Текст книги "Мозг и разум в эпоху виртуальной реальности"

2.2. Анализ «Феноменологии духа» Гегеля

Гегель поэтапно описывает процесс возвышения человеческого сознания до уровня абсолютности в своем труде «Феноменология духа». Поскольку сознание и умственная деятельность динамичны по своей природе, они проходят через измерения чувств, восприятия и разума, выходя за пределы самосознания и разума, поднимаясь до абсолюта (чистоты) или истины. То, что сознание превращается в дух и раскрывает свои глубинные части – вполне естественный процесс.

Гегель определяет сознание, сужая его значение до сознательной деятельности, связанной с объектом. Поскольку сознанием называют сознательную деятельность, действующую на грани самосознания, Гегель также пишет, что сознание подразделяется на ступень чувственного, ступень воспринимающего и ступень рассудочного сознания[94]94
  Ф. Гегель, Феноменология духа, пер. Им Сокчжин, Изд Хангильса, 2009. С. 237, 241.


[Закрыть]. Гегель в данном случае вводит понятие «чувственной достоверности», которое понимается им как осознание определенного объекта как непосредственной сущности. Кроме того, он считает, что восприятие предмета формируется у нас, потому что объект в силу своих свойств и характеристик априори связан с нами. Также он выделяет определенные законы, действующие на объект, которые действуют на ступени рассудочного сознания. При этом на каждой ступени сознание все больше становится связанным с объектом или представлением и его все сложнее назвать независимым. В рамках возвышения сознания до уровня разума обнаруживается, что объект сознания – это не что иное, как мы сами.

Все сущее получает смысл только через отношения с самим собой и в отношении к самому себе, а не к другим предметам[95]95
  Там же. С. 237, 342.


[Закрыть].

Гегель пишет, что факт наличия у нас сознания может быть доказан взаимодействием с объектом. В данном случае объектом может выступать как внешняя сущность, так и идея. С точки зрения Гегеля, сознание знает, что оно испытало (восприятие) и концептуально обрабатывает эти данные (рассудок). Таким образом, может существовать разрыв между «Я» и объектом, потому что «Я» вырабатывает суждение об объекте с помощью сознания.

Поскольку все, что существует, является абсолютно опосредованным, содержание реальности одновременно принадлежит и «Я». И это содержание представляет собой самостоятельную идею, что и есть абсолютная точка, восходящая к феноменологии духа[96]96
  Ф. Гегель, Феноменология духа, пер. Им Сокчжин, Изд. Хангильса, 2005. С. 237, 75.


[Закрыть].

Сознание переходит в ступень восприятия, и то, что выходит из этих отношений и имеет свойство само к себе, можно назвать истиной. «Я» в процессе достижения истины соприкасается со знанием, и между ними появляется противоречие, но в конечном итоге остается одно только знание. Согласно мышлению, достигающему самоидентификации посредством субъекта, невозможно не достичь самоидентификации. Также объект как таковой связан со знанием об этом объекте, однако в случае изменения знаний об объекте он сам не сможет не измениться. Гегель говорит, что сознание, двигаясь диалектически, меж объектом и знанием о нем делает возможным существование логики или феноменологии. Мы достигаем истины с помощью сознательных действий, и конечная истина раскрывается нам посредством всех совершенных до этого момента сознательных действий.

В процессе возвышения сознания до уровня разума мы наталкиваемся на серьезную проблему, о которой говорит Гегель. Поскольку сознание уже обладает некоторым знанием, в повседневной жизни оно намного легче воспринимает устойчивые и крайне тяжело поддающиеся изменениям сущности. Эти сущности для нас представляют собой удобный фундамент для познания на основе разума, органов чувств, эмоций, субъективного мнения или наблюдения за объектом. При таком подходе незнакомые объекты удаляются от нас. Но идеи, анализирующие и разрушающие мифы, которые не основываются на каких-либо логических доводах, также являются основными движущими силами сознания, как утверждает Гегель. Сознание порождает удивление как проявление своей силы. Эта непонятная пока, но огромная сила, по словам Гегеля, представляет собой «энергию мысли и энергию чистого я»[97]97
  Там же. С. 237, 71.


