своих людей. Единственной моей целью было внушить головорезам капы такой страх, чтобы они не смели даже приблизиться к тебе во время разговора с Барсави. К тому же у меня вправду есть власть убивать одним прикосновением, – Серый Король дружески усмехнулся. – И ты, став мною, обретешь подобную власть.

Локки нахмурился. Эта улыбка, эти черты лица… В Сером Короле сквозило что-то чертовски знакомое. Ничего конкретного – просто навязчивое, зудящее чувство, будто Локки уже где-то видел этого человека.

– Очень благодарен за заботу, – сказал он, откашлявшись. – Еще вопрос: что будет после того, как я выполню задание?

– Наши пути разойдутся, – просто ответил Серый Король. – Ты отправишься по своим делам, я – по своим.

– Верится с трудом.

– Обещаю, Локки, что с этой встречи ты уйдешь живым. И потом тоже не произойдет ничего столь страшного, что ты успел себе вообразить. Если бы я хотел забить Барсави, то давным-давно уже сделал бы это.

– Вообразить, говоришь? Ты вырезал семерых гаррист Барсави, а самого его на месяцы запер в Плавучей Могиле. После смерти Тессо капа своими руками отправил на тот свет восьмерых Полных Крон. На твой взгляд, ничего страшного? Да Барсави спит и видит, как бы извести тебя! На меньшее он не согласится.

– Барсави сам заперся в своем галеоне. Я уже говорил и повторю еще раз: доверься мне, Локки. Я знаю, как справиться с ситуацией. Капе придется согласиться на любое мое предложение. Мы решим вопрос о разделе Каморра – раз и навсегда. Все останутся довольны.

– Я всегда считал Серого Короля крайне опасным человеком, – признался Локки. – А теперь убедился, что он к тому же маньяк.

– Мне безразлично, как ты будешь толковать мои действия. Лишь бы сделал то, что от тебя требуется.

– А что, у меня есть выбор? – тоскливо спросил вор.

– Пожалуй, нет. Но это не повод расстраиваться. Итак, мы договорились, Локки? Ты выполнишь мое задание?

– Да. Но ты должен объяснить мне, что говорить капе.

– Безусловно.

– В таком случае у меня будет еще одно условие.

– Вот как?

– Если я подписываюсь на эту авантюру, мне необходима связь с вами. По крайней мере, возможность переслать весточку. Вдруг произойдет что-то непредвиденное? Я не могу сидеть и ждать, пока вы появитесь невесть откуда.

– Маловероятное событие, – пожал плечами Серый Король.

– Это вынужденная мера, – возразил Локки. – Вы же заинтересованы в положительном результате?

– Ладно, – уступил Серый Король. – Сокольничий!

Контрмаг поднялся из-за стола. Вестрис по-прежнему сидела у него на запястье и нехорошо глядела на Локки. Свободной рукой чародей порылся под камзолом и достал свечу – маленький столбик белого воска, окутанный странной багровой дымкой.

– Зажги ее где-нибудь в уединенном месте, – холодно пояснил контрмаг. – Запомни, ты должен быть абсолютно один. Произнеси мое имя – я услышу и вскоре явлюсь.

– Благодарю, – Локки взял свечу правой рукой и положил в карман. – Сокольничий… Простое имя.

Вестрис разинула клюв, но из ее горла не вырвалось ни звука. Вместо этого она громко щелкнула им и моргнула. Был ли это зевок? Или она насмехалась над Локки?

– Я буду постоянно наблюдать за тобой, – пообещал контрмаг. – У нас с Вестрис неразрывная связь: она воспринимает все мои чувства, а я вижу ее глазами.

– Это многое объясняет, – задумчиво кивнул Локки.

– Раз мы пришли к согласию, будем считать, что разговор окончен, – подвел итог Серый Король. – У меня есть другие неотложные дела, которые необходимо завершить до конца ночи. Благодарю вас за проявленное благоразумие, мастер Бич.

– Типичная фраза, с которой вооруженный грабитель подходит к прохожему на ночной улице, – проворчал Локки. Он поднялся, засунув левую руку в карман кафтана. Резкая, дергающая боль в ней никак не утихала. – И когда же должна состояться запланированная встреча?

– Через три ночи, – сообщил Серый Король. – Надеюсь, это не помешает твоей игре с доном Сальварой.

– Как-то слабо верится, что тебя это волнует.

– Тоже верно. Займемся лучше нашим делом.

– Эй! Вы же не собираетесь…

Слишком поздно – Сокольничий уже начал производить какие-то пассы свободной рукой. Губы его беззвучно шевелились, будто на них застывали не произнесенные вслух слова. Комната закружилась, теплый свет лампы превратился в неясный штрих на черном холсте окна, а затем осталась только темнота…

6

Придя в себя, Локки обнаружил, что находится на мосту между Западней и улицей Поцелуй-Монетку. Ему показалось, будто прошло не больше минуты, но, взглянув на небо, он увидел, что облака пропали, звезды сместились, а луны уже клонятся к западному горизонту.

– Ах ты, сукин сын! – прошипел он. – Ночь на исходе! Жеан, наверное, рвет и мечет!