[Закрыть].

Разум, который является мышлением неоднократного отрицания, по Гегелю, абсолютно безупречен, имеет абсолютную природу и всецело объясняет реальность. Также он отмечает, что философская истина отличается от математической истины тем, что ей не характерна такая же точность измерений. Математика не только выражает внешние черты и характеристики предметов, например, с точки зрения их размера, но и считает, что пункты требующие доказательства уже доказаны. Поэтому в рамках математики существует четкое разграничение между истиной и ложью. В отличие от точных доказательств, использующихся в математике, философия основана на динамических изменениях. Философия преодолевает и объединяет понятия истины и лжи, добра и зла.

То, что считалось сначала истиной, позже, в ходе дальнейших поисков, снова отрицается, и вновь нас охватывает сомнение, а затем и отчаяние, связанное с тщетностью наших стараний. Однако, как говорит Гегель, процесс образования может быть только таким. Сознание выходит за пределы собственного «Я» или представляет себе некий воображаемый мир, нарушая границы, преодолевает свое нежелание и ощущает некоторую силу внутри себя. Гегель говорит, что в процессе возвышения сознания объект интереса постепенно переходит с «земного» на «небесное». Таким образом, непосредственное сознание переходит к абсолютному.

В условиях, когда реальность существования познается посредством органов чувств, обязательно необходим субъект, который анализирует получаемую об объекте информацию и обрабатывает ее. Первая сознательная деятельность субъекта – это чувственная достоверность (Sinnliche Gewissheit). Люди испытывают объект целиком, на основе общего сознания, «обладающего предметом как таковым»[98]98
  G. W. F. Hegel, Phänomenologie des Geistes, Johannes Hoffmeister, Felix Meiner, Hamburg, 1952. С. 79.


[Закрыть], которое является чувственной достоверностью. На уровне чувственной достоверности существует различие между «обьектом» и «Я». «Я» идентифицирует себя с помощью объекта, и объект существует благодаря «Я». Анализируя посредническую роль объекта, Гегель определяет объект как вещь, которая более не принадлежит к сфере сущности. Также предмет становится объектом собственности только благодаря нашим мыслям, и с этого момента постепенно раскрываются идеалистические свойства деятельности нашего сознания.

Пять чувств, доступных нам, это инструменты, которые соприкасаются с деятельностью сознания наблюдателя. Диалектический подход Гегеля к объекту раскрывается через его известную «метафору о бутонах, цветах и ягодах»[99]99
  G. W. F. Hegel, Phänomenologie des Geistes, Johannes Hoffmeister, Felix Meiner, Hamburg, 1952. с. 10.


[Закрыть]. Таким образом он исходит из концепции, объединяющей отдельный внешний мир и сущности. Если мы рассматриваем процесс мышления с точки зрения чувств, то можно сделать вывод о том, что различные абстракции или теории – это то, что мы прочувствовали в рамках опыта наших разумных действий. С другой стороны, заявляет Гегель, реальное отличается от нереального благодаря субъекту, но субъект сублимирует это дуалистическое различие.

Объект, который идентифицирует наблюдателя как себя, понимается как несущественный с точки зрения сознания. Чувственная достоверность воспринимает только текущее состояние объекта, то есть как «оно сейчас», и восприятие индивидуально, поэтому оно не может заменить всеобщие характеристики объекта. Но постоянно меняющийся объект в себе преобразовывается в универсальное слово.

По Гегелю, восприятие (Wahrnehmung) – это вторая ступень сознания, которая принимает всеобщность объекта вместо его непосредственности. На этой ступени уже работает сублимация, то есть динамическая деятельность сознания. Чувственная информация об объекте продолжает иметь значение, но объект принимается уже как универсальная сущность с наличием характерных ему нематериальных свойств. Когда восприятие нацеливается на какой-либо объект, чтобы познать его, оно добавляет или вычитает некоторые его характеристики, вследствие чего чистота или материальность объекта исчезает. Однако Гегель также пишет, что восприятие принимает объект сам по себе, и в данном случае сознание явно отличается от чувственной достоверности. Таким образом, сущность и несущность объекта, его индивидуальность и всеобщность независимы, и суждение о каких-либо исключительных особенностей объекта исходит от восприятия. Так как восприятие не представляет собой сугубо пассивное осознание объекта, воспринимаемый в конечном итоге объект отличается от объекта, существующего в реальном мире.

По Гегелю, наши мысли различают и определяют объекты, позволяя провести самоидентификацию. Другими словами, свойства объекта не зависят друг от друга и образуют единое целое. Однако Гегель считает, что из-за того, что восприятие – это ступень сознания, которая исчезает, как чувственная достоверность (чувственная ступень сознания), объект по-прежнему остается не до конца познанным. Поэтому восприятие возвышается до следующей ступени сознания, до рассудка (Verstand), который придает объекту длительный характер.

На деле любая вещь белая только в наших глазах, а также острая – только на наш вкус, кубическая – только с точки зрения нашего осязания и т. д. Все разнообразие этих характеристик предметов мы берем не из вещи, а из себя.[100]100
  G. W. F. Hegel, Phänomenologie des Geistes, Johannes Hoffmeister, Felix Meiner, Hamburg, 1952. C 95.
  Dies Ding ist also in der Tat nur weiß, an unser Auge gebracht, scharf auch, an unsere Zunge, auch kubisch, an unser Gefühl usf. Die gänzliche Verschiedenheit dieser Seiten nehmen wir nicht aus dem Dinge, sondern aus uns.


[Закрыть]

На стадии разума «Я» приближается к понятию объекта. «Я» не осознает объект напрямую, а видит его истинное происхождение. Чувственное существование, которое является посредником между сущностью вещей и пятью чувствами, представляет собой некий феномен, всего лишь воображение, а закон возникает из взаимодействия между рассудочным сознанием и объектом. Разум, основываясь на процессах восприятия, видит нереальный мир феноменов, однако принцип действия рассудочного сознания таков, что ни воспринимаемое, ни сущность как таковая не может одновременно соответствовать ни миру феноменов окружающего мира, ни миру внечувственного восприятия.

Гегель утверждает, что единичное дуалистическое разделение рассудка исчезает на уровне самосознания (Selbstbewusstsein). Подобная идея единения включает в себя различные по своему характеру элементы, но эти противоположности сублимируются внутри «Я». И самосознание осознает это различие, оно догадывается о его нереальности, и эта мысль рождает мышление. Таким образом, чувства, восприятие и рассудок оказываются вне сознания, которые не функционируют самостоятельно на уровне самосознания.

Самосознание переходит на ступень разума (Vernunft). Гегель пишет, что люди взаимодействуют с окружающим их миром посредством разума, который дан им изначально, как, например, инстинкт[101]101
  G. W. F. Hegel, Phänomenologie des Geistes, Johannes Hoffmeister, Felix Meiner, Hamburg, 1952. C. 193. Vernunftinstinkt.


[Закрыть]. Он понимает природу как живой организм (сущность, которая вернулась к идее), и действительно избавляясь от сознания, которое зависит от объекта, он находит необходимость. Эта концепция цели рассматривает реальность как внешнее и вступает во внутреннее противоречие. В результате этого противоречия интенсивно развивается идеологическое мышление, поскольку активное выражение самосознания выражается тем, что вся внешняя реальность есть не что иное, как именно «Я».

Если этому исканию и описанию кажется, что они имеют дело только с вещами, то мы видим, что фактически они простираются не на чувственное воспринимание, а на то, по чему вещи познаются, для них важнее, чем остальной объем чувственных свойств, без которых сама вещь, правда, не может обойтись, но от которых сознание избавляет себя.[102]102
  G. W. F. Hegel, Phänomenologie des Geistes, Johannes Hoffmeister, Felix Meiner, Hamburg 1952, 186c.: Das, wvoran die Dinge erkannt werden, ist ihm [diesem Suchen und Beschreiben] wichtiger als der übrige Umfang der sinnlichen Eigenschaften, welche das Ding selbst wohl nicht entbehren kann, aber deren das Bewusstsein sich entübrigt.