Локки быстро прикинул: близнецы Санца с неизменным довеском в виде малыша Жука собирались вечером пошататься по Западне.

Вероятно, в конце концов они осели в «Последней ошибке». Обычный набор: выпивка, азартные игры и бесконечные разборки с обиженными приятелями – братцы славились непревзойденной ловкостью рук за карточным столом. Жеан тоже намеревался провести ночь в таверне, по крайней мере, до возвращения Локки. Видимо, имеет смысл искать друзей в «Последней ошибке».

Внезапно Локки вспомнил, что до сих пор одет и загримирован под Лукаса Фервита. Он с досадой хлопнул себя по лбу, быстро скинул кафтан и вычурный шейный платок, снял фальшивые очки и спрятал в карман. После этого Локки осторожно обследовал царапины на левой руке. Они все еще болели, но кровь уже остановилась, так что он не будет ронять капли где попало.

«Будь проклят этот Серый Король, – подумал Локки. – Ну ничего, с помощью Богов я смогу занести сегодняшнюю ночь в положительный баланс».

Он старательно взлохматил волосы, расстегнул камзол и кое-как разгладил крахмальные складки на рубашке. Затем Локки отодрал с туфель нелепые пучки лент и вместе с шейным платком и поясом в серебряных накладках сунул их в мешок, который соорудил из кафтана с завязанными рукавами. Избавившись от броских украшений вадранского купца, Локки вздохнул с облегчением – теперь он мог спокойно идти по улице и не привлекать к себе излишнего внимания. Довольный, он развернулся и быстрым шагом направился к южному концу моста – туда, где все еще светились ночные огни Западни.

Едва Локки свернул на улицу, ведущую к центральному входу в Расколотую башню, как откуда-то сбоку вынырнул Жеан Таннен и схватил его за руку.

– Локки, где тебя носило всю ночь? Ты в порядке?

– О боги, как же я рад тебя видеть, Жеан! Увы, как выяснилось, МЫ ВСЕ далеко не в порядке. Где остальные?

– Я долго ждал тебя, – шепотом начал излагать Жеан. – Затем отыскал ребят в «Последней ошибке» и отправил их в наши комнаты, а сам всю ночь бродил тут, стараясь никому не попадаться на глаза. Я… Мы боялись, что…

– Меня схватили, Жеан, но затем отпустили. Идем к себе, я все расскажу. У нас новые проблемы, дружище. Свеженькие и горячие, словно адские пирожки.

7

На этот раз они оставили окна открытыми, лишь опустив тонкую прозрачную сетку от насекомых. Когда Локки завершил рассказ о событиях минувшей ночи, небо на востоке уже начало алеть. Под глазами у его слушателей залегли глубокие тени, но никто и не помышлял о сне.

– Все не так плохо, – подвел итоги Локки. – Зато теперь мы знаем, что он не собирается убивать меня, как других гаррист.

– В ближайшие три ночи, – уточнил Гальдо.

– Нельзя доверять этому уроду! – выкрикнул Жук.

– Нельзя, – согласился Локки. – Но слушаться его придется… По крайней мере, пока.

К тому времени он уже успел переодеться в рубаху и штаны попроще и теперь не сильно отличался от прочих постояльцев «Последней ошибки». Жеан настоял, чтобы его рану промыли горячим крепленым вином и наложили обеззараживающую повязку из льна, пропитанного коньяком. Кроме того, сейчас Локки сидел, держа больную руку под горящим алхимическим шаром. Каморрские врачи утверждали, будто его белый свет вытягивает дурные флюиды и помогает против нагноения.

– А точно ли придется? – Кало почесал заросший подбородок. – Может, бросить все и прямо сейчас рвануть со всех ног? Интересно, как далеко нам удастся уйти?

– Кто знает? – вздохнул Локки. – Если бы Серый Король был один… А от контрмага далеко не убежишь, это без вопросов.

– Так что же теперь? – возмутился Жеан. – Сидеть на заднице и ждать, пока он дернет за ниточку, будто мы жалкие марионетки?

– Его главный козырь – капа Барсави, – отозвался Локки. – Он действительно может рассказать ему о наших делах.

– Нет, это полное безумие, – заявил Гальдо. – Ты говоришь, У Сокольничего на запястье три кольца?

– Во всяком случае, на том, где не сидел проклятый сокол.

– Три кольца… – прошептал Жеан. – И впрямь безумие. Держать на службе такого человека! Вся эта история началась пару месяцев назад. Помните, именно тогда он уделал первого гарристу, и по городу поползли слухи про Серого Короля. Кстати, напомните, с кого он начал?

– С Гила Рубаки из Пастушьих Псов, – ответил Кало.

– Точно. Но тогда выходит, что здесь замешаны прямо-таки безумные деньги! У самого герцога не хватило бы средств, чтобы так долго оплачивать услуги контрмага третьего уровня. Что же за личность этот долбаный Серый Король? И какую игру он ведет?

– Это неважно, – перебил его Локки. – Через три дня и две ночи в Каморре появятся два Серых Короля… и одним из них буду я!