[Закрыть]

Предметы больше не ограничиваются чувственными объектами, а воспринимаются как идея. Но рассудок не только остается во взаимодействии идей, но и продвигается к осознанию того, что «Я» и мир не одно и то же, хотя должны быть едины.

Гегель говорит, что то, как человек наблюдает и описывает внешнюю природу, проявляется не в выражении того, какие сигналы поступают от органов чувств, а посредством идей и чисел. В то время как идея характеризуется несущественной и нестабильной абстракцией, цифры всегда выделяются своей точностью и ясностью. Разумное восприятие развивается по закону мышления, который абстрагирует предметы и ищет единство между сущностью и не-сущностью, природой и человечеством, всеобщим и уникальным, бытием и мышлением. Кроме того, разум объединяет сознание, тело, самосознание и существование посредством категорий или понятий, он отрицает чувственные объекты и преодолевает ограничения самосознания. Помимо этого, рассудок связывает тело и сознание воедино и использует для этого категории и идеи, связывая воедино самосознание и существование. Таким образом, считает Гегель, он отрицает чувственные объекты и переходит границы сознания. Рассудок понимается Гегелем как нечто уже содержащее в себе все предметы. Организм, называемый человеком, в борьбе за самосохранение становится существом, не способным определить, зачем вообще существует необходимость самосохранения.

Но рассудок не останавливается даже в деятельности наблюдающего разума. Рассудок, по Гегелю, также является духом (Geist), который вмешивается в реальность, то есть духом, представляющим собой «действующая реальность сознания»[103]103
  G. W. F. Hegel, Phänomenologie des Geistes, Johannes Hoffmeister, Felix Meiner, Hamburg, 1952. C. 223. der handelnden Wirklichkeit des Bewußtseins.


[Закрыть]. Разум – это активное сознание, которое, принимая привычки и этику поведения, не только воздействует на реальность, но и исправляет ее. В особенности Гегель отмечает, что разум субъекта входит в противоречие с реальностью, поэтому иногда он может выходить за ее пределы. Он противопоставляет самосознание реальности, трансформируя окружающую его среду и сводя все проблемы принятия ценностей к индивидуальному достоинству. В рамках этого процесса индивидуальность рождается как субъект, который трансформирует мир, окружающий эту индивидуальность.

Только после достижения уровня разума индивид может быть определен как существо «противоположное само себе»[104]104
  Там же. С. 227.: an und für sich selbst.


[Закрыть]. И индивид свободен в своих действиях, он выходит за пределы биологического существования, бесконечно выражая свой разум. «Я» на уровне разума признает ценность другого, осознает объединение с противоположностью и обладает универсальным сознанием. В результате этого процесса рождаются такие понятия, как закон, обычай или нация. В это время индивид вмешивается во внешнюю реальность посредством своей воли или действиям, осознавая свою собственную личность.

Индивид завершает мышление, бесконечно функционирующее благодаря действиям этого индивида, и преодолевает свою индивидуальность. Гегель понимает человеческое тело не только как биологический организм, но и как отправную точку для диалектического действия, которое стало результатом воздействия на личность опыта и восприятия. В данном случае Гегель говорит, что люди, к примеру, жертвуют своей жизнью, рассматривая себя как часть целого, а именно нации или общины.

Давайте же резюмируем мысли Гегеля насчет деятельности разума и сознания. Работа сознания играет роль посредника и возвышается до уровня разума, проходя ступени чувственной достоверности, восприятия и рассудка. Однако на каждой отдельной ступени сознание предыдущей ступени зависит от следующей, и в данном процессе примечательно, что сознание следующей ступени приближается к реальности больше, чем на предыдущей.

Чувственная достоверность, то есть отправная точка восприятия объекта, достигается в рамках времени и пространства, где «сейчас» и «здесь» являются неизбежными условиями для следующего шага, но не определяют деятельность сознания. Кроме того, чувственная достоверность или восприятие не могут прояснить различие между предметами при помощи чистого сознания, поэтому мы не можем достичь единого познания. Объекты и чувственная достоверность являются предпосылками формирования сознания, но объекты можно назвать реальными, только если они соответствуют идейному мышлению. Сознание является постоянным и существенным, в то время как объект «всего лишь одна из предпосылок, что-то необходимое для появления сознания»[105]105
  G. W. F. Hegel, Phänomenologie des Geistes, Johannes Hoffmeister, Felix Meiner, Hamburg, 1952. C. 294.: nur ein Moment, etwas für es, (Прим. Автора) Мышление Канта также подчеркивает субъективное сознание и в этом сходится с Гегелем. Человек не просто воспринимает чувственную информацию, но и активно обрабатывает ее. Иными словами, мы применяем интеллект или законы математики к материи, которую мы постигаем с помощью чувств. Наш интеллект не просто обнаруживает какие-либо природные законы, но даже самостоятельно определяет их и навязывает природе, обретая таким образом «истинное знание (episteme)» (Карл Поппер, Предположения и опровержения, пер. Ли Хангу, Изд. Минымса, 2001. С. 190.).


[Закрыть]. Ощущение существования объекта проходит в момент, тождественный сознанию. Более того, Гегель утверждает, что на уровне самосознания не существует даже объект. При этом объект играет иную роль, когда в процесс познания включается «Я». Объект в рамках этого процесса существует благодаря сознанию, при этом он может существовать отдельно от сознания.

Индивидуальное сознание, исчезнувшее на уровне разума, и исключительные отношения к другим составляют диалектическое единство. Разум устраняет противоречие между собственным «Я» и внешней реальностью, поскольку его внешнее пространство становится намного шире, чем первоначальное сознание. Однако это не будет независимой формой, не имеющей отношение к объекту. Когда разум становится внешней реальностью, когда он убежден, что внешний мир есть не что иное, как он сам, субъективность и объективность становятся единым целым.

Крайности, к которым стремится дух, – это свобода, бесконечность и существование. Они делятся на две группы, но если задаться вопросом, что такое дух, то сразу напрашивается ответ, что это – движение, основанное на природе, и процесс освобождения от природы. Это реальность существования и разума как такового[106]106
  Славой Жижек, Параллаксное видение. Пер. Ким Сонён. Изд. Матхи, 2009. С. 98.


[Закрыть].

В процессе восхождения сознания до уровня разума каждое сознание может быть поэтапно и дифференцированно, и узкое сознание постепенно превращается во всеобъемлющее сознание. Также Гегелем подтверждается неудовлетворенность состоянием объективного сознания, в рамках которого сознание является чувственной достоверностью, восприятием или рассудком. Однако желание самосознания игнорировать объект входит в стадию разума и делает объект идентичным наблюдателю.

Таким образом, по Гегелю, объект может существовать только посредством субъективной идеи. Благодаря этому различные сознательные явления не противоречат субъективному мнению, а понимаются как составные элементы всей жизни. Анализ восхождения сознания, которое в конечном итоге выражает реальность, начиная с чувственной достоверности объекта, является ядром философского подхода, описанного Гегелем в своей «Феноменологии духа».

3. Понимание головного мозга в XIX веке. Сомнения относительно чистоты разума

3.1. Идеологические размышления

На протяжении долгой истории философских идей, начиная от Платона, заканчивая Декартом, Кантом и Гегелем, разум рассматривался как основа движущей силы самой философии. Но когда это развитие философских идей доходит до британского философа Джорджа Беркли (G. Berkley), начинаются ожесточенные споры относительно материи, а философия приобретает еще более внушительный вид. Декарт также утверждал о существовании разума. Затем философские труды Канта, на первый план ставившего трансцендентное, а не разум, дали предпосылки для поиска нового определения понятия разума. Однако Беркли рассматривал разум как единое целое, утверждая, что наблюдение за объектом представляет собой рассмотрение внутренних идей. Разум, значение которого подчеркивалось вышеуказанными философами, означает свободное мышление, которое ассоциируется с каким-то отдельным образованием, не имеющим связи с физическим телом.