– О Тринадцать, – проворчал Жеан, устало опустил голову на руки и протер глаза.

– Итак, плохие новости: капа Барсави прочит меня в женихи своей дочери, а Серый Король хочет, чтобы я вместо него отправился на тайную встречу с Барсави, – Локки усмехнулся. – Хорошая же новость заключается в том, что я не залил кровью новую расписку на четыре тысячи крон.

– А хотите, я убью его? – неожиданно предложил Жук. – Дайте мне арбалет с отравленными болтами, и я попаду ему прямо в глаз.

– Уймись, Жук, – осадил его Локки. – По сравнению с этой идеей твой прыжок с крыши храма предстает верхом благоразумия.

– Плюс моей идеи в ее неожиданности! – сидевший под окном Жук повернул голову и несколько секунд всматривался в предрассветный туман. – Нет, серьезно… Вы – взрослые, опасные люди, от вас он может ожидать подвоха. Но меня-то никто не принимает в расчет! Скорее всего, про меня вообще забыли. Представьте всеобщее изумление: один выстрел в лицо, и нет больше никакого Серого Короля!

– Даже если допустить, что Сокольничий прохлопает ушами и позволит подстрелить своего клиента, он тут же спохватится и испепелит нас прямо на месте, – перебил мальчика Локки. – А еще, Жук, я сильно сомневаюсь, что милая подружка Сокольничего ночь напролет станет летать вокруг нашей башни, где мы легко сможем увидеть ее и упредить.

– Но в точности ты этого не знаешь, – возразил Жук. – Мне кажется, я уже один раз засек ее – в самом начале нашей игры с Сальварой.

– Мальчишка прав, я тоже ее видел, – подтвердил Кало, который по привычке крутил меж пальцев солон. – Помнишь, Локки, когда я душил тебя в аллее, над нами что-то пролетело – охренительно большое и быстрое для малиновки или воробья.

– Выходит, он действительно следит за нами и в курсе всех наших дел, – произнес Жеан. – В таких условиях будет разумнее временно отступить и подчиниться. Но у нас еще есть время подготовить для Серого Короля кое-какие сюрпризы.

– А игру с Сальварой мы прекращаем? – робко спросил Жук.

– Что? – встрепенулся Локки. – Нет, конечно. В данный момент для этого нет никаких оснований.

– Почему ты так считаешь? – спросил Гальдо.

– Мы обсуждали такую возможность, когда думали бежать от Серого Короля. Но теперь, черт побери, мы точно знаем, что он не намерен нас убивать… по крайней мере, в ближайшие три дня. Так что игра с доном Сальварой продолжается.

– Вот именно, три дня, – сплюнул Жеан. – Пока ты нужен этому безумцу. А что потом? Спасибо за помощь, в благодарность получите нож под лопатку?

– Такая угроза существует, – признал Локки. – Поэтому нам нужно подстраховаться. Жеан, сегодня тебе придется побегать после того, как выспишься. Отмени договоренность о морской поездке. Обстоятельства изменились; возможно, нам придется в одночасье покинуть город, а ждать корабля – слишком долго. Потом сходи к Вратам Висконте, добавь золотишка стражникам. Теперь, если возникнет необходимость бежать, мы двинемся по суше, и я хочу, чтобы ворота перед нами распахивались живее, чем двери борделя. Кало, Гальдо, вы подыщете подходящий фургон. Поставьте его за храмом, заготовьте веревки для срочной упаковки. Достаньте еду и питье в дорогу – все самое простое и питательное. Еще понадобятся широкие плащи и простая одежда. В общем, вы знаете, что делать. Если кто-то из Правильных Людей заметит вас за этой работой, намекните, что через несколько дней у нас наклевывается жирное дельце. Если слух дойдет до Барсави, он будет только доволен. А мы с тобой, Жук, завтра отправимся в наш тайник под Домом Переландро, достанем все сбережения до последней монетки и уложим в мешки, чтобы легче было перевозить. Я хочу, чтобы в случае необходимости мы могли покидать деньги в фургон за несколько минут.

– Разумно, – согласился Жук.

– Итак, братья Санца работают вместе, – подвел итог Локки. – Ты, Жук, будешь со мной. Никто, кроме Жеана, не ходит в одиночку. Ты-то, дружище, не попадешь в беду… разве что Серый Король прячет в городе целую армию.

– Да, ты меня хорошо знаешь. Я один не хожу – при мне всегда мои Сестрички, – Жеан полез за спину под свободный кожаный камзол, который он носил поверх простой хлопковой рубахи, и вытащил два парных топорика, каждый фута по полтора длиной, с обернутыми кожей рукоятями и прямыми черными лезвиями, сужающимися, словно нож хирурга. Идеальный баланс им придавали набалдашники из вороненой стали размером с серебряный солон. Это и были Злобные Сестрички – любимое оружие Жеана.

– Ладно, – зевнул Локки. – Если возникнут еще какие-то светлые мысли, обсудим их утром. Давайте подопрем дверь чем-нибудь тяжелым, закроем окна и завалимся спать.