Но с XVII века, в связи с бурным развитием научно-технического прогресса, предметом размышления или наблюдения в философии стала чистота разума. В частности, в философии удалось доказать суждение о том, что не мышление становится предпосылкой существования, а существование и есть мышление, основанное на чувственном восприятии. В результате чувственное сознание, расположенное как бы между внешними объектами и мышлением, начинает занимать очень важное место в философской науке. В то же время критика механического дуализма разума и материи усиливается, а различные идеи, относящиеся к биологии, живым организмам и их взаимодействию, пользуются тогда все большей популярностью.

В качестве примера можно взять чувства. Можно сказать, что чувства не чисты, потому что они являются сознанием нашего тела. Чувство или ощущение – это явление, являющееся эквивалентом деятельности нервной системы или мускулатуры, которые реагируют на внешние раздражители, воспринимая движения или внешние объекты. Таким образом, встает вопрос, могут ли чувства объединяться? Французский философ Анри Бергсон (H. Bergson) различал аффективные ощущения и репрезентативные ощущения. Репрезентативные ощущения – это одно из пяти чувств, которые фактически можно назвать чистыми, в частности, это – зрительные или слуховые ощущения[107]107
  Bergson, H.; Time and Free Will: An Essay on the Immediate Data of Consciousness, Изд. Аканет, 2011. С. 51.


[Закрыть]. В отличие от эмоций, которые не реагируют на каждый раздражитель один к одному, ощущение кажется простым по своей сути. Что касается аффективного ощущения, то это ощущение, в которое вмешивается эмоциональный элемент, такой, как удовольствие или боль, если рассматривать этот процесс с точки зрения нейробиологии.

Что же такое удовольствие или боль в рамках подхода Бергсона? Репрезентативное ощущение схоже с молекулярным движением, но оно не воспринимается нами непосредственно как вибрация или молекулярное движение, поэтому в процессе преобразования этой молекулярной вибрации в репрезентативные ощущения производится интерпретация и декодирование поступающих сигналов. При этом нельзя отрицать, что в рамках этого процесса со стороны нашего тела также происходит сопротивление. Таким образом, аффективные ощущения возникают в свободном движении, не схожем ни с действием, ни с реакцией. При этом наше сознание интерпретирует разницу в степени наших ощущений, а также различает различные движения органов тела и различные ощущения. Склонность разума и склонности сознания в конечном итоге определяют некоторые ощущения.

Поэтому боль не является моментальной реакцией, а появляется в соответствии с пониманием сознания. Боль – это не просто импульс, выпущенный телом именно сейчас, и не просто движение молекул, а чувство готовности к будущему. При этом даже Дарвин утверждал, что боль – это в общем-то попытка животного избавиться от нее, боль – это еще и различные физические движения, которые мы ощущаем. Например, это может быть приподнимание бровей, открытие рта, выделение пота и прочие физиологические проявления, которые необходимы нам для того, чтобы в конечном итоге избавиться от боли. Импульс, который приносит с собой чувство боли – это ощущение, передаваемое нам через нервную систему, но степень ощущения боли или реакция определяется уже деятельностью сознания.

Если боль – это движение или импульс, заставляющий нас быстро двигаться, то удовольствие, наоборот, делает нас более инертными. Удовольствие – это склонность к физическому бездействию, в этом состоянии все прочие чувства отбрасываются, кроме физиологических потребностей органов тела. Удовольствие – это состояние, в котором нам не нужно с чем-то бороться и нам не нужны дополнительные силы, чтобы убежать от угрозы, в то время как в случае возникновения этой угрозы в интересах самосохранения нам требуется активизация всех сил организма. Другими словами, хотя мы и прикладываем все усилия, чтобы вырваться из неприятной ситуации, нужно признать, что, испытывая удовольствие, мы не стремимся предпринимать те же действия и фактически бессильны.

Таким образом, рассматривая процесс превращения репрезентативных ощущений в аффективные ощущения, нужно сказать, что репрезентативные ощущения, по Бергсону, включают в себя не только аффективные ощущения, но и вмешательство сознания или опыта. Благодаря увеличению интенсивности света или звуковых вибраций человек может обнаружить изменения в окружающей его среде. Кроме того, репрезентативные ощущения, такие как вкус, запах, температура и т. д., тоже содержат в себе аффективные ощущения. А аффективные ощущения, напротив, могут превратиться в репрезентативные ощущения. Поскольку идеи и опыт уже смешаны в репрезентативных ощущениях, они не остаются просто свойствами, а приобретают размеры. Кроме того, хотя предпосылкой для возникновения репрезентативного ощущения считается внешний объект, на самом деле основа ощущения кроется в прошлом.

Чувства не приходят сами по себе, и на их появление влияют прошлый опыт или идеи. Уколов руку иголкой, сначала мы чувствуем легкое касание, затем постепенно мы ощущаем все более тесный контакт с кожей, а потом уже чувство укола. Мы снова и снова будем чувствовать боль, и в конце концов эта боль распространяется по всему телу, пока причины ее возникновения не устранятся. В итоге причина воспринимается как результат, качество как интенсивность и величина. Также можно привести другой пример. Когда на руки оказывается давление, мы уже знаем, что чувственный опыт при контакте меняется и становится давлением или даже болью, варьируется от простого прикосновения к давлению. Также мы знаем, что эти ощущения могут перейти и на соседние участки тела.

С другой стороны, в рамках физиологии и психологии, утверждается, что различия в ощущениях (тяжесть и легкость, холодность и тепло и т. д.) обусловлены различиям в том, что вызывает ощущения, а не их степень. Например, прохладная погода не холоднее теплой погоды, но прохлада и тепло на самом деле разные ощущения. Расширение ощущений по своей сути относится к качественным различиям, а не к количественным различиям. Все дело в том, что сознание воспринимает разницу в ощущениях как качество, а разум заменяет его количеством.

Но Бергсон не видит никакой пользы от попыток выявить объективную разницу в степени или интенсивности ощущений, определяя эту интенсивность как некое число, а также в размере того, что послужило основой для ощущений, выявляя в данном случае такие переменные, которые поддаются математическому измерению. В целом Бергсон критически рассматривает попытки ученых сводить состояние сознания к колебаниям молекул и атомов в мозге, а также сужать определение интенсивности ощущений до степени или сложности молекулярного движения[108]108
  Bergson, H.; Time and Free Will: An Essay on the Immediate Data of Consciousness, Изд. Аканет, 2011. С. 23.


[Закрыть]. Феномен сознания, безусловно, существует, но его проявления нельзя объяснить причинно-следственными связями.

Тем не менее, представление эмпирических аргументов ставит под вопрос безусловное существование разума и реального существования трансцендентного «Я». Шотландский философ Дэвид Юм (D. Hume) критикует следование картезианскому закону причинно-следственной связи, а также отрицает идею о том, что закон, опирающийся на рациональность, уже содержит в себе все следствия. Причина и следствие – это отдельные события, которые не связаны напрямую, как цепочка. Поэтому рациональность, считает Юм, нельзя рассматривать последовательно[109]109
  А. Уайтхед, Наука и современный мир, О Ёнхван, Изд. Согванса, 2008. С. 21.


[Закрыть]. Вместо этого в человеке преобладают иррациональные идеи. Никакой устоявшийся образ действий никогда не повторяется в абсолютной точности, поэтому предпринятые действия проходят навсегда, и даже особенности отдельного интервала времени могут быть объяснены только при помощи неких универсальных принципов. Но поиски закона, который бы идеально подходил и объяснял любую ситуацию без исключений, понимается Юмом как недальновидность, а не обращение к разуму. Особенность эмпирических исследований заключается в том, что они осуществляются в рамках наблюдения объекта посредством органов чувств. Так как идея абстрактна, а опыт не полностью восполняет недостатки абстрагирования, доказательства в данном случае бесполезны. Это обусловлено тем, что опыт характеризуется субъективностью и односторонностью.

На рубеже XIX и XX веков философ Бергсон подверг критике поиски вместилища разума. До этого времени головной мозг традиционно понимался как фундамент для процессов мышления. Декарт также сказал, что материя и разум основываются на действии шишковидной железы. Его теория позволяет сузить деятельность разума фактически до активности коры головного мозга или даже атомов, из которых она состоит. Таким образом, мыслительная активность собственного «Я», естественно, вызывает вопрос о том, где конкретно проходят процессы мышления. Когда мы мыслим, образы приходят на ум последовательно, один за другим. Среднестатистический человек понимает, что изображения появляются в мозге, предполагая, что существует тесная связь между этими образами в мозге и его сознанием.

На самом деле, физиологические знания Бергсона были богаче, чем у Декарта. Поэтому он уже отвергал предположение Декарта о том, что разум располагается в шишковидной железе. Бергсон подверг критике и то, что идеалисты отделяют окружающий мир от человеческого тела, а также разграничивают центр восприятия (головной мозг) от остального тела, игнорируя колебания, вызывающие сигналы, которые, в свою очередь, направляются в головной мозг через нашу нервную систему. Тем самым идеалисты фактически игнорируют сразу и материю, и тело, и сам мозг. Помимо прочего, Бергсон критикует некоторые взгляды материалистов и психологов, которые искали основу разума в мозге, и утверждает, что природа или ум не могут быть объяснены механически.

Для Бергсона то место, где действительно пересекаются разум и материя, это не головной мозг, а восприятие и память. Таким образом, он считает, что неверно утверждать, будто головной мозг – это орган, который формирует восприятие, то есть мозг не является местом, где с помощью химических и психологических процессов восприятие снова превращается в идею. Это не значит, что он не видел связи между сознанием и мозгом. Чтобы объяснить эту связь, Бергсон приводит в пример ситуацию с одеждой и вешалкой[110]110
  А. Бергсон, Материя и память, Пер. Пак Чжонвон, Изд. Аканет, 2011. С. 26.


[Закрыть]. Мы вешаем одежду на вешалку. Подобное действие проистекает из взаимной необходимости и не представляет непреодолимую связь между вешалкой и одеждой. Отношения мозга и сознания движутся по принципу разъединенной непрерывности, а не непрерывности как таковой. Поэтому Бергсон считает, что мозг не может объяснить все сознание.

Бергсон рассказывает о локализации языковых способностей в мозге, приводя в качестве примеров различные расстройства головного мозга, афазию, амнезию, нарушения зрения и нарушения слуха, чтобы продемонстрировать несоответствие мозга и разума. Например, в случае амнезии невозможно точно диагностировать поврежденную область головного мозга. То есть исчезновение памяти носит временный характер, и пациент по истечении некоторого времени может восстановить свою нормальную память. Кроме того, согласно закону регрессии памяти Рибо (Ribbot), даже расстройства пациентов с афазией, у которых обнаруживаются участки повреждения головного мозга, всегда прогрессируют, начиная с проблем в установлении порядка имен собственных, потом существительных, прилагательных и глаголов[111]111
  Там же. С. 207.


[Закрыть]. Данный факт доказывает, что расстройства различных областей головного мозга и афазия напрямую не связаны.

Таким образом, головной мозг сравнивают со своеобразной центральной телефонной станцией[112]112
  Там же. С. 59.


[Закрыть], которая связывает молекулярные движения нервной системы с определенным действием. Основная роль мозга – это быть механизмом движения спинного и продолговатого мозга. Бергсон считает, что мозг всего лишь анализирует полученные сигналы, выбирает соответствующие им движения, а потом связывает их с определенными движениями или действиями, а не добавляет и не вычитает что-то из этого процесса. Он также говорит, что сознание, которое действует в соответствии с выбором мозга, является чистым восприятием. Мозг – это не основа для идей, а в первую очередь место формирования движений и деятельности, как утверждает Бергсон.